Текст книги "Скажи отцу, что это неправильно (СИ)"
Автор книги: Джейн Смит
Соавторы: Юлия Гауф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
Глава 5. Ангелина
Бегу, словно за спиной крылья выросли.
Словно меня ветер несет – с такой скоростью несусь, не запоминая поворотов. Глаза выцепляют лишь бесконечные коридоры и лестницы, спуски и подъемы. Все сливается, пока я в панике мчусь от этих пугающих меня незнакомцев.
Я в лабиринте каком-то! Каменный, бесконечный лабиринт, и я в нем совсем одна. Хотя нет, не одна, есть двое мрачных мужчин – таких похожих внешне…
… и оба принимают меня за другую.
– Ада, – доносится до меня знакомый баритон, и я прижимаюсь к выступу, прячась в тени. – Я знаю, что ты здесь, хватит бегать.
Ада.
Но я не Ада, я Ангелина! И я… где я вообще?
«Так, стоп, – зажмуриваюсь, и пытаюсь выровнять сбившееся дыхание. – Я была в душе, ведь так? Так. Увидела этот проклятый ошейник на себе, и попала… попала вот сюда. Только это ведь невозможно! Как можно в одно мгновение перенестись из уютных апартаментов на улице Яблочной в огромное, мрачное здание из мрамора и камня?»
И ошейник этот откуда? Я ведь только-только приехала, и никто не мог нацепить на меня этот ошейник. Никто, кроме…
– Гадина! – сжимаю кулаки, представляя, как вцепляюсь в лицо своему паршивому двойнику. – Сволочь такая!
Так вот, почему она обниматься полезла! Нацепила на меня эту штуку, которая перетащила меня черт знает куда, а сама ходит довольная, всех облапошив.
Она и есть та самая Ада, которая им нужна – девушка, встретившаяся мне у вокзала.
– Выйдешь, или тебя вытащить? – голос мужчины совсем близко.
Он знает, где я прячусь.
Да и не сбежать мне.
– Не нужно меня вытаскивать, – отлепляюсь от стены, и выхожу из тени, плотнее запахивая плащ. – Что вам нужно?
– Будешь продолжать придуриваться? – мужчина хватает меня за руку, и рывком притягивает ближе. – Ада, это Финну ты можешь петь свои песни дальше. Не мне! Чем ты мою голову одурманила?
– Я не понимаю…
– Когда снимешь ту дрянь, с помощью которой воздействуешь на меня – отпущу, – мужчина словно не слышит, тащит меня по тем самым коридорам, одинаковым и безликим, по которым я бежала от него. – И если будешь врать – пожалеешь!
Я уже жалею.
Горько жалею, что не осталась дома – в маленьком, холодном городке с типовой застройкой. Ну чего мне стоило подождать еще год? Доучилась бы, в столицу подалась, диплом получив, и жила бы спокойно.
– Итак, – грубиян затаскивает меня в знакомый кабинет, и запирает дверь, – мы снова втроем. Ада, ты ничего не хочешь сказать Финну?
Второй мужчина – тот, который меня невестой называл, мгновенно приближается ко мне.
А я шарахаюсь от них обоих, и невольно сравниваю: видно, что родственники, хотя любви и тепла друг к другу не испытывают. Оба темноволосые, высокие, в глубоко посаженных глазах опасные сполохи, как северное сияние – затягивают меня, волю свою навязывают.
– Ада? Расскажи Финну обо всем, – снова приказывает мне мужчина.
– О чем?
О том, что я не Ада? Не поверят. Я бы сама не поверила на их месте, ведь та гадина, которую я у вокзала встретила – моя копия. Внешность, голос – все одинаковое.
Была бы у меня с собой сумка – я бы фотографии с семьей показала, паспорт со своим именем. Но на мне лишь чужой плащ и гадкий ошейник.
«Значит, буду Адой, – принимаю я решение, полагаясь на удачу. – Она ведь нужна им. А раз нужна – не убьют. Буду тянуть время, пока что-нибудь не придумаю».
– Расскажи своему «жениху» о том, как околдовала меня, – спокойно перечисляет мужчина, меряя меня холодным взглядом. – О том, как в кровать ко мне запрыгнула.
– Ты лжешь! – с ненавистью выкрикивает Финн. – Магнус, ты зарвался. Ада – моя невеста, и я не позволю так с ней обращаться!
– Я не лгу, идиот. Лжет она, – Магнус указывает на меня. – Подумай, Финн, и поймешь, что все это – наведенное. Пока я не пойму, в чем дело, но это не любовь, а похоть. И та вызвана чарами. «Невеста» твоя из кровати в кровать прыгала, и допрыгалась.
Прыгала она, а допрыгалась я.
– Ада, это ведь не правда? – Финн подходит ко мне, и с такой надеждой в глаза смотрит, словно от моего ответа его жизнь зависит. – Просто скажи, что отец лжет, и мы уйдем. Он тебя не тронет, я обещаю!
Так они не братья, как я сначала подумала.
Отец и сын.
И Ада, за игры которой придется расплачиваться мне.
Убила бы мерзавку!
– Видишь, ей нечего сказать, – смеется Магнус. – Не решается лгать при мне, что ничего у нас не было.
– Ада? – уже менее мягко, с тлеющей, догорающей искрой надежды зовет меня Финн. – Ты и мой отец… да ответь же мне! Почему ты молчишь?
Перевожу взгляд с одного мужчины на другого, и мечтаю попасть домой. Или хоть в обморок грохнуться. Что мне ответить?
Мне самой, как день ясно что Ада эта с обоими крутила.
И если я буду плохой актрисой, голову открутят уже мне.
Глава 6. Магнус
Ада кашляет.
Убедительно, аж надрывается, тонкая рука мелькает в широком рукаве плаща, она машет на графин.
Финн, метнувшись к столу, плещет в стакан воду.
Несётся к ней.
Она выхватывает стакан и пьет, жадно, струйки воды стекают по подбородку на белую шею, по ошейнику вниз, на грудь, катятся по ложбинке, и дальше прячутся в ткани плаща.
Хороша стерва.
– Захлебнешься, Ада, – усмехаюсь.
Но тело ее влечет. С ног до головы окидываю проклятую студентку, кутающуюся в плащ Финна и поправляю ремень брюк.
Все ещё тянет к ней, но я знаю, это ложно, она чем-то на меня воздействует.
Ада отрывается от стакана.
Финн сверлит ее взглядом, ждёт ответа.
– Он врёт, – кратко припечатывает Ада, и пальцем на меня показывает, так несерьёзно. Переводит взгляд на Финна. – Человека, за которого я замуж выхожу, которому свое сердце доверила – я бы не предала никогда, лучше бы умерла, – в доказательство она прижимает руку к груди.
У нее и голос – чистый источник, живой ручей, пить и пить.
И Финн верит. Оборачивается на меня.
В ладонь впивается угол столешницы, столь крепко сжимаю стол. В сомнениях изучаю девичье лицо, в глазах ищу признаки лжи, взгляд не обманет.
Ищу и не нахожу, Ада словно не врет, со мной не спала.
И этого быть не может.
Она не пришла вчера.
Но раньше, каждую ночь, здесь в кабинете, я помню.
– Вы с матерью сговорились, я понял, – Финн подходит к столу, – Вы не хотите, чтобы я женился.
– Разумеется, – смотрю на девушку. – И я тебе уже сказал почему.
– Я ничего не сделала, чтобы терпеть оскорбления, – она снова подаёт голос, и он действует, как заклятье, в нем столько всего намешано, различаю и страх, и злость, и возмущение, и беспомощность, но не вранье. – Я замерзла, я голая, на мне мокрый плащ.
Наши пересеченные взгляды врезаются в нее.
Она икает, кажется.
– Мы не мерзнем, – зачем-то говорю, ведь она и так это знает, но Ада трясется, будто, правда, от скачков температуры страдает.
– Ты ее довел, запугал, что ты с ней сделал, почему она такая? – без пауз рубит фразы Финн и поворачивается на меня. Не медля заводит руки назад.
Там у него оружие, и, когда-то, он этот пистолет выхватит и направит в меня, и рука его не дрогнет, знаю.
Но не сейчас.
– Ада, – киваю ей, ласково продолжаю, меня медленно догоняет осознание. – Ты не просто студентка. Ты хочешь разбить семью Винтер, – сажусь в кресло.
Качаюсь.
Никто не в курсе, что нашу семью связывает не любовь, а тайна, и мы уничтожим любого, кто только посмеет раскрыть нас.
Но Финн не видит в Аде угрозу, он смотрит на меня. И угрозу видит во мне.
– Эта штука душит, – снова врывается в войну взглядов Ада. Пальцами теребит обруч. – Снимите или дайте уйти, у меня в глазах двоится.
Финн тут же шагает к ней.
– Я тебя в обиду не дам, я для тебя небо разобью, ты моя невеста, Ада, и это не изменится, – он придерживает ее за талию. Ведёт по кабинету, через плечо бросает. – Вернусь за ключом и поговорим.
Она тоже оборачивается.
Кидает на меня быстрый опасливый взгляд. И жмется к Финну.
Он ногой толкает дверь, она хлопает.
И я остаюсь один, а перед глазами не меркнет образ ее, тот самый, в нашу первую встречу, когда часы били двенадцать, и она пробралась в мой дом.
Мы были вместе. Вдвоем. Это было сильно.
Будто вчера помню, как стоял в гостиной, с бутылкой бурбона. А она влезла в окно, мокрая, из-под дождя.
Сбросила плащ.
– Что празднуешь. Угостишь?
Она протянула руку, а я молча отдал бутылку. Она прошлась языком по нижней губе, оставив влажный след, и пару раз глотнула спиртное, а я смотрел. На ее пухлые губы, как они плотно обхватывают горлышко бутылки. И хотел, чтобы она на колени встала, и также открыла рот, когда я сниму брюки.
Запускаю пальцы в волосы, встряхиваюсь, следы памяти прогоняю.
Из кармана достаю ключ от ошейника.
Руна светится зелёным – Ада в академии, Финн повел ее в комнату.
Когда она успела, и с ним, и со мной?
Тогда, месяц назад, она стояла мокрая, капли с волос падали мне на руку, а она пила бурбон – это было мгновение слабости, студентки столь нагло себя не вели ни разу, не врывались в мой дом.
И, выгнав ее, я поднялся наверх. Но не в спальню к жене почему-то, а в гостевую, вслушивался в шорохи дома и знал, что Ада не ушла. И когда я лег в постель, скрипнула дверь.
И вошла она.
Да, все ясно, месяц назад она меня и опоила, я же пил из той бутылки после нее.
Смотрю на ключ, на мигающую зелёную руну.
Она в моем ошейнике, моя рабыня, мне сейчас принадлежит, могу сотворить с ней все, что захочу.
А Финн ещё очнётся.
Выхожу из кабинета, спускаюсь по лестнице, стою на площадке и щурюсь на коридоры.
Сдвигаюсь вглубь учебной площадки, смотрю на часы.
Занятия закончатся через минут двадцать, пока тихо, из кабинетов долетает бубнеж, в стекло привычно барабанит дождь.
Морщу лоб и прикидываю время – Финн уже проводил Аду в спальный корпус, идёт обратно.
Он поднимется ко мне.
А я пойду к этой стерве.
И я ее...
В памяти расцветает ее образ, жгучий, острые чувства, что я раньше не испытывал, а на смену им приходит ее поведение.
Как ее час назад вытащила руна, и Ада бухнулась на пол моего кабинета в одном полотенце.
И сначала молчала, потом визжала, потом заверяла, что ее зовут Ангелина, пыталась ошейник сорвать, и снова упала на пол, меня испугалась.
Усмехаюсь.
И слышу гулкое эхо шагов.
И быстрый топот взбегающего по лестнице человека.
Финн.
Проводил.
Отлипаю от окна, пересекаю площадку, по коридору сворачиваю в жилой корпус.
Посмотрим. Как невесте понравится серьезный разговор с отцом жениха.
Глава 7. Ангелина
Я попала в другой мир.
Или я упала в ванной, ударилась головой, и сейчас меня оперирует нейрохирург, а все это – бред, вызванный наркозом.
Но что-то подсказывает мне, что глазам своим нужно верить. Фантазия у меня, конечно, богатая, но она бы завела меня, скорее, в роман Достоевского, чем сюда. Здесь холодно, всюду камень, а из огромных окон виден мрачный, заливаемый потоками дождя, город.
Рядом идет Финн – пожалуй, единственный мой защитник от того мрачного типа.
От Магнуса, своего отца.
– Я улажу все, Ада, не переживай. Отец тебя больше не тронет, – обещает парень, придерживая меня за локоть.
– Правда? Сомневаюсь в этом.
– Верь мне!
Я бы хотела. Очень хотела бы верить, но мягкостью Финна обманываться не стоит, она напускная. Это по взгляду его видно – острому, злому, и…
… одурманенному.
«Чертова Ада и правда околдовала обоих, – думаю я, бросив надежду запомнить дорогу. – Влюбленные так не смотрят. Ни капли нежности, ни капли ласки, лишь болезненная тяга. К Аде. Ко мне».
– Ада, – Финн останавливает меня около двери под номером 118, – как так вышло, что ты оказалась в кабинете отца в таком виде?
– Сама не понимаю, – отвечаю чистую правду, помятуя о том, что она – самая коварная ложь. – Я захотела ополоснуться, мне стало дурно, и… вот.
Оглаживаю пальцами ошейник, а сама печально смотрю на Финна, который гневно ноздри от гнева раздувает.
– Он тебя не тронул?
– Нет. Не волнуйся об этом, – придвигаюсь к Финну чуть ближе, замечая, как расширяются его зрачки от моей близости. – Финн, мне кажется, что твой отец просто решил проверить меня. Наверное, обо мне рассказали какую-то ложь, и Магнус решил, что я не пара для тебя.
– Нет! Дело не в этом, – сжимает парень кулаки. – Но я узнаю, в чем дело.
Узнает, что я не Ада.
И за ней бросится, оставив меня на растерзание своему отцу.
Или же оба от меня избавятся, поняв, что я – не та, кто им нужен.
«И плакали мои мечты о театре, о главных ролях на лучших сценах мира, – строю я в мыслях мрачные картины будущего. – Жизнь даже толком начаться не успела».
Ну уж нет!
Если нужно, я буду Адой для этих двоих. Импровизировать я умею не хуже этой мерзавки.
Вернусь домой, и забуду все это, как страшный сон. Или не забуду, а буду вспоминать лишь когда по сценарию нужны будут слезы и испуг.
– Финн, я немного не в себе, – продолжаю я играть, добавив в голос грусти. – Этот ошейник странно на меня действует.
– Оно и неудивительно. Сегодня я сниму с тебя его, – обещает Финн, и указывает на дверь. – Иди, отдохни, Ада. Я скоро приду.
Хочу развернуться, но Финн резко притягивает меня к себе, и целует. Жадно впивается в мою талию руками, терзает губы до боли. Близость его пугает, но испуг мой приятен. Кровь вскипает, и я отвечаю на эту ласку.
Я ведь Ада, а она со своим женихом явно не за ручки держалась.
– Ада, – отрывается от меня парень, и смотрит пьяно, – ты восхитительна. Кажется, с каждым днем я люблю тебя все больше, и больше.
Ласково улыбаюсь «жениху», внутренне выдыхая от облегчения, и толкаю дверь, отрезая себя от Финна.
Комната, в которой жила эта стерва, небольшая, с двумя кроватями, на одной из которых спит девушка, положив раскрытую книгу на живот. По крайней мере я знаю, где моя кровать.
Скидываю с себя плащ, и открываю шкаф, выискивая что-нибудь подобное тому платью, в котором разгуливала мерзавка-Ада. Таких в шкафу висит три, и я смело надеваю одно из платьев, плюнув на белье.
Чужие трусики я не надену.
– О, явилась, – приоткрыв глаза, зевает блондинка. – Где была?
– У Магнуса.
– У ректора? – оживляется девушка, приподнимаясь на локтях. – Зачем? Выговор делал, да?
Еще какой.
И ведь не оставит в покое, а учитывая, что на мне этот ошейник – может в любой момент за поводок дернуть, и я окажусь рядом.
В его власти.
– Да, Магнус сделал мне выговор, – подтверждаю я слова соседки, и она выжыдающе смотрит на меня. Но не дождавшись ответа, теряет интерес, и снова валится на кровать.
Чем я и пользуюсь, начав тихо прочесывать личные вещи той, чью роль мне придется играть.
«Так, здесь тетради, книги, – рассматриваю лежащие на столе предметы, и отметаю их, как ненужные. – Духи, косметика… хм, интересная она здесь» – обшариваю прикроватную тумбочку, а затем принимаюсь за шкаф.
Ничего интересного.
Ничего, что могло бы дать мне подсказку, во что меня втравили. Хотя…
Откидываю подушку с кровати Ады, затем матрас, и просовываю руку в проем, где нашариваю нужную мне вещь – маленький блокнот. Открываю, и листаю исписанные мелким, бисерным почерком станицы, выискивая знакомые имена.
И нахожу.
«… на Магнуса чары суккуба действуют слабо. Вызывают лишь слабое влечение, которое быстро выветривается. Нужен усилитель, – читаю я, и понимаю, что на мой личный дневник это не похоже. Скорее на отчет какой-то. – Финн попался, в защите он пока не преуспел так, как его отец. Чарам поддается, но все время сбрасывает их. Обязательно нужен усилитель!»
Усилитель. Что это?
Какой-то приворот? Яд?
Хочу продолжить поиски в блокноте Ады, которая, к моему ужасу, оказалась суккубом, но горло перехватывает спазмом. Вскакиваю с кровати, чувствуя, как меня вытягивает за дверь, где меня встречает…
… Магнус.
– Ты отличная актриса, – припечатывает мужчина, пока я жадно хватаю воздух ртом, как выкинутая на берег рыба. – Я и сам почти поверил. А Финн, будь спокойна, купился.
– Что вам нужно? – сиплю, вцепившись в ошейник.
Снова будет требовать снять с них с Финном чары Ады?
Но я ведь не знаю, как это сделать. Я – не суккуб, а обычный человек!
Но Магнус меня удивляет. Он смотрит на меня, и я улавливаю слабые проблески мягкости, которой мужчина сам не рад. Неужели совесть проснулась?
– Раз уж ты, дорогая, невеста моего сына, – язвительно произносит он, – нам с супругой необходимо познакомиться с будущей родственницей поближе. Сегодня мы вчетвером идем в ресторан. Посидим в теплом семейном кругу. И, – опасно улыбается мне Магнус, – это не приглашение, это приказ.
Мужчина разворачивается, и быстро уходит, а я вбегаю в спасительную тишину комнаты, где мне предстоит с ужасом ждать этого вечера.
Глава 8. Финн
Поднимаюсь по ступенькам, потираю руки.
Я здесь учился до третьего курса, пока Магнус меня не выпер. В этом году уже мог бы окончить академию, получить диплом и стать...
Кем-нибудь. Преподом, а потом и ректором, как он. Прикрываясь академией занимался бы алхимией, женился на дочери нужного человека, чтобы все вокруг уважали.
Но знали бы эти люди о его лаборатории, опытах – ему бы пришлось еще хуже, чем мне сейчас.
Он ведь даже не стареет, рано или поздно все это заметят.
А ещё он завидует.
Что я могу жениться, на ком хочу, а ему пришлось, без выбора.
Звенит звонок.
Взлетаю по ступенькам на последний этаж, пока меня не увидели.
Прикрываю дверь кабинета.
Нет его.
Ушёл.
Обхожу стол и дёргаю ящик. Ключ он носит на цепочке на шее, и замок выломать вряд ли получится.
Но с Ады надо снять проклятый ошейник. Она ему не рабыня, пусть оставит мою невесту в покое.
Чего он, вообще, в нее вцепился?
Обычная студентка.
Только очень красивая. И тянет так, что шанса устоять нет.
Пинаю ящик.
Оглядываюсь в кабинете.
За окном шумит дождь – значит в мире по ту сторону зеркала сейчас солнце, засушливое лето.
И если совсем не будет выхода, если меня поймают – заберу Аду и вместе уйдем туда.
Шагаю по кабинету и смотрю на часы. За дверью низкий гул – перемена в разгаре.
Выжидаю время, и со звонком выхожу в коридор.
Магнуса встречаю на повороте из жилого крыла.
– И где ты был? – с подозрением смотрю на него, кажется, что он идёт от нее. – В твоём возрасте бегать за студентками немного странно.
– В каком таком возрасте? – он усмехается.
Он и не похож на человека, которому стукнуло сорок пять, по виду – максимум тридцать, он едва ли не мой ровесник.
– По хорошему тебе говорю, – зеркально сдвигаюсь в сторону, не давая ему меня обойти. – Аду оставь в покое. И дай мне ключ от ошейника.
– Финн, ключ пока побудет у меня, – говорит он, плечом опирается на стену. – Предлагаю сегодня всем вместе сходить в ресторан. Хочу присмотреться к твоей Аде. И если все пройдет нормально – ошейник я сниму.
– Как ты себе это представляешь? – морщусь. – В ресторане меня арестуют.
– Пойдем в "Погребок", – предлагает он место под землёй, куда редко заглядывают стражи. – Ты туда часто ходишь. Загляни и с семьёй. И повод есть.
Повод на самом деле слабый, и Аду тащить туда незачем, я все равно женюсь, хотят они того или нет.
Мы обручимся, из академии я её заберу, она сама говорила, что если выйдет за меня замуж – учиться дальше не будет.
Мы сможем устроиться в другом мире.
А перед этим. Я разнесу лабораторию. Не нужны мне его знания и алхимия я, как он не буду, пусть рожает других детей и им рассказывает сказки о вечной молодости, бессмертии и всяких элексирах.
– Сходим в ресторан. И я отдам тебе ключ, – повторяет Магнус.
– Ада и без твоего ошейника никуда от меня не сбежит.
– Я с тобой торговаться не собираюсь, – обрубает он, и я закипаю.
– Ладно, – толкаю его плечом, сворачиваю в коридор. – Я ей скажу.
– Я уже сказал.
– Так ты все таки от нее? – оглядываюсь. Смотрю в его бесстрастное лицо и кулаки чешутся. – Она и так не в себе. Какого черта ты ее запугиваешь?
– Финн, мальчик мой, – говорит он, а я с трудом сдерживаюсь на этот ласковый тон. – Невесту твою не так просто запугать. Сегодня сам всё увидишь, – он поднимается по лестнице.
Хочется спросить, что я должен увидеть, но не останавливаю, мы сегодня и так очень много разговаривали, лимит на общение уже исчерпан, а впереди ещё вечер.
Шагаю мимо комнат, у сто восемнадцатой останавливаюсь. Стучу и, не дожидаясь разрешения вхожу.
Ада роется в шкафу.
На кровати валяется ещё одна студентка, видит меня и резко садится.
– П-привет, – она заикается. С недоверием вглядывается в мое лицо, переводит глаза на Аду. – Ты...я думала, тебя ищут, – бормочет она.
– Ищут, – соглашаюсь, шире распахиваю дверь. – Выйди, у меня дело к твоей подруге.
– Да-да, – она, сгребая покрывало, сползает с кровати. Мимо меня юркает в коридор.
Закрываю за ней дверь, смотрю на Аду и жую щеку.
Сейчас эта девица раззвонит по академии, что видела меня. И вряд ли это мне чем-то грозит, от города мы отрезаны, связи нет, стражей не вызвать.
Но поползут слухи, а это плохо, я из-за Ады с каждым днём всё сильнее теряю голову.
– Что такое? – Ада нарушает молчание. Пугливо прижимает к себе какой-то черный шарф.
Она уже переоделась, мой плащ бросила на кровати. Скидываю его на пол, тяну ее за руку и заваливаю на постель.
– Финн, – шепотом пытается она остановить мои поцелуи, краснеет и ерзает подо мной.
– Не могу ждать ночи, – задираю платье, рукой скольжу по голым бёдрам. – Ты без белья? – хрипло удивляюсь, пальцами задеваю гладкую промежность. – Меня ждала? – мутным взглядом плыву по ее лицу, впечатываюсь в губы.
Не понимаю уже, как до нее жил, она сладкая, мне кружит голову.
Ада отвечает, встречает мой язык, но слабо вырывается, упирается в мои плечи.
– Финн, – зовёт красными губами, урывками ловит воздух. – Ты снимешь это? – пальцем ведёт по светящемуся обручу.
– Он даст ключ после ужина, – вижу, что ей ошейник мешает, белая кожа покрыта царапинами, словно она сама пыталась содрать обруч.
– Тогда...– она перехватывает мою руку, с трудом отрывает от себя и перекатывается по кровати. – Может, после ужина... займёмся этим. А то мне больно.
Хмуро киваю, привстаю на руке и поправляю брюки.
Не могу выбить из него ключ – это просто смешно.
– Ты на учебу ещё пойдешь? – встаю с кровати. – Сегодня у Магнуса пара? – вспоминаю ее расписание.
Раньше мы часто запирались в одной из аудиторий. А мне всегда было мало.
– Кое-что доделаю и пойду, да, – она торопливо поправляет волосы.
Щурюсь на ее нервные движения, с ног до головы ее изучаю и чувствую – с ней что-то не так.
И, возможно, дело не в ошейнике.
Что-то происходит.
И надо быстрее узнать, что.
