Текст книги "Пороки джентльмена"
Автор книги: Джейн Фэйзер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)
Прибыли другие гости, которые приняли живейшее участие в разговоре, но Корнелия, как ни старалась, не могла полностью на нем сосредоточиться: она все больше склонялась к мысли, что Гарри самый настоящий лгун.
Теперь ей было совершенно ясно, что никаких сирот на его попечении не было.
Но почему он тогда так настойчиво стремился купить дом Лив?
Глава 20
– Хочу принять ванну, – решительно объявила Корнелия после ужина. – Вымыть голову и просто полежать в горячей воде у себя в спальне перед камином.
– Звучит очень заманчиво, – сказала Аурелия. – Я бы тоже не прочь: надоело протираться губкой – ни то ни се, будто и не мылась вовсе. Значит, сегодня ты, Нелл, а завтра – я.
– Договорились. – Корнелия встала из-за стола. – Пойду на кухню, посмотрю, нет ли там кого, кто бы помог мне с водой.
– Там Хестер и новый коридорный, – сказала Ливия. – Вряд ли Лестер еще здесь. По-моему, он уходит ночевать домой… не знаю, где он там живет.
– Вчера вечером он был еще здесь, – заметила Аурелия. – Я спустилась в кухню подогреть Фрэнни молока, а он сидел возле плиты. Ноги на решетке, в руках «Морнинг пост».
– Что ж, будем надеяться, что и нынче вечером он тоже здесь, – проговорила Корнелия, направляясь к двери. – Мне отчего-то кажется, что этот человек способен творить чудеса, даже такие невероятные, как подъем горячей воды на второй этаж в количестве, достаточном, чтобы наполнить медную ванну.
И действительно – Лестер сидел у плиты и читал «Морнинг пост», водрузив ноги на решетку. Возле его локтя стояла кружка с элем. При виде Корнелии на его лице отразилось удивление.
– Миледи? Почему вы не позвонили?
– Всем известно, Лестер, что в этом доме все не как у людей, – ответила Корнелия, озираясь вокруг. – Вы один?
– Мистер Морком с дамами разошлись по своим комнатам, а Хестер с молодым Джемми ужинают в буфетной, мэм, – сообщил Лестер. – Хестер скоро придет в столовую убрать со стола. Если вам что-то нужно сейчас, я могу это сделать.
– Да, Лестер, – кивнула Корнелия. – Я хочу принять ванну у себя в комнате. Как вы думаете, горячей воды, той, что на плите, будет достаточно?
– Для начала хватит, миледи, – сказал Лестер, откладывая газету. – На то, чтобы согреть еще один котел, уйдет не более получаса. – Он указал на котел, который уже дымился на плите.
Корнелия поднялась к себе, и вскоре после этого к ней явилась Хестер с медной ванной. Установив ее на разостланное перед камином толстое матерчатое полотно, она раздула тлеющие в очаге угли.
– Я задернула шторы, миледи, чтобы не дуло, – сказала горничная.
Корнелия бросила взгляд на окно с тяжелыми бархатными портьерами.
– Благодарю, Хестер.
Проделав все необходимое, горничная поспешно удалилась. Корнелия приблизилась к окну. Скользнув под бархат портьер, она устремила взгляд в темноту сада. Где же он?
Сердце кольнуло дурное предчувствие. Гарри отнюдь не был обычным лондонским хлыщом. Хотя внешне мог запросто показаться таковым… однако было в нем что-то такое, какой-то особый внутренний стержень, который не позволял так о нем думать. Не занимается ли он чем-то опасным? Не случилось ли с ним чего?
Стук в дверь заставил Корнелию выйти из-за шторы. Вошедший в комнату с двумя дымящимися кувшинами Лестер налил в ванну воды. Его лицо ничем не выдавало сочувствия, испытываемого к Корнелии. Он заметил, как стремительно она выскочила из-за портьеры. Лестер не знал, когда кончится затворничество виконта в кабинете на мансардном этаже, где он сидел, запершись, вот уже три дня за расшифровкой сложнейшего русского шифра. Но даже покинув свое убежище, он был не вправе сказать об этом леди.
– Прикажете Хестер помочь вам, миледи?
– Нет, благодарю. Только принесите побольше воды, – сказала Корнелия, открывая маленькую шкатулку из кедра на туалетном столике. В ней хранились мешочки из суровой марли с сушеной лавандой и розмарином, флакончик с душистой водой из цветов апельсинового дерева и кусок мыла с ароматом вербены. Пусть эту ночь она проведет в одиночестве, но есть и такой вот способ ублажить свое тело.
Еще два появления Лестера – и ванна была окончательно наполнена, а в камине – чтобы в них не остыла вода – стояли еще три кувшина. Оставшись наконец одна, Корнелия побросала мешочки с ароматическими травами в воду, чтобы они медленно размокли. Душистую воду из цветов апельсинового дерева она использует, когда будет мыть голову.
Корнелия разделась. Внезапно ее охватили раздражение и злость. Он не имел права исчезать, не сказав ни слова. Только если не случилось чего-то ужасного. Неужели она так мало значит в его жизни?
Зачем он лгал? Зачем эта нелепая выдумка о детях-сиротах? Но главное – отчего такой интерес к дому? Ох, как хотелось бы ей верить, что, случайно увидев ее где-то, он без памяти ее полюбил… не возжелал, а именно полюбил и выдумал все это как повод свести с ней знакомство. Однако Ливия получила письмо адвоката с его предложением еще в Рингвуде. Задолго до того, как виконту Бонему приглянулась женщина, которую он вначале принял за посудомойку.
Корнелия встала в ванну и погрузилась в воду, упершись согнутыми ногами в край, поплескала водой себе на грудь и плечи. Она терпеть не могла головоломок и совсем не выносила, когда над ней потешаются. А сейчас ей казалось, будто Гарри играл с ней еще до их встречи.
Ее окатило волной разочарования, как грязными, склизкими помоями. Корнелия потянулась к вербеновому мылу.
Десять минут спустя Гарри стоял в саду и, запрокинув голову, смотрел на дом. Он знал, где располагается спальня Корнелии, но нынче вечером квадрат ее окна зиял темнотой. Рама опущена, шторы наглухо задернуты. Карабкаться по трубе, тогда как она, возможно, крепко спит, было нельзя.
В доме был Лестер. Однако и Морком со своим ужасным мушкетоном тоже никуда не делся, не говоря уже о немногословных близнецах. Кроме того, Лестер, кажется, упоминал еще о каких-то новых слугах.
Крадучись, точно кошка на охоте, Гарри двинулся по саду вдоль стены дома. Наконец он достиг лестницы, спускавшейся вниз, к черному входу в подвальный этаж, где обитала прислуга. У подножия темной каменной лестницы под дверью виднелась полоска света. На кухне явно кто-то был, и Гарри надеялся, что это Лестер. Тот, как и наказывал ему Гарри, во время его отсутствия все время находился в доме на случай непредвиденных обстоятельств.
Гарри сложил ладони чашечкой возле рта и тихонько дунул в них. В тишине отчетливо прозвучал крик коричневой совы. Подождав немного, Гарри повторил его еще раз. Если только Лестер услышит его, то непременно распознает условленный сигнал.
Внизу в темноте заскрипели засовы, и из кухни появился Лестер.
Быстро оглядевшись по сторонам, он затворил за собой дверь и поднялся по лестнице в сад.
– Что-то случилось, милорд? – спросил он вполголоса.
– Да, дьявол побери, случилось, – с раздражением, но так же вполголоса сказал Гарри. – Окно леди Дагенем темно и закрыто.
Лестер подавил улыбку.
– Ее сиятельство принимает ванну, сэр. У себя в спальне перед камином.
Гарри своей улыбки сдерживать не стал.
– В самом деле? Проведи меня внутрь, Лестер.
– Слушаюсь, сэр. Другие дамы уже легли спать, поэтому я открою окно библиотеки. Оно запирается только на задвижку, и вы сможете объяснить, что сумели ее открыть.
Гарри, крадучись, опять двинулся по саду вдоль стены дома, к окну библиотеки, находившемуся непосредственно под окном спальни Корнелии. Изнутри послышался слабый царапающий звук – Лестер копошился со шпингалетом. Наконец окно растворилось.
Гарри залез на подоконник и проник в темную комнату, бесшумно спрыгнув на ковер. Лестер кивнул, как можно тише опустил раму, после чего метнулся к двери в холл, располагавшейся в дальнем конце комнаты.
Гарри крался за ним.
Выскользнув из библиотеки, он бросился к лестнице, взлетел по ней за считанные секунды, отсалютовал поднятой рукой Лестеру, который показывал ему дорогу, пробежал по коридору мимо комнаты Ливии и остановился возле спальни Корнелии. Он взялся за ручку двери и тихо нажал. Дверь распахнулась, и он, быстро прошмыгнув внутрь, тихо затворил ее за собой.
– Какое соблазнительное зрелище, – пробормотал он, поворачиваясь спиной к двери и глядя на открывшуюся его взору картину.
Корнелия резко села в ванне и в изумлении воззрилась на Гарри.
– Как, скажите на милость, вы сюда пробрались?
– Окно на первом этаже оказалось заперто не до конца. Мне удалось его открыть, – объяснил Гарри.
Корнелии плохо верилось в его слова. Слишком уж легко у него все получилось.
– Где вы пропадали?
Гарри склонился над ванной и поцеловал Корнелию в губы.
– Так много вопросов, Нелл. Сейчас я здесь. – Он прижал губы к ее влажному лбу. – Какая вы сладкая. И как приятно пахнут ваши волосы.
– Чего о вас, сэр, никак не скажешь, – отозвалась Корнелия, хотя резкость ее слов никак не вязалась с томной чувственностью ее голоса и синими омутами глаз, которые словно засасывали его. – У вас такой вид, будто вы неделю не спали и так же долго не мылись.
– Это, наверное, потому, что так оно и есть, – ответил Гарри, выпрямляясь. – Но по крайней мере одно из этих упущений я сейчас могу исправить. – Он начал срывать с себя одежду.
– Вам нельзя сюда, – запротестовала Корнелия. – Здесь нет места для двоих.
– Посмотрим, – ответил Гарри, садясь на край постели, чтобы стянуть сапоги и чулки. – Так-то оно лучше. – Обнаженный, он поднялся. – А теперь, мэм, подвиньтесь.
Корнелия засмеялась, протестуя, но все же прижалась к борту ванны. Гарри ступил в нее и сел напротив. Вода с плеском перелилась через край на толстое матерчатое полотно.
– Смотрите, что вы наделали, весь пол залили, – упрекнула его Корнелия и задвигалась, удобнее устраиваясь между его ног, отчего потоп лишь увеличился.
Неотрывно глядя ей в глаза, Гарри с улыбкой наклонился вперед и, взяв в руки ее грудь, начал ласкать ее соски.
– А вот я по тебе соскучился, любовь моя.
– Но я всегда была здесь, – отозвалась Корнелия, касаясь языком своих губ. Ее соски затвердели под его нежными пальцами. – А где был ты? – Однако этот вопрос теперь уже не мучил ее.
Гарри опустил руки ей на талию и привлек ее к себе, откидываясь головой на край ванны. Корнелия уселась на нем верхом, не обращая внимания на воду, которая полилась на мокрое полотно, и приподнялась на коленях, чтобы он мог войти в нее.
Гарри со стоном замер.
– Не двигайся, душа моя, сейчас я почти не владею собой, точно созревший юнец.
Корнелия улыбалась, упиваясь своей властью над ним. Она знала, что малейшим движением может столкнуть его с края обрыва, чувствовала, как пульсирует его плоть. Наклонившись вперед, она поцеловала Гарри. Ее бедра, прижатые к его животу, чуть шевельнулись. И этого ему оказалось довольно.
На сей раз ей пришлось удовлетвориться лишь тем, что она дала ему, а также сознанием своего женского могущества. Корнелия окинула взглядом его тело. Гарри показался ей похудевшим, возле усталых глаз с темными кругами обозначились глубокие морщины.
– Что с тобой? – спросила Корнелия, пробегая руками по его груди, целуя его глаза. – Ты совсем обессилел, любовь моя.
В ответ Гарри положил ей руки на талию и осторожно отстранил от себя.
– Здесь есть еще горячая вода? Эта совсем остыла.
Корнелия поняла, что сейчас она не получит ответов на свои вопросы.
– Есть еще один кувшин. Другие я использовала, чтобы помыть голову. – Она встала и вышла из ванны, разбрызгивая вокруг себя воду. Полотенце грелось на каминной решетке перед огнем. На мокрую кожу тут же дохнуло холодом, и Корнелия поспешно завернулась в полотенце.
– Раз уж вы в воде, вымойте голову, – сказала Корнелия, бросая ему мыло, лежавшее на полу возле ванны. Она взяла последний кувшин с нагретой водой и поставила его рядом с ванной.
Гарри внял ее совету. Корнелия меж тем вытерлась насухо, завернулась в толстый халат и, присев на сундук у изножья кровати, стала наблюдать за его омовением. В ее голове теснилось множество вопросов, но она знала, что действовать следует с осторожностью. Ей казалось, что она имеет право задавать эти вопросы, но вместе с тем понимала, что Гарри ей этого права не давал. И все же она решила во что бы то ни стало задать их ему.
– Полотенце! – потребовал Гарри шутливо, вставая и щелкая пальцами.
– Пожалуйте, сэр, – отозвалась Корнелия, снова окидывая его с головы до ног долгим, одобрительным взглядом. Все-таки он очень хорош, решила про себя Корнелия. Высокий и стройный, мускулистый, но не чрезмерно. Его сила не бросалась в глаза, а скорее чувствовалась. Тонкая талия и крепкие ягодицы, изящные, но тоже сильные бедра атлета.
– Нелл, я замерзаю, – взмолился он. – Мне лестно, что я радую ваш глаз своей мужской красотой, но та часть моего тела, которая должна заботить вас более всего, уже вся съежилась от холода.
Корнелия рассмеялась.
– О, этого допустить никак нельзя, – сказала она, снимая с вешалки еще одно нагретое полотенце. Она накинула его Гарри на плечи и принялась рыться в шкафу. – У меня где-то здесь был еще один халат. Возможно, он немного трачен молью, но все же его можно надеть…
– Если ты не против, я ограничусь сухим полотенцем.
– Как хочешь. – Корнелия вытащила из бельевого шкафа еще одно полотенце и передала его Гарри.
Он плотно обмотал его вокруг талии и, поймав Корнелию за руку, резко притянул ее к себе и прижал к своей обнаженной груди. Потом приподнял ее подбородок, пробежал пальцем по ее губам и улыбнулся. Его живые зеленые глаза поблескивали, словно светлячки.
– Не найдешь ли ты мне чего-нибудь поесть, а также бокал вина, коньяку или чего-то в этом роде, а я пока постараюсь немного здесь прибраться.
– Проголодался?
– Как волк, – сказал Гарри. – Не помню уже, когда в последний раз ел.
Несмотря на это признание, Корнелия решила оставить вопросы на потом.
– Вернусь через несколько минут.
Она услышала, как за ее спиной щелкнул замок, и слабо улыбнулась: он не знал, что их связь уже не тайна, по крайней мере для ее подруг. Но все же такая предусмотрительность с его стороны была разумна, подумала она: ведь Ливия с Аурелией не единственные обитатели дома. Корнелии и в голову не могло прийти, что Лестер никого и близко не подпустит к ее комнате, пока у нее виконт Бонем.
По черной лестнице она спустилась в кухню, на ходу придумывая объяснения своего появления там в такой поздний час. На кухне она увидела Лестера – он по-прежнему в одиночестве сидел у огня с элем и газетой.
Лишь только Корнелия вошла, он тут же вскочил на ноги:
– Что прикажете, миледи?
– О, ничего, Лестер, благодарю вас. У меня вдруг отчего-то разыгрался аппетит. – Она медленно приблизилась к буфетной. – Здесь, кажется, оставалась телятина и пирог с ветчиной?
– Конечно, миледи, – церемонно ответил Лестер. – Сейчас достану поднос. Не желаете ли еще хлеба и сыра?
– Э-э… да, пожалуй, – согласилась Корнелия, гадая про себя, что, интересно, подумает Лестер: проголодалась, плотно поужинав всего пару часов назад.
Корнелия нашла мясо и пирог и собралась было отрезать кусок побольше, но потом передумала и в итоге решила взять пирог с собой целиком. Корочка выглядела очень аппетитной, а Гарри был очень голодным.
– Вам понадобится бокал вина запить все это, мэм, – сказал Лестер, устраивая хлеб с сыром на поднос и забирая из рук Корнелии пирог.
– Наверное, вы правы, – кивнула Корнелия. – Но думаю, лучше открыть новую бутылку.
– Сию минуту, миледи. – Лестер достал с полки бутылку вина и, откупорив ее, поставил рядом с едой на поднос. – Я отнесу вам это наверх.
– Нет… нет, я справлюсь сама, Лестер. – Корнелия поспешила взять поднос. Но он оказался таким тяжелым, что она еле удерживала его в руках. – Я поднимусь по черной лестнице, так быстрее.
– Послушайте, мэм, почему бы мне не поднять его вам хотя бы по лестнице? – предложил Лестер, с некоторой тревогой глядя, как все, что лежало на подносе, опасно съехало вбок.
«Что тут такого?» – подумала Корнелия, с благодарностью передавая ему свою ношу. Она двинулась впереди Лестера вверх по черной лестнице, удивляясь, как это так вышло, что они без Лестера теперь и шагу ступить не могут. Даже Морком временами ему доверял и, уж конечно, не возражал против его присутствия в доме.
На верхней площадке лестницы Корнелия, шепотом поблагодарив его, взяла поднос. Лестер с верхней ступеньки следил за ее неровным, но по крайней мере бесшумным передвижением по коридору. Дойдя до спальни, она стукнула босой ногой в дверь, которая тут же перед ней отворилась. Лишь после этого Лестер вернулся к своей газете.
– Вот так пир! – воскликнул Гарри, принимая у Корнелии поднос. – Но тут только один бокал.
– В кухне был Лестер, и я не могла ему вразумительно объяснить, зачем мне два бокала.
– Конечно, не могла, – с улыбкой пробормотал Гарри. – Будем пить из одного. – Он поставил поднос на стол.
Корнелия с удивлением обвела взглядом комнату. Ванна исчезла, а комната была приведена в порядок, даже разбросанная Гарри одежда аккуратно покоилась на сундуке в изножье кровати.
– Куда ты дел ванну?
– Она за каминным экраном, – ответил Гарри, разрезая пирог.
Каминный экран, который обычно защищал того, кто сидел у очага, от жара огня, теперь стоял в углу комнаты.
– Ты радетельный хозяин! – восхитилась Корнелия, наливая вино в бокал.
Гарри с изрядным куском пирога устроился за столом. Корнелия села возле огня и, сделав глоток вина, передала бокал ему. На какое-то время, пока Гарри сосредоточенно и жадно ел, в комнате воцарилась тишина. Прикончив пирог, он переключился на хлеб с сыром. Наконец поднос опустел. Гарри сыто вздохнул.
– Ванна и еда… теперь я снова в порядке. – Он встал и с наслаждением потянулся, после чего повернулся к Корнелии и призывно протянул к ней руки. – Не отправиться ли нам в постель, мэм?
Корнелия заколебалась. Ей тоже вновь хотелось любви, словно бы она никак не могла насытиться его телом. Однако ее разум заявил о своей независимости. Она не могла… не желала… снова отдаваться ему, не получив от него каких бы то ни было объяснений.
Корнелия продолжала неподвижно сидеть на месте. Гарри смотрел на нее в замешательстве. Он все еще стоял, простирая к ней руки.
– В чем дело, Нелл? – Гарри уронил руки. Его расслабленная поза диссонировала с нараставшим вокруг напряжением, которое в конце концов достигло такого предела, что им, казалось, впору было резать алмазы.
– Ты отлучался из города по семейным делам? – задала ему вопрос Корнелия, сидевшая сложив руки на коленях. – Осиротевшие племянники и племянницы?
Гарри сощурил глаза и, перекатившись с пяток на мыски, с досадой покачал головой:
– Мне бы вовремя сообразить, что все это мне выйдет боком.
Он и не собирался ничего отрицать. Корнелия почувствовала некоторое облегчение.
– Но чего ради ты так беззастенчиво лгал? Ведь ты должен был знать, что рано или поздно ложь выйдет наружу. Неужели ты и впрямь считаешь меня столь простодушной и наивной, что все сказанное мне я принимаю за чистую монету?
– Нет, – ответил Гарри. – Но ты, девочка моя, забываешь: единожды солгав тебе, я и понятия не имел, что окажусь у тебя в плену. А тогда мне было безразлично, поверишь ты мне или нет.
Корнелия задумалась. Все, что он говорил, было вполне логично, но ничего не проясняло.
– Почему ты так жаждал купить этот дом?
Гарри уныло посмотрел на нее.
– Этого я тебе сказать не могу, дорогая.
– Вот, значит, как? – Опустив глаза, Корнелия перебирала складки своего халата. – Надо думать, ты не скажешь и того, почему не появлялся несколько дней кряду, а вернулся изможденный, как ходячий мертвец?
– Не скажу, – подтвердил Гарри.
– И я, по-твоему, должна на этом успокоиться? – Корнелия покачала головой. – Прости, Гарри. Но это невозможно. Ты должен как-то объясниться, если мы хотим продолжить наши отношения. – Она посмотрела ему прямо в лицо. – Ты же хочешь… чтоб мы были вместе… чтобы все было, как прежде?
Гарри стремительно подскочил к ней и, опустившись на колени, взял ее за руки.
– Ничего я не хочу так, как этого, – заявил он, поднося ее руки к губам.
Корнелия почувствовала, как разделявшее их препятствие исчезает, но по-прежнему ждала от него объяснений. Он все равно должен был их ей дать. Сказать то, что установило бы между ними доверие.
– Но скажи же мне хоть что-то, – тихо проговорила она. Гарри выпустил ее руки и поднялся с колен. Он даже не знал, как дать ей хотя бы намек. Но он знал наверняка: не сделав этого сейчас, он ее потеряет.
– Если я напомню вам, что Англия сейчас ведет войну, будет ли вам этого довольно? – начал он нерешительно.
С внезапным изумлением, нарушившим ее спокойствие, Корнелия посмотрела на него:
– Вы солдат?
Он отрицательно покачал головой:
– Не в том смысле, в каком вы это подразумеваете. – Он отвернулся и подошел к своей сложенной на сундуке одежде.
– Нет, не уходите, – произнесла Корнелия. Гарри обернулся.
– Я более ничего не скажу вам, Нелл. Надеюсь, что и об этом вы будете молчать.
– Конечно. – Корнелия была потрясена.
– Вы очень близки со своими подругами, – заметил Гарри.
– Это правда, – кивнула она. – И теперь им известно о нашей связи. Но ваше доверие я не обману. Никогда бы не обманула.
Гарри склонил голову в знак признательности.
– Я вам верю. Вы удовлетворены, Нелл?
Корнелия медленно поднялась.
– Почти. Ответьте мне только на один вопрос. То, чем вы занимаетесь, опасно?
Гарри усмехнулся и снова ушел от ответа:
– Нет, если действовать с умом… теперь же я чувствую насущную потребность улечься в эту кровать вместе с вами. А посему еще раз спрашиваю: вы удовлетворены?
Выбор Корнелии был невелик – либо принять ту малость, которую он ей дал, либо отказаться принять самого Гарри. Она кивнула и устремилась к нему.
