Текст книги "Гарри Поттер и Философский камень (с илл. из фильма)"

Автор книги: Джоан Роулинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Джоанн Кэтлин Роулинг
Гарри Поттер и Философский Камень

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

ГАРРИ ПОТТЕР – ПЕРЕВОДЫ И ЛЯПЫ

(информация взята из интернета)

Семь книг про Гарри Поттера нынче не нуждаются в рекламе. Аннотация им также уже не нужна – все и так знают, о чём идёт речь. Однако, предваряя первую книгу из этого семитомника, хочется сделать несколько замечаний.

Здесь выложен «Гарри Поттер» в переводе от РОСМЭН, но с моим редактированием, так как родное редактирование от РОСМЭН трудно переварить. Собственно потому, что перевод от РОСМЭН был очень плох, в интернете появились другие переводы этой книжки. Но все они в электронном виде, в бумаге же пока имеется единственный никуда не годный вариант...

Итак, в интернете можно встретить следующие переводы данной книги: народный, Маши Спивак, Юрия Мачкасова, РОСМЭН и другие.

Очень сильно переводы различаются по передаче имён и названий. Одни переводчики имена собственные не переводят, другие дают дословный перевод, третьи выдумывают что-то своё.

Проблема в том, что у многих английских фамилий житейское происхождение, например, мистер Смит – мистер Кузнец, мистер Бишоп – мистер Епископ, мистер Грин – мистер Зелёный. Роулинг в своей книге часто использует говорящие английские фамилии. Но нужно ли переводчикам всегда менять фамилию на её смысловое содержание?

Однако уже есть фильм и очень неприятно видеть разногласия между фильмом и книгой. А в русском переводе фильма в основном встречаются имена от РОСМЭН. Именно поэтому в представленных здесь семи книгах оставлены имена от РОСМЭН, но проведена работа над ошибками (очень много ошибок убрано, но, думается, ещё осталось некоторое их число).

Но об ошибках поговорим ниже, вернёмся к именам. Вот, для примера, некоторые их изменения от английского оригинала.

Невилл Лонгботтон (Longbottom). Long переводится как долгий, а вот Bottom имеет множество значений: дно, низ, грунт, основа, фундамент, причина. Поэтому не понятно, зачем было переводить фамилию, если полученный перевод не даёт подлинную характеристику герою книжки. Итак, Невил Лонгботтон у РОСМЭН стал почему-то Долгопупсом. А, к примеру, у Спивак – Длиннопоппом.

Северус Снейп (Snape). Переводчики, видимо, шли от характера персонажа, да и имя Северус намекает на что-то холодное. Итак, Северуса Снейпа переделали в РОСМЭН на Северуса Снегга. Но это что, в переводе Спивак он вообще стал зваться Зелиусом Злеем.

Волдеморт заменён РОСМЭН на Волан-де-Морт. Уж очень заумно для подростков. Даже, наверное, не все взрослые поняли, что сделан намёк на булгаковского московского гостя.

РОСМЭН не искажал Слизерин и Гриффиндор. Однако Равенкло и Хаффлплафф так не повезло: их переделали в Когтевран и Пуфендуй (насчёт последнего может и правильно – выговорить родное трудновато).

Профессор травологии (гербологии) Спраут (Sprout). Sprout – побег, росток, корешок, черенок, отросток. В результате мы имеем профессоров Пророста (Мачкасов), Спаржеллу (Спивак), Росток (народный перевод) и Стебль (РОСМЭН).

Некоторым не нравится и название травология, они считают, что надо было сделать или травоведение, или гербология.

S.P.E.W. Гермиона основала общество для защиты прав домовых эльфов. По-английски оно называется Society for the Promotion of Elfish Welfare – Общество развития эльфьего благосостояния. Сокращенно S.P.E.W. Spew по-английски значит рвота. Как же перевели это в РОСМЭН? Гражданская Ассоциация Восстановления Независимости Эльфов – Г.А.В.Н.Э. У Спивак – П.У.К.Н.И. Я переделал в Р.В.О.Т.Э. – Распространение Всеобщего Освобождения Труда Эльфов. Это всё-таки ближе к оригиналу...

Сова Поттера Хедвиг или Хедвига (Hedwig) стала зваться Буклей. Переводчик РОСМЭН, наверное, среагировал на второй слог wig (парик) и решил, что это говорящее имя.

Квирелл (Quirrell) у Спивак, например, стал профессором Белкой. Вообще-то quarrel – ссора, повод к вражде, а squirrel – белка, метаться из стороны в сторону. В РОСМЭН не стали переводить.

Кикимер, именно так перевели имя Kreacher переводчики РОСМЭН; kreech, creak переводится с английского: скрипеть, брюзжать, шнырять.

Визенгамот у РОСМЭН оставили почему-то без перевода. Хотя можно было перевести как Волшебный Совет или Магический Суд.

У РОСМЭН девочку Лавгуд зовут Полумна. В оригинале её имя Луна.

Название журнала «The Quibbler» переведено РОСМЭН как «Придира». Хотя quibble в переводе с английского – морочить голову, вешать лапшу на уши.

Бродяга – прозвище Сириуса. Далее его, для маскировки, называют уже не Бродягой, а Нюхалзом у РОСМЭН (у Роулинг Padfoot, то есть Мягколап).

Фестралы (РОСМЭН) вместо Тастралов или Тестралей (Testrals).

Флоренц у РОСМЭН вместо Фиренца (Firenz).

Privet Drive – Бирючиновый проезд. В переводах встречается как Тисовая улица (РОСМЭН), Бирючиновая аллея (Спивак). Для тех, кто не знает, бирючина – вид кустарника, из которого создают живые изгороди.

Наконец, заглавные буквы внутри фамилий на русском как-то не приветствуются. МакГонагалл, МакКиннон и прочие теперь изменены на Макгонагалл, Маккиннон... И во всех семи книгах стали одинаковыми, без былого разночтения.

Теперь что касается ошибок.

В Интернете можно найти много информации по ляпам данного текста. Я не стану все ошибки здесь перечислять, так как в представленных книгах они уже убраны. Однако время от времени находятся всё новые ляпы, так что поле для деятельности ещё есть... Что же всё-таки сделано?

Устранены неизбежные ошибки сканирования. Хоть до этого, очевидно, часть ошибок была убрана или тем человеком, кто сканировал, или тем, кто впоследствии вычитал текст. Однако множество ошибок ими, увы, было пропущено. Не исключаю, что и я часть оставил, надеюсь лишь, что небольшую...

Устранены ошибки автора. Какие? Вот пример одной такой ошибки. В первой книге Маркус Флинт был уже шестиклассником, а в третьей он всё ещё в слизеринской команде, хотя должен был закончить школу год назад. Устранить эту ошибку можно было по-разному, я же просто в первой книге переделал этого неосновного героя в пятиклассника.

Устранены неточности перевода. В частности, устранены ошибки перевода, приводящие к нелепому смыслу. К примеру, в тексте часто люди от удивления вращают глазами (Гермиона завращала глазами). Люди от удивления не вращают глазами (вы можете себе представить такую картинку?), а закатывают глаза (Гермиона закатила глаза).

Устранены ошибки редактирования. Увы, текст РОСМЭН страдает длинными, монотонными предложениями, сдобренными, к месту и нет, многочисленными тире. Для взрослых это, может быть, ещё сгодилось бы, но для детей... При этом переводчики не гнушались дополнениями авторского текста (особенно в первой книге). Что-то убрал, но некоторые дополнения счёл возможным оставить...

Приятного чтения.

Шенин

https://www.dropbox.com/sh/f171a7r3lzv34mq/AAC-EHOHpE9WOQbu3tHzJ3L2a

PS: В качестве иллюстраций взяты кадры из одноимённого фильма. Иллюстраций много (около сотни в каждой книге), поэтому это можно назвать даже не иллюстрированием книг, а их визуализацией. Увы, книга и фильм сильно расходятся, поэтому часто приходилось пользоваться графическим редактором...

PPS: В переводе РОСМЭН некоторые заклинания были переведены на русский, а некоторые нет. Посчитал правильным, чтобы все их передать без перевода, хотя возможно некоторые умудрился пропустить. Ниже приведены некоторые заклинания:

Авада кедавра – смертельное заклятие.

Агуаменти – производит воду.

Акцио – манящие чары.

Алохомора – отпирание замков.

Вингардиум левиоса – левитационное заклятие.

Глисео – превращает лестницу в горку.

Гомениум ревелио – обнаружение человека.

Дуро – превращает ткань в стену.

Диффиндо – разрезание.

Импедимента – затормаживающее заклятие.

Импервиус – водоотталкивающее.

Империус – управление противником.

Инкарцеро – связывание.

Конфундус – дезориентация.

Круциатус – пытка.

Левикорпус – подвешивание.

Локомотор – передвижение предметов.

Лэнглок – язык прилипает к нёбу.

Люмос – свет из палочки.

Маффлиато – оглохни.

Нокс – тушит свет из палочки.

Обливиэйт – забвение.

Обскур – затмись.

Петрификус тоталус – парализует противника.

Протего – щитовые чары.

Редукто – взрывает.

Редуцио – уменьшает.

Реннервейт, энервейт – приводит в сознание.

Репаро – восстанавливает разбитое.

Сектумсемпра – ранит как мечом.

Силенцио – немота.

Сонорус – увеличивает громкость голоса.

Ступефай – замри, окаменей.

Таранталлегра – ноги пускаются в пляс.

Тергео, эскуро – очищающие заклятия.

Финита – прекращение заклинаний.

Экспекто патронум – вызов патронуса.

Экспеллиармус – разоружение.

Энгоргио – увеличение.

Энервейт, реннервейт – приводит в сознание.

Эскуро, тергео – очищающие заклятия.

Глава 1
МАЛЬЧИК, КОТОРЫЙ ВЫЖИЛ

Мистер и миссис Дурсль проживали в доме номер четыре по Тисовой улице и всегда с гордостью заявляли, что они, слава Богу, абсолютно нормальные люди. Уж от кого-кого, а от них никак нельзя было ожидать, чтобы они попали в какую-нибудь странную или загадочную ситуацию. Мистер и миссис Дурсль весьма неодобрительно относились к любым странностям, загадкам и прочей ерунде.

Мистер Дурсль возглавлял фирму под названием «Граннингс», которая специализировалась на производстве дрелей. Это был полный мужчина с очень пышными усами и очень короткой шеей. Что же касается миссис Дурсль, она была тощей блондинкой с шеей почти вдвое длиннее, чем положено при ее росте. Однако этот недостаток пришелся ей весьма кстати, поскольку большую часть времени миссис Дурсль следила за соседями и подслушивала их разговоры. А с такой шеей, как у нее, было очень удобно заглядывать за чужие заборы. У мистера и миссис Дурсль был маленький сын по имени Дадли, и, по их мнению, он был самым чудесным ребенком на свете.

Семья Дурслей имела все, чего только можно пожелать. Но был у них и один секрет. Причем больше всего на свете они боялись, что кто-нибудь о нем узнает. Дурсли даже представить себе не могли, что с ними будет, если выплывет правда о Поттерах. Миссис Поттер приходилась миссис Дурсль родной сестрой, но они не виделись вот уже несколько лет. Миссис Дурсль даже делала вид, что у нее вовсе нет никакой сестры, потому что сестра и ее никчемный муж были полной противоположностью Дурслям. Дурсли содрогались при одной мысли о том, что скажут соседи, если на Тисовую улицу пожалуют Поттеры. Дурсли знали, что у Поттеров тоже есть маленький сын, но они никогда его не видели. И они категорически не хотели, чтобы их Дадли общался с ребенком таких родителей.

Когда в скучный и серый вторник мистер и миссис Дурсль проснулись утром – а именно с этого утра начинается наша история, – ничто, включая покрытое тучами небо, не предвещало, что вскоре по всей стране начнут происходить странные и загадочные вещи. Мистер Дурсль что-то напевал себе под нос, выбирая для работы самый неприметный из своих галстуков. А миссис Дурсль, с трудом усадив сопротивляющегося и орущего Дадли на высокий детский стульчик, со счастливой улыбкой пересказывала мужу последние сплетни.

Никто из них не заметил, как за окном пролетела большая сова-неясыть.

В половине девятого мистер Дурсль взял свой портфель, клюнул миссис Дурсль в щеку и попытался на прощанье поцеловать Дадли, но промахнулся, потому что Дадли впал в ярость, что с ним происходило довольно часто. Он раскачивался взад-вперед на стульчике, ловко выуживал из тарелки кашу и заляпывал ею стены.

– Ух, ты моя крошка, – со смехом выдавил из себя мистер Дурсль, выходя из дома.

Он сел в машину и выехал со двора.

На углу улицы мистер Дурсль заметил, что происходит что-то странное, – на тротуаре стояла кошка и внимательно изучала лежащую перед ней карту. В первую секунду мистер Дурсль даже не понял, что именно он увидел, но затем, уже миновав кошку, затормозил и резко оглянулся. На углу Тисовой улицы действительно стояла полосатая кошка, но никакой карты видно не было.

– И привидится же такое! – буркнул мистер Дурсль.

Наверное, во всем были виноваты мрачное утро и тусклый свет фонаря. На всякий случай мистер Дурсль закрыл глаза, потом открыл их и уставился на кошку. А кошка уставилась на него.

Мистер Дурсль отвернулся и поехал дальше, продолжая следить за кошкой в зеркало заднего вида. Он заметил, что кошка читает табличку, на которой написано «Тисовая улица». Нет, конечно же, не читает, поспешно поправил он самого себя, а просто смотрит на табличку. Ведь кошки не умеют читать – равно как и изучать карты.

Мистер Дурсль потряс головой и попытался выбросить из нее кошку. И пока его автомобиль ехал к Лондону из пригорода, мистер Дурсль думал о крупном заказе на дрели, который рассчитывал сегодня получить.

Но когда он подъехал к Лондону, заполнившие его голову дрели вылетели оттуда в мгновение ока, потому что, попав в обычную утреннюю автомобильную пробку и от нечего делать глядя по сторонам, мистер Дурсль заметил, что на улицах появилось множество очень странно одетых людей. Людей в мантиях. Мистер Дурсль не переносил людей в нелепой одежде, да взять хотя бы нынешнюю молодежь, которая расхаживает черт знает в чем! И вот теперь эти, нарядившиеся по какой-то дурацкой моде.

Мистер Дурсль забарабанил пальцами по рулю. Его взгляд упал на сгрудившихся неподалеку странных типов, оживленно шептавшихся друг с другом. Мистер Дурсль пришел в ярость, увидев, что некоторые из них совсем не молоды, – подумать только, один из мужчин выглядел даже старше него, а позволил себе облачиться в изумрудно-зеленую мантию! Ну и тип! Но тут мистера Дурсля осенила мысль, что эти непонятные личности наверняка всего лишь собирают пожертвования или что-нибудь в этом роде… Так оно и есть! Стоявшие в пробке машины наконец тронулись с места, и несколько минут спустя мистер Дурсль въехал на парковку фирмы «Граннингс». Его голова снова была забита дрелями.

Кабинет мистера Дурсля находился на девятом этаже, где он всегда сидел спиной к окну. Предпочитай он сидеть лицом к окну, ему, скорее всего, трудно было бы этим утром сосредоточиться на дрелях. Но он сидел к окну спиной и не видел пролетающих сов – подумать только, сов, летающих не ночью, когда им и положено, а средь бела дня!

В отличие от мистера Дурсля, находившиеся на улице люди отлично видели этих сов, стремительно пролетающих мимо них одна за другой, и широко раскрывали рты от удивления и показывали на них пальцами. Большинство этих людей в жизни своей не видели ни единой совы, даже в ночное время.

В общем, у мистера Дурсля было вполне нормальное, лишенное сов утро. Он накричал на пятерых подчиненных, сделал несколько важных звонков и несколько раз повысил голос на своих телефонных собеседников. Так что настроение у него было просто отличное – до тех пор, пока он не решил немного размять ноги и купить себе пончики в булочной напротив.

Мистер Дурсль уже забыл о людях в мантиях и не вспоминал о них, пока не столкнулся с группкой странных типов неподалеку от булочной. Он не мог понять, почему при одном только взгляде на них ему становилось не по себе.

Эти типы тоже оживленно перешептывались, и он не заметил у них в руках ни одной кружки для сбора пожертвований. Выйдя из булочной с пакетом, в котором лежали пончики, мистер Дурсль вновь вынужден был пройти мимо этих странных личностей, и в этот момент он абсолютно случайно услышал:

– Да, совершенно верно, это Поттеры, именно так мне рассказывали…

– Да, их сын, Гарри…

Мистер Дурсль замер. У него перехватило дыхание. Он ощутил, как на него накатывает волна страха. Он оглянулся на шептавшихся типов, словно хотел сказать им что-то, но потом передумал.

Мистер Дурсль метнулся через дорогу, поспешно поднялся в офис, рявкнул секретарше, чтобы его не беспокоили, сорвал телефонную трубку и уже набирал предпоследнюю цифру своего домашнего номера, когда вдруг передумал и положил трубку обратно на рычаг. Затем он начал поглаживать усы, думая о том, что…

Нет, конечно, это была глупость. Поттер – не такая уж редкая фамилия. Мистер Дурсль легко убедил себя в том, что в Англии живет множество семей, носящих фамилию Поттер и имеющих сына по имени Гарри. И он даже не может со стопроцентной уверенностью утверждать, что его племянника зовут именно Гарри. Он ведь никогда не видел этого мальчика. Вполне возможно, что его зовут Гэри. Или Гарольд.

В общем, мистер Дурсль решил, что ему совсем ни к чему беспокоить миссис Дурсль, тем более что она всегда ужасно расстраивалась, когда речь заходила о ее сестре. Мистер Дурсль не упрекал жену – если бы у него была такая сестра, как у миссис Дурсль, он бы… Но тем не менее эти люди в мантиях и то, о чем они говорили, – все это было странно.

После похода за пончиком мистеру Дурслю было куда сложнее сосредоточиться на дрелях. Когда в пять часов вечера он покидал здание фирмы, он был настолько взволнован, что, выходя из дверей, не заметил проходившего мимо человека и врезался в него.

– Извините, – пробурчал он, видя, как маленький старикашка пошатнулся и едва не упал. Мистеру Дурслю понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что старичок был одет в фиолетовую мантию. Кстати, старикашка нисколько не огорчился тому, что его едва не сбили с ног. Напротив, он широко улыбнулся и произнес писклявым голосом, заставившим прохожих обернуться:

– Не извиняйтесь, мой дорогой господин, даже если бы вы меня уронили, сегодня меня бы это совсем не огорчило. Ликуйте, потому что Вы-Знаете-Кто наконец исчез! Даже такие маглы, как вы, должны устроить праздник в этот самый счастливый день!

С этими словами старикашка обеими руками обхватил мистера Дурсля где-то в районе живота, крепко стиснул его и ушел.

Мистер Дурсль буквально прирос к земле. Подумать только, его обнял абсолютно незнакомый человек! Мало того, его назвали каким-то маглом. Что бы там ни означало это слово, мистер Дурсль был потрясен. И когда ему наконец удалось сдвинуться с места, он быстрым шагом пошел к машине, надеясь, что все происходящее сегодня – не более чем плод его воображения. Хотя мистер Дурсль крайне отрицательно относился к воображению и его плодам.

Когда он свернул с Тисовой улицы на дорожку, ведущую к дому номер четыре, он сразу заметил уже знакомую полосатую кошку. Настроение его резко упало. Мистер Дурсль не сомневался, что это та самая кошка – у нее была та же окраска и те же странные пятна вокруг глаз. Теперь кошка сидела на ограде, отделяющей его дом и сад от соседей.

– Брысь! – громко произнес мистер Дурсль. Но кошка не шелохнулась. Более того, она очень строго посмотрела на мистера Дурсля, так что он даже подумал: «Может быть, кошки всегда себя так ведут?»

Затем, собравшись с духом, он вошел в дом, внушая себе при этом, что ему ни в коем случае не следует ни о чем рассказывать жене.

Для миссис Дурсль этот день был, как всегда, весьма приятным. За ужином она охотно рассказала мистеру Дурслю о том, что у их соседки серьезные проблемы с дочерью, и напоследок сообщила, что Дадли выучил новое слово «хаччу!». Мистер Дурсль изо всех сил старался вести себя как обычно.

Когда миссис Дурсль уложила Дадли в кроватку, мистер Дурсль пошел в гостиную включить телевизор. По одному из каналов как раз заканчивались вечерние новости.

«И в завершение нашего выпуска о странном поведении сов по всей Англии. Хотя совы обычно охотятся ночью и практически никогда не показываются днем, сегодня поступали сотни сообщений от людей, которые с самого рассвета в разных точках страны видели беспорядочно летающих сов. Специалисты не могут объяснить, почему совы решили изменить свой распорядок дня. – Тут диктор позволил себе ухмыльнуться. – Очень загадочно. А теперь я передаю слово Джиму Макгаффину с его прогнозом погоды. Как ты думаешь, Джим, не будет ли сегодня вечером новых дождей из сов?»

«Не знаю, Тед. – На экране появился метеоролог. – Однако сегодня не только совы вели себя необычно. Наши зрители из таких отдаленных уголков Англии, как Кент, Йоркшир и Данди, звонили мне, чтобы сообщить, что вместо дождя, который я пообещал вчера вечером, у них был настоящий звездопад! Возможно, кто-то устраивал фейерверки по случаю приближающегося праздника. Хотя до праздника еще целая неделя. А что касается погоды – сегодняшний вечер обещает быть дождливым…»

Мистер Дурсль застыл в своем кресле. Падающие звезды, совы средь бела дня, странные люди в мантиях. И еще непонятное перешептывание по поводу этих Поттеров…

Миссис Дурсль вошла в гостиную с двумя чашками чая. И мистер Дурсль почувствовал, как тает его решимость ни о чем не говорить жене. Он понял, что хотя бы что-то ему рассказать придется. И нервно прокашлялся.

– Э… Петунья, дорогая… Ты давно не получала известий от своей сестры?

Как он и ожидал, миссис Дурсль изобразила удивление, а потом на ее лице появилась злость. Все-таки обычно они делали вид, что у нее нет никакой сестры. Так что подобная реакция на вопрос мистера Дурсля была вполне объяснима.

– Давно! – отрезала миссис Дурсль. – А почему ты спрашиваешь?

– В новостях говорили всякие загадочные вещи, – пробормотал мистер Дурсль. – Совы… падающие звезды… по городу ходят толпы странно одетых людей…

– И что? – резким тоном перебила его миссис Дурсль.

– Ну, я подумал… Может быть… Может, это как-то связано с… Ну, ты понимаешь… С такими, как она…

Миссис Дурсль поджала губы и поднесла чашку ко рту. А мистер Дурсль задумался, осмелится ли он сказать жене, что слышал сегодня фамилию Поттер. И решил, что не осмелится. Вместо этого он произнес как бы между прочим:

– Их сын – он ведь ровесник Дадли, верно?

– Полагаю, да. – Голос миссис Дурсль был холоден как лед.

– Не напомнишь мне, как его зовут? Гарольд, кажется?

– Гарри. На мой взгляд, мерзкое, простонародное имя.

– О, конечно. – Мистер Дурсль ощутил, как екнуло сердце. – Я с тобой полностью согласен.

Больше мистер Дурсль не возвращался к этой теме – ни когда они допивали чай, ни когда встали и пошли наверх в спальню. Но как только миссис Дурсль ушла в ванную, мистер Дурсль открыл окно и выглянул в сад. Кошка все еще сидела на ограде и смотрела на улицу, словно чего-то ждала.

Мистер Дурсль спросил себя, не привиделось ли ему все то, с чем он столкнулся сегодня? И если нет, то неужели все это связано с Поттерами? Если это так… и если выяснится, что они, Дурсли, имеют отношение к этим Поттерам… Нет, мистер Дурсль не вынес бы этого.

Дурсли легли в постель. Миссис Дурсль быстро заснула, а мистер Дурсль лежал без сна, вспоминая все, что видел и слышал в этот день. И самая последняя мысль, посетившая его перед тем, как он уснул, была очень приятной: даже если Поттеры на самом деле связаны со всем случившимся сегодня, им совершенно ни к чему появляться на Тисовой улице. К тому же Поттеры прекрасно знали, как он и Петунья к ним относятся…

Так что мистер Дурсль сказал себе, что ни он, ни Петунья ни в коем случае не позволят втянуть себя в творящиеся вокруг странности.

Мистер Дурсль глубоко заблуждался, но пока не знал об этом.

Долгожданный и неспокойный сон уже принял в свои объятия мистера Дурсля, а сидевшая на его ограде кошка спать совершенно не собиралась. Она сидела неподвижно, как статуя, и, не мигая, смотрела в конец Тисовой улицы. Она даже не шелохнулась, когда на соседней улице громко хлопнула дверь машины, и не моргнула глазом, когда над ее головой пронеслись две совы. Только около полуночи будто окаменевшая кошка наконец ожила.

В дальнем конце улицы – как раз там, куда неотрывно смотрела кошка – появился человек. Появился неожиданно и бесшумно, будто вырос из-под земли или возник из воздуха. Кошкин хвост дернулся из стороны в сторону, а глаза ее сузились.

Никто на Тисовой улице никогда не видел такого человека. Он был высок, худ и очень стар, судя по серебру его волос и бороды – таких длинных, что их можно было заправить за пояс. Он был одет в длинный сюртук, поверх которого была наброшена подметающая землю лиловая мантия, а на его ногах красовались ботинки на высоком каблуке, украшенные пряжками. Глаза за очками, со стеклами в виде полумесяцев, были голубыми, очень живыми, яркими и искрящимися, а нос – очень длинным и кривым, словно его переломили по крайней мере в двух местах. Звали этого человека Альбус Дамблдор.

Казалось, Альбус Дамблдор абсолютно не понимает, что появился на улице, где ему не рады – не рады всему, связанному с ним, начиная от его имени и заканчивая ботинками. Однако его, похоже, это не беспокоило и он рылся в карманах своей мантии, пытаясь что-то отыскать. Он явно чувствовал, что за ним следят, поэтому внезапно поднял глаза и посмотрел на кошку, взирающую на него с другого конца улицы. Странно, но вид кошки почему-то развеселил его.

– Это следовало ожидать, – пробормотал он, усмехнувшись.

Наконец во внутреннем кармане он нашел то, что искал. Это был предмет, похожий на серебряную зажигалку. Альбус Дамблдор откинул серебряную крышечку, поднял зажигалку и щелкнул. Ближний к нему уличный фонарь тут же погас с негромким хлопком. Он снова щелкнул зажигалкой – и следующий фонарь погрузился во тьму. После двенадцати щелчков на Тисовой улице погасло все, кроме двух далеких крошечных колючих огоньков – глаз неотрывно следившей за Дамблдором кошки. И если бы в этот момент кто-либо выглянул из своего окна – даже миссис Дурсль, от чьих глаз-бусинок ничто не могло ускользнуть, – этот человек не смог бы увидеть, что происходит на улице.

Дамблдор засунул свою зажигалку – точнее, гасилку – обратно во внутренний карман мантии и двинулся к дому номер четыре. А дойдя до него, сел на невысокую каменную ограду рядом с кошкой и, даже не взглянув на нее, сказал:

– Странно видеть вас здесь, профессор Макгонагалл.

Он улыбнулся и повернулся к полосатой кошке, но та уже исчезла. Вместо нее на ограде сидела довольно сурового вида женщина в очках, форма которых была до странности похожа на отметины вокруг кошачьих глаз. Женщина тоже была в мантии, только в изумрудной. Ее черные волосы были собраны в тугой узел на затылке. И сразу было заметно, что вид у нее встревоженный.

– Как вы меня узнали? – спросила она.

– Мой дорогой профессор, я в жизни не видел кошки, которая сидела бы столь неподвижно.

– Станешь тут неподвижной – целый день просидеть на каменной ограде, – парировала профессор Макгонагалл.

– Целый день? В то время как вы могли праздновать вместе с другими? По пути сюда я стал свидетелем, как минимум, дюжины вечеринок и гулянок.

Профессор Макгонагалл сердито фыркнула.

– О, да, действительно, все празднуют, – недовольно произнесла она. – Казалось бы, им следовало быть немного поосторожнее. Но нет – даже маглы заметили, что что-то происходит. Они говорили об этом в новостях. – Она резко кивнула головой в сторону темного окна, за которым находилась гостиная Дурслей. – Я слышала. Стаи сов… падающие звезды… Что ж, они ведь не полные идиоты. Они просто обязаны были что-то заметить. Подумать только – звездопад в Кенте! Не сомневаюсь, что это дело рук Дедалуса Дингла. Он никогда не отличался особым умом.

– Не стоит их обвинять, – мягко ответил Дамблдор. – За последние одиннадцать лет у нас было слишком мало поводов для веселья.

– Знаю. – В голосе профессора Макгонагалл появилось раздражение. – Но это не оправдывает тех, кто потерял голову. Наши люди ведут себя абсолютно безрассудно. Они появляются на улицах среди бела дня, собираются в толпы, обмениваются слухами. И при этом им даже не приходит в голову одеться, как маглы.

Она искоса взглянула на Дамблдора своими колючими глазами, словно надеясь, что он скажет что-то в ответ, но Дамблдор молчал, и она продолжила:

– Будет просто превосходно, если в тот самый день, когда Вы-Знаете-Кто наконец исчез, маглы узнают о нашем существовании. Кстати, я надеюсь, что он на самом деле исчез, это ведь так, Дамблдор?

– По всей видимости это так, – ответил тот. – Так что это действительно праздничный день. Не хотите ли «Лимонный щербет»?

– Что?

– «Лимонный щербет». Это такие карамельки, которые едят маглы, – лично мне они очень нравятся.

– Нет, благодарю вас. – Голос профессора Макгонагалл был очень холоден, словно ей совсем не казалось, что сейчас подходящее время для поедания карамели – Итак, я остановилась на том, что даже если Вы-Знаете-Кто действительно исчез…

– Мой дорогой профессор, мне кажется, что вы достаточно разумны, чтобы называть его по имени. Это полная ерунда – Вы-Знаете-Кто, Сами-Знаете-Кто… Одиннадцать лет я пытаюсь убедить людей, что они не должны бояться произносить его настоящее имя – Волан-де-Морт.

Профессор Макгонагалл вздрогнула, но Дамблдор, поглощенный необходимостью разделить две слипшиеся лимонные карамельки, похоже, этого не заметил.

– На мой взгляд, возникает ужасная путаница, когда мы говорим: Вы-Знаете-Кто, – продолжил он. – Никогда не понимал, почему следует бояться произносить имя Волан-де-Морта.

– Да-да, конечно. – В голосе профессора раздражение чудесным образом сочеталось с обожанием. – Но вы не такой, как все. Все знают, что вы единственный, кого Вы-Знаете-Кто – хорошо-хорошо, кого Волан-де-Морт – боялся.

– Вы мне льстите, – спокойно ответил Дамблдор. – Волан-де-Морт обладал такими силами, которые мне неподвластны.

– Только потому, что вы слишком… слишком благородны для того, чтобы использовать эти силы.

– Мне повезло, что сейчас ночь. Я не краснел так сильно с тех пор, как мадам Помфри сказала мне, что ей нравятся мои новые меховые наушники.

Взгляд профессора Макгонагалл уткнулся в Альбуса Дамблдора.

– А по сравнению с теми слухами, которые витают в воздухе, стаи сов – это просто ничто. Вы знаете, о чем все говорят? Они гадают, почему он исчез? Гадают, что же наконец смогло его остановить?

Впечатление было такое, что профессор Макгонагалл наконец заговорила о том, что беспокоило ее больше всего, о том, что ей так хотелось обсудить, о том, ради чего она просидела целый день как изваяние на холодной каменной стене. И буравящий взгляд, которым она смотрела на Дамблдора, только подтверждал это. Было очевидно: несмотря на то что она знает, о чем говорят все вокруг, она не поверит в это, пока Дамблдор не скажет ей, что это правда. Однако Дамблдор, увлекшийся карамелью, с ответом не торопился.

– Говорят, – настойчиво продолжила профессор Макгонагалл, – говорят, что прошлой ночью Волан-де-Морт появился в Годриковой Впадине. Что он появился там из-за Поттеров. Если верить слухам, то Лили и Джеймс Поттеры… То они… Они мертвы…

Дамблдор склонил голову, и профессор Макгонагалл судорожно втянула воздух.

– Лили и Джеймс… Не может быть… Я так не хотела в это верить… О, Альбус…

Дамблдор протянул руку и коснулся ее плеча.

– Я понимаю… – с горечью произнес он. – Я очень хорошо вас понимаю.