Текст книги "Межгалактическая империя"

Автор книги: Джон Браннер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)

V

Первые полмили они прошли молча. Пустынная, скудная местность открывалась перед ними. Редкие купы деревьев, режущее сияние местного ослепительного светила… На вершине холма, на который они взбирались, играли дети. Те из толпы, для кого появление в этих краях всякого нового человека оказалось неслыханным событием, двинулись за братьями. Правда, старались держаться поодаль.

Спартак моментально погрузился в раздумья – сказывалась давняя привычка к размышлениям. Он с детства был подвержен созерцательности и теперь с радостью впитывал ее всю, до последнего штришка, до самой махонькой былинки, едва заметного цветового перелива на перламутровом небосклоне. В этом ему равных не было. Он любил анализировать, запасать – особенно во время пеших прогулок – ощущения и дельные мысли, выстраивать логические конструкции или попросту мечтать. Выдумывать сказки… В университете его научили медитировать, укладывать эту свою привязанность в особые рамки. Теперь он умел одновременно и размышлять, и следить за окружающим, развлекаться сочинением невероятных историй и предугадывать реальную опасность. Все сразу! Вот и на этот раз, в то самое мгновение, когда к нему обратился шагающий чуть впереди старший брат, у Спартака уже был готов ответ.

– Выходит, по-вашему, это самое удобное место для научных занятий, для сбора информации, для всей подобной чепухи? – неожиданно зло спросил Викс и, не дожидаясь ответа, раздраженно добавил: – Неужели у вас нет хотя бы примитивного планетарного катера? Что за удовольствие месить пыль ногами!..

– Это было сделано сознательно. Хочешь не хочешь, но чтобы добраться до университета, надо целый день брести пехом. Знаешь, как паломники в древности… Если ты решил воспользоваться транспортным средством, значит, ты гость или посетитель. Наша обитель расположена в центре обширного десятиугольника, в вершинах которого расположены звездные терминалы. Оттуда можно легко покинуть планету. Этого вполне достаточно для мира, который был выбран под галактический центр хранения знаний. Правда, возле деревни есть местный аэропорт.

Викс пожал плечами:

– Святая галактика, сколько серьезных дел я упустил из-за этой пешей прогулки. Надо же, мне приходится на своих двоих добираться до ближайшего порта. Ты давай быстрее топай, времени у нас в обрез.

Спартак не ответил, и еще с полмили братья шли молча. Наконец Викс смирился, перестал чертыхаться, задышал ровнее. Младший брат поинтересовался:

– На чем ты долетел сюда? На рейсовом звездолете?

– Какого черта! Конечно нет! В этом секторе расписание составлено таким образом, что добраться до этой дыры можно только раз в месяц, а то и в два. Потом сиди и жди, пока они наберут новую команду, заменят старые трубы. Нет уж, теперь у меня есть свой собственный корабль.

– У тебя есть корабль? – удивился Спартак. – Молодец! До сих пор я не слышал, чтобы кто-то владел большим звездолетом.

– Воображаешь, будто у меня огромный лайнер, какие летают на пассажирских линиях? – хмыкнул Викс. – Как бы не так. Это небольшой разведчик имперских времен. Возможно, один из самых первых кораблей, которые земляне обнаружили, когда вышли в космос. Мне так сказали… Я никогда не отваживался подсчитывать, сколько лет должно быть моей старушке.

– Двадцать тысяч, – тут же откликнулся Спартак.

– Чего двадцать тысяч? – глянул на него Викс.

– Лет…

– Не может этого быть! – решительно возразил брат. – Двадцать тысяч лет! Ты в своем уме?

– Если твой разведывательный катер относится к исходной серии, так и должно быть. От основания империи до ее крушения прошло от восьми с половиной до девяти с половиной тысяч лет. К тому моменту, когда мы нашли корабли наших предшественников, им уже – первым образцам – было по меньшей мере столько же.

– В сознании не укладывается, – покачал головой Викс. Он надолго задумался – по-видимому, решил подыскать более подходящую тему для беседы. Куда больше в тот момент его интересовал шагающий рядом с ним человек. Может, поэтому он с такой настороженностью поглядывал на Спартака? Брат-то он брат, но десять лет тоже не шутка. Чем он тут занимался? С детства у них не было особой близости – все-таки в подростковом возрасте разница в четыре года – это много. Теперь им предстояло опаснейшее предприятие. С кем придется идти в бой? Спартак признался себе, что этот вопрос и ему был не безразличен.

Неожиданно Викс спросил:

– Я так понимаю, что ты на этом собаку съел? На истории?..

– Пришлось потрудиться, – кивнул Спартак, – особенно в первые годы, когда я попал на Энануорлд. Я тешил себя фантастической идеей, что, возможно, мне первому откроется, как же возникла империя. Почему вдруг именно эта форма правления оказалась такой живучей? Наивные мечты!.. Сначала я обнаружил, что записи, документальные свидетельства, относящиеся к той эпохе, почти не сохранились. Что там почти! Их вообще считанные единицы. Понимаешь, мы вырвались на просторы галактики подобно потопу. Точнее, взрыву, и нас с умопомрачительной скоростью разнесло по свободному пространству. Естественно, в такие эпохи не до протоколов и хроник. Кроме того, свидетельства очевидцев, участников, всякие отчеты, справки, объяснительные бумаги частенько подвергались уничтожению. И время поработало… У меня сложилось впечатление, что восстановить, хотя бы в общих чертах – я уж не говорю о деталях, – как сложилась империя, нам никогда не удастся. Впрочем, точно такое же положение и с эпохой гибели этого исполинского государства. Та же самая история – всякий документально зафиксированный факт в период гражданских войн имел важное политическое значение. Это понятно?

Викс отрицательно покачал головой.

– Скажем, вопрос, кто первым заселил ту или иную планету. С точки зрения претензий на власть это очень важно.

– Плевать мне на этих первых поселенцев. Меня другое интересует – как же могут летать корабли, возраст которых исчисляется десятками тысячелетий? Почему хозяева бросили их?

– На этот счет есть несколько интересных предположений. Наиболее, с моей точки зрения, убедительное заключается в том, что раса создателей звездолетов потеряла к ним интерес. Их более не занимала физика…

– Как это?

– Ну, скажем, они перешли в другое телесное состояние, и для перемещений в этих новых оболочках корабли уже стали не нужны. Может, они ударились в созерцательные размышления о смысле жизни…

– О чем? – перебил его Викс.

– Может, решили выяснить, в чем цель их существования.

– Мне бы их заботы, – вздохнул Викс.

– Это только догадка, – сказал Спартак. – Вот еще одна гипотеза – наши предшественники покинули Млечный Путь. Им здесь стало скучно, они изучили галактику от края и до края, и эта работа их утомила. Они решили отдохнуть. Вот что интересно – что ни говори, а строить они умели. Их корабли уже много тысячелетий находятся в эксплуатации и все еще летают. Правда, скоро этому придет конец.

– Как бы не так, – усмехнулся Викс. – Их знаешь сколько. Они еще послужат нам.

– Верно, однако если рассматривать процесс в целом, то невольно приходишь к выводу – то, что не смогло разрушить время, целенаправленно гробим мы. С каким-то неистовством, бездумным ухарством мы тратим чужие запасы. Конечно, купить корабль очень дорого, однако его содержание владельцу практически ничего не стоит, так как они являются самовосстанавливающимися системами. Ремонтируют себя сами, запчасти создают сами. Все сами… Первый имперский флот Аргуса состоял из примерно миллиона транспортных и боевых средств. Эта армада была становым хребтом могущества империи. Кроме него, по свободному пространству шныряло множество других звездолетов. А теперь? Ты же сам сказал, что в этом секторе пассажирский рейс бывает раз в месяц, а то и в два.

– Но мы же и сами строим корабли, хотя…

– Вот именно – хотя. Где их строят? Только не на пространстве, когда-то подчиненном империи. В Великой Тьме, в межгалактическом просторе – вот где! Иногда мне хочется проникнуть в те дали и своими глазами взглянуть на умельцев, которые освоили звездные технологии, которым не нужны подсказки исчезнувших благодетелей.

– Веселенькое дело очутиться в этом гадючнике! Живым оттуда точно не выберешься. Что касается меня, то мне куда более привлекательным кажется ядро галактики. Оттуда, наверное, все видится по-другому. Миллионы миллионов планет не более чем камешки на ладони, а все эти суетящиеся людишки только микробы. С другой стороны, – засмеялся Викс, – ни один из этих камешков не греет сердце, как Эсконел. Все-таки нам довелось родиться в чудесном краю.

Спартак ничего не ответил – переложил груз на другое плечо. Трудно было поверить, что последнюю фразу Викс произнес искренне. О прежнем Виксе не скажешь, чтобы он отличался сентиментальностью. Хотя и в лицемерии его не заподозришь. Спартак искоса глянул на брата – что ж, хвала галактике, если старший брат сохранил в душе какие-то теплые чувства. Легче будет воевать. Интересно, каким стал Тиорин? Неужели им когда-нибудь удастся стать друзьями? Это было бы замечательно!

– Давай я понесу сумку? – неожиданно предложил Викс. – Любую…

– Хм. Нет, спасибо. Они не такие тяжелые, какими кажутся. Когда устану, я скажу.

После долгой паузы Спартак спросил:

– Где ты взял свой корабль?

– Он достался мне в уплату после того, как мы разгромили восставший Двадцать седьмой флот.

Младший брат вспомнил предупреждение отца Эртона. Что теперь поделаешь? Не возвращаться же с полдороги.

– Это далеко не все, что мне досталось из добычи, – продолжил Викс. – Там было много чего ценного, однако все ушло, как и пришло. Вмиг утекло между пальцев. – Он на мгновение задумался, потом покачал головой. – Действительно, как я не подумал… После стольких лет воздержания тебе будет трудно привыкнуть к нашей жизни.

– У тебя что, на борту женщина?

– Точно. Как ты угадал?

– Это совсем не трудно. Рабыня?

– Мне не нравится, когда ты начинаешь выражаться таким тоном, – резко заявил Викс. – Я не плачу ей за это, если ты именно это имеешь в виду. Да, она живет со мной, я ее кормлю, одеваю. Она создает хоть какой-то уют, хлопочет по хозяйству. Что еще нужно от женщины? Правда, есть еще одна причина, по которой эта девушка, не будучи рабыней, предпочла компанию мужика. О ней, конечно, трудно догадаться человеку, просидевшему десять лет взаперти.

– Вы уже давно вместе? – улыбнувшись, спросил Спартак. Вот, оказывается, как представляет братишка его жизнь в университете. Не будем его разубеждать.

– Около пяти лет. – Викс чуть покраснел, махнул рукой. Впереди уже вырисовывались контуры транспортного терминала, расположенного возле деревни. – Отлично! Отсюда мы через час доберемся до космопорта.

* * *

– Вон она, моя старушка. – Заметно повеселевший Викс указал рукой на небольшой разведывательный катер. – Невелика птичка, зато моя. Ты давай размещайся, а я пойду заплачу за стоянку. Получу разрешение – они здесь до сих пор придерживаются древних правил регулирования движения.

– А-а… эта твоя девица? – всполошился Спартак. – Скажи хотя бы, как ее зовут, а то неудобно будет при встрече.

– Винета. Не беспокойся, она о тебе уже наслышана.

Спартак пожал плечами и двинулся вперед к указанному ему катеру. Под ногами расстилались шестиугольные серовато-стальные плиты. Кое-где невысокими угловатыми холмами возвышались здания служб. Удивительно, отметил про себя Спартак, что-то здорово изменилось в этом мире за последние несколько лет. У его братца появился собственный межзвездный катер! Каково?.. Раньше об этом и подумать было нельзя – кораблями владели правительства планет, мощные торговые компании и другие подобные корпоративные объединения, но чтобы в личной собственности?..

Он на мгновение застыл на месте. Как же сразу не сообразил – была особая категория двуногих, которая владела собственными звездолетами.

Пираты! Жуткие существа. Их и людьми стыдно назвать.

Спартак зашагал дальше – лучше не развивать эту идею.

Наконец он добрался до корабля, входная лестница была приставлена к корпусу. Он неуклюже взобрался на верхнюю площадку, скинул с плеч сумки. Потом костяшками пальцев осторожно постучал по обшивке.

Двадцать тысяч лет! С ума можно сойти!..

Дверь была заперта. Странно, подумал Спартак, почему бы девице не открыть? Он внимательно осмотрел замок, внешнюю плату, к которой надо было прижать ладонь. Прижал. Дверь открылась сама собой…

Ну, дела! Это было не похоже на Викса. Разве можно оставлять корабль открытым. Мало ли что. Он заглянул внутрь:

– Эй, Винета, ты здесь?

Во входном шлюзе было пусто, гулко. Спартак втащил сумки, обошел корабль. Здесь, собственно, спрятаться было негде. Рубка, короткий коридор, несколько кают на верхнем и нижнем ярусах. Он на всякий случай проверил и санитарные узлы. Пусто!

Викс застал его, растерянного, в рубке.

– Что стоишь столбом? – спросил брат.

– Твоей девицы на корабле нет.

– Как так? Когда я уходил, она была здесь. Винета? Винета?..

Его призыв резко завибрировал – никто не откликнулся. Теперь Викс обошел все помещения, заглянул во все уголки. Когда он вновь появился в рубке, левая сторона его лица полыхала от ярости.

– Сбежала! После всего, что я сделал для нее. Стоило только отлучиться, и она сразу дала деру! Все оставила и сбежала.

– Викс, – мягко сказал брат, – ты удивляешься?

– Что ты имеешь в виду? – не понял тот.

– Вспомни, как ты дома обращался с женщинами. Рано или поздно это оборачивалось против тебя. С тех пор ты не очень-то изменился.

– Я и говорю – стоило мне отвернуться, как она сразу улизнула.

– Не совсем так. Она дождалась, пока ты доберешься до Энануорлда. Этот мир славится спокойной, мирной жизнью. Может, она устала от постоянных перелетов, разве так не может быть? Что ее ждет с тобой? Неустроенность, нескончаемые опасности. Теперь ты задумал штурмовать Эсконел.

– То, что ты говоришь, не имеет никакого отношения к Винете. Ты же ее никогда не видел. Чтобы она согласилась стать домашней курицей?.. – Викс смахнул пот, выступивший у него на лбу. – Ладно, давай оттащим твои пожитки в нижнюю кабину. Кстати, это была ее каюта, там, должно быть, остались кое-какие ее вещи. Надо бы собрать их и известить местные власти – пусть забирает. Мне ее тряпки не нужны.

Неожиданно взгляд его угас, он с тоской посмотрел на сводного брата.

– Пошли. Может, оно и к лучшему, а то, знаешь, женщина на корабле… Тебя это будет смущать… Хотя мне что-то не верится в ее побег. Она могла сделать это гораздо раньше. Те миры, не в пример этой задрипанной планете, были куда богаче и цивилизованнее. Такое впечатление, что она опасалась встречи с тобой.

Спартак ничего не ответил, подхватил сумки и отправился на нижний ярус корабля, куда ему было указало.

VI

Спартак принялся осматривать предназначенную ему каюту. Вид у него был хмурый, он прикидывал и так и этак. Что такого он, собственно, сказал? Не было ничего необычного в том, что женщина сбежала от Викса. Такое не раз случалось и в прошлом. Брат был не очень щедр на вежливое обхождение – бывало, и поколачивал подружек. Почему бы этой Винете не дать деру? Решила – хватит с нее, и поминай как звали. Другое дело, не стоило вот так, прямо в лоб, говорить об этом Виксу. Вот что значит годы, проведенные в университете. Там всегда говорили то, что думали, а здесь, в обыденной жизни, надо быть тактичнее. Это урок на будущее, упрекнул себя Спартак.

Он вздохнул, перебрал кое-какие вещички, свидетельствующие о том, что совсем недавно здесь помещалась особа женского пола, очистил полки встроенного шкафа от всякого хлама. Заглянул в выдвижные ящики… Глядя на этот мусор, вполне можно было составить мнение о хозяйке каюты. Вот оригинальной формы раковина. Судя по голубоватому свечению, ее нашли на одной из планет, на которых моллюски в процессе обмена веществ перерабатывают медь. Вот ожерелье, составленное из твердых кристаллов розового, синего и желтого цветов. Вот превосходного качества солидо – стереоскопический снимок, на котором изображены улыбающиеся мужчина и женщина. По-видимому, родители Винеты.

Девица как девица…

В следующем встроенном шкафу он обнаружил с десяток платьев и других женских нарядов, а также какой-то непонятный струнный инструмент. Что бы это могло быть, он так и не догадался. На нижних полках нашел несколько смен постельного белья.

Кажется, все осмотрел. Теперь можно переодеться, скинуть наконец эту бурую робу. Он достал из сумки одежду и облачился в обычный костюм, в котором десять лет назад появился в Энануорлде. Все оказалось впору. Выходит, за это время он не обрюзг, не раздался, как некоторые, вперед и вширь – это открытие откровенно порадовало Спартака.

Тут он вспомнил, что найденный музыкальный инструмент видел в руках у матери. С его помощью, как нередко говорила мама, она зарабатывала на жизнь. Что-то здесь не так – его тоже кольнуло, как и Викса. Какое-то странное бегство! Оставила наряды, этот инструмент… Ладно раковину, но изображение родителей могла бы захватить с собой?

Может, она просто вышла ненадолго, решила чего-нибудь прикупить?

Некоторое время он в раздумье постоял посреди каюты, потом решительно сказал себе: В любом случае необходимо предупредить Викса. Никаких поспешных…

В следующее мгновение его настигла силовая волна. Неужели включились гравитационные двигатели? Подобное состояние на больших пассажирских лайнерах заметить было практически невозможно, но на маленьком катере… Ого, как шибает! Спартак едва удержался на ногах. Корпус завибрировал – эта равномерная тряска эхом отозвалась у него в желудке.

Первыми его ощущениями были испуг и гнев – ну и напарничек ему достался! Стартует, никого не предупредив. Сразу на полную мощность!

Преодолев неприятные ощущения, опираясь на стену, Спартак выбрался в коридор и двинулся к лестнице. Потом решил вернуться и хорошенько прикрыть дверь. В этот момент что-то мелькнуло на верхних ступенях – то ли чьи-то ноги, то ли кусок одежды. Может, ему показалось? Он на мгновение восстановил картину в памяти, однако волна тошноты накатила вновь, в сознании все смешалось, тем не менее Спартак успел сообразить: как ни крути, а эта девица Винета находится на борту.

Следом прихлынула тревога. Ощущение опасности было таким сильным, что он отказался от немедленного поиска. К тому же сам Викс тоже обыскал помещения, а кто лучше его знает свой корабль. Или его братцу неизвестно, где какой краник расположен на его корабле?.. Нет, прежде всего им необходимо повидаться. Немедленно!

В этот момент до него долетел крик:

– Спа-ар-так!

Тут же гравитационный привод оказался выключенным.

Спартака словно окатили ледяной водой, он едва устоял на ногах. Правда, тут же взял себя в руки. Он бросился вверх по лестнице, затем в несколько прыжков одолел коридор и ворвался в рубку.

Вот так девица померещилась ему на нижнем ярусе!

Здоровенный детина размерами с танисского быка, упакованный в одежду из грубой кожи, на ногах высокие ботинки с окованными стальными пластинками носками, схватился грудь в грудь с невысоким рыжеволосым Виксом.

Брат пытался головой ударить нападавшего в нос, однако тот успел отклониться. Они оба потеряли равновесие и рухнули на пол. Незнакомец вскочил первым и с размаху кованым носком ботинка въехал Виксу под ребра. Брату не хватило доли секунды, чтобы выхватить оружие. Очевидно, он оказался не готов к нападению и не среагировал на звук открываемой двери. Видимо, решил, что это Спартак. От второго удара Викс увернулся и выхватил кинжал, однако нападавший ударом ноги выбил оружие. Кинжал отлетел к пульту управления.

Спартак на мгновение ужаснулся – неужели так быстро ему предстоит забыть свою клятву? Что еще остается – скорее хватай оружие и рази врага в спину. Иначе будет поздно!..

В голове мелькнуло – ясно, отчетливо – замечание, часто повторяемое учителем в Энануорлде: «Всегда держи в памяти: насилие – это плохо. Это уже поражение. Если уж дело дошло до обмена ударами, значит, ты слишком поздно спохватился, выпустил ситуацию из-под контроля».

Спартак, увернувшись от дерущихся мужчин, бросился к пульту управления. Окинул быстрым взглядом расположение клавиш, кнопок, переключателей – в этот момент услышал хрипящий, истошный выкрик Викса:

– Спартак, Спартак, он меня задушит!

Время для младшего брата как бы замедлило свой ход – он все делал точно, стремительно. Мельком обернулся – детина вновь повалил Викса на пол и добрался до его горла. Затем опять глаза в сторону пульта. Цель определил мгновенно – вот этот подвижный рычажок, он сдвинут в крайнее нижнее положение. Прежде всего необходимо покрепче ухватиться за спинку кресла пилота, другой рукой, минуя нейтральное положение, перевести рычажок до отказа вверх.

Сделано!

Его сразу опрокинуло вверх ногами. Он был готов к подобному маневру и в момент перемены знака гравитации мягко, как гимнаст, опустился на ноги. Вот только с вновь возникшей вибрацией и последовавшим приступом тошноты справился с трудом. В глазах поплыли радужные круги. Сквозь них различил то, что рассчитывал увидеть, – Викс и оседлавший его бандит поменялись местами. Теперь брат был сверху, а нападавший, принявший на себя всю силу удара о потолок, лежал неподвижно. Однако неожиданно он зашевелился – по-видимому, начал приходить в себя.

Спартак потянулся, крепко ухватил брата за перевязь, на которой обычно подвешивалась кобура с лучевым пистолетом, и вновь перевел рычажок в крайнее положение.

Нападавший с глухим шумом шлепнулся об пол. Высота рубки была что-то около трех с половиной метров – вполне достаточно, чтобы второе падение лишило незнакомца сознания.

Викс, побарахтавшись в воздухе, упал мягко, на четыре точки. Спартак тут же перевел рычажок в нейтральное положение.

Переведя дух после таких замысловатых упражнений, он спросил Викса:

– Это кто такой?

– М-м… – промычал тот. Наконец полностью придя в себя, потер виски, сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. – Что ты натворил?

– Изменил знак гравитации.

– Но!.. – Викс вскочил на ноги. – Но как? Ты уже летал на таких кораблях?

– Нет, прежде я их никогда не видел. Просто начал рассуждать логически. На звездолетах всегда на пульте управления размещен рычаг компенсатора гравитации, потому что это один из основных приемов управления кораблем. Затем нашел, какой рычаг оказался сдвинутым из нейтрального положения…

– Ты хочешь сказать, – Викс подозрительно смотрел на брата, – что ты принялся размышлять в тот самый миг, когда этот негодяй вцепился мне в глотку? Значит, пусть родной братишка погибает, а я посмотрю? Так выходит?..

Спартак догадался, что эта схватка была самой неудачной в жизни Викса. Действительно, он совершил несколько грубейших ошибок. Плохо обыскал корабль, позволил злоумышленнику пробраться в рубку и напасть сзади… Спартак заколебался – стоит ли сейчас говорить об этом брату?

Тот все не мог успокоиться.

– Значит, стоял и наблюдал?! Почему ты не схватил кинжал и не всадил ему в спину? Чего ждал?..

– Если бы я так поступил, – спокойно возразил Спартак, – он бы никогда не смог рассказать, зачем он напал на нас. Кто он вообще? А сейчас он всего лишь без сознания, и у тебя есть шанс допросить его.

– Уж я допрошу, – угрожающим голосом сказал Викс. – Уж он у меня попляшет. Для начала свяжем.

Он обыскал рубку в поисках шнура, на мгновение нырнул в коридор и выволок оттуда моток бечевки.

– Мне кажется неразумным применять к нему силу. – Спартак отважился вставить замечание. – У меня есть кое-какие препараты, которые, возможно, куда быстрее сделают его разговорчивым.

– Ты о чем? – спросил Викс, ловко стягивающий веревкой ноги и руки незнакомца.

– Я захватил с собой некоторые медицинские снадобья. Мне кажется, в этой ситуации они будут удобнее.

Он невольно глотнул. С детства Спартак испытывал отвращение ко всякого рода мучительству. Особенно ненавистной казалась жестокость по отношению к слабым – животным, детям… В голосе Викса ему послышались нотки, которые не оставляли сомнений в том, что ожидало нападавшего. Тут еще эта вибрация – желудок до сих пор корчится… Ему самому тоже неплохо было бы принять успокаивающее.

Спартак поспешно вышел из рубки и почти бегом направился к лестнице. У двери в свою каюту чуть замешкался, в это мгновение до него донесся отчаянный стук. Долетел снизу. Чудеса! Спартак, не веря глазам, оглядел пол у себя под ногами. Точно, кто-то еще раз забарабанил по плите. Он стал на колени и осмотрел ее, потом, робея, взялся за край и попытался оттащить плиту в сторону. Смотри-ка, пошла… Пошла!

– Луны Аргуса, вот это да!

Внизу открылась узкая яма, оттуда на него смотрело заплаканное смуглое девичье лицо. Вместо рта – какая-то тряпка, плотно забитая между губ. На правой щеке красовался внушительный синяк. Следом в глаза бросилось обнаженное тело, едва прикрытое разорванной одеждой. Он машинально протянул руку и вытащил девушку из ямы.

Она тут же вцепилась в него – так они и стояли несколько секунд. Девушку била крупная неодолимая дрожь. Спартак в растерянности подумал – может, погладить ее, успокоить, однако на этот раз рассудительности и знаний не хватило. Он просто не знал, как следует вести себя в подобной ситуации. К тому же сердце отчаянно заколотилось в груди. Он попытался вытащить кляп, однако девушка отрицательно замотала головой, потом с усилием вырвала грязную тряпку.

Отдышавшись, она спросила:

– Ты брат Викса?

Голос у нее был прерывистый, хриплый.

– Да. Я – Спартак.

– А он?..

– С ним все в порядке. Он в рубке, связывает этого длинноволосого детину. Это он, вероятно, засунул тебя сюда? – Спартак указал на отверстие в полу. – Как все произошло?

– Он заявил, что принес какую-то бумагу от администрации космопорта. Что он – официальное лицо. – Винета неожиданно глотнула, лицо у нее стало жалким. – Викс предупредил, что они здесь, на Энануорлде, такие бюрократы, соблюдают все параграфы, оставшиеся со времен империи. И мне тоже надо беспрекословно выполнять все их требования, иначе будут сложности с вылетом. Ну, я… и позволила ему войти.

Она отерла пот со лба, потом тронула пальцем синяк.

– Спасибо, что вытащили меня оттуда, – прошептала она. – Я так испугалась.

Девушка повернулась и бросилась вверх по лестнице.

Спартак невольно глянул ей вслед. Одежда на ней была разорвана до такой степени, что больше было видно тело, чем тряпки. У мужчины невольно перехватило дух. Он вдруг отчаянно позавидовал брату, который с легкостью знакомился с женщинами, без всяких усилий брал их и так же легко бросал. Насчет образа жизни, который вели в университете, Викс ошибался. Устав ордена вовсе не требовал давать обет целомудрия, сам отец Эртон более тридцати лет жил с подругой. Точнее, терпел ее выходки… Однако самому Спартаку подобные утехи оказались недоступны. Было у него две или три попытки связать свою судьбу с кем-либо из противоположного пола, но ему не повезло. То ли он был слишком скромен и робок, то ли по какой другой причине, но ему так и не довелось испытать счастья в личной жизни. Скорее всего, он никак не хотел жертвовать своими научными занятиями ради пустых, как ему всегда казалось, удовольствий.

Не такими пустыми они теперь представлялись ему.