Текст книги "Путешествия Тафа (сборник)"

Автор книги: Джордж Р.Р. Мартин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

2

Толли Мьюн проглотила горсть ярко-голубых противораковых таблеток, запила их пивом, хлебнув приличный глоток из закрытой пластиковой бутылочки, и осмотрела голографическое изображение человека.

– Ну и здоровенный же у вас корабль, – сказала она как ни в чем не бывало. – Что это такое, черт побери?

– «Ковчег», военный биозвездолет Общества Экологической Генетики, – ответил Хэвиланд Таф.

– Общества Экологической Генетики? – переспросила она. – Не может быть.

– Мне повторить, Начальник порта Мьюн?

– Того самого бывшей Федеральной Империи, так? – уточнила она. – На Прометее? Специалисты по клонированию, биовойнам – те, что по заказу устраивали экологические катастрофы? – Говоря это, она наблюдала за лицом Тафа. Его изображение занимало центр ее тесного, редко посещаемого кабинета, где царил беспорядок. Изображение, словно огромный белый призрак, висело посреди разнообразных предметов, медленно двигавшихся в невесомости. Иногда через него проплывал какой-нибудь скомканный лист бумаги.

Таф был очень крупным. Толли Мьюн встречала пилотов, которые любили увеличивать свое голографическое изображение, чтобы казаться крупнее и солиднее, чем на самом деле. Может быть, это сделал и Хэвиланд Таф. Но почему-то она подумала, что нет, похоже, он не из таких. А это значило, что он действительно был ростом два с половиной метра, на добрых полметра выше самого высокого «паучка», какого она видела за всю свою жизнь.

На лице Тафа нельзя было прочитать абсолютно ничего. Он спокойно сложил руки на своем большом животе.

– Совершенно верно, – ответил он. – Ваше знание истории достойно похвалы.

– Что ж, спасибо, – улыбнулась она. – Поправьте меня, если я ошибаюсь, но, будучи в некоторой степени эрудированной, я, кажется, припоминаю, что Федеральная Империя пала… ну… где-то тысячу лет назад. И ОЭГ тоже не стало – его расформировали, отозвали на Прометей или на Старую Землю, уничтожили в боях, не знаю, что еще с ним случилось. Говорят, что только прометейцы обладают биотехнологией тех времен. Но у нас прометейцы бывают редко, так что точно я сказать не могу. Однако я слышала, они не любят делиться своими знаниями. Итак, вот что я поняла: у вас биозвездолет ОЭГ тысячелетней давности, все еще действующий, который в один прекрасный день вы просто нашли, вы там один и корабль ваш?

– Совершенно верно, – ответил Хэвиланд Таф.

Она ухмыльнулась.

– А я императрица туманности Рака.

На лице Тафа ничего не отразилось.

– Боюсь, меня соединили не с тем человеком. Я хотел поговорить с Начальником сатлэмского порта.

Она отхлебнула еще глоток пива.

– Да, черт возьми, я Начальник порта, – резко бросила она. – Хватит молоть чепуху, Таф. Вы сидите там в такой штучке, которая подозрительно похожа на боевой корабль и к тому же раз в тридцать больше самого большого дредноута нашей Флотилии планетарной обороны, и заставляете нервничать столько народу. Половина людей в больших отелях думают, что вы – какой-нибудь чужак, прилетевший, чтобы украсть наш воздух и сожрать наших детей, а другая половина убеждена, что вы – специальный эффект, созданный для их развлечения. Сотни человек сейчас берут напрокат скафандры и вакуумные сани, и через пару часов они уже облепят весь ваш корпус. И мои люди тоже не знают, что с вами делать. Так что давайте, черт возьми, решать, Таф. Говорите, чего вы хотите.

– Я разочарован, – сказал Таф. – Невзирая на трудности, я спешил сюда, чтобы проконсультироваться у «паучков» и киберов Порта Сатлэма, чье мастерство широко известно, а честность и высокая мораль просто не имеют себе равных. Я не думал, что меня здесь встретят грубостью и необоснованной подозрительностью. Мой корабль требует ремонта, кое-что нужно в нем переделать, вот и все.

Толли Мьюн почти его не слушала. Она уставилась в нижний угол голографического изображения, где вдруг появилось маленькое волосатое черно-белое существо. У нее слегка пересохло во рту.

– Таф, – сказала она. – Извините меня, но о вашу ногу трется какой-то паршивый вредитель. – Она отпила пива.

Хэвиланд Таф нагнулся и поднял животное.

– Кошек нельзя относить к вредителям, Начальник порта Мьюн, – сказал он. – На самом деле кошка – непримиримый враг многих вредителей и паразитов, и это лишь одно из множества полезных и удивительных качеств этих чудесных животных. Известно ли вам, что когда-то люди почитали кошек, как богов? Нет? Очень жаль. А я кошек ценю. Эту мою любимицу зовут Паника.

Таф взял кошку на руки и начал поглаживать ее черно-белый мех. Паника замурлыкала.

– О, – произнесла Толли Мьюн. – Домашнее животное, так их, кажется, называют? На Сатлэме есть только скот, но некоторые пилоты привозят с собой домашних животных. Не выпускайте свою кошку, ладно?

– Хорошо, – ответил Таф.

– Так вот, не выпускайте ее из корабля. Помню, когда-то, когда я была еще заместителем Н. П., у нас случился ужасный скандал. У одного слегка тронутого пилота потерялся его любимец как раз тогда, когда прибыл посол одной из нечеловеческих цивилизаций, и наша охрана их перепутала. Вы не представляете, что тут было!

– Люди слишком легко возбудимы, – заметил Хэвиланд Таф.

– Так о каких переделках и ремонте вы говорили?

Таф пожал плечами.

– Кое-какой незначительный ремонт, с которым, несомненно, без труда справятся такие опытные специалисты, как ваши. «Ковчег» действительно очень древний корабль – вы это правильно заметили, участие в военных операциях, а также многовековое запустение оставили на нем свой след. Не действуют несколько палуб и секторов. Они получили такие повреждения, что замечательная способность корабля самовосстанавливаться не срабатывает. Я бы хотел, чтобы эти части корабля были отремонтированы.

Кроме того, «Ковчег», как вы, возможно, знаете из истории, раньше обслуживал экипаж из двухсот человек. Корабль в большой степени автоматизирован, и я могу им управлять один, но должен признаться, что это довольно неудобно. Центр управления, который расположен на капитанском мостике в башне, находится слишком далеко от жилых помещений, да и сам мостик спроектирован неудобно для меня, так что для того, чтобы выполнять многочисленные сложные операции по управлению кораблем, мне приходится постоянно передвигаться от одной рабочей станции к другой. В иных случаях требуется, чтобы я покидал капитанский мостик и ходил туда-сюда по всему кораблю, а он огромен. Некоторые операции я просто не могу выполнить, поскольку для этого нужно, чтобы я одновременно присутствовал в двух или нескольких местах, которые находятся на разных палубах в километрах друг от друга. Рядом с моими жилыми помещениями есть небольшой, но удобный вспомогательный зал связи, похоже, вполне функциональный. Я бы хотел, чтобы ваши техники переделали и запрограммировали системы управления так, чтобы в будущем я мог выполнять все операции оттуда, не тратя время и силы на утомительные ежедневные походы на капитанский мостик, и чтобы мне не нужно было вставать с места.

Кроме этого, я предполагаю внести кое-какие новшества и кое-что модернизировать. На кухне должен быть полный набор специй и приправ, большой каталог рецептов, чтобы я мог питаться чем-то более разнообразным и приятным на вкус, нежели тот отвратительный питательный армейский рацион, на который сейчас запрограммирован «Ковчег». Неплохо было бы иметь и большой запас пива, а также специальную установку, с помощью которой я смог бы сам его делать в будущем во время длительных межзвездных странствий. Мне необходимы и новые книги, голографические фильмы, музыкальные записи, начиная с прошлого тысячелетия. Несколько современных средств обеспечения безопасности. Ну и еще кое-какие мелочи. Я дам вам список.

Толли Мьюн слушала его с изумлением.

– Боже, – сказала она, когда он замолчал. – У вас действительно затерявшийся корабль Инженерно-Экологического Корпуса, да?

– Именно так, – многозначительно произнес Хэвиланд Таф.

Толли Мьюн широко улыбнулась.

– Прошу прощения. Я вызову бригаду техников и киберов, велю им подняться к вам и осмотреть корабль, и мы сообщим вам смету. Ну, не волнуйтесь. У вас такой большой корабль, что они еще не скоро во всем разберутся. Я пришлю еще и охрану, а то всякие любопытные растащат ваш «Ковчег» на сувениры.

Она задумчиво оглядела его голограмму с головы до ног.

– Вы должны проинструктировать мою бригаду, определить круг их задач. После этого будет лучше, если вы не будете болтаться у рабочих под ногами и позволите им трудиться самостоятельно. Это чудище нельзя посадить на «паутине», оно слишком большое. У вас есть на чем оттуда выбраться?

– «Ковчег» имеет полный комплект челноков, все они в рабочем состоянии, – ответил Хэвиланд Таф. – Но у меня нет особого желания расставаться с комфортом моей обители. Разумеется, мой корабль достаточно просторен, чтобы мое присутствие не могло серьезно помешать вашим рабочим.

– Черт возьми, мы-то с вами это знаем, но они работают хуже, когда думают, что кто-то заглядывает им через плечо, – сказала Толли Мьюн. – И потом, вам не помешает немного отдохнуть от этой консервной банки. Сколько вы в ней просидели в одиночку?

– Несколько стандарт-месяцев, – признался Таф. – Хотя я не совсем один. Я наслаждался обществом своих кошек, изучал возможности «Ковчега» и расширял свои познания в области экоинженерии. Тем не менее я согласен с вашим замечанием, что немного отдыха не помешает. Возможность познакомиться с новой кухней всегда приятна.

– Ну так попробуйте сатлэмского пива! В порту есть и другие развлечения – спортзалы, отели, наркобары, сенсории, секс-салоны, живой театр, игровые залы.

– О, это прекрасно! Кое в какие игры я играю, – заметил Таф.

– И потом, туризм, – продолжала Толли Мьюн. – Вы можете спуститься на трубоходе по лифту, и весь Сатлэм будет в вашем распоряжении.

– Хорошо, – кивнул Таф. – Вы заинтриговали меня. Я весьма любопытен. Это мое слабое место. К сожалению, мои финансы не позволяют мне остаться надолго.

– Об этом не беспокойтесь, – ответила она с улыбкой. – Мы просто включим это в счет за ремонт, потом рассчитаемся. Ну а теперь садитесь в свой челнок и причаливайте. Сейчас проверю. Кажется, причал девять-одиннадцать свободен. Для начала осмотрите «Паучье гнездо», потом спускайтесь вниз. Да вы, черт побери, будете самой настоящей сенсацией. Вас уже показывают в новостях. И «мухи», и «земляные червяки» просто будут виться вокруг вас роем.

– Куску разлагающегося мяса эта перспектива, возможно, и показалась бы приятной, но только не мне, – сказал Хэвиланд Таф.

– Тогда, – предложила Начальник порта, – поезжайте инкогнито.

3

В трубоходе стюард выкатил тележку с напитками почти сразу же после того, как Хэвиланд Таф пристегнулся ремнями, приготовясь спускаться вниз. Таф уже попробовал сатлэмское пиво в ресторанах «Паучьего гнезда» и нашел его жидким, водянистым и отменно безвкусным.

– А нет ли у вас каких-либо сортов пива, произведенных на других планетах? – спросил он. – Я бы с радостью купил.

– Конечно, есть, – ответил стюард.

Он нагнулся к тележке и достал пластиковую бутылочку с темно-коричневой жидкостью. На этикетке Таф увидел шандиллорскую надпись. Он пробил на карточке свой кодовый номер. На Сатлэме денежной единицей была калория, цена бутылочки, однако, почти в четыре с половиной раза превышала фактическую калорийность напитка.

– Импорт, – объяснил стюард.

Исполненный достоинства, Таф посасывал пиво, а в это время трубоход стремительно мчался вниз, на поверхность планеты. Поездка была не из приятных. Хэвиланд Таф счел, что цена билетов звездного класса для него будет излишним расточительством, и потому решил ехать классом ниже, то есть люксом. Тут ему пришлось втиснуться в кресло, явно рассчитанное на сатлэмского ребенка, причем на ребенка маленького. В ряду с узким проходом посередине было восемь таких кресел.

По счастливой случайности ему досталось место у прохода, в противном случае было бы сомнительно, что он вообще смог бы совершить это путешествие. Но все равно, стоило ему чуть шевельнуться, как он касался голой тонкой руки женщины, сидевшей слева, а это для него было крайне неприятно. Когда он сидел так, как привык, то упирался головой в потолок, поэтому ему приходилось горбиться, а от этого больно напрягалась шея. Таф вспомнил, что в трубоходе есть еще салоны первого, второго и третьего класса, и решил любыми способами избежать знакомства с их сомнительным комфортом.

Когда начался спуск, большинство пассажиров опустили на головы электронные капюшоны и выбрали развлечения по своему вкусу. Предлагались, как заметил Хэвиланд Таф, три разные музыкальные программы: историческая драма, две эротические фантазии, информация по бизнесу, нечто под названием «геометрическая павана» и прямая стимуляция мозгового центра наслаждений. Таф решил попробовать геометрическую павану, но обнаружил, что капюшон ему мал по сатлэмским стандартам, голова его была слишком велика.

– Ты та самая большая «муха»? – спросил кто-то, сидевший сзади.

Таф оглянулся. Сатлэмцы молчали, головы их были закрыты черными капюшонами. Кроме нескольких стюардов в конце вагона, единственным пассажиром, все еще находившимся в мире реальности, был мужчина, сидевший на боковом месте с другой стороны прохода, на один ряд позади Тафа. Длинные, перевязанные тесьмой волосы, медный цвет кожи и пухлые, румяные щеки выдавали в нем такого же чужеземца, как и Таф.

– Большая «муха», да?

– Я Хэвиланд Таф, инженер-эколог.

– Я так и знал, что ты «муха», – сказал мужчина. – Я тоже. Я Рэч Норрен, с Вандина.

Он протянул руку.

Хэвиланд Таф взглянул на нее:

– Мне известен древний ритуал пожатия рук, сэр. Я вижу, что у вас нет оружия. Насколько я понимаю, первоначально этот обычай служил именно для того, чтобы показать это. Я тоже безоружен. Так что нам нет необходимости обмениваться рукопожатием.

Рэч Норрен ухмыльнулся и опустил руку.

– Да ты шутник, – рассмеялся он.

– Сэр, – возразил Хэвиланд Таф. – Я не шутник и уж тем более не большая муха. По-моему, это ясно для любого человека с нормальным человеческим разумом. Хотя вполне допускаю, что на Вандине нормы другие.

Рэч Норрен поднял руку и ущипнул себя за щеку. Щека была круглая, мясистая, пухлая, покрытая красной пудрой, и ущипнул он ее сильно. Таф решил, что это какой-то особый вандинский жест, значения которого он не понял.

– «Муха» – так говорят «паучки», это идиома, – сказал мужчина. – Они зовут нас чужеземными «мухами».

– Несомненно, так, – согласился Хэвиланд Таф.

– Ты тот самый человек, что прилетел на гигантском боевом корабле, да? О ком говорят во всех новостях? – Норрен не дожидался ответа. – Почему ты в парике?

– Я путешествую инкогнито, – объяснил Хэвиланд Таф, – хотя, несмотря на мою маскировку, вы раскрыли меня, сэр.

Норрен опять ущипнул себя за щеку.

– Зови меня Рэч, – сказал он и осмотрел Тафа с ног до головы. – Маскировочка-то слабовата, – ухмыльнулся Норрен. – В парике или без парика, все равно видно, что ты толстый великан с лицом грибного цвета.

– Придется в дальнейшем пользоваться косметикой, – отозвался Таф. – Хорошо еще, что никто из местных жителей не проявил такой проницательности, как вы.

– Просто они слишком вежливые. На Сатлэме всегда так. Знаешь, их же слишком много. Большинство из них не могут себе позволить настоящего уединения, поэтому они делают вид, что каждый сам по себе. Они не будут замечать тебя на публике, если только ты сам этого не захочешь.

– Жители сатлэмского порта, которых я встречал, не показались мне ни излишне сдержанными, ни скованными строгим этикетом, – сказал Хэвиланд Таф.

– Так это же «паучки», они не такие, как все остальные, – ответил Рэч Норрен. – На самой планете немного посвободнее. Слушай, можно я дам тебе маленький совет? Не продавай здесь свой корабль, Таф. Прилетай к нам на Вандин. Мы заплатим намного больше.

– Я не собираюсь продавать «Ковчег», – возразил Таф.

– Не надо меня дурачить, – сказал Норрен. – У меня все равно нет полномочий, чтобы его купить. И стандартов нет. А жаль. – Он засмеялся. – Поезжай на Вандин и свяжись там с нашим Советом Координаторов. Не пожалеешь.

Он оглянулся вокруг, словно желая убедиться, что стюарды далеко, а пассажиры все еще грезят под своими капюшонами, и понизил голос до шепота, как заговорщик.

– Потом, даже если дело не в цене, я слышал, что у твоего корабля просто кошмарная мощь, ведь так? Сатлэмцам нельзя давать такую мощь. Нет, я их люблю, правда люблю, часто сюда прилетаю по делам. Это хорошие люди, каждый из них в отдельности, но их так много, Таффер, и они без конца плодятся, просто как грызуны какие-нибудь. Вот увидишь. Пару веков назад здесь из-за этого была большая война. Сати образовывали везде свои колонии, захватывали каждый кусочек земли, какой только могли, а если там жил кто-то еще, они их просто выживали. В конце концов мы положили этому конец.

– Мы? – переспросил Хэвиланд Таф.

– Вандин, Скраймир, Мир Генри и Джазбо – основные ближайшие миры, а еще нам помогали и многие нейтральные планеты. Мирный договор разрешает сатлэмцам жить только в своей солнечной системе. Но если дать им такой корабль, как твой, Таф, они могут начать все сначала.

– Я считал сатлэмцев исключительно честными и нравственными людьми.

Рэч Норрен опять ущипнул себя за щеку.

– Честные, нравственные, конечно, конечно. Лучше нет людей для заключения сделок, а девицы знают кое-какие пикантные эротические штучки. Я тебе говорю, у меня есть сотня друзей-сати, и я люблю каждого из них, но у этих моих ста друзей, наверное, тысяча детей. Эти люди размножаются, как кролики, вот в чем проблема, Таф, поверь мне. Они жизнисты, так ведь?

– Несомненно, так, – отозвался Хэвиланд Таф. – А что такое жизнисты, позвольте спросить?

– Жизнисты, – нетерпеливо ответил Рэч Норрен, – антиэнтрописты, поклонники культа детей. Религиозные фанатики, Таффер.

Он хотел еще что-то сказать, но стюард повез по проходу тележку с напитками. Норрен откинулся в кресле.

Хэвиланд Таф поднял длинный бледный палец, останавливая стюарда.

– Пожалуйста, еще одну бутылочку, – сказал он.

До конца поездки Таф молчал, скрючившись в кресле и задумчиво посасывая пиво.

4

Толли Мьюн плавала по своей квартире, в которой был страшный беспорядок, пила пиво и размышляла. В одну из стен комнаты был вделан огромный экран, длиной шесть метров и высотой три. Обычно Толли выбирала какую-нибудь живописную панораму. Ей нравилось словно бы из окна смотреть на высокие прохладные горы Скраймира, на каньоны Вандина с их быстрыми белыми реками или на бесконечные городские огни самого Сатлэма, на сияющую серебристую башню – основание орбитального лифта, – поднимающуюся высоко-высоко в темное, безлунное небо, выше четырехкилометровых жилых башен звездного класса.

Но сегодня вечером на ее экране сияло звездное небо, а на его фоне вырисовывался мрачный величественный силуэт гигантского звездолета под названием «Ковчег». Даже такой большой экран – одна из привилегий Начальника порта – не передавал настоящих размеров корабля.

С этим кораблем были связаны надежда и опасность, очень большие надежды и очень большая опасность, и Толли Мьюн это знала.

Прозвенел звонок. Компьютер не стал бы ее беспокоить, если бы она не ждала этого звонка.

– Я отвечу, – сказала она.

Звезды померкли, «Ковчег» растаял, экран на секунду подернулся туманной рябью, из которой потом появилось лицо Первого Советника Джозена Раэла, лидера большинства в Высшем Совете планеты.

– Начальник порта Мьюн, – обратился он.

При таком безжалостном увеличении ей было видно, как напряжена его длинная шея, как сжаты тонкие губы, как взволнованно блестят темно-карие глаза. Его куполообразный лысеющий череп, хотя и припудренный, начинал потеть.

– Советник Раэл, – ответила она, – хорошо, что вы позвонили. Вы просмотрели докладные?

– Да. Эта линия экранирована?

– Конечно, – сказала она, – можете говорить свободно.

Он вздохнул. Джозен Раэл занимался политикой уже около десяти лет. Сначала он получил известность как советник по войне, потом поднялся до советника по сельскому хозяйству и вот уже четыре стандарт-года был лидером большинства в Совете, фракции технократов, и, следовательно, самым влиятельным человеком на Сатлэме. Власть состарила и ожесточила его, и сейчас он выглядел таким усталым, каким Толли Мьюн еще никогда его не видела.

– Вы уверены в этой информации? – спросил он. – Ваши техники не ошиблись? Это слишком важно, чтобы можно было допустить ошибку. Это действительно биозвездолет ОЭГ?

– Да, – ответила Толли Мьюн. – Сильно поврежденный, но эта чертова штука все еще как-то работает, и клеточный фонд цел. Мы проверили.

Раэл провел длинными пальцами по своим редеющим седым волосам.

– Кажется, я должен бы радоваться. Когда все кончится, мне придется изобразить свой восторг перед корреспондентами. Но сейчас я не могу думать ни о чем другом, кроме как об опасности. У нас было заседание Совета. Закрытое. Пока это дело не будет решено, мы не можем рисковать и рассказывать об этом всему свету. Было почти полное единогласие – и технократы, и экспансионисты, и нулевики, и партия церкви, и радикалы. – Он засмеялся. – Я ни разу не видел такого единодушия в Совете. Начальник порта Мьюн, мы должны овладеть этим кораблем.

Толли Мьюн предполагала, что дело идет к этому. Пробыв так долго Начальником порта, она волей-неволей научилась разбираться в политике. Сколько она себя помнила, на Сатлэме всегда был кризис.

– Я попробую купить его для вас, – сказала она. – Этот Хэвиланд Таф раньше был свободным торговцем – до того, как он наткнулся на «Ковчег». Моя бригада нашла на причальной палубе его старый корабль, он в ужасном состоянии. Все эти торгаши жадные. На это и рассчитываю.

– Дайте ему сколько попросит, – сказал Джозен Раэл. – Вы понимаете, Начальник порта? В плане финансов у вас неограниченные полномочия.

– Понимаю, – ответила Толли Мьюн. Но был и еще один вопрос. – А если он не продаст?

Джозен Раэл помолчал.

– Это вызовет массу трудностей, – пробормотал он. – Должен продать. Если откажет, будет трагедия. Может быть, не для него, но для нас.

– Ну а все-таки, если откажет? – повторила Толли Мьюн. – Я должна знать, что делать.

– Корабль должен быть наш, – сказал ей Раэл. – Если этого Тафа уговорить не удастся, у нас не будет другого выхода. Высший Совет воспользуется своим правом на принудительное отчуждение собственности и конфискует корабль. Конечно, он получит компенсацию.

– Черт возьми, вы хотите захватить корабль силой?

– Нет, – возразил Джозен Раэл. – Все будет по закону. В чрезвычайных обстоятельствах, ради спасения большинства людей, право частной собственности может быть нарушено, я это знаю точно.

– Черт побери эту расчетливость! – воскликнула Мьюн. – Джозен, у тебя было больше здравого смысла, когда ты работал здесь, наверху. Что там с тобой сделали?

Он криво усмехнулся и на какую-то секунду стал похож на того молодого человека, что год работал рядом с ней. Тогда она была заместителем Начальника порта, а он – третьим помощником администратора по межзвездной торговле. Но он покачал головой и опять превратился в стареющего усталого политика.

– Мне это не нравится, Ма, – сказал он. – Но что еще можно сделать? Я видел прогнозы. Массовый голод через двадцать семь лет, если только не будет никаких изменений, но их пока не предвидится. А до того к власти могут прийти экспансионисты, и тогда начнется новая война. В любом случае погибнут миллионы – может быть, миллиарды. Что значат по сравнению с этим права одного человека?

– С этим я не буду спорить, Джозен, хотя есть такие, кто спорить будет, ты это знаешь. Бог с ними. Давай лучше подумаем над рядом практических задач. Даже если мы купим этот корабль на законных основаниях, нам не миновать объяснений с Вандином, Скраймиром и остальными союзниками, но я сомневаюсь, что они что-нибудь предпримут. Если же мы захватим его силой, то все может быть по-другому. Они могут сказать, что это пиратство, что «Ковчег» – военный корабль, а он, кстати, им и был, и что мы нарушаем договор. Они могут снова на нас напасть.

– Я лично переговорю с их послами, – устало отозвался Джозен Раэл. – Заверю их, что, пока технократы у власти, программа колонизации не возобновится.

– Так они тебе и поверили! Черта с два. А ты дашь им гарантию, что технократы никогда не потеряют власть, что им никогда не придется иметь дело с экспансионистами? Интересно, как это тебе удастся? Хочешь с помощью «Ковчега» установить либеральную диктатуру?

Советник плотно сжал зубы, его длинная шея покраснела.

– Ты же знаешь, что я не из таких. Согласен, опасность есть. Но этот корабль имеет большой военный потенциал. Не будем этого забывать. Если союзники выступят против нас, мы будем иметь козырную карту.

– Чепуха, – сказала Толли Мьюн. – Его еще надо отремонтировать и научиться им пользоваться. Технология уже тысячу лет как забыта. Нам придется изучать ее месяцы, может быть, годы, пока мы не научимся пользоваться этой чертовой штуковиной. А вандинская армада прилетит к нам через пару-тройку недель, и другие тоже от нее не отстанут.

– Это уже вас не касается, Начальник порта, – холодно отрезал Джозен Раэл. – Высший Совет всесторонне обдумал этот вопрос.

– Да брось ты это чинопочитание, Джозен! Вспомни лучше, как ты нанюхался наркобластеров и решил выйти наружу посмотреть, с какой скоростью в космосе кристаллизуется моча. Это я уговорила тебя не высовываться и не морозить свой шланг, уважаемый Первый Советник. Прочисть свои уши и слушай меня. Может, война меня и не касается, но торговля касается. Безусловно, порт – это наша дорога жизни. Мы сейчас импортируем тридцать процентов калорий.

– Тридцать четыре, – поправил Раэл.

– Тридцать четыре процента, – повторила Толли Мьюн. – И эта цифра будет только расти, мы оба это прекрасно знаем. Мы платим за продовольствие своим техническим мастерством – как промышленными товарами, так и портовыми услугами. Мы ремонтируем, обслуживаем, строим больше кораблей, чем любая из четырех других планет нашего сектора, и знаешь почему? Да потому, что я не жалею своей паршивой задницы, лишь бы только мы были лучше всех. Сам Таф это сказал. Он прилетел сюда. На ремонт. Потому что у нас репутация нравственных, честных, справедливых и, конечно же, компетентных специалистов. А что будет с этой репутацией, если мы конфискуем его дурацкий корабль? Много ли торговцев захотят ремонтироваться у нас, если мы позволим себе забирать все, что нам нравится? Что будет с моим портом, с его репутацией, черт возьми?!

– Несомненно, это скажется на ней отрицательно, – признал Джозен Раэл.

Толли Мьюн громко фыркнула.

– Это будет концом нашей экономики! – воскликнула она.

Джозен Раэл сильно вспотел. Струйки пота сбегали по его широкому и высокому лбу. Он промокал их платком.

– Тогда ты должна позаботиться, чтобы этого не произошло, Начальник порта Мьюн. Ты должна позаботиться, чтобы до этого не дошло.

– Как?

– Купи «Ковчег», – сказал он. – Я даю тебе все права, поскольку ты так хорошо знаешь ситуацию. Заставь этого Тафа проявить благоразумие. За все отвечаешь ты.

Он кивнул, и экран погас.