Текст книги "Брэк. Знак демона"

Автор книги: Джон Джейкс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

Варвар отпрыгнул, одновременно парируя удар. Клинок его меча врезался в руку стражника чуть ниже локтя. Брызнула кровь. Брэк поднял ногу и ударил босой пяткой в медный нагрудник ближайшего стражника.

Тот отшатнулся. Копье его упало и покатилось к мозаичному бортику бассейна. Стражник потерял равновесие, вскрикнул и свалился в воду. Вокруг в воде облаком расплылась кровь из раны.

На поверхности бассейна появились буруны, словно что-то всплывало, привлеченное запахом крови.

Оставшиеся стражники наступали осторожно. Они начали кружить вокруг Брэка. Варвар присел, ожидая нового нападения, которое, как он знал, непременно последует. В голове у него звучал один вопрос: «Откуда они узнали, что он собирается…»

– Вперед, – скомандовал стражник. Оба ринулись на варвара с копьями наперевес.

Брэк сжал в кулаке рукоять меча и описал им широкий полукруг. Его движение испугало нападавшего справа. Брэк сбил стражника с ног. Тот упал и попытался нанести удар копьем, лежа на животе. Брэк проткнул его шею мечом. Но тут же на Брэка набросился третий стражник.

Варвар почувствовал резкую боль в правой руке. Он вскрикнул, попытался отпрыгнуть, но споткнулся о тело убитого.

Нападавший воин использовал это преимущество. Он нанес два резких удара и выбил у Брэка меч. Клинок со звоном упал на пол и откатился к краю бассейна. Брэк поднял руки, чтобы защититься от следующего удара. Ему так и не удалось встать на ноги. По правой руке варвара текла кровь. Следующий удар копьем был нацелен в лицо северянина.

Брэк увернулся, но удар все же отбросил его назад. Инстинктивно варвар схватился за древко и попытался вырвать оружие.

Он опоздал и упал навзничь, не удержавшись на ногах, свалился в бассейн и как камень пошел ко дну.

Брэк стремительно погружался в излучающую жемчужный свет глубину. Наконец боль в легких вынудила его немного прийти в себя, он начал судорожно работать руками и ногами, стараясь выбраться на поверхность. Где-то рядом промелькнула гигантская тень.

Копье все еще было зажато в правой руке варвара. Вынырнув на поверхность, Брэк принялся жадно глотать воздух. Он заметил, что его отнесло на середину бассейна.

Едва он набрался сил, чтобы подплыть к краю бассейна, недалеко от него высунулись из воды светящиеся шипы.

Яростно молотя воду руками, Брэк заметил, что шипы все больше поднимаются из воды. Его охватил ужас. Он увидел ребристую, покрытую зеленой слизью спину, на которой росли эти шипы.

К нему плыла тварь тонкая, но очень длинная. По обеим сторонам ее головы находились два плоских белых, молочного цвета, слепых глаза. Голова казалась уродливой, так как была в двадцать раз толще длинного тела существа. Жаберные щели в длину превышали рост Брэка.

Огромная рыба открыла круглый рот, затем открыла его еще шире. Из этой пасти повеяло запахом портовых складов и разрытых могил.

«Адский Клык», – едва не закричал Брэк. Он изо всех сил попытался плыть еще быстрее. Но боль в правой руке и вес копья мешали ему.

Бивни существа, выведенного и выкормленного Анкхма Ра, казались невероятно большими и невероятно белыми. Злобная тварь, почуявшая добычу, быстро сокращала отделяющее ее от Брэка расстояние.

Варвар решил, что такие чудовища, должно быть, жили на Заре Времен. Тварь высунула из воды голову на длинной шее, совершая быстрые движения короткими лапами, расположенными вдоль всего чешуйчатого тела. Брэк насчитал восемь, десять, двенадцать пар перепончатых лап. Они, словно весла галеры загребая воду, гнали Адского Клыка вперед.

Зловонная пасть, розовая внутри, открывалась все шире. Все шире…

Пасть чудовища зияла, из воды торчали огромные клыки. Брэк едва не сошел с ума от страха.

Край бассейна находился еще слишком далеко. Крохотное копье, зажатое в правом кулаке варвара, наверняка не сможет пробить твердой как броня чешуи.

Вода в бассейне бурлила. Вокруг кипели волны, поднятые Адским Клыком, несущимся по воде, чтобы проглотить еще одного человека.

Варвар решил умереть как можно достойнее. Он развернулся в воде и согнул раненую правую руку, из которой в воду стекала кровь. Брэк решил метнуть копье в пасть Адского Клыка, попытаться пробить мягкую кожу…

Брэк изо всех сил замахнулся. Спина его ударилась обо что-то. Он повернул голову… В глаза ему полетели брызги от плавников уже почти настигшей варвара рыбы…

За спиной Брэка плавал труп стражника, который первым бросился на варвара.

Брэк поднырнул под труп. Он приставил наконечник копья к горлу трупа и затем, преодолевая сопротивление воды, с силой толкнул древко так, что мышцы его могучих рук заболели. В последний момент он выпустил древко.

Копье с насаженным на него, словно наживка, телом стражника поплыло прямо рыбе в пасть. Брэк снова метнулся к краю бассейна.

Труп с копьем оказался в пасти чудовища. Челюсть с клыками захлопнулась, едва не откусив голову Брэка. Варвара отшвырнуло в сторону и с силой ударило о стенку бассейна. Он схватился левой рукой за край бассейна, пытаясь подтянуться и вылезти из воды.

Левую руку варвара прижал черный сапог.

Задыхаясь, почти ничего не видя, Брэк запрокинул голову. На бортике бассейна стоял Анкхма Ра и протягивал варвару железную перчатку.

– Какая разница, как тебе умереть, наемный убийца, – сквозь звон в ушах с трудом разобрал Брэк.

Брэк повис, держась одной рукой за край бассейна, парализованный страхом, а Анкхма Ра нагибался все ниже. Он хотел приложить к щеке Брэка шелк Шайтана.

В голове варвара звучал смех Анкхма Ра. Время остановилось, а живой кусочек шелка все приближался и приближался к коже варвара, чтобы вырвать из груди сердце северянина и превратить его в камень.

Краем глаза Брэк заметил блеснувший в свете факелов металл. Его упавший меч.

Шелк Шайтана, шурша, уже почти прикоснулся к щеке Брэка. Железная перчатка оказалась совсем рядом.

Превозмогая боль, Брэк выбросил вперед правую руку. Ладонь ударила по рукояти меча, лежавшего рядом с ногой колдуна. Затем, когда колдовской шелк уже, казалось, коснулся кожи варвара, Брэк подцепил концом меча уголок ткани и ткнул мечом вверх.

Вначале Анкхма Ра лишь удивленно вскрикнул. Давление на левую руку Брэка ослабло. Северянин быстро выбрался на бортик бассейна.

Острие меча вошло в шею колдуна. Брэк подошел и взялся за рукоять меча. Все его тело обожгла нечеловеческая боль, Брэк изогнулся и вскрикнул, но удержал меч и потянул его на себя. Меч освободился.

Шелк Шайтана остался в ране на желтой шее Анкхма Ра.

Как только Брэк вытащил меч, мучительная боль прошла. От рывка Брэк не удержался на ногах и упал. Анкхма Ра судорожно вцепился руками в кусок шелка, приставший к шее, и оторвал его железной перчаткой. Но плоть на шее уже начала превращаться в серую слизь. Мгновение колдун стоял неподвижно и глядел на собственное сердце, бьющееся на красном платке у него в руке.

Брэк бросился вперед. Он нанес удар рукоятью меча, столкнул обмякшее тело Анкхма Ра в бассейн. Варвар успел увидеть, как рука колдуна в железной перчатке сжала трепещущее сердце, перед тем как тело Анкхма Ра (живое или мертвое, Брэк не знал) скрылось под водой.

Снова мелькнули шипы Адского Клыка. Рассекая воду, чудовище мчалось к новой жертве.

Послышалось шарканье сапог. Брэк обернулся. Вид его был необычайно грозен: измазанный кровью, с мечом в правой руке, в промокшей львиной шкуре, обмотанной вокруг бедер. В темный двор тихо вошли еще шестеро стражников. Брэк шагнул в их сторону. В голове его шумело, его подгоняла жажда убийства.

– Подходите, – проговорил он охрипшим голосом. – Подходите. Колдун вас больше не защитит.

Варвар взмахнул мечом, приглашая их вступить в бой.

Один стражник вскрикнул, бросил копье и исчез среди теней.

Остальные последовали за ним. Шесть копий остались лежать на полу.

Брэк еще не пришел в себя, и поэтому резкая боль в спине оказалась для него совершенно неожиданной. Он вскрикнул и схватился рукой за колонну. И еще до того, как он обернулся, он уже знал, кого увидит у себя за спиной. На него напали сзади, со стороны покоев Анкхма Ра.

Держа в руке маленький кинжал, на конце которого блестела кровь Брэка, в расстегнутом платье, с распущенными волосами, раскрасневшаяся, пахнущая вином, за спиной варвара стояла принцесса Джордина.

– Это был замечательный мужчина, – прошептала она. Ее глаза блестели. – Лучше, чем тот размазня, за которого отец чуть не выдал меня замуж. А ты убил его. Ты, безмозглый нищий дикарь.

– Твой возлюбленный был грязным колдуном, – ответил ей Брэк.

– Я бы осталась у него. Здесь много сокровищ. Много удовольствий.

Принцесса слегка качнулась, потом скривила губы в улыбке, которая ужаснула Брэка, поскольку в ней таилась чудовищная злоба. Варвар подозревал, что в этой девушке скрывается что-то злое, но теперь принцесса сбросила маску.

Брэк покачал головой.

– Я видел, как колдун посмотрел на тебя тогда в зале. И ты ответила на его взгляд. Будто нашла человека, который соответствует потребности твоей черной души в… – Брэк замолчал, взгляд его был переполнен презрением. – Так и должно было случиться. Ты пошла к нему по собственному желанию. И он послал стражников остановить меня.

– Да. – Принцесса Джордина презрительно вскинула голову. – Я прокралась к нему в спальню и рассказала о том, что ты убийца, нанятый моим отцом.

Брэк сделал несколько неуверенных шагов вперед. Он поднял меч правой рукой. По ней из раны текла кровь.

– Я собираюсь убить тебя, девушка. Я собираюсь убить тебя, чтобы князь Тазим никогда не узнал, кем ты стала во дворце колдуна, кем ты была для выродка чародея. Отец сказал, что из всех дочерей ты одна стала для него наказанием. Я избавлю его от тебя. – Брэк указал острием меча на бассейн. Поверхность его снова успокоилась, лишь легкий ветерок колыхал лепестки цветов. – Я могу скормить тебя той твари и сказать, что Анкхма Ра сам убил тебя.

Девушка звонко засмеялась:

– Но ты этого никогда не сделаешь, варвар. Ты ведь человек чести…

– Но я все равно поступлю как решил, – с этими словами Брэк высоко поднял меч.

Девушка уверенно и дерзко посмотрела на варвара.

– Нет, – сказала она.

От красоты принцессы ничего не осталось, все уничтожила отвратительная, наглая улыбка. Брэк знал, что это за девушка, знал, чем она стала, когда сокрытое в ней зло ответило на зов колдуна. Он еще выше поднял меч, в висках его стучало.

Меч медленно опустился.

Брэк не мог нанести удар.

Девушка засмеялась. Она, дразня, приставила к обнаженной груди Брэка блестящий кинжал.

– У меня нет предрассудков, варвар, – весело сказала она, немного надавив на кинжал и порезав кожу на груди северянина.

Неожиданно кинжал перестал давить в грудь варвара. Схватившись за еще дрожащее древко, торчащее из середины своей груди, принцесса Джордина попыталась выдернуть его, но безуспешно.

Она попятилась, вскрикнула, потеряв равновесие, и упала. Брэк с отвращением наблюдал происходящее.

На поверхности показались шипы Адского Клыка. Открылась и захлопнулась пасть. Светящаяся вода вскипела, затем успокоилась.

Варвар медленно огляделся вокруг. Там, где лежали шесть копий, брошенных перепуганными стражниками, Брэк насчитал лишь пять. В тени арки, в том месте, где до этого прятался Брэк, стоял князь Тазим. Он закрыл лицо руками и отвернулся, чтобы варвар не видел его слез.

Прохладным утром на рассвете князь Тазим отправился назад в свое княжество. Со свежими повязками на ранах и единственной наградой – лошадью, принадлежавшей раньше кому-то из разбежавшихся людей Анкхма Ра, Брэк отправился в противоположном направлении, поехал по тропе, ведущей в Копт. Оставшуюся часть ночи он почти не говорил с Тазимом.

Он не стал напоминать князю ни о договоре, ни о сундуках с приданым.

Единственной наградой, которую он хотел, – возможность поскорее забыть о случившемся.

Руна 4
ПРИЗРАКИ В КАМНЕ

Когда янтарный вечер догорит,

Печальный пилигрим в ночном виденье

Ужасную картину вдруг узрит:

Заключены проклятием в гранит

Несчастные без права на спасенье

Там, в Чамбалоре.

Когда рассвет пустыню озарит,

Проснется пилигрим, и оглядится,

И снова в путь далекий поспешит.

Останутся, сокрытые в гранит,

Живые призраки в безвестности томиться

Там, в Чамбалоре.

Родимандиас, песнь IV

Когда варвар Брэк открыл глаза, он подумал, что сошел с ума.

Уныло завывал ветер. Глаза резал свет огромного красного солнца, жаркий воздух обжигал лицо. Прошло немного времени, и лишь тогда Брэк начал вспоминать, что же случилось перед этим.

Произошло это день назад? Столетие? Варвар постепенно начал вспоминать, что же с ним случилось…

Брэк спустился с гор и оказался в Копте, откуда поехал на юг. За несколько недель он пересек пять царств. Наконец он достиг последнего пограничного столба и поехал дальше. Засушливые предгорья постепенно сменились песчаной пустыней.

В оазисе, в месте пересечения караванных путей, его предупредили, что самая короткая дорога в Курдистан не обязательно является самой безопасной. Если он поедет по прямому, но ныне заброшенному караванному пути, он окажется среди красных песков пустыни, где дыхание богов часто скрывает небо и землю непроглядной песчаной бурей, – так сказали ему кочевники.

Тем не менее Брэк отправился кратчайшим путем.

С запада налетела песчаная буря. Варвар заблудился. Буря прошла, и Брэк очнулся от тяжелого сна. Он вспомнил, как упал на песок в изнеможении, когда горячий ветер уже начинал стихать. По крайней мере он мог радоваться тому, что остался жив.

Сейчас солнце уже заходило. Брэк пошарил рукой в поисках меча. Тот был на месте. Варвар перекатился на живот.

Вокруг простиралась пустыня. То там, то здесь ветер поднимал отдельные облачка песка. Брэк увидел свою лошадь, она лежала там, где упала, ее глаза, уши, рот были залеплены песком, так что она казалась гротескной скульптурой из песка. В самый разгар бури, когда небо почернело, лошадь Брэка сломала ногу. Бедное умирающее животное спасло Брэку жизнь, так как варвар спрятался за ним,шока бушевал ветер.

Во рту Брэка пересохло. Варвар подполз к животному. Он положил ладонь на бок лошади, простился с ней. По крайней мере ему не нужно было самому убивать небольшую, но сильную лошадь.

Присев на корточки, Брэк начал обдумывать создавшееся положение. Он был совершенно один. У него не было ни пищи, ни воды. Он не знал, где находится, кроме того, что заблудился в самом сердце огромной пустыни. Варвар с горечью вспомнил предостережения горбоносых кочевников, оставшихся в оазисе. Лишь человек, чувствующий пустыню, лишь кочевники, родившиеся в этих краях, могут пересечь пустыню. Да и они пересекают ее в относительно безопасном месте.

Пустыня эта, как рассказали Брэку в оазисе, ужасна. Очень давно эта земля цвела и плодоносила. Но теперь над ней повисло проклятие, она высохла и опустела. И там бродят призраки.

Поднявшись, Брэк закричал:

– Ау! Ау!

– A-у, а-у, – загремело в ответ эхо. Затем его подхватил ветер, жутко исказив:

– У-у-у-у.

Утопая по колено в песке, Брэк взобрался на вершину бархана и снова закричал. На этот раз звук получился иным, более искаженным. Через мгновение варвар понял почему. Рядом находились какие-то строения. Он разинул рот от удивления.

– В оазисе я слышал об этом месте, – сказал он сам себе. – Помню, я подумал, что это сказка невежественных пастухов. Я даже могу вспомнить название этого места.

Вдруг, будто тысяча огромных гонгов, это название, еще не сорвавшееся с языка, загудело в голове варвара – Чамбалор.

– Как они его называли? Чамбалор, Город Золотых Колесниц. – Брэк насупился. – Хорошее место для захоронения.

Сцена, представшая перед ним, вызвала благоговейный трепет. От города Чамбалора ничего не осталось, кроме двух рядов колонн, уходящих вдаль. Все остальное засыпал кровавого цвета песок. В красных лучах вечернего солнца колонны выглядели одновременно пугающе и величественно.

Каким широким, должно быть, был этот проспект! Ряды колонн разделяло расстояние в пол-лиги. Брэк насчитал в каждом ряду по пятьдесят колонн, а дальше они терялись у горизонта. И каждая колонна была в сто раз толще человека и в пятьдесят раз выше. Вершины их упирались в красное небо.

Хотя варвар и не мог достаточно четко разглядеть того, что было вырезано на поверхности каменных великанов, эти узоры создавали странное впечатление, будто колонны шевелились, словно живые.

Брэк стал вспоминать рассказы кочевников, и от этих воспоминаний по всему могучему телу варвара пробежали мурашки. Еще ему почему-то вспомнилась бледная копошащаяся кожа Септенгундуса. Странно, но при виде колонн Брэк вспомнил лицо колдуна, побежденного им в Ледяном крае. Громадные колонны, казалось, колыхались и трепетали.

Брэк собрался с духом и решил вблизи посмотреть на развалины Чамбалора. Утопая в песке, он начал спускаться с бархана. Коса волос соломенного цвета, доходящая до повязанной вокруг бедер львиной шкуры, болталась за спиной воина…

Варвар знал, если ночью ветер усилится, он сможет укрыться за одной из этих колонн. Солнце уже находилось над самой линией горизонта между двух рядов гигантских колонн. Скоро настанет ночь.

Неожиданно Брэк увидел базальтовый валун, с которого буря, очевидно, сдула песок. Проходя мимо, Брэк пнул этот камень. Он сделал еще два шага, но вдруг левую ногу обожгла боль.

Он поглядел вниз и замер. Вокруг его массивной загорелой ноги обматывалось отвратительное волосатое щупальце.

Брэк схватил рукоять огромного меча и оглянулся. За спиной у него не было никакого базальтового валуна. Вместо камня на песке лежало огромное бесформенное существо, полупрозрачное тело которого покрывал сложный узор вен. Существо проснулось и вылезло из песка, где спало до того, как варвар пнул его.

По венам под полупрозрачной поверхностью текла, пульсируя, какая-то мутно-голубая жидкость с черными точечками. Два мешка плоти, висевшие по сторонам чудища, открылись. На варвара уставились огромные белые глаза без зрачков. Из-под тела твари стали вытягиваться все новые и новые щупальца. Одно из них ухватило Брэка за левую руку. Кожу тотчас начало жечь.

С ревом, подняв облако песка, огромное, похожее на паука чудовище поднялось на тонких ножках и побежало к своему врагу. Пасть чудовища раскрылась и ритмично защелкала.

У Брэка на затылке зашевелились волосы, и он попытался отсечь щупальце, сдавившее ему руку. Меч едва оцарапал желеобразную поверхность. У твари было дюжины две ног и в два раза больше щупалец, которые метались в разные стороны в сгущающихся сумерках. Тварь приближалась к добыче.

Брэк принялся пилить мечом щупальце. Сердце варвара быстро колотилось в гигантской груди. Крепче ухватив рукоять меча, он поднял железный клинок над головой, чтобы с силой опустить его на щупальце чудовища.

Тягучее щупальце лопнуло.

Отрубленный конец больно ударил Брэка по щеке. По подбородку потекли капли горячей, липкой жидкости, которая жгла, словно раскаленное железо. Боль от нее была намного сильнее, чем от щупальца, обмотавшегося вокруг голени. Мощным ударом Брэк перерубил и второе щупальце.

Тварь перестала щелкать. Глаза ее затуманились, сделались жемчужными.

Жалобно запищав от боли, чудовище (судя по всему, какая-то доисторическая тварь, чьи собратья давно уже вымерли) развернулось и побежало, решив, видимо, спрятаться среди барханов.

Хотя животное было большим, двигалось оно с удивительной скоростью. Брэк увидел, как над барханами, будто логово червей, извиваются щупальца. Затем животное скрылось.

Брэк еще некоторое время стоял с мечом в руке. Варвар боялся, что кошмарное чудовище вернется. Но он ничего не слышал, кроме воя ветра. Тогда северянин потер щеку. Кожу невыносимо жгло. Застонав, варвар опустился на колени.

Брэк взял горсть песка и стал яростно тереть им щеку. По телу начало распространяться онемение. Место, обожженное липкой жидкостью, все еще болело. Неужели жидкость ядовита и теперь впитавшийся яд распространяется по телу? Два ряда огромных колонн Чамбалора, казалось, начали извиваться, закачались. Брэк повалился на спину и закричал от нечеловеческой боли, пронзившей все его тело.

В агонии он стал бешено дергать ногами. Боль не отступала. С каждой секундой она становилась все сильнее. Брэк корчился на песке, но в бреду к нему все же пришла мысль о том, что он будет спасен. Ему показалось, что вдалеке на фоне бархана он увидел силуэты двух верблюдов. И еще ему показалось, что он слышит звон колокольчиков, привязанных к длинным шеям «кораблей пустыни».

От боли зрение варвара замутилось. Брэк стал перекатываться с боку на бок, все поплыло у него перед глазами и наконец, вскрикнув последний раз от боли, он погрузился в успокоительную темноту.

– Лапа лягушки… Листок конопли… Толченый сапфир… хмм, вот. Мешочек почти полон.

– Это нехорошо, отец. Торговаться с человеком, который, может быть, умирает.

– Конечно, умирает, дочь. Но не так быстро, чтобы оправдать твои обвинения и то, как ты заламываешь руки. Яд полностью разойдется по телу не раньше, чем взойдет солнце. Хотя жидкость т’мука смертоносна, действует она медленно… Хмм… Я думал, что караванщики уже давно прогнали последних тварей. Но полагаю, поскольку сейчас никто не смеет заходить в Чамбалор, эти чудовища все еще лежат в своих норах среди барханов. Мы видели одну тварь издали, но я уверен, этому огромному варвару убить ее не удалось. Т’мук по-прежнему бродит где-то рядом. А раненый он еще более злобен.

Брэк смутно слышал этот разговор, а также вой ветра и потрескивание костра. Он приоткрыл глаза, но вокруг было темно. Затем постепенно размытый, тусклый свет горящего костра разогнал тьму. На его фоне варвар разглядел разговаривающих: две фигуры в широких халатах, обе невысокие.

Звякнул медный колокольчик. Один из верблюдов громко закричал. Еле сдержав стон, Брэк сел.

– Щека, – с трудом проговорил он. – Она очень болит.

Человек в халате зашевелился, обошел вокруг костра. Первое, что Брэк заметил, был блеск изогнутого кинжала с резной ручкой. Кинжал сжимали тонкие пальцы очень древнего старца, укутанного в грязную белую ткань. Он носил остроносые шлепанцы с загнутыми вверх носами. Его голова, повязанная платком, походила на голову обезьяны: тонкие губы, тяжелый нос и тысячи морщин. Однако по бледным зеленым глазам его возраст определить было нельзя. И хотя старик был очень худым, чувствовалось, что он обладает большой силой.

Мужчина остановился в нескольких шагах от Брэка. Он сказал:

– Будет и боль. И смерть. Если я не наложу мазей. У меня много специальностей. В том числе я профессиональный нищий, а кроме того, изучаю магию и неплохой врач. Еще я люблю заключать сделки. – Старик засмеялся и обнажил безупречные, ровные белые зубы. – И в последнем я не знаю себе равных.

Брэк увидел, что у старика с безжалостными зелеными глазами к поясу привязан плотно набитый мешочек. На груди его висел на цепи золотой мистический символ – сияющая звезда.

Старик продолжил:

– Я с удовольствием приготовлю необходимую мазь при условии, что ты согласишься помочь мне в деле, которым я сейчас занимаюсь. Мне понадобится вся твоя сила и, возможно, твой меч. – Он поднял морщинистую руку с ногтями длиннее, чем у женщины. В тусклом лунном свете Брэк увидел уходящие в темноту странные колонны Чамбалора. – Я направляюсь туда.

– Кто ты? – спросил Брэк. – Главарь разбойников?

– Нет, чужестранец, я торговец, – ответил, усмехнувшись, старик. – Зовут меня Зама Хан.

– Мне отвратительна твоя жестокость! – произнес второй человек, до этого молча сидевший у костра.

Зама Хан резко обернулся.

– Я не хотел, чтобы ты отправлялась со мной в это путешествие, Дарит. – Затем, злобно скривив обезьяньи губы, он обратился к опустившемуся на песок варвару: – Моя дочь Дарит подвержена странной болезни, чужестранец. У нее приступы совестливости.

Теперь Брэк полностью пришел в себя и разозлился. Однако, прежде чем он успел заговорить, подбежала Дарит. Она остановилась перед отцом.

– Я сопровождала тебя, когда ты занимался своими бесчестными делами, надеясь изменить тебя, надеясь смягчить твой характер, но видела лишь то, как ты становишься .все более жестоким, все более жадным. Однако в этот раз ты превзошел самого себя. Тебе не достаточно было того, что ты подсыпал снотворное в вино того купца в Вишузине и затем бежал из города, прихватив с собой мерзкие глиняные таблички. Теперь ты бредишь несуществующим сокровищем, и от этого ты окончательно спятил! Ты заставляешь ни в чем не повинного человека либо участвовать в твоей безумной авантюре, либо поплатиться жизнью за отказ.

– Серебряные двери окислились от времени, – возразил Зама Хан. – Вдвоем нам их не открыть.

– Значит, этот несчастный путник, умирающий от поцелуя т’мука, должен помочь тебе, иначе ты не станешь помогать ему?

Брэк проворчал:

– Вы говорите много непонятного. Кто вы? Что за сокровище вы ищете? И что такое т’мук?

Зама Хан облизал губы и склонился над варваром. Он все еще сжимал в руке кинжал.

– Т’мук – это древнее название примитивного песчаного паука, напавшего на тебя. Караванщикам он известен как Ползучая Тварь. Паук, которого ты ранил, я уверен, прячется где-то рядом. И это еще одна причина убраться отсюда до того, как зайдет луна.

Зама Хан провел большим пальцем по блестящему клинку кинжала. За спиной старика Брэк увидел личико Дарит, освещенное пламенем горящего костра из кизяка. Худое, даже истощенное лицо. У девушки были черные овальные глаза, оливкового цвета кожа. Дарит казалась очень красивой, несмотря на выражение страха на лице. Девушка чувствовала зло, таящееся в ночном воздухе пустыни, оно пугало чем-то, что скрывалось в зеленых жестоких глазах, смотрящих сейчас на Брэка. «Что же все-таки здесь происходит?» – подумал Брэк.

Постаравшись подавить злость, Брэк решил, что, возможно, сумеет сговориться с этим странным стариком. Он сказал:

– Проходя по вашей земле, я слышал о Чамбалоре. Что ты здесь ищешь?

– Сначала скажи, зачем ты пришел сюда, – быстро ответил Зама Хан.

– Меня зовут Брэк. Я родился в северных степях и направляюсь в Курдистан, лежащий на юге.

Зама Хан фыркнул:

– Так ты варвар! Человек, ничего не смыслящий ни в буквах, ни в цифрах, ни в магии. Ладно, чужестранец Брэк, это не имеет значения. Спина у тебя широкая и мускулистая. Уперевшись спиной в серебряные двери сокровищницы, ты наверняка их откроешь. Затем по табличкам, которые я… э… добыл у купца в Вишузине, я прочту магические слова, я разобью колдовское заклятие, охраняющее сундук из слоновой кости, который прикреплен к мраморной

глыбе, как говорят таблички. Если бы он не был прикреплен, я бы увез его вместе с глыбой. Содержимое погрузим на верблюдов, так что работа одной ночи вознаградит нас за все те годы нищеты, за унижение перед богачами и чиновниками.

– Никогда еще, отец, я не видела тебя таким… – тихо сказала Дарит. – Зло так пропитало тебя, что его уже не удалить.

– Замолчи! – крикнул Зама Хан. – Ты плоть от плоти моей, но ты мне противна.

– Не больше, чем мне противно видеть то, что ты есть на самом деле.

У Брэка снова начало жечь и дергать щеку. Он скорчился от боли и проговорил, задыхаясь:

– Ты… мне не врешь? В твоем… мешочке… есть средства, чтобы… сделать мазь… и она спасет меня от… яда чудовища?

– Да, – ответил Зама Хан. – Я дам ее тебе как плату, за это ты пойдешь со мной и моей дочерью и поможешь мне открыть дверь.

Тихо простонав, Дарит отвернулась. Брэк немного помолчал. Он думал, не пытаются ли его искусно обмануть. Гнев его вдруг вспыхнул с новой силой. Брэк схватился за рукоять меча. Зама Хан оказался быстрее. Он прыгнул. Сверкнул кинжал – и вот Зама Хан уже сидел рядом с варваром и лезвием кинжала давил на запястье северянина, так что тот теперь не смог бы быстро выхватить меч.

Хотя зубы Зама Хана были безупречно белыми, когда он зашептал, Брэк почувствовал отвратительный запах, идущий изо рта купца.

– Если обнажишь меч, чужестранец, не доживешь до вечера. Я обещаю.

Брэк бросил взгляд на Дарит. Она кивнула:

– Он говорит правду, Брэк. Даже если ты отнимешь у него мешочек, ты не сможешь сам смешать мазь. И я не смогу.

«Т’мук, – подумал Брэк. – Ползучая Тварь». Яд ее жег тело, варвару было больно, очень больно…

– Ладно, – тихо проговорил северянин. – Я попробую открыть твои серебряные двери. Но сначала приготовь и наложи мазь.

Посмеиваясь, Зама Хан поднялся. Он вложил кинжал в ножны.

– Конечно, мой друг Брэк. Твое положение невыгодно. Я знаю, что ты сдержишь свое обещание. В то время как я… – Зама Хан пожал плечами, – … ну, ты просто должен мне поверить.

Старик развязал мешочек, достал оттуда каменную ступку, маленький каменный пестик, несколько флаконов. Брэк наблюдал за приготовлениями мази, трясясь от злости. Зама Хан сразу распознал бесхитростный характер варвара: если уж Брэк заключил договор, то непременно выполнит условия. Так что северянин оказался в невыгодном положении.

Сколько хитрости и обмана в мире, где в поисках своей судьбы путешествовал Брэк! Единственной наградой, которую принесло Брэку его согласие, был грустный и одновременно благодарный взгляд Дарит. Она сидела у костра и ежилась при каждом завывании ветра.

Через некоторое время Зама Хан наложил на щеку Брэка желтую клейкую массу. Сверху он прилепил несколько сухих листьев.

– Придержи их рукой. Подействует быстро.

Это, по крайней мере, оказалось правдой.

Вскоре боль начала утихать. Наконец Зама Хан передал Брэку серую тряпку, чтобы тот вытер щеку. Варвар спросил:

– Что ты ищешь в Чамбалоре, старик? Ты говорил о сокровище. Его тут, конечно, нет. Хотя я и чужестранец, но я слышал много легенд по пути сюда. Чамбалор был цветущим городом очень давно, еще в незапамятные времена.

В зеленых глазах Зама Хана блестящими искорками отражался огонь костра.

– Да. Но посмотри на эти каменные колонны. Ты видел их вблизи?

– Нет. Я дошел только до норы т’мука.

– Тогда погляди на них, когда мы подойдем поближе. На них или даже скорее в них заключены в камне и пребывают в вечных муках принцы и придворные Чамбалора. Полководцы и женщины, сделавшие когда-то Чамбалор страшным и жестоким царством.

Зама Хан замолчал и стал раскачиваться. Глаза его неотрывно глядели на освещенные луной каменные обелиски.

– Это была клоака мира. Сточная яма, полная жестокости, насилия и животной ненависти. Таким был Чамбалор. Один человек, один великий вождь привел этих людей к глубинам порока.

– Царь? – тихим голосом спросил Брэк.

– Нет, колдун. Он называл себя Септенгундусом.

Имя это прозвучало в голове Брэка, будто приглушенный зловещий удар колокола. «Но ведь все это происходило в незапамятные времена, – подумал Брэк. – Как такое возможно?»

Ответ пришел сам собой. «Но ведь Септенгундус никогда не умирает, он бродит по миру и сеет зло».