Текст книги "Восход Чёрного Солнца (Диктаторы - 1)"

Автор книги: Джордж Локхард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

–Как тебя зовут, грифон?

Он гордо промолчал. Я спокойно заметил:

–Я не просил пощады в когтях у Крафта, птица.

Он широко раскрыл глаза, а эльфы и второй грифон отступили.

–Ты?! Ты тот жалкий змеёныш, которого пощадил мой отец?! – не

веря самому себе, спросил грифон.

Я стиснул зубы. Он сын Крафта! О, какую месть мог бы я совершить

прямо сейчас... Но я никогда не сделаю этого. Судить детей за грехи

отцов – так могут только люди.

–Так ты сын Крафта... – тихо сказал я. Грифон гордо смотрел мне в

лицо. Я отпустил его, и он вскочил как пружина, а я отвернулся. Месть...

Это ли путь для меня?

"Да!" – твёрдо ответил я сам себе. Но убивать живых существ, просто

потому, что несколько представителей их вида были моими врагами?

Это более чем недостойно. Только виновные в преступлениях найдут

смерть от моей руки.

–Кто из вас воевал в Последней войне? – спросил я, и СКАЗАЛ Слово

правды. Они упали на колени, сражённые мощью заклинания.

–Я! – сказал эльф, до сих пор молчавший.

–Как твоё имя?

–Элессар.

–Я убиваю тебя, Элессар, во имя тех преступлений, которые совершал

ты против моего народа. – сказал я, и просто посмотрел на эльфа. Мой

взгляд заставил доспехи расплавиться, и мгновение спустя на земле

дымилась кучка пепла. Пахло горелым мясом. Грифоны, и последний

эльф, в ужасе вскрикнули, а я гордо смотрел на них.

–Я отпускаю вас, ибо недостойно воина убивать ничего не

совершивших против него. Войны кончились, и ВЫ мне не враги. Пока.

Но помните, твари: Винг, Вождь драконов, жив. И я не забыл ни один

миг из своей жизни у Родрика. Прощайте.

Я СКАЗАЛ, и стал невидимым. Меня интересовало, что они будут

говорить друг другу.

Эльф вскочил с колен, и подбежал к останкам Элессара.

–О, брат мой! Ты погиб столь жалкой смертью! – от горя райдер упал

на землю, и замер. Грифон Элессара погладил его крылом.

–Не плачь, Элерион. Не плачь... – но сам грифон плакал. -Я клянусь

тебе, Элерион: я найду этого дракона, и убью его. Не будь моё имя

Старр, если я не сделаю этого!

Второй грифон в ярости крикнул:

–Вот что бывает, когда проявляешь милосердие к врагу! Если бы мой

отец тогда не пощадил эту тварь...

Старр прервал его.

–Игл, не надо. Боги не дали нам предвидеть будущее. Тогда я тоже

не убил бы змеёныша – он был беззащитен, и слаб. Крафт поступил с

достоинством.

Игл вскинул свою орлиную голову, и взмахнул крыльями.

–Старр, ты говоришь о драконе! Они не заслуживают жизни, они – это

Зло! Их надо убивать, где только не встретишь!

Грифон возразил:

–Игл, только богам дано решать, кому жить, а кому – нет. Боги

решили, что Элессар умрёт от руки грязного дракона. Я не знаю, почему

они так решили, но не нам оспаривать их волю. Если бы они не

планировали создать драконов, их бы не было. Помни об этом, Игл.

Грифоны опустились на землю рядом с неподвижным Элерионом, и

замолчали.

Я с некоторым удивлением слушал своих врагов. Они говорили так,

словно были достойными и гордыми рыцарями, сражающимися за

правое дело. Это не слишком напоминало мне Родрика, и Крафта. Но их

нетерпимость... Смогу ли я когда-нибудь победить ЕЁ? Не знаю. Даже

мои силы не безграничны. Но пока существуют на свете боги, пока

жрецы отравляют души достойных воинов ядом нетерпимости и

взаимной ненависти – до тех пор не будет мне покоя, и не найдёт МОЯ

душа успокоения, и счастья. Зачем должны враждовать живые и

разумные существа? Зачем должны они слепо повторять заблуждения

предков, внушённые им с детства? Только ослепнув мог Старр назвать

меня "грязным драконом", ибо я был красив по всем меркам – и людей, и

эльфов, и грифонов, и всех остальных обитателей Уорра. Только

ослепнув, и закрыв наглухо свой разум, мог Игл сказать то, что он

сказал.

В глубокой задумчивости я взлетел, и продолжил свой путь в город

магов. Радости от акта возмездия я не чувствовал.

ГЛАВА 4

Я летел три дня, потому что не спешил. Усталость – это удел

смертных, но не мой. На утро четвёртого дня, я завидел на горизонте

башни Высокого Волшебства – их было семь, и каждая следующая была

ровно в два раза выше предыдущей. Седьмая башня, башня Магистра, и

была хранилищем Книги Древних. Я сел на поляне, и принял вид эльфа

в красных доспехах, и плаще. Это заклинание было моим собственным

развитем узнанного из книги Слова Превращения. Я трансформировал

заклятие, превращавшее человека в дракона, и использовал усиление

Силой, для неограниченой длительности. Никто, ни один маг не смог бы

распознать во мне дракона.

Так, спокойно и размеренно, вошёл я в город Ронненберг.

–Стой, эльф. Расскажи, кто ты, и зачем пришёл ты в наш город?

вежливо спросил меня стражник у ворот.

–Меня зовут Эльвинг. Я пришёл обучиться магии, ибо у меня есть все

способности хорошего волшебника.

Стражники переглянулись, и один из них сказал мне:

–Долго никто из вашего народа не просил Магов об этом. Мы рады

вновь видеть друзей с Востока.

И меня пропустили. Я с горечью думал, идя по улицам, что вот – я,

дракон, спокойно общаюсь с людьми. Просто потому, что они не видят

моего облика. Насмешкой звучали их пословицы о том, что судить о

человеке надо не по одежде. Неужели тело столь много значит?

Неужели материя всегда будет торжествовать над духом, держа его в

рабстве, навязывая свои предрассудки?!

Размышляя подобным образом, я внезапно увидел мага. И узнал его в

ту же секунду. Это он сидел за столом Родрика, и с улыбкой наблюдал

за моими муками. Это он участвовал в войне, помогая своей жалкой

магией убивать моих друзей. Ненависть вернулась, но я крепко

задумался. Годы одиночества дали мне мудрость, и я понимал, что

ответить убийством на убийство – не слишком достойное дело. Тем не

менее, мага отпускать было нельзя. Я догнал его, и поклонился.

–Прошу прощения, но не вы ли знаменитый Тириох, маг короля

Родрика? – спросил я. Старый волшебник с улыбкой кивнул мне.

–Да, молодой эльф. Это я. Чем могу быть полезен?

Я чувстовал неуверенность. Месть... сейчас она уже не казалась

столь желанной. Но, о боги, как могу я ПРОСТИТЬ?!

–Я пришёл по рекомендации моего друга, райдера Элессара. Я хотел

бы пройти испытания в Башнях, и получить посох мага.

Старец удивился.

–Мага? Ты хочешь сказать, что владеешь Силой? Как тебя зовут,

мальчик?

–Эльвинг. Да, я хорошо владею Силой.

Он весьма заинтересовался.

–Пойдём со мной, Эльвинг.

Мы прошли через площадь к дверям первой, низкой Башни. Здесь

маги обучались только простейшим заклинаниям – например, зажечь

факел, и так далее. И ещё здесь проверяли новеньких. Тириох постучал

в дверь, и она сама открылась. Поднявшись по винтовой лестнице, мы

прошли в большую комнату, заполненную книгами. Вдоль стен стояли

столы, и за ними склонились около десятка учеников Первого Круга

они учили Древний Язык. Для драконов он был родным...

Навстречу поднялся высокий волшебник в сером одеянии – Учитель

Первого Круга. Они обнялись с Тириохом, и я внезапно увидел шесть

зарубок на посохе старого волшебника. Это значило, что Тириох не

прошёл Седьмую Башню, и не мог стать Учителем.

–Тириох, чем мы заслужили такую честь? – спросил серый маг,

отпуская старца. Тот показал на меня.

–Вот, Маркиус. Его зовут Эльвинг, и он хочет стать магом.

Учитель с интересом посмотрел на меня.

–Уверен ли ты, что избрал правильный путь? – спросил он серьёзно.

Магия – это на всю жизнь, мальчик. Ты не сможешь более стать воином.

Боги берут нас к себе навсегда...

Я молча поклонился. Меня забавляла ситуация – я был более

могуществен, чем все семь Учителей вместе, и при этом превосходным

воином. А боги... Ну, для них у меня пока нет времени.

–Хорошо. Тогда я испытаю тебя, и скажу, есть ли у тебя задатки

Силы. – решил Маркиус, и все ученики повернулись к нам.

Серый маг указал мне на стул, и я сел. Он занял место напротив, и

положил на стол чёрную мраморную плиту.

–Коснись руками этих золотых точек – указал он мне. Я поступил так,

как он просил, и с интересом уставился на плиту. Она засветилась

мрачным красным светом, всё сильнее, и внезапно разлетелась на

мелкие осколки. Маркиус подскочил, а Тириох нахмурился.

–Красная Сила... Это не свет Добра! – произнёс он мрачно.

–Однако, и не Зла... – задумчиво сказал Маркиус. -Но, о боги, как ты

силён, Эльвинг! Пожалуй, и я не смог бы сломать Зеркало Души так

быстро.

Я усмехнулся, и протянул руку ладонью вниз, над обломками плиты.

Сила прошла сквозь меня, я ощутил каждый осколок. И тогда я сжал

пальцы в кулак. Красное сияние на миг сделалось ослепительным, и на

столе лежала целая плита. Маги отшатнулись от меня, как от...

настоящего меня?

–Эльф, ты уже изучал магию, и неплохо! – сурово произнёс Маркиус.

–Где?

–У меня был хороший учитель, о Маркиус. Но он погиб в когтях

дракона. И я пришёл сюда, пройти испытание, и получить посох. Для

мести.

Они переглянулись.

–Дракона?! Ты шутишь, Эльвинг. Драконов больше нет!

–Есть. – коротко ответил я, и создал в воздухе иллюзию – меня

самого, и у моих ног – того мага, чья книга дала мне начальные

познания. Я даже не знал его имени.

Тириох вскрикнул, а Маркиус схватился за голову.

–О боги, сколь плохую весть ты принёс, Эльвинг! О боги!

Я мрачно произнёс:

–Пусть вас не беспокоит этот дракон, о мудрые. Этот дракон – моя

проблема. – с этими словами я стёр иллюзию.

–Прошу, подвергните меня испытанию в Высшей Башне. Я хочу посох,

и хочу его сегодня.

Они так удивились, словно я стал грифоном.

–Сегодня?! Это невозможно! Ты не обучен почти ничему, Эльвинг. И

хоть ты силён, но до посоха мага тебе ещё расти, и расти!

Я почувствовал досаду. Встал, и произнёс Слово правды. Маркиус

устоял, но всех остальных швырнуло на колени.

–Маркиус, Книга Древних – где она?

Он побледнел как смерть, и отступил к стене, попытавшись

произнести защитное заклятие. Я чуть приспустил Силу, и его прижало

к камням, а посох разлетелся вдребезги.

–Ответь, прошу.

–Она... она... НЕТ! – его голос был полон внутренней борьбы. Однако,

ты весьма силён, Маркиус...

–Ответь.

–Она... в покоях Магистра... шкатулка... золото... – он потерял

сознание. Я наложил на всех магический сон до утра, и вышел из

башни.

ГЛАВА 5

"Магистр..." – от предвкушения я с удовольствием играл Силой, не

спеша двигаясь к седьмой Башне – огромной, почти до облаков. У входа

стояли пятеро стражников, перекрывших мне проход.

–Я иду к Магистру, по важному делу. Прошу пропустить – спокойно

сказал я.

–К Магистру нельзя пройти без приглашения, эльф – ответил

старший.

–Мне можно... – улыбнулся я, и стражники упали к моим ногам. От

ощущения того, что я мог делать всё, что хочу, и при этом никого не

убивать, в душе поднималось тёплая радость.

Я открыл высокие двери, и прошёл в коридор. Там я стал туманом, и

мгновенно вознёсся на вершину, вновь приняв вид эльфа. Открыв

бронзовую дверь с барелефом Мыслителя, я вошёл в сводчатый зал.

Вдоль всех стен стояли резные шкафы, заполненные книгами. На

стенах виднелись гобелены с изображениями магических фигур, а в

центре, рядом с круглым мраморным столом, за которым сидел старый

волшебник в белой мантии, стоял хрустальный алтарь, на котором я

увидел две золотые шкатулки.

Волшебник поднял голову от книги, которую читал, и улыбнулся мне.

–Здравствуй, мальчик. Ты ко мне?

Ненависть оставила мою истерзанную душу на эти минуты, и я от

чистого сердца сказал:

–Нет, Магистр. Я пришёл за Книгой.

Он только шире улыбнулся, глядя, как я не спеша приблизился к столу.

–А что ты надеешся узнать в Книге Древних?

–Способ выполнить свою Клятву, не погубив тысячи невинных жизней

– совершенно правдиво ответил я.

Маг, казалось, немного удивился.

–Ты странно говоришь для пятнадцатилетнего мальчика, эльф.

–Я уже не мальчик, о Магистр. Я слишком многое перенёс.

Он с болью посмотрел на меня.

–Ты был в плену... Прости меня, сынок.

О боги, как мне захотелось обнять его, и выплакать всю мою боль...

Только сейчас я понял, КЕМ был для меня отец. От бессильной ярости

воспоминаний в глазах потемнело.

–Да, мудрый человек, я был в плену пять лет. Моих родителей убили

на моих глазах, а меня заставили присутствовать на пиру как шута, и

смотреть на голову своего отца. Потом на мне тренировали воинское

искусство молодые воины врага, и каждый раз я выживал только думая

о мести. Месть стала мне отцом, и только она не давала мне покончить с

собой, когда я, закованный в цепи, валялся в подземельях, когда меня

секли кнутом, когда меня травили собаками, а моих друзей казнили на

моих глазах. О маг, я более не мальчик, хотя мне лишь 14 лет...

Он закрыл глаза от боли.

–Сын мой, Тьма не пребудет вечно, поверь мне. Мы победили почти

совсем, и остались лишь жалкие остатки сил Зла. Но боги справедливы,

о эльф. Они обязательно дадут тебе шанс найти покой для своей души.

Верь в них, сынок, и они станут бальзамом для твоих ран. Знай, что

более никогда Тьма не возьмёт вверх, и более никто не сможет творить

подобное! – Магистр вышел из-за стола, и обнял меня.

Я дрожал. Неужели они не понимают?! Неужели не видят, что они

такое?! Как возможна подобная слепота?! Он пришёл в ужас от моей

истории. От моей НАСТОЯЩЕЙ истории. Но что он скажет, объясни я,

КТО такой? Он проклянёт меня, и, имей он силы, вновь сделает то же

самое.

Я содрогнулся, ощутив всю глубину и безысходность пропасти между

разумом и предрассудками. Я говорил с ним сам. Ни одно слово не было

надуманным. Он слышал МОЮ личность, и пришёл в ужас. Любой

нормальный человек или дракон ужаснулся бы!

Это знание ударило меня, как гром. Так значит, между людьми и

орками, эльфами и чёрными рыцарями, грифонами и драконами нет

иной пропасти, как ТЕЛО?! Будь я эльфом, этот старец обнял бы меня,

как он сделал сейчас.

И тогда я ощутил глубокую, абсолютную истину: это мне

предначертано стереть слои окаменелых стереотипов. Это МНЕ дана

власть привести Уорр к миру, а не к войне!

–Магистр, спасибо тебе. – сказал я. -Ты открыл мне глаза на то, что я

не мог и представить. Ты воистину дал мне мудрость, человек.

Маг печально улыбнулся.

–Мудрость? Нет, сынок. Мудрость нельзя дать, или взять. Она

приходит сама.

Я долго смотрел ему в глаза, понимая, что тот просто не видит мою

сущность. Но, о боги, сколько бы я дал за миг понимания! Сколько бы я

дал за подобное выражение лица, обращённое ко МНЕ !..

–Ты не прав, мудрый человек. Иногда бывает так, что годы,

проведённые с одной мыслью, мешают видеть то, что скрывается в

глубине. Иногда следствия влекут за собой реакцию, не давая

разглядеть за ней причины. Ты показал мне основы той взаимной

ненависти, которая отравляет души всех жителей Уорра. Ты дал мне то,

для чего я хотел взять книгу. Ибо я видел верхнюю часть ядовитого

дерева, и в гневе своём решил вырвать её, не подозревая о корнях,

которые способны породить ещё более ядовитые всходы.

Магистр спокойно выслушал меня, а потом спросил:

–Кто ты?

–Меня зовут Винг.

Маг улыбнулся, и тихо сказал:

–Странное имя для эльфа.

–Я не эльф.

Он не удивился.

–Это я понял, едва ты вошёл.

Теперь я удивился.

–Как?

–Никогда ни один эльф не смог бы пропустить охрану, которая стоит

у входа в эту комнату. А ты её не заметил.

Как это?! Я посмотрел на двери магическим взглядом, и различил

едва заметное голубое сияние. Заклинание было мастерским. Не зная о

нём, даже маг подобный мне мог ничего не заметить. Я внезапно

осознал, сколь мало знаю про магию. Могучая Сила, которой я

повелевал, в моих руках напоминала огромную дубину. Но этот старец,

не имея сил даже сдвинуть её, мог своей изящной шпагой причинить

больший урон. Знания... Как я мечтал о них!

–Твоё мастерство впечатляет, о мудрец. Прости, что не сразу увидел

в тебе Силу.

Он приподнял брови.

–Ты не увидел во мне Силы? Но мальчик, я не вижу Силы в тебе. А я

могу различить даже слабые отголоски её, поверь.

Я встал, и протянул руку ладонью вверх. Глаза мои засветились, и в

воздухе возникло кольцо из бриллиантов, которые плавно приняли

истинный вид – листов пергамента, содержавших мою историю.

Рукопись легла на стол, и я вновь закрыл путь для энергии.

Магистр сильно удивился.

–Странно... – заметил он, усаживаясь на своё кресло, и откидываясь в

нём, скрестив руки на груди. -Впервые я не смог разлядеть в тебе Силу,

мальчик. Ты необычен.

Я горько улыбнулся.

–На листах этого пергамента записана история моей жизни, о маг.

Прочти её, пока я буду листать Книгу Древних.

Он молча простёр руку над столом, и стопка пергаментных листов

сама оказалась в ней. Я кивнул, и подошёл к шкатулкам.

Они были древними. Настолько древними, что меня пробила дрожь

при мысли о тысячах лет, которые неспешно обходили стороной их

содержимое. Шкатулки были совершенно одинаковыми, золотыми, с

изображением странного символа на крышке – монограммы из

сплетённых рук, принадлежавших различным существам. Я ясно

различил драконью – она была сверху, и крепко сжимала руку человека.

Смысл рисунка ударил меня пониманием, словно копьём. Дружба. То,

что хранилось ТАМ – не было предназначенно для кого-то одного, но

для всех!

Я протянул руку к одной из шкатулок, и ощутил древнюю Силу,

заключённую там. Вторая не вызывала ощущений.

–Выбор за тобой, дракон. – голос мага напоминал ледяной айсберг. Я

вздохнул. Разумеется. Самообман – это так приятно. Иногда.

Обернулся. Магистр стоял передо мной, скрестив руки на груди, и

мрачно смотрел в глаза.

–Прочёл ли ты мою рукопись? – безо всякой надежды спросил я.

Однако он кивнул.

–Понял ли ты то, что понял я, увидев твою реакцию на эту историю?

Он холодно произнёс:

–Ты – это Зло, дракон. Нельзя равно оценивать Зло, и Добро.

От боли я зажмурился.

–Как можешь ты быть столь слеп, мудрец? Ответь мне, как? Неужели

ты не ощутил всю несправедливость нашего мира?!

Ответ был беспощаден.

–Справедливость применима только к тем, кто её достоин. Тьма

недостойна справедливости. Это то же самое, что простить змею,

ужалившую наступившего на неё человека.

Руки мои просто опустились от подобной фразы. Внезапно я

почувствовал ярость.

–Если ты неспособен понять даже это... Если ты не понимаешь, что

ВСЕ живые существа на свете имеют право на жизнь – то какое право

имеешь ТЫ называть себя мудрецом?! Как смеешь ты говорить о Добре,

и Справедливости, если не способен понять змею, защищающую свою

жизнь? Понимаешь ли ты, сколь бесценна жизнь?! Ты читал мою

повесть. Скажи, многие ли СВЕТЛЫЕ эльфы или люди нашли бы в себе

силы отринуть месть, и принять решение добится справедливости для

ВСЕХ, а не только для своего жалкого самолюбия?! Знай, что я буду

убивать! Да, маг, несмотря на моё отвращение к убийствам я буду это

делать. Ибо люди, подобные тебе, никогда не позволят миру и гармонии

победить. Для таких, как ты, оболочка всегда важнее души, а

предрассудки – важнее Разума!

Я в гневе отвернулся, сжав кулаки. Некоторое время царило гробовое

молчание, затем Магистр неожиданно произнёс:

–Одна из шкатулок хранит Знание. Вторая – Силу. Выбор за тобой.

–Знание! – не колебаясь ни мгновения сказал я, и указал на ту

шкатулку, которую не чувствовал как маг. Магистр надолго замолчал.

–Ты посеял сомнение в моей душе, враг мой. Я проклинаю тебя за

это! – тихо произнёс он.

–Если ты до сих пор считаешь меня врагом, то я прав от первого до

последнего слова.– жёстко сказал я, и открыл шкатулку.

Там лежал листок пожелтевшей от времени бумаги. Я, не веря своим

глазам, вытащил его, и прочитал:

Тот, кто способен понять – да поймёт.

Тот, кто способен убить – не найдёт.

Тех, кто способны любить – спасёт друг.

Тот, кто пройдёт через смерть – станет в круг!

Зло отрицая, нельзя получить

То, что по праву Добром должно быть.

Но, отрицая Добро, не спеши!

Из Зла не создать полноценной души.

Тот, кто способен на смерть – тот пойдёт

За тем, кто отдал свою жизнь для другой.

Тот, кто увидел гармонию, поймет

В мире нет места понятию "покой".

Эти строчки заставили меня глубоко задуматься. Неужели ЭТО и

было Мудростью Древних?! Да нет, не может быть. Но в шкатулке более

не было ничего. Я поднял взгляд на мага. Тот молча смотрел на меня.

–Это и есть то Знание, о котором ты говорил? – спросил я, стараясь

скрыть презрение.

–Тот, кто способен понять – да поймёт. – тихо произнёс волшебник.

Я бросил листок на пол. Разочарование душило меня.

–Опять. Опять бессмысленные пророчества, опять религия! Неужели

ты не способен мыслить самостоятельно? Неужели тебе везде нужны

боги, мудрец?

Магистр промолчал. Я несколько мгновений смотрел на него, потом

решительно открыл вторую шкатулку. И замер.

Ибо там лежала драгоценность, равной которой ещё не видел мир.

Медальон из серебристого металла, в форме рыцарского щита. На нём

была инкрустация дракона из мельчайших драгоценных камней. Но, о

боги, сколь совершенна была работа! Дракон казался живым. Он слегка

расправлял крылья из бриллиантов, повернув изумрудную голову назад,

и сверкая рубиновыми глазами. Медальон так переливался в лучах

солнца, проникавшего через широкое окно, что казалось, он светился

сам, миллионами звёзд разных цветов. От восхищения я забыл, где

нахожусь, и мог только любоваться на чудо.

–Итак, ты выбрал, дракон. – спокойно произнёс маг. -Чтож, я не

сомневался в твоём выборе. Ты весьма похож на Бросившего Вызов,

которому принадлежал этот медальон более миллиона лет назад.

–Что ты имеешь в виду, человек? Я вижу только изумительную

драгоценность, со следами древней магии, некогда наполнявшей её. Но

магии здесь больше нет, Магистр.

–Да, после того, как Команда исчезла в другом мире во главе с богом,

магии в этой вещи нет. Но она связанна с самим богом, и мы верим

если он вернётся, она даст нам знать об этом.

Боги... Это их я поклялся уничтожить раз и навсегда. Это они создали

здесь ад!!!

–Я беру и листок, и медальон. Прощай.

–Ты не берёшь ничего, дракон. И никуда не уходишь. Прощай.

В дверь вошли шестеро магов, и серый слегка качался. Видимо, они

сняли моё заклятие более сильным противозаклинанием, и сейчас

Маркиус был под двойным напряжением. Магистр присоединился к ним,

и все семеро встали в ряд перед дверью, не давая мне выйти.

Я засмеялся, и принял свой настоящий облик. Одно движение глаз

и шкатулки, моя рукопись, полки с книгами – всё, что было в покоях

Магистра, переместилось ко мне в пещеру. Но медальон я одел на шею,

и он засверкал там, как звезда.

–Люди, помните, что вы никто по сравнению со мной. Я не убиваю

вас не потому, что не могу, а потому, что милосердие – это удел истинно

великих. – проговорил я, опустившись на пол, и с усмешкой ожидая

нападения.

Магистр и его волшебники с изумлением оглядывались. Потом Белый

маг вскинул руки, и нараспев проговорил сложное заклинание. Я ощутил

небольшое давление, которое выразилось в сверкающей молнии,

ударившей прямо в меня. Я дал им это сделать, и для большей

правдоподобности добавил дыма, и запаха горелого мяса. Подождал

минуту, и убрал дым. Они стояли, и смотрели на меня.

–Я предупредил вас, люди. Более того, я честно сказал о милосердии.

Вы сами отвергли его. Теперь я просто вынужден сделать это. Простите

меня, и знайте – ваша смерть приблизит тот день, когда убийство

навсегда перестанет быть способом решения конфликтов. Прощайте.

Я протянул руку вперёд, с широко раскрытыми пальцами, ладонью

вверх. Закрыл глаза, и дал волю Мощи. Прочувствовал ауры всех

семерых, и заключил их в кокон Силы. А затем... затем я сжал пальцы,

стараясь не слышать жуткий хруст и чавканье. В лицо брызнуло чем-то

тёплым. Я не посмотрел на дело рук своих. Просто повернулся, и

вылетел в окно, чувствуя к себе отвращение. Но скоро ненависть

привычно отогнала совесть на дно разума, где та оставалась свыше

пяти лет. Сегодня я совершил большой шаг на пути к исполнению

Клятвы. И если я не чувствую радости, если не ощущаю восторга от

мести – то это ещё не значит, что я неправ...

ГЛАВА 6

Следующие месяцы я посвятил разбору магических книг, которые

получил в Ронненберге. Их было великое множество, и мне пришлось

расширить пещеру, чтобы с удобством жить дальше. Многие были

бесполезны, многие говорили мне о том, что я знал и сам. Но многие

стали для меня откровением.

Особенно поразила меня история первого владельца медальона. Это

был дракон! Молодой и гордый дракон по имени Викинг. Он блуждал по

равнинам неизвестной земли в другом мире, когда нашёл магическую

пещеру. Не задумываясь, он устремился туда, и, пройдя многие

испытания, нашёл в Озере Жизни этот предмет.

На первый взгляд, обычная история про героя. Но там были моменты,

поразившие меня прямо в сердце. Тот дракон обнаружил могучее

оружие, и нашёл в себе силы НЕ взять его! Ибо он, как и я, понимал, что

путь смерти никогда не приведёт к жизни. И он встретился с богом того

мира. С тем, кто создал людей, эльфов, незвестных мне гномов, и

многих других. Но не нас, не драконов! Нас он только "улучшил"...

Слова, которые сказал Викинг своему богу, заставили меня

захлопнуть книгу, и в восторге вскинуть руки к безразличному небу.

"В саду, выросшему на костях жертв, никогда не прорастут цветы."...

Эти слова согрели мне душу, как объятия матери. Я сделал их своим

девизом на всю жизнь.

Через год я уже прочитал большую часть книг. За это время на меня

трижды нападали герои, и трижды я сдерживал ярость, отправляя

человека или эльфа в другой конец Арнора. С каждым днём Сила моя

росла, а отвращение к смерти усиливалось. Знания, подчерпнутые из

книг, огранили алмаз моей магии, сделав его бриллиантом. Часто я

неделями не выходил из пещеры, погрузившись в созерцание, или

наблюдая, как росли сталактиты. Размышления привели меня к

уверенности, что корни того ядовитого дерева – не в богах, и не в

высших силах. За весь этот год, я, как ни старался, не смог обнаружить

ни малейшего следа чего-либо, более могущественного, чем я сам.

Понемногу крепла убеждённость, что корни – в нас самих. Что

несовершенство разума, и психологические стереотипы, служат

невероятным барьером на пути к гармонии. Часто смотрел я на листок

пожелтевшей бумаги, читая строчки, написанные, как я узнал из книг,

величайшим магом всех времён, непредсказуемым Рэйдэном, учеником

самого Синего Мага Вечного Мира, который и был богом.

Я был сильнее. Я ощущал свою Власть столь полно, что иногда

ужасался этой силы. В шестнадцать лет я мог уничтожить горный

хребет одной мыслью, мог разрушить весь мир, сказав пару слов.

Часто я размышлял, достоин ли столь невероятного могущества. Да,

меня не влекла власть, хотя я мог её взять просто протянув руку. Но

достойно ли мне получать наслаждение, изучая мудрость, когда тысячи

разумных существ бьются в клетках предрассудков, когда миллионы их

орошают своей кровью тот сад, в котором растут лишь ядовитые кусты

нетерпимости?

К концу года подобные размышления сделались невыносимыми, и я

понял, что время пришло. Пора было начать очистку сада от крапивы

ненависти и религиозной слепоты, и засеять его семенами доброты и

взаимной любви.

Последний лист пергамента превратился в бриллиант, и украсил

собой ожерелье, на котором висел медальон. Этот предмет из

необозримого прошлого, да моя рукопись – вот и всё, чем я дорожил,

всё, что хотел считать своим.

Я встал из-за стола, у которого размышлял много дней, и бережно

уложил книги Магистра в золотые шкафы. Одно Слово – и шкафы

засияли светом, надёжно охраняя бесценное содержимое. Люди говорят,

что все драконы имеют сокровищницу, и стерегут её не щадя жизни.

Чтож, мои сокровища – это знания, а золото – просто устойчивый

металл, способный хорошо их охранить...

***

Выйдя из пещеры, я задумался. С чего начать? Возможно, для начала

стоило приобрести себе настоящий дом, тот, где я смогу начать работу,

и куда будут стекатся мои последователи. Ибо они скоро появятся.

Взвесил возможные варианты. Понятно, что это должен быть дворец.

И так же понятно, что он должен быть знаменит на весь Уорр, ибо

только в этом случае обо мне узнают сразу.

Улыбнулся. Таких дворцов было два. Белый Дворец Родрика, и

разрушенная Чёрная Крепость Владыки. Сейчас я понимал, что Владыка

был только властолюбцем, способным послать на смерть тысячи своих

сподвижников... О отец, почему ты погиб, защищая его?!

Крепость мне не подходит. Она испокон веков считалась прибежищем

Зла, и дракон, поселившийся там, только усилил бы эти предрассудки. И

хотя я мог восстановить её одним движением, меня это не влекло.

Родрик... Ты стал для меня символом Врага. Ты убил мою семью, ты

сделал меня убийцей, ты столь жестоко поступал с побеждёнными, что

орки подняли бунт около года назад. Я не вмешался тогда, потому что

был полон ярости и ненависти, и понимал, что не смогу удержать себя

от рек крови. Но теперь... О Родрик, прости меня. Но смерть твоя даст

жизнь стольким, что я должен принять это.

Пока я мчался в небе, в душе пылали двойственные чувства. С одной

стороны, я страшился того, что мне предстояло, ибо предвидел кровь и

смерть. С другой... Я всё ещё был драконом, и гордость моя трепетала

при воспоминании об унижениях.

На некоторое время мне захотелось отбросить мудрость, и убить

своих врагов. Задумавшись над этим стремлением, я понял, что излив

последние остатки ненависти на тех, кто воистину заслужил её, я стану

более совершенным, и ещё ближе подойду к своей цели – миру на

Уорре. Сердце защемило от жалости к врагам, но я пресёк её. Враги

они существуют. Смерть порождает жизнь, а цель жизни – бороться со

смертью во всех её проявлениях.

Приняв наконец решение, я ускорил свой полёт, и со свистом

разрезая воздух, понёсся на север, в Арнор.

ГЛАВА 7

В небе Арнора парили грифоны, по дорогам шли люди и эльфы.

Жизнь шла своим чередом, и только иногда, при взгляде на несчастных

рабов, мог наблюдатель заметить, что не всё благополучно в этой

прекрасной земле. Я, словно вихрь, нёс на своих крыльях свободу, но

впервые эта свобода не означала рабство для побеждённых.

И я встретил грифона в небе. При виде его, я замедлил полёт, и стал

видимым. Грифон в ужасе забил крыльями, и закричал, а его райдер

едва не упал на землю.

–Скажи мне, где сейчас Крафт? – спросил я его, повиснув в воздухе.

Эльф поднял копьё, и ... в ужасе отбросил огромную змею, в которую

оно превратилось. Я рассеял иллюзию, и копьё, сверкая, упало с небес.

–Разве я напал на вас, арнорцы? – спокойно спросил я.

–Ты – это Винг! – в смертельном ужасе воскликнул эльф, а грифон

широко раскрыл глаза.

–Да, меня так зовут. Ты удивлён?

Они попытались сбежать. Я приземлился на поле, и одним

движением притянул их на землю перед собой. Эльф посмотрел на

грифона, и гордо сложил руки на груди, а тот вскинул голову.

–Убей нас, дракон. Мы не станем твоими рабами!

Я грустно засмеялся.

–Неужели вы видите только два выхода из клетки, арнорцы? Почему

обязательно надо убивать, или быть убитым? Разве мир – это

невозможно?

Они столь удивились, что даже отступили на пару шагов.