Текст книги "Парус надежды"

Автор книги: Джуди Лайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

– Мне нужно было знать, – наконец сказал он.

– Что знать? – Нина взволнованно рассмеялась. Зачем опять все эти секреты и сложности? Почему ей опять приходится нервничать?

– Мне нужно было знать, была ты любовницей Лучано или нет.

У Нины сжалось сердце. Неужели он сделал это? Проверил ее прежде, чем… прежде, чем заняться с ней любовью? Нина думала, что Фредерико сумел справиться со своим раненым самолюбием. Что его любовь к ней оказалась сильнее.

– Ведь ты сама никогда не отрицала этого факта, – ровным голосом проговорил Фредерико. – И…

– И тебе стало любопытно, – с горечью перебила Нина. Она встала, на ее губах блуждала презрительная улыбка. Ей было больно, очень больно. Она с тоской посмотрела на Фредерико, все еще не до конца веря, что он и вправду пошел на это. – И Лучано все сказал тебе, да? Сказал, что никогда даже не слышал о Нине Паркер?

– Да, и он даже не узнал тебя. – Фредерико встал и подошел к Нине. Он попытался взять ее за руку, но она отстранилась.

– Как это не узнал?! – воскликнула она, отступив назад. Что все это означает? Неужели Лучано видел ее? И она об этом ничего не знает?

– Дорогая, послушай меня. Это не то, о чем я хотел с тобой поговорить. Мне и так непросто, а ты все усложняешь.

– Нет, постой! Минутку! – Нина подняла вверх руки. – Лучано не приезжал сюда. Я бы услышала, если бы подъехала машина. У тебя нет моей фотографии… Есть только… – Тут ее голос оборвался, затем она горячо выдохнула: – Рисунок! Тот, что ты нарисовал! Ты мерзавец! Ты и нарисовал меня лишь для того, чтобы показать Лучано, чтобы узнать наверняка, был у нас с ним роман или нет! – Нину трясло от гнева. Унижение было почти непереносимым. Неужели Фредерико показал этот эротический портрет ее родному отцу? Ей становилось дурно при одной мысли об этом.

– А что было бы, если бы Лучано подтвердил твои худшие опасения? Если бы сказал тебе, что спал со мной? Тогда ты уже не стал бы заниматься со мной любовью? Ты это хотел мне сказать? Господи, разумеется, ведь твоя глупая сицилийская гордость этого бы не допустила. Ты высокомерная свинья, – гневно кричала Нина.

Фредерико поймал ее уже на верхней ступеньке лестницы. Он крепко сжал ее в объятиях. Его глаза теперь совсем потемнели от гнева.

– Но ты никогда ничего не отрицала, – яростно повторил он. – А я должен был все знать.

– Но мне и незачем было отрицать! Ты должен был и так верить мне. Что бы там ни случилось между мной и Лучано, все это осталось в прошлом!

– Но если между вами ничего не было, то почему ты это не отрицала? – мрачно спросил он. – Что ты задумала, Нина? Что?

Тело Нины в его объятиях вздрогнуло, и она опустила горевшие гневом глаза. Она хотела рассказать ему правду, но теперь не может. Или все-таки может? Нина еще хотела заставить замолчать собственное самолюбие и попытаться поговорить с Фредерико. Ведь, наверное, тяжело жить с такой болезненной гордостью. Но таким уж он родился. Наверное, со временем она привыкнет к его характеру. Но если не сможет, то у них нет никакого будущего.

Нина провела языком по верхней губе.

– Вначале ты был страшно предубежден против меня, что не удивительно, – тонким голосом признала она. – Ты подобрал меня в грязи, я выглядела ужасно. Я терпеливо сносила все твои обвинения, хотя мне было очень обидно. Но я надеялась, что, когда ты узнаешь меня лучше, ты сам поймешь, что был не прав. Но, Фредерико, зачем тебе понадобилось еще и подтверждение от Лучано? – спросила она.

Гнев Фредерико по-прежнему не утихал. Он все так же сжимал плечи Нины.

– Потому что дело не только в тебе и во мне, – резко проговорил он. – Свадьба Лучано – это очень важно. Важно для Кристины, для Лучано, для меня. И еще важнее – для Софии. Но теперь все изменилось. Я хочу, чтобы мы с тобой были вместе.

Нина все еще ничего не понимала. Фредерико прочел это по ее недоуменному взгляду. Он чуть ослабил руки.

– Когда я подобрал тебя в Палермо и привез сюда, я хотел только, чтобы ты не помешала свадьбе. Но потом я полюбил тебя, чего никак не мог предвидеть. Теперь я знаю, что ты никогда не была любовницей Лучано. Но я не понимаю, зачем тебе нужно было скрывать это. Может, позже ты все мне расскажешь. Но теперь давай поговорим о другом.

Нина затаила дыхание. Господи, о чем он собирается с ней говорить?

– София и Кристина уже едут сюда из аэропорта. Они были в Милане, ходили по магазинам. А вчера Лучано вообще толком ничего мне не сказал. Знаешь, когда мы заговорили о тебе, мне показалось, что он стал каким-то странным, словно почувствовал себя не в своей тарелке. А сегодня утром он позвонил мне и сообщил, что София и Кристина уже на пути сюда. Я был не готов к этому, ведь я тебе еще ничего так и не сказал.

– Не сказал чего?! – отчаянно крикнула Нина.

Глаза Фредерико прищурились, он взволнованно набрал воздух в грудь.

– София – мать Кристины. И моя мать тоже. Нина, Лучано женится на моей матери.

8

Нина подняла голову и встретилась глазами с пронзительным взглядом Фредерико. Внутри она вся похолодела. Казалось, что внезапный шок вдруг заморозил все ее чувства. Зато голова лихорадочно работала.

Как теперь признаться ему в том, что она и Лучано связаны родственными узами? Да, Фредерико действительно заинтересован в браке Лучано. Эта заинтересованность гораздо серьезнее и глубже, чем Нина себе представляла. София – мать Фредерико. И мать Кристины. А Лучано – отец Кристины. Значит, Лучано женится на матери своей дочери. Выходит, Кристина пока что тоже незаконная дочь. Господи, запутаться можно!

Нина даже не стала спрашивать, почему эти отношения такие запутанные. Важнее всего для нее было другое: она сама здесь по-прежнему ни при чем.

Она просто Нина Паркер, незаконная дочь Лучано Трезини, которая всю жизнь прожила в Англии. А у Лучано, кажется, и без нее достаточно сложные семейные отношения. Значит, чем скорее она уедет отсюда, тем лучше. Если она останется, то правда неизбежно выйдет наружу, ведь Фредерико не успокоится, пока не узнает, зачем все-таки она приехала на Сицилию. А сказать ему правду теперь невозможно.

– Раз… раз приезжает твоя мать, мне нужно побыстрее привести дом в порядок и уехать, – ровным голосом проговорила Нина.

Руки Фредерико бессильно повисли. Кажется, он был поражен. Его темные глаза вопросительно смотрели на Нину.

– О твоем отъезде не может быть и речи, – твердо заявил он. – И разве ты не хочешь узнать, почему в нашей семье все так сложилось? Почему моя мать только сейчас выходит за Лучано, за отца своей дочери?

Нина пожала плечами, сама удивляясь, откуда у нее взялись на это силы. Но ей необходимо сохранить остатки гордости:

– Фредерико, меня все это не касается, – задумчиво и тихо проговорила она. – Правда, теперь я понимаю, почему ты так хотел изолировать меня. Ведь женщина, на которой должен жениться Лучано, – твоя мать. Естественно, ты не желал, чтобы я им помешала в такой ответственный момент. И, разумеется, я должна уехать до того, как твоя мать будет здесь.

Нина повернулась и хотела было пойти в дом, но Фредерико в гневе крепко схватил ее за плечо.

– Нина, ты никуда не поедешь. И ничего не будешь убирать, здесь и так очень чисто. Вначале ты должна объяснить мне все.

Объяснить? Сказать, зачем она искала Лучано? Но ведь теперь это уже не имеет значения?

– Что я должна тебе объяснить? Мне нечего сказать. Мы с тобой оба люди неглупые. Подумай потом об этом сам, когда я уже уеду.

В его глазах сверкнуло отчаяние.

– Наверное, я все-таки глупый. Ты считаешь, что я сам должен все понять, но я ничего не понимаю. Ты что, все еще сердишься на меня за то, что я просил Лучано подтвердить, что ты никогда не была его любовницей? Но разве ты до сих пор не поняла, почему я сделал это? Ты наводила справки о Лучано, и я решил, что ты его бывшая подруга. Конечно, вскоре я понял, что ты не из таких, но все равно между вами существует какая-то связь. И, кроме того, ты была права, это действительно дело чести, моей и моей матери. Ей и так пришлось много страдать, я не мог допустить, чтобы ее брак в последнюю минуту сорвался.

– Именно поэтому я и уезжаю. – Нина шагнула назад. – Именно потому, что твоей матери сейчас и так очень непросто! Фредерико, будет лучше, если твоя мать никогда меня не увидит. Наверное, ты и правда глупый, раз сам этого не понимаешь. – Нина должна была сказать это. Ей было очень тяжело, но другого выхода не оставалось. Наверное, теперь Фредерико сам жалеет, что подобрал ее на грязной улице в Палермо.

– Лучано не мог сказать тебе, что я никогда не была его любовницей! – выдохнула она.

– Ты о чем? – пораженно воскликнул Фредерико.

Его гнев ничуть не испугал Нину. Ее душа словно заледенела, она перестала что-либо чувствовать. Но она твердо решила покончить с этой историей, прежде чем здесь появятся его мать и сестра.

– Если Лучано сказал тебе, что не знает меня, то он солгал, – проговорила она. – Если ты сам еще этого не понял, то мне придется тебе все объяснить. – Она немного помолчала, чтобы перевести дух. – Разумеется, он не стал тебе признаваться, – решительно заговорила она. – Он ведь женится на твой матери! Может, вы с Лучано и очень близки, но ведь не настолько. В таких вещах накануне собственной свадьбы ни одни мужчина не признается. Лучано отрицал наш роман только потому, что я ему безразлична, а София нет. И он тоже, как и ты, хотел, чтобы свадьба прошла гладко.

Его глаза стали темными, как грозовое небо. Она ведь обвинила Лучано во лжи, что не могло понравиться Фредерико. Но Нина уже не могла остановиться.

– Вот почему я ничего не отрицала, – повысив голос, произнесла она и прищурилась. – Потому что это правда, Фредерико. Я действительно была любовницей Лучано. Мы познакомились в Лондоне. У нас был бурный роман. Для меня все это было очень серьезно, для него нет. Но ведь я не знала, что безразлична ему, пока не приехала сюда. Да, я приехала на Сицилию, чтобы найти его. И теперь ты должен меня отпустить. Ты как-то сказал мне, что я последний человек, которого можно пригласить на эту свадьбу. Еще бы, какая-то брошенная любовница, черт побери!

Нина резко повернулась и бегом бросилась на кухню. Ее ледяное оцепенение прошло, уступив место страшной боли. Все, обратной дороги нет. Фредерико поверил в то, что она сказала.

Да, Фредерико поверил ей! Он был поражен, но, пока она говорила, он старательно прятал глаза. И теперь он не побежал за ней, чтобы добиться правды. А она, глупая, так хочет этого!

Нина поднялась в свою спальню и захлопнула за собой дверь. Ее всю трясло. Ей казалось, что смятая постель словно смеется над ней. Какая же она дура! Зачем полюбила его, зачем позволила ему любить ее! Зачем она вообще приехала на Сицилию!

Нина отошла от двери и начала собирать вещи. В своем стремлении убежать от Фредерико она даже не подумала о том, как доберется до города. Но теперь Фредерико и сам, наверное, понял, что Нине и его матери никак нельзя встречаться, поэтому он подвезет ее. Нине было до смерти стыдно просить у него денег. Но, может, он уже и сам вытряхивает деньги из кошелька, чтобы побыстрее расплатиться с ней и вышвырнуть ее вон!

Тут Нина разрыдалась, больше она была не в состоянии выносить все это. Она так любит Фредерико и сама все разрушила. Но, видимо, так было нужно.

– О нет! – простонала она, услышав мягкое урчание автомобильного двигателя вдалеке. Господи, они уже здесь. Уже! Так скоро!

Нина бросилась к окну, но ее окно выходило в сад, а не к воротам. Ее охватила паника. Куда бежать? Она попала в ловушку. Ей некуда деться. Что делать? Думай! Думай! Думай же!

Карло лежал под оливковым деревом и спал. Нина села на землю рядом с ним, положив альбом на колени. Ее кисть начала механически скользить по чистой странице. Нина сама не понимала, что делает, слепая и глухая ко всему происходящему. Она не знала, сколько просидела так. Ей стало очень жарко и захотелось пить.

Она даже не помнила, как очутилась в саду. Но здесь ее встретил верный и любящий друг, который теперь спал у ее ног, не зная, какое отчаяние терзает ее душу.

– Привет. Вы Нина, да?

Нина резко подняла голову и заморгала от яркого солнца. Сердце ее сжалось.

Кристина! Она выглядела точь-в-точь как на фотографии. Красивая, смуглая, с длинными темно-каштановыми волосами, струящимися по спине. Она была настолько не похожа на Нину, что та даже не могла поверить, что они сестры.

Нина вдруг на секунду с ужасом подумала, что, возможно, она ошиблась. Что ее отец вовсе не Лучано Трезини. А эта красавица не ее сестра. Но тем не менее ее охватила гордость за то, что она родственница этих чудесных людей. Сердцем она все же чувствовала, что Лучано ее отец и что сама судьба привела Фредерико за ней на ту грязную улицу в Палермо.

Кристина улыбалась немного нерешительно, как улыбаются людям, которых видят впервые. Нина только молча смотрела на девушку, не зная, что сказать.

Кристина рассмеялась, присела и обняла Карло, не обращая внимания на то, что подол ее шелкового лилового платья утонул в пыли.

– Карло, милый мой, ты скучал по мне? Я тоже скучала, но Фредерико сказал мне, что Нина о тебе заботилась. – Кристина усмехнулась. Нина встала. – Слава Богу, что здесь были вы. Карло и Фредерико друг друга недолюбливают. Не знаю почему. Наверное, просто нашла коса на камень.

Девушка протянула ей руку.

– Я – Кристина, как вы, наверное, уже догадались, – с улыбкой сказала она. – Фредерико только что рассказывал нам о вас. Это так интересно.

Нина вся напряглась, но все-таки пожала Кристине руку. Что именно Фредерико рассказал им? Правду? Вряд ли. Скорей всего, что-нибудь выдумал.

– По-моему, это так романтично, – с воодушевлением продолжала Кристина. – Он остановился на улице, чтобы помочь вам. Вы все должны мне рассказать. Те люди ужасно обошлись с вами, да? Я никогда не была в том районе Палермо. Я вообще плохо знаю Сицилию. Я выросла в Америке.

Нина улыбнулась.

– Значит, поэтому у вас нет итальянского акцента, – мягко проговорила она, не зная, что еще сказать. Как Фредерико объяснил им ее пребывание здесь? Нужно говорить очень, очень осторожно. Кристина приятная девушка, и Нине очень не хотелось обидеть ее.

– Фредерико говорил, что вы ездили за покупками в Милан. Как съездили?

Кристина, махнув рукой, рассмеялась.

– Да, мы ходили по магазинам. Правда, маме это доставило больше удовольствия, чем мне. Она так счастлива, что выходит замуж, а я не понимаю, почему вокруг этого столько шума. – Кристина опять рассмеялась. – Папа ведет себя так же, как мама, но я принадлежу к другому поколению, и меня не смущает то, что я незаконная дочь. В пансионе, где я училась, все девочки такие же. О Господи! – Она вздохнула. – Я вас шокировала?

Нина нервно улыбнулась. Если бы эта девушка знала, через что ей пришлось здесь пройти! Но, кажется, Кристине рассказали о ней какую-то историю. Нина смешалась, ведь она не знала, что именно придумал Фредерико.

– С вами все в порядке? – участливо спросила ее Кристина. – Вы, кажется, немного побледнели.

– Мы с Карло очень долго просидели тут, – объяснила Нина, выдавив улыбку. – Мне нужно пройтись.

На самом деле ей нужно было уйти отсюда как можно дальше. Она чувствовала себя очень неловко.

– Отличная идея, – подхватила Кристина. – Пойдемте прогуляемся. Карло, ты тоже можешь пойти с нами.

Нина хотела было запротестовать, но Кристина весело ей улыбнулась.

– Нина, я так рада, что вы здесь. Мы ровесницы, и теперь у меня будет с кем поболтать. А то мама сейчас отдыхает, а Фредерико иногда бывает таким занудой. Кроме того, он постоянно висит на телефоне. Он просил меня не давать вам скучать. Что я и собираюсь сделать. – Кристина рассмеялась. – Конечно, не только потому, что меня просил об этом Фредерико. Я сама хочу поговорить с вами. Идемте же. У меня в сумке холодная минералка. Вы уже видели тропинку к утесу? Наверное, Фредерико вам ее не показывал. Там умер его отец.

Кристина повернулась и пошла к воротам, Карло побежал за ней, а Нина замерла на месте как вкопанная.

Отец Фредерико… Утес… Он покончил жизнь самоубийством, бросившись с утеса? Поэтому Фредерико и пытался перехватить ее, когда она побежала туда? Нет, это слишком уж походит на мелодраму.

Нина пошла следом за Кристиной. Она поняла, что отказаться от прогулки под каким-нибудь предлогом, например сославшись головную боль, у нее не получится.

– Нина, дорогая, куда вы идете?

Нина подпрыгнула. По дорожке к ней приближался Фредерико. Кристина с Карло уже прошли далеко вперед. Платье Кристины развевалось. Она весело шагала, видимо радуясь, что вернулась сюда. Услышав голос Фредерико, Кристина обернулась, но не замедлила шаг.

Нина подумала, что Фредерико назвал ее дорогой именно для Кристины. Что же он успел наврать про нее?

– Просто гуляем, – холодно ответила Нина. – Ты приказал Кристине развлекать меня, вот она и старается.

Фредерико схватил ее за руку и притянул к себе.

Нина встревоженно посмотрела на него, не зная, чего от него ждать. Его напряженное и усталое лицо подтверждало, что ему так же непросто, как и ей самой.

– Прежде, чем уйдешь, послушай меня. Не говори ничего, что может расстроить Кристину, – сквозь зубы процедил он.

– Зачем мне расстраивать ее? – прямо спросила Нина. – За кого ты меня принимаешь, Фредерико?

– Я ни за кого тебя не принимаю, я точно знаю, кто ты, – бросил он, глядя на нее опасно потемневшими глазами. – Я сказал маме и Кристине, что мы с тобой познакомились в Палермо и…

– Это я уже поняла, – фыркнула Нина, стараясь вырваться из его железной хватки. – И Кристина считает, что это очень романтично. Я с ней не согласна. Что именно ты им сказал? Спорю, что не всю правду?

– Я сказал им вполне достаточно, – грозно бросил он и притянул к себе Нину так близко, что их лица почти соприкоснулись. – Они знают, что тебя уволили Локасто и почему, правда, я немного смягчил краски…

– Еще бы, – язвительно заметила Нина. Фредерико встряхнул ее.

– Слушай меня. Я подобрал тебя и привез сюда, потому что тебе некуда было идти. Ты осталась у меня, и теперь у нас роман…

Нина едва не задохнулась от гнева и удивления.

– Да, теперь у нас роман, – повторил Фредерико.

– Это глупая и дешевая выдумка, – горячо запротестовала она. Ее глаза сверкнули. – Я ничем не заслужила…

– Именно заслужила, – отрезал Фредерико. – Ты же провозгласила себя любовницей Лучано, так что побудь в роли любовницы еще немного. Моя мать и Кристина считают тебя моей девушкой, и пусть считают. Для всех вокруг мы влюбленная парочка, ясно? Я делаю это ради матери и сестры. Если ты каким-то образом заставишь их засомневаться, то пожалеешь, что вообще родилась.

Тут он выпустил Нину, и она от неожиданности качнулась назад. В ту секунду она на самом деле пожалела, что вообще родилась на свет. Он затеял отвратительный спектакль. Ведь она-то на самом деле любит его. Но ведь его не волнуют ее истинные чувства, с горечью думала Нина.

– И… и как долго нам придется разыгрывать голубков? – сухо спросила она.

– Столько, сколько надо. Они через пару дней опять уедут в Палермо…

– Через пару дней? – Нина вспыхнула. – И мне все это время придется притворяться, что я люблю тебя?

– Лгать и притворяться тебе не впервой, Нина, – холодно бросил он. – Тебе это нетрудно. Это мне придется нелегко. Всю жизнь я говорил правду и был человеком честным, ложь мне отвратительна.

– И тем не менее врешь ты постоянно! – гневно воскликнула Нина. – Особенно в постели! Ты вообще лицемер!

Фредерико вдруг сжал Нину в объятиях и впился губами в ее рот. Он целовал ее так крепко, что у нее заболели губы. Но постепенно поцелуй становился нежным. Как у… голубков. Нина поняла в чем дело. Сзади послышался легкий смешок. Значит, Кристина вернулась за ней.

Фредерико выпустил Нину. Язвительным шепотом он сказал ей на ухо:

– Не порти спектакль, дорогая. Иначе пожалеешь. – Он резко оттолкнул Нину, но стороннему глазу могло показаться, что он сделал это, не в силах по-другому расстаться с ней даже на секунду. Он усмехнулся и ласково погладил Нину по щеке. Господи, вот это актер, черт побери! – Ну, давай, – прошептал он ей, словно ребенку. – Иди поиграй с Кристиной. – Его черная бровь ехидно поднялась. – Идите поболтайте, но следи за своим языком. – Он вдруг помрачнел. – Это забавно, но я был уверен, что вы сразу же подружитесь. У вас много общего – непосредственность, наивность, невинность. Но ведь у тебя все это искусственное, верно?

– Иди к черту! – прошептала Нина и улыбнулась, чтобы скрыть обиду. Затем она легко поцеловала Фредерико в щеку.

– Увидимся позже, дорогой, – сказала она достаточно громко, чтобы Кристина услышала ее, и гораздо тише прибавила, – Иди к черту, Фредерико Бьяччи!

– Я так рада за Фредерико, – воодушевленно сказала Кристина, когда Нина нагнала ее. – Я уже думала, что он так и не сможет найти себе девушку, которая подошла бы ему. У него было много подружек, но ничего серьезного. Мама считает, что это из-за нее и Лучано. Фредерико видел, что с ними происходит, поэтому настороженно относится к любви и браку. Он вообще все принимает очень близко к сердцу.

Да, недоверчиво думала Нина, если так, то достопочтенный Фредерико Бьяччи – исключение из своего поколения.

Только сегодня утром он любил ее так глубоко и самозабвенно, что Нина наивно поверила, что он выбросил из головы все мысли о ее предполагаемом романе с Лучано.

Тогда она почти восхищалась им за то, что он справился с собой и победил подозрения во имя любви к ней. Но на самом деле все оказалось не так. Вначале Фредерико устроил настоящую проверку.

Закусив губу, Нина последовала за Кристиной на утес. Фредерико понял, что между ней и Лучано есть какая-то связь. Если он начнет копать глубже, то это может стать опасным. Хотя Лучано, разумеется, и сам не знает, кто она на самом деле.

Интересно, а вообще он знает о существовании еще одной дочери? – уже не в первый раз спрашивала себя Нина. Сказала ли ее мать Лучано о своей беременности? Или у них был такой мимолетный роман, что отца даже не спросили, отдавать ли ребенка на усыновление? Нине хотелось задать отцу так много вопросов, но теперь это невозможно. Она чувствовала себя так, будто ее обманули. Если бы только она не влюбилась в Фредерико… Нет, лучше бы они вообще никогда не встречались.

– Фредерико сказал, что вы болтушка, но, кажется, он ошибся. – Кристина остановилась у каменистого отвесного склона. Внизу плескалось море. Она улыбнулась Нине. – Вы не сказали ни слова.

Нина тоже улыбнулась. Наверное, все-таки разница в возрасте между ними больше, чем показалось Фредерико. Или она, Нина, состарилась на тысячу лет за то время, что провела здесь!

– Но пока что говорили только вы, Кристина, – ответила она. – Нет, это не упрек, – прибавила она с широкой улыбкой. – Расскажите мне об Америке. Я всегда мечтала там побывать.

Кристина рассмеялась и пошла дальше, на самую вершину утеса. Девушка болтала не переставая. О том, как жила в Нью-Йорке, о своей школе в Швейцарии, об отдыхе на Карибах и Сейшелах, о морских круизах. Похоже, она получила разностороннее воспитание, что показалось Нине не совсем обычным, учитывая странные отношения ее родителей.

– Нам не разрешали приезжать сюда на каникулы, – щебетала Кристина. – Но ведь Лучано тогда все еще был женат. Он приезжал к нам в Нью-Йорк четыре или пять раз в год. Он всегда был моим папой. Смотрите, здесь ступеньки. Вы не боитесь высоты? Голова не закружится? Осторожнее, они скользкие.

Кристина пошла вперед, подобрав шелковый подол своего платья. Нина последовала за ней. Головокружениями она страдала только в присутствии Фредерико. От одного его прикосновения у нее голова шла кругом.

Правда, теперь у нее тоже все завертелось перед глазами, но ступеньки тут были ни при чем. Кажется, девушка начала кое-что понимать. Когда у Лучано был роман с Софией и они зачали Кристину, он был женат. Был ли он женат, когда у него был роман с ее матерью? Нина старше Кристины всего на несколько лет. Видимо, Лучано тогда тоже был женат, поэтому ее и удочерили.

Наконец они спустились на маленький песочный островок у края моря. Кристина села на теплый желтый песок и пошарила в сумке. Карло как сумасшедший начал резвиться в воде.

– Глупыш, – рассмеялась Кристина. – Теперь у него повязка на лапе промокла. Что у него с лапой? Вот, возьмите воды. Правда, здесь чудесно?

Нина присела рядом с ней и взяла предложенную банку. Затем она рассказала Кристине историю с занозой, которую вытащил Фредерико. Неужели это было только вчера?

– Не может быть! Не представляю, чтобы Карло позволил Фредерико сделать это. Но Фредерико сказал, что вы с ним любите друг друга, а собаки чувствуют такие вещи, верно?

Нина кивнула, сомневаясь, кого имела в виду Кристина – ее и Карло или ее и Фредерико. Она вздохнула и стала смотреть на море, собираясь перевести разговор на что-то менее личное, к примеру на Нью-Йорк. Ведь, когда Кристина рассказывала даже о своем детстве, она все равно возвращалась к Лучано, Софии и Фредерико.

– Как я понимаю, теперь Лучано развелся и может жениться на вашей матери? – сухо спросила Нина.

– Ой, а разве Фредерико вам ничего не рассказывал? – Кристина чуть нахмурилась. – Наверное, вы были так заняты друг другом, что у вас просто не хватило времени. – Она легла на песок, заложив руки за голову. – У вас с Фредерико все так романтично. Он от вас просто без ума. И маме не терпится с вами познакомиться. Сегодня она готовит особый ужин, вот вы с ней и встретитесь.

Нина сидела замерев. Ей показалось, что Кристина задремала, и она почувствовала разочарование, что больше ничего не узнает.

Фредерико говорит, что без ума от нее? Какая ложь! Это просто жестоко. Ей было бы легче, если бы он согласился с тем, что она должна уехать, вместо того чтобы нагромождать одну ложь на другую. Но, может, он таким образом наказывает ее за что-то?

– Жена папы умерла в прошлом году, – проговорила Кристина. – Она уже давно болела, так что это не явилось неожиданностью. Папа говорил, что она всегда отличалась слабым здоровьем. Он сам сказал мне, что не должен был на ней жениться. Его решение было поспешным. Он хотел детей, а его жена постоянно находила какой-нибудь предлог, чтобы их не иметь.

Что не помешало Лучано заводить детей на стороне, усмехнувшись про себя, подумала Нина.

Кристина вдруг легла на бок, повернувшись лицом к ней. Она перебирала рукой камешки и песок.

– Мой папа чудесный человек, – сообщила она, и ее глаза засветились любовью. – Он один из самых удачливых банкиров на Сицилии. Его очень уважают. Но у таких людей личная жизнь часто не складывается.

Нина пристально посмотрела на Кристину.

– Думаю, лучше нам больше не говорить об этом, Кристина, – сказала она и опустила глаза. – Фредерико это не понравилось бы…

– Фредерико очень любит Лучано и восхищается им. А раз вы скоро станете членом семьи, то вам рассказывать можно, – рассмеялась Кристина. – Вы все равно все узнаете.

Нина не смогла сдержать циничной улыбки. Она станет членом семьи?

Кристина села и тоже стала смотреть на море.

– Папа и мама выросли вместе, но тогда они не были любовниками. Папа был целиком занят тем, что изучал семейный бизнес. Мама вышла замуж за Романо Бьяччи. В ту пору она была очень молода. Мне кажется, ей было лет восемнадцать. Но в те времена так было принято. Папа говорил, что осознал, как любит маму, только в день ее свадьбы, когда увидел ее идущей под руку с Романо. Он понял, что потерял ее. Но было уже поздно.

Кристина чуть вздохнула.

– Папа рассказывал мне все это, чтобы я лучше понимала человеческие отношения вообще. А мама жила счастливо с мужем, она ничего не знала о чувствах папы. Они жили здесь, здесь и родился Фредерико. Папа жил в Палермо, работал и старался забыть маму. А потом, когда Фредерико было лет десять, папа снова полюбил.

– И на этот раз быстренько женился, – подсказала Нина. Она не могла понять, где и когда ее собственная мать вошла в жизнь Лучано. Была ли она его любовницей во время брака с вечно хворающей женщиной?

– Нет, – улыбнулась Кристина. – На этой женщине он тоже не женился. Но он очень любил ее. На какое-то время она стала смыслом его жизни. Мама хорошо знала ее и радовалась за Лучано. Это женщина была не сицилианка, что создало непреодолимые сложности. Это в наше время на такие вещи не обращают внимания, но тогда были совсем другие времена. Семья отца дружно восстала против нее. Она работала в одном из банков в Палермо, и родители Лучано сочли ее неподходящей партией. – Кристина вдруг рассмеялась. – Видите, как все теперь изменилось. Вы тоже иностранка, но вы с Фредерико любите друг друга, и мама счастлива за вас обоих. И Лучано тоже будет в восторге, когда узнает.

Нине не удалось выдавить улыбку. Это не может быть простым совпадением. Ее сердце отчаянно заколотилось.

– Эта женщина… она была англичанка? – слабым голосом спросила она. Неужели Кристина, сама того не зная, рассказала Нине историю ее собственной матери? Ведь Нина ничего не знала о своих родителях. Знала только, что мать умерла, когда ей был примерно год.

– Да. Папа говорил, что она была очень красива и совсем не похожа на сицилийских женщин. Лучано решил жениться на ней, но его семья… – Кристина вздохнула. – Как это трагично.

Нина сжала камешки влажной рукой. Ей было жарко, она почти теряла сознание, но ни в коем случае не хотела показать, что ей плохо.

– Что… трагично? – пробормотала она, обращаясь к Кристине, которая вдруг замолчала.

Кристина пожала плечами.

– Наверное, меня бы тогда на свете не было, – задумчиво проговорила она. – Если бы они поженились, а ребенок остался в живых.

Нина почувствовала себя так, словно ее ударили в живот.

– Понимаете, эта женщина забеременела. Лучано был счастлив. Он думал, что теперь семья будет вынуждена дать согласие на их брак. Но на деле вышло наоборот. Они вынудили его любимую вернуться в Англию. Лучано узнал об этом только тогда, когда было уже поздно. Он думал, что она просто поехала домой, чтобы еще раз все обдумать перед свадьбой. Но вскоре она написала ему о том, что потеряла ребенка и что остается в Англии, так как они с Лучано не пара. Лучано пришел в отчаяние, он не желал с этим смириться. И тогда он женился на сицилианке – чтобы досадить любимой, наверное, – но брак оказался очень неудачным, и…

Кристина сделала паузу, чтобы перевести дух. Нина молчала, не в силах произнести ни слова. Она испытывала мучительную боль. Ее мать солгала Лучано. Она вовсе не потеряла ребенка. Семья Лучано, их гордость и влияние вынудили ее мать обмануть его. Она все-таки родила ребенка, но отдала его чужим людям, так как не смогла бы вырастить дочку сама. Видимо, в Англии ей не к кому было обратиться за помощью. И она, Нина Паркер, стала живым результатом той трагедии.