Текст книги "Единственная ночь"

Автор книги: Джейн Энн Кренц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

– Кто знает? Может, он уже был женат. Или она оберегала его, надеясь, что он разведется и женится на ней. Или…

– Хватит, – перебил Рейф. – Гадать можно до бесконечности.

Ханна поморщилась и подбоченилась.

– Ты прав. Кажется, я увлеклась и отвлеклась.

– Воображение – это прекрасно. Но не стоит напрягать его понапрасну. Прошло восемь лет. Мы никогда не узнаем, что случилось с Кэтлин той ночью. Возможно любое объяснение.

Ханна нехотя вернулась к тому, зачем приехала в Эклипс-Бей, и на нее мгновенно нахлынуло раздражение.

– Давай кое-что проясним, – начала она. – Ты не имеешь права распоряжаться Дримскейпом, пока мы с тобой не придем к соглашению относительно наследства Изабель.

Рейф обвел холл скучающим взглядом:

– Я могу устроить ресторан на моей половине дома.

– Ты рехнулся? На твоей половине? Как же мы поделим кухню? А холл? А солярий?

– Из него получилась бы уютная столовая. А летом можно выносить столики на веранду.

– Без моего разрешения – ни в коем случае. Рейф, ты не имеешь права распоряжаться в этом доме. Его стоимость – несколько сот тысяч долларов. Сначала мы должны заключить соглашение, и тебе это прекрасно известно.

– Ну хорошо, – смилостивился Рейф. – Начнем с мелочей. У меня есть одно предложение.

Предчувствуя опасность, Ханна замерла.

– Какое?

– Как насчет партнерства?

На минуту Ханна лишилась дара речи.

– Ты? – наконец выговорила она. – Я? Партнеры?!

– А почему бы и нет?

– Но как быть с прошлой ночью? Предлагаешь сделать вид, будто ее не было?

– При чем тут прошлая ночь?

Ханне стало трудно дышать.

– Как это при чем? Как можно разговаривать о деловом партнерстве после… – Не зная, как закончить фразу, она пощелкала пальцами.

– А, вот ты о чем! – понимающе воскликнул он. – Ты не желаешь сочетать полезное с приятным?

У Ханны зазвенело в ушах. Так вот оно что! Случившееся для него – не более чем приятный эпизод? Она сдержалась чудом.

– А ты? – спросила она ледяным тоном.

– И я бы не хотел, – с подозрительной готовностью ответил он. – Но я ведь Мэдисон. Нам вечно не везло – потому что мы смешивали бизнес с личной жизнью. Но тебе-то что волноваться? Твоя фамилия – Харт. Ты умеешь отделять одно от другого.

Он издевается, решила она. Надо убираться отсюда, устраивать сцену недопустимо и неприлично. И вообще Хартам не пристало проигрывать.

– Ты прав, – заявила она. – Я справлюсь. Но тебе, Мэдисону, на такое лучше не рассчитывать.

Развернувшись, она покинула дом. Верный Уинстон засеменил за ней. Вместе они спустились с крыльца, не оглянувшись.

Ханна распахнула дверцу машины, Уинстон быстро занял свое место на пассажирском сиденье. Ханна села за руль и захлопнула дверь.

Последним, что она увидела в зеркало заднего вида, был Рейф, стоящий на веранде и провожающий ее взглядом. Он наверняка доволен – еще бы, чуть не довел ее до срыва. Он издевался над ней умышленно!

Волна неуверенности подхватила ее. В памяти невольно всплыли все предостережения дедушки насчет Мэдисонов. Что за игру затеял Рейф?

Глава 14

Рейф остановил «порше» на подъездной дорожке, заглушил двигатель и некоторое время сидел неподвижно, глядя на дверь дома Митчелла.

Пригласить деда на ужин – безумная идея. Пожалуй, стоит завести машину и поскорее удрать. Но тогда придется объяснять Ханне, почему он струсил.

После того, что случилось утром, затевать новую ссору ему не хотелось. Он воспользовался шансом, решил рискнуть и, как и следовало ожидать, столкнулся с сопротивлением. В следующий раз он будет действовать осторожнее. Кто сказал, что Мэдисон не способен учиться на своих ошибках?

Он выбрался из машины и зашагал к веранде. Дверь дома распахнулась, едва он поднял руку, чтобы постучать. Навстречу Рейфу вышел болезненно истощенный мужчина с неряшливой стрижкой и лицом, точно высеченным из камня.

Брайс работал на Митчелла почти десять лет. Никто не знал, откуда он взялся. Поначалу он довольствовался должностью приходящего работника, но после ряда повышений стал мажордомом. Если у Брайса и была фамилия, со временем она забылась. Насколько знал Рейф, у Брайса не было близких родственников. С появлением Брайса хаос в доме Митчелла был вытеснен порядком. Своему хозяину Брайс был беззаветно предан. Для всех окружающих он оставался загадкой.

– Привет, Брайс.

– Добрый день.

– Я к Митчеллу.

– Ваш дедушка в саду.

– Спасибо.

Рейф дружески кивнул и спустился с веранды. Продолжать обмен любезностями было бессмысленно: Брайс не умел поддерживать светские разговоры.

Рейф открыл калитку, ведущую в страну чудес, огляделся, не заметил Митчелла и направился к теплице в дальнем углу сада.

Деда он нашел внутри стеклянного строения над ящиком растений. В одной руке Митчелл держал лейку с длинным носиком, в другой – совок.

Переведя дыхание, Рейф шагнул во влажное тепло теплицы. Ему вспомнились слова Ханны: «Мне просто вдруг пришло в голову сравнить его страсть к садоводству с твоей – к кулинарии. У каждого из вас творческая энергия нашла свой выход».

Примириться с мыслью о том, что у них с Митчеллом есть нечто общее, оказалось нелегко.

– А здесь неплохо, – неловко произнес Рейф и подумал, что Ханна похвалила бы его за такое начало разговора. А может, и не похвалила бы… Она слишком зла на него. – Тебе никогда не приходило в голову открыть коммерческую оранжерею?

– Еще чего! Я пока не спятил, чтобы превращать хобби в бизнес и окончательно все портить. – Митчелл со стуком отставил лейку и усмехнулся. – Кстати о бизнесе: я слышал, ты открываешь в Дримскейпе отель и ресторан.

– Слухами земля полнится.

– Не надо было звать братьев Уиллис осматривать водопровод и электропроводку.

– Ты прав. – Рейф оглядел ряды крошечных горшочков, в которых росли зеленые растеньица с глянцевитыми листьями. – С другой стороны, зачем делать из своих замыслов тайну? Особенно здесь, в Эклипс-Бей?

Митчелл ответил ему пристальным взглядом из-под кустистых бровей.

– Насчет отеля ты серьезно?

– Да. – Рейф перешел к ящику с перистыми папоротниками. – Об этом я думаю уже целый год.

Митчелл присвистнул:

– Черт побери, почему же ты до сих пор молчал?

– Сначала надо договориться с Ханной.

– Верно.

Рейф перестал разглядывать папоротники.

– И ты не скажешь, что отель и ресторан в Дримскейпе – самая дурацкая идея, какая когда-либо приходила в голову Мэдисону?

– Дурацкая? Нет, Мэдисоны не настолько глупы. Они стремятся к тому, чего по-настоящему хотят. – Митчелл прищурился, глядя на внука: – Ты и вправду хочешь этого?

– Да.

Целую минуту Митчелл молча смотрел на него, потом кивнул и снял садовую перчатку.

– Тогда действуй.

– Что?

– Что слышал. Если тебе это надо, отговаривать тебя бесполезно. Ты же Мэдисон. Тебя ничто не заставит свернуть с пути. Если кто и сможет превратить Дримскейп в настоящий отель, так только ты.

Рейф стоял словно пораженный громом. Прошло немало времени, прежде чем он сообразил захлопнуть рот.

– Значит, по-твоему, открыть отель и ресторан – удачная мысль? – еле выговорил он.

– Этого я не говорил. – Митчелл швырнул перчатку на садовую скамеечку. – Скажу честно: понятия не имею, удачна она или нет. Но я же вижу – тебя не остановить. Если ты захочешь, ты можешь успешно заниматься бизнесом. Значит, справишься и с этим своим отелем-рестораном.

Рейф обессиленно прислонился к высокому стеллажу для горшков. Впервые в жизни Митчелл почти одобрил затею, никак не связанную с «Коммерческой компанией Мэдисона».

– А как вписывается в твои планы Ханна Харт? – поинтересовался Митчелл.

Рейф не шевельнулся, даже не моргнул.

– О чем ты?

– Насколько мне известно, половина дома принадлежит ей. Она уже согласилась продать ее тебе?

– Нет.

– Тогда как же, черт возьми, ты намерен поступить?

Рейф пристально уставился на гибискус, растущий рядом.

– Я предложил ей партнерство.

– Партнерство? – На лице Митчелла отразилась крайняя степень изумления. – Ханне Харт? Ты что, лишился последнего ума?

О поддержке Митчелла можно было сразу забыть.

– Кричать незачем, – ответил Рейф. – Я прекрасно слышу тебя.

– Слышишь? Тогда послушай: ты – Мэдисон. Твоим деловым партнером не может быть человек по фамилии Харт. Это партнерство обречено с самого начала.

– А если это будет не просто деловое партнерство? – уточнил Рейф.

– Дьявол! – Митчелл схватил секатор. – Значит, это не выдумки? Ты правда ухлестываешь за ней?

– Между нами возникло то, что можно назвать близкими взаимоотношениями.

Митчелл яростно набросился на гибискус с секатором.

– Хочешь сказать, вы уже переспали?

Рейф невольно отступил подальше от гибискуса и щелкающего секатора в руках Митчелла.

– Я предпочитаю выражаться иначе.

Митчелл обрезал очередную ветку и нахмурился.

– Иначе? Это как?

– В настоящий момент положение слегка осложнилось…

Митчелл нацелился секатором на Рейфа.

– Выслушай меня хотя бы раз в жизни, не пожалеешь. Восемь лет назад эта женщина ради тебя пожертвовала своей репутацией. И между прочим, спасла тебя.

– Я помню.

– Тогда прекрати увиваться вокруг нее. Это несправедливо.

– Это не просто развлечение. – Рейф тщетно пытался подыскать верные слова. – Это серьезно.

Некоторое время Митчелл смотрел на него, нахмурившись.

– Уже лучше. – И он снова занялся кустом. – Зачем ты приехал?

– Спросить, не хочешь ли ты завтра вечером поужинать со мной и Ханной, – смущенно признался Рейф. – Если хочешь, привози свою Октавию.

– Октавия уехала в Портленд.

– Приглашение остается в силе.

Митчелл отрезал еще один сухой сучок.

– Ханна Харт умеет готовить?

– Понятия не имею. В моем присутствии она никогда ничего не стряпала. Ужин буду готовить я.

– Любопытно, – хмыкнул Митчелл.

– Значит, ты приедешь?

– Приеду. Давно хотел отдохнуть от стряпни Брайса.

Рейф вздохнул.

– Прекрасно. – Он выпрямился и направился к двери с таким чувством, словно он только что пережил бурю. – Ждем тебя в шесть.

– Чертовски любопытно, – повторил Митчелл.

Напрасная трата времени, думал Рейф. Ну и черт с ним! Может, Ханна решила подшутить над ним? Надо было хорошенько подумать. Зачем ей вообще понадобилось советовать ему пригласить Митчелла к ужину?

Неужели то, что он попытался угодить ей, – плохой признак?

В дверях кабинета Рейф остановился и осмотрелся. Компьютер на столе, несколько телефонов. Завалы блокнотов, фотографий и газет. Битком набитый шкаф. Несколько первых полос «Джорнал» в рамках на стене. На одной из них – фотография Тревора Торнли рядом с прежним владельцем и редактором газеты Эдом Болтоном и его улыбающейся женой Бев.

– Мне всегда хотелось побывать в кабинете настоящего редактора, – произнес Рейф.

Джед ухмыльнулся и поудобнее уселся в кресле.

– Смотри, не стесняйся. Садись.

– Спасибо. – Рейф снял со стула кипу газет и сел.

– Кофе будешь? – Джед взялся за подлокотники, собираясь встать. – Ты не поверишь, но кофеина здесь у нас всегда полным-полно.

– Нет, спасибо. – Рейф посмотрел на компьютер. На экран была выведена страница текста. Рейф прочел: «Торнли объявил, что будет баллотироваться в сенат, действуя с позиций социальной и личной ответственности…»

– Teбe удалось взять у Тревора Торнли интервью? – удивился Рейф.

– Да, сегодня утром, перед отъездом в Портленд. Теперь пишу статью.

Рейф поерзал на стуле.

– Ну и каково это – беседовать с будущим сенатором США?

– Почти то же самое, что брать интервью у будущего члена законодательного собрания штата восемь лет назад. Он приобрел светский лоск, вот и все. Но добиваться от него точных ответов – по-прежнему тяжкий труд.

– Должно быть, поэтому он так быстро и так далеко пошел.

– Может быть. Ладно, как говорится, пусть он мерзавец, зато наш мерзавец. Будем надеяться, что в Вашингтоне он не забудет, что сам он родом из Эклипс-Бей. – Джед сцепил пальцы на животе. – Что привело тебя сюда?

– Праздное любопытство.

– Отрадно. Из любопытных получаются лучшие репортеры, – хмыкнул Джед. – Что хочешь узнать?

Рейф задумался. В редакцию он зашел, повинуясь минутному порыву, когда возвращался в Дримскейп. Но теперь он понял, что все утро обдумывал решение – с тех пор как Уолтер и Торранс Уиллис поделились с ним предположением насчет убийства Кэтлин Садлер.

– Можно попросить тебя об одном одолжении? Я хочу увидеть старые подшивки газеты.

Глаза Джеда зажглись.

– Старые?

– Да, восьмилетней давности.

Джед присвистнул.

– Все ясно: ты хочешь увидеть статьи о смерти Кэтлин Садлер.

– А это невозможно?

– Почему же? – Кресло скрипнуло под Джедом, он впился в друга взглядом: – Что-то стряслось?

– Ничего. Просто стало любопытно, вот и все. В то время я не читал газет – мне пришлось спасаться от тюрьмы, а потом я уехал из города.

– Убедительное объяснение. – Джед задумчиво постукивал карандашом по краю клавиатуры. – Может, ты ищешь что-то конкретное?

– Нет.

– Слушай, я же твой давний друг, Джед Стедман! Если ты откуда-то узнал, что произошло той ночью, мог бы поделиться со мной!

– Кого интересуют события восьмилетней давности?

Джед вскинул брови:

– Если обнаружатся новые обстоятельства смерти Кэтлин, это будет сенсация. О ее смерти помнят до сих пор. – Он помедлил. – За последние десять лет это убийство в Эклипс-Бей было единственным – если не считать туристов, которые затеяли ссору на стоянке и перестреляли друг друга.

– О смерти Кэтлин я ничего не знаю, – заверил Рейф. – Просто у меня есть пара вопросов…

– Каких? – живо откликнулся Джед. – Надеюсь, это не претензии к моей газете?

– Если тебе некогда, я могу зайти в библиотеку.

Джед усмехнулся:

– Да, можешь. Ладно, идем, я тебе помогу. – Он поднялся. – Согласись, нельзя винить меня за попытку выведать обстоятельства давней истории.

– Пожалуй, нельзя. – Рейф направился за Джедом. – Но если ты пообещаешь молчать, я объясню, что ищу.

Джед вскинул руку:

– Даю слово чести.

– Я хочу выяснить, не было ли в статьях упоминаний о мужчинах, с которыми Кэтлин встречалась тем летом.

Джед замер и озадаченно нахмурился.

– Весь город знал, что она встречается не только с тобой. Даже ты об этом знал! Никакая это не тайна.

– Я просто хотел бы знать, не всплыли ли в ходе следствия имена других ее мужчин.

– А, вот оно что! – Джед подошел к одной из дверей и понимающе оглянулся на Рейфа. – Хочешь проверить, были ли в деле подозреваемые, кроме тебя? Я прав? Думаешь, кто-нибудь из ее приятелей спихнул ее со скалы?

– Ничего я не думаю, Джед. Мне просто любопытно. Так ты покажешь мне старые газеты или нет?

– Прости, привычка сработала. Пойдем, я покажу тебе, как пользоваться аппаратом.

Вскоре Рейф уже сидел перед аппаратом для просмотра микрофильмов и изучал выпуски «Эклипс-Бей джорнал» восьмилетней давности. Наконец на экране появился заголовок на всю первую полосу: «Местная жительница найдена мертвой в Хидден-Коув».

– Вот она. – Джед навис над плечом Рейфа, держась за спинку его стула. – Это не моя работа. Для того выпуска я писал статью о приеме в честь Торнли в институте.

Рейф взглянул на подпись.

– Ты хорошо знаешь этого Бена Орчардсона?

– У него почти не было близких знакомых, но кое-что мне известно. Одно время ему прочили славу известного журналиста, несколько лет он работал в двух-трех крупных ежедневных изданиях. Его погубила страсть к бутылке. Некоторое время он подрабатывал в «Джорнал», потом Эд расстался с ним.

– Орчардсон по-прежнему живет в городе?

– Да ты что! Когда в газете опубликовали его статью про Кэтлин Садлер, ему было уже шестьдесят три года. Он вышел на пенсию и уехал отсюда незадолго до того, как я женился на Конни. С тех пор я о нем ничего не слышал. Но помню, он говорил, что едет в Мексику, а может, в Коста-Рику, где на социальное пособие сможет жить по-королевски и писать великий американский роман. Но вряд ли он успел настолько протрезветь, чтобы купить компьютер и взяться за работу.

Рейф прочел первую статью о гибели Кэтлин, выискивая в ней фамилии. Первой ему попалась фамилия Ханны. Он помедлил, читая краткий абзац о том, как Ханна обеспечила ему алиби: «Ханна Харт, дочь Гамильтона и Элейн Харт, с давних пор приезжающих в Эклипс-Бей в отпуск, заявила, что в то время, когда погибла Кэтлин Садлер, Рейфел Мэдисон был с ней, Ханной. „Мы встретились на берегу, возле Эклипс-Арч, в первом часу ночи, – объяснила она. – Некоторое время мы беседовали. Потом он проводил меня домой. Мы шли пешком и потому добрались до моего дома незадолго до двух часов ночи“«.

Эти слова звучали совсем просто, но Рейф понимал, как дорого они обошлись Ханне. Он мог представить, как отнеслись ее родители к событиям той ночи. Но уговорить Ханну промолчать им не удалось – она не из тех, кто способен утаить правду.

Джед придвинулся ближе.

– Знаешь, я не раз гадал… – Рейф перемотал пленку.

– О чем?

– Чем вы с Ханной занимались ночью на берегу? Неужели только беседовали?

– Да, – подтвердил Рейф, глядя Джеду прямо в глаза.

Джед поспешно выпрямился и отступил, неловко покашливая.

– Это просто естественное журналистское любопытство, ты же понимаешь.

Рейф снова углубился в статью: «Йейтс продолжает собирать сведения о том, что произошло с Кэтлин Садлер незадолго до смерти. Похоже, никому не известно, где она побывала и чем занималась после того, как Мэдисон покинул ее машину возле Эклипс-Арч. Никто не знает, что понадобилось ей в Хидден-Коув в такой поздний чае. Дорога вдоль бухты не освещена, с наступлением темноты по ней перестают ездить…»

– А что стало с самим Йейтсом? – полюбопытствовал Рейф, начиная искать следующую статью. – Он еще жив?

– А ты не знаешь? Умер от сердечного приступа пару лет назад.

– Интересно, можно ли взглянуть на собранные им материалы по этому делу?

– Обратись к новому инспектору, его зовут Шон Валентайн. Основательный малый. Скорее всего, он покажет тебе старые папки, но вряд ли ты там что-нибудь найдешь. В свое время Орчардсон перерыл их не один раз. Помню, как-то он заявил, что у тебя алиби, а других подозреваемых в деле просто нет, и заключил, что Кэтлин погибла в результате несчастного случая или свела счеты с жизнью.

– Версию о самоубийстве я бы отверг сразу, – заметил Рейф.

Джед пожал плечами:

– Я тоже. Но она вполне могла перебрать с выпивкой, потерять равновесие и свалиться со скалы.

– Лучше скажи, зачем она вообще туда потащилась?

Джед на минуту задумался.

– Может, просто побаловать себя парой банок пива после ссоры с тобой?

– Не знаю. Когда она высадила меня возле арки, в машине не было ни капли спиртного – это я знаю наверняка.

– Она могла где-нибудь купить пива после того, как вы расстались.

– Могла. – Рейф не отрывался от статьи на экране. – Но Кэтлин не любила пиво и вообще пила редко.

Джед наклонился над ним, опираясь на спинку кресла обеими руками. Он не сводил глаз с экрана.

– Значит, это дело всерьез заинтересовало тебя?

– Мне просто стало любопытно.

– Разница невелика.

– Не знаю… – Рейф задумался и снова вернулся к предыдущей странице статьи. Он помедлил, увидев сделанный ночью снимок ярко освещенного фасада института политологии. – Вижу, отчет о дебюте Торнли в нашем «мозговом центре» сняли с первой полосы.

Джед поморщился:

– Лучше не напоминай об этом. Моя первая серьезная статья! А на первую полосу она не попала – да еще из-за какой-то Кэтлин Садлер!

Рей продолжал читать о приеме в институте, пока не наткнулся на снимок, сделанный в зале.

– Похоже, в институте собрался весь Эклипс-Бей.

– Туда пригласили всех жителей города, но от каждого из гостей ожидали пожертвований в пользу кампании Торнли. Поэтому в институт явились только местные богачи, политики и дельцы, которые ставили на Торнли.

Рейф усмехнулся:

– И ни одного парня вроде меня – я правильно понял?

– Да, ни единого не припоминаю, – хмыкнул Джед. – Среди собравшихся я был самым молодым и явился на прием только потому, что должен был написать о нем в газету.

Рейф откинулся на спинку кресла и задумался.

– В какое время закончился прием?

– Точно не помню, однако он затянулся допоздна – потому что в те времена Торнли долго раскачивался. И бесплатной выпивки выставили целое море.

Окна института были ярко освещены, когда Рейф с Ханной шагали по Бейвью-драйв, – Рейф отчетливо помнил это.

– Значит, у каждого, кто побывал на приеме у Торнли в ту ночь, есть надежное алиби.

Джед подозрительно взглянул на него.

– Верно. Если хочешь, я поищу список приглашенных. У меня, как единственного представителя местной газеты, где-то завалялась копия. Но Кэтлин не вращалась в таких кругах, Рейф. Кому и зачем понадобилось убивать ее?

– Уместный вопрос. – Рейф вспомнил о женском белье большого размера, туфлях на шпильках и кассетах, найденных братьями Уиллис за сушилкой в доме Кэтлин. Упоминать о них незачем, решил он. Пока это только догадки. – Ты прав. Здесь нечего искать, Джед. Извини, что отнял у тебя время.

– Ничего, – отозвался Джед. – Если нападешь на след, не забудь про меня, ладно? В городе явная нехватка сенсаций. Я не прочь раскрыть тайну смерти Кэтлин Садлер, особенно по прошествии целых восьми лет. Даже Пулитцеровскую премию дают за меньшие заслуги.

– Если я что-нибудь выясню, первым все подробности узнаешь ты, – пообещал Рейф.