355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Джоанна Уайлд » Собственность Рипера » Текст книги (страница 6)
Собственность Рипера
  • Текст добавлен: 29 сентября 2016, 06:05

Текст книги "Собственность Рипера"


Автор книги: Джоанна Уайлд



сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)

Глава 8

7 сентября

Я: Ты там?

9 сентября

Я: Хос, нам надо поговорить. Я не хочу, чтобы мы друг друга ненавидели. Думаю, мы совершили ошибку, пожалуйста, позвони мне. Я скучаю. Давай все исправим

10 сентября

Я: Ты хотя бы читаешь эти сообщения? Пожалуйста, даже если ты ненавидишь меня, позвони. Мне нужно тебе кое-что сказать

13 сентября

Я: Ладно, ты выиграл. Пока

15 сентября

Все стало немного мрачнее после нашей поездки к горячим источникам.

С работой у меня было все в порядке, правда, не было похоже, будто я очень любила то, чем занималась. Не поймите меня неправильно, дети – замечательные, но это утомительно – постоянно быть в окружении малышей, которые не в состоянии даже попы свои подтереть. А иногда подгузники протекают, что означает именно то, о чем вы подумали.

Хорошие времена.

Жизнь с Джеффом даже не собиралась становиться легче. Не то чтобы мы не ладили, потому что это не так. Мы не ссорились. Но он перестал со мной разговаривать, не выглядел занятым работой и выкуривал по «плану» в день. Первый тревожный звоночек, предвещающий о серьезной беде, прозвучал, когда он спросил, насколько большой была моя зарплата. К тому времени я покупала всю еду без разбора. В конце концов, он помог мне, когда я только переехала к нему, а также ухаживал за мной после инцидента с Гэри. Но, верьте или нет, не было такого, будто он жил за мой счет. Он всегда платил за себя, и я вполне уверена, что раз или два он отправлял деньги маме.

Последней каплей стало то, что Риперы снова посетили нас, но уже без Хоса. Джефф не предупредил меня, так что было трудно сказать, был ли это запланированный визит или нет. Я выучила свой урок: не задавать вопросов, если не хочешь услышать ответов. Честно говоря, я не думала, что были хорошие ответы на мои вопросы об их деловых отношениях.

Придя с работы домой, я обнаружила мотоциклы на подъездной дорожке. Мотоцикла Хоса не было. Я раздраженно вздохнула, ведь в доме не было ни еды, ни пива, потому что в течение недели я отлынивала от похода в продуктовый магазин. Я решила пойти и купить пиццу, вместо того, чтобы готовить ужин, потому что у меня осталось немного денег. Просто я была не в состоянии состряпать что-нибудь прямо сейчас.

Когда я вошла в дом, Пикник, Бам-Бам, Макс и Джефф стояли вокруг кухонной барной стойки в напряженной тишине.

– Э, привет? – спросила я, кладя на столик свою сумочку.

– Привет, Мари, – сказал Пикник, и хотя голос его не был дружелюбным, он так же не был и холодным.

Полагаю, Хос, приехав домой, не наговорил слишком много дерьма обо мне.

– Мы просто обговариваем дела.

– Да, я вижу, – ответила я. – Как насчет того, что я схожу куплю несколько пицц? Звучит неплохо?

– Звучит замечательно, Мари, – произнес Бам-Бам.

Он потянулся за бумажником, вытащил несколько купюр и протянул их мне. Я была ошеломлена.

– Это не обязательно, – пробормотала я.

– Возьми деньги и не забудь про пиво, – резко бросил Пикник.

Я не стала спорить с ними, поэтому, уступив, взяла деньги. В ожидании пиццы я решила никуда не уезжать. Мне очень сильно не хотелось пока возвращаться домой, но, после того как, проторчав сорок пять минут на парковке, я получила сообщение от Джеффа о том, что все было улажено, я забрала пиццы и поехала домой, надеясь, что странное поведение Джеффа не было связано с Риперами. Я до сих пор слышала голос Хоса в своей голове.

«Кинешь нас, и мы кинем тебя в ответ».

Джефф ведь не будет настолько глуп?

Когда я вернулась, то застала один из тех сюрреалистичных моментов, которые, казалось, происходят вокруг Риперов с пугающей частотой. Я могла бы поклясться, что раньше дела между ними и Джеффом обстояли ужасно. Сейчас же все выглядели дружелюбными, практически веселыми, и они приветствовали меня (вернее, пиццы, которые я принесла) чуть ли не с радостными восклицаниями, предназначенными для вернувшихся с войны героев. Я попыталась отдать Бам-Баму его сдачу, но он не взял, сказав оставить ее себе на бензин.

Вечер прошел по уже знакомой схеме. Мы вместе ели, а затем они сидели и пили пиво, пока я прибиралась. Чем дольше продолжалась ночь, тем грязнее становились шутки. Я выпила несколько бутылок пива. Они разожгли костер. Кто-то предложил выпить по стопочке текилы. Обычно я не пью что-либо из стопок (не из стопок вообще, а высокоградусные алкогольные напитки, что обычно из них пьют: водка, текила и др. – прим. пер.), но мой затуманенный пивом мозг воспринял это как фантастическую идею. Но я с раннего утра была на ногах, а завтра в семь должна быть уже готова к работе, так что в конечном итоге я решила пойти и лечь спать.

Я не могла заснуть. Я продолжала думать о парнях снаружи, и о том, что Хос должен был быть с ними. Затем я подумала о том, как он держал меня в своих сильных объятиях, теплых и надежных, и мы засыпали вместе. От этого мне стало грустно, и в этот же момент все стало действительно ужасно.

«Они», кем бы они ни были, всегда говорят, что не стоит писать кому-либо по пьяни. Надо было их послушаться. Они очень умны.

Я: Хос, скчаю по тебе

Я: Почему не отвечаеш?

Я: Хос мне нравится твое имя. Хоси. Хочу оседлать тебя хоси, ЛОЛ. Ты спишь? Или занят с кем то?

Я: Я знаю ты тут. Могу пспорить ты уже нашел себе новую девшку. Пошел ты.

Я: Пошел ты и твоя шлюха. Я ненавижу тебя. Засунь свой клуб себе в задницу я не стану твооей старухой и за десять милионов доллров.

Сказать, что, когда в семь утра прозвенел мой будильник, у меня было жуткое похмелье, значит, ничего не сказать. Я обнаружила сообщения, которые отправила между второй и третьей встречей с белым другом с целью проблеваться, и особенно неприятное сообщение после третьей встречи. Я хотела заползти под дом и умереть, так мне было стыдно. Благодаря невероятной силе воли, мне удалось заставить себя прибыть на работу вовремя. К счастью, количество детей в течение дня было небольшим, так что они не были слишком громкими и бешеными. Я все время думала о тех сообщениях, пытаясь решить: стоит ли мне позвонить Хосу и извиниться или же снова написать.

В итоге я решила написать ему. Он, вероятнее всего, в любом случае не ответил бы на мой звонок, и не мне винить его за это. Но я не могла оставить все как есть, это было не в моем характере. Приехав домой после работы, я схватила большой стакан воды и, тщательно подбирая слова, стала набирать текст.

Я: Извини меня за вчерашние сообщения. Это не оправдание, но я была пьяна и не думала, что делала. Извини, что побеспокоила тебя, и за те слова, что сказала. Я была сукой, не знаю, что на меня нашло, я чувствую себя ужасно. Обещаю, что больше я тебя не потревожу.

Я сидела, держа в руке телефон, неуверенная, хотела ли, чтобы он ответил мне или нет. Черт, моя голова убивала меня. И зачем я пила текилу? Ведь знала же, что не переносила ее. В последний раз, когда я пила текилу, я, скинув с себя рубашку, танцевала на кофейном столике на вечеринке, которая, к счастью, была очень маленькой. Гэри засунул долларовые купюры в мои джинсы и сказал пить больше текилы. Его друзья разразились одобрительными возгласами, размахивая передо мной своими деньгами. Гэри думал, это круто.

Полагаю, я не могла пожаловаться, что не было никаких предупреждающий знаков о том, что этот человек был придур...

Дверь распахнулась, и я вздрогнула.

– Мари, я должен поговорить с тобой, – сказал Джефф, тяжело садясь на стул рядом со мной.

– У меня жуткое похмелье. Я не хочу разговаривать, – пробурчала я, закрыв глаза.

– Это важно. Мне нужны деньги.

– У меня есть немного в сумочке. Сколько тебе нужно?

– Много, – ответил он, не встречаясь со мной глазами. – Я вроде как в безвыходном положении.

Это привлекло мое внимание, и я посмотрела на него. По-настоящему посмотрела на него. И то, что я увидела, повергло меня в шок. Он потерял, по меньшей мере, десять фунтов за последние пару недель, а его волосы явно не мыли в течение нескольких дней. Его лицо отдавало желтизной, а взгляд был неясным – неясным не только от похмелья.

– Джефф, ты болен? Ты выглядишь нехорошо. Я хочу измерить твою температуру.

– Господи, Мари! – воскликнул он, так сильно хлопнув рукой по стойке, что я почувствовала, как задрожал дом.

Я подскочила в испуге.

– Почему ты так чертовски назойлива? Я не твой ребенок, я – взрослый мужчина.

Я застыла. Джефф никогда не кричал на меня. Фактически, Джефф вообще никогда не кричал. Он всегда был мягким, а «дурь» никак не могла этого изменить.

– Извини, – сказал он, разминая свои плечи, будто он долго носил что-то тяжелое, и теперь у него болела спина. – Мне не стоило кричать на тебя. Но мне, правда, срочно нужны деньги, Мари.

– Зачем?

– Как капитал, – ответил он, снова отведя взгляд. – Я начинаю свой бизнес, но мне нужен стартовый капитал. На самом деле, мне нужен большой стартовый капитал. Адская возможность, я не могу позволить себе упустить ее.

Я покачала головой, гадая, сошел ли он с ума.

– Серьезно? Ты знаешь, у меня нет столько денег, – произнесла я. – Ты можешь взять все деньги, что у меня есть, но это всего около двенадцати сотен баксов. Это все.

– А что насчет Гэри?

Я застыла.

– Гэри?

– Есть же статус общего имущества? – спросил Джефф, нервно ерзая на сиденье. – Ты можешь позвонить ему и заставить его дать тебе денег. Мари, сделай это для меня. Мне очень нужны эти деньги.

Я медленно покачала головой, не уверенная, правильно ли расслышала его.

– Ну, во-первых, у Гэри никогда нет денег, – медленно произнесла я. – Он тратит их быстрее, чем зарабатывает, так что у нас в собственности никогда не было ничего ценного. А во-вторых, неужели ты забыл, что, когда мы виделись в последний раз, он ужасно избил меня?

Джефф наклонился ко мне, положив руки мне на плечи и встретившись со мной лицом к лицу.

– Я в отчаянии, сестренка. Как насчет твоего дома? Ты можешь получить кредитную линию, заложив дом?

Я снова покачала головой, ошеломленная. Джефф сошел с ума?

– Дом уже полностью заложен. Мы задолжали за него больше, чем имели. Что на самом деле происходит? – потребовала я ответа.

Я нисколечко не купилась на этот его «бизнес» и отказывалась верить, что Джефф забыл, что Гэри сделал со мной. Я не могла больше отрицать: происходило что-то очень и очень неправильное. Что-то достаточно плохое, чтобы мой младший брат был в отчаянии.

– Ничего, – ответил он, покачав головой и отвернувшись. – Я хотел заставить мое дело работать и думал, что ты могла бы мне помочь. Ты права, я не должен был просить помощи у тебя. Извини.

С этими словами он развернулся и вышел из дома. Секундой позже его автомобиль газанул и Джефф скрылся в ночи. Теперь, по прошествии времени, все кажется настолько очевидным, но, если честно, я никак не предвидела того, что случилось потом.

Ну, ни капельки.

Глава 9

Кёр-д’Ален, штат Айдахо

16 сентября

Хос

Хос откинулся на спинку кровати, наблюдая за задницей Серены, которая скакала на его члене, как королева родео.

Лучше так, чем смотреть на ее лицо. Не то чтобы Серена не была симпатичной, но она и в подметки не годилась Мари.

Говоря о ней… Он мог смотреть на ее лицо весь день.

Большинство его братьев хотели, чтобы он забыл об этой суке. Женщины, подобные ей, не стоят таких хлопот, куда лучше просто взять себе домовую мышь[26]26
  Домовая мышь (англ. house mouse) – байк. сленг: личная «домашняя зверушка» байкера, она живет в его доме, убирает, готовит или просто помогает его старухе, если она у него есть, иногда, но не всегда, используется сексуально.


[Закрыть]
, какую-нибудь сладкую попку, если случайные половые связи тебя не устраивают. А если она действует на нервы? Что ж, всегда есть другая сука, которая только и ждет, чтобы занять ее место.

Серена остановилась и оглянулась на него.

– Ты отвлекся?

Он рассмеялся и покачал головой.

– Прости, детка, задумался. Давай продолжим, ладно?

Он ободряюще шлепнул ее по заднице, и она улыбнулась ему тщательно накрашенными губами. Девчонка, без сомнения, была профи. Словно тисками сжимала вагиной, а ртом засасывала словно пылесос. Он был бы сумасшедшим, рассмотрев возможность отказаться от киски, от которой бросает то в жар, то в холод, ради старухи, которая могла быть отъявленной сукой.

Но какой сукой…

Рядом с Мари он никогда не скучал, и это было гребаной правдой. И он не думал, что отвлекся бы с ней, будь она на его члене. Она могла не быть такой профи как Серена, но у нее была самая сладкая киска из всех, что он когда-либо пробовал. Проклятье, да он хотел попробовать ее снова. Сама мысль об этом сделала его еще тверже.

Через час Серена ушла, а Хос по-прежнему лежал в постели. Время отбытия в клабхаус приближалось, но он все никак не мог перестать думать о Мари. Сегодня в Церкви собирались обсудить косяки придурка Джеффа.

Черт, долбаный братец Мари был идиотом.

И не то чтобы они были нетерпеливы.

Хос начал находить «ошибки» в электронных денежных переводах почти три месяца назад. Поначалу небольшие: тысяча здесь, пятьсот там. Затем они стали больше. У Джеффа были все виды оправданий: от простых опечаток, до задержек с отчетами. В конце концов, все свелось к одному – Джефф воровал часть прибыли. Придурок думал, что мог обкрадывать Риперов и спокойно наслаждаться жизнью.

Всего лишь мысль о подобном дерьме заставила Хоса почувствовать себя так, будто он в раз постарел.

Не было похоже, будто Джефф не знал, во что ввязался. Черт, да он сам пришел к ним. Они с самого начала дали ясно понять, что не потерпят любую сказанную им чушь, и наказание за нее будет серьезным. Худшим станет сопутствующий урон. Мари. Она любила этого придурка, действительно любила.

Хос не видел счастливого конца.

Если бы Мари была его старухой, он смог бы защитить ее брата немного лучше, дав ему шанс спасти свою задницу. В нынешнем же положении дел, с ублюдком уже можно было попрощаться, как и с любым шансом на что-то между Хосом и Мари. В лучшем случае события развернутся так: она никогда не узнает, что случилось с Джеффом, проведя остаток жизни, гадая и подозревая, что это Риперы убили его.

В лучшем случае.

В худшем случае?

СПО заявятся к ней домой, чтобы сказать, что тело Джеффа было найдено в неглубокой могиле без члена и яиц и с «Р» от Риперов, вырезанной на его чертовой груди. Но Мари не хотела, чтобы они «ненавидели друг друга» из-за того, что произошло на горячих источниках. Ради всего святого, это была меньшая из его забот.

Черт.

Хос подумал о том, какой сексуальной она была на фотографии, которую прислала, на той самой, где она вырядилась для вечерних гуляний. Точно по расписанию его член встал по стойке смирно, умоляя, чтобы его трахнули, как будто Серена только что не выжала его досуха.

Фото Мари было милым и сексуальным, как и она сама. Она сделала его перед зеркалом в ванной, вся разодетая для вечеринки с подругой. Маленькое черное платье выставляло на показ ее грудь. А ее ноги… Он не мог видеть их полностью, но любой ублюдок, стоя рядом с ней, рассмотрел бы их и даже больше, если бы она хоть немного наклонилась. А эти колготки в сетку? Охренеть можно.

Опустив руку и обхватив член, он начал грубо двигать рукой вверх и вниз по своей длине. Другой он искал свой телефон, желая взглянуть на фотку, но его не было на ночном столике.

Черт, он оставил его в клабхаусе вчера вечером.

Не важно, ее образ был выжжен в его голове. Он чуть с ума не сошел той ночью, когда она прислала ему фото. Она, без сомнения, выглядела фантастически. Но его женщина не должна была выходить в подобном наряде без него, чтобы он смог ее защитить. Каждому мужчине в том месте достаточно одного взгляда на эти ноги, и они уже видят себя нагибающими ее над столом и пихающими свой член прямо в ее попку.

Мысль о ней, распростертой на столе, заставила Хоса задохнуться, а предэякулят каплями стекать вниз по его эрекции. Он провел по ней рукой, размазывая смазку, и начал дрочить по-настоящему. Он уже мог себе это представить.

Он подходит к ней в клубе сзади, так, чтобы она не могла его видеть. Она разговаривает со своей подругой, смеясь и потягивая какую-то розовую девчачью хрень, потому что Мари абсолютная девчонка. Ее губы обхватывают соломинку, всасывая коктейль так же, как всасывали бы его сперму, после того как он кончил бы от ее ласк губами.

Хос провел пальцами от основания к кончику, ловя больше сочащейся смазки и размазывая ее по головке. Черт возьми, ощущения были потрясающими. Когда мужчина, мастурбируя на воспоминания, чувствовал себя лучше, чем когда горячая сучка вроде Серены исполняла роль наездницы, развернувшись к нему спиной, о чем это говорило?

Хос почувствовал, как нереальной силы оргазм зарождается в его набухших яйцах, он был готов кончить для Мари. У нее был самый горячий ротик, самые мягкие руки и киска, за которую и умереть не жалко. Он не мог дождаться того момента, когда изольется на ее груди и заставит ее растирать по ним свое семя, пока она будет удовлетворять себя пальцами.

Почему, черт возьми, ему до сих пор не удалось ее трахнуть?

Пора это исправить.

Он встает позади нее, тянется и забирает напиток из ее рук, чтобы поставить его на столик. Затем он обхватывает ее за талию, прежде чем она начала бы возмущаться, подхватывает на руки ее маленькое тельце и несет прямо в уборную.

Ее попка слишком сексуальна, чтобы ждать, пока они доберутся до дома.

Когда он нагибает ее, она немного истерит, но он затыкает ее, попросив упереться руками в столешницу тумбы.

Черт, да его девочка могла истерить по любому поводу. Мысль о ее лице, обозленном из-за прозвища «сладкая попка», заставила его член дернуться, так что он был вынужден приостановиться на секунду.

Нехорошо кончать, не дойдя до самой лучшей части.

Примерно через минуту он остыл достаточно, чтобы позволить фантазии вновь разыграться.

Он снова нагибает ее и скользит руками под ее маленькое платье, задирая его до тех пор, пока не видит ее поясницу. Ее чулки в сетку прикреплены к поясу с подвязками. Его руки следуют вниз по ее телу и, добравшись до самого низа, сдвигают в сторону полоску ткани. Проворные пальцы тут же проскальзывают в ее вагину, чтобы почувствовать, какая она горячая и узкая.

Она могла возмущаться, но Мари всегда и безоговорочно была готова для него. Хос позволил фантазии завладеть им еще раз. Проклятье…

Мысленно он расстегивает молнию на джинсах и приспускает их настолько, чтобы свободно вытащить свое достоинство, и потирается головкой члена о ее складочки. Она дрожит, и он, стянув с нее эти развратные трусики, роняет их на пол. Перешагнув через них, она расставляет свои ноги на высоких каблуках еще шире, задирает кверху свою задницу и приглашает прямо внутрь.

Было бы грубо отказываться от подобного приглашения.

Он обхватывает рукой кончик своего члена и, прежде чем войти, несколько раз проводит им по щелке ее киски. Затем, крепко держа ее за бедра, он вонзается в нее, весь, целиком. Она вскрикивает, сжимаясь вокруг его члена. Ему следовало бы взять ее медленнее, вероятно, она никогда раньше не принимала настолько большого мужчину.

– Прости, детка, – бормочет он.

– Все в порядке, – шепчет она, глубоко втягивая воздух.

Он чувствует, как ее стеночки обхватывают его, сокращаясь и сжимая сильнее, чем когда-то одна чертова массажистка из спа-салона в центре Спокана. Так чертовски горячо. Хос не может больше ждать.

Медленно, он отстраняется от нее, в то время как ее мышцы сжимаются, удерживая в себе. Он почти полностью выходит из нее, но, прежде чем снова скользнуть внутрь, приостанавливается, чувствуя, как плотно ее половые губки обхватывают его у основания головки.

Затем он как с цепи срывается.

Ему требуется все его самообладание, чтобы не кончить раньше времени, пока он трахает Мари. Она вздыхает каждый раз, когда он достигает матки, влагалище обхватывает его так туго, что почти больно. Твою мать, с ней так хорошо. Снова и снова он с силой проталкивается в ее маленькое тело до тех пор, пока не чувствует, как его яички подтягиваются, а сам он готов излиться прямо в ее матку.

Мари тоже близка. Она становится настолько влажной, что каждый толчок сопровождается хлюпаньем, и она продолжает просить о большем, просить трахать сильнее. Он наклоняется, накрывая ее своим телом, и опирается одной рукой на столешницу, в то время как другая рука ищет ее клитор.

И находит.

Хос надавливает на него своим пальцем, уже поздно быть чутким и нежным. Очевидно, она не возражает, потому что как только он касается ее, она, крича, взрывается вокруг него как гребаная бомба. Это невероятно: то, как все ее тело сосредотачивается на нем, сжимая его, умоляя его кончить.

Он дает ей и это тоже.

Хос оставляет в покое ее клитор и опирается уже двумя руками на столешницу, начиная по-настоящему таранить Мари. Их стоны смешиваются, пока он берет ее, клеймя как свою и трахая так сильно, что она, наверное, может почувствовать его член задней стенкой горла.

Мари.

Его девочка.

Его собственность.

Только его.

Хос взорвался, кончая так сильно, что забыл, что нужно дышать. Он позволил своим рукам покинуть член, а фантазии разрушиться. Затем он начал смеяться над самим собой прямо в своей спальне, и этот звук не имел ничего общего с весельем, потому что трахать Мари в своей голове оказалось лучше, чем трахать Серену в реальности.

Застрелиться бы и покончить со всем этим.

Хос подъехал к клабхаусу, резко затормозив почти у самой Церкви.

Один из проспектов стоял на парковке, наблюдая за мотоциклами и следя за воротами. Риперы купили этот старый армейский оружейный склад пятнадцать лет назад. С его конструкцией из бетонных блоков, обнесенным стеной внутренним двором и маленькими окнами, место было идеальным, как в качестве клабхауса, так и в качестве крепости. Не то чтобы в последнее время они подвергались нападению. Но «Риперы» бесспорно был доминирующим на территории, и все другие клубы вели деятельность только с его благословения. Это и было предметом встречи – защищать это доминирование.

Хос вошел в клабхаус, который был, прежде всего, местом отдыха и постоянных сборищ. Наверху были комнаты, оборудованные всем необходимым и, естественно, пригодные для ночевок, а также хранилище, в котором, правда, Риперы никогда не держали ничего стратегически важного. По крайней мере, ничего такого, где СПО могли бы это когда-либо найти. Копы не появлялись часто, но в те разы, когда они заявлялись с ордерами, они не находили ни хрена.

Оглядев с отвращением клабхаус, Хос решил, что этому месту необходимо посещение девушек, которые привели бы его в порядок. Всевозможный мусор со вчерашней вечеринки все еще заваливал столы, диваны и длинную барную стойку, расположенную вдоль стены. Многие, вероятно, еще спали наверху. Хотя внизу, широко расставив ноги, в отключке на диване лежала одна блондинка в узкой джинсовой юбке и коротком топике. Слава Богу, он больше здесь не живет. Сейчас, когда у него есть свое собственное жилье, он испытывал отвращение, глядя на то, что раньше казалось нормальным с точки зрения гигиены.

М-да, стареет.

– Ты идешь, брат? – спросил Ругер, парень с ирокезом и огромным количеством пирсинга и татуировок.

Рядом с ним у двери стоял один из проспектов, Пейнтер.

– Ты последний.

– Да, извини, – ответил Хос.

Он передал свой пистолет Пейнтеру, который аккуратно положил его к остальным, рядом с коробкой полной мобильных телефонов.

– Ты уже положил туда мой? – спросил он. – Думаю, я забыл его здесь вчера.

– Ага.

Хос благодарно кивнул и вошел в Церковь.

Пятнадцать парней, все, кроме трех их действующих мемберов в полном обмундировании (т.е. в жилетах, с полным набором нашивок – прим. пер.), уже сидели вокруг большого, исцарапанного деревянного стола, некогда украшающего какой-то до фига шикарный конференц-зал. Теперь же на нем красовались около тысячи зарубок и небольшой резной орнамент, а также нарисованные в центре большие буквы «РННР» – «Риперы Навсегда, Навсегда Риперы».

– Хорошо, что ты смог присоединиться к нам, – произнес Пикник, садясь во главе стола. – Думал, может, Серена засосала тебя. Потерялся в ее пи*де?

– Сейчас ровно пять часов, – пожав плечами, ответил Хос и вальяжно уселся на свободный стул. – Что я могу сказать? Я точно настроенная, высокопроизводительная машина, в отличие от тебя и этого дерьмового байка, на котором ты ездишь.

– Иди на х*р, – сказал Пикник, скалясь в улыбке.

Затем выражение его лица стало более серьезным.

– Ладно, парни, у нас есть кое-что важное, с чем нужно разобраться сегодня. Думаю, все вы знаете, что у нас завелся вор. Джефф Дженсен, компьютерщик из Якима Вэлли. Я навестил его сегодня утром, никакого прогресса.

– Это тот парень, что занимается нашим оффшорным делом, верно? – спросил Ругер.

– Ага, – подтвердил Хос. – Компьютерный гений, он знает свое дело, наши сделки непрослеживаемы. Видит Бог, мы платим ему и за это тоже. Но этого недостаточно. Он присваивал себе наши деньги месяцами. Так вот, я понаблюдал за ним некоторое время и уже дал ему возможность исправиться, так что он не просто облажался. Здесь явное воровство. В сравнительно небольшом количестве, но мы не можем позволить произойти подобному дерьму. Плохо для бизнеса.

– Позволим сделать это одному, они все будут пытаться, – сказал Пикник. – Мы начинаем терять уважение, за этим последует то, что девушки из «Лайн» будут предоставлять выпивку и приватные танцы другому МК.

– И каков ущерб? – спросил Бам-Бам.

– Мы приближаемся к пятидесяти косарям, – ответил Хос. – Это было перетягиванием каната – он берет пару тысяч, затем пытается их вернуть. Он играет в азартные игры, возможно, употребляет наркотики. Мне не хочется терять такого ценного сотрудника, потому что у нас нет никого в нашем круге, кто может заменить его. Вот почему мы давали ему так много шансов – сделать все правильно. Но его потери становятся больше – начиная с прошлой недели, он задолжал нам в общей сумме двадцать косарей, так что растет эта сумма быстро. Если и дальше будем забивать на него, мы потеряем серьезные деньги. Он ведь мог даже сбежать, чтобы не работать с нами.

– Мы должны зарыть его в землю, – произнес Макс решительным и холодным голосом.

Хос взглянул на него и удивился, увидев, как раскраснелось его лицо, а мышцы челюсти напряглись от сдерживаемых эмоций. Макс все еще был на испытательном сроке, и это не было обычным для парня в его положении – говорить так много во время собрания в Церкви. Макс очень легко заводился. Он был одним из самых сложных мужчин, которых Хос когда-либо встречал, что о многом говорило.

– Мы сделали все, только что не довели этого парня до сортира и не подтерли ему зад. Он всегда давал обещания, всегда имел оправдания, но ничего не меняется. Вы бы видели его вчера вечером. Он был явно под наркотой. Пора покончить с этим провальным делом.

Слова тяжело повисли в воздухе.

– Как много он знает о бизнесе клуба? – спросил Дак, вьетнамский ветеран, который больше не совершал дальних пробегов.

Он провел большую часть своего времени в клубе, попивая пиво и рассказывая девушкам истории о тех днях, когда мужчины были мужчинами, а женщины знали свое место. Хосу не очень нравился этот человек, но он по-прежнему доверял ему свою жизнь.

Он доверял свою жизнь любому из братьев.

– Слишком много, – ответил Хос своим грубоватым голосом. – Чересчур много. Если мы не возьмем с него своего рода гарантию, он станет нам обузой.

– Какого рода гарантия является приемлемой для такого парня как он? – спросил Макс, явно рвущийся в бой, но, быть ему проклятым, если Хос мог понять, почему. – Он лжец и вор. Денег, которыми мы снабжали его за работу, было бы достаточно любому. Между тем он живет в той дыре, курит травку и ждет, когда сестра принесет домой свою чертовски маленькую, жалкую зарплату. Что за человек так живет? Даже если бы он начал играть естественно, мы бы уже никогда не смогли поверить ему, наверняка полному всевозможной безумной лжи.

– Это правда, – пробормотал Пикник и посмотрел на мрачное лицо Хоса. – Мы все здесь согласны?

Хос обвел взглядом комнату, видя смерть Дженсена, написанную на каждом лице. Он не мог с ними спорить, парень знал слишком много. Его нужно было устранить.

Сукин сын.

Он думал о Мари, как она выглядела, когда была зла на него: словно маленький огнедышащий дракон. Проклятье, он хотел оказаться внутри этой женщины. Одного раза было бы недостаточно. Как обычно его член встал, поддерживая идею, но вот что действительно вывело его из себя, так это мысль о Мари, плачущей над этим никчемным ублюдком.

Он не мог этого допустить.

– Что насчет сестры? – спросил он.

– Что насчет нее? – сказал Пикник нарочито нейтральным голосом.

– Она будет моей старухой. Это своего рода неплохая гарантия, – ответил Хос, зная о недвусмысленных взглядах, которыми обменялись друг с другом несколько его братьев. – А когда это касается семьи, то мы улаживаем различные дела, и ты это знаешь.

– Насколько я знаю, она не была с этим согласна, – медленно произнес Пикник. – Девчонка даже не спросила о тебе вчера вечером, Хос.

– Такое бывает. Не все старухи начинали свою жизнь с того, что стоит у них первым в списке, но это не значит, что на них не могут быть заявлены права, если президент одобряет, а мемберы с этим согласны. Такое случалось.

– Конечно, тридцать лет назад, – огрызнулся Бам-Бам. – Тогда они натворили много дерьма. Мы живем в современном мире, брат, и ты не можешь просто похитить какую-то цыпочку и увезти ее домой.

Дак фыркнул и ударил рукой по столу, напугав всех.

– Вы, киски, так говорите о современном мире, будто нам насрать на правила остальных. Помните, кто мы такие, – проревел он. – Мы – мужчины-однопроцентники[27]27
  Однопроцентники (англ. Onepercenters) – в мире МК – те, кто живут по своим собственным законам и традициям и не подчиняются морали и законам общества. Американская Ассоциация Мотоциклистов сделала заявление, в котором говорилось, что лишь 1% из числа всех мотоциклистов могут считаться «вне закона» (с англ. outlaw), тогда как 99% – законопослушные граждане, любящие свою страну.


[Закрыть]
. Чертовы цари мира МК. Мы не следуем правилам, мы создаем наши собственные чертовы правила. Мой брат Хос хочет женщину, хочет так сильно, что пришел и бросил вызов клубу ради нее. Он когда-либо делал это раньше?

Дак обвел комнату взглядом, пристально посмотрев на каждого из присутствующих.

Хос сдержал улыбку. Дак в ударе, он никогда не видел его таким.

– Наш брат встал перед всем клубом и заявил о своем намерении взять себе старуху, – продолжил Дак. – Ситуация сложная. Все мы знаем, что клуб для него всегда будет на первом месте, поэтому мы даем ему высказаться и поддерживаем его игру. Может, он не всегда оказывается прав, но он всегда остается нашим братом. Вам, сосунки, нужно подумать над этим, чтобы, как-нибудь придя сюда, я не нашел вас с выросшими сиськами на месте ваших яиц.

Дак с ворчанием сел обратно.

– Как насчет того, чтобы сказать нам, о чем ты думаешь на самом деле, Дак, – смеясь, сказал Ругер и откинулся обратно в кресло. – Боже.

– Он прав, – произнес Хос до ужаса серьезным голосом. – Я не всегда могу быть прав, но я всегда ваш брат или, по крайней мере, я думал, что был им. Рипер берет то, что он хочет. Вы поддержите меня?

Пикник вздохнул.

– Ты идиот, ты знаешь это? – сказал он. – Она не является частью нашего мира, она понятия не имеет, чего ожидать, и она даже не хочет попробовать. Ничем хорошим это не кончится.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю