Текст книги "Собственность Рипера"

Автор книги: Джоанна Уайлд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

Глава 12

Посреди ночи чья-то рука скользнула ко мне в треники, пальцы коснулись клитора, а губы оккупировали грудь. Я застонала и, будучи спящей, не была уверена, был ли это сон или нет. Затем рука исчезла, чтобы стянуть с меня штаны. Проснувшись, я открыла глаза, пытаясь осознать происходящее. Надо мной был мужчина.

«Гэри?»

Я открыла рот, чтобы закричать, но рука накрыла его и кто-то заговорил.

– Больше ты не спишь в этом дерьме, – пробормотал Хос, расположившись между моих ног. – Ты спишь либо голая, либо в чем-то сексуальном, и не смей препираться.

Уткнувшись носом в мою шею, он нежно поцеловал меня чуть ниже левого уха. Затем он убрал руку с моего рта, и я стукнула его по плечу. Хос рассмеялся.

– Не закрывай мне рот! – прошипела я.

– Не хотел, чтобы ты, детка, кричала, разрывая мои барабанные перепонки, – ответил он низким, сексуальным голосом.

Он прижался своими бедрами к моим, и я вздрогнула. Как ему удалось одновременно и разозлить, и возбудить меня? Это было нечестно.

– Ты будешь послушна, или я должен связать тебя?

– Ты серьезно?

– Да, черт возьми, я серьезно, – сказал Хос и опустил руку к моему клитору.

Я выгнулась и застонала, потому что, независимо от того, насколько он меня разозлил, моя внутренняя шлюха хотела его. Сильно.

– Я главный. Помни об этом, или я научу тебя не забывать.

Он схватил мои руки и рывком завел их мне за голову, и пока одна удерживала их в плену, вторая в это время повторяла все то, что он вытворял ею тогда в ванной. Мое заведенное ранее тело изголодалось по этому. Я была таким параноиком, что боялась прикасаться к себе после происшествия в душе, ожидая, что Хос в любой момент войдет в мою комнату и обнаружит, чем я занимаюсь. Не знаю, почему держать эту часть меня подальше от него было так важно, но это было так.

Не прошло и минуты, как я была подготовлена и готова для него. Он отстранился, и я услышала шелест разрываемой упаковки презерватива. Прежде чем вернуться, Хос пробормотал проклятье в темноте, вновь схватил мои руки и прижал их по обе стороны от моей головы, пока приставлял свой член к моему входу.

Я знала, что у Хоса был большой член. Но до конца не осознавала того, что это под собой подразумевало до тех пор, пока он не начал медленно, но верно проникать в меня, без колебаний и без остановки. Я извивалась на кровати, пока он заполнял меня, и наслаждение от чувства наполненности смешивалось с маленькими приступами боли, пока он растягивал меня. В тусклом лунном свете, пробивающемся сквозь окно, я могла разглядеть черты его лица – маска решимости и желания, которые ошеломили меня. Затем он погрузился в меня по самые яйца. Мои мышцы сокращались вокруг его члена, а тело пробивала мелкая дрожь, пока я старалась удержать его в себе.

– Постарайся привыкнуть ко мне, детка, – пробормотал Хос, покрывая поцелуями мое лицо, прежде чем снова, но уже неторопливо, завладеть моим ртом. – Я не буду спешить.

И он не спешил. Постепенно я начала чувствовать, как расслабляюсь вокруг него, и когда он начал задавать темп, его большой член стал тереться о такие места, о существовании которых я даже не знала. Постепенно он стал двигаться быстрее, мое тело жаждало большего, и я начала подмахивать бедрами ему навстречу. Обычно я не кончала только от вагинального секса, мне нужна была дополнительная стимуляции клитора. Хос был другого мнения, потому что его тело было достаточно большим, чтобы держать меня широко раскрытой, подвергая мою сердцевину восхитительному скольжению его эрекции, пока он вколачивался в мое тело. То, что мои руки были обездвижены, добавляло остроты, ведь я ничего не смогла бы сделать, чтобы его остановить. Я могла только без возражений принимать то, что он мне давал, и это было странное освобождение – совершенно ни к чему не обязывающий секс.

Не думаю, что прошла ли хотя бы минута, прежде чем я кончила, оторвав от кровати спину и выгнув ее дугой, пока каждая мышца моего тела сжималась до боли.

Тогда-то он и начал трахать меня по-настоящему.

Из нежного любовника Хос превратился в бандита-байкера. Встав на колени, он отпустил мои руки. Затем, обхватив меня за талию, приподнял и наклонил мой таз, чтобы обеспечить лучший угол проникновения, пока он буквально трахал себя моим телом. Я понятия не имела, сколько это длилось, но в какой-то момент осознала, что Хос опустил руку к моему клитору и потер его, что вызвало второй оргазм. Я снова сжалась вокруг него, увлекая за грань, и Хос извергся в меня. Он бросил меня на кровать и накрыл своим телом, пока его член содрогался, выплескивая сперму.

Черт побери.

Мы оба замерли, тяжело дыша, пока приходили в себя. Затем Хос скатился с меня, встал с кровати, снял с себя презерватив и выбросил его в мусорное ведро, стоявшее рядом с комодом. После, он молча вышел из комнаты, оставив меня в темноте.

Еще никогда в жизни я не чувствовала себя так одиноко.

Мое пробуждение сопровождалось ярким солнечным светом и тишиной.

Скатившись с кровати, я вздрогнула от боли между ног, хотя и не могла сказать, что сожалела об этом. Раньше я никогда так не кончала, даже с моим вибратором. Я надела бюстгальтер-балконет, майку, джинсы и никаких трусиков. Прошлой ночью я не подумала о том, чтобы постирать их, и, разумеется, я не собиралась надевать их грязными. Хос мог объявить мою киску свободной от трусиков, но это нам еще нужно было обсудить. Я ни в коем случае не хотела постоянно ходить без нижнего белья.

Я посетила ванную, а затем ступила на лестницу, прислушиваясь к звукам в доме.

– Хос, ты здесь? – позвала я.

Он не ответил, но я услышала цокот собачьих когтей по деревянному полу. Рядом с собаками я не чувствовала себя полностью комфортно, а эта, судя по звукам, была большой.

Я твердо сказала себе, что Хос не оставил бы меня одну с агрессивным животным. Он мог быть придурком, но он не хотел меня убить. Я выглянула из-за перил, готовая бежать обратно к себе в комнату, если она окажется монстром. Вместо этого я увидела небольшую собаку с длинной, серебристо-черной с белыми прядями шерстью, с надеждой смотрящую на меня. Ее пасть была раскрыта в широкой щенячьей улыбке, а язык свисал с одной стороны.

Не похожа на убийцу.

– Привет, – тихо произнесла я, спускаясь по лестнице.

Закрыв пасть и не отрывая от меня своего взгляда, она пристально следила за мной, словно выполняющая свою работу и готовая ко всему пастушья собака. Спустившись в самый низ лестницы, я медленно выставила перед собой руку. Собака приблизилась ко мне, понюхала мою ладонь, а затем стала бодаться в нее, выпрашивая, чтобы ее почесали. Я не могла ей отказать, особенно, когда собака растеклась по полу, пребывая в экстазе.

– Ты не намного больше щенка, – пробормотала я. – Держу пари, ты летишь в прыжке. Любишь гоняться за палочками?

– Осторожнее с тем, что ему говоришь, – сказал Хос. – Ты начнешь давать обещания, а он подловит тебя на них. Понадобится чертова туча времени, чтобы измотать его.

– Я и не думала, что ты был здесь, – пробурчала я.

– Не все из нас постоянно шумят, – ответил он. – Ты грохотала там наверху, будто стадо лосей.

Я нахмурилась.

– Не грохотала я, будто лось, – сказала я. – Я же не виновата в том, что пол холодный и скрипучий.

– Я не сказал, что ты грохотала, будто лось, – ответил он с почти дружелюбным выражением на лице. – Я сказал, что ты грохотала, будто стадо лосей. Это большая разница.

Я закатила глаза.

– Я приготовил завтрак, – сказал он, кивая подбородком в сторону кухни. – Не много. Я хочу, чтобы готовкой и всем остальным занималась ты, но я был голоден, а ты не появлялась.

Я покраснела, думая о том, почему была уставшей, а он издал низкий, довольный смешок.

– Это Ариэль, кстати, – добавил он, кивая подбородком на собаку, – но я зову его Ари.

Я уставилась на него.

– Твоего пса зовут Ариэль? – спросила я, не совсем уверенная, что расслышала его правильно.

– Имя ему дала моя племянница, – пожав плечами, ответил Хос. – Это разбило бы ей сердце, поменяй я его, да и, думаю, собаку это не волнует. Я могу жить с Ари.

Я кивнула, кусая щеку изнутри. И снова крутой байкер был загадкой. Он умел угрожать, держал при себе пистолет, которым, я была вполне уверена, знал, как пользоваться, и он позволил своей маленькой племяннице назвать его собаку именем русалочки.

У него раздвоение личности, это точно.

Завтрак был простым, но на удивление хорошим. Он состоял из приготовленных Хосом французских тостов с ветчиной и долек спелой, сочной дыни. Наша трапеза прошла так же, как и день назад, только в этот раз Хос сказал мне составить список покупок после того, как мы позавтракаем. Затем он ушел, прихватив с собой собаку.

Около часа я провела, обследуя кухню и делая пометки о том, что у Хоса было, а что нужно было приобрести, и с удивлением обнаружила, что хоть у Хоса и не было всех этих навороченных гаджетов, вся техника была добротной и высокого качества. То же касалось кастрюль и кухонных приборов. Когда Хос вернулся, у меня уже был список, занявший весь лист. Он посмотрел на него, приподняв бровь, но промолчал.

– Машина готова, – сказал он, направившись к двери.

Я поспешила за ним, желая иметь при себе кошелек, но не была до конца уверена, что, пойди я его искать, Хос меня подождет. Ари пританцовывал между нами и пытался запрыгнуть в темно-зеленый «Шевроле Тахо», припаркованный рядом с домом.

– Не в этот раз, приятель, – сказал Хос, и пес залаял на него, явно упрашивая.

– Нет, – повторил он строго.

Ари отошел, поджав хвост и выглядя понуро.

– Ты не привязываешь его? – спросила я, как только мы выехали на дорогу.

– Нет нужды, – произнес Хос. – Я живу достаточно далеко, так что мне не нужно беспокоиться, что дети или незнакомцы навредят ему. Он знает, где его дом, и, полагаю, если он решит убежать – это его выбор. Пока он выглядит счастливым, оставаясь здесь.

Как и я в какой-то степени. Я могла уйти в любое время, но не стала бы, и Хос это знал.

Он удивил меня, когда, оставив позади Кёр-д’Ален, мы выехали на автостраду, а затем въехали в Вашингтон. Через двадцать минут он подъехал к гигантскому торговому центру, объехал по кругу и без слов припарковался.

– Я думала, мы пошли за продуктами, – ничего не понимая, сказала я.

– Мы и идем, – ответил Хос. – Но для начала прикупим немного других вещей.

Я последовала за ним в магазин и не могла не заметить, как много внимания на него обращали, в большинстве женщины. Я поняла это, потому что Хос был чертовой достопримечательностью. Высокий, в татуировках, с собранными в конский хвост волосами и одетый в жилет поверх настолько полинялой футболки, что было трудно сказать, каким был ее первоначальный рисунок. Джинсы демонстрировали его исключительно прекрасную задницу, а прикрепленная к бумажнику цепь, что болталась на его бедре, идеально дополняла всю картину. Мужчины тоже засматривались на него. Большинство расступались перед ним, даже молодые хулиганы, носящие банданы и делающие вид, что они крутые. Я не могла решить, на что это больше было похоже – на прогулку с супергероем или суперзлодеем, так или иначе, люди расступались очень быстро.

Я тащилась за ним, не задавая вопросов, пока мы не остановились перед «Виктория Сикрет». Тогда я скрестила руки на груди и покачала головой.

– О, черт, нет. Я не пойду туда с тобой. Мы можем поехать в «Уолмарт» или что-то подобное.

– Я не хочу, чтобы ты носила те вещи, что надевала для Гэри, – сказал Хос, обхватив рукой мою шею и притянув к себе. Затем он склонился к моему уху и хриплым голосом произнес: – Мне плевать, если ты никогда не наденешь трусики снова, но я знаю, что у женщин свои пунктики на этот счет. Вот компромисс. Я куплю тебе новые вещи, но только те, что мне понравятся. Ты будешь носить их до тех пор, пока я не сниму их с тебя, чтобы трахнуть. Все в выигрыше.

Я открыла рот, чтобы возразить, затем резко его закрыла. Мне нужны были трусики и бюстгальтеры, но у меня не было своего собственного транспорта. У меня хватило ума прошлой ночью положить в рюкзак деньги и свою банковскую карточку, но этих денег должно было хватить до получения работы.

Вот черт, я забыла о работе.

– Мне нужно позвонить моей начальнице, – заявила я.

– Ты должна работать сегодня? – спросил он, скользя рукой вверх, чтобы запутаться ею в моих волосах.

Я покачала головой.

– Нет, не должна до завтрашнего дня.

– Значит, позвонишь ей, когда приедем домой.

– Что я ей скажу? – взволновалась я. – Она была так добра ко мне и не заслуживает того, чтобы я просто исчезла без предупреждения…

– Скажи ей, что была похищена байкером, и теперь ты пленница в горах, – произнес он, наклоняясь и захватывая мой рот в долгий, медленный, головокружительный поцелуй.

Прежде чем я успела собраться с мыслями, он схватил меня за руку и потащил в магазин. Я стала вырываться, все еще недовольная всей этой идеей. Он развернулся, положил обе руки мне на плечи и склонился ко мне.

– Детка, мне не терпится увидеть тебе в чем-то из этих вещей, – сказал он, глядя мне прямо в лицо. – Твоя старая работа меня сейчас не волнует. Мне глубоко насрать, что ты будешь говорить своей начальнице, лишь бы она не стала моим «геморроем», подав заявление о без вести пропавшей. Как только она это сделает, дела пойдут очень плохо. Мы поняли друг друга?

– Да, – ответила я и закусила губу.

Его взгляд потемнел, упав на мои губы, так что я быстро отстранилась и прошла к стойке с обычными трусиками – хлопковыми, симпатичными, но не развратными. Хос посмотрел на пару, которую я выбрала, и покачал головой.

– Возьми несколько таких, они понадобятся тебе во время месячных, – пробормотал он, с отвращением держа трусики пальцами, – но все остальное время я хочу, чтобы ты была в чем-то сексуальном.

Его тон не оставлял ни единой возможности для возражений, поэтому я не стала спорить, когда он полностью развернул меня и подтолкнул к стойкам с более дорогими вещами. К нам подошла продавец, которая хлопала своими ресницами и улыбалась Хосу. Прежде, чем я это осознала, я уже была вместе с ней в примерочной, а она, предварительно узнав мои размеры, принесла целую кучу вещей для примерки. Хос тоже хотел зайти, но я настояла на своем, так что он ждал снаружи, а я звала его посмотреть каждый раз, как надевала новый комплект. Я не знала, какой была политика магазина на уединения пар в раздевалках, но, по всей видимости, на огромных байкеров она не распространялась.

К сожалению, это означало, что именно он принял окончательное решение насчет того, что я пыталась, и что он планировал, купить. В конечном итоге у меня было шесть пар новых сексуальных трусиков с соответствующими бюстгальтерами, а также шесть пар простых, хлопковых. Среди них были и тонги, и шортики, прикрывающие ягодицы наполовину, но все они демонстрировали мою фигуру так, что даже мне пришлось признать: это выглядело сексуально. Затем он начал выбирать корсеты и ночные рубашки. Некоторые из них выглядели как из какого-то борделя – все черные, кружевные, с разрезами и отстроченные ярко-красным атласом. Другие были намного симпатичнее, в том числе и длинная, кружевная ночная сорочка и соответствующий шелковый халат – комплект, выглядящий почти целомудренно. Больше всего мне понравились корсет цвета слоновой кости и комплект из трусиков и бюстье с отделкой из бледно-розовых лент в форме крошечных розочек. От выражения лица Хоса, когда он его увидел, я растаяла.

В итоге мы потратили больше тысячи долларов. У меня чуть сердечный приступ не случился, когда Хос заплатил девушке наличными, но он лишь проигнорировал меня. Не знаю, чьи глаза округлились больше, ее или мои, когда он вытащил ту пачку стодолларовых купюр. Затем он вручил мне черный бюстгальтер пуш-ап и трусики к ним, сказав: «Иди, надень их».

Я сделала, как он велел.

Мне казалось, мы закончили с шопингом, но когда мы вернулись обратно в машину, он отвез меня в дилерский центр мотоциклов. Там он купил мне легкую кожаную куртку и пару маек с логотипом «Harley Davidson», которые были куда у́же всего, что я когда-либо носила в общественных местах. Следующее место нашей остановки называлось «Лайн» – стриптиз-клуб с пристроенным к нему магазином, полным женской одежды. По всей видимости, он принадлежал «Риперам», а пока место было закрыто днем, персонал уже приехал и занимался подготовкой к открытию.

– Мне не нравится это место, – призналась я Хосу, пока следовала за ним через клуб к дальней двери.

Куда бы я ни посмотрела, везде были девушки – голые, не считая трусов и высоких каблуков, и почти раздетые, были и другие, одетые в шелковые халаты. Некоторые из них брали Хоса за руку, прижимаясь к его боку. Некоторые задумчиво смотрели на меня. Одна протянула руку и провела ею по его ширинке, затем, сжав через ткань, поцеловала его в шею.

– Отвали, – сказал Хос, явно раздраженный.

Она надулась и отвернулась, сверкнув на меня глазами.

– Гребаные суки, – пробормотал он, отпирая дверь, ведущую в магазин по соседству.

Днем он не работал, и я была благодарна за это. По сравнению с этим местом «Виктория Сикрет» был складом с паранджой. Съедобные трусики, туфли для стриптиза, кожа, кружево и секс-игрушки повсюду, включая и такие, что по сравнению с ними хозяйство Хоса выглядело маленьким – они порядком вспугнули меня. Я буквально не знала, куда глаза деть, поэтому стала смотреть на Хоса, который в это время уже выбрал комплект, как нельзя лучше подходящий под описание «наряд постмодернистской шлюхи». Он включал в себя темно-коричневый кожаный корсет-бюстье длиной до середины живота, выставляющий на показ мой пупок и изгибы талии. Хос добавил к нему настолько короткую юбку, что я серьезно задумалась о том, не арестуют ли меня, если я появлюсь в ней в общественном месте.

– Я не могу такое носить, – сказала я ему, качая головой, пока смотрела на себя в зеркало.

Он стоял у прилавка, игнорируя меня.

– Я не могу, Хос. Я умру.

– Ты будешь это носить, – ответил он, явно занятый записыванием чего-то в бухгалтерскую книгу.

– Нет.

Он взглянул на меня, заинтересованный моей воинственной позицией. Его глаза сузились, и почти на минуту мы замерли, ни на дюйм не отводя взгляда друг от друга и не мигая.

– Мы снова должны поговорить о правилах? – в конце концов спросил он. – Потому что, если память меня не подводит, ты умоляла меня сделать все возможное, лишь бы сохранить жизнь твоему педиковатому брату, несмотря на тот факт, что он сам пришел к нам, попросил нас о поддержке, а затем поимел нас. В моем мире это значит подписать себе смертный приговор. Ты передумала насчет нашей сделки? Дверь прямо за тобой, детка.

– Я не понимаю тебя, – произнесла я тихим и неуверенным голосом. – Иногда ты можешь быть таким милым. Почему ты это делаешь? – спросила я, указывая на тот ужасный наряд, что он выбрал. – Неужели ты так сильно ненавидишь меня? Я не думаю, что заслуживаю этого, Хос.

Он покачал головой, зажав переносицу большим и указательным пальцами.

– Детка, я не ненавижу тебя, – ответил он. – Ты выводишь меня из себя, но я могу с этим жить. Дьявол, большую часть времени ты чертовски возбуждаешь меня. Но ты просто не понимаешь всего, что здесь происходит, а я не могу рассказать тебе, не испортив все на хрен. Если это беспокоит тебя, я извиняюсь, но для этого есть веская причина. Ты просто должна доверять мне.

Он вернулся к книге, игнорируя меня еще с минуту. Я наблюдала за ним, серьезно обдумывая решение о том, чтобы отказаться от нашей сделки, но я не могла так поступить с Джеффом. Я была ему нужна.

– Черт, я забыл, – внезапно сказал Хос. – Тебе ведь нужна какая-нибудь обувь. Иди, подбери что-нибудь. Не важно, что, любая подойдет.

Обрадовавшись, что можно отвлечься, я подошла к стене с обувью, благодарная за то, что в этот раз сама могла выбрать. Затем я поняла, почему он не потрудился сказать мне, какую пару взять, потому что абсолютно каждая была предназначена для стриптиза и ничего другого. Я остановила свой выбор на туфлях из лакированной кожи с ремешком, которые выглядели бы почти скромно, если бы не имели четырехдюймовую шпильку.

Удивительно, но почти у каждой второй пары каблуки были еще выше, чем у предыдущей, а некоторые из них были на такой высокой платформе, что, надень я их, сомневаюсь, что сделала бы хоть шаг. Я схватила туфли и отдала их Хосу, который ничего не сказал. Однако его глаза потемнели, когда он согнулся, чтобы поправить штаны. Я почувствовала дрожь возбуждения и ожившую силу, которая буквально вышибла из меня дух. Почему я не могла решить, нравился он мне, или же я его ненавидела? Как я могла так невероятно быстро из разгневанной стать возбужденной? Это было нечестно. Я переоделась обратно в свою одежду, а снятое передала Хосу. Он сложил все в пакет вместе с несколькими крохотными маечками и приталенными футболками, на которых была надпись «Поддержи местный мотоклуб «Риперы»».

По крайней мере, поездка в продуктовый магазин прошла неплохо. У нас ушло около часа, чтобы купить все, что было в списке. Опять же люди, будучи достаточно умными, обходили Хоса десятой дорогой, что меня вполне устраивало. Нам даже не пришлось стоять в очереди, чтобы пробить товары, все просто пропустили нас вперед.

– И вот так всегда? – спросила я его, пока мы загружали продукты в машину.

– По большей части, – ответил он. – Мы не самый большой клуб, но мы определенно главные здесь. До тех пор, пока мы пользуемся их уважением, все хорошо. Не так уж много граждан, готовых пойти против Рипера, можешь не сомневаться.

– А что будет, если пойдут? – спросила я.

Он бросил на меня пронзительный взгляд.

– А ты как думаешь?

Глупый вопрос.

Когда мы вернулись домой, Хос настоял на том, что сам выгрузит продукты, сказав мне отнести наверх мои новые вещи. В то время как от мысли о стриптизерской юбке я чуть ли сыпью не покрывалась, мне пришлось признать, что туфли заставили меня почувствовать себя отчасти сексуальной. Я ничего не могла с собой поделать и снова примерила то бюстье, которое, кстати, неплохо сочеталось с моими джинсами с заниженной талией. Я не могла полностью увидеть свое тело в зеркале на комоде, но мне хватило того, что я видела, чтобы знать, что выглядела хорошо.

Реально хорошо.

Как только я переоделась и убрала вещи, то спустилась вниз. Хос ушел, но я нашла записку на столе.

«Получай указания: развейся и отдохни. Я вернусь к семи. Ужин должен быть готов. Вечером идем развлекаться».

Он определенно не мастер передачи информации.

Я схватила беспроводной домашний телефон Хоса и книгу, затем устроилась на крыльце, чтобы позвонить Дениз и оповестить о том, что больше не выйду на работу. Я чувствовала себя полной задницей, когда сказала ей, что никак не могла предупредить ее раньше. Она не купилась на мои оправдания.

– Что происходит? – потребовала она ответа. – Не говори мне чепухи, Мари. Твой дом сгорел дотла прошлой ночью, и теперь ты говоришь мне, что живешь с каким-то мужчиной, которого едва знаешь? Что на самом деле происходит? Скажи мне, почему я не должна вызвать копов.

Было трудно, но я постаралась вложить в свой голос достаточно беспокойства за сгоревший дом, заменив им радость от своего нового положения.

– Джефф позвонил мне прошлой ночью и рассказал о доме, – сказала я, стараясь звучать искренне и грустно. – Сказал, что это его вина, полагаю, он оставил свою трубку на полу, перед тем как пойти за пивом. Я очень расстроена из-за того, что дом сгорел, но счастлива, что успела собрать все свои вещи и переехать. По словам Джеффа, он ночует у друга. Он не хочет, чтобы я приехала к нему, говорит, что это его проблема, и у него все равно нет для меня места.

– Понятно, – сказала Дениз, хотя было очевидно, что она соврала. – Не думаю, что это вся история, но она вполне совпадает с историей в газете. Мари, мне неприятно это говорить, но я не смогу дать тебе рекомендации.

– Я понимаю, – расстроено ответила я.

Она тяжело вздохнула.

– Позвони, если понадоблюсь. Я буду уважать твое решение, но дела имеют склонность ухудшаться. Я приеду и заберу тебя в любое время.

– Спасибо, Дениз, – произнесла я со слезами на глазах.

Я не заслужила ее доброты, но она предложила ее бескорыстно. Когда я положила трубку телефона, то решила, что иногда доброта ранит сильнее, чем физическая боль.

Хос не соврал, он отсутствовал почти до семи. Я провела время в одиночестве, читая и исследуя территорию. Тут были несколько хозяйственных построек, в том числе старый амбар и бытовка. Амбар был очищен и переделан в мастерскую, где Хос, по всей видимости, ремонтировал пару разных мотоциклов. На улице я нашла холодильник с пивом, что напомнило мне, как Пикник, Макс и Бам-Бам навещали нас с Джеффом в лучшие времена. У Хоса также имелось костровище на заднем дворе, окруженное пнями, которые выполняли двойную функцию: сидений и, при необходимости, колод для рубки дров. Еще там были четыре стола, очевидно, сделанные им самим.

Полагаю, руки Хоса были умелыми не только в одном деле.

На ужин я приготовила курицу с клецками – одно из моих любимых блюд, потому что оно всегда наполняло дом приветливым и уютным запахом, идеальным для окончания дня. Я услышала звуки выхлопной трубы «харлея», затем Хос вошел на кухню через прихожую.

– Пахнет замечательно, – сказал он, обняв меня.

Я откинулась на него, наслаждаясь ощущением его тела, прижатого к моему. Видимо, милый Хос решил присоединиться ко мне за ужином вместо своего злобного близнеца.

– После ужина мы поедем развлекаться. Я хочу, чтобы ты надела ту одежду, что мы выбрали в «Лайн».

Напрягшись, я отстранилась от него. Милый Хос не задержался надолго. Он вздохнул, но не привлек меня обратно. Вместо этого он подошел к плите и заглянул в медленно кипящую кастрюлю. Я сверкнула на него глазами и решила, пусть сам накладывает себе чертову еду. Он пожал плечами, взял миску и наполнил ее, перед тем как положить немного салата на тарелку. Он отнес все это к столу, сел и набросился на еду.

– Ты собираешься есть? – спросил он спустя пару минут.

Я хотела послать его к чертям со своими стриптизершами и их до ужаса отвратительной одеждой, но мой живот заурчал, полностью разрушая момент. Я схватила еду и села напротив него.

– Место, куда мы поедем сегодня, – начал он, – это клабхаус другого МК, «Серебряные Убюдки», что за пределами Коллапа.

– А где этот Коллап?

– В Сильвер Вэлли, где-то между этим местом и Монтаной. Глухомань, одним словом. Они – клуб, оказывающий поддержку «Риперам», и ради нас проедут через долину.

Это породило около тысячи вопросов, все из которых, как я подозревала, попадали под категорию «дела клуба». Вместо этого я решила сфокусироваться на способе передвижения.

– Как я туда доберусь?

– Со мной на байке, – ответил он, как если бы ответ был очевиден.

– На этих каблуках и в этой юбке? Плохой план, Хос.

– Не слишком комфортно, – согласился он, – но нам придется это сделать.

– Почему?

– Нужно произвести правильное впечатление. Хватит вопросов. Слушай меня. Когда мы туда придем, ты не отходишь от меня, я имею в виду все время, пока я не скажу тебе обратного. Ты не старуха, на тебе нет жилета собственности. Каждый байкер в том месте попытается «склеить» тебя в первые пять минут. Это значит сезон охоты, а твоя одежда привлечет много внимания.

– Тогда не заставляй меня ее надевать.

– Просто делай то, что тебе говорят. Не пей, пока я не одобрю напиток. Ни с кем не танцуй. Захочешь в туалет – говоришь мне, и я тебя провожу. Какая-то сука пристает к тебе в туалете, кричишь так громко, чтобы я смог тебя услышать. Поняла?

Я согласно кивнула, хотя мне было не по душе все это.

– Иди наверх и переоденься. О прическе не беспокойся, на байке ветер растреплет твои волосы. Но я хочу видеть на тебе яркий макияж. И сумочку можешь не брать, только удостоверение личности. Не беспокойся, оно будет у меня.

Я скривилась. Конечно, оно будет у него. Тупая одежда стриптизерши не предусматривала наличие карманов.

Это будет отстойно.