Текст книги "Вне насилия"

Автор книги: Джидду Кришнамурти

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

СВОБОДА

«Пока ум не свободен полностью от страха, действие в любой форме будет порождать всё больше зла, всё больше страдания, всё больше смятения».

Мы уже говорили, как важно, чтобы произошло коренное изменение в человеческой душе, и что такое изменение возможно лишь через полную свободу. Слово «свобода» – самое опасное из слов, пока мы полностью, до самого конца не поймём его значение; и мы должны изучить все оттенки его смысла, а не только его словарное значение. Большинство из нас использует слово «свобода» в зависимости от наших особых склонностей или фантазии или в политическом смысле. Мы не будем использовать это слово ни в политическом смысле, ни в каком-либо другом случайном или внешнем смысле – мы рассмотрим, скорее, его внутреннее, психологическое значение.

Но прежде нам надо понять значение слова «учиться». Как уже говорилось недавно, мы намерены общаться – то есть вместе участвовать, делиться друг с другом, – и учёба является как раз частью этого. Вы будете учиться не у ведущего беседу, а наблюдая и используя его как зеркало, в котором отражается движение вашей собственной мысли, чувств, вашей собственной психики, души, психологии. Никакой авторитет никоим образом не участвует в этом; хотя ведущему беседу и приходится сидеть на сцене, так как это удобнее, такое положение не придаёт ему никакого авторитета. Поэтому мы можем полностью это отбросить и заняться вопросом учёбы – не у другого человека, а используя ведущего беседу для познания себя. Вы учитесь наблюдением за своей собственной душой, за своим «я», чем бы это ни было. Чтобы учиться, нужна свобода, нужна изрядная любознательность, нужна энергия, страсть и неотложная непосредственность действия. Нельзя учиться, не обладая ни страстью, ни энергией для открытия. Если имеется какое-либо предубеждение, предвзятость, связанная с чувством одобрения или неодобрения, с осуждением, человек в любом случае не может учиться – он только искажает то, что наблюдает.

Слово «дисциплина» применяется, когда вы учитесь у человека, который знает; предполагается, что вы не знаете и потому учитесь у другого. Слово «дисциплина» подразумевает это. Но здесь мы используем это слово не в смысле обучения у другого, а в смысле наблюдения самого себя, что требует дисциплины, являющейся не подавлением, не подражанием, не подчинением, даже не приспособлением, а действительным наблюдением; само это наблюдение и есть акт дисциплины – то есть учёбы посредством наблюдения. Сам акт учёбы есть своя собственная дисциплина, в том смысле, что от вас требуется огромное внимание, громадная энергия, интенсивность и безотлагательная непосредственность действия.

Мы собираемся говорить о страхе, и занимаясь этим, мы должны рассмотреть великое множество вещей, так как страх представляет собой очень сложную проблему. Пока ум не свободен полностью от страха, действие в любой форме будет порождать всё больше зла, всё больше страдания, всё больше смятения. Поэтому мы вместе будем исследовать всё, связанное со страхом, и возможно ли вообще полностью избавиться от него – не завтра, не в какой-то момент будущего, а так, чтобы когда вы выйдете из этого зала, тяжесть, мрак, страдание и искажение, которые несёт страх, больше не существовали.

Чтобы понять это, следует также рассмотреть имеющуюся у нас идею постепенности, то есть идею постепенного избавления от страха. Постепенного избавления от страха быть не может. Или вы полностью свободны от него, или не свободны совсем; не существует постепенности, подразумевающей вовлечённость времени – времени не только в хронологическом, но и в психологическом смысле этого слова. Время составляет саму сущность страха, как мы покажем вскоре. Поэтому в деле понимания и освобождения от страха и от обусловленности, в которой человек воспитан, идея о том, что это можно сделать постепенно, со временем, должна быть полностью изжита. Это будет нашей первой трудностью.

С вашего позволения, вновь напоминаю вам, что это – не лекция; это скорее ситуация, когда двое дружески расположенных друг к другу, любящих людей вместе исследуют очень трудную проблему. Человек живёт со страхом, приняв его как часть своей жизни, и мы исследуем возможность или скорее «невозможность» покончить со страхом. Вы знаете – то, что возможно, уже сделано, закончено, не так ли? Если это возможно, вы можете это сделать. Но невозможное становится возможным, только когда вы понимаете, что никакого «завтра» вообще нет – в психологическом смысле. Мы столкнулись с колоссальной проблемой страха, и очевидно, что человек так и не сумел избавиться от страха полностью. Не только физически, но также и внутренне, психологически, он никогда не был избавлен от него; человек всегда отделывался от страха, придумывая различные формы развлечения, религиозного и прочего. Это были попытки убежать от «того, что есть». Поэтому мы занимаемся «невозможностью» быть свободным от него полностью – тем самым «невозможное» становится возможным.

Так что же такое, в действительности, страх? Физические страхи можно понять сравнительно легко. Но психологические страхи гораздо сложнее, и для понимания их должна быть свобода исследовать – не формировать мнение, не диалектически исследовать возможность положить страху конец. Сначала давайте углубимся в вопрос о страхах физических, которые, конечно, воздействуют на душу. Когда вы сталкиваетесь с какой-нибудь опасностью, всегда возникает немедленная физическая реакция. Страх ли это?

(Вы не учитесь у меня – мы учимся вместе; поэтому от вас требуется немало внимания, так как нет ничего хорошего в том, чтобы приходить на подобные собрания и покидать их с неким набором идей или формул – это не освобождает ум от страха. Но чтобы сделать ум полностью свободным от страха, необходимо понять весь этот страх целиком именно сейчас, не завтра. Это всё равно что увидеть что-то целиком и полностью; и то, что вы видите, вы понимаете. Тогда это ваше и больше ничьё.)

Итак, существует физический страх, как, например, при виде пропасти, при встрече с диким животным. Является ли реакция на встречу подобной опасности физическим страхом, или это разумная реакция? Вы замечаете змею – реакция ваша немедленна. Эта реакция – обусловленность прошлым, говорящая: «Будь осторожен»,– и вся ваша психосоматическая реакция непосредственна, хотя и обусловлена; это результат прошлого, ибо вам говорили, что это животное опасно. При встрече с любой формой физической опасности – существует ли страх? Или это реакция разумности на необходимость самосохранения?

Кроме того, существует страх повторения пережитой ранее боли или болезни. Что происходит в этом случае? Это проявление разумности? Или это действие мысли, которая является реакцией памяти, опасающейся, что в прошлом испытанная боль может повториться вновь? Ясно ли вам, что это именно мысль порождает страх? Существуют также разнообразные формы психологических страхов – страх смерти, страх перед обществом, страх оказаться нереспектабельным, страх перед людским мнением, страх темноты – и так далее.

Перед тем как перейти к вопросу о психологических страхах, нам надо понять кое-что очень ясно: мы не анализируем. Анализ не имеет ничего общего с наблюдением, с видением. Ведь в анализе всегда присутствуют и тот, кто анализирует, и то, что анализируется. Анализирующий – всего лишь один из многих фрагментов, из которых мы составлены. Один фрагмент присваивает себе авторитетные полномочия анализирующего и начинает анализировать. Что это значит? Анализирующий является цензором, некой сущностью, которая заявляет, что обладает знанием и потому авторитетом, дающим возможность анализировать. Если он не анализирует полностью, точно, без всякого искажения, тогда его анализ вообще не имеет никакой ценности. Пожалуйста, поймите это очень ясно, так как ведущий беседу не поддерживает идею о необходимости какого-либо анализа вообще, когда бы то ни было. Это довольно горькая пилюля, которую приходится проглотить, так как большинство из вас или подвергалось психоанализу, или собирается ему подвергнуться, или изучало, что такое психоанализ. Анализ предполагает не только отделение анализирующего от того, что анализируется, но ещё и время. Вам приходится анализировать постепенно – шаг за шагом – целый ряд фрагментов, из которых вы состоите, – и на это уходят годы. И когда вы анализируете, ум должен быть абсолютно ясным и свободным.

Итак, в анализ вовлечено несколько элементов: анализирующий – тот фрагмент, который отделяет себя от других фрагментов и говорит: «Я собираюсь анализировать», – а также время, день за днём, рассматривание, критика, осуждение, суждение, оценка, воспоминание. И сюда же входит также вся драма снов; никто не задаётся вопросом, обязательно ли вообще видеть сны – хотя все психологи говорят, что вы должны их видеть, иначе сойдёте с ума.

Так кто такой анализирующий? Он – часть вас самих, вашего ума, и он собирается исследовать другие части; он – результат прошлого опыта, прошлого знания, прошлых оценок; он – тот центр, из которого он и собирается исследовать. Есть ли у этого центра какая-нибудь истинность, какая-нибудь достоверность? Все мы действуем из центра – но что такое этот центр? Это центр страха, тревоги, жадности, удовольствия, отчаяния, надежды, зависимости, амбиции, сравнения – именно из него мы думаем, действуем. Это не предположение, не теория – это безусловный, доступный наблюдению повседневный факт. Этот центр состоит из множества фрагментов, и один из них становится анализирующим – что на самом деле абсурдно, ведь анализирующий и есть анализируемое. Вы должны понять это, иначе вы не будете способны следить, когда мы войдём в проблему страха более глубоко. Вам надо понять это в полной мере, так как покидая этот зал вы должны быть свободны от страха, чтобы вы могли жить, радоваться и смотреть на мир другими глазами; чтобы ваши отношения не были более обременены страхом, ревностью, отчаянием; чтобы вы стали человеческим существом, а не склонным к насилию, всё разрушающим животным.

Итак, анализирующий есть анализируемое, и в их разделении – весь процесс конфликта. Анализ включает также время: к моменту, когда вы всё проанализируете, вы будете одной ногой в могиле – и окажется, что вы совсем и не жили. [Смех.] Нет, не смейтесь; это не развлечение, это чрезвычайно серьёзно. Только серьёзный, искренний человек знает, что такое жизнь, что такое жить – не человек, ищущий увеселений. Поэтому требуется по-настоящему серьёзное исследование.

Ум должен полностью освободиться от идеи анализа, так как она не имеет смысла. Вам нужно понять это, и не потому что ведущий беседу так сказал, а увидев истину всего процесса анализа целиком. И истина даст вам понимание; истина есть понимание – ложности анализа. Поэтому когда вы увидите ложность чего-то, вы сможете отбросить это целиком и полностью. Только когда мы не видим, появляется смятение.

Так можем ли мы взглянуть на страх в целом, не на многочисленные психологические страхи, а на сам страх? – существует только один страх. Хотя у него могут быть различные причины, обусловленные самыми разнообразными реакциями и влияниями, существует только один страх. И страх не существует сам по себе, он связан с чем-то; это довольно просто и очевидно. Человек боится чего-то – будущего, прошлого, не быть способным реализовать себя, быть нелюбимым, вести одинокую, несчастную жизнь, он боится старости и смерти.

Итак, существует страх, и явный и скрытый. Мы исследуем не какую-то особую форму страха, но всю его целостность – как сознательное, так и скрытое. Как это происходит? Задавая этот вопрос, вы должны также спросить – что такое удовольствие? Потому что страх и удовольствие идут вместе. Нельзя избавиться от страха, не поняв удовольствие; это две стороны одной монеты. Так что в понимании истины о страхе вы постигаете и истину об удовольствии. Требовать только удовольствия, не сопровождаемого страхом, невозможно. Тогда как если вы поймёте и то и другое, у вас будет совсем иная их оценка, иное их понимание. Это значит, что мы должны изучить структуру и природу не только страха, но и удовольствия. Нельзя освободиться от одного и продолжать цепляться за другое.

Итак, что такое страх и что такое удовольствие? Как вы можете заметить в себе, вы хотите избавиться от страха. Вся жизнь – это попытка убежать от страха. Ваши боги, ваши церкви, ваши моральные устои основаны на страхе, и чтобы понять это, нужно понять, как возникает этот страх. Вы что-то сделали в прошлом и не хотите, чтобы кто-то другой об этом узнал – это одна из форм страха. Вы страшитесь будущего, потому что вы не имеете работы или напуганы чем-либо ещё. Так что вы боитесь прошлого и испытываете страх перед будущим. Страх возникает, когда мысль начинает оглядываться на что-то, случившееся в прошлом, или же обращаться к событиям, которые могли бы произойти в будущем. Мысль ответственна за это. Вы очень тщательно – особенно здесь, в Америке, – избегаете мыслей о смерти; однако смерть всегда здесь. Вы не желаете думать о смерти, поскольку когда вы думаете о смерти, вы боитесь. Из-за этого страха вы выстраиваете различные теории; вы верите в воскрешение, или верите в перевоплощение, – у вас множество верований – и всё потому, что вы боитесь, и всё это порождено мыслью. Мысль и создаёт и поддерживает страх перед «вчера» и «завтра», и мысль также питает удовольствие. Вы увидели прекрасный закат солнца; в тот момент – великая радость, красота света на воде и движение деревьев; в этом огромный восторг. Затем вступает мысль и говорит: «Как бы я хотел увидеть эту красоту вновь!» Вы начинаете думать об этом и отправляетесь на другой день туда же – но вы этого не увидите. Вы испытали сексуальное удовольствие, и вы думаете о нём, пережёвываете его, создаёте образы, картины; и мысль поддерживает это. Есть мысль, поддерживающая удовольствие, и мысль, поддерживающая страх. Так что ответственна мысль. И это не формула, которую вам надо заучить, а действительность, которую необходимо всем вместе понять; поэтому здесь не может быть согласия или несогласия.

Итак, что такое мысль? Мысль – это, несомненно, реакция памяти. Если бы у вас не было памяти, у вас не было бы и мысли. Если бы вы не помнили дорогу к дому, вы бы не добрались до своего дома. Поэтому мысль не только порождает и поддерживает страх и удовольствие – мысль также необходима, чтобы эффективно выполнять определённые функции, действовать. Посмотрите, как всё становится сложно – мысль должна использоваться в полной мере и беспристрастно, когда ваши действия имеют технический характер, когда вы что-то делаете, однако мысль также порождает страх и удовольствие, и, следовательно, страдание.

Поэтому у человека возникает вопрос: каково место мысли? Где проходит граница между тем, где мысль нужно использовать в полной мере, и тем, где она не должна вмешиваться – когда вы видите прекраснейший закат, переживаете его в какой-то момент и тут же забываете. Процесс мышления в целом никогда не бывает свободным, поскольку его корни – в прошлом; мысль никогда не бывает новой. Не существует никакого вопроса о свободе выбора, потому что когда вы выбираете, работает мысль. Итак, мы стоим перед весьма тонкой проблемой: налицо опасность мысли, которая порождает страх, – страх разрушает, извращает, он принуждает ум к жизни во мраке и страдании, – и тем не менее мы видим, что мысль должна использоваться эффективно, беспристрастно, без эмоций. Каково состояние вашего ума в тот момент, когда вы наблюдаете этот факт?

Взгляните, господа, понять это с полной ясностью важнее всего, поскольку не стоит сидеть здесь и слушать все эти слова, которые не имеют смысла, если по окончании встречи вы будете по-прежнему испытывать страх. Когда вы уйдёте, страха быть не должно – не потому, что вы загипнотизируете себя, убедив себя будто страха нет, а потому, что вы на самом деле, психологически, внутренне, поняли всю структуру страха.

Вот почему очень важно изучать, смотреть. Сейчас мы заняты именно тем, что очень внимательно наблюдаем, как возникает страх. Когда вы думаете о смерти, или о возможности потерять работу, когда вы думаете о множестве вещей из прошлого или будущего, страх неизбежен. Если же ум осознаёт тот факт, что мысль должна функционировать, и одновременно видит опасность мысли – каково качество ума, видящего это? Вы должны выяснять, не ждать, чтобы вам сказал я.

Пожалуйста, слушайте внимательно; это так просто, на самом деле. Мы говорили, что в анализе нет ничего хорошего, и объяснили почему. Если вы увидели истину этого – вы это поняли. Раньше вы признавали анализ, он был частью вашей обусловленности. Сейчас, когда вы видите тщетность, ложность анализа, он отпал. Итак, каково состояние ума, который отвергнул анализ? Такой ум свободнее, не так ли? Поэтому он более живой, более активный и потому он более разумный, острый, он более восприимчивый. И когда вы увидели факт, то есть как зарождается страх, узнали об этом, понаблюдали также за процессом удовольствия, посмотрите на состояние своего ума, который становится более острым, более ясным и потому удивительно разумным. Эта разумность не имеет ничего общего со знанием, с опытом; нельзя прийти к этой разумности, просто посещая колледж или обучаясь восприимчивости. Эта разумность приходит, когда вы очень внимательно проследили всю структуру анализа и всё, что содержится в нём, – вовлечённость времени и нелепость мысли, что один из фрагментов может понять весь процесс целиком, – а также когда вы увидели природу страха и поняли, что такое удовольствие.

Поэтому когда страх – который стал привычкой – придёт к вам завтра, вы будете знать, как встретить его, не откладывая его на потом. Сама эта встреча является одновременно и концом страха, ибо действует разумность. Это означает конец не только для известных вам, но и для глубоких, запрятанных страхов.

Видите ли, одной из наиболее удивительных вещей является лёгкость, с которой мы поддаёмся влияниям. С детства нас учат быть католиками, протестантами, американцами, и прочее. Мы представляем собой результат повторяющейся пропаганды и продолжаем повторять её. Мы – люди из «вторых рук». Так что будьте настороже, не попадите под влияние ведущего беседу, ведь вы имеете дело со своей жизнью, а не с его.

Говоря о проблеме удовольствия, нам нужно также понять, что такое настоящее наслаждение, так как оно не имеет ничего общего с удовольствием. Имеют ли удовольствие, желание какое-либо отношение к любви? Чтобы всё это понять, необходимо наблюдать за самим собой. Человек – результат мира; человек – человеческое существо – это часть других человеческих существ, у которых те же самые проблемы, возможно, не экономические или социальные, но человеческие проблемы – вся эта борьба, громадные усилия, понимание того, что жизнь, которой мы живём, не имеет никакого смысла. Поэтому человек изобретает для жизни формулы. Всё это становится совершенно ненужным, когда вам понятна структура самого себя, страха, удовольствия, любви, а также смысл смерти. Только тогда вы можете жить как целостное человеческое существо и никогда не действовать неправильно.

Теперь, если вы хотите, задавайте вопросы, помня при этом, что и вопрос и ответ находятся внутри вас самих.

Участник беседы: Если страх порождается неизвестным, а вы говорите, что для понимания его неправильно использовать мысль... ?

Кришнамурти: Вы говорите, что боитесь неизвестного, будь то неизвестное завтрашнего дня или реально существующее неизвестное. Но на самом ли деле вы боитесь того, о чём не знаете? Или вы испытываете страх перед чем-то, что вам известно, к чему вы привязаны? Следовательно, вы боитесь потерять известное? Понимаете, сэр? Когда вы боитесь смерти – неизвестного ли вы боитесь? Или вы страшитесь того, что всё, что вы знаете, придёт к концу – ваши удовольствия, ваша семья, ваши достижения, ваш успех, ваша мебель? Как человек может страшиться чего-то, чего он не знает? И если вы страшитесь этого, мысль переносит всё в сферу известного – она начинает воображать. Так что ваш Бог – продукт вашего воображения и вашего страха. Поэтому, сэр, не раздумывайте о неизвестном. Поймите известное и будьте свободны от известного.

Участник беседы: Я прочитал высказывание: «Господи, я верую, помоги моему неверию». Как можем мы достичь чего-либо при этом очевидном конфликте веры и сомнения?

Кришнамурти: Почему вы верите всему, что вы читаете? Не имеет значения, содержится ли это в Библии, в Гите или в священных книгах других религий. Взгляните на это – почему вы верите? Вы верите в завтрашний восход солнца? В каком-то смысле верите – вы думаете, что оно взойдёт. Но вы верите в рай, в Отца Небесного, ещё во что-то – почему? Из-за того что вы напуганы, несчастны, одиноки, из-за страха смерти верите вы во что-то, что вам кажется постоянным. Как может ум, отягощённый верованиями, видеть ясно? Как может он быть свободным для наблюдения? Как может такой ум любить? У вас своя вера, у другого своя. При понимании проблемы страха в целом у вас нет веры во что-либо. Тогда ум функционирует в счастье, без искажения, и потому – великая радость, восторг.

Участник беседы: Я читал ваши книги, слушал выступления, и я слышал, как вы говорите прекрасные вещи. Я слышал, как вы говорите о страхе – и о том, как нам с ним покончить; но природа ума заключается в том, что он полон желаний, он полон мыслей. Как нам испытать свободу ума, когда он находится в постоянном действии? Какова тут система, метод?

Кришнамурти: Сэр, что такое желание? Почему ум болтает так безостановочно?

Участник беседы: Неудовлетворённость.

Кришнамурти: Пожалуйста, не отвечайте, – выясняйте. Взгляните: вы хотите систему, метод, дисциплину, чтобы успокоить ум, понять то или это, или побороть желание. Применение системы означает механическую рутину, постоянное повторение одного и того же; система предполагает это. Что происходит, когда ум так поступает? Он становится неповоротливым и тупым умом. Следует понять, почему ум всё время «болтает», почему он перескакивает с одного на другое.

Не думаю, что мы сможем сегодня поговорить об этом – вы ведь устали? [Крики: «Нет».] Вы провели целый день на работе, занимались там рутинными делами. Здесь вы говорите, что вы не устали – но ведь это означает, что вы не работали. [Смех.] Вы не предпринимали серьёзного исследования. Это значит, вы просто развлекаетесь и уйдёте отсюда со своими страхами. Но, ради Бога, господа, какой смысл в этом?

Санта-Моника, Калифорния, 4 марта 1970