Текст книги "Попугай Флобера"

Автор книги: Джулиан Барнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Надеюсь на скорый ответ.

2. ХРОНОЛОГИЯ
I

1821

Родился Гюстав Флобер, второй сын Ахилла-Клеофаса Флобера, главного хирурга больницы в Руане, и Анны-Жюстины-Каролины Флобер, урожденной Флерио. Семья Флобер принадлежала к преуспевающему среднему классу людей свободных -профессий, владела недвижимостью в окрестностях Руана, относилась к стабильным, просвещенным, подающим надежды и умеренно тщеславным кругам общества.

1825

В семью Флобер приходит в услужение Жюли, нянька Густава. Она останется в доме Флоберов до самой смерти писателя спустя пятьдесят пять лет. У Флобера будет мало проблем и забот с прислугой.

1830

Встреча с Эрнестом Шевалье, который станет его первым близким другом. В жизни Флобера будет немало прочных, верных и плодотворных дружеских связей. Среди его друзей особенно следует упомянуть таких, как Альфред де Пуатвен, Максим Дю Кан, Луи Буйе и Жорж Санд. Гюстав легко идет на дружбу, поддерживает ее с доброй иронией и доброжелательностью.

1831 – 32

Поступление в колледж в Руане, где Гюстав становится хорошим учеником; силен в истории и литературе. Его самой ранней, дошедшей до нас работой является эссе о Корнеле, датированное 1831 годом. В годы отрочества им много написано как пьес, так и произведений художественной литературы.

1836

Встреча с Эльзой Шлезингер, женой издателя немецкого музыкального журнала, жившего в Трувиле. Гюстав «безумно» влюбляется в Эльзу. Эта любовь освещает всю его юность. Эльза мила и добра с ним, они сохранят дружеские отношения последующие сорок лет. Оглядываясь назад, Флобер рад тому, что Эльза не ответила на его страсть. «Счастье – как сифилис. Рано заразившись, губишь весь свой организм».

1836

Гюстав вступает в связь с одной из горничных его матери. С этого случая начинается его активная и полная сюрпризов эротическая жизнь: из борделя в светский салон, от малолетних слуг в каирских банях до парижской поэтессы. Став молодым человеком, Гюстав чрезвычайно нравился женщинам, и его сексуальная энергия, по его словам, производила впечатление. Даже в поздние годы его светские манеры, образованность и слава не давали ему возможности остаться незамеченным.

1837 В журнале «Колибри», издававшемся в Руане, появилась первая публикация Флобера.

1840

Получение степени бакалавра. Поездка на Пиренеи вместе с другом семьи доктором Жюлем Клоке. Так называемый «неисправимый отшельник» Флобер тем не менее много путешествует: из Италии в Швейцарию (1845), Бретань (1847), Египет, Палестина, Сирия, Турция, Греция и Италия (1849 – 51), Англия (1851, 1865, 1866, 1871), Алжир и Тунис (1858), Германия (1865), Бельгия (1871) и Швейцария (1874). Сравните это с его «вторым я», Луи Буйе, который, мечтая о Китае, не побывал даже в Англии.

1843

Став студентом юридического факультета в Париже, Флобер встречается с Виктором Гюго.

1844

Первый приступ эпилепсии заставляет его бросить учебу в Париже и заточить себя в новом поместье семьи в Круассе. Расставание с юриспруденцией не слишком огорчило Флобера, а отшельничество обеспечивало ему одиночество и возможность писать. Итак, припадки в конце концов сыграли свою положительную роль.

1846

Встреча с Луизой Коле, его «музой», и начало их знаменитых, длительных, полных страстей и единоборства отношений (1846 – 48 и 1851 – 54). Несовместимые по характерам и эстетическимвзглядам, Гюстав и Луиза тем не менее оставались вместе дольше, чем многие могли предполагать. Стоит ли нам сожалеть о конце их связи? Только лишь потому, что это означало конец блистательным письмам Гюстава к ней.

1851 – 57

Написание, издание, судебный процесс и триумфальное оправдание романа «Мадам Бовари». Этот «скандальный успех» оценили такие разные люди, как Ламартин, Сент-Бёв и Бодлер. В 1864 году, сомневаясь, что он сможет когда-нибудь написать что-то достойное издания, Гюстав сказал: «Если я снова появлюсь в свете, я буду в латах». Теперь же блеск его кирасы слепит глаза, острое колье разит всех повсюду. Священник из соседней с поместьем Круассе деревушки Кантело запретил своим прихожанам читать роман «Мадам Бовари». После 1857 года литературный успех способствует успеху в обществе. Флобера часто видят в Париже. Он встречается с Гонкурами, Ренаном, Готье, Бодлером и Сент-Бёвом. В 1862 году устраиваются обеды в ресторане Маньи, и Флобер с декабря этого года регулярно посещает их.

1862

Выходит в свет «Саламбо». Невиданный успех Вот что пишет Сент-Бев Мэтью Арнольду: «Саламбо» – огромное событие для нас». Сюжет романа становится темой нескольких костюмированных балов в Париже и дает название новому сорту печенья.

1856

Флобер становится частым гостем салона принцессы Матильды. Медведь из Круассе превращается в светского льва. Он сам принимает гостей по воскресеньям. Этот год также отмечен началом переписки с Жорж Санд и встречей с Тургеневым. Знакомство с русским писателем становится началом широкой европейской известности Флобера.

1864

Он представлен и Компьене императору Наполеону III. Это пик светского успеха Гюстава, Он посылает императрице камелии.

1866

Флобер награжден орденом Почетного легиона.

1869

Издан роман «Воспитание чувств». Флобер считает его своей лучшей работой. Несмотря на легенду о героической борьбе (созданную им самим), Флоберу пишется легко. Он много» жалуется, однако о всех своих жалобах он удивительно легко рассказывает в письмах. Четверть века уходит у него на создание одной большой капитальной книги, требующей значительных исследований. И так каждые пять или семь лет. Он может агонизировать над каждым словом, фразой, ассонансом, но он не знает, что такое творческий тупик.

1874

Выходит в свет «Искушение Св. Антония». Несмотря на свою необычность, у этой драмы неплохой, обнадеживающий коммерческий успех.

1877

Были изданы «Три графа». Отзывы критиков и популярность. Впервые появляется положительная рецензия в газете «Фигаро». Книга за три года переиздавалась пять раз. Флобер начинает работать над романом «Бувар и Пекюше». В эти последние годы он занял выдающееся место среди писателей Франции, и это будет при-Гзнано потомками. Его чествуют и уважают. Его воскресные приемы становятся знаменитыми в литературных кругах, к нему, мэтру, приезжает Генри Джеймс. В 1870 году друзья Гюстава начинают устраивать в его честь ежегодные обеды в «Сен-Поликарпе». В 1880 году пять авторов «Вечеров в Медане», в числе которых были Золя и Мопассан, преподносят Флоберу экземпляр книги с автографами, как символическое приветствие Натурализма Реализму.

1880

В расцвете славы всеми любимый, продолжавший напряженно работать до последнего вздоха, в родном Круассе умирает Флобер.

II

1817

Умерла Каролина Флобер (2 года от роду), второй ребенок Ахилла-Клеофаса Флобера и Анны-Жюстины-Каролины Флобер.

1819

Умер Эмиль– Клеофас Флобер (8 месяцев от роду) третий ребенок в семье Флобер.

1821

Родился став Флобер, пятый ребенок в семье.

1822

Умер Жюль Альфред Флобер, четвертый ребенок в семье Флобер (3 года и пять месяцев от роду). Его брат Гюстав, родившейся между этими двумя смертями, был слаб здоровьем и не вселял надежд на то, что он выживет. Врач Флобер покупает место на кладбище, где Гюстава уже ждет вырытая могила. Но ребенок неожиданно выживает. Мальчик рос тихим, он был способен неподвижно просиживать часами, держа палец во рту, с почти идиотским выражением на лице. Согласно Сартру, он и был тем «идиотом», которого не миновать в семье.

1836

Начало безнадежной, всепоглощающей страсти к Элизе Шлезингер, которая сделала его сердце бесчувственным и неспособным искренне полюбить другую женщину. Оглядываясь назад, он замечает: «У каждого из нас есть в сердце уголок для благородного и возвышенного, но свой я замуровал».

1839

Исключение из колледжа в Руане за грубость и непослушание.

1843

Парижский юридический факультет объявляет результаты экзаменов первокурсников. Голосование оценок проводится шарами, красными и черными. Гюстав Флобер получает два черных и два красных шара и проваливается на экзаменах.

1844

Первый, и очень жестокий припадок эпилепсии, за ним следуют другие. «Каждый из них, – записывает потом Гюстав, – подобен кровоизлиянию в нервную систему… будто душу вырывают из тела, такая мучительная боль». Ему пускают кровь, дают пилюли, делают вливания, прописывают особую диету, запрещают пить алкогольные напитки и курить. Ему предписан строгий постельный режим; он нуждается в материнской заботе, если не хочет отправиться на кладбище. Не успев выйти в свет, Гюстав вынужден был покинуть его. «Итак, тебя оберегают, как невинную девицу?» – будет потом то и дело обидно поддевать его Луиза Коле. Последние восемь лет своей жизни мадам Флобер, не щадя себя, следила за здоровьем сына и контролировала планы его путешествий. Спустя два десятилетия и без того слабое здоровье мадам Флобер значительно ухудшилось, и она сама невольно стала бременем для сына, который более не нуждался в ее прежних заботах.

Смерть отца, последовавшая вскоре после смерти любимой сестры Каролины (ей был 21 год), сделали Гюстава опекуном малолетней племянницы. Жизнь Гюстава была полна потерь близких и любимых им людей и друзей. В июне женился Альфред ле Пуатвен. Гюставу кажется, что это еще одна, третья, его утрата. «Ты совершил нечто ненормальное!» – упрекает он друга. В этом же году он пишет Максиму Дю Кану: «Слезы так же необходимы сердцу, как вода рыбе». Утешила ли его встреча в этом же году с Луизой Коле? Педантичность, упорство, нежелание менять себя несовместимы с излишествами и собственническим инстинктом. Всего лишь спустя шесть дней после того, как Луиза стала его любовницей, определились рамки их отношений: «Постарайся не кричать, – упрекнул он ее. – Это для меня невыносимо. Что ты хочешь, чтобы я сделал? Бросил все и уехал жить в Париж? Это невозможно». Их невыносимые отношения продолжались тем не менее восемь лет. Луиза никак не могла понять, как может Гюстав любить ее, не испытывая желания видеться с ней. «Если бы я был женщиной, – писал он ей спустя шесть лет после их встречи, – я бы никогда не выбрал меня в любовники. Одна ночь – это хорошо, но интимная связь – нет».

1848

Смерть Альфреда Пуатвена. Ему было тридцать два года. «Теперь я понимаю, что никогда еще так не любил, – ни мужчину, ни женщину, – как любил его». И еще, спустя двадцать пять лет: «Не проходит и дня, чтобы я не вспоминал о нем».

1849

Гюстав читает самым близким друзьям Буйе и Дю Кану свою первую большую работу, драму «Искушение Св. Антония». На это уходит четыре дня по восемь часов в день. После совещания смущенные слушатели советуют автору сжечь рукопись.

1850

В Египте Гюстав заражается сифилисом. У него начинают выпадать волосы, он становится толстым и обрюзгшим. Мадам Флобер, встретив сына год спустя в Риме, с трудом узнает его. Она находит, что он стал невыносимо грубым. Приходит средний возраст. «Едва успев родиться, начинаешь разлагаться». Спустя несколько лет Гюстав потеряет все зубы, кроме одного, его слюна почернеет от лечения ртутью.

1851 – 57

«Мадам Бовари». Мучительно трудно работается. «Создавая эту книгу, я подобен человеку, который играет на рояле, имея на каждом суставе по свинцовому ядру». Пугает судебное преследование. Впоследствии Флобера будет раздражать постоянный успех его шедевра, который, по его мнению, делает его автором одной книги. Он скажет своему другу Дю Кану: «Если бы я выиграл на бирже солидную сумму, я скупил бы все экземпляры „Мадам Бовари“ и сжег бы их, чтобы никогда о них не слышать».

1862

Попадает в психиатрическую клинику Элиза Шлезингер, страдающая «сильной меланхолией». После выхода в свет романа «Саламбо» Флобер оказывается в кругу богатых друзей. Однако он остается так же по-детски простодушен и доверчив в финансовых вопросах, и матери приходится продать недвижимость, чтобы покрыть его долги. В 1867 году Гюстав тайно от матери отдает весь контроль над своими денежными делами мужу своей племянницы Эрнесту Комманвилю. Через тринадцать лет в результате расточительности, неумения и невезения Флобер теряет все свое состояние.

1869

Смерть Луи Буйе, о котором Флобер как-то сказал, что он та – «минеральная вода», которая помогает ему переваривать эту жизнь. «Потеряв моего Буйе, я потерял свою кормилицу, человека, который понимал мои мысли глубже, чем я сам». Вскоре уходит из жизни Сент-Бев. «Ушел еще один! Наша команда становится все меньше! С кем же теперь можно поговорить о литературе?» Напечатан роман «Воспитание чувств», с точки зрения отзывов критики и коммерческого успеха – это была неудача. Он разослал сто пятьдесят экземпляров книг друзьям и знакомым, но только около тридцати адресатов письменно поблагодарили его за подарок.

1870

Смерть Жюля Гонкура, одного из семи близких друзей Флобера, задумавших обеды у Маньи. В 1862 году их осталось всего трое. Во время франко-прусской войны Круассе был занят пруссаками. Стыдясь того, что он француз, Флобер отказывается носить орден Почетного легиона и справляется у Тургенева о том, как ему перейти в русское подданство.

1872

Умирает мадам Флобер: «За эти последние недели я понял, что больше всех я любил мою бедную старую матушку. Из меня словно вырвали часть моих внутренностей». Узнав о смерти Готье, он горестно восклицает: «С ним ушел последний из моих самых близких друзей. Список закрыт!»

1874

Издание «Кандидата» было театральным дебютом писателя. Это была полная неудача, актеры уходили со сцены, не скрывая слез досады. После четырех представлений пьеса была снята с репертуара. Выходит в свет «Искушение Св. Антония». Флобер пишет: «Растерзан в клочья всеми, начиная с „Фигаро“ и кончая „Ревью де дё Монд“… Удивляет ненависть критики, ненависть ко мне лично, намеренная клевета… Этот поток оскорблений угнетает меня».

1875

Банкротство Эрнеста Комманвиля обрекло Флобера на нищету. Он продает ферму в Довиле и просит племянницу не изгонять его из Круассе. Она и ее супруг Комманвиль называют его «потребителем». В 1879 году он доходит до такой степени бедности, что соглашается принять государственную пенсию, которую выхлопотали ему его друзья.

1876

Смерть Луизы Коле. Смерть Жорж Санд. «Мое сердце стало некрополем». Последние годы жизни Флобера безрадостны и одиноки. Он признается племяннице в том, что сожалеет, что не женился.

1880

Гюстав Флобер уходит из жизни бедным, одиноким и уставшим жить человеком. Золя в некрологе заметил, что Флобер «не был известен четырем пятым обитателей Руана, а остальной одной пятой был ненавидим». Он оставил неоконченной книгу «Бувар и Пекюше», Некоторые говорят, что именно она его убила. Тургенев советовал ему перед тем, как Флобер начал писать ее, сделать из нее рассказ. После похорон небольшая кучка друзей, в том числе поэт Франсуа Коппэ и Теодор де Банвиль устроили поминальный обед в Руане. Сидя за столом, они обнаружили, что их тринадцать. Суеверный Банвиль настоял на том, чтобы был приглашен еще один человек, и на поиски такового на улицу был послан Эмиль Бер-жерак, зять Готье. После нескольких неудач он наконец привел солдата, бывшего в увольнительной. Тот никогда ничего не слышал о Флобере, но был рад познакомиться с Коппэ.

III

1842

Я и мои книги – мы вместе, как огурец в маринаде.

1846

Когда я был совсем юнцом, у меня был совершенно предвзятый взгляд на жизнь. Она представлялась мне неким тошнотворным запахом готовящейся пищи, долетавшим из окна кухни: пробовать еду на вкус было бесполезно, ибо без того знаешь, что тебя вырвет.

1846

Я поступил с тобой так же, как со всеми, кого сильно любил: я позволил им заглянуть в мою суму, и от едкой пыли на ее дне они едва не задохнулись.

1846

Моя жизнь прикована к другой (мадам Флобер), и так будет до тех пор, пока длится ее жизнь. Как стебелек морской водоросли, гонимый ветром, я зацепился за камень. Если оторвусь, кто знает, куда ветер занесет это бедное ненужное растение?

1846

Ты хочешь подрезать крону дерева. Беспорядочно торчащие ветви, густо усыпанные листвой, тянутся во всех направлениях ближе к воздуху и солнцу. Но тебе хочется сделать из меня прелестную шпалеру вдоль стены, приносящую плоды, которые легко сорвать без лестницы даже ребенку.

1846

Не думайте, что я принадлежу к той вульгарной категории мужчин, которые после полученного удовольствия тут же испытывают отвращение, для которых любовь – это всего лишь плотское наслаждение. Нет, если меня что-то впечатляет или трогает, это чувство не исчезает мгновенно, несмотря на сердце, обросшее мхом. Порой нужно время, чтобы все превратилось в руины, если таковое вообще когда-либо возможно.

1846

Я – как сигара. Ее надо пососать, прежде чем она хорошо раскурится.

1846

Среди мореплавателей, уходящих в море, есть те, что находят новые материки и присоединяют их к Земле или открывают новые небесные светила. Это мастера своего дела, великие навечно и знаменитые личности. Но есть и такие, кто сеет оружием террор и разрушение, кто богатеет и жиреет на этом. Или те, кого влечет в иноземные края за золотом или шелками. Есть и те, кто ловит лосося для стола гурманов или треску для бедняка. Я же, неприметный и терпеливый ловец жемчуга, тот, кто ныряет в пучину вод и возвращается с пустыми руками и посиневшим лицом. Неведомая роковая страсть заставляет меня погружаться в бездну мысли, в самые ее глубины, которые не перестают околдовывать сильных духом. Я готов потратить свою жизнь на созерцание океана искусств; пока другие путешествуют и воюют, я же время от времени буду развлекаться, всего лишь ныряя за зелеными и желтыми никому не нужными ракушками. Я оставляю их себе, чтобы украшать стены своей хижины.

1846

Я всего лишь литературная ящерица, весь день греющаяся под лучами солнца Красоты. И не более того.

1846

Где-то глубоко во мне таится извечная, личная, горькая и непрестанная скука; она не позволяет мне чем-либо наслаждаться и гасит мою душу. Она может напомнить о себе в любую минуту и всплыть так же нежданно и негаданно, как всплывает на поверхность реки разбухший труп утопленной собаки, несмотря на тяжелый камень на шее.

1847

Люди похожи на пищу, которую они едят. Многие из буржуа кажутся мне куском отварного мяса: спарен на пару, никакой сочности и вкуса (насыщаешься мгновенно; за это его любят деревенские мужланы). Иные же как белое мясо, свежая рыба, изящные угри со дна илистых рек, устрицы и (или разные солености), телячьи головы и овсянка с сахаром. А я? Мягкий, с резким неприятным запахом сыр для макарон; к нему следует привыкнуть, чтобы оценить его вкус. В конце концов, после многократных позывов к рвоте вскоре привыкаешь и к запаху и к вкусу.

1847

Есть люди, у которых мягкое сердце и твердый разум. У меня же наоборот: твердое сердце и мягкий разум. Я подобен кокосовому ореху, бережно хранящему под тремя слоями древесины свое молоко. Чтобы вскрыть скорлупу ореха, без топора не обойтись. И что же тебя ждет? Нечто вроде сметаны.

1847

Вы ожидали найти во мне тот огонь, который должен опалить и осветить все вокруг, огонь радостный, который способен осушить мокрые стены, сделать воздух здоровым и возродить жизнь вокруг. Увы, я всего лишь слабый ночник, чей красный фитилек горит, потрескивая в озерце с водой, разведенной нефтью, с плавающим в ней мусором.

1851

Для меня дружба подобна верблюду: заставь его идти, и ты его уже не остановишь.

1852

Старея, сердце, подобно дереву, теряет листву. Оно не всякий ветер выдерживает. Каждый день один за другим опадают его листья, а буря способна обломать даже ветви, да и не одну. Но если в природе дерево по весне снова зеленеет, то, увы, человеческому сердцу это не суждено.

1852

Что за ужасная штука эта жизнь, не так ли? Подобно супу, в котором плавают волосы. И тем не менее ты знаешь, что тебе придется съесть его.

1852

Я смеюсь над всем, даже над тем, что мне особенно дорого. Нет ни одного события, вещи, чувства или личности, по адресу которых я бы ни прошелся по-шутовски, легко и беспечно, как утюг по ткани, придавая ей лоск.

1852

Я люблю свою работу яростной и извращенной любовью, как аскет свою власяницу, раздирающую ему тело.

1852

У нас, нормандцев, в крови есть толика сидра, а этот горький на вкус продукт брожения способен иногда вышибать пробки из бутылей.

1853

Что касается моего немедленного переезда в Париж, то разговор об этом мы отложим или лучше решим здесь и сейчас же. Для меня это в данный момент невозможно… Я хорошо себя знаю, это означало бы для меня потерять всю зиму и, возможно, всю книгу. Буйе может говорить, что ему вздумается; он счастлив писать, где угодно. Он работает так уже двенадцать лет, невзирая на помехи и неудобства… Я же, как шеренга молочных бидонов – если хочешь получить сливки, оставь их там, где они стоят.

1853

Я потрясен твоими способностями. За десять дней написать шесть рассказов! Я этого не понимаю… Я же похож на один из старых акведуков; груды мусора, накопившиеся на берегах моей мысли, замедляют ее ход, и она лишь по капле стекает с кончика моего пера.

1854

Я разложил по полочкам всю мою жизнь, у меня все лежит на своем месте. Во мне столько ящичков и отделений, сколько бывает в старом дорожном чемодане, перетянутом тремя широкими кожаными ремнями.

1854

Ты просишь любить тебя, жалуешься на то, что я не посылаю тебе цветы? Если ты этого хочешь, то найди себе молокососа с хорошими манерами и головой, набитой правильными идеями. Я же тигр, ранящий тигриц своим щетинистым членом.

1857

Книги делают не так, как делают детей; книги создаются, как пирамиды. Сначала долго и основательно обдумывается план. Затем один за другим кладутся каменные блоки. Это тяжелый труд до седьмого пота. А зачем? Она стоит в пустыне без всякой пользы, возвышаясь над нею до невероятной высоты. У ее подножия справляют нужду шакалы, да время от времени какому-нибудь буржуа вдруг захочется вскарабкаться на ее вершину или еще что-нибудь. Перечислять можно сколько угодно.

1857

Существует латинская поговорка, вот ее примерный перевод: «Подобрать зубами грош из говна». Это риторический образ нищеты. Я тоже таков: чтобы найти золото, ни перед чем не остановлюсь.

1867

Это верно, что многое приводит меня в бешенство. Когда я перестану негодовать, я просто рухну лицом в пыль, как тряпичная кукла, из-под которой убрали подпорки.

1872

Мое сердце остается нетронутым, но мои чувства, с одной стороны, обострены, с другой – остаются тупыми, как старый нож, который слишком часто затачивали, на нем полно зарубок, и его легко сломать.

1872

Никогда еще духовное не ценилось столь низко. Никогда еще ненависть к возвышенному не была столь очевидной – презрение к Красоте, отвращение к литературе. Я всегда стремился жить в башне из слоновой кости, но волны нечистот бьются о ее подножие, грозя разрушить ее.

1873

Я все еще обтачиваю свои фразы, как обыватель у себя на чердаке обтачивает кольца для салфеток. Это занимает меня и доставляет удовольствие.

1875

Несмотря на твой совет, мне никак не удается «затвердеть»… Моя чувствительность обострена – мои нервы и мой мозг больны, очень больны. Я чувствую это. Ну вот, я опять жалуюсь, а мне не хочется расстраивать тебя. Я постираюсь сосредоточиться над твоими словами о «камне». Но знай, что старый гранит иногда способен превратиться в кучку глины.

1875

Я чувствую себя вырванным с корнем, подобно сухому пучку водорослей, который бросает то туда, то сюда на морских волнах.

1880

Когда будет закончена книга? Это серьезный вопрос. Если я хочу закончить ее до наступления будущей зимы, я не должен терять ни минуты между сейчас и лотом. Но бывают мгновения, когда я чувствую такую усталость, что мне кажется, будто я плавлюсь, как старый камамбер.