Текст книги "Принц для особых поручений"

Автор книги: Джон Мур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

16

– Так что приключилось с Эмили? – спросил Джефф. – Она выглядела несколько расстроенной, когда вернулась.

– Не знаю, – ответил Хэл. – Она отправилась на собеседование к мастеру-чародею – человеку по имени Банджи – и с тех пор какая-то рассеянная. Ну, знаешь, типа ты с ней говоришь и она тебя слушает – и в то же время не слушает.

– Банджи считается очень хорошим магом. Она про него ничего не говорила?

– Она сказала, он хочет, чтобы она готовила чай.

– А-а, это. Да, это многих девушек огорчает.

Они находились в покоях Джеффа. Хэл перекладывал гроссбухи с одного стола на другой. Освободив место, он вынул из-под мышки длинный сверток и принялся разворачивать промасленную ткань. Под ней оказались деревянные ножны. Принц положил их на стол и наполовину обнажил восточный меч.

– Это что? – поинтересовался Джефф.

– Меч.

– Ладно прикалываться! Меч? Стало быть, вот как они выглядят. Ни за что бы не догадался. Что ж, спасибо, что поделился со мной такой ценной информацией, но я в некотором роде занят и…

– Я выйду с ним на турнир.

Средний брат вскинул голову и посмотрел на младшего. В грубой манере реальных уличных боев Хэл проявлял немалые способности. Во время командировок он победил всех выпавших на его долю бандитов и разбойников. Но боевое фехтование не имеет со спортивным ничего общего, каковым соображением Джефф и счел нужным поделиться с братом.

– Там понадобится техника, а все эти парни – мастера. У тебя нет ни единого шанса.

– Это волшебный меч. И он поет.

– У меня есть бритва, которая поет, но она не поможет мне выиграть конкурс брадобреев. Хэл, если ты решил участвовать в турнирах, я готов поддерживать тебя во всем, но ты не можешь начать с ежегодных Мелиноверских игр. Тебе надо выступить на каком-нибудь небольшом местном ристалище и постепенно пробиваться наверх.

– Джефф, у меня есть свои соображения. Послушай меня. Ты ведь сражался на турнирах? Ты очень хороший фехтовальщик?

– Ну… да.

– И ты выходил против людей с волшебными мечами?

– Да, об этом я и толкую. В заколдованном мече нет ничего особенного, за исключением того факта, что он заколдован. Чтобы сделать подобный меч, все, что тебе нужно, это фехтовальщик и очень хороший маг. Волшебник переносит мастерство бойца в меч.

– Значит, любой меч можно сделать волшебным?

– Э, нет. Полагаю, это под силу лишь немногим чародеям. И меч надо выковать особым образом, чтобы он воспринял заклинание. И еще, думаю, нужна целая куча всяких ингредиентов для составления заклинания.

– Угу.

– Но если раздобыть все это добро, любой фехтовальщик может передать свое мастерство мечу. Так что меч хорош ровно настолько, насколько хорош боец, который передал ему свои навыки. Если он вышел из рук мастера, он поможет тебе биться, как мастеру. Но если ты выйдешь против другого мастера, тебе могут надрать задницу. А на Мелиноверском турнире все мастера.

– Тем лучше для моего плана, – сообщил Хэл. – Джефф, ты, когда фехтуешь, чем парируешь – кинжалом или щитом?

– Кинжалом, разумеется. Со щитом уже никто не сражается, даже на турнирах.

– Хорошо, давай попробуем. Возьми заколдованный меч. – Он передал клинок Джеффу.

– Прямо здесь?

– Почему нет? Места хватает. – Хэл заметался по комнате, раздвигая столы и стулья. Потом снял со стены один из Джеффовых мечей. – Всего пару выпадов.

– Надо замотать клинки.

– Не надо. Мы понарошку. Я просто хочу тебе показать, как он действует.

Джефф разглядывал ножны.

– Интересно, что означают эти руны.

– Это не руны. Меч приехал с Дальнего Востока. Эти маленькие картиночки у них вместо букв и слов. Я посмотрел их сегодня днем в библиотеке.

– И что они означают?

– Ну, насколько я понял, они переводятся так: «Опасно, брать только за рукоять. Держать острым концом от себя».

– Безусловно, мудрый совет. – Джефф вытянул сияющий клинок из ножен. – На лезвии еще значки. Впечатаны в сталь.

– Там написано: «Сделано из стали». Средний принц внимательно посмотрел на брата.

– Хэл, ты уверен, что это волшебный меч?

– Встань туда, и я тебе покажу.

Сценическое фехтование имеет столь же древнюю традицию, что и сам театр. Суть его в том, чтобы бой смотрелся захватывающе, но без риска пораниться, и по этой причине его приемы часто используют учителя боевого фехтования, когда показывают ученикам движения. Хэл с Джеффом знали, какие позиции надо занять. Они встали достаточно далеко друг от друга, чтобы их мечи сшибались, но тела оставались за пределами досягаемости. Одна нога твердо уперта в пол, пресекая движение к противнику. Хэл застыл с отведенным назад мечом и кинжалом в левой руке. У его брата тоже имелся кинжал, но он поднял заколдованный меч над головой в верхней защите.

– А сила в нем есть, – признал Джефф. – Я ее чувствую.

– Верно, – кивнул Хэл и сделал стремительный выпад вверх.

Джефф мгновенно сдвинулся в сторону, парируя удар волшебным мечом, – и вдруг обнаружил, что его клинок скрестился с кинжалом Хэла.

– Что за черт? – не понял он.

Младший брат ухмылялся.

– Как это получилось?

– Не знаю, но это не я. Это меч.

– Правильно. Теперь давай поменяемся мечами.

Братья обменялись оружием. Хэл взмахнул волшебным мечом, и Джефф атаковал. Младший принц также парировал мечом и контратаковал, сделав косой выпад. Кромка лезвия прошла в считанных дюймах от груди Джеффа.

Тот отступил на шаг назад и посмотрел на Хэла.

– Да, странно. Что он делает?

– Это восточный меч. Мы здесь атакуем мечом и парируем кинжалом. Но на Востоке все иначе. У них меч служит и для защиты, и для нападения. Они не пользуются ни кинжалом, ни даже круглым щитом. Выходит, человек, чьи навыки перешли в этот меч, не умел работать кинжалом. Так дерутся азиатские пираты. Пока я служил во флоте, мы встретили всего нескольких, но я видел достаточно их приемов, чтобы понять, что к чему.

Джефф обдумал услышанное.

– Но если он умеет парировать удары и у него такая быстрая, сокрушительная контратака, значит…

– Значит, я могу соединить его навыки владения мечом и мои навыки работы с кинжалом и получаю непобедимое сочетание атаки и защиты.

– Ладно, – пожал плечами Джефф. – Шанс у тебя есть. Я помогу тебе отточить владение кинжалом и обучу некоторым турнирным правилам. Если ты этого хочешь…

– А также, – произнес Хэл, – мы поставим на кон все, что у нас есть.

17

– А мне, – произнесла Эмили, – он показался очень славным человечком.

Кэролайн бросила на нее испепеляющий взгляд.

— О, полагаю, ты бы с ним пошла.

– Нет, разумеется, нет. Кроме того, это все равно бы не сработало. Кто-то должен был ему сказать.

Блондинка удивилась.

– Думаешь, эта волшебная прялка – фальшивая?

Девушки сидели в комнате Эмили. Кэролайн предоставили помещение несколько попросторнее, и в глубине души первая красавица испытывала удовлетворение. В конце концов, она же собирается стать принцессой. Только справедливо, что у нее комната больше. Но умом она понимала, насколько это мелочно, и предпочла вслух не распространяться.

– Не фальшивая, – сказала Эмили. – Просто неполная. Она не может сделать ничего, чего не можем мы. Прялка просто означает, что какой-то волшебник знал заклинание для превращения бронзы в золото. Он наложил его на прялку, чтобы ее можно было использовать, даже если волшебника нет поблизости.

Эмили сидела на кровати среди разбросанных книг. Она не пыталась заниматься. Просто ей придавало уверенности их присутствие, ощущение их солидного веса и сознание того, что в незнакомом дворце, в незнакомом городе они принадлежат лично ей.

– Прекрасно, – произнесла Кэролайн. – Если колдун знал свое дело, прялка должна работать.

– Не-а. Все равно нужны философский камень, и красная ртуть, и девственная бронза.

– Да. Точно. Ну, может, и не девственная бронза. Он сказал, что лен подойдет.

– Лен. Хм. Может, и лен. Не знаю. – Эмили протянула руку и ухватила одну из книг. С минуту она листала ее, затем ткнула пальцем в страницу. – Точно, лен. Золотистые стебли с лиловыми цветками. Это Закон Подобий.

Кэролайн расчесывала перед зеркалом волосы.

– Даже не верится, какие здесь ровные зеркала. Я никогда не видела подобного отражения. Интересно, я действительно так выгляжу?

– Что? А как еще ты можешь выглядеть?

– Ну, просто если зеркало – лучшего качества, это еще не значит, что оно дает более точное отражение. Может, это дома зеркало правильное, и лицо у меня действительно несколько слоистое и бугристое.

– Если бы лицо у тебя было волнистое и бугристое, я бы тебе непременно сказала.

Кэролайн отвернулась от зеркала и уселась на кровать рядом с Эмили.

– Румпельштильцхен тоже упоминал Закон Подобий.

– Угу. Чтобы осуществить трансмутацию, исходное вещество должно быть подобно тому веществу, которое ты хочешь получить. Вот почему бронзу можно превратить в золото, а олово – нельзя.

– Так вот почему он настаивал на немоченом льне. Когда лен погружают в воду, большая часть золотистого цвета смывается.

– Наверное, имеются и другие вещи, которые можно превратить в золото при определенных обстоятельствах.

– К сожалению, нам они не известны. И что мне это дает в плане приданого? Мне по-прежнему нужно отыскать способ выйти за принца Джеффри.

– Да-а? – Эмили перекатилась на живот и поглядела на Кэролайн сквозь сложенные чашечкой ладони. – Ты окончательно остановилась на принце Джеффри?

– Он ездил со мной в королевской карете в «Бык и Барсук». Он очень мил. Я тебе говорила, что ездила в королевской карете? А еще королева сказала, что, когда я стану принцессой, у меня будут фрейлины.

– Правда? Вот здорово. А что такое фрейлины?

Кэролайн нахмурилась.

– Точно не знаю. По-моему, они вроде подружек невесты, но на постоянной основе. Ой, и я должна буду утвердить фасон их платьев. Думаю, королева Хелен права. Это же просто стыд, что они смогут надеть их только один раз!

– Принц Джеффри, – напомнила Эмили.

– Как бы то ни было, Джеффри очень славный. Я просто обожаю смотреть ему в глаза. И он очень умный. Он столько знает про деньги, и про налоги, и про всякое такое. По-моему, это хорошо. И он действительно заботится о народе. Уверена, он не пьет с ними, как Хэл, но заботится о школах, налоговых тарифах и прочих подобных вещах. Я это уважаю. Когда я стану принцессой, я тоже буду заботиться о народе и поменьше думать о себе.

– Это хорошо, – согласилась Эмили. – Поскольку я по-прежнему останусь представительницей народа.

Кэролайн нахмурилась.

– Правда, сейчас я только о себе и говорю…

– Ну, тебе не надо меняться так уж сразу. И ты пока не королева.

– Правильно. Сначала Джефф должен стать королем. Если он будет королем, он сможет жениться на ком хочет, с приданым или без.

– Это большое «если».

– Верно. Кенни тоже может стать королем.

– Ты что?! – Эмили внезапно села. – Ты же не собираешься за принца Кеннета, правда?

— Почему нет?

– Ты прекрасно знаешь почему! Он негодяй, вот почему.

– Откуда ты знаешь? Мы виделись с ним всего несколько минут.

– И он вел себя как последняя сволочь. И Хэлу он не нравится. И Джеффри тоже.

– Он очень симпатичный. Из троих братьев у Кенни больше всех шансов стать королем. И он самый красивый.

– Ну тебя! – отвернулась Эмили.

– Мне надо будет заинтересовать Кенни, но так, чтобы не рассердить Джеффа. Это непросто. Не смотри на меня так. У меня не такой уж большой выбор.

– Ты можешь просто выйти за Хэла, – напомнила ей Эмили. Или по крайней мере ей показалось, что напомнила. Где-то на полпути между мозгом и языком слова потерялись.

Кэролайн бросила на нее вопросительный взгляд.

– Что? Ты что-то сказала? Ты бормотала.

– Да? – Эмили слегка закашлялась. – Извини, что-то в горло попало. Я просто говорила… гм… ты по-прежнему можешь выйти… – Голос не слушался ее. Но она сделала над собой усилие. – Ты по-прежнему можешь выйти за Хэла.

– Это мы уже проходили, – отрезала Кэролайн.

– Неужели настолько важно, чтобы парень был красив?

– Разумеется. Ты никогда не думала о детях?

– Думала.

– Но ведь тогда тебе придется делать это с собственным мужем. Ты можешь себе представить, как просыпаться каждое утро рядом с Хэлом?

Эмили почувствовала, как у нее вспыхнули щеки, и уткнулась в книжку.

– Я как-то не задумывалась.

– А дети? Тебе, разумеется, хочется иметь красивых детей. А чтобы дети были красивые, и муж нужен красивый.

– Ты не скот разводишь!

– Я просто проявляю практичность. И я знаю, чего хочу и как этого добиться. Я хочу девочек, которые выглядели бы как я, и мальчиков, которые выглядели бы как Джефф или Кенни.

– А если девочки окажутся похожи на Кенни, а мальчики на тебя?

– Вовсе не смешно, между прочим. Почему ты снова пытаешься всучить мне Хэла? Мне казалось, ты сама к нему неравнодушна?

– Я? – пискнула Эмили. – Ничего подобного. Мне просто неохота смотреть, как ты теряешь все, выжидая слишком долго и пытаясь улучшить ситуацию, которая и без того очень хороша. – Она отложила книгу, взяла другую и принялась внимательно изучать страницу, стараясь не встречаться с Кэролайн глазами. – Я хочу сказать, Хэл мне самой нравится, конечно. Но, в конце концов, мне надо заканчивать ученичество. Я все равно не могу связываться с парнем на этом этапе жизни, даже если он во мне заинтересован.

– А-ха! – развернулась Кэролайн. – Попалась! Именно об этом я и толкую.

– О чем?

– Об эгоизме. Я должна быть осторожна. Я не думала ни о ком, кроме себя, и даже не спросила, как прошло твое собеседование.

– Гм, прекрасно, спасибо, что спросила. Нам только надо… гм… доработать некоторые детали. А еще Хэл немного поводил меня по городу.

– Хэл вернулся? Мне надо его повидать. Королева хочет, чтобы мы назначили дату свадьбы. Мне нужно дать Хэлу какой-нибудь предлог, чтобы задержать ее, пока я охмуряю Джеффа.

– Не Кенни?

– Или Кенни.

Кэролайн взяла свою расческу и выскользнула вон. Эмили подождала, пока дверь захлопнулась, и только потом подняла глаза от книги. И скорчила рожу.

18

– Нет! Нет, нет и нет! Хэл, как у тебя только язык повернулся просить об этом! Изначально именно отцовское пристрастие к игре затянуло нас в эту задницу.

– Это не игра, Джефф. Это верное дело.

– Ага. Сколько раз мы слышали подобное от папы?

– Ладно, признаю, определенный риск имеется. Но на него нам придется пойти.

– Черта с два! Нет. – Джефф отвернулся от Хэла и важно прошествовал обратно к столу. – Я отвечаю за финансовые дела. Мы пойдем в Совет Лордов и выработаем схему выплат…

– И учиним еврейский погром. Я слышал.

Джефф замер, стоя спиной к Хэлу. Затем обошел стол, повернулся и медленно опустился в кресло.

– Когда ты слышал о погроме? Кеннет проговорился мне только сегодня. А папа вообще ни о чем не упоминал.

– Ребята поговаривают, слухи тоже всякие. Королевская гвардия готовится к чему-то крупному. Евреи чуют, что за ними следят, и нервничают. И еще, мне известен образ мыслей Кенни.

– Я пытался поговорить с отцом. Но он, как всегда, ни «бэ» ни «мэ».

Хэл уселся напротив и уперся локтями в стол.

– Джефф, об этом волшебном мече уже ходят слухи. Все думают, что это шутка. Они еще ничего не поняли. Все идет к тому, что ставки будут огромные. Думаю, мы сможем выручить тридцать к одному, если не пятьдесят. Достаточно, чтобы вытащить семью из долгов. С такими деньгами Совет Лордов потребует от папы назначить преемником тебя .

— Мои личные амбиции не являются достаточным оправданием…

– Я говорю не о твоих личных амбициях. Все просто: или ты, или Кенни. Или мы рискуем на турнире, или Кенни учиняет погром. Ты можешь придумать иной способ остановить его?

Джефф надолго задумался. Наконец он произнес:

– Нет.

– Кроме того, – продолжил Хэл, – став королем, ты сможешь жениться на Кэролайн.

Брат смерил его сердитым взглядом.

– И ты туда же! Кенни сделал мне аналогичное предложение, при условии, что я соглашусь на погром. С чего вы оба так уверены, что я хочу на ней жениться?

– По двум причинам. Во-первых, ты ее видел. Во-вторых, ты мужчина.

– Между прочим, Кэролайн не единственная в округе красивая, волоокая, тонкостанная, полногрудая, привлекательная юная женщина с совершенной кожей, ослепительной улыбкой и острым умом. Вокруг есть и другие не хуже.

— Назови.

– Не важно. Предположим, нам удастся найти достаточно денег и сделать ставки на турнире. Причем достаточно большие ставки, чтобы покрыть долги. Но денег у нас нет, а если бы и были, почему я должен поддерживать тебя? Дай мне меч и позволь выиграть с его помощью. У меня больше опыта. В отличие от тебя мне доводилось участвовать в турнирах.

– Не получится. – Хэл покачал головой. – Ты слишком хорош, Джефф. Ты не получишь такого разброса ставок, как я. Позавчера я дрался этим мечом перед местным трактиром. И с треском провалился.

– Улавливаю. И разумеется, постарался, чтобы все видели, как ты проиграл.

– Сегодня уже весь город в курсе. Лучше всего, что девушки тоже там присутствовали. Никому и в голову не придет, что парень решится нарочно проиграть бой на глазах у своей дамы.

– Посмотрим.

Джефф протянул руку за голову, туда, где свисали шнурки от полудюжины звонков. Он выбрал один и позвонил. Через несколько минут появился его камердинер.

– Добрый вечер, Уинтроп. Вызывали, сир?

На высоком лбу тощего и лысеющего Уинтропа всегда блестело несколько бусинок пота, хотя выражение лица оставалось спокойным и сдержанным.

– Вызывал, Уинтроп. Брат говорит, что он записался в участники турнира. Желает выступить на соревнованиях фехтовальщиков.

– Я тоже слышал об этом, сир. Велеть королевскому лекарю приготовить дополнительный запас мазей и бинтов?

– Эй! — возмутился Хэл.

Джефф спрятал улыбку.

— Блестящая мысль, Уинтроп. Но сначала ответьте мне на один вопрос. Я так понимаю, вы в свое время любили делать ставки.

– На заре моей юности, сир. Увы, миссис Уинтроп имеет склонность крепко держаться за кошелек. Нынче мои ставки чисто номинальны.

– Но вы в курсе разницы?

– Да, сир.

– И что предлагают за принца Хэла?

– Когда я покидал город сегодня вечером, сир, разница ставок на его высочество равнялась сто к одному. Против.

У Джеффа отвисла челюсть, но он быстро овладел собой.

– Спасибо, Уинтроп. Это все.

Камердинер повернулся к двери, но тут его окликнул Хэл.

– Извините, Уинтроп.

– Да, сир?

– Вы на меня поставили?

– Нет, сир.

– Да ладно. Даже при ста к одному? Ни единого гроша?

Уинтроп заколебался, затем откашлялся.

– Опыт подсказывает мне, сир, что букмекеры, как правило, знают свое дело. Они не предлагали бы такую большую разницу без серьезных на то оснований.

– Понимаю. Спасибо, Уинтроп.

Как только слуга вышел, Джефф вылетел из кресла и принялся мерить шагами комнату, размышляя вслух:

– Ладно, ладно, шанс у нас есть, но мы должны держать все в тайне. Мне надо потренировать тебя на защиту, но нельзя, чтобы нас видели. Особенно Кенни.

– Согласен.

– Слишком крупная ставка изменит соотношение. Букмекеры догадаются. Необходимо найти верных людей, кто бы поставил за нас. Множество мелких ставок. Но не из дворца. Слуги, как и придворные, сразу примутся судачить.

– Согласен.

– Королевские гвардейцы все под каблуком у Кенни. Я подключу армейских офицеров. Если я их попрошу, они не станут болтать.

– Согласен.

Джефф выгреб несколько гроссбухов из сложенной Хэлом стопки, отобрал два, бросил на стол, зажег новую свечу и достал счеты.

– Никогда не мог понять, как ими пользуются, – заметил Хэл.

– Ш-ш-ш, – прокомментировал брат его реплику, вынул из стола кусок мела и принялся делать расчеты на грифельной доске. Долгое время раздавались только щелканье костяшек на счетах, скрип мела и время от времени тихий шелест переворачиваемых страниц, когда принц листал гроссбухи. Однако чем дольше он работал, тем меньше энтузиазма излучал. Вскоре Джефф отбросил мел и обмяк в кресле. На лице его отразилось разочарование.

– Бесполезно. Я подключил все дискреционные фонды. Даже при ста к одному у нас не хватит денег покрыть требуемое количество ставок.

– Я уже понял, – спокойно откликнулся Хэл. – Мы загоним фамильные драгоценности.

Этот день наносил принцу Джеффри один эмоциональный удар за другим. Он начался с обеда в обществе Кэролайн и внезапного осознания того, что любовь с первого взгляда, безусловно, не является мифом. Затем резкий переход от гнева к бессильной ярости, едва принц узнал, что его старший брат планирует еврейский погром. Тихое бешенство сменилось энтузиазмом, когда младший посвятил его в свой план по вытаскиванию семьи из долгов. А теперь Хэл подбросил в воздух очередную горящую головню и ожидал, что Джефф ее поймает.

– Что?! Продать драгоценности короны? Невозможно! Никогда!

– Не короны. Разумеется, не короны. Ты меня совсем за олуха держишь? Драгоценности короны принадлежат королевству, а не нам лично. Я имел в виду мамины.

– Боже мой! Это немногим лучше.

Хэл пожал плечами.

– Не фонтан, но можно попробовать.

– Мамины драгоценности! Хэл, некоторые из этих украшений хранятся в нашей семье на протяжении шести поколений. Алмазы, рубины, изумруды. Они бесценны.

– Далеко не бесценны. Ты удивишься, как быстро ювелиры смогут назначить цену.

Хэл подобрал волшебный меч, осмотрел лезвие и сунул его в простые деревянные ножны.

– Мы не можем этого сделать. Это же…

– … алмазы, рубины, изумруды. Я в курсе. Джефф, они – бесполезные куски похожего на стекло вещества, которые ценны только потому, что люди их таковыми считают. Как бы то ни было, мы же вернем их после турнира.

– Ты так уверен в себе и этом чертовом мече!

Хэл ничего не ответил.

– Все равно, – не сдавался Джефф, – чтобы продать украшения достаточно дорого, требуется время. А мы должны действовать уже завтра.

– Нам не надо их продавать. Мы можем просто занять под них деньги. Быстро получить наличные, как под дополнительное обеспечение.

– Мы получим только малую часть их истинной стоимости. – Джефф снова взялся за мел и счеты. – Однако – да. Мы можем это сделать. И все-таки остается главная проблема.

Хэл кивнул.

– Мама должна согласиться.

– Именно, – сказал Джефф. – И как ты заставишь ее пойти на это? Мама очень спокойно относится ко многим вещам, но все-таки речь идет о женщине и ее драгоценностях.

– Эх, была не была. – Хэл расчистил место на столе от бумаг и уселся на стол, положив меч на колени. – Понимаешь, Джефф, разговаривать с ней придется тебе.

– Что? Почему мне?! Это же твоя идея!

– Потому что мать взовьется до потолка, если обнаружит, что я участвую в турнире. И еще, она ни за что не согласится на этот план, если он будет исходить от меня. А ты изобразишь взрослого старшего брата и убедишь ее, что никто меня не убьет.

Джефф надул щеки и с шумом выдохнул.

— Это будет непросто. После конных поединков фехтование – самое опасное. А она по-прежнему считает тебя младенцем.

– Я знаю. В идеале я бы с радостью продал золотые цепи, которыми увешан Кенни, но, боюсь, мы вряд ли встретим понимание с его стороны.

– Не знаю, – покачал головой Джефф. – Мама такой визг поднимет…

Словно в подтверждение его слов из другой части замка до них долетел душераздирающий вопль. Юноши вскинули головы.

– Это не мама?

Других звуков не последовало. Хэл пожал плечами.

– Может, горничная крысу увидела?

– Ну, кто бы это ни был, он уже перестал. – Джефф на всякий случай еще раз прислушался и рассмеялся. – Как, однако, вовремя.

И тут раздался еще один звук. На сей раз – топот бегущих ног. Топот приблизился, резко прекратился, и дверь распахнулась. Глазам принцев предстал запыхавшийся и встрепанный Уинтроп.

– Ваше высочество, ваше высочество, идемте скорее. Это королева!

К тому времени как их высочества добрались до покоев ее величества, у дверей скопилось уже около дюжины встревоженных слуг. Сама дверь была наглухо заперта.

– Она никого не пускает, – сообщил Уинтроп. – Только за вами послала.

– Тогда, – заявил Джефф, – нечего здесь околачиваться. Уверен, у вас у всех масса дел.

Слуги поняли намек и разошлись, то и дело оглядываясь на апартаменты королевы. Джефф забарабанил по двери костяшками пальцев, одновременно оттесняя Уинтропа в сторону.

– Оставайтесь здесь, под дверью. Никого не пускать, пока я не распоряжусь.

– Да, сир.

Они услышали, как в замке повернулся ключ, и дверь приоткрылась, образовав тоненькую щелочку. Ровно настолько, чтобы позволить им разглядеть нервно моргающий глаз королевы Хелен. Затем створка еще чуть-чуть сдвинулась, чтобы Джефф и Хэл смогли просочиться внутрь. Как только они оказались в комнате, королева тут же захлопнула дверь, заперла ее и прислонилась к ней спиной.

– Это ваш отец, – сообщила она. – Он спятил.

– Где он?

– В спальне.

Джефф с Хэлом переглянулись и поспешили в королевскую опочивальню. Король возлежал на постели, одетый в свободные штаны, фланелевую блузу и поношенную соломенную шляпу. В руке он держал свечу, с помощью которой пытался запалить некий предмет, оказавшийся трубкой, сделанной из сердцевины кукурузного початка.

– А, привет, мальчики. – Монарх помахал сыновьям. Кулак у него оставался сжатым, а трубку он держал большим и указательным пальцами. – Позвольте дать вам несколько советов. Вы можете подвести лошадь к воде, но не можете заставить ее пить.

– Чего? – переспросил Джефф.

– Помнится, папаша мой говаривал: «Не все то лебедь, что над водой торчит».

– Что-то не припомню, чтобы дедушка говорил что-либо подобное.

– О чем он? – шепотом поинтересовался Хэл у матери.

– Не знаю, – так же шепотом откликнулась она. – Я вернулась с ужина, а он тут, наряженный фермером. Я спросила его, в чем дело, и с тех пор он несет подобный вздор. Я отослала слуг. Не хочу лишней болтовни.

– Полпенни фунт бережет, – изрек король.

– Слуги уже сплетничают, – вздохнул Джефф.

– Вашего отца они еще не видели. Я отослала их сразу после того, как они услышали мой крик. Я просто не могла сдержаться. Я решила, что он сошел с ума.

– Старый конь борозды не испортит, – сообщил король.

– Конечно, папа, – согласился Джефф. – Пусть улыбка будет твоим зонтиком. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы об этом прознал Совет Лордов, – бросил он Хэлу.

– В первую очередь нельзя допустить, чтобы об этом прознал Кенни, – хмыкнул тот. – Или он захочет захватить власть прямо сейчас.

– А он не пьян?

– Ваш отец никогда не напивается, – возразила Хелен.

– Может, нам и стоит его напоить, – предложил Джефф. – Вдруг после долгого крепкого сна у него все это как рукой снимет.

– Меньше знаешь, крепче спишь, – заметил король. – Во многия знании многая печаль. Внезапно Хэл согнулся пополам.

– Я въехал, я въехал, – стонал он между приступами хохота, привалившись к столбику кровати.

– Что?

– Это все философский камень. Он потчует нас философией от сохи.

– Встречают по одежке, а провожают по уму, – похвастался король.

– Что ж, неудивительно, – согласился Хэл. Он вспрыгнул на кровать, ухватил отца за запястье и разжал ладонь. – Пап, отдай мне камень.

– Никогда не был членом какой-либо организованной политической партии, – заверил король. – Я монархист… ой.

Философский камень выпал из его руки и покатился по ковру. Его величество уставился на Хэла, потом перевел взгляд на Джеффа и на королеву Хелен. Затем потер лицо ладонью.

– Это было очень странно.

Дверь шваркнула о стену, возвещая о появлении Кенни.

– Проклятие, Джефф, этот твой глупый лакей пытался меня не пускать. Что за черт здесь творится?

Хелен сидела на кровати и обнимала короля.

– С тобой все в порядке, милый?

– Уже все хорошо, Хелен. Просто приступ философии. – Король стянул с головы соломенную шляпу, с отвращением взглянул на нее и вместе с кукурузной трубкой бросил на пол. – Спасибо за помощь, мальчики. Можете идти.

– Все в порядке, – успокоил Джефф старшего брата. – Ложная тревога.

Кенни не слушал. Он подобрал философский камень и разглядывал его с удивлением на лице.

– Просто магический инвентарь, Кенни. Я позабочусь о нем.

Хэл аккуратно вынул находку из руки старшего брата.

Старший, казалось, даже не заметил этого.

– Что не убивает меня, делает меня сильнее, – пробормотал он.

– Не сомневаюсь, – заметил Хэл. Вслед за Джеффом он вышел из спальни.

Джефф прикрыл дверь, а Хэл завернул философский камень в носовой платок.

– Отдам его Эмили. Мы не знаем, как им пользоваться и какие еще неприятности он может принести.

– Согласен. Это волшебная вещь, вот пусть чародейка с ней и разбирается.

– Когда мама выйдет, поговоришь с ней?

Джефф вздохнул и кивнул.

– Ладно, я сделаю это. Но ей не понравится.