Текст книги "Люди в красном (сборник)"

Автор книги: Джон Скальци

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 12

Коридоры «Нанта» пустовали. Двигалось по ним лишь несколько автоматических грузовых тележек.

– Финн, Даль – со мной! – приказал Абернати, затем ткнул в новичка. – Гровер, вы с Керенским и К’роолем.

– Есть, сэр! – отозвался тот и немедленно отлетел, пробитый зарядом импульсной пушки, установленной на тележке.

Даль успел прочитать недоумение в его глазах.

А затем бросился бежать вместе с Абернати и Финном, стараясь найти укрытие. И нашел – в нескольких метрах, за контейнерами. К ним покатились несколько вооруженных тележек. Другие ехали туда, где укрылись Керенский с К’роолем.

– Идеи есть? – осведомился капитан.

– Это тележки на дистанционном управлении, – сообщил Финн. – Если мы доберемся до поста квартирмейстера в грузовом трюме, сможем подать свой сигнал и перекрыть прежний.

– Да, – согласился капитан и указал на дальнюю стену. – Если трюм здесь устроен так же, как и на «Интрепиде», пост вон там.

– Я пойду! – вызвался Финн.

– Нет, – возразил капитан, предостерегающе подняв руку. – Мы уже потеряли сегодня члена команды. Я не хочу рисковать еще одним.

«А, то есть лучше рискнуть капитаном?» – подумал Даль, но смолчал.

Абернати вынул пистолет.

– Прикройте меня! Я побегу на счет «три»!

Он начал считать. Даль глянул на Финна. Тот пожал плечами и приготовился стрелять.

На счет «три» Абернати выскочил из-за контейнеров, словно напуганная перепелка, и побежал, виляя из стороны в сторону. Тележки тут же переключились на него, ожесточенно паля, но постоянно слегка промахиваясь. Финн с Далем начали стрелять и разбили по тележке каждый.

Абернати сумел добежать, пробил из пистолета окно и вломился сквозь него, не тратя времени на дверь. Через несколько секунд тележки громко заскрежетали и замерли.

– Порядок! – объявил капитан, красуясь в разбитом окне.

Члены миссии собрались вокруг тела Гровера. У бедняги на лице застыло изумление.

– Финн, похоже, твой друг Вестон теперь убийца, – объявил Абернати угрюмо.

– Сэр, он не мой друг.

– Но ты его знал. Если отыщешь его, сумеешь взять? Причем живым?

– Так точно, сэр!

– Замечательно.

– Капитан, нам нужно спешить, – сказал К’рооль. – Тележек может и прибавиться. Готов поспорить, Вестон сделал из них армию роботов, чтобы не дать высунуться команде.

– Именно! – согласился капитан и кивнул К’роолю. – Мы вдвоем пробьемся на мостик, попробуем отыскать капитана Баллингтон и вернуть ей контроль над кораблем. Керенский, возьмите Финна с Далем и отыщите Вестона. Берите его живым.

– Так точно, сэр!

– Тогда за дело, – объявил капитан.

Они с коммандером рысцой побежали к выходу из трюма, к коридорам, где, без сомнения, их поджидало множество вооруженных тележек.

– И какой у нас план? – обратился Финн к Керенскому.

– План? – Тот удивленно моргнул.

– Если Сюжет в самом деле работает, то сейчас он работает не на него, – заметил Даль про лейтенанта.

– Тем лучше, – резюмировал Финн. – А ты как?

– Ты знаешь, что я думаю, – ответил Даль, указывая на тележку.

– Думаешь, Джер играет в Дженкинса, прячется в служебных коридорах?

– Бинго!

– Что? – вмешался Керенский. – О чем это вы?

Те не ответили, но занялись каждый своим: Даль смотрел данные по «Нанту», Финн выдирал запчасти из обездвиженных тележек.

– Вот! – объявил Финн, поднимая руку. – Три идентификационных маячка. Давай оставим телефоны, чтобы нас не распознали, когда зайдем в служебные коридоры. Тележки определят в нас своих и не будут стрелять.

– Дженкинс знал про эту хитрость, – напомнил Даль.

– Да, но я снял маяки с только что деактивированных тележек. Они пока значатся в системе как действующие. Не думаю, что Джер успел раскусить такое.

– Раскусить что? – спросил Керенский.

– Кажется, ты прав, – согласился Даль, перетаскивая в телефон схему служебных коридоров. – У него не было времени стереть свое укрытие – все стоянки тележек еще на карте.

– Их всего семь, – сказал Финн. – С какой начнем?

Даль нашел данные по Вестону.

– Его пост здесь, в трюмах. Думаю, логично исследовать ближайшую стоянку. – Он вывел на экран схему и высветил на ней стоянку. – Вот отсюда разумно начать.

– Значит, отсюда и начнем, – заключил Финн.

– Я приказываю рассказать, что вы задумали, – пискнул Керенский жалобно.

– Мы помогаем вам поймать Джера Вестона, – поведал Финн. – В результате вы, наверное, продвинетесь по службе и получите награду.

– А-а, – выговорил Керенский и гордо выпрямился. – Тогда определенно стоит этим заняться!

– И отомстить за смерть Гровера, – добавил Даль, кивая в сторону навсегда изумленного энсина.

– Да, и это тоже, – поддакнул Керенский, глядя на тело. – Бедняга. И ведь последняя высадка.

– Да уж, – подтвердил Финн.

– Я имел в виду, его срок службы заканчивается через пару дней. Я специально назначил его на это задание, чтобы добавить опыта разведмиссий. Последнее «прости», так сказать. Он пытался отговориться, но я настоял.

– Как неблагонамеренно с вашей стороны, – заметил Даль.

Керенский кивнул, то ли не зная смысла слова «неблагонамеренно», то ли просто не расслышав, погруженный в собственные мысли.

– Жалость какая! Он собирался жениться.

– Пожалуйста, прекратите! – посоветовал Финн. – Иначе придется вас вырубить.

– Что? – спросил Керенский, уставившись на него.

– Сэр, я думаю, он имел в виду, что нам следует поторопиться, – поспешил объяснить Даль.

– Отлично! Так куда мы направляемся?

– Вы двое здесь подождите, – прошептал Керенский у поворота, за которым и находилась стоянка. – Я подкрадусь и оглушу его, а вы потом свяжетесь с капитаном.

– Мы не можем связаться, мы телефоны оставили у причала шаттлов, – напомнил Финн.

– И наверное, сперва нужно деактивировать все вооруженные тележки, – добавил Даль.

– Да-да, – подтвердил лейтенант с легким раздражением, – но сперва я оглушу его.

– Хороший план, – похвалил Даль.

– А мы прямо за вами, – поддакнул Финн.

Керенский кивнул, выставил пистолет и прыгнул за угол, выкрикивая имя Вестона. Из-за угла выстрелили несколько раз, причем импульсы летели куда угодно, только не в цель. Сверху посыпались искры – импульс срикошетил от вентиляционных труб, перебил крепления, и конструкция рухнула на Керенского. Тот застонал и потерял сознание.

– Он и в самом деле ни к чему не годен, – заключил Финн.

– И что теперь? – осведомился Даль.

– У меня есть план. Давай за мной.

Он поднялся и пошел, держа пистолет за спиной. Эндрю – следом.

В нескольких шагах за поворотом коридора обнаружился взъерошенный Вестон. Он стоял среди аппаратуры и, очевидно, размышлял, прикончить ему Керенского или нет.

– Эй, Джер! Это я, Финн!

– Финн? Серьезно? Это ты? – спросил тот, щурясь, затем улыбнулся. – Господи Исусе, какое совпадение!

– Невероятное, да, – согласился Финн и шарахнул Вестона парализующим импульсом.

Джер шлепнулся наземь.

– Это и был твой план? – выговорил Даль спустя секунду. – Надежда, что Вестон промедлит в удивлении, узнав тебя, и не успеет выстрелить?

– Если рассудить здраво, в моем плане были логические несообразности, – согласился Финн. – С другой стороны, он сработал. Победителей не судят.

– Еще как судят, если весь расчет на глупость!

– В любом случае это камень в твой огород. Если уж мне суждено умереть в этой миссии, так вот он самый подходящий момент. Разве нет? Я против бывшего собрата по команде. Захватывающе! Но я жив, а он оглушен и взят в плен. Вот и все по поводу Сюжета и смерти в особо драматичные моменты. Надеюсь, ты усвоил урок?

– Ну ладно. Может, я и в самом деле тронулся на этой идее. Но только за тобой в драку я больше не полезу!

– Разумное желание, – похвалил Финн и глянул на небольшой компьютер среди аппаратуры распределительного узла. – Наверное, Джер с него тележками управлял. Возьмись-ка за отключение тележек. А я подумаю, как вытащить Джера отсюда.

– Так на тележке, – подсказал Даль, склоняясь над компьютером.

– Хорошая идея.

Отключив тележки по всему кораблю, Даль услышал стон Керенского.

– У нас проблема, – заметил Эндрю.

– Вот и займись ею, – посоветовал Финн. – Я пакую Джера.

Даль подошел к лейтенанту, все еще придавленному вентиляционной трубой.

– Доброе утро, сэр!

– Я подстрелил его?

– Поздравляю, сэр! Ваш план сработал превосходно!

– Отлично! – воскликнул Керенский и захрипел – труба сдавила легкие.

– Вы не против, если я сниму с вас пару железяк? – осведомился энсин.

– Пожалуйста!!!

– В досье на Вестона ничто не указывает на вероятность симпатии к календрианским повстанцам, – сообщила Сандра Баллингтон, капитан «Нанта». – Я запросила по гиперсвязи данные из Департамента расследований Вселенского союза. Вестон не интересуется ни религией, ни политикой. Он даже не голосовал.

Баллингтон, Абернати, К’рооль и Финн с Далем стояли перед иллюминаторами тюремной каюты, где помещался Джер Вестон. Он был заключен в стазисное кресло – единственный предмет мебели в помещении. Джер выглядел слегка ошарашенным, но улыбался.

Не хватало только Керенского – он валялся в лазарете, лечил ушибленные ребра.

– А друзья, родные? – спросил К’рооль.

– Ничего, – ответила капитан. – Он происходит из старого клана методистов с другого края Вселенского союза. Никто из известных нам его знакомых не связан ни с Календрией, ни с ее политическими и религиозными распрями.

– Он объяснил что-нибудь? – спросил Абернати, глянув за стекло.

– Нет. Этот сукин сын убил восемнадцать астронавтов и не думает объяснять почему. Пока он пользуется своим правом отмалчиваться. Но сказал, что готов сознаться при одном условии.

– Каком же? – спросил Абернати.

– Что принимать его исповедь будете лично вы.

– Почему я?

– Он не пояснил. – Сандра пожала плечами. – Могу предположить, дело в том, что вы знаменитый капитан флагманского корабля союза. Ваши подвиги известны во всей галактике. Может, Вестон хочет, чтобы ему уделила внимание звезда.

– Сэр, я бы вам не советовал, – предупредил К’рооль.

– Мы тщательно обыскали подозреваемого, – сообщила Баллингтон. – В полостях его тела ничего нет. А если бы и было, он в стазисном кресле. Ниже шеи ничем не может пошевелить. Если не приблизитесь на дистанцию укуса, вы в безопасности.

– Я все равно бы не советовал, – повторил К’рооль.

– Думаю, стоит рискнуть, чтобы разобраться в подоплеке дела, – заключил Абернати, затем глянул на Даля с Финном. – Вы двое идете со мной, вооруженные. В случае чего – полагаюсь на вас, вы обезвредите его.

К’рооля это, очевидно, не устроило, но он промолчал.

Парой минут позже Абернати, Даль и Финн ступили за дверь. Вестон улыбнулся и сказал Финну:

– Ты меня подстрелил!

– Прости.

– Да ничего. Я и думал, что меня подстрелят. Как иначе? Но вот не знал, что стрелять будешь ты.

– Капитан Баллингтон сказала, что вы готовы признаться, но хотели говорить лишь со мной, – пророкотал Абернати. – Я к вашим услугам.

– Да-да, именно, – подтвердил Вестон.

– Скажите, в каких вы отношениях с календрианскими повстанцами?

– В чем? С кем?

– С календрианскими повстанцами, – повторил Абернати.

– Понятия не имею, о ком вы.

– Вы стреляли по звездолету понтифика после того, как «Интрепид» получил повреждение в бою с кораблем повстанцев. Вы всерьез ожидаете, что мы поверим, будто эти события не связаны?

– Связь есть. Но не такая, как вы думаете.

– Вы напрасно занимаете мое время, – заключил Абернати, отворачиваясь и собираясь уйти.

– Постойте! Разве вы не хотите знать, в чем связь?

– Мы уже знаем. В календрианских повстанцах.

– Нет! Она – в вас!

– Что? – спросил Абернати, щурясь.

– Прости, – сказал Вестон Финну и заморгал.

Сперва левым глазом – дважды, затем правым – трижды, затем левым – один раз и трижды правым.

– Бомба! – заорал Финн.

Даль бросился на капитана.

Голова Вестона взорвалась.

Даль ощутил, как горят униформа и кожа на спине. Ударная волна вдавила энсина в Абернати, швырнула обоих в стену.

Стало темно.

Потом Даль услышал, как выкрикивают его имя, открыл глаза и увидел капитана, трясущего его за плечи. На руках и плечах Абернати были ожоги, но в целом капитан выглядел неплохо. Даль понял, что заслонил капитана от взрыва, и ощутил вдруг, как спина вспыхнула болью.

Энсин отпихнул капитана и подполз к Финну. Тот, страшно обожженный, лежал на полу лицом вверх. Финн оказался ближе всех к взорвавшемуся Вестону.

Даль заметил, как двинулся единственный уцелевший глаз. Рука вздрогнула. Даль ухватил ее, и Финн скорчился от боли. Даль хотел отпустить, но друг не дал, вцепился крепко. Его губы зашевелились.

Даль склонился к лицу, чтобы расслышать.

– Это просто… смешно, – прошептал наконец Финн.

– Прости.

– Не твоя… вина…

– Все равно – прости!

Финн крепче стиснул руку Даля.

– Останови это!.. Найди… способ…

– Обещаю!

– Хорошо, – выдохнул Финн и умер.

Абернати склонился над Далем, чтобы оторвать от мертвеца. Теряя сознание от боли, энсин замахнулся – но не попал, потому что провалился в черноту еще до того, как его кулак приблизился к лицу капитана.

Глава 13

– Скажи мне, как это остановить! – взмолился Даль.

Дженкинс, конечно же знавший, что Даль собирается навестить убежище, смерил энсина взглядом.

– Выглядишь вполне здоровым. Это хорошо. Жаль твоего Финна.

– Ты знал, что с ним приключится?

– Нет. Тот, кто пишет эту херню, не присылает мне сценариев на утверждение. Серия с Финном вышла ну совсем никакая. Подумать только, Джер Вестон годами ходил с биобомбой в голове, ожидая встречи с капитаном Абернати, виновным в смерти отца Вестона в разведмиссии двадцать лет назад. И вдруг совсем не связанный с Вестоном политический инцидент, и Джер тут как тут. Чертова халтура!

– Ну так скажи мне, как прикрыть эту лавочку!

– Ты не сможешь. Прикрыть ее нереально. Остается лишь прятаться.

– Прятаться – не выход.

– Еще какой! – возразил Дженкинс и развел руками – посмотри, мол, по сторонам.

– Это выход только для тебя! Мы все не можем зашиться во внутренности звездолета!

– Есть и другие способы. Спроси о них свою бывшую начальницу, Коллинз.

– Она в безопасности, пока о ней печешься ты. И лишь пока ты не отлучишься по нужде.

– Так собирай друзей и валите с «Интрепида».

– А толку? Джер Вестон убил восемнадцать членов команды «Нанта» своими вооруженными тележками. То есть «Нант» отнюдь не был застрахован от чертовщины на «Интрепиде». Целая планета пострадала от чумы, чтобы мы смогли в последний момент сделать лекарство для Керенского. Целая планета! И ты здесь не в безопасности.

– Ошибаешься. Я тут в порядке.

– Ты пока в порядке, потому что погибла твоя жена, а ты был всего лишь деталью ее антуража. Но что случится, если сценарист чертова шоу вспомнит о тебе?

– Не вспомнит.

– Ты уверен? На «Нанте» Джер Вестон использовал твою хитрость – прятался на стоянке для тележек. Там мы его нашли – и взяли. Какой бы халтурщик ни писал для прошлой серии, теперь он знает: служебные коридоры можно использовать в качестве тайного убежища. Как думаешь, скоро он вспомнит о тебе?

Дженкинс не ответил. То ли его задело упоминание о жене, то ли он и в самом деле задумался, попал ли уже в перекрестие сценаристского прицела.

– Опасность грозит каждому! – объявил Эндрю. – Ты потерял жену. Я – друга. Ты сказал, что и я, и все мои друзья умрем ради драматического эффекта. А я добавлю: то же самое произойдет с тобой. Прячься не прячься – не поможет. Дженкинс, ты просто оттягиваешь исполнение приговора. И, бессильно дожидаясь его, ютишься, будто крыса, в переборках.

Дженкинс окинул взглядом свое убежище:

– Не сказал бы, что будто крыса.

– И ты счастлив так жить?

– Я не был счастлив с тех пор, как погибла жена. Ее смерть и подтолкнула меня к проверке статистики, к наблюдению за странностями на «Интрепиде» и к самому логичному выводу про то, что мы – часть телешоу. Ее смерть открыла мне глаза: моя жена умерла ради яркого момента перед рекламным роликом. Она была статистом. Пешкой. Ей посвятили, наверное, секунд десять экранного времени. Никто из смотревших ту серию уже и не помнит мою жену и не знает, что ее звали Маргарет и она любила белое вино больше, чем красное. И что я предложил ей руку и сердце на газоне перед домом ее родителей на семейной вечеринке. И что мы прожили вместе семь лет до того, как халтурщик-сценарист решил убить ее. Но я помню о ней.

– Думаешь, она была бы рада узнать, как ты теперь живешь?

– Я думаю, она бы поняла. Я ведь спасаю жизни людей.

– Спасаешь жизни некоторых людей, – указал Даль. – Это игра с нулевым выигрышем. Кому-то все равно приходится умирать. Твоя система оповещения спасает нескольких ветеранов, но зато делает вероятнее гибель новичков.

– Везде есть риск.

– Дженкинс, как долго вы с женой прослужили на «Интрепиде» до ее гибели?

Тот уж открыл рот, чтобы ответить, но так и не сказал ничего.

– Ведь недолго?

Дженкинс мотнул головой и отвернулся.

– Здешняя команда выяснила, что происходит, еще до тебя. Может, они не пришли к тем же выводам, что и ты, но наверняка заметили странности и прикинули свои шансы на выживание. А теперь ты даешь старожилам лучшее средство и стимул делать с новичками то же самое, что эти самые старожилы учинили с твоей женой.

– Думаю, тебе лучше уйти, – выговорил Дженкинс сдавленно.

– Дженкинс, да послушай ты меня! Невозможно прятаться! И убежать нельзя. От судьбы не убежишь. Если Сюжет существует – а мы с тобой знаем, что он существует, – у нас просто нет свей воли. Рано или поздно Сюжет придет за каждым. И использует как захочет. А потом мы все умрем. Как Финн. Как Маргарет. Это неизбежно, если мы не остановим Сюжет.

Дженкинс наконец обернулся – в глазах его блестели слезы.

– Эндрю, скажи, ты верующий?

– Ты же знаешь мою историю. Да, я верующий.

– И как же ты еще можешь верить?

– Ты о чем?

– Мы оба знаем, в этой вселенной бог – простой телехалтурщик. Он сценарист в паршивом научно-фантастическом сериале, он дважды два сложить не умеет. Как можно верить в Бога, зная такое?

– Потому что это не Бог.

– Значит, ты думаешь, что бог – это продюсер или президент телекопорации?

– Кажется, наши представления о Боге немного расходятся. И я считаю, что наша участь – не Божественный Промысел. Если это телешоу, то его придумали и делают люди. Кто бы это ни делал с нами, они – нам подобные. А это значит, мы можем остановить их. Просто надо выяснить, как именно. Дженкинс, ты должен выяснить.

– Почему я?

– Потому что ты знаешь сериал, в который мы попали, лучше всех. Если есть выход, логическая дыра, тонкое место, лишь ты можешь его отыскать. И быстро. Потому что я не хочу, чтобы от руки бесталанного сценариста гибли мои друзья. И когда я говорю про друзей, я имею в виду и тебя.

– Можно просто взорвать «Интрепид», – предложил Хестер.

– Не сработает, – отрезал Хэнсон.

– Конечно сработает! – заупрямился Хестер. – Бу-бух! Вот вам «Интрепид», вот вам телешоу!

– Шоу не про корабль, а про его обитателей, – заметил Хэнсон. – Про капитана Абернати и его команду.

– Про некоторых ее членов, во всяком случае, – добавила Дюваль.

– Про пятерых главных героев, – поправился Хэнсон. – Если взорвать корабль, они просто перейдут на другой. Более совершенный. Назовут его «Интрепид-А» или вроде того. Такое случалось на других научно-фантастических шоу.

– А, так ты у нас исследователь шоу? – осведомился Хестер насмешливо.

– Да, – ответил Хэнсон серьезно. – После произошедшего с Финном я пересмотрел все научно-фантастических сериалы, какие смог отыскать.

– И что выяснил? – спросил Даль, уже рассказавший другу о результатах встречи с Дженкинсом.

– Что Дженкинс прав.

– Мы таки в телешоу? – спросила Дюваль.

– Да. И он прав не только в этом. Мы и в самом деле в плохом телешоу. Насколько я могу судить, это скверное и откровенное подражание тому сериалу, про который говорил нам Дженкинс.

– «Звездные войны», – поспешил вставить Хестер.

– Нет, «Звездный путь», – поправил Хэнсон. – Были и «Звездные войны», но это другое.

– Как бы то ни было, наше шоу не только плохое, а вдобавок краденое, – отозвался Хестер. – Жизнь моя стала еще чуточку бессмысленнее.

– Но зачем делать скверную кальку с чужого телесериала? – удивилась Дюваль.

– В свое время «Звездный путь» был очень успешным, – ответил Хэнсон. – Кому-то пришла в голову мысль снова использовать старые идеи. Они хорошо работали прежде, значит могут сработать и сейчас. Люди будут с удовольствием смотреть то, что с удовольствием смотрели раньше. Как-то так.

– Ты наше шоу отыскал в своих расследованиях? – осведомился Даль.

– Нет. И вряд ли смог бы. Когда делают научно-фантастический сериал, фактически выдумывают новую временную линию, стартующую перед началом производства. То есть «прошлое», соответствующее сериалу, не может включать наш сериал.

– Потому что тогда не избежать рекурсии и метасюжетности, – добавила Дюваль.

– Да, но вряд ли они о таком задумывались, – заметил Хэнсон. – Просто хотели сделать шоу максимально реалистичным в своем контексте, а реалистичности нельзя добиться, если телешоу показывает свое же собственное прошлое как телешоу.

– Знали бы вы, как не нравятся мне наши разговоры, – возмутился Хестер.

– Они никому не нравятся, – сказал Даль. – Но обсуждать надо.

– Не обобщай, – упрекнула его Дюваль. – По мне, так интересно.

– Интересно было бы вести этот разговор в кубрике, напихавшись дурью, – возразил Хестер. – Говорить такое после смерти друга не слишком забавно.

– Ты все еще переживаешь из-за Финна? – спросил Хэнсон.

– Конечно! А ты нет?

– Помнится, ты не слишком ладил с ним, когда вы прибыли на «Интрепид», – заметил Даль.

– Я не утверждаю, что он мне всегда нравился. Но здесь у нас лучше пошло друг с другом. К тому же он из нашей компании, свой. Жаль его. И я переживаю.

– А я переживаю из-за того, что он меня вырубил таблеткой! – буркнула Дюваль. – И из-за того, что я осталась и выжила. Если бы не таблетка, может он бы и не погиб.

– А ты могла бы и погибнуть, – напомнил Даль.

– Если б сценарист не вписал мою кончину в серию, может, и не погибла бы.

– Но ведь гибель Финна была прописана, – заметил Хэнсон. – Ему обязательно следовало оказаться в той каюте, причем именно в момент взрыва бомбы.

– Помните, я говорил недавно, что разговоры ваши идиотские? Так вот, сейчас идет именно такой разговор! – произнес Хестер зло. – Терпеть ненавижу!

– Пардон, – отозвалась Дюваль.

– Джимми, ты сказал, что, когда шоу началось, оно создало новую временную линию, – сказал Даль, не обращая внимания на Хестера, в отчаянии воздевшего руки. – Ты можешь определить, когда именно это случилось?

– Какой нам прок от этих знаний? – спросил Хэнсон.

– Просто любопытствую. Мы находимся на временной линии, ответвившейся от «обычной реальности» – чем бы эта «реальность» ни была в данном случае. Интересно знать, когда произошло ветвление.

– Трудная задача. С нашей точки зрения, в нашей временной линии никаких перегибов и ветвлений нет. Нам сравнивать не с чем. Мы видим лишь наше время и наш мир.

– Можно поискать момент, когда в нашем мире начала происходить уж совсем несусветная чушь, – предложил Хестер.

– Как ты определишь «несусветную чушь»? – возразила Дюваль. – Космические путешествия попадают в эту категорию? А контакты с разумными инопланетными расами? А квантовая механика? Я вообще не понимаю всякое квантовое дерьмо. По-моему, его точно сляпал неведомый халтурщик.

– Первым научно-фантастическим телешоу, какое я смог найти, было «Капитан Видео». Его транслировали в тысяча девятьсот сорок девятом году, – рассказал Хэнсон. – Первые серии «Звездного пути» появились спустя двадцать лет. Так что, скорее всего, наше шоу запустили где-то между концом тысяча девятьсот шестидесятых и две тысячи сто пятым годом, когда телевещание прекратилось.

– Изрядный промежуток, – заметил Даль.

– Но это если предполагать, что «Звездный путь» существовал на самом деле, – вставил свое Хестер. – Ведь куча развлекательных программ присутствует только на нашей временной линии. А она может начинаться и раньше «Звездного пути», а он может существовать лишь для того, чтобы, э-э, подразнить нас.

– Ну, вот вам и рекурсия, и метасюжет, – возмутилась Дюваль.

– И правда к тому же, – сказал Хестер. – Мы ведь уже выяснили: сценарий пишет полнейший засранец. Такое как раз засранец и напишет.

– Что правда то правда, – согласилась Дюваль.

– Эта временная линия – полное дерьмо, – подытожил Хестер.

– Энди, глянь! – позвал Хэнсон.

К столу подкатила грузовая тележка. В ее контейнере лежала записка. Даль взял ее, и тележка уехала прочь.

– От Дженкинса? – предположила Майя.

– Да, – подтвердил Эндрю.

– И что там?

– Дженкинс говорит, что придумал, как все изменить, – сказал Даль. – Он хочет поговорить об этом со всеми нами.