Текст книги "Между адом и раем"

Автор книги: Джоанна Рид

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

3

К утру Сандра, как ей показалось, поняла, что за человек Ричард Мур. Фанатик, которого ничто не способно остановить на пути к цели. Он борется со слепотой в Непале, он привлекателен, но Сандра никем не собиралась увлекаться.

Да, конечно, его миссия благородна, но у Сандры свои мечты. И главная сейчас – вырваться из Катманду. Она вспомнила о его предложении показать город, стоя перед операционной в шесть тридцать утра, и подумала, как бы отбить у него охоту снова позвать ее на прогулку.

Мур почти не говорил за работой, а когда Сандра направилась к женской палате, задержал ее.

– Мистер Вангчен уезжает сегодня и хотел бы вас поблагодарить.

– Кто?

– Старик, тибетский беженец, я его оперировал на второй день после вашего появления.

Она побрела за Муром во двор. Маленький скуластый мужчина с круглым лицом отделился от окружающих его людей и, подойдя к Сандре, сложил руки в традиционном приветствии.

Сандра ответила тем же.

– Намасте.

Мистер Вангчен повернулся к сыну-подростку, стоявшему рядом, и быстро заговорил по-своему. Мальчик, застенчиво улыбаясь, глядел на Сандру.

– Мой отец хочет пригласить вас и доктора к нам домой в субботу.

Девушка вопросительно взглянула на Мура. Тот пожал плечами, будто ему было все равно, примет ли она приглашение или нет.

– Думаю, вам интересно посмотреть, как живут беженцы и как они ткут свои ковры, – сказал он ровным голосом.

– Да, хорошо. – И она повернулась к мальчику. – Я с радостью приеду.

Сын перевел ее ответ отцу, все довольно заулыбались, заговорили.

Мур открыл заднюю дверь больницы и пропустил Сандру.

– Они живут в Патане. Просто стыдно проехать мимо одного из прекрасных буддийских монастырей Непала.

– Я не могу позволить вам показывать мне долину, – настаивала она.

– Один монастырь – не долина, – сдержанно ответил он.

Сандра молчала. Она начинала ощущать беспомощность и слабость рядом с сильным, волевым Муром. Он решил познакомить ее с красотами Катманду, и все тут.

– Этот монастырь по дороге? – спросила она, хотя уже знала ответ.

Он кивнул.

– Я заеду за вами в десять утра в субботу.

Сандра хотела сказать, что это слишком рано, но пациентка в коляске отвлекла ее внимание. Руки женщины судорожно двигались, а голова качалась взад и вперед. Она пыталась говорить, но глотала слова. Доктор склонился к ней, прислушиваясь, и у Сандры кровь в жилах застыла. Как бы она хотела убежать, но была не в силах сделать ни шага. Это было ужасающее зрелище, не дай бог увидеть такое еще раз.

Мур в тревоге взглянул на девушку.

– Что случилось?

Голос Сандры понизился до шепота:

– Что с ней?

– Не знаю. Это не моя пациентка. – Он выпрямился и коснулся ладонью ее щеки. – Вы в порядке?

Тепло его пальцев успокоило Сандру.

Кое-как она дождалась конца этого дня. Принесла Лиз поесть, сходила в магазин по ее просьбе. Вместе они написали открытки домой. Руки Сандры наконец перестали дрожать, и Лиз, казалось, не заметила рассеянности девушки.

Наверняка у этой женщины не болезнь Хантингтона, но симптомы те же самые. Их она знала слишком хорошо, они навсегда отпечатались в ее мозгу. Признаки страшного недуга, которых она боялась так сильно, что они стали частью ночных кошмаров: дрожание головы, рук, спотыкающаяся походка, глотание окончаний слов и в конце концов полная неспособность управлять своим телом.

* * *

Она больше не встречала женщину в инвалидной коляске, но ни на минуту не забывала о ней. К субботе Сандра была в таком отчаянии, что больше ни о чем не могла думать. И только увидев Мура у своей двери в десять утра, она облегченно вздохнула. Он был в полосатой рубашке и темно-голубой спортивной куртке с потертыми манжетами. Уверенно прошагав в комнату, он без всякого приглашения уселся на край кровати и внимательно посмотрел на Сандру.

– Что вам известно о болезни Хантингтона?

Сандра задержала дыхание и, едва ворочая языком, ответила:

– Ничего. А что?

– Та женщина в кресле больна именно ею.

Она покачала головой.

– Я ничего не знаю.

Мур не спускал с нее глаз, и она почувствовала, как пламенеет. Мужчина подошел к ней, положил руку на плечо и повернул к себе.

– Мне не терпелось вырваться из больницы, увидеть что-то за пределами операционной. Но если вы так расстроены, если вы не желаете ехать...

Сердце Сандры забилось сильнее. Она вдруг поняла, как ей хочется поехать с ним и как тяжело на это решиться. Она молчала, и Ричард, резко убрав свою руку, направился к двери.

– Пошли.

Дул ветер и трепал непослушные волосы Сандры. Серые облака словно повисли на далеких пиках гор, воздух казался свежим.

– Сезон муссонов закончился? – Сандра поглубже вдохнула, уж лучше перевести разговор на погоду.

– Должно быть. – Мур взял ее под локоть и повел к машине. – Но шофер мне сказал, что духи земли и воды призывают гром и радугу.

Он открыл ей дверцу, а потом сел в машину сам. Но не в угол, а посередине, небрежно положив руку на спинку сиденья. Сандра наклонилась вперед, боясь коснуться его руки, и открыла окно.

Если бы Мур был добрым старым семейным доктором, с седыми волосами и ласковым голосом, она, возможно, доверилась бы ему. Но этот мужчина больше походил на тигра на прогулке, и она не расскажет ему о своих страхах. Никто не узнает про них. Никто.

Сандра меняла положение обнаженных ног и всякий раз касалась его брюк цвета хаки, ощущая, как в воздухе проскакивает искра. Должно быть, то проделки духов.

Мур тоже, казалось, почувствовал что-то необычное. Он попросил шофера выпустить их на мосту, и Сандра смотрела на грязную воду, священную для индусов. Ее волосами играл ветер, и она радовалась, что они закрывают лицо, на котором наверняка читалось смятение.

Отраженные в воде, взгляды Сандры и Мура встретились. Его – испытующий, но не исполненный жалости, которую она увидела бы, сообщив о том, что ей известно о болезни Хантингтона. Сандра подняла камень, бросила вниз, и отражение исчезло.

– Вы собираетесь осмотреть монастырь? – спросила она.

– Мы, – ответил он и взял ее за руку, осторожно прижимая большой палец к маленькой теплой ладони.

Хорошо, что не попал на пульс, иначе бы почувствовал, как колотится ее сердце. Она заставила себя заговорить.

– Надо купить подарок – шарф для священника, подношение монастырю и еще что-нибудь.

– Хорошая мысль. Вы намереваетесь получить благословение или спросить о своей карме?

Она покачала головой и освободила руку.

– Я ничего не хочу знать о судьбе. Мое будущее зависит только от меня самой.

Он кивнул, и они пошли через мост к городским воротам и магазину подарков.

– Вы не верите в перевоплощение после смерти? – спросил Мур, пока Сандра копалась в груде шарфов.

Она посмотрела на доктора, который разглядывал сувениры – бронзовых будд, и заметила легкую улыбку на его лице.

– А вы? – спросила она.

Он скрестил руки на груди.

– Иногда. Иногда мне чудится, что я уже жил на земле. Впервые приехав в Непал, я почувствовал, что вернулся домой. Понимаете, о чем я?

Она покачала головой, заплатила за шарф и коробочку чая.

– У меня нет дома. В основном я живу на чемоданах.

Завернув за угол магазина, они оказались в узкой аллее, которая вела к лавке, где продавались всякие поделки. Переходя с одной стороны аллеи на другую, они касались друг друга плечами.

– А где ваши родители? – Мур краем глаза наблюдал за Сандрой: она торопливо вытерла тыльной стороной руки плотно сомкнутые губы.

– Моя мать несколько лет назад умерла, а отец снова женился. Они хорошая пара, но для меня это уже не тот дом... – Она остановилась перед полкой с латунными колокольчиками. – Не знаю, почему я вам все это рассказываю.

– Я задал вопрос.

– Ах, да. – Она огляделась, будто ее загнали в угол, и Мур тут же раскаялся в своей навязчивости. – Так где этот монастырь?

Мур указал в сторону площади, и девушка пошла вперед, а он отстал и с восхищением смотрел на ее изящную фигуру, на плавный изгиб бедер, любовался легкостью шага. Он должен узнать ее как следует. И хотя для некоторых она стала едва ли не идолом, в его отношении к ней было очень много земного.

Магазины отделили их друг от друга, и Мур вновь увидел Сандру уже во дворе монастыря ХII века. Она отдала свои дары священнику и теперь разглядывала сцены из жизни Будды, изображенные на стенах. Ее лицо было безмятежно и ясно.

Он, Мур, расстроил ее, а Будда вернул покой. Что ж, он больше ни о чем не спросит, пока девушка сама не расскажет о себе.

Ричард прошептал ей на ухо:

– Золото для крыши дал богатый купец.

Она закинула голову и сощурилась от яркого блеска. Потом медленно пошла по двору, осматривая резные молитвенные круги ручной работы.

Мур показал эротические сцены, вырезанные на храме Джаганнат, решив объяснить их с точки зрения истории и архитектуры.

Она наклонилась, чтобы лучше разглядеть переплетенные обнаженные тела, но потом отвела глаза, которые сегодня были цвета неба, и покраснела.

– Они не кажутся... – она умолкла, не желая обнаружить собственную неопытность, – они не кажутся анатомически точными. – Сандра повернулась к фигуркам с таким видом, будто подобные сцены наблюдала каждый день.

– Да, они неточны, – согласился Ричард. – Но я восхищаюсь ими как произведениями искусства.

– Конечно, – кивнула она. – Но удивительно, что их выставили на всеобщее обозрение.

– Я объясню. – Он посмотрел на серые облака, наплывшие на небо. – Богиня молнии – целомудренная девственница, и она никогда не поразит храм с такими непристойными изображениями.

Сандра проследила за его взглядом. Кажется, богиня поищет сегодня другое место для удара.

– Давай поторопимся, если мы хотим добраться к Вангченам до грозы.

Они миновали расположившихся лагерем торговцев, чьи лошади были привязаны возле тентов из шерсти яков; лавки, где продавали мистические камни и китайские туфли, и наконец добрались до новых магазинов. В одном из них лежала груда ковров, а стены украшали самые яркие. Сын мистера Вангчена поднялся из-за столика в углу, сияя улыбкой.

– Добро пожаловать, доктор моего отца и его леди!

Мур пытался не обращать внимания на застывшее лицо Сандры. Он не знал, за кого ее приняли, но только не за медсестру.

Сын мистера Вангчена повел их по узкой лестнице в жилую часть, находившуюся над лавкой.

– Что вы им про меня сказали? – пробормотала не оборачиваясь Сандра.

– Ничего, – выдохнул Мур. – Не знаю, с чего они взяли, будто вы моя дама.

Мистер Вангчен, его жена и младший сын приветствовали их в большой, уставленной коврами комнате, как самых почетных, важных гостей усадили на софу перед столом из розового дерева, украшенным причудливой резьбой.

Миссис Вангчен отправилась за чаем, а старший сын степенно переводил благодарности отца.

– Правительство Непала сделало для нашей семьи много хорошего, – начал он. – И самое главное – дало возможность работать, путешествовать, пользоваться прекрасной медицинской помощью.

Мур поклонился в знак признательности, а сын продолжал:

– В ваше больнице нас ждала не только помощь, но и внимание, и... – он наморщил нос в старании подобрать нужное слово, – доброта. Три долгих года мой отец знал только нужду и лишения. Теперь то время вспоминается как страшный сон.

Мистер Вангчен кивал, а по его щекам катились слезы. Сандра замерла.

– Сейчас наконец все хорошо. Вы вернули отцу зрение. Все трудности позади. – Он сложил руки. – Мы благодарим вас... обоих.

Миссис Вангчен со счастливой улыбкой на лице принесла чай, а ее муж вынес несказанной красоты шелковый ковер в голубых и серебристых тонах. Он разложил его на коленях Сандры и Мура. Девушка подняла на доктора умоляющие глаза.

– Я не знаю, что говорить, – прошептала она.

– Скажите – спасибо.

– Но ведь это не мне. Я не могу его принять. Он ваш.

Мур покачал головой.

– Он наш. Его дарят нам обоим.

– Не нам, – прошептала сердито Сандра. – Они все на свете перепутали.

Мистер Вангчен наморщил лоб и что-то сказал сыну.

– Мой отец спрашивает: что-то не так? Вам не нравится ковер?

– Он чудесный, – заверила его Сандра, – и очень нам нравится.

– Память на всю жизнь, – сказал вдохновенно Мур, глядя на девушку.

После чая с тортом, после новых слов благодарности доктор и Сандра вышли вслед за хозяином на улицу. Глаза мистера Вангчена были мокрыми от слез.

– Я никогда вас не забуду, – сказал он Ричарду, и тот тоже ощутил комок в горле...

Они остановились возле кафе на площади Дурбар, сели за столик под навесом, положив ковер на третий стул. Несколько капель дождя упало на Мура, и он придвинул стул Сандры поближе к себе.

– Может, войдем? – Его голос показался слишком громким в тишине, явно предвещавшей бурю.

Она покачала головой.

– Здесь лучше.

Ричарду тоже нравился этот воздух, словно пронизанный электричеством. Ему нравилось, что рядом с ним Сандра, и ему казалось, будто их только двое в этом кафе, только двое на этой площади, только двое на всей земле.

Сандра отодвинула свой стул, и скрежет металла по цементу ударил по нервам Мура.

– Так что это было? – требовательно спросила она.

– Я уже сказал, не представляю. Мистер Вангчен знал, что вы ассистировали мне на операции. Он видел вас в больнице. Большинство пациентов считают вас медсестрой, а не моей... Больше никем. – Наморщив лоб, он отхлебнул холодного китайского пива. – О боже!

Сандра подалась вперед.

– Что?

– Кажется, я понял. – Он откинулся на спинку стула и медленно выдохнул. – Мистер Вангчен был одним из моих первых пациентов, когда полтора года назад я приехал сюда. Тогда было рано оперировать его катаракту, и я назначил другое лечение. Он очень любопытный человек и все расспрашивал, почему я еще не женат. Вот я и сообщил ему, что у меня есть невеста.

Сандра посмотрела на серое небо, казалось, ее больше интересовала погода, чем его слова. Если он думает, что ее волнует, есть ли у него невеста, то глубоко ошибается.

– Я сказал ему, что она приедет позже, и вы – единственная американка, появившаяся с тех пор. Вот он и решил, будто вы моя невеста. – Мур допил свое пиво.

– Возможно, – отозвалась Сандра натянутым голосом.

Повисло долгое молчание. Он ждал, спросит ли она его о невесте, но этого не произошло.

– Вам, наверное, интересно, действительно ли у меня есть невеста? – наконец проговорил он.

И был вознагражден легкой улыбкой, притаившейся в уголках губ.

– У вас и впрямь есть невеста? – спросила она, точно выполняя повинность.

– Есть, но она никогда не приедет ко мне. Когда я оказался здесь, то понял – это место ей не понравится.

Сандра посмотрела на него с любопытством.

– Но вы-то чувствуете себя здесь как дома?

– Да. Смешно, правда? Приезд сюда перевернул всю мою жизнь. Я собирался всего на несколько месяцев – на год самое большое, но, увидев эту долину, этих людей, понял, что надо делать... Знаю только одно – ничего более важного для меня не существует.

– Даже невеста?

– Даже она. – Ричард положил руки на стол. – Может быть, это звучит бессердечно, но я одобряю ее. Она бы не выдержала здесь и двух дней. – Он промолчал о том, что Софи отказалась приехать, заявив, что собиралась замуж за респектабельного доктора, а не за бессребреника. Не сказал Мур и о том, как одиноко ему было здесь вначале. Неважно, все случилось так давно, и время почти залечило раны...

Он встал и протянул к ней руки.

– Давайте доставим вас домой вместе с вашим ковром до того, как разразится гроза.

Сандра вздохнула.

– Это не мой ковер. Он ваш. У меня даже нет комнаты для него. Пожалуйста.

– Хорошо. Я сохраню его до тех пор, пока у вас не появится свой дом.

Уже говоря это, он понял, что совершает ошибку. Ее глаза, мгновение назад светившиеся теплом, стали холодными точно сталь.

На обратном пути Сандра торопилась, будто не желая оставаться с ним ни минутой дольше. Он нарушил невидимую преграду, которую она возвела между ними, и снова превратилась в бесстрашного проводника, зовущего группу вперед и выше.

В отеле Сандра пробормотала что-то вежливое и быстро взбежала по ступенькам, а он остался с ковром под мышкой. Долгожданный дождь уже падал на голову. Мур медленно направился домой, не замечая, как намокают его брюки и куртка. Он пытался понять, почему она так переменилась и что влечет ее в горы, на высокие пики, к неспокойным волнам океана, почему она не хочет иметь дом и семью? Такая ли уж она искательница приключений, как говорит о себе? Что скрывает от него?

Но как бы то ни было, он не собирается задавать вопросы. Пусть все идет своим чередом. А ему надо вернуться к работе. К тому же совсем скоро предстоит путь в долину Мананг, которая уже превратилась в мечту. А Сандра Дэвис поедет в Китай и будет делать то, что хочет. И пусть эта встреча останется кратким эпизодом и они больше никогда не встретятся. Он промок до нитки, одежда прилипла и холодила тело. Мысль о том, что он больше никогда не увидит Сандру, леденящим страхом пронзила сердце.

4

Духи земли и воды продолжали взывать к грому и радуге несколько дней подряд, тепла не было, сеял скучный дождь. Сандре нравилось, что клубы пыли уже не окутывают больницу, но это, пожалуй, все, что ее радовало. Мистер Вангчен и его благодарственная речь заставили ее почувствовать себя маленькой, погруженной только в свои проблемы и забывшей о других.

По ночам ей снились слепые дети, они звали ее на помощь, но она поворачивалась к ним спиной и спешила на порожистую стремнину Янцзы.

Мур больше не упоминал о походе в долину Мананг, не предлагал показать храмы или другие достопримечательности. Они говорили только о больных, и дни тянулись муторно и длинно. Вечерами не с кем было перекинуться словом, а ночью Сандра металась, думая о детях, которым не выжить без витамина «А».

В пятницу утром в операционной Мур уронил ножницы, что казалось совершенно невероятным. Он ткнул пальцем в корытце со стерилизованными инструментами, и Сандра протянула ему другую пару. Доктор посмотрел на нее долгим взглядом, а потом отвернулся и принялся разрезать и зашивать пациента как ни в чем не бывало. По его темным глазам она поняла – что-то стряслось.

После операции он не стал ее ждать, как обычно, а стянул с себя зеленый халат, толкнул дверь и вышел.

Сандра поспешила за ним.

– Что случилось? – спросила она, когда он завернул за угол.

Он остановился.

– Я уронил ножницы, вот и все. Никогда раньше этого не было и, скорее всего, никогда больше не будет. Не о чем тревожиться.

По лицу Мура было заметно, сколько ему приходилось работать, сколько видеть страданий и боли. Ей хотелось разгладить складки около упрямых губ, морщины на лбу, но она просто положила пальцы на его руку.

– Я беспокоюсь. Когда в последний раз у вас был выходной? – спросила она, хотя уже знала ответ. Тот день, когда они ездили в Вангченам, день, начавшийся обещанием радуги и закончившийся ливнем, которого один из них не избежал.

– У вас усталый вид, – сказала Сандра.

– Погода, – отозвался он уклончиво. – На меня влияет погода.

Она склонила голову набок и испытующе посмотрела на Мура.

– И как от этого можно избавиться?

С минуту он глядел на нее так, будто что-то решал для себя.

– Немного солнца. Может быть, даже радуга. День не в этой долине.

– А где?

– Я знаю одно место. Вы бы поехали со мной?

– Когда? – спросила Сандра, чувствуя, как снова подчиняется воле этого человека.

– Завтра.

Она колебалась.

– Я не могу. Лиз...

– Одна из сестер вчера вечером вернулась в больницу. Я попрошу ее присмотреть за Лиз, принести поесть. – Он говорил так, как если бы они уже обо всем договорились. Может быть, и так.

Сандра боролась с искушением провести день беззаботно, а не в больнице.

– Вы уверены?

– Да. Но пообещайте больше не говорить ни о прошлом, ни о будущем. Или лечение не пойдет мне на пользу.

– Вы имеете в виду, что не станете говорить даже о долине Мананг? – недоверчиво спросила девушка.

– Только не о долине Мананг, – уверил Мур.

Он велел ей утром захватить плащ и ждать в вестибюле полностью готовой. А потом добавил, что поедут они на автобусе.

Сандра вернулась в отель, еле сдерживаясь от телячьей радости. Обычный выходной, прогулка по окрестностям, но ее охватило смешанное чувство: она впервые в жизни не ведала, куда и зачем идет. Впервые!

Теперь это известно только Муру – самому волнующему мужчине, которого она когда-либо знала. Сандра и раньше встречала привлекательных мужчин. Они участвовали в походах, иногда ухаживали за ней. Но там она была проводником, а они – туристами. У Сандры свои правила, гораздо строже, чем могли представить в «Эдвенче Тревел»: никаких приключений – для нее секс не просто физическое влечение.

Почти всю ночь Сандра лежала без сна, боясь, что, как только закроет глаза, увидит Ричарда. Нет, она никуда не должна идти с этим человеком, ни на день, ни на час. Он волнует ее так, как никто прежде.

Наконец Сандра заснула и почти тотчас услышала стук в дверь. Она босиком побежала, чтобы открыть.

– Вы не готовы, – с укоризной сказал Мур, оглядывая ее, одетую в белую хлопчатобумажную ночную сорочку до колен.

Она сощурилась.

– Вы уверены, что уже рассвело? Разве еще не полночь?

– Я подожду вас внизу, – сказал он, повернулся и направился в пустынный вестибюль.

Почему он не попросил служащего отеля предупредить ее, что уже здесь? Зачем он увидел эти спутанные кудри, серые затуманенные сном глаза, контуры нежных грудей под ночной рубашкой? Он и так уже думает о ней больше, чем следует, и конечно, больше, чем вообще способен думать о женщине. Мур не собирался застать ее врасплох. Она показалась ему такой уязвимой, такой желанной...

Пора отпустить Сандру Дэвис. Незачем удерживать ее дольше в больнице, он скажет ей об этом сегодня. Пусть она забежит попрощаться с Лиз – и все. Никогда они не должны снова видеться.

Девушка шла по вестибюлю. Одетая в брюки и куртку цвета хаки и пурпурную блузку, она была похожа на экзотическую птицу. Сердце Ричарда тяжело забилось в груди. Нет, она никогда не должна быть с ним снова. Никогда. Это очень долго – никогда.

Сандра натянуто улыбнулась, серые глаза отражали свет старомодных люстр. Он одобрительно кивнул, взглянув на ее рюкзак.

– Вы готовы ко всему.

А он? Да, он тоже готов ко всему, но только не к разлуке с ней.

Они приехали на такси к окраине города и стали ждать автобус. Сандра с любопытством разглядывала смеющихся людей с утками в плетеных клетках. Когда подошел автобус, они с Муром втиснулись в него, зажатые крестьянами с пузатыми мешками риса и женщинами в больших платках и черных юбках, из-под которых виднелись татуированные лодыжки.

Бедро Сандры упиралось в Мура. Он положил руку на спинку сиденья, касаясь ее шеи. Девушка отвернулась к окну, боясь встретиться с ним взглядом. Автобус карабкался вверх, и Сандра ощутила восторг, как обычно, когда отправлялась в горы. Неважно, что только на один день. Ее радость никак не связана с Муром, уверяла она себя. Ей просто некуда деваться от его руки, мягко придерживавшей ее за плечи на повороте, от его близости, от его теплого дыхания на щеке.

Грязная дорога кончилась, все пассажиры вышли. И тут начался дождь. Сандра расстегнула рюкзачок, вынула плащ, Мур натянул оранжевую ветровку на голову, и они отправились через рисовые поля. Одежда девушки намокла, пот, смешиваясь с дождем, тек по лицу.

На краю поля Мур остановился.

– Простите за такую погоду.

Она покачала головой.

– Пустяки. Хорошо оказаться за городом и прогуляться пешком. Куда мы теперь?

Он указал в сторону женщины, убиравшей рис на склоне.

– Туда.

Через полчаса дождь перестал, и они сняли намокшие дождевики.

– Это место как-то называется? – спросила Сандра. Она привыкла к постоянным вопросам туристов: сколько идти, сколько миль, а откуда самый лучший вид для съемки? И сама не привыкла оставаться в неведении.

– Да, – произнес он, но больше ничего не добавил.

Они шли по узкой дороге, превратившейся в неровную, грязную тропу, и очень скоро Сандра нашла ответ на свой вопрос – на обычной деревянной доске значилось: отель «Вид на Гималаи». Она не знала, чего ждала, но, увидев простенькое двухэтажное кирпичное здание, почувствовала разочарование. К счастью, Мур не мог этого заметить, поскольку шагал сзади.

Каменная дорожка вела к террасе, где цвели красные канны и желтые ноготки, ослепительно яркие. На минуту она задержала дыхание. На холмах сияла изумрудная зелень, в бриллиантовом солнечном свете высился пик Эвереста.

Сандра позволила рюкзаку соскользнуть с плеч, и Мур подхватила его. Полной грудью она вдыхала свежий чистый воздух.

– Мы на небесах, – прошептала она.

Он посмотрел на Эверест.

– Нет. Небеса там. Мы только на полпути к ним.

Сандра улыбнулась. Птицы парили над долиной, откуда-то доносился голос флейты – пленительный и сладостный. Девушка легко опустилась на ткань шезлонга.

Ричард положил руку ей на плечо.

– Вы не завтракали? Я пойду принесу что-нибудь.

Она ничего не ответила и лишь раскинула руки, желая показать, как нравится ей это место. Но он уже удалился, и она сцепила пальцы на коленях.

Мур вернулся в сопровождении худенького улыбающегося официанта, который держал поднос, уставленный едой. Местные хрустящие пирожки, начиненные шпинатом, сладким картофелем, блюдо с рисом и бараниной в густом коричневом соусе.

Глаза Сандры от удивления округлились.

– Это завтрак?

– Это еда, – объяснил он. – И нам будут приносить новые блюда, пока мы не скажем, что хватит.

– Хватит, – протянула она, – ведь нас только двое.

Мур поглубже уселся в кресло, оглядел пустую террасу и безлюдную долину внизу.

– Боже, благодарю тебя, – пробормотал он со вздохом.

Сандра съела больше, чем за всю прошлую неделю, внезапно превратившись в весьма прожорливую особу, чему причиной были, наверное, высота и подъем. Потом они выпили горячего сладкого кофе, и Сандра сняла куртку, туфли и закрыла глаза, отдаваясь солнечному теплу.

Ей казалось, она парит над долиной вместе с ястребами, а потом заснула так глубоко и спокойно, как если бы ничто в этом мире не беспокоило ее. А когда проснулась, по долине уже ползли тени, а Мур наблюдал за ней от края террасы, привалившись к деревянным перилам.

– Я могла бы остаться здесь навсегда, – сонно пробормотала Сандра.

– А на ночь? – спросил он неожиданно для самого себя.

Она увидела незанавешанные окна комнат, а затем перевела пристальный взгляд на Ричарда. Заметив в его глазах странное выражение, она удержалась от согласия и, с трудом сглотнув, проговорила:

– Я так не думаю.

– Навсегда начинается сейчас, – заметил он.

– Не для меня.

– Сандра...!

Она вскочила. В его голосе звучала настойчивость.

– Медсестра останется с Лиз до вашего возвращения. Она вообще может заменить вас, если вы не против. Сестра говорит по-английски, и к тому же очень славная.

Сандра уставилась на Мура.

– Вы о том, что я могу отправиться в Китай? – Но вспомнив об их обещании не говорить о прошлом и будущем, зажала рот рукой.

Уголки его губ поднялись, но глаза стали темными и мрачными.

– Пойдемте и все обсудим. Я знаю, как эта поездка важна для вас. Простите, что не мог отпустить вас раньше.

– Так я свободна? – Сандра не знала, смеяться или плакать. От радости она крепко обняла Ричарда, но тут же пожалела об этом. Запах его рубашки, высушенной солнцем, чистый воздух и прикосновение к широкой груди точно спустили с привязи накопившееся в ней желание, и она в тревоге отступила назад.

Он скрестил руки на груди и посмотрел на нее. Если бы он знал, что она чувствует... Сандра уперлась локтями в поручни перил, приходя в себя и наблюдая, как туман окутывает вершины белых гор. Где-то за ними долина Мананг. Где-то там дети, ждущие помощи. Без нее они ослепнут. Сандра кашлянула.

– А вы? Когда вы отправляетесь в свой поход?

Мур ответил не сразу.

– Точно не знаю. Дело в проводнике. Один уже было согласился, но потом не смог, а больше никто не оторвется от дома в праздники.

Обычные слова, но Сандра и по тону, и по выражению лица Мура догадалась, как он расстроен.

– Когда вы об этом узнали?

– Да только вчера.

– Перед операцией? – Упавший инструмент, неожиданная подавленность – все теперь стало понятно.

– Да, – сказал он. – Может, лучше подождать до весны, ведь совсем скоро горные тропы занесет снегом.

– Но вы еще успеете, если найдете проводника.

– У меня его нет.

– Но если вы его найдете, – упорствовала Сандра, зная, что, если он сейчас попросит ее, она согласится.

Ричард покачал головой.

– Не беспокойтесь. Это не ваша забота.

– Вроде бы и не ваша. Но собираетесь-то вы. Вам нужен проводник, я им и стану. Может быть, это судьба. Может, мне начертано свыше пойти с вами.

– А я думал, вы не верите в судьбу.

Черт побери, она что, должна упрашивать этого упрямца? Может, он и не хочет идти с ней, но сейчас у него нет выбора.

Сандра глубоко вздохнула.

– Если вы согласны взять меня с собой, я пойду. – Она все сказала, теперь его очередь.

Солнце садилось за горы, и лицо доктора оказалось в тени.

– А как же Китай?

– Вместо меня кого-то нашли. Так что я свободна. В Китай в другой раз. – Голос Сандры звучал спокойно, но внутри ее всю трясло. Почему она идет на это вместо того, чтобы собрать вещички и удрать из Непала прямо сейчас? Не потому ли, что у нее возник шанс придать своей жизни более глубокий смысл, сделать что-то по-настоящему важное? Из-за детей? Или из-за самого Мура? Было ли это бессознательное желание побыть с ним подольше, узнать, что кроется под зеленой маской хирурга? Если так, если она собиралась двадцать четыре дня оставаться с мужчиной, необычайно привлекавшим ее, не лучше ли первым же самолетом улететь в Китай?

Он оттащил Сандру от перил и взял за плечи.

– Вы уверены? – Его глаза впились в лицо девушки. Он силился понять, почему она хочет пойти с ним.

– Да. – Она попыталась отвести взгляд, но не могла. – Я должна... Ради вас, ради детей.

Стоя на полутемной террасе, Сандра дрожала. Что она делает? Такой трудный маршрут, да еще с таким трудным мужчиной.

– Пойдемте что-нибудь выпьем, – предложил Ричард, словно ничего не случилось.

Сандра снова посмотрела на открытые окна. Интересно, какое это чувство – проснувшись, увидеть солнце, всходящее над Эверестом? Мур проследил за ее взглядом, но ничего не сказал.

В маленьком баре, обшитом деревянными панелями, они потягивали бренди, а потом спросили расписание автобусов у буфетчика в тюрбане. Он поднял брови.

– Автобус застрял в грязи, сэр, – объяснил он Муру. – А завтра он отправится как обычно.

Сандра подняла глаза от бренди, а Мур пожал плечами.

– Мы сами не привыкли к таким поздним дождям в этом сезоне, – извинился бармен за погоду.

– Я хотел бы получить две комнаты на ночь, – сказал Мур, и Сандра, согревшаяся от бренди, согласно кивнула. О Лиз позаботятся. Что плохого, если она проведет ночь на полпути к небу?