Текст книги "Нечто"

Автор книги: Джон Вуд Кэмпбелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Думаю, все дело в том, что мы с тобой, док, не столь чувствительны, как Блэр. А если тебя интересуют подробности, пойди послушай, что он там вещает. Из главного корпуса все разбежались. Остался только Киннер, но он гремит сковородами, а в промежутках помешивает угли. – Баркли повернулся к начальнику экспедиции. – И еще вопрос, шеф… Что мы будем делать весной? Все самолеты выведены из строя.

В глазах Гэрри промелькнула тоска.

– Боюсь, что наша экспедиция обречена на провал.

Мы и сейчас не можем ничего предпринять.

– Никакого провала не будет и ни на что мы не обречены, – не согласился Коппер. – Главное, чтобы мы были живы и делали все возможное. Эта тварь, если нам удастся взять ее под контроль, очень важна для науки!

Да и результаты исследований по космическим лучам, магнитному полю и наблюдениям атмосферы человечеству не помешают.

Гэрри невесело рассмеялся:

– Я имел в виду наши сообщения. Мы упоминаем только о результатах нашей запланированной работы и пытаемся обмануть таких людей, как Бьярд и Эллсворф, недоговоренностями.

Коппер мрачно кивнул:

– Они прекрасно понимают, что у нас тут что-то не в порядке. Но они понимают и то, что мы не стали бы так поступать без причины.

– Думаешь, именно поэтому они не отправляют спасательную экспедицию? – спросил Гэрри. – Тогда, если нам когда-нибудь удастся выбраться отсюда, надо будет попросить Форсайта принять все меры, чтобы сюда никогда не ступила нога человека.

– Ты имеешь в виду, если нам не удастся выбраться? – Баркли усмехнулся, – Неужели ты думаешь, этого можно добиться? Даже если мы передадим по радио грохот землетрясения, это не поможет. Ничто никогда не заставит людей держаться подальше отсюда, – Его улыбка стала мрачной, – А скорее всего получится сцена из плохонького ужастика, когда в живых остается лишь один. Тот, кто сделает все возможное, чтобы его нашли…

Гэрри улыбнулся в ответ:

– И многие в лагере думают так же?

Коппер ответил без улыбки:

– Мы уверены, что можем выиграть.

Кларк наконец успокоил собаку.

– Говоришь, док, уверены?.. – сказал он. – Ну-ну!.. Глава 9

Блэр нетерпеливо мерил шагами небольшое помещение, бросая задумчивые взгляды на четырех человек, стоявших у двери. Это были Баркли, Мак-Реди, доктор Коппер и авиамеханик Беннинг.

Вещи биолога, сваленные в кучу в центре помещения, представляли собой баррикаду, отделившую его от остальной четверки. Бросив очередной взгляд, Блэр вдруг прижался к дальней стене Восточного склада и сжал костлявые кулаки.

– Пусть никто ко мне не приходит, – сказал он нервно. – Я сам буду себе готовить. Киннер, может, пока еще и человек, но я в этом сомневаюсь. Мне не нужна ваша пища. Я буду питаться исключительно консервами.

– Хорошо, Блэр, я принесу их тебе, – пообещал Баркли. – У тебя есть уголь и спички, можешь топить печь.

– Он сделал шаг вперед. – А если…

Маленький биолог немедленно отскочил в дальний угол.

– Прочь от меня, монстр! – взвизгнул он и принялся скрести ногтями стену, словно пытался проковырять в ней дыру и выбраться из помещения, – Убирайся отсюда! Я не хочу превратиться в монстра, как ты…

Баркли отошел к двери. Доктор Коппер покачал головой:

– Оставь его в покое. Бар. Ему лучше самому разобраться, что к чему. А нам, полагаю, лучше запереть покрепче двери.

Все четверо покинули склад. Беннинг и Баркли тут же занялись дверью.

В лагере не было замков, поскольку отсутствовали персональные углы и каморки. В замках попросту не было необходимости. Поэтому на дверь поставили два мощных засова и обмотали ее стальным тросом. Потом Баркли прорезал в двери небольшое окно, через которое можно было передавать предметы, не трогая основные запоры. Окно также запиралось на засов. В общем, изнутри открыть дверь и окошко было невозможно.

Блэр нервно ходил по складу, бормоча несусветные ругательства. Потом послышался какой-то шум.

Баркли открыл окошко и заглянул внутрь.

Оказалось, Блэр подвинул к двери тяжелую койку и принялся наваливать на нее всякий складской хлам.

Теперь без его помощи дверь невозможно будет открыть и снаружи.

– Я, конечно, не знаю, но у этого человека должны остаться хоть какие-то права? – вздохнул Мак-Реди. – С другой стороны, если он погибнет, то всему виной будет его явное намерение убить других людей. Нам хватит и одного врага с этой стороны двери. И тем не менее, если кто-то из нас погибнет, я вернусь и сломаю все эти запоры.

Баркли усмехнулся:

– Скажешь мне, а я покажу, как разобрать эту конструкцию побыстрее. Ну что, пора возвращаться?

Все четверо тронулись в обратный путь к главному корпусу, находящемуся в трех километрах от Восточного склада.

Лыжи со скрипом катили по снегу, похожему на мелкий твердый песок. Северный горизонт играл всеми цветами радуги. Контуры заснеженных холмов резко очерчивались на его фоне.

– Скоро весна, – горько сказал Беннинг, когда четверка подкатила к дверям главного корпуса, – Разве это не здорово! Я уже давно мечтаю выбраться из этой чертовой норы во льду.

– На твоем месте я бы не пытался делать это сейчас, – отозвался Баркли, – В ближайшие дни всякий, кто пожелает убраться отсюда, вызовет у остальных величайшие подозрения.

– Как там твоя собака, Коппер? – спросил Мак-Реди, – Есть результаты?

– Уж больно ты скор!.. Я перелил ей кровь сегодня.

Думаю, потребуется еще дней пять. Если прервать эксперимент раньше, результаты могут оказаться недостоверными.

– А интересно, – сказал задумчиво Мак-Реди, – если бы Коннант был не Коннант, предупредил бы он нас сразу? Не подождал бы, пока тварь полностью перевоплотится? Пока она полностью придет в себя!

– Эта тварь чрезвычайно живуча, – заявил доктор. – Я думаю, каждая ее частица – цельный живой организм.

Допустим, Коннант перестал быть Коннантом. Допустим, эта тварь превратилась в него, чтобы спасти свою шкуру.

Но ведь чувства Коннанта не изменились, они полностью имитируются этим созданием. А значит, тварь, имитируя чувства Коннанта, вела бы себя точно так, как вел бы себя и Коннант. Имитацию невозможно разоблачить.

Баркли обдумал этот вывод и кивнул. Потом подумал еще немного и спросил:

– Скажи-ка, док, не могли бы Норрис или Вэйн подвергнуть Коннанта.., как бы правильнее выразиться?.. тесту на знания, что ли? Ведь если тварь разумнее человека, она может знать о физике больше, чем Коннант.

На этом ее можно было бы поймать.

Коппер покачал головой:

– Нет, если она действительно читает мысли, ты не сможешь приготовить ей ловушку. Вэйн говорил об этом вчера. Он мечтал, чтобы она ответила на пару вопросов по физике, на которые ему очень хотелось бы знать ответы.

– Возможно, делу поможет идея быть на виду друг у друга? – Беннинг посмотрел на компаньонов, – Каждый из нас следит за другими, не делают ли они чего-нибудь необычного! Каждый наблюдает за соседом, изображая искреннее доверие.

– По-моему, я начинаю понимать, что именно Коннант имел в виду, когда говорил, что нам бы стоило увидеть собственные глаза!.. – Коппер задумчиво уставился в пространство. – Каждый из нас хотя бы однажды думал, нет ли рядом с ним монстров. Между прочим, я не исключаю и себя.

– Итак, – подытожил Мак-Реди, – тварь вроде бы мертва. И никто, кроме Коннанта, больше не попадает под подозрение. А договоренность все время быть на виду друг У Друга – всего лишь мера предосторожности.

– Видимо, так! – Баркли вздохнул. – Докладываем Гэрри и ложимся спать, – Он вздохнул еще раз, – Я все время считал, что у меня нет возможности уединиться.

Но теперь, после этой договоренности… Глава 10

Душа Коннанта, смотревшего на биологический материал, была переполнена ожиданием приговора. Маленькая стеклянная пробирка, наполовину наполненная желтоватой сывороткой, которую доктор Коппер приготовил из крови пса, – жизнь или смерть?..

Ждать оставалось недолго. К содержимому пробирки добавили кровь Коннанта и серу, осторожно взболтали, затем опустили в термостат с теплой водой. Термометр показал температуру, чуть слышно щелкнуло реле, и загорелась сигнальная лампочка. Все смотрели на нее затаив дыхание. Вскоре лампочка погасла. Коппер вытащил пробирку из термостата. В желтоватой жидкости плавали маленькие белые хлопья.

– Бо-о-оже! – Коннант тяжело плюхнулся на койку и разрыдался как ребенок. – Шесть дней…

Шесть дней в ожидании, не соврет ли этот чертов тест!

Гэрри тихо подошел к врачу и положил ему руку на плечо.

– Тест не может соврать, – сказал Коппер. – Кровь среагировала на серу.

– Он человек! – выдохнул Норрис. – А эта тварь мертва!

– Он человек, – эхом отозвался Коппер. – И эта тварь мертва.

Киннер вскочил со стула и разразился истерическим смехом. Мак-Реди повернулся к нему и пару раз ударил по щекам. Повар расплакался, потом вновь расхохотался. И наконец сел, растирая щеки и бормоча:

– Боже! Как же мне было… Как мне было страшно…

Как…

Норрис горько усмехнулся:

– Думаешь, нам страшно не было?! Думаешь, Коннант не был напуган?!

Главный корпус наполнился радостью и возрождением. Мрачные, настороженные лица расцвели веселыми и дружелюбными улыбками. Люди собрались вокруг Коннанта, хлопали его по спине. Сам Коннант беспрерывно говорил что-то неестественно громким голосом.

– Блэр! – вспомнил Беннинг, и дюжина людей рванула за лыжами.

Доктор Коппер все еще суетился над пробирками, в нервном возбуждении проверяя результаты. В коридоре с грохотом упали чьи-то лыжи. Подняли радостный лай собаки.

А потом Коппер замер. Мак-Реди был первым, кто заметил это: врач держал в руках две пробирки с белыми хлопьями. Затем он поднял голову, из его широко открытых глаз выкатились маленькие слезинки.

Мак-Реди почувствовал, как холодный нож страха пронзил его сердце.

– Гэрри, – хрипло позвал Коппер. – Гэрри, ради Бога, иди сюда.

Начальник экспедиции закрыл дверь в коридор и подошел. В лазарете воцарилась тишина. Шум в коридоре пролетал мимо сознания присутствующих.

– Гэрри, кровь монстра тоже вступает в реакцию, прошептал доктор. – Так что опыт ничего не доказывает. Ничего, кроме того, что один из принимавших участие в переливании – монстр. Один из нас с тобой, Гэрри! Глава 11

– Бар, позови людей, – спокойно сказал Мак-Реди. – У Блэра им пока нечего делать.

Баркли вышел в коридор Вскоре стало тихо и там.

– Они идут, – сказал Баркли, вернувшись в лазарет. – Я не стал ничего объяснять, просто сказал, что доктор Коппер просил не ходить к Блэру.

– Мак-Реди, – вздохнул Гэрри. – С этого момента командуешь ты. Да поможет тебе Бог!

Бронзовый гигант медленно кивнул.

– Я знаю, что я не имитация, – продолжил Гэрри, но не могу это доказать. Тест Коппера бесполезен. Но тот факт, что док сообщил нам об этой бесполезности, может служить доказательством тому, что сам док – человек. В интересах монстра было не разглашать этого.

Коппер сидел на кровати и тупо качался из стороны в сторону.

– Я и без тебя знаю, что я человек, – сказал он. – Но я также не могу привести доказательства. Один из нас должен быть монстром. Я сообщил о бесполезности теста, и это доказывает, что я человек. Но Гэрри самолично доказывает, что я человек, чего он, будучи монстром, не стал бы делать. Замкнутый круг! – Коппер вдруг завалился на ближайшую койку, взорвавшись приступом смеха. – Нет смысла выяснять, кто из нас нечеловек. Люди мы или имитации – все равно, ничего не меняется. Все мы уже перестали быть людьми. И Коннант, и Гэрри, и я – все мы!

– Мак-Реди, – мягко позвал ван Вол, – ты ведь полти имел степень доктора медицины, когда решил заняться метеорологией.

Мак-Реди открыл шкафчик, достал шприц и наполнил его из какой-то ампулы. Гэрри сидел на краю второй койки с деревянным лицом. Мак-Реди воткнул иглу в бедро Коппера, сделал инъекцию и бросил шприц в урну. Смех медленно перешел в рыдания, а затем и вовсе затих. Коппер расслабился и засопел.

Мак-Реди поправил подушку и повернулся к присутствующим. Группа, собиравшаяся к Блэру, стояла в дверях лазарета. Их лица были белее снега. У Коннанта в обеих руках торчало по зажженной сигарете. Ту, что была в правой, он курил, тупо уставясь в пол. Сигарета в левой дотлела до конца. Тупой взгляд специалиста по космическим лучам переполз с пола на нее и слегка прояснился. Окурок полетел на пол и тут же был растерт каблуком.

– Доктор Коппер кругом прав, – сказал Мак-Реди. – Я тоже знаю, что я человек, но тоже не могу этого доказать. – Он подошел к термостату. – Я повторю тест лично для себя. Каждый из вас, если захочет, может сделать то же самое.

Две минуты спустя Мак-Реди держал в руках пробирку с белыми хлопьями.

– Она реагирует на мою кровь так же. Значит, из пары Гэрри и Коппер кто-то является человеком.

– А я в этом и не сомневался, – сказал ван Вол, – Если бы они оба были нечеловеками, это бы не устроило монстра. Ведь мы бы сразу уничтожили их, если бы узнали точно. Кстати, почему, вы думаете, монстр не уничтожил нас? Это, кажется, промах с его стороны.

Мак-Реди фыркнул:

– Элементарно, Ватсон!.. Монстр заинтересован в том, чтобы иметь в наличии доступные жизненные формы. Вероятно, он не может имитировать мертвых. Он выжидает, когда наступит благоприятная возможность.

Тех, кто еще остался людьми, он всего лишь держит про запас.

Киннер вздрогнул:

– А ну-ка. Мак, проверь, не монстр ли я, – Лицо его скривилось. – Боже, как я узнаю, перевоплотился ли в меня монстр или нет?

– Ты-то узнаешь, – ответил Мак-Реди.

– Но мы-то нет! – Норрис рассмеялся, и от его смеха попахивало истерикой.

Мак-Реди посмотрел на оставшуюся в пузырьке сыворотку.

– Это не самое страшное, – задумчиво сказал он. – Кларк, не могли бы вы с Ваном помочь мне? Идем к животным! Все остальные ждите нас в столовой. Следите друг за другом. – В его голосе послышалась горечь, – И смотрите, чтобы вас не обманули!

В коридоре Кларк спросил:

– Ты решил сделать новую сыворотку?

Мак-Реди покачал головой:

– Я решил проверить старую. Там у нас четыре коровы, бык и семь собак. Сыворотка реагирует только на кровь человека и монстра. Глава 12

Вернувшись в лазарет, Мак-Реди молча подошел к умывальнику. Ван Вол и Кларк вошли минутой позже.

Губы Кларка задрожали, и он неожиданно чихнул.

– Перестань распространять заразу! – внезапно взорвался Коннант.

Кларк фыркнул и начал икать.

– Заразу!.. Вся зараза уже и так распространилась!

– Этот монстр, – спокойно сказал ван Вол, – действует очень логично. Больше тесты мы делать не будем.

– Разве нельзя использовать для сыворотки кровь других собак? – спросил Норрис.

– Собак больше нет, – мягко сказал Мак-Реди. – И скота тоже.

– Как нет собак? – Беннинг медленно опустился на пол.

– В момент смены обличья они выглядят отвратительно, – сказал ван Вол, – но превращаются довольно быстро. Хорошо, у Кларка отличная реакция – он ловко поджарил их! Осталась только одна собака – та, которую мы привили. Монстр оставил ее, чтобы мы могли поиграть в наш маленький тестик. Все понятно? Он тоже принялся мыть руки.

Киннер сглотнул:

– Скот тоже?

– Да, – Ван Вол взялся за полотенце. – Они чудесно выглядят, когда начинают плавиться! Бесформенная склизкая масса… Из собачьих цепей монстр быстро скрыться не мог: сначала ему надо было перестать быть собакой.

Киннер медленно поднялся и так же медленно, шаг за шагом, направился к двери, глотая ртом воздух, словно вытащенная из воды рыба.

– Молоко, – прошептал он. – Я доил их час назад! Его голос сорвался на визг.

Шаги Киннера прогремели по коридору, а потом все почувствовали, как в помещение ворвался поток морозного воздуха: повар выскочил наружу без верхней одежды.

Ван Вол задумчиво посмотрел ему вслед.

– Киннер что, совсем рехнулся? – сказал он через некоторое время. – Или он просто спасающийся монстр?

Даже лыж не взял! Кларк, поможешь мне догнать его?

И возьми-ка на всякий случай водородную лампу.

Их стремительные приготовления немного разрядили обстановку. Но потом остальные почувствовали себя совсем плохо. Норрис, позеленев лицом, лежал на свободной койке, глядя в потолок.

– Мак, как долго коровы были некоровами? – спросил он вдруг.

Мак-Реди безнадежно пожал плечами. Потом подошел к молочному контейнеру, набрал в пробирку молока, добавил сыворотки и серы. Жидкость заклубилась.

Мак-Реди некоторое время следил за ее поведением, потом поставил пробирку в штатив и покачал головой:

– Реакция негативная. Возможны два объяснения.

Во-первых, когда брали молоко, коровы были еще коровами. А во-вторых, монстры, будучи полнейшими копиями оригиналов, способны давать молоко, ничем не отличающееся от натурального.

Коппер во сне дернулся, издал какой-то звук – нечто среднее между стоном и смехом. Все посмотрели на него.

– А на монстра успокоительное подействовало бы? спросил кто-то.

– Черт его знает! – Мак-Реди пожал плечами. – Оно действует на любое земное существо.

Коннант неожиданно поднял голову:

– Мак! Собаки были в том месте, где обитал монстр.

Я был заперт. Это не доказывает…

Ван Вол покачал головой:

– Извини! Это ничего не доказывает о том, кто ты такой. Доказывает лишь, чего ты не делал.

– Ничего это не доказывает, – вздохнул Мак-Реди. Мы беспомощны, потому что мало знаем. Мы сильно возбуждены, раздражены и поэтому не можем принять верное решение. Ты когда-нибудь видел белое кровяное тельце, проходящее через стенку кровеносного сосуда?

Я раньше тоже не видел. А теперь вот увидел.

– Боже, – несчастным голосом сказал ван Вол. – Оно ведь могло просто расплавиться! Стать желеподобной массой и протечь под дверью, чтобы за ней опять превратиться в корову…

– Если выстрелить этой твари в сердце, – сказал Мак-Реди, – она не умрет. Это единственный метод опознания, который я смог придумать. Глава 13

Стоявший у кухонной печи Кларк повернулся и взглянул на вошедших ван Вола, Баркли, Мак-Реди и Беннинга. Остальные скучились тут же, в столовой, продолжая делать то, что делали в былые, спокойные времена. Кто-то играл в шахматы, кто-то – в покер, кто-то перелистывал страницы зачитанной книги. Ралсен возился с санями, Вэйн и Норрис склонились над диаграммами магнитуд, а Харви низким басом диктовал им табличные данные. Гэрри и Даттон разбирались с радиограммами. Коннант занял часть стола материалами по космическому излучению. В углу на притащенной из лазарета койке тихонько посапывал доктор Коппер – его не рискнули оставить без присмотра.

Киннера отделяли от столовой две закрытые двери, но голос повара слышался очень и очень неплохо. Наконец Кларк с грохотом поставил чайник на печь и тихонько позвал Мак-Реди. Тот подошел.

– Я ничего не имею против того, чтобы выполнять обязанности повара, – нервно проговорил Кларк, – Но неужели нет никакого способа заткнуть этому горластому петуху глотку? Может, будет безопаснее перевести его в космическую лабораторию?

– Ты о Киннере? – Мак-Реди кивнул на дверь, – Боюсь, не стоит. Я считаю, у него просто истерика. Он не сходит с ума.

– Зато мы скоро свихнемся. Вас не было полтора часа. И все это время концерт продолжался, да плюс два часа до вашего ухода. Есть же предел!

Гэрри отошел от стола и принялся ходить из угла в угол. На секунду Мак-Реди поймал в глазах новоиспеченного повара выражение ужаса. Он знал, что такое же выражение сейчас и у него самого. Гэрри вполне мог быть монстром. Как и Коппер… И никуда от этого не деться!

Гэрри еще раз прошелся туда-сюда и остановился.

– Мак, – сказал он, – если бы ты смог прекратить эти вопли, было бы неплохо. Обстановка и так накалена. И постарайся, ради Бога, отыскать новый способ выявления!

Мак-Реди вздохнул:

– Блэр забаррикадировал дверь, теперь ее не открыть. Говорит, у него достаточно еды. При нашем появлении заорал: “Убирайтесь, монстры!” – Мак-Реди устало опустился на стул. – А потом сказал, что скоро придут люди и спасут его. Ну, мы постояли, послушали и убрались.

– Мак, неужели нет никакого другого способа? – умоляюще спросил Гэрри.

Мак-Реди пожал плечами:

– Коппер абсолютно прав. Серный тест нам не помощник.

– А химия? Химические тесты?

Мак-Реди покачал головой:

– Наша химия не настолько развита. Я попробовал воспользоваться микроскопом. Тебе не говорили?

Гэрри кивнул:

– Да, собака-монстр и настоящий пес оказались абсолютно идентичны. Тем не менее исследования нужно продолжать. Что будем делать после ужина?

– Спать посменно, – сказал незаметно подошедший ван Вол, – Половина спит, половина бодрствует, – Он сел за стол – Интересно, сколько среди нас мутантов? Тварь могла уже поглотить всех, кроме меня, – Глаза ван Вола вспыхнули, – Нет, это невозможно! Тогда бы и я уже перестал быть человеком. Людей пока должно быть больше, чем монстров. И это странно… Почему она не захватила всех? Почему не воюет с нами?

Мак-Реди коротко рассмеялся:

– А зачем?! Тварь ни с кем не воюет. И не думаю, чтобы она когда-либо с кем-либо воевала. Это чрезвычайно мирное создание. Зачем ей сражаться – она и так всегда достигнет того, чего захочет!

Ван Вол тоже усмехнулся:

– Можно подумать, ты считаешь, что большинство уже стали монстрами! И теперь ждут не дождутся, когда я, последний человек, вынужден буду поддаться усталости и уснуть. – Усмешка на его лице погасла. – Ты обратил внимание на их глаза, когда они смотрят на нас?

Мак-Реди промолчал. Зато отозвался Гэрри:

– Я видел эти взгляды все время, пока вас не было.

Они следили за мной и Коппером, словно ждали, что сейчас кто-то из нас начнет превращаться в монстра.

К столу подошел Кларк:

– Так ты заткнешь этого идиота или нет? Или пусть вопит хотя бы на тон ниже.

– Все еще молится? – спросил Мак-Реди.

– Молится, – вздохнул Кларк, – Я, честно говоря, ничего не имею против, если это действительно ему помогает, но можно ведь и потише. Или он думает, что Бог не услышит его отсюда.

– Может, Киннер прав, и Бог действительно не слышит нас отсюда. Иначе он бы непременно избавил нас от этого порождения дьявола.

– Да, – хмуро сказал Кларк. – И я не удивлюсь, если кто-нибудь попробует твой новый способ. Пулю в сердце… Правда, не менее эффективным показателем стал бы и нож в глаз.

Мак-Реди некоторое время смотрел на него. Потом встал:

– Ладно, ужинайте без меня. Я посмотрю, что еще можно сделать. – Он отправился в лазарет.

Баркли и ван Вол двинулись следом – теперь в лагере никто никогда не ходил поодиночке.

Медикаменты находились в трех больших шкафах, два из которых были заперты на замки. Пришлось вернуться в столовую и отыскать в кармане врача ключи.

Потом Мак-Реди занялся содержимым шкафов.

Коппер был скрупулезным человеком, знавшим свою профессию глубоко и основательно. А Мак-Реди уже двенадцать лет занимался метеорологией. Большинство медикаментов были ему незнакомы, многие он попросту забыл.

– Где-то должен быть справочник, – сказал метеоролог своим спутникам.

Справочник оказался в столе.

Открыв его, Мак-Реди принялся разбираться с содержимым шкафов. Доставал очередной пузырек, читал название, искал по справочнику информацию, отставлял пузырек в сторону. Потом все повторялось.

Через час он сдался:

– Пустая трата времени… Идемте ужинать.

Они вернулись в столовую.

Карты, шахматы, таблицы и диаграммы были отложены в сторону. Звенела посуда. Люди сидели за столами и равнодушно работали вилками. Кларк накладывал еду. Сорванный голос Киннера исполнял очередной гимн.

Когда Мак-Реди возник на пороге, никто не произнес ни слова. Все просто подняли на него вопросительные взгляды, не переставая методично жевать.

Мак-Реди внезапно почувствовал тяжесть в теле.

Глядя в пространство, покачал головой.

Ответом был общий разочарованный вздох.

Ван Вол сел за стол и выругался:

– С ума можно сойти от этих завываний! Скорей бы он сорвал голос…

– У него железная глотка, – злорадно заявил Норрис. – Он способен заменить собой целый духовой оркестр. А потом заткнется и скажет, что он нам друг.

Норрису никто не ответил. Все опять занялись едой и минут двадцать не произносили ни слова.

А потом взорвался Коннант:

– Вы как кучка зарытых в землю покойников! – яростно заорал он. – Если бы не ваши глаза, можно было бы подумать, что вы уже умерли! Неужели никому ничего не приходит в голову?! – Коннант вдруг обмяк, словно из него выпустили воздух, – Послушай, Мак, ты теперь главный. Давайте посмотрим видик. Мы оставляли эти кассеты напоследок. Напоследок чего? Может, завтра их и смотреть будет некому! А так хоть отвлечемся друг от друга.

И словно прорвало плотину.

– Здравая мысль, Коннант!

– Там у нас вроде мультики оставались…

– Надо что-то изменить. Хоть таким образом!

– Мы прокрутим все мультфильмы, что у нас есть, сказал Мак-Реди. – Никто не против старых мультфильмов?

– Годится. Я как раз в подходящем настроении!

Мак-Реди повернулся, чтобы посмотреть, кто это сказал.

На него угрюмо смотрел Колдуэл, тощий костлявый тип из Новой Англии.

Бронзовому гиганту пришлось улыбнуться:

– Хорошо, Барт. Ты прав. Может, мы и не в настроении для Тома и Джерри или дяди Скруджа. Но это хоть что-то…

– Лучше поиграть в слова, – сказал Колдуэл. – Разлиновать лист бумаги и надписать графы. К примеру, живые существа. Одно на “ч”, другое тоже на “ч”. К примеру, человек и чудовище. Я думаю, это будет поинтереснее. – Он раскурил трубку. – Слова – это то, что нам сейчас нужно. И намного больше, чем фильмы. Есть у кого карандаш, чтобы отделить человека от чудовища?

– За карандашом я уже бегу, – спокойно ответил Мак-Реди. – Но у нас тут три типа живых существ. И третий тоже начинается на “ч”.

– Чокнутые, ты имеешь в виду? – Колдуэл медленно поднялся. – Ладно, хватит!.. Кларк, давай-ка я помогу тебе с посудой.

Даттон, Баркли и Беннинг принесли кассеты. Остальные очистили столы и вымыли посуду. Мак-Реди медленно подошел к ван Волу.

– Интересно, Ван, – сказал он с хитрой усмешкой, стоит ли молчать о пришедших на ум идеях? Я забыл, что чудовище, как это назвал Колдуэл, способно читать мысли. У меня мелькнула одна идея. Я думаю, есть выход. Правда, я еще не до конца его обдумал. Смотрите пока мультики, а я немного поразмыслю.

Ван Вол внимательно посмотрел ему в глаза:

– Я думаю, тебе лучше сказать, что ты там придумал.

Ведь только монстры знают, что ты планируешь. К тому же ты и сам можешь стать монстром – прежде чем успеешь воплотить в жизнь свою идею.

– Если мысль верна, много времени не понадобится.

Даттон запустил видеомагнитофон, и на экране телевизора появились известные всему миру кот и мышонок.

Выключили свет. Вопли Киннера заглушали звуковое сопровождение, но Даттон увеличил громкость, и крики повара стали почти не слышны. Все наконец с облегчением вздохнули.

Мак-Реди сел к телевизору боком и погрузился в размышления, почти не замечая окружающих. Он снова и снова обдумывал ситуацию, пока не заметил, что вокруг что-то изменилось. Оторвался от размышлений, огляделся.

Все следили за происходящим на экране и вели себя совершенно спокойно. Джерри в очередной раз оставил Тома с носом, вызвав смешки зрителей.

И тут Мак-Реди осенило, что надоедливый голос Киннера уже не прорывается сквозь звуковое сопровождение.

– Даттон, выключи звук! – Мак-Реди резко встал со стула.

Странное ощущение обреченности и безысходности повисло в обрушившейся на столовую тишине. Лишь поднявшийся снаружи ветер меланхолично завывал в печной трубе.

– Киннер замолчал, – сказал Мак-Реди.

– Так какого черта тогда выключили звук! – отозвался Норрис. – И слава Богу, что замолчал! Может, захотел послушать мультик….

Мак-Реди молча шагнул к двери. Баркли и ван Вол тут же последовали за ним. Едва они вышли, Даттон остановил видеомагнитофон и включил свет.

Все тут же принялись с подозрением рассматривать друг друга – ужас, загнанный диснеевскими героями в глубины души, вновь возвращался к людям. Коннант медленно встал и так же медленно принялся бродить туда-сюда по столовой.

– Коннант! – не выдержал Кларк. – Прекрати мотаться, как маятник, черт тебя возьми!

– Извини! – Специалист по космическим лучам сел и принялся внимательно изучать кончики своих ботинок.

Прошло около пяти минут, показавшихся полярникам пятью веками, и Мак-Реди наконец показался в дверях.

– Мы пережили еще не все беды, друзья, – объявил он. – Кто-то пытался нам помочь. Киннеру всадили нож в горло, потому он и прекратил свои молитвы. Теперь у нас целых четыре “ч”: человек, чудовище, чокнутый и человекоубийца. Какие еще “ч” вы можете придумать, Колдуэл? Если они существуют, то не заставят себя долго ждать. Глава 14

– Может быть, Блэр освободился? – спросил кто-то.

– Нет, иначе бы он непременно приперся сюда, – сказал Мак-Реди. – Если у вас есть какие-то сомнения, откуда взялся незваный помощник, то это, возможно, вам подскажет. – Метеоролог держал в руках кухонный нож около тридцати сантиметров длиной с обернутым в тряпку лезвием и обгорелой ручкой.

Кларк, раскрыв рот, уставился на орудие убийства:

– Я положил его на печь сегодня днем и забыл.

Ван Вол кивнул:

– Да, я еще понюхал его, если ты помнишь.

– Интересно! – сказал Беннинг. – Кто-то из нас сумел соскользнуть со своего места, подойти к плите, взять нож и незаметно сбегать в космическую лабораторию. – Он с опаской оглядел присутствующих. – И так же незаметно вернуться, поскольку все здесь… – – Думаю, это мог сделать только монстр, – предположил Гэрри.

– Вряд ли, – не согласился ван Вол. – Зачем монстру уменьшать “запас тел”?

– Еще одним человеком меньше, – вздохнул Норрис. – Может, теперь силы людей и нелюдей уравновесились?

– Это равновесие не имеет значения! – Мак-Реди повернулся к Баркли. – Надо убедиться наверняка… Бар, не возьмешь ли ты свою огненную пушку?

Баркли в сопровождении Мак-Реди и ван Вола пошел за водородной лампой, а потом в космическую лабораторию. Киннер лежал на полу окровавленной тушей.

Вдруг тело зашевелилось, голова начала округляться, руки покрылись странным чешуйчатым мехом.

Пальцы укоротились, а ногти вытянулись на несколько сантиметров и превратились в стальные и острые как бритва когти. Ставшие лапами руки начали подниматься.

– Бар!!! – закричал Мак-Реди.

И струя огня ударила в бывшего Киннера. Когда на крик прибежали остальные, все уже закончилось. Мак-Реди поднял голову, посмотрел на нож, который до сих пор держал в руках, и выронил его.

– Что ж, – сказал он. – Теперь убийца может признаться, поскольку убил он не человека. Когда мы прибежали, на полу лежал совершенно безжизненный человеческий труп. Но когда это существо поняло, что мы собираемся его сжечь, оно стало меняться.

Норрис уставился на обугленного гуманоида:

– И все-таки Бог услышал… Оно сидело тут часами, молясь богам, которых ненавидело. Оно пело гимны веры, которую никогда не знало…

– Ладно-ладно, – оборвал его Мак-Реди и повернулся к остальным, – Признавайтесь! Мне неизвестно, кто это сделал, но он оказал нам неоценимую услугу. И я хочу знать, как ему удалось выбраться из столовой так, чтобы никто не заметил. Это может нам помочь.