Текст книги "Его тайный ребёнок (ЛП)"

Автор книги: Джордан Силвер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Перевернув Миа на бок, чтобы она вновь не захлебнулась, я позвал Занию.

Чёрт, моя девочка жива! Жива! Жива! Жива!

Миа посмотрела на меня своими мутными глазками и заплакала. Беззвучно рыдая, я осторожно прижал дочь к себе.

– Милая, солнышко, принцесса моя. Всё будет хорошо. Папа и мама рядом с тобой. Дыши, детка. Только дыши, – хрипел я.

Я повернулся к Зании.

– Быстро звони врачу. Пусть присылают скорую…

Скинув оцепенение, она кинулась за телефоном. Несколько секунд спустя она уже звонила доктору.

Но что-то мне подсказывало, что медлить и ждать скорую нельзя.

Я осторожно замотал Миа в одеяло.

– Возьми ключи, мы выезжаем. Мы точно будем в больнице быстрее, чем будем ждать скорую. Поехали, ты за рулём.

Мы быстро спустились в гараж и расположились в машине. Зания вцепилась в руль, а Миа в меня.

Она всё ещё с трудом дышала…Но она дышала.

Зания быстро выехала на дорогу и, выжимая всё, что можно из машины, двинулась в сторону больницы. Скорую помощь мы встретили по дороге, но не остановились, продолжая свой путь.

И десять минут спустя мы были в больнице, где нас уже ждали.

Быстро переложив Миа на носилки, мы последовали за доктором, который попутно раздавал приказы медперсоналу.

Миа доставили в реанимацию. Мы с Занией тоже вошли вслед за бригадой врачей, но доктор настоятельно попросил нас покинуть помещение.

Но только у него и его коллег это не получится. Нет ни единого шанса, что я покину свою дочь. Доктора суетились, пока медсёстры снимали с Миа пижамку.

Доктор снова попросил нас выйти.

Чёрт, он что совсем тупой?

– Я остаюсь и она тоже. – Рявкнул я и кивнул в сторону Зании. – Просто предоставьте нам стерильные халаты или что там у вас требуется.

Одна из медсестёр кинулась исполнять мой приказ.

Пока доктора занимались Миа, я заметил, что они украдкой смотрели нас, а некоторые медсёстры краснели.

Наверное, я был в рвоте Миа, поэтому они так реагировали на меня. Посмотрев на себя, я тихо выругался.

Черт, я не надел рубашки. И на мне не было ничего кроме пижамных штанов, низко сидящих на бёдрах. Я был в такой панике, что я даже не задумывался о том, во что одет.

Быстрый взгляд на Занию показал, что, хоть она и была прикрыта, но это с трудом можно было назвать одеждой. Короткие шорты и кружевной топ едва прикрывал её пупок.

Без лифчика её сиськи были на полный экран, и я должен сказать, для женщины, которая имела ребёнка, её грудь выглядела просто потрясающе.

Гребанные доктора-мужчины хоть и были в возрасте, но, не скрывая интереса в глазах, пялились на неё.

Суки, они должны сейчас спасать мою дочь, а не пялиться на МОЮ женщину.

Медсестра, наконец, принесла нам халаты, и мы с Занией быстро оделись.

Нас не подпускали близко к Миа и что-то делали с ней.

Вдруг её громкий плач отразился от стен реанимационной комнаты и полоснул меня, как ножом по сердцу. Я кинулся к ней. Зания следом за мной.

–Миа, иди сюда, – приговаривала медсестра, удерживая вместе с доктором нашу девочку, которая пыталась на коленях ползти к нам.

Я подскочил к ней и взял на руки.

– Всё нормально, детка. Мы с тобой.

Мне пришлось положить её на медицинский стол и, подавляя рвущиеся наружу слёзы, смотреть, как мою крошку привязывают ремнями.

Она неотрывно смотрела на нас и больше не сделала попытки вырваться или заплакать.

Через полчаса мы узнали, что у нашей дочери была высокая температура и тошнота. Дома она пережила остановку дыхания, захлебнувшись рвотой. И было просто чудом, что мы не растерялись и смогли ей помочь.

Доктора провели с ней специальные процедуры и объяснили, что состояние Миа было вызвано побочным эффектом от химиотерапии. Её маленькому тельцу было трудно справляться с такой нагрузкой.

Миа оставили в реанимации, но она не хотела отпускать нас. Она хотела рядом маму и папу, и мы остались с ней, держа её за руки.

Мы старались держать себя в руках, но мне кажется, что Зании это удавалось лучше.

Наконец под утро жар у Миа начал спадать, и я вздохнул от облегчения.

Врач пришёл спустя некоторое время после завтрака, потому что моя девочка вновь не смогла удержать его в себе.

Осмотрев и сделав все необходимые процедуры, он посмотрел на меня. В его глазах отражалась жалость.

Я уже знал, что химия не сработала, и что единственный вариант у неё – ребёнок. Брат или сестра, которые смогут подарить ей долгую жизнь.

Миа заснула, и доктор пригласил нас к себе в кабинет. Нехотя нам пришлось оставить нашу дочь.

Усевшись в кресла напротив доктора, мы с Занией непроизвольно протянули друг другу руки и, переплетя наши пальцы, приготовились слушать приговор врача.

Глава 13.

Доктор не сказал нам ничего нового. Химиотерапия не помогла и единственный шанс на спасение дочери только на донора. Миа всё также была в списке на донорскую помощь, но это был всего лишь грёбанный список.

Если бы я только мог купить донора, то отдал бы всё, что у меня было.

И даже больше.

Но и тут судьба насмехалась надо мной. Подходящего донора для моей девочки просто не было.

В конце разговора доктор обмолвился о том, что если бы болезнь удалось диагностировать раньше, шанс на положительный исход от химиотерапии был бы больше.

Это гребанное заявление вновь всколыхнуло во мне злость на Занию и её побег от меня, и я выпустил её руку из своей.

Черт, если бы она не ушла, всё было бы по-другому.

Зания посмотрела на меня и закрыла глаза, пытаясь сдержать слёзы. Было очевидно, что она всё поняла.

Я ничего ей не сказал, а просто встал и вышел из кабинета.

Я нужен сейчас своей маленькой принцессе.

Миа лежала на кровати и смотрела картинки в очередной книге, которую я ей купил. Я сел на краешек постели и подняв дочь, усадил к себе на колени. Моё маленькое солнышко прильнула ко мне и обняла за шею.

– Солнышко, у тебя когда-нибудь был другой папа? – Спросил я её.

– Нет. Никогда не было. И зачем он мне? Мамочка каждый день рассказывала о тебе.

Буря ненависти на Занию, которая полыхала в моей груди, немного затихла.

Чёрт, мне пришлось задать этот идиотский вопрос дочери. Но я отчаянно нуждался в ответе, почему Зания оставила меня.

Совершенно очевидно, что не ради другого мужчины.

Совершенно очевидно, что она не была золотоискательницей как настаивала моя мать.

Так какого хрена произошло?

Я больше не стал расспрашивать Миа о возможных ухажёрах Зании. Моя девочка ещё слишком маленькая, чтобы что-то в этом понимать.

Через несколько минут в палату вернулась Зания. Она улыбнулась Миа, и моя маленькая принцесса протянула к ней руки, давай мне ясно понять, что теперь она хочет на руки к маме.

Я уступил Зании место, и Миа устроилась на её коленях.

***

Весь день я провёл в больнице, бросаясь из крайности в крайность. Когда я смотрел, как Зания ухаживала за нашим ребёнком, то испытывал гордость и возможно даже любовь.

Но уже через секунду я вновь полыхал гневом и ненавистью за то, что до сих пор не знаю, почему она ушла от меня.

Я знал, что пока болезнь Миа правит нашей жизнью, будет много взлётов и падений, и я буду чувствовать это даже в своих костях.

Но, черт возьми, у нас с Занией совсем не осталось времени. Наступил переломный момент, когда ей и мне придётся как-то справляться со всем этим дерьмом.

***

В ту ночь мы опять были вынуждены оставить Миа. Конечно, мы с Занией подождали, пока она не заснула, но когда оказались у двери, услышали самые жалкие звуки.

Это был второй раз, когда Миа подняла шум, показывая то, что не хочет оставаться без нас. Конечно же, мы вернулись. Спустя три часа Миа окончательно заснула и нам напомнили, что нужно покинуть палату.

Мы поцеловали дочь, и вышли из палаты.

До дома добрались в полной тишине. Ни один из нас не сказал ни слова.

Вернувшись домой, мы поужинали, и Зания стала убирать посуду.

–Я сплю сегодня в комнате Миа, – застенчиво пролепетала она.

Какого хрена?

– Нет. Ты спишь со мной. – Зарычал я и потянул её за руку к нашей комнате.

Я не мог допустить, чтобы она вновь была вдали от меня. Она должна спать только рядом со мной.

Зания последовала за мной без скандалов и драк, и я понял, что она тоже не хотела сегодня остаться одна.

Я быстро принял горячий душ в одной из гостевых ванных комнат, пока Зания делала то же самое в нашей спальне.

Конечно, я мог бы использовать душевую кабинку вместе с нею, но не думаю, что кто-либо из нас был готов к такой близости.

Как только мы оказались в кровати, Зания повернулась лицом ко мне. Она молча смотрела на меня несколько минут, а потом…положила свою руку мне на грудь. Я был более чем удивлён этому.

Мои глаза распахнулись от удивления, и я повернулся к ней. На её лице и глазах отпечатался страх, как будто она ожидала, что я откажу ей.

Я проигнорировал своё предательское сердце, которое казалось, возрадовалось её капитуляции.

Пристально смотря на Занию, я придвинул её ближе к себе и поцеловал в щёку. Я всё ещё не мог заставить себя поцеловать её в губы, особенно после своей реакции в больнице.

Но даже простой поцелуй в щёку был слишком интимен, и мне показалось, что это то, что ей сейчас нужно.

Потом вдруг всё изменилось.

Зания убрала руку с моей груди и, опустив её ниже, коснулась моего члена.

Она быстро оседлала меня и ввела мой член себе внутрь.

Стон, который она издала, сказал мне больше, чем слова, что сейчас происходит с ней.

– Шшш, шшш, успокойся детка. – Выдохнул я.

Было уже слишком поздно забирать свои слова нежности, но я не думаю, что она всё равно это заметила. Зания была слишком занята, пытаясь убежать от демонов, которые преследовали её.

Она стала неистово скакать на мне, как будто была всего лишь в секунде до финиша.

– Пожалуйста…– Прошептала она.

– Тише. Тише. Я знаю, что тебе нужно.

Я думаю, в этот момент она, наконец, была готова отставить всё плохое, что есть между нами в сторону и делать то, что нужно было сделать для нашего ребёнка.

Особенно после вчерашнего инцидента, который до смерти нас напугал.

Шли секунды или минуты, и новые чувства и эмоции стали захлёстывать меня.

Я, наконец, понял, что это было, когда начал целовать и кусать шею Зании, чтобы удержаться и не поцеловать её в губы.

Внутри меня шла борьба, и мне хотелось защитить себя от чувств к ней, но что-то отчаянно хотело открыться и впустить её вновь.

Черт. Нет.

Я вышел из её горячего лона и, перевернув, поставил Занию на колени. Сам же врезался в неё сзади, заставляя вскрикнуть и схватиться за простыни. Это поза была менее интимной.

Блядь, теперь было всё просто и ясно.

Не было тут никакой сумеречной зоны.

Просто мой член в её киске и нам как можно скорее нужно достигнуть освобождения.

Но только всё было напрасно.

Кажется, я снова был в опасности.

Бля, бля, бля!

Я вновь и вновь входил и выходил из сладкого тела Зании, стараясь как можно глубже войти с каждым толчком. Пытаясь избавиться от её наваждения.

Но ничего не получилось.

Мне пришлось стиснуть зубы, чтобы удержаться и не спросить, какого хера она оставила меня, когда её тело так страстно меня желало?

Что с нею произошло? Ведь то, как она громко стонала и насаживалась на меня, говорило о том, что я далеко ей не безразличен.

Когда же она кончила в третий или четвёртый раз, я вышел из неё и вновь заставил оседлать себя.

Теперь мне хотелось смотреть на неё. Смотреть в её глаза.

Сначала Зания начала двигаться медленно, но совсем скоро увеличила скорость, и мне пришлось удерживать её за бедра.

Наутро на них точно будут синяки.

Зания с маниакальным упорством объезжала меня, но ни я, ни она не могли достигнуть разрядки.

И тут она видимо не выдержала напряжения между нами.

Она стала бить меня своими маленькими кулачками в грудь и захлёбываться слезами. Я не был готов к такому натиску, и... она вновь пробралась на так тщательно охраняемую мною территорию. Моё сердце.

Я перевернул её на спину и, прижав своим телом, продолжил входить и выходить из неё.

– Тише, детка. Всё будет хорошо. Я обещаю, – выпалил я. Её слёзы сводили меня с ума и я не хотел их видеть на когда-то таком родном и любимом лице. И я боюсь, что она вновь такою станет.

Она сама почти довела меня до слёз своим отчаянием в глазах, и я закрыл глаза, пытаясь закрыть своё сердце ради самосохранения.

Больше я не мог ей ничего сказать, но возможно, всё ещё могу что-то сделать для неё.

– Держись за меня, Зания. – Рыкнул я.

Она немного расслабилась и успокоилась. Её ногти проложили дорожки вниз по моей спине, когда я медленно стал входить и выходить из неё. Моя лобковая кость потирала её клитор, и я вспомнил, как ей это нравилось.

Впервые с тех пор как я затащил её обратно в свою кровать, я достаточно смягчился, чтобы дать ей маленькую часть себя.

Когда я кончил, то просто не вышел из неё, а остался вместо этого похороненным в ней, пока мой член не выскользнул сам.

Я не был готов для объятий на этом этапе в нашей передряге, поэтому отвернулся от неё и лёг на своей стороне кровати. Мне показалось, что Зании не понравился этот мой жест, поэтому она тоже отвернулась от меня и легла спать.

Время шло, а я всё не мог найти покоя и заснуть.

Я слишком был занят своими мыслями. Обрывки информации и то, как Зания себя вела, настойчиво твердили мне, что я упускаю что-то важное. Что-то, что я не могу себе даже представить.

Глядя на спящую Занию, я пытался разглядеть в ней ту милую молодую девушку, с которой познакомился шесть лет назад.

Существовала ли эта девушка или всё это было ложью?

Что-то внутри меня взбунтовалась от этой мысли.

Даже со всеми доказательствами, мне до сих пор было трудно принять то, что она была простой охотницей за деньгами. Мне было трудно поверить словам матери.

Но ведь она почему-то ушла? Почему?

Я думал, что она оставила меня ради кого-то другого. Хотя этому не было доказательств. Но она не оставила меня даже ради карьеры.

Мне не нравилась эта гребанная головоломка, и я снова дал себе слово узнать всю правду.

Немного успокоившись, я стал вновь вспоминать о том, как всё у нас было. Какими мы были влюблёнными и счастливыми. По крайней мере, так было с моей стороны. Снова ощутив силу своей прошедшей любви я, наконец, уснул под утро и мне приснился странный сон.

Во сне Зания пыталась мне что-то сказать, но когда я стал приближаться к ней, чтобы услышать, она стала отдаляться всё дальше и дальше от меня.

Потом мне приснилось, что я стою на мосту, наблюдая за ней и Миа, а пропасть между нами становится всё шире и шире, и я не могу до них дотянуться.

Глава 14.

Утром я встал с кровати более запутанным, чем когда-либо. Я быстро принял душ, оделся и направился в свой кабинет, не сказав Зании ни слова.

Сев в своё любимое кресло в кабинете, я позвонил в больницу, чтобы узнать состояние Миа. Мне сказали, что она всё ещё мирно спала.

Ей давали какое-то лекарство, которое способствовало тому, что она много спала. Я ненавидел это, но хрупкий организм дочери нуждался в покое.

Включив компьютер, я стал просматривать почту. Несколько документов, которые прислал мне мой секретарь, требовали немедленного рассмотрения и решений.

Поэтому как бы мне не хотелось поехать к Миа, сначала мне надо было заехать в офис и всё решить на месте.

Так я сделал.

Приехав в офис, я постарался погрузиться в работу, но она не клеилась. Я всё время думал о прошедшей ночи и странном сне.

Меня мучил вопрос: как могла женщина, которая так ненавидит мужчину, страстно ему отвечать?

Этой ночью Зания была именно такой, как когда мы были вместе.

Тогда какого чёрта она ушла?

Мысли роились в моей голове одна нелепее другой. Но я так и не смог разгадать тайну её ухода. Как я ни старался всё сводилось к тому что Зания не изменилась за исключением того, что родила моего ребёнка

Моя голова распухла, пытаясь разгадать эту головоломку и я, бросив работу, вышел из кабинета, поехал в больницу.

Как только моя нога оказалась на пороге палаты, громкий крик Миа заставил замереть моё сердце.

– Папочка, – громко поприветствовала меня она, и я тут же отодвинул все проблемы в сторону.

Моя маленькая принцесса улыбалась мне, но тёмные круги под глазами беспокоили меня. Я подошёл к кровати, чтобы взять её на руки. Мои глаза встретились через её хрупкое плечико с глазами её матери, и лицо Зании вспыхнуло ярким румянцем.

Я думаю, она вспомнила нашу прошлую ночь.

Я сидел на стуле рядом с кроватью с Миа на коленях и слушал её рассказ о том, что она делала сегодня и то, как она не может дождаться, чтобы вернуться домой.

– Ты знаешь, папочка, здесь я познакомилась с Лизой и у неё есть пони. Ей его папа подарил.

Мягкий тоненький голосок Миа затих, и она посмотрела на меня кокетливо. Я попытался скрыть свою улыбку на явно подготовленную уловку дочери. Моя принцесса была Типичная Женщина и использовала свои уловки на мне, чтобы получить желаемое.

– Так ты говоришь, что её папа подарил ей пони? – Постарался подыграть я.

– Да.– Кивнула она.

– Так что же такого сделала Лиза, чтобы получить такой подарок?

– Ну, ничего особенного, папа. Она также как и я принимает лекарства без жалоб и старается никогда не плакать. Но всё-таки я думаю, потому что она тоже принцесса как и я. Поэтому папа и сделал ей такой подарок.

– Но ты для меня самая главная принцесса, поэтому я сейчас на минутку отойду поговорить с доктором, а потом мы обсудим пони.

Миа поцеловала меня в щёку, и я положил её обратно на кровать.

– Папа, ты сегодня не сказал «привет» маме. Забыл?

В глазах дочери была такая надежда и ожидание, что я не выдержал и сдался.

– Ты права, принцесса. Я так соскучился по тебе, что увидев, просто забыл за маму.

Я посмотрел на Занию, которая сидела на краю кровати. Она смотрела куда угодно, но только не на меня. Наклонившись, я поцеловал её в лоб, прежде чем выйти за дверь.

У доктора всё также не было новостей кроме старой перестраховки о том, что нам нужен ребёнок.

Он продолжал настаивать на том, что они делают все, что могут, но от нас с Занией зависит, есть ли у моей дочери шанс или нет.

Чёрт, я всё это понимал, но нам потребуется девять месяцев, чтобы родился ребёнок, прежде чем что-либо может быть сделано.

Почти целый год страданий Миа и я пока был беспомощен. Это сводило меня с ума. Но я действительно ничего не мог сейчас сделать, кроме как снова и снова овладевать Занией, надеясь, что скоро она забеременеет.

Старый гнев снова поднял свою голову. Я был зол не только на медицину, но и на Занию и её причину бегства от меня.

Если бы она не ушла, многого удалось бы избежать.

***

Когда поздно вечером мы покидали больницу после того как уснула Миа, я был в очень плохом настроении.

– Увидимся дома, – рыкнул я Зании и оставил её на пороге больницы.

Я сел в свою машину и поехал домой. Несколько дней назад я выделил Зании машину, чтобы она, не дожидаясь меня, могла поехать к дочери. Поэтому был уверен, что скоро увижу её дома. Я гнал по улицам города к дому, но мой гнев только рос. Я знаю, что по большей части это был страх за мою дочь, чем всё остальное.

Когда я подъехал к дому, то просто пылал от бешенства.

Спустя десять минут на пороге квартиры появилась Зания. Я схватил её, как только она вошла в дверь, и без слов потащил в нашу спальню.

Она уже знала своё дело, поэтому не было необходимости для слов.

Сейчас я мог думать только об одном – как можно скорее оказаться внутри неё и выплеснуть всю боль, гнев и разочарование, которые верховодили мной последние несколько часов.

– Раздевайся. Быстро.– Рыкнул я.

Зания попятилась к двери, но я схватил её за руку и разорвал на ней блузку, оголив шикарную грудь.

Потянул лифчик вниз и всосал губами её сосок. Не сдержавшись, я прикусил его зубами и Зания охнув, стала бороться с молнией на моих джинсах.

Минуту спустя, когда мы оба были обнажены, я поднял её на руки, и её ноги обвились вокруг моей талии. Не медля ни секунды, я грубо вошёл в неё.

Зания закричала и попыталась вырваться от меня, но я не позволил ей это сделать.

– Корд! – Закричала она.

– Заткнись. Просто заткнись.

Я даже не взял её в кровать, а просто прислонил к стене и продолжил грубо овладевать её телом.

Внутри меня развернулась борьба между ненавистью и необходимостью. Некоторое время спустя Зания смирилась и я, потянув назад её голову за волосы, посмотрел на неё.

– Тебе нравится, когда я внутри тебя снова и снова?

Она прикусила губу и попыталась отвернуться, но я не дал ей сделать этого.

– О нет. Нет. Смотри на меня. Как бы ты не относилась ко мне, твоё тело всё также хочет меня. Ты можешь притворяться, что ненавидишь меня, но твоё тело с этим несогласно.

С каждым своим словом, я продолжал врезаться в неё достаточно сильно и даже не заметил, как мы оказались в кровати. И я потерялся в Зании, пытаясь изгнать всё то дерьмо, которое мучает меня.

Всё, что я сейчас хотел, это жар её киски вокруг своего члена.

Я не хочу думать.

Я не хочу ничего чувствовать.

Я просто хочу трахаться и размножаться.

Ногти Зании скребли мою спину, и она стала делать движения навстречу мне. Кровать под нами тряслась и скрипела от каждого моего толчка.

Громкие крики и стоны раздавались по комнате, как будто происходило спаривание двух диких зверей.

Я держал ей голову так, что мог смотреть ей в глаза, пока трахаю.

– Ой, – закричала она, когда я нагнулся к её шее и сильно укусил.

Я хотел потреблять её в тот момент.

– Встань на колени. – Приказал я.

Зания сделала так, как я приказал, и встала на колени. Я склонился над ней и всосал её сосок в рот, при этом выйдя из неё.

Вместо члена, я погрузил в истекающую соками киску два пальца и Зания закричала. Это были сладчайшие звуки от наслаждения.

Я развернул Занию, и она встала на руки и колени, а я... уткнулся в её киску сзади, касаясь языком.

Черт, этот грёбаный вкус свёл меня с ума.

Как же он может быть всё тем же, как раньше?

И я вспомнил, как нам обоим было от этого хорошо.

Я поедал киску Зании, пока она не кончила, а у меня не заболел рот. Она всё так же стояла на коленях, и я вонзился в неё сзади, прижав большой палец к её клитору.

Я глубоко и сильно толкался в ее лоно и смотрел, как её соки бежали по её бёдрами. Обезумев, я вышел из неё и снова сильно вошёл. Этого хватило, чтобы отправить Занию за грань. Её киска плотно стиснула меня, но я всё никак не мог кончить.

– Корд, – закричала она, когда я опять слишком сильно вошёл.

Но я прикрыл ей рот рукой и продолжил трахать.

– Возьми мой член, как большая девочка, – прорычал я.

В прошлом у Зании всегда были проблемы с тем, чтобы принять всю мою длину и этот раз не стал исключением.

Вот это то и было частью проблемы – ничего не изменилось.

Я всё ещё хотел её.

Я всё никак не мог избавиться от гнева и злости, и эти чувства держали мой член твёрдым очень-очень долго, пока Зания не стала плакать от боли.

Тогда я сжалился над ней и замедлил толчки.

Я перевернул её на спину и развёл ноги, поднимая их за лодыжки. Опустил голову и снова прильнул языком к её киске.

Сегодня был первый раз, когда я положил свой рот на неё и думаю, жребий был брошен, когда я застрял в ней своим языком второй раз за ночь. Её вкус был всё таким же, как я и помнил: сладкий, горячий и пряный.

Я не смог сдержать рычания, вырвавшегося у меня из груди, когда пировал её киской. Я ласкал её языком, пока Зания не кончила дважды и почти что потеряла сознание от интенсивных оргазмов.

Тогда я опустил её ноги и снова вошёл.

Несколько секунд спустя в её глазах вновь вспыхнула похоть, и это ещё больше возбудило меня.

Сделав несколько толчков, я вышел из неё и, схватив за голову, поднёс член к её пухлым, манящим губам.

– Посмотрим, помнишь ли ты, – прорычал я.

Она посмотрела на меня горящими похотью глазами и, высунув язык, провела ним вдоль щели члена.

Она продолжала дразнить меня, при этом смотря на меня взглядом сирены, какой она впрочем, и была. Я грубо схватил её за волосы, заставляя полностью принять мой член до самого горла, стараясь разорвать её магию надо мной.

Зания стала задыхаться, но быстро вспомнила, что нужно расслабить горло и дышать. Она сглотнула и приняла ещё несколько сантиметров в свой тёплый рот, заставляя меня рычать меня от удовольствия.

Я медленно трахал её горло, держа голову.

– Я не кончу тебе в рот. – Прорычал я.

Мне пришлось побороться за свой член, чтобы отнять его у неё и мне тут же вспомнилось, как она любила дарить мне оральные ласки.

Я отмёл от себя мысль, что она могла делать то же самое кому-то другому, и проскользнул в её киску.

Сегодня я ещё больше шагнул с нею за грань, но всё же не сделал последний шаг к нашей интимности.

Я не поцеловал её губы.

Даже когда она смотрела на меня умоляюще.

– Нет, – прорычал я, и слезы, побежавшие из её глаз, громче всяких слов сказали мне, что она всё поняла.

Я оставался внутри Зании до рассвета. Я брал, а она отдавала.

Мы оба пытались забыть всё дерьмо, что происходит вокруг нас.

Утром, полностью измождённые не только от секса, но и душевных терзаний, мы попытались заснуть.

Где-то часа через три нам надо было быть в больнице у нашей принцессы.

Но сон так и не пришёл к нам.

Вместо этого мы повернулись друг другу лицом и встретились взглядами.

В них можно было прочитать все, что происходит между нами.

Боль, гнев, злость, страх, любовь…всё.

И в этот момент мне захотелось покончить с тайнами и вновь начать жить, оставив всё позади.

Вместе побороть болезнь Миа и забыть все, что было плохое как страшный сон.

Глава 15.

Мы провели весь день в больнице, снова став друг для друга незнакомцами. Между нами не было сказано ни одного слова с прошедшей ночи.

Вместо этого мы сосредоточили все наши силы на нашей дочери. Миа было заметно лучше, чем вчера, но всё равно она была не в лучшем состоянии.

Мы сохраняли счастливое притворство, только ради неё, не показывая всей смуты, что творилась внутри нас.

Напряжение в комнате было ощутимым только для нас.

Весь день я искоса посматривал на Занию и проклинал себя за то, какой я дурак.

Мой член привёл меня назад к тем временам, когда мы были счастливы вместе и гнев за это становился ещё больше. Мне не нравилось то, что я почти попал её сети повторно. Но я попытаюсь бороться с этим дерьмом. Я не собираюсь давать ей ещё один шанс.

Только в глубине души я боялся, что это не сработает и от этого злился ещё больше. Честно говоря, страх за то, что она вновь уйдёт, сковал меня и я точно знал, что не переживу ещё такого удара.

Мама попыталась несколько раз ко мне дозвониться, но я умышленно проигнорировал её звонки. Также умышленно пропустил парочку звонков от Камиллы.

Я был уверен, что мы сказали друг другу все, что нужно было сказать.

Зания наверняка знала о моей «невесте», но никогда не спрашивала о ней. В больнице ходило много сплетен обо мне и Камилле, и светская хроника пестрела новостями о нашей предстоящей свадьбе. Хотя я предупреждал всех, что буду судиться и наказывать за эти сплетни.

В тот вечер мы уехали с уверенностью, что завтра сможем забрать нашу девочку. Мы оба устали от событий прошлой ночи и всё что я хотел так это быстро принять душ, перекусить и лечь в кровать.

Как только мы вошли в квартиру, Зания направилась в одну из ванных комнат, а я пошёл на кухню приготовить нам что-нибудь поесть. У меня это уже вошло в привычку.

Я готовил ужин когда, услышал, что что-то обрушилось со стены и с громким звоном разбилось. Я поспешил посмотреть, что, блядь, происходит.

Зания, одетая только в трусики и топ, стояла посреди ванной комнаты в окружении осколков от разбившегося огромного зеркала со стены.

Взгляд на её лице привлёк моё внимание. Она была белой как простыня.

– Какого чёрта...? – Шагнул я дальше в комнату, ожидая объяснений.

Я не позволял нам всё это время сломаться под гнётом сложившихся обстоятельств и делал всё, что было в моих силах, стойко нести удар судьбы в связи с болезнью Миа. Но видимо Зания всё же сломалась. Да, она носила бремя намного дольше, чем я, но это было не по моей вине.

– Я задал тебе вопрос, что за чертовщина здесь произошла?

Я и не думал, что ответ Зании сломает меня через секунду.

– Я не беременна. – Прошептала она.

Её голос был полон боли, невыносимой боли, которую я почувствовал как свою.

– Я не беременна, Корд.

Господи, за что нам всё это?

Я попробовал взять себя в руки, и хриплым голосом спросил.

– Откуда ты знаешь?

Она помахала обёрнутым тампоном мне в лицо, как доказательством, прежде чем упасть на сиденье туалета.

Я принял удар и, отступив назад, развернулся и покинул комнату.

Горькое чувство разочарования расползлось внутри меня, разрывая душу.

Схватив пиджак со стула, я выскочил за дверь, испытывая вдобавок к боли от того, что у нас ничего не получилось, угрызения совести, что оставил Занию в таком состоянии одну. Но я был чертовски опустошён и просто не мог оказать ей поддержку.

Я сел в машину, желая поехать в больницу и увидеть дочь. Мне нужно было увидеть её миленькое личико, чтобы убедиться, что она всё ещё здесь и жива.

Я знаю, что поступил как мудак и просто сбежал от её матери в тот момент, когда она нуждалась в поддержке. Это был ещё один п*здец с моей стороны, но я ничего не мог с этим поделать.

Я просто хотел спасти свою девочку, разве это так ужасно?

Мы оба сделали Миа без проблем, так почему же случилось так, что Зании сложно забеременеть в этот раз?

Я уже был на пути в больницу, когда тяжёлая правда ударила по мне.

Какого хрена я делаю?

Я позволил своей ненависти и гневу скопиться до такой степени, что потерял из виду все приличия.

Я желал побыстрее сделать ребёнка, который помог бы исцелить Миа. Я не думал о нём как о маленьком человечке, у которого есть права и нужды. Я как бы обезличивал его всё время. Как будто он был научный проект.

Глубоко вдохнув, я съехал на обочину и положил голову на руль, пытаясь взять себя под контроль.

В голове стучала только одна мысль: наш будущий с Занией ребёнок будет частью меня, нас.

Он или она тоже нуждаются в любви и безопасности как любой ребёнок.

Чёрт, что творится в моей голове?

Когда же я стал таким мудаком?

Я почувствовал себя ещё более больным, и мне пришлось сражаться с тошнотой. Не имеет значение, что я чувствовал к Зании и тому дерьму, что она сделала – это был мой собственный ребёнок, а не средство достижения цели.

Я возненавидел себя за тот момент в прошлом месяце, когда довёл до абсурда свои действия и словно зверь насиловал Занию.

Кем я стал? Монстром. Но я исправлюсь ради Миа, ради…Зании и себя.

Я укрепил свою решимость сделать всё лучше и полюбить этого ребёнка пока он или она не были даже зачаты.

Надеюсь, когда он или она всё же появятся на свет, то никогда не узнают, каким козлом был их папа.

Обхватив руками голову, я вздохнул, потом сделал разворот и направился обратно к дому. К Зании.

Я собирался навестить нашу дочь без неё, когда точно знал, что она, наверное, тоже хотела увидеть ее. Чтобы как то успокоить себя я порадовался, что Миа с нами. Я вспомнил, как впервые увидел её. Как узнал о её болезни. Я вспомнил, как страдал вместе с ней с каждым приступом её боли.