Текст книги "Провинциальная девчонка"

Автор книги: Джулия Гарвуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глава 4

Тео заснул так крепко, что пробудился только на следующее утро, в больничной постели. Боковины были подняты, а в его вене торчала игла капельницы. Тео закрыл глаза и попытался сосредоточиться. Что, пропади все пропадом, с ним стряслось? Он ничего не помнил.

Второй раз он открыл глаза в начале одиннадцатого. Она стояла над ним, подтягивая повыше простыни. Синеглазка. Значит, она ему не привиделась.

Сегодня она казалась другой. И хотя все еще была в больничном костюме, волосы цвета красного дерева, на этот раз не стянутые шапочкой, рассыпались по плечам.

Она оказалась куда прекраснее, чем он представлял.

И заметила, что он очнулся.

– Доброе утро. Как вы себя чувствуете? Все еще небольшая сонливость?

Тео попытался сесть. Она потянулась к пульту управления и нажала кнопку. Изголовье кровати медленно поднялось. Тео ощутил легкую колику в боку, словно что-то его ужалило.

– Скажите, когда остановиться.

– Так хорошо, – кивнул он. – Спасибо.

Она взяла его историю болезни и стала писать, пока он тупо глазел на нее. И казался себе ужасно беззащитным и неуклюжим, сидя на кровати в просторной больничной рубашке. Он никак не мог придумать, что ей сказать. Впервые в жизни ему хотелось быть обаятельным, неотразимым, и при этом он не имел ни малейшего понятия, как этого добиться. Тео недаром считался запойным трудоголиком, и в его жизни попросту не было места для хороших манер и светских добродетелей.

За четыре года, прошедших со смерти его жены, он стал резким, бесцеремонным, язвительным, потому что не имел времени рассыпаться в любезностях и старался говорить коротко и прямо, а кроме того, постоянно спешил переделать как можно больше дел. Поэтому столь неожиданная метаморфоза потрясла его. Он и в самом деле хотел быть обаятельным. Поди попробуй, как говаривал его самый младший брат Зак. И все же Тео считал, что сумеет вывернуться. Да. Именно. Вполне выполнимая задача.

– Помните, что случилось прошлой ночью? – спросила она, поднимая глаза от своих записей.

– Мне сделали операцию.

– Да. Удалили аппендикс. Еще четверть часа, и он наверняка бы лопнул.

– Я припоминаю какие-то отрывки. Что это у вас с глазом? Она улыбнулась и снова принялась писать.

– Недостаточно быстро увернулась.

– Кто вы?

– Доктор Ренар.

– Майк?

– Простите?

– Кто-то назвал вас Майк.

Мишель закрыла папку, надела колпачок на авторучку, сунула в карман и обратила взор на больного. Операционные сестры были правы: Тео Бьюкенен – потрясающий мужчина… и чертовски сексуален. Но какое это имеет значение? Она его врач, не больше и не меньше, и потому не могла отреагировать так, как отреагировала бы на столь великолепный образец мужского пола любая другая женщина. Его волосы растрепаны, на щеках темнеет щетина, и все же он чертовски сексуален. И пет ничего дурного в том, что она это заметила… если, конечно, он не заметил, что она это заметила.

– Вы только что задали мне вопрос, верно?

Тео видел, что смутил ее, но не мог понять, чем именно.

– Я слышал, как кто-то назвал вас Майк.

– Да, – кивнула она. – Так меня зовут коллеги. Уменьшительное от Мишель.

– Какое чудесное имя!..

– Спасибо.

Вчерашние события постепенно всплывали в памяти. Он был на вечере и встретил эту поразительную женщину в облегающем черном вечернем платье. Она была ослепительна. Это он помнил. Ее синие глаза разили наповал, и с ней еще был Уилли Нелсон. Он пел. Нет, не может быть. Кажется, голова еще недостаточно прояснилась.

– Вы говорили со мной… после операции.

– В послеоперационной палате, – подтвердила она. – Но в основном говорили вы.

Она снова улыбалась.

– Да? И о чем же?

– По большей части бредили.

– Вы забрали мой пистолет. Где он?

– Заперт в больничном сейфе. Вместе с другими вашими вещами. Доктор Купер позаботится о том, чтобы вы все получили перед выпиской. Он сам станет вас вести. Встретитесь с ним во время обхода.

– Почему?

– Что «почему», мистер Бьюкенен?

– Тео, – поправил он. – Меня зовут Тео.

– Знаю. Ваш брат посоветовал мне придерживаться именно этого варианта.

– Который из братьев?

– А сколько их у вас?

– Пятеро. И две сестры. Так с кем вы говорили?

– С Ником, – пояснила Мишель. – Вы дали мне его телефон и попросили позвонить. Он расстроился и взял с меня слово позвонить еще раз, после операции. Как только вас вкатили в послеоперационную палату, я позвонила и заверила, что с вами ничего страшного. Он хотел приехать, но облегченно вздохнул, когда я сказала, что в этом нет необходимости.

Тео кивнул.

– Ник ненавидит летать. А когда я дал вам его телефон? Не помню.

– Пока лежали в предоперационной. Как только мы сделали вам болеутоляющее, вы немедленно разговорились… и кстати, ничего не получится. Я не выйду за вас.

Тео улыбнулся в полной уверенности, что она шутит.

– Не помню никакой предоперационной. Только боль. Дергало, как су…

– Понимаю.

– Это вы оперировали? Мне это не привиделось?

– Я, – бросила девушка, собираясь уйти. Но он не хотел расставаться с ней. Как бы выведать о ней побольше? Дьявол, ну почему он такой косноязычный?

– Погодите. Мишель остановилась.

– Вы что-то хотите?

– Воды… можно мне стакан воды?

Она подошла к тумбочке, налила несколько капель воды в стаканчик и вручила ему.

– Один глоток. Не больше. Если вас затошнит и начнет рвать, швы полопаются.

– Ладно, – проворчал он и, смочив горло, отдал стакан. – Вы выглядите слишком молодой, чтобы быть хирургом.

Дурацкое заявление, но лучшего он не смог придумать.

– Многие это говорят.

– Вам бы еще в колледже учиться! – выпалил он и тут же решил, что эта фраза еще хуже, чем дурацкая.

Мишель не устояла перед соблазном:

– Скорее в старших классах. Мне позволяют оперировать только за взятки и за красивые глаза.

– Доктор Ренар, я не помешаю?

В коридоре переминался санитар с большой картонной коробкой.

– Что такое, Бобби?

– Доктор Купер набил коробку медицинским инструментарием из своего офиса для вашей клиники. Что мне с этим делать? Доктор оставил се на посту у медсестер, но им она мешает.

– Не будете ли так добры снести ее в мой шкафчик?

– Не поместится. Она слишком велика, доктор Ренар, хотя и не тяжелая. Может, положить ее в вашу машину?

– Она у отца, – расстроенно сообщила Мишель и, оглядевшись, попросила:

– Не возражаете, если Бобби оставит коробку здесь? Мой отец положит ее в машину, как только приедет.

– Разумеется, не возражаю, – ответил Тео.

– Больше мы не увидимся. Сегодня я возвращаюсь домой, но не волнуйтесь, вы в хороших руках. Доктор Купер – главный хирург в Бретене, и он сумеет о вас позаботиться.

– А где ваш дом?

– В болоте.

– Шутить изволите?

– Ничуть, – снова улыбнулась Мишель, и он заметил крохотную ямочку на ее левой щеке. – Мой дом – это маленький городишко в кольце болот, и мне не терпится туда вернуться.

– Ностальгия?

– Что-то в этом роде, – призналась она. – В душе я провинциалка, типичная сельская девчонка. Жизнь там не слишком блестящая, но именно это мне и нравится.

– То есть нравится жить в болотах.

Это прозвучало не столько вопросом, сколько констатацией факта, но она все равно ответила:

– Вы, похоже, шокированы.

– Нет, всего лишь удивлен.

– Вы родом из большого, оживленного города, так что, вероятно, ненавидите скуку и одиночество.

– Почему вы так считаете?

– Вы кажетесь слишком… опытным… искушенным. Он так и не понял, комплимент это или критика.

– Иногда вы просто не можете вернуться домой. По-моему, я читал что-то в этом роде. Кроме того, на мой взгляд, вы настоящая новоорлеанка.

– Я люблю Новый Орлеан. Нет на земле лучшего места, где можно было бы так хорошо поужинать.

– Но домом оно никогда не станет.

– Нет.

– Итак, теперь вы городской доктор?

– Один из нескольких, – поправила Мишель. – Я открываю там клинику. Не слишком роскошную, но она очень нужна. Так много людей не имеют возможности получать регулярное медицинское обслуживание!

– Значит, им повезло заполучить вас.

– О нет, – смеясь, покачала головой Мишель, – это мне повезло. Понимаю, звучит ханжески, но это чистая правда. И мне действительно повезло. Там обитают чудесные люди, по крайней мере я так считаю, и они дают мне куда больше, чем я.способна дать им. – Судя по сияющему лицу и горящим глазам, девушка ничуть не притворялась. – И знаете, что меня подкупает больше всего?

– Что именно?

– Никаких игр. По большей части это честные, простые люди, пытающиеся свести концы с концами. Они не тратят много времени на глупости.

– Там все друг друга любят? – иронически хмыкнул он.

– Нет, конечно, нет. Но я знаю своих врагов. Они не подкрадутся сзади и не вонзят нож мне в спину. Выскажут все прямо мне в лицо, и это мне нравится. Как я сказала, никаких игр. После ординатуры, которую мне только что удалось окончить, такое существование покажется раем.

– И вы не станете тосковать по большому красивому кабинету и всем прибамбасам?

– Не слишком. Есть награды, которые дороже денег. Да, конечно, было бы здорово иметь новейшие оборудование и инструменты, но мы обойдемся. Я много лет готовилась к этому… и кроме того, дала клятву.

Он продолжал задавать вопросы, чтобы подольше удержать ее рядом. Его, разумеется, интересовал ее город, но далеко не так, как смена выражений на этом очаровательном личике. В ее голосе звучали такие страсть и радость, а глаза так и сверкали, когда она говорила о друзьях, семье и том добре, которое собирается сделать.

Она напоминала Тео его самого в те годы, когда он еще не превратился в безнадежного циника. Тогда он тоже хотел изменить мир, сделать его лучше. Но Ребекка положила всему этому конец. Оглядываясь назад, он понял, что потерпел сокрушительное поражение.

– Я совсем измучила вас. Трещу и трещу о своем родном городе. Отдыхайте, – пробормотала она смущенно.

– Когда я смогу выбраться отсюда?

– Это вопрос к доктору Куперу, но на его месте я продержала бы вас еще ночь. У вас начиналась очень опасная инфекция. Постарайтесь пару недель не слишком переутомляться и не забывайте принимать антибиотики. Желаю удачи, Тео.

Она ушла, и он потерял единственный шанс узнать о ней побольше. Он даже не знал, где этот город. И заснул, пытаясь найти способ снова с ней увидеться.

Глава 5

Проснувшись днем, Тео обнаружил, что комната полна цветов. Он услышал шепоток в коридоре, открыл глаза и увидел сестру, беседовавшую с пожилым мужчиной. Она показывала на коробку, оставленную санитаром.

Тео решил, что незнакомец похож на бывшего полузащитника. А может, на боксера. Если это и есть отец доктора Ренар, она, видимо, унаследовала красоту по материнской линии.

– Не хотелось беспокоить вас, – начал мужчина с сильным кеиджанским акцентом <Кейджаны – жители южных районов штата Луизиана, потомки французов.>. – Но мне поручено забрать коробку, которую собрал доктор Купер для моей дочери, и можно отправляться в дорогу.

– Заходите, – предложил Тео. – Вы отец доктора Ренар, так ведь?

– Верно. Меня зовут Джейк. Джейк Ренар.

Он подошел к постели и тряхнул руку Тео. Тому не пришлось представляться. Джейк уже знал, кто перед ним.

– Моя девочка рассказывала о вас.

– Правда? – не сдержал удивления Тео. Джейк кивнул:

– Ты, должно быть, проворный парень, сыпок, потому что моя Майк знает, как о себе позаботиться.

Тео не сразу понял, о чем толкует Джейк.

– Проворный?

– Ну да, недаром успел ей врезать, – пояснил Джейк. – Откуда, по-твоему, у нее этот фонарь?

– Это я ей поставил?

Тео не верил собственным ушам. Он совсем ничего не помнил, а она ни словом об этом не обмолвилась.

– Вы уверены?

– Совершенно. Я так понял, что ты не думал ее ударить. Она говорила, что ты себя не помнил от боли. Повезло, что она тебя заметила.

Он прислонился к боковине кровати и сложил руки на груди.

– Видишь ли, моя дочь обычно не распространяется о своих пациентах, но я знал, что она отправилась на шикарный вечер в новехоньком платье, на которое жалела потратиться, а когда я спросил, хорошо ли она провела время, бедняжка во всем призналась. Не успела она там показаться, как пришлось поворачивать назад, в больницу. А ведь там столько всего вкусного было! Бедняжка даже кусочка не попробовала!

– Мне следовало бы извиниться перед ней.

– Ты порвал ей платье. Хорошо бы попросить прощения и за это.

– Я разорвал ей платье?

– Сразу после того, как тебя вывернуло на него, – хмыкнул Джейк, качая головой. – Испортить одежку за четыреста долларов! Ничего себе.

Тео застонал. Он и этого не помнил.

– Судя по виду, отдых тебе не помешает. Если увидишь мою дочь, передай, что жду ее в вестибюле.

– Почему бы не подождать здесь? – предложил Тео. – Я уже выспался. Когда ваша дочь придет за вами, я смогу поблагодарить ее.

– Думаю, что неплохо бы немного посидеть. Но и утомлять тебя не стоит.

– Я не устал.

Джейк подтащил стул к кровати и уселся.

– А где твой дом, сынок? Судя по твоему выговору, где-то на восточном побережье.

– Бостон.

– Никогда там не бывал, – признался Джейк. – Ты женат?

– Был.

– В разводе?

– Моя жена умерла.

Ему явно не хотелось говорить на эту тему.

– А как насчет родителей? Живы-здоровы?

– Слава Богу. У нас большая семья. Восемь детей, шесть мальчиков и две девочки. Мой отец судья. Все твердит, что собирается уйти на покой, но до сих пор не придумал, как это осуществить.

– В жизни не был знаком ни с одним судьей, – объявил Джейк. – Моя жена Элли тоже хотела большую семью, и будь на то воля Господня, я, возможно, сообразил бы, как всех прокормить. Я был готов выполнить свой долг, но пришлось остановиться на троих. Два мальчика и девочка.

– А где вы живете, сэр? Ваша дочь говорила о своей клинике, но не упоминала названия города.

– Зови меня Джейк, – настаивал он. – Боуэн, штат Луизиана, но ты вряд ли о таком слышал. Он не заслужил даже точки на карте. Боуэн совсем крохотный городишко, зато мест красивее не найдешь во всей Луизиане. Иногда вечерами, когда солнце садится и поднимается ветерок, мох колеблется в воздухе и свет отражается от рукава реки, а лягушки-быки и аллигаторы принимаются петь друг другу… знаешь, сынок, тогда мне кажется, что я живу в раю. Так у нас хорошо…. Ближайший город – Сент-Клер, туда мы по субботам ездим за покупками, так что мы не слишком оторваны от мира. На северной стороне есть больница. Старая, правда, но неплохая.

– А ваши сыновья живут в Боуэне?

– Реми, старший, в Колорадо. Он пожарный и до сих пор не женат, – добавил Джейк. – Время от времени приезжает домой. Джон Поль, средний, ушел из морской пехоты и вернулся в Боуэн года два назад. Он тоже не женат. Наверное, слишком занят. Живет в уютном домике, который выстроил в глубине болота, и, когда не работает в моем баре, плотничает помаленьку. В прошлом году мы открыли новехонькую среднюю школу, и Джон Поль помогал ее строить. «Дэниел Бун» се назвали. В честь местной знаменитости.

– Хотите сказать, что школа названа в честь Дэниела Буна, который помогай освоить Кентукки… охотник и защитник границы?

– Тот самый.

– Разве он жил в Боуэне? Джейк покачал головой:

– Нет, сынок, этим похвастаться мы не можем, но легенда гласит, что именно там он бродил, охотился и ловил рыбу. Конечно, это было давно, два века назад, до того как появился Боуэн. Но все же нам приятно думать, что Дэниел рыбачил в наших водах и бил зверя в наших лесах.

Тео удалось сдержать смех. Похоже, обитателям Боуэна не хватало собственных героев.

– А откуда взялось название Боуэн?

– От слова «боуи», то есть охотничий нож <Нож с длинным лезвием и защищенной рукояткой. По преданию, сделан из обломка косы Ризипом Боуи, братом Джеймса Боуи, одного из наиболее известных защитников Аламо, героически погибших в бою против превосходящих сил мексиканцев.>.

– В честь Джима Боуи? Он тоже у вас останавливался?

– Хочется думать, что так и было.

– Вы меня дурачите.

– Вовсе нет, – настаивал Джейк. – Конечно, Джим не был там одновременно с Дэниелом. Он появился только сто лет спустя.

– Уверены, что не путаете Дэниела Буна с Дэйви Крокеттом? <Герой фронтира и политический деятель. Был убит при обороне миссии Аламо в 1836 году.>.

– Надеюсь, что нет. На школе уже висит дощечка. Мраморная. С надписью.

– Есть какие-то доказательства, что Бун бывал в Боуэне?

– По-моему, никаких, – хмыкнул Джейк, лукаво подмигнув. – но мы верим,о чистая правда. Ну так вот, наши ребятишки ездили на автобусе в шикарную среднюю школу Сент-Клсра. Но там стало слишком тесно. Нам давно пора было построить свою. Мы даже заимели футбольную команду. В прошлом году только об этом и говорили… пока не увидели игру. Господи, что за жалкий сброд! Правда, я был на всех матчах да и в этом году не пропущу ни одного, поскольку теперь, когда моя дочка дома, она будет ходить со мной. Майк согласилась быть врачом команды, а это означает, что она должна сидеть на боковых линиях и лечить травмы игроков. Все мы знаем, что их опять побьют, но все мы как один болеем за своих. Что поделаешь, ребятишки стараются, вот и нужно хотя бы кричать погромче. Пусть знают, что мы с ними. В прошлом году не выиграли ни единого матча. Есть у нас здоровые парни, да только не знают, что делать, когда удается заполучить мяч. Да и бить не умеют. А ты любишь футбол, Тео?

– Еще бы!

– Играл в свое время?

– Играл. В старших классах и колледже, пока не повредил себе коленку.

– А кем был в команде? Ты высокий, да и плечи мускулистые. Скорее всего защитником?

– Верно, – кивнул Тео. – Но уж очень давно это было. Глаза Джейка хищно блеснули.

– Когда-нибудь подумывал о тренерской работе?

– Никогда, – засмеялся Тео.

– Майк наверняка сумела бы починить твое колено.

– Должно быть, вы очень гордитесь дочерью. Еще бы, вернуться в родной город, чтобы открыть клинику!

– Конечно, горжусь. Но ни за что не позволю изводить себя работой. В Сент-Клере есть и другие доктора, которые привыкли подменять друг друга, чтобы у каждого хоть когда был выходной.

– А почему она оперирует в Бретене?

– Хочет немного подзаработать. Была здесь совместителем, но теперь уволится и больше уж не вернется. А ты любишь рыбачить?

– Очень, только последние несколько лет все времени не катает. Зато нет ничего лучше того умиротворения, которое снисходит на человека, когда он…

– Держит в одной руке удочку, а в другой – банку холодного пива?

– Вот именно. До чего же приятно…

Они принялись обсуждать сравнительные качества наживок и блесен, а кончили тем, что стали бахвалиться, кто и какую рыбу поймал. Джейк проникся огромным уважением к собеседнику. Он и не думал, что кто-то понимает и любит.рыбную ловлю не меньше его самого, но, слушая Тео, должен был признать в нем достойного соперника.

– Говорю же, тебе следует приехать в Боуэн. Там-лучшая рыбалка во всем штате, и я надеюсь это тебе доказать. Уж поверь, прекрасно проведем время на моем причале.

– Не боитесь, что я поймаю вас на слове? – пошутил Тео.

– А чем ты зарабатываешь на жизнь? – осведомился Джейк.

– Я прокурор.

– А с чего бы это начальник полиции послал тебе цветы? – выпалил Джейк и, смутившись, добавил:

– Не думай, я не подглядывал. Просто букет стоял на стойке сестринского поста, прежде чем его принесли сюда, и я случайно прочитал карточку.

– Я приехал в Новый Орлеан, чтобы произнести речь на съезде работников правоохранительных органов, – пояснил Тео, игнорируя замечание Джейка и никак не комментируя такую честь со стороны местных властей. – И работаю на министерство юстиции.

– А что делаешь?

– Я был прикреплен к специализированному полицейскому подразделению, – буркнул Тео и, сообразив, что это звучит довольно туманно, добавил:

– По борьбе с организованной преступностью. Мы только что выполнили задание.

– Так ты достал своего преступника?

– Да, – улыбнулся Тео.

– И теперь сидишь без работы?

– Почему? Министр хочет, чтобы я остался. Но я не уверен, что хочу этого.

Джейк продолжал засыпать его вопросами. И Тео подумал, что из него вышел бы превосходный государственный обвинитель. Он обладал острым умом и редкой сообразительностью.

– Ты когда-нибудь подумывал заняться частной практикой? – поинтересовался Джейк.

– Иногда.

– В Боуэне нет хороших адвокатов. Есть парочка в Сент-Клере, но они живо оставят тебя без штанов, только зазевайся. Тамошние жители не слишком хорошо о них думают.

Пока Джейк распространялся о своем городе, Тео напряженно размышлял, каким бы образом поделикатнее вернуть беседу к интересовавшей его теме.

– Ваша дочь замужем? – выпалил он наконец. Вот тебе и деликатность!

– А я все гадал, когда ты заведешь разговор о Майк. Нет, не замужем. Времени не было. Конечно, парни в Боуэне и Сент-Клере ходят за ней хвостом, но она была слишком занята устройством клиники, чтобы обращать на mix внимание. Она еще молода. И умница. Господи, какая она умница, девочка моя! Окончила колледж, когда и двадцати не было, и продолжала заниматься медициной. Ей пришлось уехать из штата, чтобы попасть в ординатуру, но при каждом удобном случае она нас навещала. Майк все отдаст за свою семью. И потом она такая хорошенькая, верно?

– Очень.

– Я так и думал, что ты заметишь. Джейк встал и придвинул стул к стене.

– Приятно было потолковать, но теперь мне пора. Постарайся заснуть, а я пока снесу коробку в машину. Доктор Купер отдал моей дочери старый хирургический инструмент, а когда она просила меня приехать за ним, не поверишь, улыбалась, словно в утро Рождества. Если когда-нибудь окажешься в Боуэне, не поленись заглянуть в «Лебедь». Это мой бар. Выпивка за счет заведения.

Он был уже у двери, когда Тео обрел дар речи:

– Если я не увижу вашу дочь до отъезда, пожалуйста, поблагодарите ее от моего имени и передайте, как мне стыдно за то, что испортил ей платье.

– Обязательно.

– Может, наши дороги еще пересекутся.

– Может быть, – кивнул Джейк.