Текст книги "Однокрылые"
Автор книги: Джордж Р.Р. Мартин
Соавторы: Лиза (Лайза) Таттл
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)
На всех судей и даже на Марис речь Правителя произвела сильное впечатление.
– Сказанное тобой – правда, – согласился с Правителем судья-южанин. – Признаюсь, был бы рад, если бы крылья отправились на Юг, но, к сожалению, не могу не признать обоснованность твоих требований.
– У Реллы тоже есть права, – стояла на своем Сина.
– Если вы отдадите крылья Правителю, то таким образом отнимите у нее право на поединок, – добавила Марис. – Разница в счете – один лишь камешек, и шансы на победу у Реллы прекрасные.
Заговорила Релла:
– Я не заслужила крылья. Мне стыдно за то, как я летала сегодня. Но если бы мне дали еще шанс, то уверена, я бы их завоевала.
– Релла, дорогая, ты хочешь невозможного. – Шелла тяжело вздохнула. – Мы не можем ради тебя начинать поединок заново.
– Она получит крылья, – уверенно заявил летатель с Внешних Островов. – Завтра я брошу в ее пользу камень, и общий счет станет шесть к шести. Еще кто-нибудь присоединится ко мне?
– Камней нет, и ты не можешь оценивать поединок, в котором участвует только один летатель. – Непреклонный Правитель, нахмурившись, откинулся на спинку стула.
– Боюсь, что вынужден выступить на стороне Правителя, – сказал судья с Юга. – В противном случае меня обвинят в том, что я симпатизирую землячке.
Марис коснулась руки Реллы.
– Ты действительно хочешь опять участвовать в поединке? Хочешь именно завоевать крылья, а не просто их получить?
– Да, – ответила девушка. – Я хочу выиграть крылья. Хочу честно заслужить их, что бы там ни говорил Вул.
Марис, кивнув, повернула лицо к судьям и сказала:
– В таком случае, у меня есть предложение. Правитель, считаешь ли ты других двух летателей с твоего острова способными сохранить крылья? Доверяешь ли им?
– Естественно, – с подозрением ответил тот. – Но?..
– Тогда пусть все решит поединок. Пусть счет останется прежним – 6:5. Раз лететь завтра Гарт не в состоянии, пусть за него выступит другой летатель, которого ты назовешь. Если выиграет твой ставленник, то крылья останутся на Скални, а ты уж отдашь их достойному, если же – Релла, то она, забрав крылья, отправится на Юг. Что скажешь?
Подумав с минуту, Правитель заявил:
– Будь по-твоему. Вместо Гарта завтра полетит Джирел. Если девушка победит ее, то, нравится мне это или нет, крылья ее.
– Мудрое решение, – улыбнулась Шелла. – Я всегда верила в здравомыслие Марис.
– Так мы согласны? – спросила судья с Востока. Все судьи, за исключением здоровяка с Внешних
Островов, дружно закивали, он же, мотнув головой, пробурчал:
– Крылья заслужила девочка. Местный летатель упал в океан.
К его словам не прислушались, и решение было принято большинством голосов.
Уже стояла ночь, накрапывал холодный дождик. Сина, опираясь на клюку, спросила у Реллы:
– Ты уверена, что добивалась именно такого исхода?
– Уверена.
– Говорят, Джирел – великолепный летатель. Возможно, что если бы мы до конца стояли на своем, то убедили бы судей отдать крылья тебе.
– Я получила все, что хотела, – уверенно сказала девушка.
Сина, посмотрев ей в глаза, кивнула.
– Хорошо. А теперь быстрее отправляйся в постель. Завтра у тебя тяжелый день.
* * *
Перед рассветом третьего дня Состязаний Марис разбудил настойчивый стук в дверь.
– Марис,- мне открыть? – спросила с соседней кровати невидимая во мраке Релла.
Свечи не горели, в доме было темно и холодно.
– Нет, – прошептала напуганная Марис.
Стук не утихал ни на секунду, и Марис вспомнились прибитые к двери однокрылые буревестники. Она встала, на цыпочках пересекла комнату, нащупала в сумраке нож. Тот самый кухонный нож, которым отдирала птиц от двери. Тупой нож с закругленным концом не был боевым оружием, но его тяжесть придала Марис смелости. Подойдя к двери, она спросила:
– Кто там?
Стук прекратился, из-за двери послышался незнакомый ей хриплый голос: – Раггин.
– Раггин? Не знаю никакого Раггина. Что тебе нужно?
– Я из «Железного Топора». Ты знакома с Вулом?
Страх оставил Марис, она поспешно отворила дверь, и в призрачном свете звезд разглядела на пороге сутулого худого мужчину с крючковатым носом и грязной всклоченной бородой. Что-то в его облике показалось ей знакомым. Внезапно узнав в нем хозяина таверны, где остановился Вул, она спросила:
– Что случилось?
– Я уже закрывался, а твой друг все не возвращался. Решил было, что он заночевал где-нибудь в другом месте. Я нашел его на дороге у таверны лежащим на спине. Его кто-то сильно побил.
– Вула избили?! – вскричала Релла, подбегая к двери. – Где он?
– В своей комнате. Я втащил его по ступенькам наверх, и это, поверьте, было непросто. Я не знал, что с ним делать дальше, и тут вспомнил, что у него есть знакомые. Поспрашивал людей, и вот я здесь. Вы пойдете со мной?
– Конечно! – воскликнула Марис. – Релла, одевайся живей.
Сама Марис, быстро одевшись, прихватила фонарь, и они заспешили к таверне. Дорога шла вдоль моря, среди утесов, и один-единственный неверный шаг в темноте мог стать последним.
Закрытая ставнями таверна была темна, входная дверь оказалась запертой изнутри. Раггин, оставив их на пороге, направился кругом к «потайному входу». Открыв через минуту парадную дверь изнутри, он посетовал:
– Приходится быть осторожным. У меня бывают такие посетители, которые вам, летателям, в дурном сне не приснятся.
Но никто не слушал его бормотания. Релла опроп метью кинулась по ступенькам наверх к комнате, которую некогда делила с Вулом, Марис последовала за нею.
У кровати Вула Релла зажгла свечу, комнатенку осветил призрачный красноватый свет. На кровати кто-то зашевелился. Релла поставила свечу и откинула простыню.
Вул, встретившись с Реллой глазами, сжал ее руку и попытался заговорить, но с губ сорвался лишь слабый стон.
К горлу Марис подступил комок. Вул был жесг токо избит, особенно досталось голове и плечам: лицо превратилось в потемневшую бесформенную массу, рана на левой щеке еще кровоточила, глаза заплыли, подбородок покрывала засохшая кровавая корка.
– Вул! – вскрикнула Релла и, заплакав, притронулась к его брови, но он поспешно повернул голову и вновь едва слышно зашевелил разбитыми губами.
Марис подошла ближе. Вул сжимал ладонь Реллы левой рукой, правая же лежала на окровавленной простыне под неестественным углом к телу. Марис встала на колени с правой стороны кровати и мягко коснулась поврежденной руки Вула. Тот вскрикнул так громко, что испуганная Релла отскочила. Марис с ужасом увидела зазубренный кусок кости, прорвавший кожу у плеча.
Из-за незатворенной двери за ними пристально наблюдал Раггин.
– У него рука сломана, оттого и кричит. Слышали бы вы, как он орал, когда я тащил его сюда. Сдается мне, что у него сломана не только рука, но и нога.
Вул, тяжело дыша, замер.
Марис, встав, сердито спросила у владельца таверны:
– Почему ты не послал за лекарем? Почему не дал Вулу болеутоляющее?
Пораженный Раггин отступил.
– За вами я сходил, правда ведь? А лекарю кто заплатит? У Вула за душой ломаного гроша нет, будьте уверены. Я пошарил в его мешке…
Марис, подавляя ярость, сжала кулаки:
– Сейчас же отправляйся за лекарем! Пробежишь ли ты десять миль или больше, мне плевать! Учти, если лекарь появится здесь недостаточно быстро, то я переговорю с Правителем, и он закроет твою грязную дыру.
– Летатели, – с сарказмом проговорил Раггин; – всем и всюду распоряжаются богатые и знатные летатели. Ладно уж, я пойду, но кто же заплатит лекарю?
– Черт! – закричала взбешенная Марис. – Черт возьми! Я заплачу лекарю! Я! Твой постоялец – летатель, и если его кости срастутся неверно, то он никогда больше не поднимется в воздух! Поспеши же!
Раггин, трусливо посмотрев на нее, отбыл. Марис вновь подошла к кровати Вула. Тот что-то невнятно бормотал и ерзал на кровати, но движения причиняли ему неимоверные муки.
– Можем ли мы чем-нибудь ему помочь? – спросила Релла, умоляюще глядя на Марис.
– Да, – ответила та. – В любой таверне всегда есть спиртное. Пока не явился лекарь, сходи вниз и принеси пару бутылок. Алкоголь ослабит боль.
– Что мне принести? – спросила Релла. – Вина?
– Нет, нужно что-нибудь покрепче. Поищи бренди или… Как называется ликер с Повита? Его еще приготовляют из зерна и картофеля…
Релла кивнула и ушла. Вскоре она вернулась с бутылкой бренди местного изготовления и флягой без наклейки. Отхлебнув из фляги, Марис поморщилась и сказала:
– То, что надо.
Релла приподняла Вулу голову, Марис поднесла флягу к его губам, Вул сделал несколько жадных глотков и потерял сознание.
Только через час с лишним прибыли Раггин и лекарь.
– Вот и мы. – Взглянув на бутылки у кровати, хозяин таверны хмуро добавил: – Ты заплатишь и за них, летатель.
* * *
Лекарь, вправив Вулу сломанные руку и ногу, наложив на них шины и, смазав его опухшее лицо мазью, дал Марис бутылочку с темно-зеленой жидкостью.
– Сей бальзам действует значительно эффективней, чем бренди. Он снимет боль и поможет больному заснуть.
Лекарь ушел, оставив Марис и Реллу наедине с Вулом.
– Его избили летатели? – спросила Релла с болью в голосе.
– Сломаны правая нога и правая рука, левые же не повреждены. Думаю, что нападение организовал летатель. – Повинуясь внезапному импульсу, Марис обшарила окровавленную одежду Вула. – Гм. Как я и предполагала, ножа нет. Либо нападавшие отобрали его, либо Вул выронил его.
– Надеюсь, он достал ножом хоть одного! Думаешь, здесь не обошлось без Корма? Ведь Вул непременно завтра отобрал бы у него крылья.
– Не завтра, а уже сегодня, – сказала Марис, взглянув сквозь пыльное окно на светлеющее на востоке небо. – Нет, это был не Корм. Он, конечно, ненавидит Вула, но я его хорошо знаю: он слишком горд, чтобы пойти на низость.
– Тогда кто же? Марис покачала головой.
– Не знаю, Релла. Очевидно, виноват какой-то ненормальный. Возможно, друг Корма, а возможно, друг Айри. А, может, Арак или его приятель. Вул обзавелся кучей врагов.
– Вул хотел, чтобы я пошла к нему, а я отправилась к Гарту, – виновато сказала Релла. – Если бы я была с ним, то на него не напали бы.
– То лежала бы такая же окровавленная и избитая. Релла, дорогая, вспомни приколоченных к нашей двери буревестников. Нам напомнили, что мы – однокрылые. – Марис вновь взглянула в окно. – Что ж, пришло время признать, что я всегда была и буду летателем лишь наполовину.
Марис, переведя взгляд, печально улыбнулась Релле. Та казалась озадаченной, и Марис поспешно добавила:
– Довольно разговоров. До начала Состязаний осталось лишь несколько часов, и тебе необходимо поспать. Не забывай, сегодня тебе предстоит выиграть крылья.
– Я не усну, – запротестовала Релла.
– Разве тебе хочется, чтобы тот, кто избил Вула, вышел победителем дважды?
– Нет.
– Тогда отправляйся в постель.
Когда Релла заснула, Марис вновь выглянула в окно. Из-за горизонта показалось солнце, небо на юге заволокли тяжелые тучи. День обещал быть ветреным. Именно таким, какой нужен для полетов.
* * *
Когда прибыли Марис и Релла, Состязания были уже в разгаре. Задержались они оттого, что Раггин потребовал немедленной оплаты счета Вула, и Марис стоило немалых трудов убедить его в том, что деньги он получит сполна.
Сина, стоя как обычно рядом с судьями, наблюдала за начавшимися в воротах поединками. Марис, отослав Реллу к остальным студентам, поспешила на утес.
– Марис! – воскликнула Сина. – Ну наконец-то! Я уже беспокоилась. Никто не знал, где вы. Релла и Вул с тобой? Скоро их очередь.
Марис рассказала ей о том, что случилось с Вулом. Сина тяжело оперлась на клюку, казалось, силы оставили ее, в здоровом глазу заблестели слезы.
– Я не… Даже после того ужасного случая с птицами… Даже после… Я не предполагала, что дойдет до такого… – Внезапно лицо старой учительницы приобрело пепельн.мй оттенок. – Помоги мне сесть.
Марис, взяв Сину под руку, подвела ее к судейскому столу.
– Что произошло? – спросила Шелла обеспокоенно.
– Вул сегодня не полетит, – сообщила Марис, усаживая Сину. – Этой ночью у таверны, где он остановился, на него напали. – Она резко повернулась лицом к судьям. – У него сломаны нога и рука.
– Какой ужас! – воскликнула Шелла. Остальные судьи тоже выглядили сраженными.
Южанин выругался, здоровяк с Внешних Островов нахмурился, Восточная покачала головой.
– Я не позволю, чтобы такое происходило на моем острове! – вскричал Правитель Скални, вскакивая на ноги. – Обещаю, что виновные будут найдены и сурово наказаны.
– Нападавшие были летателями, – заявила Марис. – Во всяком случае, преступникам заплатили они. У Вула сломаны правые рука и нога. Как вы понимаете, это – знак. Однокрылый.
– Марис, – Шелла нахмурилась. – Произошло неслыханное, но уверена, что летатели к этому не причастны. А если ты считаешь, что Корм…
– Какие у нее доказательства вины летателей? – перебила Шеллу Восточная.
– Я знаю таверну, в которой остановился Вул, – заявил Правитель. – Называется «Железный Топор», не так ли? У этого места плохая репутация, там постоянно собирается всякий сброд. На Вула мог напасть любой. Например, подвыпивший наемник. Или ревнивый любовник. Или проигравшийся в пух и прах картежник.
– Понятно, виновные не будут найдены. – Марис в упор взглянула на Правителя. – К счастью, это меня не заботит. Меня заботит лишь то, чтобы Вул сегодня получил свои крылья.
– Вул?..
– Крылья?..
– Боюсь, ему придется подождать до следующего года, – возразил Южанин. – Сожалею, что так случилось. Ведь он был весьма близок к победе.
– Близок? – Марис, найдя на столе нужный ящичек, подняла его и потрясла. – Девять черных против одного белого. И ты говоришь, что он был близок к победе? Да он уже выиграл! Даже если бы Корм получил сегодня пять камешков, а Вул – ни одного, все равно победа – за Вулом.
– Нет, – сказала Шелла. – Корм имеет право на свой шанс. Ворота – его конек. Он вполне может выиграть десять камешков и сохранить крылья.
– По два камешка от каждого из судей? – с сомнением произнесла Марис. – Насколько это вероятно?
– Вполне вероятно, – упрямо заявила Шелла.
– Вполне вероятно, – эхом повторила Восточная. – Досрочно присудить победу Однокрылому и в то же время обойтись несправедливо с Кормом мы не вправе. Считаю, что нам волей-неволей придется объявить Вула проигравшим.
Судьи за столом дружно закивали.
– Я была уверена, что вы придете именно к такому решению, – улыбнулась Марис. – Но Вул все же получит сегодня свои крылья. К счастью, подобный прецедент есть.
– Разве? – Восточный приподнял брови.
– Вспомните ваше собственное решение о поединке между Реллой и Гартом. Пусть же счет останется таким, какой есть, а поединок продолжается. Вместо Вула выступлю я.
Как и предполагала Марис, судьям не оставалось ничего иного, как согласиться.
Марис, подхватив крылья, присоединилась к нетерпеливо ожидающим своей очереди участникам.
За ночь на берегу были установлены девять ворот. Первые, расположенные прямо перед взлетным утесом, представляли собой врытые в песок на расстоянии пятидесяти футов друг от друга деревянные сорокафутовые шесты. Верхние концы шестов соединялись веревкой. Преодолеть первые ворота было довольно легко, следующие – немного сложней, так как расстояние между шестами было несколько меньше, а сами они – слегка ниже. К тому же ворота находились всего лишь в нескольких ярдах от первых, но не по прямой, а чуть правее, и летателю приходилось, пролетев через первые ворота, совершать крутой поворот. Дальше – сложней: каждые последующие ворота были ниже и уже предыдущих и располагались относительно друг друга под разными углами и на разных расстояниях. Последние, девятые, ворота были высотой всего лишь немногим более восьми футов и шириной точно в двадцать один фут, размах же крыльев летателя – двадцать футов. Пролететь через девять и даже через восемь ворот подряд не удавалось пока никому.
Этим утром все летатели тренировались и, как было несложно догадаться, лучший результат – шесть ворот – принадлежал Лейну.
По традиции первыми стартовали претенденты на крылья, летатели же, зная их результат, как правило, преодолевали лишь необходимое для победы количество ворот. С крыльями на плечах Марис наблюдала за попытками своих студентов.
Наконец глашатай возвестила:
– Корм с Малого Эмберли! Вул-Однокрылый, Вул с Южного Аррена! – Затем после паузы: – Вместо Вула полетит Марис с Малого Эмберли. Марис с Малого Эмберли!
Марис застыла на скале летателей, а бескрылые бережно расправляли крылья за ее спиной. В дюжине ярдов от нее стоял Корм, и помощники также суетились рядом. Корм и Марис встретились глазами, и он прокричал:
– Марис-Однокрылая! Я рад, что Расе не дожил до твоего сегодняшнего позора!
– Расе гордился бы мной! – с яростью воскликнула Марис.
Именно ярости от нее и добивался Корм. Ведь семь лет назад она перелетала его. Но тогда она была спокойна и собранна.
Расправленные крылья затрепетали на ветру. Марис, расставив руки, пробежала до края утеса и прыгнула. Ветер подхватил ее, понес. Она полетела вверх, вверх, забавы ради описала в воздухе петлю и только затем направилась к первым воротам. Поворачивая в них, она слегка коснулась кончиком левого крыла шеста, но равновесия не потеряла и четко пролетела через вторые. Ее телом в воздухе управлял не разум, а инстинкты: в стремительных потоках Марис сама стала ветром. Поворот перед третьими воротами был трудным, против ветра, но она с легкостью справилась с ним, преодолев третьи ворота; перед четвертыми, корректируя курс, сделала петлю над водой. Прошла через них. Поворот перед пятыми был легким, широким, по ветру, шестые ворота были почти прямо за пятыми, но они были маленькими, низкими. Марис снизилась и через пятые ворота прошла над самым песком.
Прямо перед нею оказались шестые ворота, но тут она внезапно попала в холодный воздушный поток, которого никак не ожидала. Всего лишь на мгновение Марис оказалась в его власти, однако легкого толчка вниз оказалось достаточно, чтобы кончики крыльев и пальцы ее ног коснулись грунта. Марис слегка протащило по влажному песку, и она замерла в тени шестых ворот.
К ней подбежала белокурая девчушка, помогла подняться и снять крылья.
Марис стояла тяжело дыша. Пять. Пять ворот – не самый лучший результат дня, но вполне достаточный, чтобы крылья перешли к Вулу. Корму теперь ни за что не получить по два камешка от каждого судьи.
Он знал об этом. Расстроенный ее успехом, пролетел лишь через четвертые ворота, и безусловная победа была присуждена Вулу.
Со сложенными крыльями на плече Марис побрела по берегу. Все вокруг закричали, загомонили.
Марис подняла голову. На взлетной скале с сияющими на солнце крыльями стояла Релла, несколько в стороне и позади нее – темноволосая Джирел со Скални.
Релла прыгнула и полетела к первым воротам по плавной дуге, прошла через них, затем преодолела вторые. И резко, будто сам ветер изменил направление, повернула перед третьими. Прошла через них. По-прежнему безукоризненно управляя телом в полете, миновала четвертые. Толпа восторженно закричала и зааплодировала. Преодолеть пятые для Реллы, как прежде для Марис, оказалось легкой задачей. Перед маленькими шестыми воротами она, ощутив неожиданный порыв холодного воздуха, слегка качнулась, но пронеслась над песком чуть-чуть выше, чем Марис, и прошла под веревкой. Крик стоял невообразимый. Релла повернула слегка вправо. Прямо перед нею выросли седьмые ворота. Она пронеслась сквозь них и уверенно развернулась к восьмым. На долю секунды Марис показалось, что девушка преодолеет и их, но…
Восьмые ворота были слишком узкими. Релла повернула на угол чуть больший, чем следовало. Ее левое крыло зацепилось за шест, и она оказалась на земле.
Марис была лишь одним из десятков зрителей, устремившихся к упавшей девушке.
Когда Марис добежала, раскрасневшаяся от ветра Релла уже сидела на песке и хохотала. Бескрылые хриплыми криками поздравляли ее с победой, к серебристой ткани крыльев тянулись нетерпеливые ручонки детворы.
Пробравшись сквозь толпу, Марис обняла девушку; та же по-прежнему безостановочно смеялась.
– Ты себя хорошо чувствуешь? – спросила Марис, отодвигая Реллу на расстояние вытянутой руки. Та кивнула. – Тогда в чем же дело?..
Релла показала на застрявшее в воротах крыло. Одна из распорок на нем лопнула, немного помятая серебристая ткань опала.
– Починить его не составит труда, – заверила Марис.
– Разве ты не видишь?! – воскликнула Релла, вскакивая. Ее правое крыло пришло в движение, левое же, поврежденное, проволочилось по песку. – Однокрылая!
Марис тоже засмеялась, и они, хохоча, обнялись.
* * *
– Джирел не посрамила тебя, – заверила Гарта Марис. – Она, как и я, преодолела пять ворот, но пять – не семь, и даже Правитель, хотя и с великой неохотой, признал победу за Реллой.
Этой ночью они сидели перед очагом, Гарт выглядел много лучше и уже пил эль.
– Отлично, – признал он. – Девочка заслужила крылья. Сама она мне весьма по душе, а ее упорству можно только позавидовать. Помнится, она обещала навестить меня.
Марис улыбнулась.
– Она хотела, но не смогла. Получив крылья, сразу же отправилась к Вулу. Я присоединюсь к ним позже. – Марис тяжело вздохнула. – С моей помощью Корм лишился крыльев, и я от этого не в восторге, но… – Она замолчала.
Гарт, сделав изрядный глоток из кружки, вгляделся в пляшущие языки огня.
– Мне жаль Корма, – сказал он после продолжительной паузы. – Как человек он мне никогда не нравился, но, надо отдать ему должное, летатель он отменный.
– Не расстраивайся из-за него. Шелла беременна, скоро родит, так что Корм будет пользоваться ее крыльями, а на Состязаниях следующего года он завоюет себе новые. Он не глуп, так что Вула, конечно, не вызовет. Думаю, его соперником станет какой-нибудь слабый летатель вроде Джона с Калхолла.
– Если чертовы эскулапы не залечат меня до смерти, то в следующем году я сам вызову Джона.
– Выиграть в следующем году у такого горе-летателя, как Джон, есть шансы даже у Керра, хотя вряд ли Сина выставит его в ближайшие два-три года. Ведь после победы Реллы и Вула на нее не будут давить, и она начнет выставлять на Состязания студентов по их способностям, а не по толщине кошельков родителей. Уверена, что академия «Деревянные Крылья» станет весьма популярной, желающих попасть туда прибавится, и Сина наконец-то сможет выбирать лучших из лучших. Ты и Корм не единственные летатели, лишившиеся в этом году крыльев. Барри с Повита проиграл крылья сыну летателя с Внешних Островов, а Толстушка Хара – собственной дочери.
– Значит, нашего полку бывших прибыло.
– Да и однокрылых становится все больше, – добавила Марис с улыбкой. – Мир меняется, Гарт. А совсем недавно были лишь бескрылые и летатели. Ну, мне пора… Счастливо.
– Договорились. Попутного тебе ветра. Марис поднялась и, прикоснувшись губами к щеке Гарта, вышла, он же крикнул Рисе, чтобы та побыстрее принесла ему еще кружечку.
* * *
Откинувшись на подушки, Вул полулежал на кровати и зажатой в левой руке ложкой ел суп. Релла с миской на коленях сидела рядом. При появлении Марис они разом подняли глаза. Вул, вздрогнув, облился и выругался, Релла заботливо вытерла его обнаженную грудь.
Марис, спокойно кивнув, сложила у двери крылья, еще совсем недавно принадлежавшие Корму с Малого Эмберли.
– Вот, Вул, твои крылья.
Опухоли на его лице спали, он стал похож на прежнего Вула, и лишь разбитые губы складывались в не свойственную ему ухмылку.
– Релла уже поведала, что ты для меня сделала, – выговорил он с явным трудом. – Полагаю, ждешь от меня благодарности.
Марис, сложив на груди руки, стояла и молча ждала продолжения.
– Меня избили твои дружки-летатели, – сказал он после секундной паузы. – Если кости срастутся неверно, то крылья мне вовсе не понадобятся, если же они срастутся как надо, все равно прежним я уже не стану.
– Искренне сожалею, – заверила его Марис. – Но только тебя, Вул, избили не мои друзья. Не все летатели – мои друзья, как и не все – твои враги.
– Не уверен.
– Если хочешь, то можешь ненавидеть их всех. А можешь присмотреться к некоторым попристальней, и, уверена, среди них найдется немало истинных друзей. Все в твоих руках, Вул.
– Я скажу тебе, кого я обязательно отыщу. Вначале – тех, кто напал на меня прошлой ночью, затем – тех, кто их подослал. Это не составит особого труда. Ведь я, прежде чем обронил нож, достал им одного из нападавших, и теперь непременно узнаю его по шраму.
– Понятно. А когда ты отыщешь своих врагов, то что будешь с ними делать?
– Воспользуюсь своим ножом. Он снова со мной. Релла нашла его в кустах у таверны.
– Куда ты отправишься после выздоровления? Вул был слегка сбит с толку резкой переменой в
разговоре.
– Вначале я собирался обосноваться на Сиатуте, но, по словам Реллы, Правитель Скални не прочь заполучить летателя. Я поговорю с обоими Правителями и выберу того, кто мне больше предложит.
– Вул с Сиатута, – нараспев произнесла Марис. – Звучит вроде неплохо.
– Ты отлично знаешь, что всегда и всюду я буду Однокрылым. Для всех. И даже для тебя.
– Летатель наполовину, – согласилась она. – Но мы оба – летатели только наполовину. Вопрос лишь в том, кто мы на другую половину. Ты, Вул, можешь выбрать того Правителя, который предложит тебе бо'льшую плату. Многим летателям такое придется не по нраву, хотя, возможно, найдутся среди них молодые да жадные до денег, которые станут подражать тебе. Ты можешь также, нарушая один из самых древних и мудрых законов летателей, брать с собой в небо отцовский нож. И за это летатели осудят тебя, но поделать ничего не смогут. Но если ты найдешь тех, кто тебя избил, и убьешь хотя бы одного из них этим самым ножом, то ты не будешь больше однокрылым. Летатели объявят тебя вне закона и отберут крылья, и ни единый Правитель Гавани Ветров не даст тебе убежища.
– Так ты предлагаешь мне все забыть?.. – Вул даже приподнялся на постели. – Забыть такое?!
– Нет, я не предлагаю тебе забывать и прощать обидчиков. Найди их и приведи к Правителю или созови суд летателей. Пусть крыльев, дома и жизни лишатся твои враги, а не ты. Ну и как тебе мое предложение?
Вул криво усмехнулся, и Марис заметила, что во рту у него не хватает зубов.
– Мне оно почти нравится, – пробормотал он.
– Выбор за тобой. Не скоро ты куда-нибудь полетишь, так что времени на раздумья у тебя предостаточно. Считаю, что ты неглуп и сделаешь правильный выбор. – Марис взглянула на Реллу. – Я возвращаюсь на Малый Эмберли. Если ты направишься на Юг, то нам с тобой по пути. Если захочешь, то сможешь провести денек-другой в | моем доме. amp;
– Я бы с радостью, но Вул… Что будет с ним?
– Летателям предоставляется неограниченный кредит, – напомнил он. – Если я пообещаю Раггину достаточно железа, то он будет нянчиться со мной более нежно, чем мои собственные родители.
– Тогда, Марис, я лечу, – нетерпеливо воскликнула Релла. – Ас тобой, Вул, мы еще непременно увидимся. Ведь мир не так уж.и велик, а у нас обоих теперь есть крылья.
– Непременно увидимся, – подтвердил тот. – Лети.
Релла, поцеловав его, подошла через комнату к Марис, и они направились к двери.
– Марис! – вдруг выкрикнул Вул.
Она повернулась и увидела, как его левая рука с ошеломляющей скоростью метнулась из-за головы. В воздухе просвистел нож с длинным лезвием и ударился в дверной косяк менее чем в футе от ее головы. Но нож был не железный, а обсидиановый, черный, с замысловатым орнаментом. От удара он разломился и упал на пол.
Марис, должно быть, выглядела чертовски напуганной, Вул же беззаботно улыбался.
– Этот нож не принадлежал моему отцу, – заявил он. – Мой отец в жизни не владел никаким оружием. Этот нож я выкрал у Арака. – Удивленная Марис встретилась глазами с Вулом, и тот рассмеялся. – Если тебя не затруднит, Однокрылая, выброси его.
Марис, улыбнувшись, нагнулась и подобрала осколки ножа.
Перевел с английского Александр ЖАВОРОНКОВ
