Текст книги "Перед лицом любви"
Автор книги: Джилл Шелдон (Шелвис)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)
Глава 20
На следующее утро, Шейн проснулся из-за возни Дэни в спальне.
– Что ты делаешь?
– Ищу носки. Возможно, тебя удивит такое откровение, но я далеко не самая организованная женщина.
Шейн заморгал. Дэни была уже одета. В глаза бросалась белая повязка на голове, волосы были убраны в хвост. Но непослушные пряди не хотели держаться и, выбиваясь, рассыпались по плечам.
– Куда ты собираешься?
– На работу.
Шейн потрясенно уставился на нее. Его нелегко было поразить, но эта женщина с удивительными глазами, целовавшаяся так, что захватывало дух, и сводившая с ума своей улыбкой, с каждым днем все больше поражала его.
– Дэни, это несерьезно.
– Почему?
– Потому что у тебя сотрясение мозга и швы.
– Было сотрясение, легкое. Мне уже лучше. Просто немного побаливает голова.
– Доктор сказал, чтобы ты не утруждала себя.
– Я это и делаю.
У Шейна всегда было пониженное давление, но сейчас он почувствовал, как оно поднимается.
– Ладно. Как насчет того, чтобы не идти на работу? Ведь в последний раз, когда ты была там, тебя треснули по голове. А перед этим в тебя стреляли.
– И промахнулись, – заметила Дэни. – Меня это удивило. Шейн, почему в меня не попали?
У него екнуло сердце при мысли о том, что могло бы случиться, если бы в такое милое его сердцу тело попала пуля.
– Знаешь, мне кажется, они намеренно промахнулись. – Дэни наклонилась к зеркалу, нанося блеск для губ.
Шейн отметил про себя, что цвет блеска был персиковый.
Ему нравился персиковый блеск для губ.
– Вероятно, тебе просто повезло. – Его голос немного осип. Он долго обходился без сердечных переживаний, а ей всего за несколько дней удалось не только затронуть его сердце, но и полностью оккупировать его.
– Знаешь, в чем дело? Я неудачница. – Дэни поджала губы, выравнивая слой блеска. – Я никогда не была удачливой. – Ее взгляд скрестился с его в зеркале. – Ты понимаешь, о чем я?
– Я понимаю, что кто-то играет с тобой. Но у нас, есть план.
– Список – это не план.
– План заключается в том, чтобы поговорить со всеми, кто в списке.
– Поговорить? Так, как ты поговорил с Аланом, таская его за шиворот?
Шейн никогда не был драчуном, это была привилегия Броуди. Да и Ной неплохо орудовал кулаками при необходимости. Шейн же всегда выступал в роли миротворца. Но сейчас, он совсем не чувствовал себя пацифистом.
– Я сделаю все, что потребуется.
Дэни уставилась на него, потом с раздражением выдохнула.
– Какой же ты, однако.
– Что это значит?
– Ничего. Мужчинам этого не понять. – Потом она вздохнула. – Ты и в самом деле думаешь, что я должна поговорить со сводными братом и сестрой?
– Да, черт возьми. Мы должны.
Дэни посмотрела на него. Она отметила его упор на слове «мы» и явно приняла решение.
– У тебя есть полеты сегодня?
– Только в Вегас и обратно. Мы могли бы полететь сразу после этого.
Она вздохнула:
– Тогда увидимся позже в «Скай-Хай».
– После того, как ты отработаешь?
– Да.
Шейн почувствовал пульсацию жилки на лбу.
– Дэни…
– Послушай, я не собираюсь позволять негодяю, кем бы он ни был, портить мою жизнь. Я не хочу лишиться повышения из-за того, что боюсь ходить на работу.
– Но это же глупо! Ты подвергаешь себя опасности.
– Нет, поверь мне. Я не собираюсь вести себя подобно глупой телке из фильма ужасов. Я хочу жить своей жизнью.
– По-своему.
– Думаю, что выбора у меня нет.
– Ты издеваешься надо мной? Я нахожусь здесь, прямо здесь, Дэни, а ты воздвигаешь между нами стену.
– Нет. Я впускаю тебя внутрь.
– Каждый раз только после моего настойчивого стука. Я устал вламываться, Дэни.
Она замерла.
– Это привычка, – наконец признала она. – Быть самой по себе. Для меня так всегда было лучше всего.
– Правда? По-моему, ты заблуждаешься.
– Ты хочешь отправиться со мной в Тахо? Ты, правда, хочешь этого?
– Да, черт возьми. Да.
– Даже, несмотря на то, что мы практически чужие?
Ладно, это его разозлило, но он заставил себя улыбнуться.
– На самом деле, мне кажется, мы очень хорошо знаем друг друга.
Дэни вспыхнула.
– Наши тела, вероятно.
– Да, я знаю твое тело. Я знаю абсолютно все о твоем теле. Знаю, например, что ты любишь, когда я дышу тебе в ухо, когда я пощипываю твои груди и…
– Шейн…
– Я также знаю, как заставить тебя дрожать и шептать с придыханием мое имя, что говорит о том, что ты вот-вот кончишь. Я точно знаю… – потянувшись, он приблизил губы к ее уху, с удовлетворением отметив, что она затаила дыхание, – как заставить тебя потерять от меня голову, совершенно потерять.
– Шейн…
– А что мне больше всего нравится? Это то, Дэни, как ты произносишь мое имя. Каждый раз это возбуждает меня со страшной силой.
Дэни судорожно вздохнула.
– Но я знаю о тебе и гораздо больше. Знаю, что ты относишься к людям с большой доброжелательностью. Знаю, что ты чрезмерно горда и предпочитаешь вести скромную жизнь, не обращаясь за помощью к богатым родственникам. Я знаю, что ты испытываешь тайную страсть к определенному типу белья, что мне очень в тебе нравится.
Она покраснела.
– У меня нет тайной страсти к белью.
Мягко рассмеявшись, Шейн оттянул пальцем край ее блузки и заглянул внутрь, где обнаружил лилово-черный кружевной открытый бюстгальтер.
– О да, – пробормотал он. – Очень радует глаз.
Дэни оттолкнула его руку, но ее глаза были наполнены чувством, от которого у него потяжелело в паху.
– Я знаю тебя, Дэни. Знаю, что ты любишь мороженое и сентиментальные фильмы. Знаю, что ты не любишь самолеты, но, возможно, тебе нравится один пилот.
Она отвернулась.
– Мне пора идти.
– Не думал, что ты окажешься такой трусихой.
Резко повернувшись, Дэни ткнула в него пальцем.
– Я говорила тебе. Говорила, что не хочу этого. Не хочу никаких свиданий.
– Только секс.
– Верно.
Шейн покачал головой, но тут же засмеялся:
– Ты хоть имеешь представление, насколько иронично то, что именно ты отступаешь? Вот будет потеха для Броуди!
– Шейн…
– Нет, все в порядке. Все хорошо. Я все понимаю.
Дэни тихо вздохнула и потянулась за своей сумочкой, потом подошла к нему. Положив руку ему на грудь, она наклонилась и прикоснулась губами к его рту.
– Пока.
Она повернулась, но, схватив за руку, Шейн развернул ее к себе и впился в нее гораздо более глубоким, чувственным поцелуем, чем это сделала она. Он целовал ее, пока у нее не иссяк воздух в легких и она, задыхаясь, не застучала кулачком в его грудь. Он отпустил ее.
– Вот так. – Шейн кивнул. – Так нужно прощаться, Дэни.
Тронув свои губы, она посмотрела на него затуманенным, мечтательным взглядом, который оставил бы впечатление на весь день, если бы она так не сводила его с ума.
С сумкой на плече, очками от солнца в руке, готовая идти на работу, Дэни взглянула на свою кровать.
Она хотела вернуться в постель.
К нему.
По пути в «Скай-Хай» Шейн позвонил Патрику, который, как обычно, мало чем мог помочь. У полиции не было никаких улик. Дэни утверждала, что видела мертвое тело напротив компании «Скай-Хай эйр», но тела не нашли. И не осталось никаких свидетельств, которые давали бы основание предполагать, что оно там было. Она утверждала, что в ее квартире кто-то находился, но опять не было улик. Конечно, в нее стреляли, и подтверждением тому были найденные пули, но не было ни мотива, ни подозреваемого, так что все было расценено как случайная стрельба.
Только Шейн не верил в случайности и совпадения.
Что же касается происшествия на работе Дэни, то, поскольку она сама споткнулась и упала, или так предполагалось, к тому же опять не было следов мертвого тела, которое она, якобы видела в своем шкафу, здесь и говорить было не о чем.
Напрашивавшийся, по мнению полицейских, вывод: единственную опасность для Дэни представляла сама Дэни.
Расстроенный, Шейн вошел в помещение компании, отметился в журнале регистрации прихода и отправился на предполетную проверку, но на площадке перед ангаром увидел Броуди, стоявшего рядом с великолепным образчиком «кинг эйр»[2]2
«Бичкрафт кинг эйр» – гражданский самолет, относящийся к деловой авиации.
[Закрыть] примерно 1965 года.
– Хорош.
– Знаю. Похоже, я влюбился в него, – Броуди любовно похлопал по блестящему стальному боку самолета. Его лицо было исполосовано следами смазки, волосы торчали дыбом из-за очевидного присутствия в них той же смазки. Он был в поношенных джинсах, указывавших на то, что он занят исключительно ремонтом. – Как тебе он?
– Его продают?
– Да, хозяин внутри.
Они оба повернулись и посмотрели через окно в приемную компании. Эффектная, как всегда, броско одетая Мэдди в черных леггинсах, черных же высоких умопомрачительных сапогах и серебристом свитере, облегавшем ее чрезвычайно привлекательные формы, наклонившись над столом, улыбалась прилично одетому мужчине лет сорока с небольшим. Он с широкой улыбкой что-то говорил, а Мэдди, которая с блокнотом в руке и наушником в ухе выглядела скорее популярной актрисой, чем администратором фирмы, улыбалась в ответ.
Явно ослепленный ее красотой мужчина, наклонившись, что-то сказал ей, и Мэдди рассмеялась, откинув назад голову.
Броуди нахмурился:
– Что он там ей лопочет?
– Что-то занятное.
– Он флиртует с ней.
– Господи! Когда ты, наконец, пригласишь ее на свидание? А еще лучше – просто поцелуй ее. Сделай хоть что-нибудь.
Броуди взглянул на него как на безумца.
– Зачем? Зачем мне целовать ее?
Шейн удивленно посмотрел на него, но, увидев испуганное, виноватое выражение его лица, все понял.
– Ни фига себе! Ты уже целовал ее.
Бывший футболист-полузащитник ростом метр девяносто, отчаянный забияка и хулиган, Броуди сунул вдруг руки в карманы и, как мальчишка, принялся ковырять землю носком ботинка. Он бросил еще один взгляд на здание терминала и покачал головой.
Шейн рассмеялся:
– Точно целовал.
– Заткнись. Ни слова об этом.
– Что случилось? Она стукнула тебя?
– Не напрашивайся на пинок под зад.
– Можешь попробовать, но потом придется объяснять Мэдди, за что ты, недоносок, ударил ее любимого пилота.
– С чего ты взял, что ты ее любимчик?
– Так и есть.
– Идиот ты, вот кто.
Шейн ухмыльнулся:
– Возможно. Но не настолько идиот, чтобы втюриться в нашу Мэдди.
– Перестань называть ее «наша Мэдди». Если ты ее любимчик, то почему же она целовала меня?
У Шейна поползли вверх брови.
– Значит, это все же было?
Броуди запустил пятерню в шевелюру.
– Думаю, она сделала это, потому что разозлилась на меня. Пыталась доказать что-то.
– Да? И что? Доказала?
Броуди прислонился лбом к прохладному металлу самолета.
– Откуда я знаю?
Шейн, ухмыляясь, принялся напевать:
– Мэдди и Броуди, сидя напротив, целовались…
– Заткнись, задавака. – Броуди подкрепил свои слова ощутимым толчком.
Шейн с радостью толкнул бы его в ответ, но не стал. Мэдди могла флиртовать с тем парнем, но и их не выпускала из поля зрения, хотя погруженный в невеселые мысли Броуди и не замечал этого. Шейн не, хотел злить Мэдди, опасаясь ее взрывного, как у всех рыжеволосых женщин, характера, несмотря на то, что ее натуральный цвет скрывался под многократным перекрашиванием.
Поэтому, отшатнувшись на пару шагов от толчка, он сдержался, но при этом не преминул отметить, что Мэдди обратила внимание на то, что он не стал отвечать Броуди. Шейн окинул взглядом красивый самолет:
– Хочешь купить этого красавца?
– Цена завышена, но, думаю, мы можем сбить ее.
Шейн сунул голову в моторный отсек и внимательно осмотрел его.
– Я приобрел бы его.
– Не выйдет. Я первый его увидел.
Шейн взглянул на своего старого друга, брата по духу.
– Как ты объяснишь тот факт, что мы как от чумы бежим, заслышав об обязательствах перед женщиной, а при виде такого самолета прикипаем к нему сердцем?
– Дерьмо все это. Нет у меня мыслей на этот счет.
Шейн со вздохом кивнул:
– Пропащие мы люди.
Броуди пожал плечами:
– По крайней мере, мы признаем свои недостатки.
– Думаешь, наши женщины смогут примириться с ними?
Броуди взглянул на Мэдди, после чего медленно покачал головой:
– Нет, если они знают, что для них лучше.
Глава 21
В тот же день, ближе к вечеру, Дэни вошла в здание компании «Скай-Хай». Помещение было совершенно не похоже на то, каким оно было в прошлое ее посещение. Не было праздничного убранства, пьяных тусовщиков, не было привлекательного мужчины в кладовой и, самое важное, никаких мертвых тел.
Никаких мертвых тел.
Она повторяла это про себя, чтобы свыкнуться с этой мыслью. С ней все прекрасно, с ней все хорошо, она…
Чертовски нервничала. Как она могла согласиться на это? Лететь? Она не любила летать, терпеть не могла. Зачем только позволила ему уговорить себя? Это же просто короткий роман. Он, конечно, великолепный любовник, но в любой момент может уйти из ее жизни и…
– Привет. Дэни Питерсон, верно?
Дэни посмотрела на потрясающую молодую женщину, вышедшую из-за огромного стола, и ей сразу захотелось поправить свои непослушные волосы, оттянуть низ блузки, чтобы разгладить складки, но тогда под грудью проявилось бы пятно кетчупа, которое она посадила, лакомясь жареной картошкой во время ленча.
– Мм… Да, я Дэни Питерсон.
– Приятно встретиться, – сказало видение в черных леггинсах и сапогах, дополненное серебристым мягким свитером, выглядевшее как модель с обложки модного журнала. – Я Мэдди, администратор компании. Я видела вас на последнем торжестве.
– О! – Дэни попыталась вспомнить встречу с Мэдди, но тот вечер, за исключением омелы и трупа, выпал из ее памяти.
– С Шейном, – пояснила Мэдди совершенно ровным тоном, без какого-либо намека, но Дэни как-то поняла, что Мэдди известно о том, что она большую часть вечера провела в кладовой.
Ну и что из этого? Шейн, по-видимому, проводил много времени с разными женщинами в разных местах, и Мэдди, наверное, уже давно к этому привыкла.
Как бы в доказательство этого Мэдди приветливо улыбнулась, будто это не имело никакого значения.
Потому что так оно и было, напомнила себе Дэни. – Он сказал, что вы подойдете. У вас намечен полет сегодня. В Тахо. Нам повезло, что буря прошла стороной. Погода везде ясная.
– О! – «Боже мой!» – Здорово.
Мэдди склонила голову набок.
– Это более чем здорово.
– Да, конечно. Извините.
Волосы Мэдди были растрепаны, при этом растрепаны художественно, самым очаровательным образом, а не так, как у Дэни, в результате особой естественной… неопрятности, что ли. Одежда на Мэдди была просто блеск, а поскольку и тело у нее было достойно обложки модного журнала, она казалась блестящей и безупречной. Настолько безупречной, что Дэни не могла признаться ей, что боится летать.
– С вами все в порядке? – спросила Мэдди.
Она еще и проницательная. И скорее всего ничего не боится, в том числе и летать.
– Я… – «Напугана до дрожи в коленках». – В порядке. Все прекрасно, правда.
– Боитесь летать, да?
Дэни со вздохом сдалась:
– Жутко боюсь.
Мэдди сочувственно улыбнулась, и тут завибрировал висевший у нее на бедре телефон. Она посмотрела вниз и, призывая Дэни к молчанию поднятым пальцем, нажала кнопку соединения.
– «Скай-Хай эйр». Чем могу помочь вам? – Она перевела взгляд на выходившее на предангарную площадку окно, и Дэни посмотрела туда же.
Шейн разговаривал с высоким привлекательным мужчиной, вероятно, о самолете, у которого они оба стояли.
Мэдди покачала головой.
– Мне жаль, Мишель. Шейн должен сейчас лететь с другим клиентом, но Ной свободен. Мы доставим вас куда нужно. Да, я передам Шейну, что вы звонили. – Она отключилась. – Или не передам. – Заметив взгляд Дэни, Мэдди мрачно усмехнулась. – Не волнуйтесь. Я лгу только тем, кто достает моих боссов. Ладно, о чем мы? О да. Ваш страх перед полетом. Если хотите, у меня есть лекарство против этого.
– Правда?
– Разумеется. – Она провела Дэни через приемную в маленькую комнату отдыха с баром, столь же изысканно и элегантно обставленную, как и все помещение. Большой телевизор с плоским экраном демонстрировал баскетбольный матч. Мэдди прошла за стойку бара и достала графин и два небольших стакана. – Вам, может быть, станет легче, если я заверю вас, что Шейн – превосходный пилот.
– Он превосходный во многих отношениях, – пробормотала Дэни.
– Да, это так. «Скай-Хай» поднялся и процветает во многом благодаря его влиянию на инвесторов. Вы ведь видели его. Он может заставить раскошелиться любого скрягу.
Или может заставить снять трусики женщину, которая не хочет заниматься «только сексом».
– Он не такой уж беззаботный и ленивый, каким кажется, верно?
– В точку. – Мэдди улыбнулась. – Своим видом он многих вводит в заблуждение. Я рада, что вам удалось заглянуть под маску этакого симпатяги, рубахи-парня, которую он надевает в целях самосохранения.
– От чего?
– От страданий, конечно!
Конечно. Только… только это она нуждалась в самосохранении. Ему-то это зачем? Ведь его сердце оставалось безучастным.
Или ей просто хотелось убедить себя в этом.
– Садитесь, – сказала Мэдди и пододвинула одну стопку в направлении Дэни.
– Как здесь хорошо! – Дэни медленно повернулась на табурете, разглядывая обстановку. – Дорого, но в то же время уютно.
– Спасибо.
– Это вы? – удивилась Дэни.
– У меня всегда было подспудное желание заняться интерьерным дизайном. Парни позволили мне сделать здесь все по-своему, иначе мы сидели бы на больших круглых подушках. Одинарную или двойную порцию? – Она подняла графин. – Должно помочь, когда подниметесь в воздух.
– Двойную.
Мэдди улыбнулась и разлила напиток.
– Можно задать вопрос?
Дэни сделала глоток, закашлялась, потом сделала еще глоток, ощутив, как тепло разлилось по гортани.
– Спрашивайте.
– У вас из-за полета или из-за Шейна такое замкнутое лицо?
– Из-за полета, – ответила Дэни, одним глотком приканчивая содержимое стакана. – Нет. Из-за Шейна… из-за полета… Господи. – Она закрыла глаза, а Мэдди засмеялась. – Я не знаю. Мужчины словно большие коробки с кусочками мозаики, понимаете? Только мне никак не удается их сложить.
Мэдди снова наполнила ее стакан и пододвинула его к ней.
– Ты мне уже нравишься. Твое здоровье.
Дэни искоса взглянула на нее:
– Хочешь, чтобы я поверила, будто у тебя есть проблемы с мужчинами?
– Дорогая, ты даже не можешь себе представить какие.
Дэни задержала взгляд на Мэдди и заметила промелькнувшую в ее глазах боль. Она подняла свой стакан, поднесла его к стакану Мэдди, после чего они чокнулась и вместе выпили.
Мэдди поставила пустой стакан на стойку, протяжно выдохнула и хлопнула себя по груди:
– Ух, ты.
Дэни давилась, кашляла и задыхалась так сильно, что Мэдди пришлось обогнуть стойку и похлопать ее по спине. Наконец Дэни просигналила ей рукой, что будет жить, и утерла лицо от струившихся по щекам слез.
– Я в порядке, – прохрипела она. – Оно проскочило в живот и уже не печет, а просто горячит.
Они выпили за это, и обе посмотрели на предангарную площадку, где все еще стояли двое вызывающе красивых мужчин. После еще одного протяжного вздоха, Мэдди наполнила стаканы и подняла свой для оглашения тоста:
– За глупых, великолепных мужчин и тех женщин, которые их любят.
Дэни опять подавилась.
– О нет! Нет, нет и нет. Ты не поняла. Я не влюблена.
Мэдди налила себе еще.
Дэни замотала головой:
– Это не любовь.
Мэдди просто посмотрела на нее, а Дэни на нее, и, сникнув, осушила стакан.
– Черт, это достает.
– Я знаю, поверь мне. – Мэдди наполнила стакан Дэни. – Я только что отклонила самое прекрасное приглашение на свидание, поскольку сохну по самому прекрасному идиоту в мире, который не пригласил меня на свидание.
– Знаешь, какая проблема у мужчин? – спросила Дэни заплетающимся языком. Ей было тепло, очень, очень тепло. Уютно. Тепло. Уютно и тепло. – Проблема в том, что у них не хватает крови на одновременную работу головы и головки.
Мэдди это понравилось, и она долго смеялась. Дэни тоже смеялась, пока не свалилась с табурета.
– Ух! – донеслось с пола, который Дэни нашла на удивление удобным.
Мэдди перегнулась через стойку бара.
– Ты в порядке?
Дэни улыбнулась ей в ответ, ощущая некоторое возбуждение и пьяный кураж.
– Мне хорошо. – Она подняла стакан. – Еще одну, пожалуйста. Тогда, возможно, я буду в состоянии перенести полет и прекрасного пилота.
– Прекрасного пилота? – На пороге комнаты отдыха стоял, несколько потрясенный увиденным, Шейн.
Дэни шлепнула рукой себе по губам и поднялась на ноги, но ее качнуло, и она упала бы, запутавшись в собственных ногах, если бы не подоспел подхвативший ее Шейн.
Она рассмеялась и обняла его за шею. Он был таким высоким, таким теплым.
Таким сексуальным!
– Привет.
– И тебе привет. – Шейн уловил ее дыхание и укоризненно взглянул на Мэдди. – Она пьяна.
– Не совсем, – радостно сообщила ему Дэни, затем, задрав вверх лицо, посмотрела на него немного косившими глазами. – Ты такой красивый. – Она похлопала его ладонями по щекам. Он сегодня не брился, да и вчера, кажется, тоже, так что отросла приличная щетина. Дэни с удовольствием водила по ней пальцами. – Ты очень, очень красивый.
– А ты так наклюкалась. Послушай, Дэни, ты принимала сегодня свои болеутоляющие таблетки?
– А как же. Ведь доктор сказал принимать, помнишь?
– Я-то помню. А ты помнишь, как он сказал, что их нельзя мешать с алкоголем?
Дэни заморгала.
– Ого.
– Вот тебе и «ого».
– Не имеет значения. – Она подмигнула Мэдди. – Потому что я готова к полету. – Она раскинула руки, изображая самолет, и чуть не упала снова.
Шейн выругался и подхватил ее на руки.
– Мой герой. Всегда готов избавить меня от драконов. – Дэни склонила голову на его плечо. – Хочу однажды тоже уничтожить твоих, Шейн, драконов. Всех до одного.
Он изумленно скосил на нее глаза.
– Что?
– Возьми меня в полет, Шейн, или мне взять тебя? Похоже, он утратил на минуту дар речи.
– Пожалуй, в этот раз лучше я возьму тебя в полет, ладно?
– Ладно. – Свернувшись калачиком, она закрыла глаза и зевнула. – Разбуди меня, когда мы долетим.
Мэдди смотрела, как Шейн понес Дэни к выходу. Он выглядел несколько смущенным и сильно потрясенным. Мэдди не могла осуждать его за это. Если ее подозрения верны, то он влюблен в Дэни так же сильно, как и та в него, причем в отношении последней это было очевидно. Ясно, что ему это далось нелегко, но она завидовала его «падению».
Раздумывая над этим, Мэдди положила одурманенную алкоголем голову на прохладную деревянную поверхность стойки, чтобы немного прийти в себя. Господи, она позавидовала «падению». Пусть будет так.
Ее некому было подхватить. Не было героя, который уничтожил бы ее драконов. Не было. Она предоставлена исключительно сама себе. В этом не было ничего нового, и Мэдди с глубоким вздохом подняла голову.
Надо же. Оказалось, что она была не одна. На пороге, там, где совсем недавно стоял Шейн, сейчас стоял Броуди.
Наблюдал за ней.
Мэдди выставила вперед подбородок и с некоторым усилием сфокусировала взгляд.
– Чем могу быть тебе полезной?
Они не разговаривали после того инцидента.
Проще говоря, поцелуя.
Или, точнее, поцелуев, то есть во множественном числе, поскольку там определенно было несколько поцелуев. И еще одно уточнение. Это он не разговаривал с ней. В действительности попросту избегал ее.
Однако сейчас ни одна деталь не осталась без внимания Броуди, когда он скользил острым взглядом по графину с жалкими остатками бренди на дне, по стоявшему перед ней пустому стакану. Он стиснул зубы.
У Мэдди засосало под ложечкой, потому что она догадывалась, что он сейчас скажет.
– Я думал, ты не пьешь.
Да, она ждала, что он скажет именно это. И она не пила. Разве что в тех редких случаях, когда ее покидали мужество и напускная храбрость. А ведь уже в течение некоторого времени у нее с этим обстояло неважно, и понадобилось стимулирование.
– В нерабочее время.
– Я вижу.
Мэдди неторопливо убрала бренди и вымыла стаканы, ощущая спиной, как он наблюдает за ней. С той же неторопливостью она направилась к двери, чтобы забрать свою сумочку и вызвать такси, но столкнулась с проблемой.
Броуди все еще стоял там и, несмотря на то, что она шла прямо на него, не двинулся с места, поставив ее перед выбором: просить его подвинуться или протискиваться мимо него.
Она предпочла бы коснуться его.
Всего.
Обнаженной.
Пальцами и языком, а потом еще пальцами.
Однако поскольку это, без сомнения, говорило в ней бренди, Мэдди предпочла прикусить язык, а не говорить. Она, конечно, была пьяной, но хорошо знала Броуди. Он не стал бы искать ее, если бы ему не нужно было чего-то по работе, так что, скорее всего, он испытывал отвращение, был возмущен или просто разозлился. Зная это, Мэдди отвела глаза, стараясь не смотреть на его лицо.
На его великолепное лицо.
Но вот она подошла вплотную и была вынуждена поднять голову и посмотреть на него.
Он стоял, не шелохнувшись и молча, разглядывал ее.
Мерзавец вынуждал ее, так или иначе, делать первый шаг. Правда, в его глазах она не заметила ни отвращения, ни возмущения, ни злости.
Только… жар. Такой сильный, расплавляющий кости жар, что у нее подгибались коленки.
– Прошу прощения, – сказала Мэдди, подкрепив свою просьбу движением вперед, будучи уверенной, что он отступит в сторону и позволит ей свободно пройти.
Броуди не отступил. Он даже не пошевелился, поэтому она уперлась плечом в его грудь.
– Броуди, серьезно. Посторонился бы…
На этот раз он двинулся, но не в сторону, а на нее, ровно настолько, что она не могла уже пройти в любом случае.
Теперь Мэдди касалась его не только плечом, это уже было полное соприкосновение тел. Она замерла под наплывом воспоминаний об их прошлом полном соприкосновении.
Когда она поцеловала его.
Когда он ответил на поцелуй.
Мэдди не могла припомнить другого такого поцелуя. Никто так не целовал, как он.
И она хотела еще. Но очень некстати гордость напомнила о себе.
– Ты не даешь мне пройти.
– Не считаешь, что нам есть о чем поговорить?
– О Шейне и Дэни?
– Нет. – Броуди вынудил ее прислониться к двери и поставил свои руки по обе стороны от ее головы.
Она вдруг отпрянула в страхе от прикосновения. Ей, конечно же, по-прежнему хотелось касаться его, но она знала, что пьяной не сможет довольствоваться только прикосновением.
– Тот поцелуй, – сказал Броуди, почти касаясь губами ее рта. – Может быть, поговорим о том поцелуе?
Мэдди облизнула губы и замотала головой, не в силах оторвать взгляд от его рта.
– Не думаю, что сейчас самый подходящий момент для разговора об этом.
– Ты уверена? – Его губы были мрачно поджаты. Нет, обеспокоенно. Мэдди удивилась, осознав это. – Из-за того, что нас связывают служебные отношения. Я начальник, а ты подчиненная. Я не должен был допустить этого.
Ладно, это уже осознание вины. Теперь Мэдди точно поняла, хотя ей и было неприятно. Он боялся, что она выдвинет против него обвинение в сексуальном домогательстве на работе. Смешно, потому что это она домогалась его.
– Не волнуйся, ничего не было. Он, молча, смотрел на нее, и она первой отвела взгляд, потому что продолжать смотреть ему в глаза, когда тела соприкасаются, было почти так же приятно, как заниматься сексом. Во всяком случае, реакции в ее организме были теми же. Если бы он только знал…
Тихо выругавшись, Броуди вдруг отстранился и повернулся к ней спиной. Оказывается, он знал.
– Возьми свои вещи, – бросил он ей через плечо. – Я отвезу тебя домой.
– Я не нуждаюсь…
– Возьми вещи.
Прекрасно. Если ему нужно загладить свою вину, она позволит ему это, сэкономив на оплате такси. Пересекая приемную, Мэдди глянула на свое отражение в зеркале. Глаза блестят, щеки раскраснелись.
Соски твердые.
Он, конечно, заметил. Он всегда все замечал, и реакция ее тела на него, несомненно, сводила его с ума. Приятно сознавать, что хоть что-то остается неизменным. Вздохнув, Мэдди взяла свою сумочку и пошла с высоко поднятой головой впереди Броуди, надеясь, что он не отрывает глаз от ее фантастически красивой задницы и клянет себя за то, что так по-глупому отпустил ее.
