Текст книги "Я лечу к тебе"

Автор книги: Джули Дейс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Джули Дейс
Я лечу к тебе

Глава 1

Лизи

Чёткое понимание отсутствия Джареда в моей жизни пришло не сразу. Проходя вдоль кирпичной стены университета, мне совсем не хотелось заходить внутрь. Отныне это место пропитано Джаредом. Студенты проходят мимо, поглядывая с любопытством в мою сторону, но я не обращаю внимания. Слишком привычно. Смотрю на парковку, но белой BMW там больше нет. Среди серых машин нет ни одной белой. Чего я жду? Что он свалится с небес и улыбнётся мне, как прежде? С грустью, разворачиваюсь и открываю дверь, натянув на лицо привычную улыбку. Получается с трудом, но выдавливаю.

– Привет, – на плече повисает рука, из-за чего я вздрагиваю, переводя взгляд в сторону её обладателя.

Изумрудные глаза друга смотрят на меня с поддержкой. Киваю, силой поднимая уголки губ, хотя сейчас их вес напоминает гирю.

– Не обязательно делать вид, что всё хорошо.

– Я не дам видеть кому-то свои слабости. Все домашние проблемы – дома, все рабочие – на работе.

– А душевные? – склонив голову на бок, Дин всматривается в моё лицо.

– Заперла в самый дальний ящик из всех возможных.

– Я всё ещё считаю, что ты должна позвонить или написать ему. Вам хотя бы нужно попрощаться.

Киваю, принимая его позицию, но остаюсь верной себе.

Последний раз Джаред присутствовал в моей жизни позавчера. Я постаралась запомнить всё ровно до того момента, пока на меня не обрушилась душераздирающая новость. Всё происходящее кажется не более, чем сном и выдумкой. Но вся проблема в том, что это моя реальность. Я не сплю и не выдумываю. Он улетел. Он больше не присутствует рядом.

Проводив меня до аудитории, наблюдаю, как спина друга скрывается в толпе, после чего захожу внутрь. Десятки пар глаз обращаются в мою сторону, что не удивительно. Я знаю всё, что говорят и говорили. Спасибо Дину, который держал меня в курсе, в то время как Алекс молчала. Эти сутки она практически не звонила и не писала, спросив только, как я.

– Привет, – улыбка Бекки сдержанная.

– Привет, – киваю я, занимая кресло рядом.

Бекка молчит. Я прекрасно вижу, как она хочет поговорить, но в последнюю очередь хочется вести разговор про Джареда. Это имя будет тенью ходить за мной по пятам ещё длительное количество времени. Оно буквально поселилось в моём сознании.

– Лиз…

– Пожалуйста, не надо, – качаю головой, предупреждая не начинать то, что она хочет сказать. – Я больше не хочу о нём слушать.

Медленно кивнув, она больше не заводила разговор о Джареде, обходя его всеми возможными способами. Её смекалке даже удалось придумать ему новое имя Х, над чем я искренне посмеялась. Может быть это будет Х, но суть остаётся той же. Эта буква означает имя человека, который разбил моё сердце. Дело даже не в том, что он улетел. Возможно, всё было бы иначе, если бы Джаред не прибегнул к настойчивости. Отказаться от своих желаний, означает отрешение от самого себя. Насильно выжечь мечты, планы и стремления – что может быть хуже? Как будто становишься куклой, за которую решают, что делать, как говорить и ещё хуже, как жить. Любовь – это свобода, а он хотел её отобрать у человека, который живёт ею.

Когда захожу в столовую, оживлённый гул стихает, от чего становится некомфортно, но спустя минуту, все вновь начинают трепаться, и где-то я слышу своё имя. Это отвратительно. Моя жизнь превратилась в светскую жизнь семьи Кардашьян. Я уже могу помахать в камеру ручкой и передать привет родителям?

– Всем привет, – говорю я, занимая прежнее место.

Опешив, друзья всё же приветствуют нас. Понимаю, видеть девушку с улыбкой на лице, которая разошлась с парнем – не совсем понятно многим. Как и было сказано Дину, я никогда не покажу людям свои слабости. Да, внутри может разрываться каждая молекула, но никто и никогда не увидит моих слёз. Я сильная и со всем справлюсь. Буду мучиться, наполнять слезами подушку, загибаться от боли, но выйдя из комнаты, натяну улыбку и пойду туда, куда следует.

– Как на счёт кино? – с улыбкой, предлагает Крис.

Кино. Первый раз кинотеатр в Нью-Йорке я посетила с Джаредом. Как только данное воспоминание влетает в голову, начинаю избивать себя мысленно. Чёрт бы меня побрал, опять. Хватит. Остановись. Это всего лишь кино. Я говорю себе это не первый раз. Моя голова и сердце живут в разных мирах и на разных высотах.

– Что показывают? – отзываюсь я.

– Пофиг, главное компания, – подмигивает он.

– Тогда я за.

Алекс смотрит на меня с презрением и пониманием одновременно. Но меня поймёт только тот, кто испытал это чувство пустоты. Ты будешь занимать каждую свободную секунду жизни, чтобы не остаться с уничтожающими мыслями и терзаниями. Именно так делаю я. Как там говорится: клин клином вышибают. Я проверю этот способ на себе. Не тот, где нужно заменять Джареда кем-то другим, а тот, где можно забыть с помощью увлечений. Никто не говорил о том, каким должен быть второй клин. Кто-то со стороны может сказать что-то типа: «Эй, ты создаёшь проблемы из ничего. Соберись и улети за ним или к нему». Нет, это не выход. Когда ты пашешь в школе, чтобы пробиться сама, а не с помощью родителей. Когда в тебе рвутся амбиции и дикое желание сделать так, чтобы тобой гордились родители и ты сама – это не выход. Я не могу бросить всё вот так, Джаред подписал контракт по тем же условиям, что и я. Он тоже хочет чего-то добиться. Ценой наших амбиций стали собственные сердца, которые мы растоптали. Единственное, во что хочется верить – всё не напрасно.

Стул напротив точно так же пуст, как и моя душа. Проглатываю ком, когда слёзы начинают жечь глаза. Отрезаю всякие пути к показу эмоций внешним видом. Необходимо принять наш выбор, как ни крути. Нужно поменять работу и направить свою жизнь в другое русло. Совсем не хочется покидать Макса и Эмбер, но я должна избавиться от лишних напоминаний о Джареде. Знаю, каждый раз я буду со слезами заполнять отчёты, а то и вовсе не доходить до них, смотря в одну точку, где никого не будет. Возможно, я даже позвоню папе и соглашусь на его уговоры о стажировке, но это в случае того, если мне откажут.

Ладонь, покоившаяся на плече, вырывает из круговорота мыслей, и я понимаю, что всё это время смотрела на стул Джареда, в то время как остальные смотрели на меня. Так я выдала себя со всеми потрохами.

Натягиваю улыбку и поворачиваюсь.

– У нас игра в пятницу, придёшь? – Дин улыбается, но я вижу всю фальшь в его глазах. Он делает это только для меня или из-за меня.

– Если не будет смены, то конечно, – соглашаюсь я. – Во сколько?

– В пять.

Изумрудные глаза обращаются к остальным.

– Если есть желание, то присоединяйтесь.

– Без проблем, – кивает Том.

С той же дружелюбной улыбкой, Дин склоняется к моему уху, и его тихий голос могу услышать только я.

– Ты выдаёшь себя. Прекрати пялиться на его стул.

Сжав моё плечо, он выпрямляется и подмигивает, отклоняясь в сторону. Не успеваю проводить его взглядом, потому что под ухом тут же начинает восторженно верещать Бекка.

– Боже, ты дружишь со вторым красавчиком университета!

Не хочется расстраивать её, как и всех остальных, но все шансы равны нулю. По крайне мере, шансы женского пола.

– И кто первый? – усмехается Крис, упав на спинку стула. – Ставлю сотню, что я.

– Ага, человек Х, – хихикает она. – Получается, что Дин сейчас первый?

Закатываю глаза, когда она называет Джареда выбранной буквой. Конспирация уровень: Бог.

– Что? – вскинув брови, Трент смотрит на неё, как на слегка тронутую.

– Человек Х. Мы его знаем.

– Фамилия этого человека случайно не начинает на К? – смеётся Алекс.

– Начинается, – кивает Бекка, после чего поворачивается к Крису. – Деньги на стол, балбес.

Качаю головой и вздыхаю.

– Это какое-то сумасшествие.

– Разумное сумасшествие, – пожимает плечами Бекка.

– Он не умер, а я не инвалид, чтобы обращаться со мной, как с хрусталью. С кем не бывает.

Вижу изумление на лицах друзей, решаясь добавить следом:

– Вы можете спокойно говорить о нём, я не совершу самоубийство.

Нерешительность и неловкость повисает в воздухе. Решаюсь завершить эти глупости, поднимаясь со стула. В моём расписании на сегодняшний день пусто, что даёт мне полное право сделать ноги. Прощаюсь с друзьями, и как только выхожу на улицу, набираю номер Эмбер. Либо сейчас, либо никогда. Я предпочитаю делать всё сразу, не растягивая на непонятный срок. Чем раньше я уйду, тем лучше.

– Привет, Лизи, – дружелюбный голос Эмбер почти останавливает меня, но я вовремя пресекаю подобную мысль отступления.

– Привет, – начинаю я. – Я.. даже не знаю, как сказать.

– Если ты хочешь уйти, то расстреляю на месте, – смеясь, говорит она.

– Да…

– Боже, я же просто пошутила. Ты нашла что-то другое?

– Нет, но я отправила резюме.

Это честно с моей стороны. Вчера поздним вечером, я с дури разослала резюме в разные компании, где есть возможность совмещения стажировки и учёбы. Я не думала о смене работы, это было непонятное состояние аффекта, которому удивлялся Дин, но друг кропотливо помогал. Он знает, что Джаред забирал меня, наверно, он в курсе даже больше положенного, потому что я вывалила на него все эмоции. Думаю, только из-за этого он не отговаривал, а помогал. Может, бегство не лучший выход, но я всё равно им воспользуюсь.

– Мне совсем не хочется тебя отпускать, – с грустью, говорит Эмбер. – Даже боюсь сообщать об этом Максу, но и держать не могу. У тебя куча других возможностей.

– Самое сложное я оставила для тебя.

– Ты можешь выйти хотя бы завтра? У меня кое-кто есть на примете, я ей сейчас же позвоню.

– Конечно, – соглашаюсь я. – Спасибо, Эмбер, мне тоже тяжело уходить.

Прощаюсь с ней до завтра и выдыхаю. Первый шаг сделан.

Придя домой, сразу падаю на кровать. Тяжело прощаться с людьми, которые вошли в жизнь и оставили свой след. Нет ничего хуже привязанности и чувства обязанности. Меня никто не держит, впереди огромное количество возможностей, но я не могу отвертеться от этого ощущения быть должной. Непонятная вина, которой вовсе нет. Это нормально, когда человек уходит в другое место.

Или улетает. Отгоняю прочь эти слова.

Поворачиваюсь на бок, и глаза моментально расширяются. Нет ни рамки, ни фото с Джаредом, которое было тут до того, как я осталась в их квартире. Их могла убрать Алекс, и это было бы разумно и любезно с её стороны, плюс, очень свойственно ей. На всякий случай смотрю за тумбочкой, под кроватью и везде, куда она только могла уйти, отрастив ноги. Ничего нет. Сердце начинает барабанить по ушам. Я не хочу отказываться от неё. Он должен быть хотя бы где-нибудь. Нас связывают воспоминания, я не могу отказаться от всего. Так или иначе, он был в моей жизни, это не исправить. Я хочу хоть какую-то память, которой могу быть благодарна в будущем.

– Алекс, – зову я.

Слышу топот ног, вслед чему, подруга появляется на пороге.

– Где рамка? – спрашиваю я, застыв посередине комнаты.

– Какая рамка? – замешательство заставляет её брови нахмуриться.

– С Джаредом. Она стояла рядом с остальными.

– Не знаю, Джаред был в квартире той ночью. Зачем она тебе?

– Ни зачем.

– Ладно.

С тем же скепсисом, она покидает комнату, оглядываясь несколько раз. Возможно, для неё это не совсем понятно, но не для меня. Если её нет в комнате, и её не брала Алекс, у меня только один вариант: её забрал Джаред. Я не могу написать или позвонить ему, чтобы узнать, у меня просто не хватит силы духа. Чувствую себя трусихой и слабачкой, но я не готова услышать его голос. Только не сейчас. Господи, до чего я жалкая.

До встречи с друзьями, трачу время на подготовку работ и просмотр почты, надеясь на предложения. Вряд ли я могу получить что-то на следующий день после того, как отправила, но всё равно проверяю. И только тогда, когда сажусь в машину к Тому вместе с Алекс, расслабляюсь. Сейчас мне гораздо легче переносить всё не в одиночестве. Они не выражают соболезнования, в которых я вовсе не нуждаюсь, они просто молчат. Это лучше, чем слушать то, как им жаль, как всё станет лучше и то, что я со всем справлюсь. Это слишком банально. Я сама знаю, что справлюсь.

– Что за фильм? – спрашиваю я, когда Том открывает входную дверь в общий зал, кишащий людьми.

– Лара Крофт, – улыбается он.

– Фу, боевик, – морщусь и касаюсь горла, показывая приступ тошноты.

Алекс и Том посмеиваются, потому что прекрасно осведомлены о том, что я не предпочитаю подобный жанр киноленты. Это уже неважно, выбора всё равно нет, а сидеть дома в одиночестве ещё хуже. Я бы наверняка открыла большую пачку мороженого и ревела над каким-нибудь фильмом или просто с самой собой. Второе больше вероятно.

– Кто-нибудь будет покупать поп корн? – спрашивает Крис, равняясь с нами, следом за ним это делает Бекка и Трент.

– Чтобы ты его сожрал? – фыркает Том, закатив глаза. – Сам себе купишь.

– Фу, как невежливо, – улыбается Крис. – Куплю, но делиться не буду. Я задница.

– Кто бы сомневался, – посмеивается Трент.

– Кто-то что-то сказал, или мне показалось? – шутливо бросает в ответ Крис. – Вы это слышали? Звук из туалета.

– Придурок, – улыбается Трент.

– Я за поп корном, – сообщаю я, в ту же секунду на плечах виснет рука Криса, который играет бровями, смотря на меня. – Я тоже задница.

– У задницы две половинки, ты – моя вторая.

– С тебя кола.

– Хрен с ним, даже разрешу тебе выбрать объём.

Позволяю ему утащить себя к бару. Перед глазами сразу несколько вариантов: фруктовый цветной, простые – соленый и сладкий. Это самый сложный выбор. Серьёзно. Я никогда не могу определиться. Беру солёный – думаю о сладком, и наоборот. Дилемма всей жизни. С удовольствием возьму два маленьких, чтобы не метаться. В конечном счёте, останавливаюсь на солёном и самом большом стакане колы. Пока Крис откланяется в сторону чипсов, я чувствую, как плеча касается чья-то рука. Полагаясь на кого-то из друзей, натыкаюсь на незнакомца, который говорит:

– Эй.

Я уже думала, что он хочет попросить отойти, чтобы сделать заказ, но парень с любопытством рассматривает меня с ног до головы, а следом выливает ведро ледяной воды на голову.

– Ты же девушка Джареда Картера.

– Я не его девушка, – бубню себе под нос и отворачиваюсь.

– Отпад, – продолжает он, из-за чего я передёргиваюсь и моментально раздражаюсь.

Его имя тенью будет преследовать меня всю жизнь. Я больше не являюсь собой и не имею собственного имени, став «девушкой Джареда Картера». Я ужасно злюсь, слыша мерзкий скрип собственных зубов. И мне уже хочется ответить, но ладонь Криса, которую он кладёт на мою спину – останавливает.

– Думаешь, оно того стоит?

– Что? – хмурюсь я.

– Тебя серьёзно это волнует?

– Я не могу быть его тенью или плюс один.

– Никто так не говорит и не думает. Это просто ассоциации, когда тот, кто знает его, видит тебя.

– Я не хочу этого.

– Ты не можешь ничего изменить. Ответишь и что дальше?

Трудно это признавать, но ничего. Ничего не будет дальше, я выпущу пар и не более.

– Вот это я понимаю, – довольно улыбается Крис, закидывая несколько воздушных шариков в рот. Парень подмигивает и расплачивается за всё сам. Он точно не задница. – Если кто-то сунет руку, я её сломаю.

– Ты точно задница, тут хватит на всех, – смеюсь я, чувствуя прилив хорошего настроения и позабыв разозлившую ситуацию минуту назад.

– Я попрошу, чтобы мне завернули в пакетик, унесу домой.

– Ты такой дурак.

– Смешной дурак, – играя бровями, улыбается он.

– Это имеет какое-то значение?

– Дерьмово быть занудным дураком.

– Ладно, согласна.

Крис подхватывает ведерко с поп корном, а я беру стаканы, следуя за ним. Парень довольно пританцовывает при ходьбе, над чем я хихикаю. Я люблю его дурачества, которые поднимают настроение. Это ужасно, но я почти могу сказать, что он – замена Джареда. Конечно, не оригинал, и мы никогда не будем вместе, но Крис тот, кто воскрешает приятные воспоминания.

Глава 2

Решив поменять свою жизнь – займись этим кардинально. Что я и сделала.

В пять утра будильник тарабанил по нервам, как на ударных. Поёжившись в тёплой кровати, я вытянулась и встала. Сегодня мой первый день, когда я решила бегать. Свежий воздух всегда настраивает на отличную эмоциональную волну, придавая бодрости. Если мои тренировки сейчас отодвинулись на неизвестный срок, значит, я займусь самолечением в виде пробежки.

Утренний Нью-Йорк ещё прекрасней. На дороге почти отсутствуют машины. Мимо пробегают люди, которые начинают свой день точно так же, как я решилась сегодня. Приятные солнечные лучи, согревают и повышают настроение. Включаю музыку и перехожу на лёгкий бег. Оказывается, раньше я зря отказывала себе в этом чудесном времяпровождении. Никаких посторонних мыслей, только ты и свежий воздух. В наушниках играет Nickelback – What Are You Waiting For? – это то, что мотивирует, настраивая на новую волну. Она всегда была моим стимулом. Поддаюсь мелодии и придаю темп ногам, запрещая себе расслабляться и искать отговорки для пощады. Ночью я могу реветь в подушку от того, как ноет место, где должно быть сердце, а утром на моём лице должна быть маска спокойствия.

Не считая времени и не жалея сил, циферблат уже натикал семь часов утра. Я бегала почти два часа, как ужаленная. Одежда насквозь пропиталась потом, но заряд желаемой бодрости был получен. Я могу всё. Выжигаю эти слова в сознании, и отныне буду повторять каждое утро.

– Вот же черт, – ошарашено шепчет Алекс, когда я перехожу порог квартиры. – Ты где была?

– Бегала, – сообщаю я.

Зелёные глаза подруги становятся в два раза больше, а челюсть готова отвалиться. Честно, я и сама немного в шоке, но это моя новая жизнь и я привыкаю к ней.

– Ты пугаешь меня, – вздыхает она, делая глоток кофе, но продолжая сканировать меня взглядом.

– Я сама себя пугаю.

– Это из-за него?

Моё молчание говорит само за себя. Если быть честной, то да, я делаю всё, чтобы как можно реже думать о Джареде. Теперь моей целью стало избавление от всего, что связанно с ним, но я не учла одного: подаренные кулоны всё ещё висят на шее, как камень, который тащит ко дну. Моих сил недостаточно, чтобы отказаться от них, они каждый день со мной. Я не снимала их ни разу за всё то время, как только получила. В конце концов, Джаред подарил мне одни из лучших моментов, я хочу помнить, не смотря на ноющую боль в груди. Я схожу с ума и противоречу самой себе. Да, это точно сумасшествие.

– Лиз?

Нет смысла лгать, поэтому согласно киваю. Даже сейчас он делает для меня многое своим отсутствием. Я начала исправлять свою жизнь в лучшую сторону, как и некоторые привычки.

– Ты должна быть счастлива как с ним, так и без него.

– Я пытаюсь, – хмурюсь я.

– Может… может, ты сходишь куда-нибудь с кем-нибудь?

– Нет, – категорически отрезаю предложение подруги. – Я не буду зря тратить время человека, пытаясь забыть Джареда. Так нельзя, Алекс, использовать кого-то – это не выход.

– Ладно, пройдёмся по магазинам сегодня?

– Конечно, – соглашаюсь я, беру пирожное, но тут же возвращаю его на столешницу. Никакого сладкого.

Алекс сползает со стула и удаляется в свою спальню, а в мою голову приходит самая глупая идея за всю жизнь. Стричь волосы под каре я, конечно, не горю желанием, но придать им какой-нибудь новый оттенок совсем не прочь. Моя пустая душа требует перемен, которые я готова ей дать.

– Алекс, – зову подругу, которая что-то яро ищет.

– Да? – отзываясь, она не выглядывает, продолжая что-то искать.

– Я хочу что-нибудь сделать с волосами.

Выскочив так резко из комнаты и напугав, Алекс подлетает ко мне впритык и смотрит в глаза.

– Правда?

– Да, – улыбаясь, киваю я.

– Боже, – подпрыгивая на месте, она хлопает и расплывается в самой счастливой улыбке. – Сразу после лекций, отменить нельзя!

– Хорошо, – смеюсь я.

Сложив ладони в молитвенном жесте, она закрывает глаза и поднимает голову к потолку.

– Картер, спасибо хотя бы за это.

Смеюсь над её глупостями. Мне доводилось слышать подобное предложение ни меньше миллиона раз, но я всегда отказывалась, ссылаясь на то, что мне нравится родной цвет. Возможно, тогда было не время, но сейчас эти изменения могут пойти на пользу. Либо я на это надеюсь.

Она уже уходит в комнату с блестящими глазами и безумными идеями, но тут же возвращается обратно.

– Нет!

– Что, нет? – спрашиваю я, давясь соком.

– Мы пойдём прямо сейчас!

– С ума сошла? – смеюсь я. – Сейчас семь утра и все салоны закрыты.

– Чёрт, – шепчет она. – Ладно, после обеда.

Смотрю ей вслед и тихо посмеиваюсь. Она всегда была и будет слишком нетерпеливой.

– Ты заставляешь меня мучиться! – кричит подруга из комнаты.

– Я тут ни при чём.

Если за этот промежуток времени она не чокнется и не потеряет сознание, то можно считать это настоящим чудом, и я всё же реализую идею с небольшими изменениями.

Весь этот промежуток времени мысленно возвращалась к Алекс и улыбалась. Нутром чувствую, она не может сидеть на месте, и Том явно уже несколько раз вдохнул и проворчал что-нибудь себе под нос из-за того, что Алекс взвинчена до предела. Знаю, часы, которые я привезла ей из Лас-Вегаса, пылают ярким пламенем под её взглядом или получили мозоли из-за того, как часто она смотрит на них. В любом случае, это так забавно. Это наше второе различие: у меня железное терпение, её же похоже на пластмассу. Я всей душой люблю эту сумасшедшую девушку.

Алекс ожидала на выходе из университета ближе к часу дня. Я видела нетерпение подруги. Она вздрагивала каждый раз, когда дверь за её спиной хлопала. Посмеиваясь некоторое время, решаюсь больше не издеваться и выхожу на улицу.

– Ты не сбежала, – довольно улыбается она, подхватывая меня под руку.

– Ты достанешь меня из-под земли, бежать некуда, – хихикаю я.

– Твоя правда.

Протащив меня через пару кварталов, она открывает дверь и жестом указывает мне пройти первой, что ещё смешней. Не знаю, как объяснить, что я не сбегу и не стану идти на попятную. Девушка с ярко красными волосами встречает нас с неприкрытым радушием. Несмотря на то, что цвет таких волос можно встретить редко, они идеально подходят к её веснушкам, разбросанным по лицу.

– Кого меняем? – интересуется она.

Алекс тыкает пальцем в мою сторону и подталкивает вперёд.

– Её.

– Пожалуйста, только не блондинка или рыжая, – умоляю я. – Я даже согласна на синие или фиолетовые.

Девушка озорно смеётся.

– Ни то, ни другое, милая.

Благодарно улыбаюсь, когда мой новый стилист отходит в сторону с Алекс. Девушки начинают бурно обсуждать перемены и поглядывать в мою сторону, из-за чего я качаю головой и морщусь.

– Где ваш этикет? – смеюсь я. – Вам когда-нибудь говорили, что так делать нельзя?

– Заткнись, – высунув язык, Алекс отворачивается, продолжая барную беседу.

Ладно, спасибо, что идею с чем-то цветным тоже отклонили и утешили меня отсутствием такого сюрприза в будущем. Я точно не буду блондинкой, рыжей, синей и фиолетовой. Но, к сожалению, у радуги и в палитре есть десятки других оттенков, что не на руку. Я серьёзно переживаю за себя. Тараканы Алекс танцуют ламбаду и попивают шампанское, отмечая этот день красным цветом. Мои же притаились и ждут.

– Посмотри на себя такой последний раз, через пару часов ты будешь уже другим человеком, – улыбается девушка.

Господи, эти слова должны подарить спокойствие или наоборот?

– Тебе понравится, – добавляет Алекс.

– О, да, – соглашаюсь я, не скрывая всей иронии и паники.

Всё время я то и дело ёрзала по креслу, боясь новых перемен. Мне страшно, что Джареду я уже не буду нравиться. Вот, опять. Очередной раз думаю о нём и его мнении. Морщусь так, словно съела целый лимон. Почему нельзя просто взять и отрезать внутри себя то, что ведёт к нему? Кажется, я ещё долго буду умолять себя отпустить и продолжать дальше уже по-новому. В любом случае, у меня нет другого выхода.

Карла, как назвала себя девушка с красными волосами, улыбнулась мне.

– Ты готова?

– У меня уже нет выбора, – жму плечами, когда Алек и Карла переглядываются, одобрительно улыбаясь друг другу.

– Нет.

– Тебе не может не понравиться, – кивает Алекс. – Закрывай глаза, это будет сюрприз.

Хмыкнув, слушаюсь подругу и закрываю глаза. Эти секунды сравнимы со скоростью улитки. Я даже не вижу кончиков волос, чтобы хоть что-нибудь понять. Господи, дай мне сил пережить новшества от Алекс.

– Один… два… – отсчитывают девушки. – Три!

Длина не особо изменилась, она стала лишь на несколько сантиметров короче. Мои некогда тёмные волосы сейчас стали гораздо светлее, переливаясь золотистыми оттенками и ниспадая на плечи лёгкими волнами.

– Мне нравится, – улыбаюсь я, продолжая рассматривать отражение. Возможно, это действенный способ подлечить душу. Я проверю этот вариант.

Поворачиваюсь к Алекс и поднимаюсь с кресла.

– Спасибо.

– Всегда пожалуйста, – кивает она, стискивая меня в объятиях.

Распрощавшись с Карлой, хохоча, вываливаемся из салона и довольными улыбками озаряем этот хмурый день. На время мне удаётся забыться и жить так, как жила до произошедшего.

Алекс откланяется в сторону и достаёт телефон.

– Фото на память, – сообщает она, направляя на меня камеру.

– Это обязательно?

– Это жизненно необходимо!

Корчу рожицу, но слушаюсь подругу. Сощурив зелёные глаза, в которых до сих пор виден блеск авантюризма и озорства, либо я просто ошибаюсь, ведь в них светит солнце, Алекс строит обиженную гримасу.

– Ты счастлива или нет?

– Да, – киваю я, хотя смутно верю в согласие.

– Тогда что за кислая мина?

Расставляю руки в разные стороны и показываю язык. Такой меня сохранила фотография, которую сделала Алекс: новой и счастливой. Я должна показать и доказать Джареду и себе, что у меня всё в порядке, никто не должен жалеть меня.

Пока она спешно начинает тыкать по экрану, я перевожу взгляд на часы и подпрыгиваю на месте.

– Чёрт, я должна ехать.

– Ехать? – удивляется Алекс, подняв голову.

– У меня смена сегодня, – говорю я, размахивая рукой в поисках такси, которое останавливается рядом меньше, чем проходит полминуты. – Увидимся дома.

Не знаю, успела ли услышать последние слова Алекс, потому что её лицо выражало полное недоумение и шок. Я и сама не предполагала, что такая незначительная смена внешности затянется не на час или два, а на четыре. Итого: я на другом конце города, желаю изобрести телепортатор, чтобы очутиться на работе вовремя. Господи, я ненавижу опаздывать. Из-за этого ускоряется пульс, бешеною стучит сердце, неприятный холодок, означающий вину и огорчение, скользит по спине, а нервы, словно серые тучи, сгущаются и начинают лопаться с каждой последующей секундой.

Мужчина за рулём, косится в мою сторону, и благодаря его вниманию осознаю, что стучу ладонью по кожаной обивке кресла. Моя извиняющаяся улыбка мало, чем может помочь, но я выдавливаю.

За пять минут до смены, влетаю в кабинет, пугая Эмбер и мёртвые души, живущие в этих стенах.

– Господи, с тобой всё в порядке? – задавая вопрос, Эмбер смотрит за мою спину, но я и так знаю, что там пусто.

– Прости, боялась опоздать, – задыхаясь, тараторю я.

– Ты сумасшедшая, – улыбается девушка.

Смахиваю и выплёвываю локоны волос, прилипшие к лицу, и наконец-то выдыхаю.

– Вау! – тут же ахает Эмбер. – Потрясающе выглядишь, ты уверена, что хочешь уйти? У нас может собраться целая армия поклонников, которые купят всё, что ты предложишь.

– Как нечестно пользоваться наивностью и слабостью других, – хихикаю я.

– Ты не передумала?

– Нет, – качаю головой и, думаю, по моему лицу заметна вся грусть.

– Хорошо, но имей в виду, тебя ждут разборки.

– Разборки? – удивляюсь я, стащив с полки футболку и повернувшись к ней. – Какие?

– Вот такие! – резкое появление Макса из-за поворота, чуть ли не уносит меня в гроб. Прижимаю ладонь к сердцу и пытаюсь прийти в чувство, пока парень улыбается: – Ты предательница, Элизабет!

– Неправда! – отрицаю я, принимая его объятия.

– Правда-правда, я буду скучать.

– Я тоже, – киваю, пытаясь успокоить эмоциональность, вмиг нахлынувшую и бушующую внутри. – Ты сейчас заставишь меня утонуть в слезах.

– Не смей плакать. Надеюсь, моя новая напарница будет такой же. Только без сердечек на отчётах.

– Не было никаких сердечек! – восклицаю я, из-за чего он начинается смеяться. Ведь не было? Господи, я на это надеюсь, потому что на тот момент мозги были далеко от моей головы.

Макс передразнивает меня, на что Эмбер тихо хихикает. Хмыкнув, произношу что-то в виде проклятия и следую на рабочее место, оставляя эту парочку смеяться надо мной за моей спиной. Боже, я выглядела жалкой школьницей, которая впервые влюбилась в мальчика. Но, по правде говоря, именно так оно и есть. Впервые в жизни я не просто влюбилась, а полюбила до сумасшествия, вручив одному человеку полный доступ к себе: к мыслям, к телу, к душе, к сердцу. Я подарила и отдала ему всё, и сейчас я стала банкротом, оставшись без всего. Сердце вновь обливается кровью и сжимается, но через силу, впрочем, как и всегда, выдавливаю улыбку и принимаю заказы.

Новая жизнь. Новая жизнь. Новая жизнь.

Моя новая мантра, которую стоит повторять себе ежечасно. У меня новая жизнь. Грустно покидать бар и людей, к которым привыкла и подружилась, но мне необходимы перемены и движение. Не двигаться дальше – означает, не жить вовсе, а я страшно хочу жить. Дышать так, как дышала раньше.

Вечер пролетает слишком быстро, чего я вовсе не ожидала. И склоняясь над отчётами, я лишний раз убеждаюсь, что на бумаге нет ни одного сердечка. На часах без пяти минут до закрытия, и из-за этого глаза автоматически устремляются к диванам. Но там пусто. Скриплю зубами и отвожу взгляд в сторону, загоняя слёзы назад.

– Эй, половинка, – знакомый голос заставляет резко завернуть голову и встретиться с серо-голубыми глазами.

– Половинка? – недоуменно улыбаюсь я, на этот искренне, потому что напротив останавливается Крис.

– Ну, да, мы же договорились: у задницы две половинки.

– Ты говоришь это только для того, чтобы я дала бесплатно поп корн.

– Не правда, – улыбается парень, качая головой, но следом быстро спрашивает: – А дашь?

– Нет, – смеюсь я. – И что ты тут забыл?

– Тебя.

Обращаю взгляд на то место, где когда-то меня ждал человек, которому я отдала сердце. Слёзы снова начинают прожигать глаза, но я быстро тру их и расправляю плечи. Не вздумай. Только не сейчас.

– Жду, – говорит Крис, проницательно смотря на меня, после чего откланяясь в сторону тех самых диванов, от чего тошнота подступает к горлу. Я буквально умоляю его не занимать тот, что принадлежал Джареду, но Крис падает именно на него.

Конечно, он не занимает его из-за Джареда, он просто стоит ближе всего и с него открывается весь вид на бар и зал. Подмигнув, парень утыкается в телефон, а я осушаю стакан воды, чтобы выбить ком из горла, хватаю лист и, скрываясь за первым поворотом, прижимаюсь спиной к стене.

– Проклятие! – шепчу, восстанавливая дыхание, которое давно сбилось.