Текст книги "Нежные объятия"
Автор книги: Джулия Грайс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)
– Не смей так говорить о моем отце! Это все неправда! Ты лжешь! Он никогда бы…
– Ублюдок и есть! – презрительно поморщилась Фифина. – Ну и дура же вы! Геройствующая идиотка! До сих пор чтите светлую, непорочную память своего развратного отца! Да каждый вечер, после того как вы желали ему спокойной ночи, я приходила к нему в спальню! А как, по-вашему, я могла оказаться так быстро у его двери, когда раздался выстрел? Почему, как вы считаете, я так убивалась на похоронах? Он обещал купить мне маленький шляпный магазинчик, а сам застрелился, не выполнив обещания. Он подумал обо мне, уходя из жизни? Обо мне, которая была его любовницей столько лет!
Элиза чувствовала, как холодная ярость пробирает ее до костей. Значит, все последние годы…
– Ну да уж что говорить, – развязно пожала плечами Фифина. – Авен мертв, и мне самой приходится заботиться о себе. Слава Богу, у меня золотые руки. Вот только в вашем доме неудобно держать салон.
– Да, понимаю, – сурово ответила Элиза. – Так значит, работая у меня в магазине, ты всегда мечтала стать его хозяйкой? Страдала от несправедливости? Ну что ж, хорошо. Я дам тебе денег, чтобы ты могла открыть свой собственный магазин.
– Сколько? – В вопросе Фифины прозвучала нескрываемая жадность.
– Сколько будет нужно, – тяжело вздохнула Элиза. Усталость и безразличие внезапно охватили ее. – А сейчас я хочу спать. Завтра утром ты получишь чек.
Фифина икнула и дохнула на Элизу вином:
– Но это только то, что должен мне ваш отец.
– Нет. – Элиза надменно смерила взглядом Фифину. – Это та цена, которую я готова заплатить за то, чтобы ты навсегда оставила мой дом.
Двумя днями позже Элиза заехала к кузине Мальве, где сразу же была окружена подругами, привлеченными сиянием старинного кольца на ее руке.
– О, какая красота! – воскликнула Корделия Лэндсдаун и в восторге захлопала в ладоши. Она сама недавно была помолвлена и уже приобрела привычку класть руки на подлокотники кресел таким образом, чтобы ее обручальное кольцо было доступно для любопытных взглядов окружающих.
– А когда же свадьба?
– На Рождество.
– Ах, как здорово! А я выхожу замуж на неделю позже. Представляю, какая будет круговерть на рождественские праздники! Скорее бы!
Вокруг Элизы столпились девушки, вместе с которыми она некогда впервые вышла в свет. Элиза, улыбаясь, демонстрировала свое кольцо и раздавала приглашения на свадебное торжество.
– Теперь ты, конечно, не будешь больше работать у Риордана Дэниелса, – сказала Корделия, когда плотный кружок вокруг Элизы распался и все перешли к фортепиано, оставив подружек одних.
– Это еще неизвестно, – спокойно возразила Элиза.
– Но ведь Дэниелс не может настаивать на том, чтобы ты продолжала работать у него после свадьбы. Ты знаешь, мы все восхищались твоей смелостью и стойкостью, но теперь, когда ты станешь замужней женщиной, тебе придется оставить работу.
– Но мне она нравится! Я не хочу ее бросать. – Корделия улыбнулась и слегка подтолкнула Элизу локтем в бок:
– Подожди, посмотрим, что скажет Мэт, когда узнает о твоем намерении. Да он придет в ярость! А, теперь, кажется, понимаю! Ты будешь настаивать на этом, пока Мэт не купит тебе какой-нибудь дорогой свадебный подарок в утешение, да?
Корделия была очень удивлена, когда Элиза сказала, что это не так.
– Ну как хочешь, можешь и не говорить мне правду. Слушай, а все-таки это здорово, что мы с тобой выходим замуж с разрывом всего в неделю! Давай вместе покупать приданое. Я знаю замечательную портниху – миссис Капециано. Ее вещи отличаются большим вкусом и изяществом, а если нужно сшить платье срочно, то лучшей мастерицы просто не найти.
С большим трудом Элизе удалось отвязаться от назойливой болтовни Корделии. Она уединилась в библиотеке и стала, размышлять о том, что в той ситуации, в которой она оказалась, нетрудно потерять голову. Во-первых, Фифина со своей ложью об отце, в которой, может, и есть доля истины. Потом помолвка с Мэтом. С каждым днем, с каждой минутой Элиза ощущала, что она все сильнее втягивается в это безумие, вязнет в сети идиотских слов и поступков. И зачем только она надела кольцо Мэта!
– Элиза, у тебя такой вид, будто через полчаса состоятся похороны, на которых тебе необходимо присутствовать.
Элиза вздрогнула и обернулась. Рядом с ней стояла Мальва, теребя по привычке нитку крупного жемчуга, украшавшую воротник ее черного платья.
– Ты говоришь, похороны? – Элиза отказалась от того, чтобы попробовать скрыть свое расстройство и отчаяние от Мальвы, которая знала ее с детства и понимала лучше, чем кто-либо другой.
– Элиза, ради Бога, объясни мне, что с тобой происходит. На своем веку я повидала много женщин накануне свадьбы, но ни у одной из них не было такого удрученного вида.
– Я… Мальва, мой отец… у него была любовница. Он спал с Фифиной… А я такая дура, идиотка… – Элиза внезапно и безудержно расплакалась, бросившись на грудь к Мальве, которая обняла ее и стала успокаивать, ласково гладя по голове.
– Ну что случилось, девочка моя, что…
– Все дело в Мэте. Я не люблю его. Я… уже обещала ему… обещала, что…
Элиза всхлипывала и задыхалась от собственных слез, остатки ее самообладания улетучились, когда она оказалась рядом с Мальвой. Как было приятно ощущать поддержку любящего человека в такую тяжелую минуту!..
– Ты знаешь, Мальва, все-таки я дурочка, – наплакавшись вволю, тихо сказала Элиза. – Посмотри только на это отвратительное кольцо. Я ненавижу его. Мне противно знать, что его носила Ида Эберли, противно думать, что теперь я обречена носить его долгие годы. И зачем только я приняла его от Мэта! Зачем показала всем! Но сделанного не поправишь…
– Ты это сделала кому-нибудь в отместку? – осторожно поинтересовалась Мальва, всегда отличавшаяся проницательностью.
Элиза смущенно опустила глаза.
– Ты хотела таким образом наказать Риордана Дэниелса, – уверенно добавила кузина. – И до сих пор не хочешь поправить ошибку, допущенную в отношении Мэта. Потому что считаешь, что Риордан наказан недостаточно. Ты очень гордая женщина, Элиза. Может, даже чересчур гордая.
– Я… я знаю. Но ничего не могу с собой поделать…
– Наоборот, моя девочка, можешь. Даже должна. И чем скорее, тем лучше: ты должна как можно более мягко и деликатно поговорить с Мэтом и расторгнуть вашу помолвку.
Но какое-то глубинное, непреклонное упрямство не позволяло Элизе последовать совету Мальвы и признать себя побежденной. Она уже обещала Мэту стать его женой и сообщила Риордану о своем решении. Если теперь отступить, то Риордан непременно догадается, что ею двигало лишь желание отомстить ему.
Нет, она поклялась, что не доставит больше Риордану удовольствия каждое утро, приходя в контору, смотреть на нее с холодным безразличием. Пусть получает то, чего так долго добивался!
Все последующие дни Элиза провела в состоянии, близком к стрессовому. Все началось с того, что она вручила Фифине чек на крупную сумму, который француженка приняла без всякой благодарности и, более того, недовольно брюзжа – она считала, что имеет все права на эти деньги, поскольку они были ей обещаны Авеном Эмселом.
– Мой отец ничего тебе не должен. Ты была всего лишь одной из наших служанок. Если бы он располагал какой-нибудь приличной суммой, он наверняка позаботился бы о своей прислуге, и о тебе в том числе. Никаких особых привилегий у тебя нет и не было! Что касается этого чека, то я даю его тебе как выходное пособие. Я вручила бы его любой своей служанке, которая захотела бы уволиться.
Каждый раз, когда Элиза произносила слово «служанка», Фифина недовольно морщилась.
– Какая теперь разница? Просто мое дело расширяется и, чтобы выполнять в срок заказы, количество которых растет, нужна настоящая мастерская.
– Понимаю, – с показным безразличием ответила Элиза. – Советую тебе поискать помещение для салона как следует. Главное, не снимать первое попавшееся. Арендная плата сейчас очень высока.
– Я не нуждаюсь в ваших советах, – проворчала Фифина, аккуратно сложила чек и, положив его в карман передника, вышла, громко хлопнув дверью.
Через несколько дней Элиза поссорилась с Мэтом.
– Я же просил вас оставить работу, – прямо с порога набросился он на Элизу, придя как-то вечером навестить ее с букетом маргариток в руках.
– Увы, но это невозможно, – упрямо возразила Элиза. Оставить работу у Риордана сейчас было бы равносильно признанию того, что Фифина была любовницей отца, что та идея, которой она жила последние два года, была ошибкой.
– Нет, Элиза, вы должны оставить работу! Уверяю вас, у меня достаточно средств, чтобы обеспечить вас, окружить комфортом, роскошной обстановкой. – Мэт пренебрежительным взглядом окинул меблировку маленькой гостиной.
– Меня устраивает то, в какой обстановке я живу, – гордо выпрямившись, отрезала Элиза.
– Да, конечно, – пошел на попятный Мэт. – Но ведь мой дом объективно больше и удобнее, чем ваш. И обставлен он лучше. Мы же будем принимать гостей, устраивать званые вечера, балы… Кстати, как обстоят дела с приданым?
– Никак.
– Но это неудобно… – нахмурился Мэт. – Вы стеснены в средствах?
– Нет, у меня хватит денег на такое подвенечное платье, какое я захочу. Дело в том, что у меня совсем нет времени. Я работаю целыми днями, вы ведь знаете…
– Больше этого не будет! Завтра вы в последний раз пойдете в контору Дэниелса и возьмете расчет. Я настаиваю на этом.
– Я не брошу работу.
Элиза взглянула в глаза Мэту, в ее взгляде сосредоточилось столько силы и непреклонности, что Мэт от неожиданности онемел. Но быстро совладав с собой, он взял ее за руку:
– Элиза, в вас столько энергии, столько жизни, что я готов бесконечно восхищаться вами. Я понимаю, вам нравится работать, но уверяю вас, когда вы станете моей женой, у вас совсем не будет времени думать о делах. Знаете что? – Мэт просветлел и загадочно посмотрел на Элизу. – Что вы думаете о свадебном путешествии за границу, о медовом месяце в Париже, а? Как вам нравится такая идея?
Элиза равнодушно кивнула. В тот момент она поняла, на что похожа гордость: она как стальной стержень, проходящий внутри человека и не дающий ему сгибаться ни при каких условиях. На этом стержне держатся все мысли и чувства человека.
Элизе казалось, что она сходит с ума. Выйти замуж за Мэта и наслаждаться с ним семейным счастьем в Париже – вот на что толкает ее чудовищная, безумная гордость!
Глава 19
Наконец с явной неохотой Элиза отправилась в магазин покупать приданое и приобрела «комплект для новобрачной», включающий полдюжины ночных рубашек и стопку нижнего белья, – все было отделано валансьенскими шелковыми кружевами и вышивкой ручной работы.
В одном из магазинов Элизе порекомендовали купить еще два кружевных чепца разных фасонов для соблазнения новоиспеченного супруга за завтраком.
Корделия, которая ездила за покупками вместе с ней, накупила того же самого. Всю дорогу она безостановочно щебетала и в каком-то глупом восторге то и дело ахала, разводя руками. Это обстоятельство окончательно раздосадовало Элизу, которая совершенно искренне не понимала радостного возбуждения своей подруги.
Придя домой, Элиза, обреченно вздыхая, принялась разбирать свои обновы. Господи! Как же глупо она себя ведет! Ее решение выйти замуж за Мэта – ошибка. И с каждым днем это становится все очевиднее.
Риордан, ежедневно появляясь в конторе с угрюмым лицом, едва удостаивает ее разговора. С Мэтом их отношения не многим лучше: они постоянно ссорятся из-за того, что она не намерена бросать работу… Что же теперь будет? Если бы у нее сохранились хотя бы остатки разума, она должна была немедленно расторгнуть помолвку с Мэтом, последовав совету Мальвы. Но в нее как будто бес вселился! Неужели она так сильно хочет наказать Риордана, что готова принести себя в жертву? А может быть, все дело в отце, который оказался не таким непорочным и идеальным, каким она его считала всю жизнь?.. Но быть может, Фифина солгала? У нее ведь нет никаких доказательств – только слова, а Фифина часто давала поводы сомневаться в своей честности, когда речь заходила о деньгах. Кроме того, в ту ночь француженка была сильно пьяна. Может, она солгала, чтобы вынудить Элизу раскошелиться.
К несчастью, Фифина пока продолжала жить вместе с Элизой, поскольку арендная плата за новое помещение повергала ее в ужас. Обстановка в доме была накаленной до предела, потому что их ссора приняла открытый характер. Стук в дверь отвлек Элизу от грустных мыслей.
– К вам посетитель. Он ждет внизу и выглядит очень расстроенным, – не удержалась от язвительного комментария Фифина.
– Хорошо, я сейчас спущусь, – холодно ответила Элиза.
Может, это Мэт или, чего доброго, Уилл Райе с каким-нибудь неприятным известием? А вдруг Риордан?.. С замиранием сердца Элиза наспех подколола волосы в высокий пучок и поспешила вниз. Еще не доходя до последней ступеньки, Элиза узнала посетителя – это был Мэт.
Мэт задумчиво бродил по прихожей в расстегнутом пальто. Увидев Элизу, он даже подпрыгнул от радости и нетерпения.
– Мэт, что-нибудь стряслось?
– Элиза, видите ли, возникли некоторые новые обстоятельства.
– О чем вы?
– Видите ли… нет, ничего страшного не произошло, не пугайтесь. Просто нам придется ненадолго отложить бракосочетание.
– Отложить? – Элиза не верила своим ушам и недоуменно смотрела на своего жениха, который всего неделю назад настаивал на том, чтобы свадьба состоялась как можно скорее.
– Но почему?
Мэт смущенно улыбнулся:
– Дело в том, что тут подвернулось одно дельце. Грандиозная тяжба! Судятся мистер Филип Армуар и мистер Густав Свифт – с одной стороны, и «Объединение скотопригонных дворов» – с другой. Как видите, два кита мясоперерабатывающей промышленности Чикаго собираются помериться с крупнейшей корпорацией. Сами понимаете, такое дело потребует много времени.
Мне придется работать сутки напролет, так что мы вряд ли сможем часто видеться. О долгом медовом месяце и говорить не приходится.
– Да… я понимаю. – Элиза думала над тем, почему все произошло так внезапно. Мэт, который постоянно говорил с ней о своих делах, никогда прежде не упоминал ни об Армуаре, ни о Свифте. – Конечно, мы можем отложить свадьбу.
– Правда? О дорогая! – воскликнул Мэт, даже не стараясь скрыть своей радости по этому поводу. – Вы же понимаете, просто невозможно отказаться от такого дела. Армуар и Свифт – крупнейшие предприниматели, и коль скоро я заручусь их доверием… Вы не представляете, как много это для меня значит! Сказать по чести, это шанс, и еще какой! Любой адвокат на моем месте почел бы за честь!..
– А как долго продлится судебное разбирательство?
– В судах дела идут медленно, Элиза. А этот случай очень сложный. Боюсь, что он потребует привлечения нескольких железнодорожных и одной судоходной компании.
Элиза вдруг вспомнила, что Филип Армуар был одним из основных деловых партнеров Риордана. Они вместе входили в совет директоров банка и владели на паях трубопрокатным заводом. И потом, разве Риордан не говорил ей, что их свадьба не состоится? Неужели Мэт – человек, который существует лишь для того, чтобы выполнять чужие приказы?
Элиза вспыхнула как свечка от осенившей ее догадки. А что, если все это дело рук Риордана, который специально организовал для Мэта такую «грандиозную тяжбу». Нет, это невозможно! Но с другой стороны, Риордан достаточно могуществен и злопамятен…
– Я надеюсь, вы поймете меня, Элиза, и наберетесь терпения, – продолжал Мэт.
– Конечно, конечно. – Элиза вежливо улыбнулась. – Такое отношение к работе в высшей степени похвально.
Поняв, что Элиза не намерена устраивать сцен из-за внезапно переменившихся планов, Мэт облегченно вздохнул:
– Господи! Как я признателен вам за вашу чуткость! – Он с благодарностью посмотрел ей в глаза.
Элиза же, внешне сохраняя абсолютное спокойствие, терялась в догадках. Только позавчера Мэт горел таким нетерпением, а теперь радуется отсрочке. Как это может быть? Единственное объяснение, которое приходило ей в голову, – Риордан.
Когда Мэт ушел, на прощание обняв и поцеловав ее, она закрыла за ним дверь и почувствовала, что ее щеки пылают. Сомнений быть не может, это дело рук Риордана! Он, как древнегреческий бог, сошел с Олимпа, чтобы вторгнуться в судьбы человеческие, могущественной дланью перевернуть все вверх дном. Что за наглость, что за неслыханное своеволие! Неужели он и вправду уверен, что за деньги может купить все что угодно, даже свободного человека?
К своему немалому удивлению, чувство, которое испытывала Элиза, нельзя было назвать яростью. Более того, она ощущала невероятный подъем, облегчение, временное избавление от ненавистного бракосочетания, радость по поводу того, что Риордан думает о ней и не хочет никому ее уступать! И факт отсрочки – явное тому подтверждение.
Когда Элиза на следующее утро пришла в особняк Риордана, уставшая после бессонной ночи, которая прошла в мучительных раздумьях, первое, что она увидела, было яркое голубое пятнышко детского пальтишка на фоне живой изгороди. Тесса неуклюже ковыляла по тропинке, вслед за ней, тяжело ступая больными ногами, быстро шла няня и уговаривала девочку остановиться:
– Тесса… Тесса, крошка…
Малышка обернулась и, увидев Элизу, радостно загугукала, а когда решила снова убежать от няни, то споткнулась и шлепнулась на землю. Элиза еще раз подивилась спокойному нраву девочки, которая не ударилась в слезы и крики, а терпеливо ждала, пока придет няня и снова поставит ее на ноги.
Элиза вошла в дом, обуреваемая самыми противоречивыми чувствами: она не знала, радоваться ей или злиться. К ее собственным проблемам примешивалось еще и негодование по поводу того, в каких условиях содержится девочка. Что же, он возомнил себя богом, которому дано вершить человеческие судьбы по своему капризу? Вероятно, да! Элиза с грустью вспоминала о своих прежних визитах в детскую. Она уже очень привыкла к девочке, полюбила ее, поэтому тяжело переживала вынужденную разлуку. Ей так хотелось хотя бы изредка видеться с Тессой!
Элиза вошла в библиотеку и, поскольку день был пасмурным, принялась зажигать газовые рожки. В камине уже ярко полыхал огонь, сосновые поленья уютно, по-домашнему потрескивали. Посидев немного перед камином, она принялась за работу. Но вскоре появился Риордан. Он уселся в кресло против Элизы и вытянул ноги. В его глазах, сверкающих от непонятного воодушевления, блестело отражение языков пламени.
– Я зашел дать вам кое-какие инструкции на сегодня. Вы можете ненадолго оторваться от своих дел?
– Да, конечно.
– Тогда берите ручку и пишите…
Элиза отыскала свой блокнот и записала распоряжения шефа, в число которых входило составление нескольких деловых записок, посещение завода Эмсела и трубопрокатного завода. Наконец Элиза осмелилась поделиться с Риорданом своими соображениями относительно событий, из-за которых откладывалась ее свадьба. В ответ на это Риордан удивленно приподнял бровь, холодно взглянул на Элизу и сказал:
– Вас интересует, знаю ли я что-нибудь о юридической практике Мэта Эберли? Нет, не знаю. И никогда не интересовался.
– Но я подумала… – Элиза запнулась на мгновение. – Я часто видела у вас в кабинете Филипа Армуара. Он ваш деловой партнер…
– У меня много деловых партнеров.
– И все же… может быть, вы… – Элиза, покраснев, словно школьница, до корней волос, смущенно замолчала.
Риордан закинул назад голову и от всего сердца рассмеялся:
– Неужели вы подумали, что весь этот судебный процесс затеял я? И только для того, чтобы ваше бракосочетание было отложено? Не будьте смешной, Элиза. Мне нет никакого дела ни до вашего жениха, ни до его дел. И потом ведь свадьба не отменяется, а всего лишь откладывается. Рано или поздно вы таки станете женой Мэта Эберли. И очень пожалеете об этом, даю вам слово.
Ярость и разочарование охватили Элизу. Как смеет Риордан насмехаться над ней и Мэтом? Она думала… но ошиблась, к сожалению. Ему и в голову не приходило мешать их свадьбе. Наоборот, ему наплевать на нее. Он презирает ее, издевается над ее чувствами.
Элиза медленно поднялась, кипя от негодования. Она завязала шнуровку на своей сумочке и стала собирать бумаги. Риордан просил ее съездить на заводы, и Элиза решила отправиться немедленно и провести вне конторы весь день, чтобы больше не видеть Риордана сегодня.
– Когда я выйду замуж за Мэта, то уже никогда ни о чем не буду жалеть. Я люблю его.
– Любите? – усмехнулся Риордан.
– Да, люблю! А что вас так удивляет? Это прекрасное чувство вам незнакомо. Оно между тем является целью жизни для многих людей, смыслом их существования.
– А вам, оказывается, не чужда романтика, моя милая Элиза.
– Не смейте издеваться надо мной! Мэт Эберли – прекрасный человек, у него большое будущее…
– Если он будет подчиненным у дальновидного шефа.
– Вы… вы… – Элиза готова была расплакаться от собственного бессилия. – Вы дерзки и самонадеянны! Откуда такая уверенность, что вы лучше других, что можете безнаказанно оскорблять людей? Подумайте только! Выискался бог всемогущий! С какой стати вы вмешиваетесь в чужие дела? Только потому, что у вас есть власть и деньги, дающие возможность подкупить кого угодно?
– Да, поэтому. – Риордан поднялся с ленивой, медлительной грациозностью. Его огромное, массивное тело заполнило собой полкомнаты, как бы подтверждая слова Элизы о его сверхъестественном могуществе, глаза сверкали неистовым огнем. – Я действительно высокомерен и самонадеян. Я могу купить кого угодно, и тому есть сотни доказательств. Десятки людей в Чикаго, к своему стыду, могут подтвердить мои слова. Я обладаю огромной властью. Я привык добиваться того, чего хочу. На этом свете есть не много вещей, которые я намерен получить в свое распоряжение. И я уже близок к этому. Что он имеет в виду? А впрочем, какая разница. Элиза направилась к шкафу, где висела ее верхняя одежда.
– Я полагаю, что вы отправляетесь на завод?
– Да, сэр! Как вы изволили приказать! – в ярости обернулась к нему Элиза.
– Прекрасно. И не забудьте выкроить время для того, чтобы упаковать вещи для длительной поездки. На следующей неделе я отправляюсь в Сент-Луис и хочу, чтобы вы сопровождали меня. Мне понадобятся ваши услуги.
– Что… вам понадобится?
– Вы ведь мой ассистент, не так ли?
– Да, но…
– Я хочу своими глазами убедиться в том, что дела на тамошнем сталеплавильном заводе идут хорошо. Кроме того, мне нужно прозондировать финансовое положение одной пароходной компании, контрольный пакет акций которой я намерен приобрести. Будет очень много бумажной работы, и мне просто необходим человек, который хорошо разбирается в моих делах.
Протестовать было трудно. Элиза молча смотрела на Риордана, сердце в ее груди заколотилось сильнее, когда она вспомнила о том, что он недавно приобрел два мягких вагона, роскошно обустроенных для долгих поездок. Наверное, он намерен теперь испробовать их на деле.
Ее ярость улетучилась, осталось лишь желание ощущать его близость, прикоснуться губами к его чувственному рту, к его восхитительному телу… Элиза облизала пересохшие губы:
– Я… я не могу поехать с вами.
– Почему?
– Вы сами знаете почему, – Элиза спрятала руки за спину, чтобы Риордан не заметил, как дрожат ее пальцы. – Нет, невозможно поверить в то, какими дерзкими и легкомысленными могут иногда быть мужчины! Мы ведь не женаты. То, что я работаю у вас в доме, и так малоприлично, а если мы вдвоем поедем в Сент-Луис…
– Эту сложность легко устранить. – Темные глаза холодно остановились на лице Элизы. – Найдите себе компаньонку.
– Но я не могу…
– Можете и должны, если не хотите потерять работу. Я уезжаю через четыре дня и ожидаю увидеть вас утром в понедельник на вокзале, полностью готовой к отъезду. Для вашей компаньонки, или служанки, место найдется. Предупредите ее, что она должна будет помогать моему повару и вьтолнять кое-какую мелкую работу по уборке. Ей будет предоставлено дорожное платье, чемодан для багажа и, естественно, денежное вознаграждение.
Элиза открыла рот от изумления и не нашлась что ответить. Это откровенное безумие! Риордан так сильно хочет, чтобы Элиза поехала в Сент-Луис, что готов заплатить ее компаньонке и угрожает уволить ее саму в случае отказа сопровождать его.
Но она сама тоже хочет поехать! Несмотря на их помолвку с Мэтом, несмотря на все доводы рассудка, в груди Элизы росло неистребимое желание оказаться вместе с Риорданом в роскошном мягком вагоне, мчащемся по направлению к Сент-Луису.
* * *
Роль компаньонки Элиза решила предложить Нелле.
Когда вдова-немка узнала, что получит новое дорожное платье и чемодан для багажа плюс некоторую сумму денег, ее радости не было предела.
Следующие несколько дней Элиза провела в лихорадочных сборах. Она перевернула весь свой гардероб, перемерила все шляпки, откидывая одну за другой. Одна казалась слишком старой, другая не того фасона, третья для деловой поездки выглядела слишком легкомысленно. С платьями была та же история. Элиза чувствовала себя как юная девица, только что окончившая пансион и готовящаяся к выходу в свет – испуганная, неуверенная в себе и оттого недовольная нарядами.
Вечером накануне отъезда пришла Фифина с новой шляпкой, сделанной по эскизу Элизы. Модистка с явным недовольством глядела на свою заказчицу, вертящуюся перед зеркалом, словно школьница.
– Зря вы отказались от цветов, – заметила Фифина. – Какой может быть шляпка без украшений?
– Я деловая женщина. Мне нужно выглядеть просто и скромно.
– Ну, вам лучше знать, – язвительно отозвалась Фифина. – Может быть, эта отвратительная шляпка поможет вам держать своего босса на должном расстоянии.
– В данном случае это излишняя осторожность, – несколько смутившись, отмахнулась Элиза.
– Глупости! Всех мужчин тянет к женщинам, если, конечно, они не гомосексуалисты. А что касается Риордана Дэниелса, то он совершенно нормален. Говорят, он в такой степени мужчина, что…
– Довольно! – резко одернула Фифину Элиза, не желая больше выслушивать ее глупую болтовню. Интересно, откуда у нее сведения о мужских достоинствах Риордана? Не иначе как от Линетт Маркис, они ведь теперь чуть ли не подруги. – Спасибо за шляпку. Вот тебе за труды.
Элиза достала из шкатулки банкноту и протянула Фифине. Та внимательно рассмотрела ее и спрятала в складках своего передника.
– Пожалуй, этого хватит, – недовольно сказала она. – Хотя, надо признаться, мои клиентки платят за такую работу больше. Особенно актрисы, они очень щедрые.
Фифина ушла, Элиза закрыла дверь на защелку, легла в постель и уставилась в потолок. Нервы ее были натянуты до предела.
Их поездка продлится семь дней. Целых семь дней! Элиза с замиранием сердца вновь и вновь повторяла эту цифру. Подумать только, целая неделя! О чем они будут говорить за завтраком, за обедом? И вообще будут ли они обедать вместе?
Было уже далеко за полночь, когда мысли в ее голове стали путаться. Потом сознание затянуло туманом, Элиза закрыла глаза и, умиротворенно сложив руки на груди, погрузилась в сон.
* * *
Серый, тусклый свет заливал железнодорожный вокзал.
– Как по-вашему, Элиза, хорошо я подготовился к нашему путешествию? Я первый человек в Чикаго, который владеет личным пульмановским вагоном, да еще отделанным с королевской роскошью. Я думал, что рабочие не успеют в срок, но их расторопность превзошла все мои ожидания.
Этим утром Риордан был похож на веселого, озорного мальчишку. Он с довольным видом прохаживался вдоль блестящих черным глянцем вагонов, каждый из которых был украшен его инициалами.
Элиза плотнее завернулась в шерстяную накидку. На рассвете подморозило: стекла вагонных окон были покрыты инеем, а по пути на вокзал из ноздрей разгоряченных лошадей клубами валил пар.
– Мисс! О, мисс, мы совсем скоро тронемся в путь! Какой красивый поезд! – Подле Элизы стояла Нелла в новом дорожном платье и восхищенно провожала взглядом начальника станции, прошествовавшего мимо с полным собственного достоинства видом.
– Действительно впечатляет, – согласилась Элиза с Риорданом. Хотя она сама лично подписывала счета малярам и драпировщикам, видеть результат их работы ей приходилось впервые.
– Впечатляет? И это все? Посмотрим, что вы скажете, когда войдете внутрь. Я велел отделать их с такой роскошью, какую только можно вообразить. Внутри есть все, что угодно. Они… Полагаю, что интерьер даже можно назвать сладострастным.
Услышав такой странный эпитет, Элиза рассмеялась.
– Зря смеетесь. Пойдемте внутрь, и вы убедитесь своими глазами в том, что я прав.
Риордан поддерживал Элизу под локоть, пока она взбиралась по хромированным, начищенным до блеска ступеням, сверкающим так, что на них было жалко наступать ботинками.
Перед Элизой открылась дверь, которая вела сначала в небольшую прихожую, а потом и в сам вагон. Войдя внутрь, Элиза невольно вскрикнула от изумления и восхищения! Риордан не преувеличивал. Стены вагона до самого потолка были отделаны чилийским красным деревом, сплошь изрезанным искусным орнаментом из экзотических цветов и птиц. От стен исходило настоящее сияние – так тщательно отполировано было дерево.
– О, Риордан… – Взгляд Элизы скользнул по голубым шторам, подвязанным золочеными шнурами. – Какие шторы… и ковры…
На пол было даже неловко ступить: вышитые на великолепных персидских коврах утонченные цветы лотоса казались живыми.
– Я вижу, вам понравилось. – Риордан взял ее за руку и провел в роскошную гостиную, обставленную восхитительным гарнитуром светлого дерева, обтянутым голубым бархатом. – Но это еще далеко не все. Здесь три спальни, каждая из которых соединена с ванной комнатой, отделанной черным итальянским мрамором.
Ошеломленная такой красотой и богатством, Элиза последовала за Риорданом в кабинет, оборудованный ничуть не хуже, чем его домашний: огромная библиотека, курительный столик, бар с напитками и рабочий стол с множеством ящиков и массивной золотой чернильницей, украшавшей столешницу.
– А вы ничего не забыли? – шутя поинтересовалась Элиза, оглядывая кабинет. К ее удовольствию, Риордан нахмурился.
– Что я мог забыть? Кабинет оборудован полностью, но если вы видите какое-то упущение, то я… – Заметив улыбку на лице Элизы, Риордан осекся. – А, понятно. Вы подсмеиваетесь над моей походной конторой? Она вам кажется дурацкой?
– Нет, что вы…
– Поймите меня, Элиза. Я люблю деньги, комфорт. Мне нравится все самое лучшее; я словно пытаюсь отыграться за прошлое, за то далекое время, полное лишений и унижения.
В голосе Риордана слышалась такая грусть, что Элизе захотелось обнять, утешить его.
– Мне очень нравится здесь, правда. – Вздохнув с облегчением, Риордан повел Элизу на смотровую площадку, обнесенную металлическим поручнем. Здесь пассажиры могли, удобно рассевшись в деревянных креслах, любоваться окрестностями.
