Текст книги "Танцующие на снегу"
Автор книги: Джейн Бонандер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)
Глава 19
Крепко прижав к груди сверток и письмо, Сюзанна вышла из банка, слыша, как отзываются эхом в ушах слова президента. Содержимое шкатулки – акции техасских компаний и другие бумаги – оказалось немалым состоянием.
Несмотря на возбуждение, она прокляла Харлена Уокера. Все годы супружеской жизни он считал каждый грош. Он забирал у Сюзанны деньги, заработанные шитьем, заявляя, что они принадлежат ему. Сюзанна была вынуждена прятать деньги, чтобы покупать хотя бы швейные принадлежности. Они жили как нищие, и Сюзанна верила заявлениям Харлена о том, что они бедны. Как глупа она была! Она ни разу не задумалась, на какие деньги он напивается и играет в карты почти каждый вечер, сколько тратит на свои развлечения. Впрочем, сейчас было незачем вспоминать о прошлом. С радостью размышляя о неожиданном богатстве, она торопилась рассказать о нем Натану, думая, что вполне могла бы простить Харлена за обман.
Но, торопясь перейти через улицу к лавке, она поняла: несмотря на то что теперь она может позволить себе дорогой шелк, она не уверена, хочется ли ей тратить на него деньги Натана или свои собственные, – она слишком привыкла к нищете. Вспоминая о том, какие расходы предстоят на ранчо, она не могла позволить себе такую роскошь, как свадебное платье.
Колокольчик зазвенел на двери, когда она вошла в лавку. Навстречу пахнуло свежим кофе. Владелец лавки, мистер Гласс, выглянул из отгороженного закутка, где разбирал почту.
– Добрый день, мэм! Вы что-то забыли вчера? Прижимая к себе сверток, она подошла к прилавку, достала из сумки письмо и протянула лавочнику.
– Боюсь, я передумала.
Лавочник сунул письмо в большую холщовую сумку и нахмурился.
– Вам не понравилась ткань?
– Нет, что вы! Я… – Мистер Гласс разговаривал с Натаном так приветливо, что Сюзанна сразу поняла: они знакомы много лет. Поэтому она решила быть откровенной: – Просто я… чувствую себя неловко. Мне бы не хотелось так… бездумно тратить деньги мужа.
Мистер Гласс начал раскладывать письма по ящикам, стоящим у стены.
– Деньги тут ни при чем, леди. Произошел обмен.
– Вот как? И что же он дал вам взамен ткани? Лавочник взглянул на нее поверх очков.
– Он привез мне первоклассные доски. Сюзанна прижала ладонь к груди.
– Доски? Не может быть! – Так значит, вот куда они делись! – Мистер Гласс, этого я не могу допустить. Доски ему нужнее, чем мне шелковое свадебное платье.
Мистер Гласс дружески улыбнулся ей:
– А вы совсем не похожи на леди Джудит. Сюзанна вопросительно взглянула на собеседника, и он отмел ее вопрос жестом руки.
– О мертвых не говорят плохо, но Джудит Вулф швыряла деньги Натана направо и налево. И он не останавливал ее.
Сюзанна не выносила сплетен, к тому же у нее возникло странное желание защитить покойную жену Натана – несмотря на то что подобные жалобы она слышала и от Наба.
– Говорят, она была очень больна. Наверняка она…
– Да, бедняжка все время хворала. Но сдается мне, она ловко водила мужа за нос.
Стремясь сменить тему, Сюзанна спросила:
– Так вы не возражаете, если мы снова обменяем ткань на доски? И… не могли бы вы прибавить немного дранки?
Лавочник вгляделся в ее лицо:
– А вы уверены, что не передумаете?
– Уверена, мистер Гласс. И чем раньше, тем лучше, ладно? Крышу амбара надо быстро залатать, скоро начнутся дожди.
– Разумеется, – кивнул лавочник со странной улыбкой. – Вам кто-нибудь поможет погрузить доски в повозку?
– Боюсь, нет. Я приехала одна. – Она солгала Луизе, говоря, что поедет вместе с Набом: она не хотела, чтобы кто-нибудь знал о ее планах.
– Тогда я позабочусь о погрузке сам, мэм.
– Спасибо, мистер Гласс. У меня есть еще несколько дел, но я вернусь сюда через час. Этого времени хватит, чтобы загрузить повозку?
– Конечно. – Он усмехнулся и вновь занялся своим делом, пряча насмешливые искры в глазах.
Сюзанна вышла из лавки, размышляя о впечатлении, произведенном Джудит Вулф на лавочника. Несмотря на то что Джудит была давно мертва, Сюзанна обнаружила, что сердится на бедняжку за то, что она вертела Натаном, как хотела. Постепенно в голове Сюзанны начал вырисовываться образ Джудит Вулф, и она не могла не пожалеть Натана: в характере Джудит, несомненно, преобладал эгоизм.
Проходя мимо банка, она невольно прижала к себе сумочку, словно охраняя только что обретенное богатство.
– Ну и ну! Привет, Сюзанна! Она вздрогнула и остановилась.
– Санни? – прошептала она, чувствуя, как по спине пробежал холодок.
– А я искал тебя, – небрежно сообщил Санни и взглянул ей в лицо. В его темных и безжалостных глазах вспыхивали недобрые огоньки. – Ната Вулфа было нелегко найти. Ты ведь живешь у него, правда?
Сюзанна лихорадочно огляделась, одновременно радуясь и досадуя на то, что явилась в город одна.
– Полагаю, ты уже сообщил шерифу о моем преступлении? И сказал, что я скрываюсь здесь? – Ее охватил ужас.
Взяв Сюзанну за руку, Санни повел ее по улице.
– Нет, я не выдам тебя, Сюзанна, если ты согласишься на мои условия.
Она попыталась выдернуть руку, но Санни крепко вцепился в нее. Недавно узнав себе цену, Сюзанна сразу поняла, зачем нужна этому мерзавцу.
– Ты зря проделал такой долгий путь, Санни. Для тебя у меня не найдется ничего стоящего, – с притворной бравадой заявила она.
Он осклабился.
– Я остановился в здешней гостинице. Советую тебе не устраивать сцен на улице, или я расскажу шерифу, что тебя ищут в Миссури по обвинению в убийстве мужа.
– Я была вынуждена защищаться, и тебе это известно, – сумела выговорить Сюзанна, стараясь не спотыкаться, пока Санни тащил ее за собой по дощатому тротуару. – Я не знала даже, мертв ли он, когда бежала из дома…
– В самом деле? – насмешливо переспросил он. – С чего ты взяла?
– Кое-кто… – она побоялась упоминать имя Луизы, – сообщил мне, что труп исчез.
– Ясно, – протянул Санни, – несомненно, этот «кое-кто» – черномазая шлюха, с которой ты вечно секретничала. Она сказала бы что угодно, лишь бы успокоить тебя, – разве ты этого еще не поняла?
Такое предположение мелькало в голове у Сюзанны. Она была уверена, что Харлен мертв, но охотно поверила словам Луизы, приносящим облегчение.
Они вошли в гостиницу, и Санни улыбнулся, приподнимая шляпу и здороваясь с проходящей мимо парой. Сюзанна прекрасно знала, что, несмотря на обаятельную улыбку, Санни – коварный и злобный негодяй. Она понятия не имела, как он намерен поступить, но ожидала самого худшего. У нее сжалось сердце.
Санни остановился у стойки портье, стискивая руку Сюзанны:
– Будьте любезны, дайте мне ключ. Услышав учтивую просьбу, человек за стойкой приветливо улыбнулся.
По коже Сюзанны пробежали мурашки, и если бы портье взглянул на нее, он заметил бы в ее глазах ужас.
Она ухитрилась подняться по лестнице, ни разу не запнувшись. Едва они вошли в комнату Санни, он тщательно запер за собой дверь и сунул ключ в карман. Бросив на кровать стетсон песчаного оттенка, он провел длинными пальцами по золотистым волосам, все это время не спуская глаз с Сюзанны.
– Вот уж не думал, что ты способна стать еще прекраснее, Сюзанна! Как я ошибался!
Она надеялась, что успешно скрыла свое отвращение. Санни был воплощенным противоречием. Внешне обходительный, безукоризненно вежливый, хорошо одетый, прекрасно сложенный, внутри он был злобным и безобразным. В то же время Харлен был зол, безобразен и грязен и внутри, и снаружи. Ему не хватало ума казаться лучше, чем он есть на самом деле. Сюзанна содрогнулась, вспомнив об этом…
– Позволь, я помогу тебе снять плащ.
– Нет, – решительно отказалась Сюзанна, цепляясь за ворот плаща и пряча под ним сумку.
Санни развел руками:
– Как хочешь. Можешь остаться в плаще. Но тебе придется провести здесь некоторое время. – Он указал на бархатную кушетку.
Сюзанна отказалась бы от приглашения, если бы ее ноги не стали ватными. Она села, по-прежнему прижимая сумку к груди.
– Выпьешь что-нибудь?
Она покачала головой, стараясь сохранить спокойствие.
– Только не говори мне, что совсем не пьешь, – насмешливо продолжал Санни, наполняя свой стакан.
– Ты ведь знаешь, что я не пью, Санни. Терпеть не могу спиртное.
Он вглядывался в ее глаза, покачивая на ладони стакан с янтарной жидкостью. Коварная улыбка играла на его лице.
– А я помню время, когда ты была не прочь выпить, Сюзанна.
Чувствуя себя рядом с Санни нищей оборванкой, она нервно разгладила складки заплатанной и измятой коленкоровой юбки. Тон Санни был небрежен, но Сюзанна хорошо знала его и потому поняла: это очередная уловка, способ усыпить ее бдительность перед атакой. Она разгадала его замысел: Санни в совершенстве владел искусством шантажа.
– Не понимаю, о чем ты говоришь.
– Помнишь похороны Ма Уокер? Морщинка прорезала лоб Сюзанны.
– Конечно, как я могу их забыть? Он хищно улыбнулся:
– Так я и думал. Сюзанна ничего не понимала.
– Но в чем дело?
– А ты помнишь, что Харлен переболел свинкой за несколько лет до того, как ты переселилась к нам? А, Сюзанна?
Этой же историей Санни воспользовался, чтобы настроить против нее Натана. Сюзанна попыталась взять себя в руки.
– Помню, я слышала об этом. Но какова связь между болезнью Харлена и похоронами твоей матери?
Санни запрокинул голову и негромко расхохотался.
– Помнишь пунш, который ты пила на похоронах?
Ее охватило смутное беспокойство.
– С тех пор прошло почти четыре года. Кое-что я могла и забыть.
Он снова рассмеялся – на этот раз коротко и резко.
– Не разыгрывай дурочку – это тебе не идет, Сюзанна.
Набравшись смелости, она встала:
– Мне незачем выслушивать эту…
– Сядь, шлюха.
Этот приказ прозвучал как пощечина, но Сюзанна не испугалась.
– Говори, что тебе от меня надо? Мне пора возвращаться на ранчо.
Санни смотрел на нее в упор, пока пауза не затянулась и напряжение не достигло пика.
– Помимо всего прочего, я хочу тебя.
– Вот как? Видишь ли, а мне ты нужен меньше всего на свете, – выпалила Сюзанна.
Санни ответил странной, почти ласковой улыбкой.
– И еще мне нужен мой сын.
Она пошатнулась, шагнула назад, уперлась ногами в край кушетки и рухнула на сиденье, стараясь не выдать страха.
– Он не твой сын, – негромко, но твердо заявила она.
Санни вновь наполнил свой стакан.
– Ты так думаешь? Ошибаешься, дорогая.
– Не смей называть меня так! – зло прошипела Сюзанна.
Он хмыкнул:
– Пожалуй, тебе следует соблазнить меня еще раз, чтобы я обрюхатил тебя, как раньше. Когда-то ты хотела меня, Сюзанна. Я могу снова заставить тебя хотеть…
По коже Сюзанны пробежали мурашки, волосы от ужаса встали дыбом.
– Я никогда не хотела тебя!
Санни подошел к ней вплотную, не спуская глаз с ее лица и слегка опустив веки.
– Мне известно, что на одном деликатном месте у тебя есть родинка.
Сюзанна вздрогнула, но сохранила невозмутимый вид.
– У многих людей есть родинки, – ответила она внезапно охрипшим голосом.
Ухмылка Санни ужасала ее.
– Да, но у тебя родинка находится под пупком, под шелковистыми каштановыми завитками, которые покрывают твою…
– Прекрати! – Она отвернулась, чувствуя, как голова раскалывается от боли, а в ушах шумит кровь.
Из-за спины раздался голос Санни:
– Откуда я мог бы узнать об этом, Сюзанна, если бы не увидел сам?
У нее стучали зубы, и она была вынуждена стиснуть челюсти. Открылась страшная догадка, повергая ее в отчаяние.
– Харлен был бесплоден, Сюзанна. Думаешь, почему у вас не было других детей?
– По-моему, мне просто повезло, – дерзко выпалила Сюзанна, с трудом преодолевая сопротивление окаменевшего языка.
Санни осклабился: разговор явно забавлял его.
– Харлен хотел ребенка, особенно сына. Он попросил меня оказать ему честь, и, как преданный брат, я…
– Я тебе не верю, – прошипела она, поворачиваясь и уставившись ему в глаза. – Харлена я ненавидела, а тебя презираю!
Его глаза были пустыми, как у мертвеца.
– И тем не менее ты стала матерью, верно? Санни из ночных кошмаров появился перед ее глазами, уничтожил мнимую безопасность, бросил ей в лицо истину, которую она не хотела знать.
Санни подступил так близко, что Сюзанна чувствовала запах у него изо рта. Она закашлялась от этой знакомой, удушливой вони и зажала рот ладонью.
– Что ты пьешь?
– То же самое, что мы пили ночью после похорон матери, Сюзанна. Разве ты не помнишь, как понравился тебе этот напиток?
Этот же запах преследовал ее в ночных кошмарах – тошнотворный, навязчивый, раздражающий ноздри даже после пробуждения.
В памяти вспыхнула ужасающая картина: она лежала в постели, а оба брата стояли рядом. Она вспомнила тошноту и легкое головокружение от пойла, которое ее заставили пить. Затем Санни лег на нее, одним ударом проник внутрь…
Она сморщилась от подступившей к горлу желчи, оставляющей омерзительный привкус на языке. Ей пришлось несколько раз сглотнуть, прежде чем она сумела выговорить:
– Ты изнасиловал меня.
Санни удивленно приподнял густую бровь:
– Изнасиловал?
Она зажмурилась, но когда видение давнего прошлого возникло перед ней отчетливо, как события вчерашнего дня, она снова открыла глаза и яростно заморгала, сдерживая слезы.
– Ты… – она осеклась, – …сорвал с меня одежду. Мое единственное платье, пуговицы разлетелись…
У нее перехватило горло, и она замолчала, вновь переживая давний ужас, боль, отвращение…
– Конечно, ты была не девственницей, но я представлял, что беру тебя первым. Мне нравилось ласкать тебя, целовать родинку в форме полумесяца…
– Прекрати! – Она зажала уши, не желая слышать его и молясь, чтобы грохот сердца заглушил ненавистный голос.
Он сел рядом и положил руку ей на колено.
– Ты отвечала на мои ласки так, как и полагается дочери шлюхи. Ты уродилась в мать, в Фиону, – со вздохом добавил он. – Харлен никогда не замечал этого – в отличие от меня.
Сюзанна отпрянула, желая исчезнуть, избавиться от видений четырехлетней давности.
– Тебе пришлось напоить меня, ублюдок. Иначе я не позволила бы тебе прикоснуться ко мне.
– Можешь считать, как пожелаешь, Сюзанна, – если тебе от этого легче, – добавил он, поглаживая ее колено. – Но у нас есть сын. И кроме того, я имею право на все, что было в шкатулке моего брата.
– На то, что Харлен оставил мне?
Санни отрывисто хохотнул:
– Тебе? Он не завещал тебе ни гроша.
Сюзанна не стала задумываться, правду ли он говорит. Она не собиралась отдавать Санни акции. Санни неверно истолковал ее молчание:
– Не расстраивайся, Сюзанна. Харлен ничего тебе не оставил, но я не прочь поделиться. Кроме того, – добавил он, – мне не терпится снова оказаться с тобой в постели.
Сюзанна пригвоздила его к месту ненавидящим взглядом.
– Для этого тебе понадобится сначала убить меня. Но поскольку ты уже однажды изнасиловал меня пьяной, ты, вероятно, не заметишь разницы.
Санни уставился на нее с притворным отчаянием:
– О, Сюзанна, ты оскорбила мои чувства! Она сбросила с колена руку Санни и отодвинулась от него.
– Если так, я просто счастлива, – сообщила она.
Санни поднялся, подошел к буфету и снова наполнил свой стакан.
– Суд решил, что все имущество Харлена переходит ко мне, и…
– Я тебе не верю, – перебила она. Санни покачивал в ладони стакан.
– Может, отправимся прямо к шерифу? Подумай об этом, Сюзанна. Стоит мне открыть твою тайну, и ты попадешь в тюрьму. А твой драгоценный сынок, над которым ты так трясешься, достанется мне – и я поступлю с ним, как мне заблагорассудится.
У Сюзанны ломило виски, желудок был готов вывернуться наизнанку. Она схватилась за голову. «Думай! Ты должна думать!» При упоминании о шерифе ее пронзил страх, ибо, несмотря на уверения, что она убила Харлена, защищаясь, молодая женщина знала: ей никто не поверит. Но самое худшее – если она попадет в тюрьму, Кори отдадут Санни. И пусть Санни – отец ребенка, он прежде всего брат Харлена, такой же мерзавец.
Страх лишиться ребенка подействовал на Сюзанну сильнее остальных угроз. Санни понял это.
– Если ты хотя бы пальцем дотронешься до Кори, я убью тебя.
Санни потер переносицу.
– Сюзанна, Сюзанна! Ну зачем нам враждовать? Тебе стоит только принести мне шкатулку Харлена, и мы с тобой и с нашим сыном заживем припеваючи.
Сюзанна отвернулась, чтобы Санни не видел ее лица.
– Я отдала шкатулку на хранение Натану. Я не хочу, чтобы он, что-нибудь заподозрил…
– Тогда принеси ее, иначе проведешь остаток жизни за решеткой. По-моему, из меня получится отличный отец, – самодовольно заметил Санни.
Шагнув к Сюзанне, он положил руки ей на плечи. Она содрогнулась с гадливостью, словно от прикосновения змеи.
– Ты похоронила свое призвание, Сюзанна, – заметил он, поглаживая ей шею. – Из тебя получилась бы умелая шлюха – получше твоей матери. Мужчины дорого платили бы, чтобы побыть с тобой…
– Я не… – Она попыталась отвернуться, но Санни схватил ее за горло стальными пальцами.
– Не прикидывайся недотрогой, Сюзанна. Я же помню, какие у тебя были глаза, когда я ласкал тебя между ног. Ты обезумела от страсти. – Последнее слово он прошептал ей на ухо.
Запах изо рта Санни вновь вызвал у нее приступ тошноты.
– Нет! Я… – Она задохнулась, когда пальцы Санни на горле сжались сильнее.
– Можешь отрицать это сколько угодно: я все равно знаю, кто ты такая.
Сюзанна впилась в пальцы Санни ногтями, и он вдруг разжал их. Она задохнулась и вцепилась в подлокотник, чтобы не упасть.
– Зачем же тогда я нужна тебе, черт возьми? В его глазах мелькнула гнусная улыбка.
– Это же очевидно. Ну вот что, – он вновь перешел на деловой тон, – принеси мне шкатулку Харлена, Сюзанна. Иначе я скажу шерифу, где ты прячешься, и ты лишишься своего драгоценного сынка.
Плечи Сюзанны поникли, но она тут же взяла себя в руки. Зная, что ничто не заставит Санни отказаться от своих намерений, она отважилась возразить:
– Натан поможет мне, я знаю…
Ее прервала пренебрежительная усмешка Санни.
– Нет, не поможет. Он вел со мной двойную игру, Сюзанна. Он укрывал преступницу. Ему грозит не меньшее наказание, чем тебе, – для этого мне надо только встретиться с шерифом…
– Нет! – Она не могла втянуть Натана в это дело и уже жалела, что упомянула о нем.
– Это мне решать, – отозвался Санни, довольный своими угрозами. Схватив Сюзанну за плечи, он привлек ее к себе спиной. – И не вздумай обмануть меня, Сюзанна. Я все предусмотрел: если со мной что-нибудь случится, правду о смерти Харлена будут знать блюстители закона.
Сюзанной вновь овладела паника.
– Если ты не отпустишь меня немедленно, меня хватятся на ранчо.
Он разжал пальцы и вздохнул:
– Пожалуй, ты права. Надеюсь, ты больше не станешь убегать от меня?
Сюзанна не ответила, и он схватил ее за подбородок, крепко сжав пальцы.
– Куда бы ты ни сбежала, Сюзанна, я разыщу тебя – запомни раз и навсегда.
Она попыталась высвободиться, но безуспешно. Подбородок онемел от боли. Чтобы не выдать страха, Сюзанна уставилась в глаза Санни, ненавидя его всем сердцем.
– Мне не нравится этот вызывающий вид, Сюзанна. Запомни, если ты попытаешься обмануть меня, ты дорого за это заплатишь. И не забывай: когда ты окажешься в какой-нибудь вонючей и грязной камере, Кори будет со мной.
Оттолкнув ее, он подошел к окну и застыл, делая вид, что с любопытством разглядывает прохожих.
Охваченная страхом, Сюзанна потирала подбородок. Слова Санни представляли большую угрозу, чем синяк, оставленный его пальцами на подбородке.
– А ты, оказывается, хуже Харлена. Он был просто глуп, а ты – зол и коварен, – с тихой ненавистью выговорила она.
Санни повернулся с отвратительной ухмылкой на лице:
– Стараюсь, как могу.
Сюзанна ослабела от неудержимых спазмов в груди. Ей казалось, что она стоит спиной к стене, в тесном углу, откуда нет пути. Да, бегство невозможно. Повернувшись к двери, она произнесла:
– Мне понадобится несколько дней, чтобы… все уладить.
Санни отошел от окна и отпер дверь, распахнув ее с преувеличенной учтивостью. Как ей была ненавистна эта фальшивая галантность!
– У тебя есть время самое большее до послезавтра, – предупредил он.
Сюзанна прошла по коридору и почти бегом спустилась по лестнице, цепляясь за перила, чтобы удержаться на ослабевших ногах.
Каким-то чудом она ухитрилась добраться до лавки, где была оставлена повозка. В ней уже лежали доски и дранка. Забравшись на сиденье, Сюзанна подхватила вожжи и сжала их в непослушных пальцах. Она пробыла в городе меньше двух часов, но эти два часа показались ей вечностью.
Глава 20
Луиза ждала ее на веранде, воинственно подбоченившись и грозно насупив брови.
– Где ты была, негодная девчонка? – Она зашагала рядом с повозкой, которую Сюзанна направила к амбару. – Ты перепугала всех нас до смерти. Ты же сказала, что поедешь с Набом. Зачем ты отправилась в город одна, голубка? Разве это дело – разъезжать одной, когда вокруг, может быть, шныряет этот негодяй Санни!
По дороге на ранчо Сюзанне хватило времени, чтобы обдумать свое положение. Она постаралась на время забыть об угрозах, касающихся Кори, но они то и дело звучали в ее ушах. Теперь она знала, что Санни действительно может быть отцом Кори. И что Натан ничем ей не поможет. Конечно, он что-нибудь предпримет, стоит ей только попросить, но зачем втягивать его в дела, которые не касаются никого, кроме нее? Натан уже достаточно пострадал потому, что не выполнил приказ Санни. А теперь он укрывал преступницу – ее, Сюзанну.
Ей не хотелось уезжать. За свою жизнь ей часто приходилось покидать обжитые места, но она не знала, чем еще может избавить Натана от лишних хлопот. Она любит его и всегда будет любить, и расстаться с ним – все равно, что потерять ногу или руку. Но расстаться с Кори – значит, лишиться сердца. А без сердца жить невозможно.
С фальшивой улыбкой на лице она остановила повозку перед амбаром, спрыгнула на землю и передала вожжи Джексону. Новый работник Натана метис Мак-Клауд научил мальчика обращаться с лошадьми. Сюзанна проследила, как Джексон распрягает пару и ведет ее в конюшню.
– Луиза, здесь слишком много дел, чтобы отрывать от них Наба на несколько часов. Натан говорит, что уже давно пора бы начаться дождям, а крыша до сих пор не починена. Я давным-давно научилась заботиться о себе, и потому мне незачем полагаться на других.
Луиза заглянула в повозку:
– Зачем ты привезла доски и дранку? Сюзанна стащила с рук перчатки.
– Чтобы починить крышу.
Бросив в ее сторону подозрительный взгляд, Луиза спросила:
– Откуда это у тебя такие деньги?
Сюзанна направилась к дому.
– Не важно, Луиза. Главное – быстро завершить работу.
Луиза поднялась вслед за ней на веранду.
– Я искала ткань, которую ты купила вчера, но ее нигде нет.
– Потому что я отвезла ее обратно, – невозмутимо объяснила Сюзанна.
Луиза схватила ее за руку и остановила.
– Что ты сделала?
– Отвезла ее обратно.
– Но почему?
Сюзанна высвободилась и шагнула в дом, преследуемая Луизой по пятам.
– Мы обе знаем: мне ни к чему такое роскошное свадебное платье… – Как выяснилось, свадебное платье ей вовсе ни к чему. Эта мысль причинила Сюзанне острую боль.
Луиза недовольно вздохнула.
– Мистер Натан разрешил купить эту ткань.
– Да, но знаешь, как он за нее расплатился? – Дождавшись, когда Луиза покачает головой, Сюзанна сообщила: – Досками и дранкой, приготовленными для починки амбара.
Понимающее выражение скользнуло по лицу Луизы.
– Так значит, вот в чем дело!
– Да. Теперь ты понимаешь: я не могла этого допустить.
– Голубка, должно быть, этот человек влюблен в тебя без памяти.
Сюзанна отвернулась. «Нет, – мысленно возразила она, – он просто считает, что все женщины похожи на Джудит, что их надо осыпать роскошными подарками».
Луиза выглянула в окно:
– А вот и он – легок на помине… Сюзанна проследила за ее взглядом и увидела, что Натан направляется к дому. Он выглядел так, словно на завтрак проглотил грозовую тучу.
Мак-Клауд сообщил Натану, что в повозке, которую они с Джексоном вкатили в сарай, оказались доски и дранка. Черт возьми, он даже не знал, что Сюзанна ездила в город.
Натан ворвался в дом. Сюзанна еще не успела снять плащ и отложить перчатки.
– Что это за доски и дранка? – Натан не желал выдавать гнева, но не сумел сдержаться.
Сняв плащ, Сюзанна повесила его на крючок у двери.
– Для амбара, глупый.
Голос Сюзанны нервно дрогнул, но Натану было некогда размышлять о причинах ее волнения.
– Как ты расплатилась за них?
Сюзанна не оборачивалась, поправляя другую одежду, развешанную на крючках.
– Так же, как ты расплатился за мою ткань. Натан нахмурился и надолго замолчал.
– Так ты знаешь?..
Сюзанна подошла поближе и застыла, глядя на Натана широко раскрытыми печальными глазами.
– Я не могла оставить этот шелк у себя, Натан. Мне ни к чему такая роскошь. Мне просто неловко…
– Но ведь я разрешил купить его, – перебил Натан.
– Знаю, – с улыбкой подтвердила она и прикоснулась к его подбородку. – И потому так ценю твой жест. Но он был необдуманным. Доски нужны нам гораздо больше, чем мне изысканное свадебное платье.
Натан не мог ее понять. Любой женщине нравятся дорогие вещи. Дарить женщинам подарки – единственный способ доказать свою любовь. Натан был уверен в этом, помня, как он скуп на нежные слова.
– Но Джудит…
Сюзанна прижала пальцы к его губам, заставляя его замолчать.
– Я не Джудит, – произнесла она с расстановкой.
Недовольство Натана улетучилось, и он схватил Сюзанну в объятия. Неожиданно она напряглась и высвободилась из его рук. Что-то обидело ее. Ему не следовало упоминать о Джудит.
Натан наблюдал, как Сюзанна прошла к плите и сняла с веревки высохшие брюки Джексона.
– Напрасно я заговорил о Джудит. Прости, если я обидел тебя. Просто она всегда радовалась подаркам. – Он беспомощно пожал плечами. – Я считал, что все женщины таковы.
Сюзанна продолжала снимать белье с веревки.
– Незачем извиняться. Нет ничего странного в том, что ты вспомнил о Джудит. – Сюзанна обернулась, и Натан увидел боль в ее глазах. – Но я не Джудит, Натан. Я не прошу у тебя ничего, кроме любви.
Он растерялся, понимая, что может потерять Сюзанну, если так и не решится произнести эти слова. Но с каким же трудом они давались ему…
– Я люблю тебя, Сюзанна. Люблю и хочу жениться на тебе, чтобы ты никогда не покидала меня.
Глаза Сюзанны наполнились слезами, она выронила сухое белье и выбежала из комнаты.
Он ждал от нее совсем другого.
Натан еще стоял в замешательстве, когда в дом вошла Луиза с полным передником кабачков с огорода.
– Должно быть, она сказала вам, что отвезла ткань обратно, – заметила Луиза, присмотревшись к Натану.
Кивнув, он подтвердил:
– Да, сказала. Но я не понимаю ее, Луиза. Луиза выгрузила кабачки на стол и уперла руки в бока.
– Может, вы чем-нибудь расстроили ее? Смотрите, а не то я прикажу Кито хорошенько проучить вас, и он не посмеет отказаться.
Натан прислушивался к протяжному говору Луизы и размышлял, будет ли он и впредь жить, опасаясь, что Кито исполнит свою угрозу. Скорее всего – да, с иронией и смирением решил Натан.
Луиза вытерла руки о передник и принялась разбирать кабачки.
– За всю жизнь у моей голубки не было даже дырявого горшка, мистер Натан. Она шила, стирая пальцы в кровь. Она пыталась скопить хотя бы несколько монет, но этот ублюдок Харлен всегда отбирал их. И пропивал. – Последнее слово Луиза подчеркнула ударом ножа об стол. – Или проигрывал. – Она сердито прищелкнула языком и разрезала кабачок пополам. – По-моему, напрасно она вернула в лавку шелк, да только меня она ни о чем не спросила.
Луиза повернулась, держа в руках две половинки кабачка.
– Она слишком любит вас – так, что готова расстаться с платьем своей мечты, лишь бы вы залатали эту чертову дыру в крыше амбара.
Натан и сам это понимал, но все еще заставлял теряться в догадках. Что-то тревожило ее, и Натан вознамерился выяснить причину ее тревоги.
Сюзанна присела на кровать Кори и вытерла слезы углом передника. Он любит ее! Господи, Натан ее любит! Ей было бы тяжело покидать этот дом, так и не дождавшись от Натана заветных слов. Но теперь осталось только взять Кори и уйти.
Неужели она проявила трусость, решив спасаться бегством? Может быть. Если бы она могла найти способ справиться с Санни, не втягивая в это дело Натана, она бы так и сделала. Но теперь, когда Джексон дома и жизнь Натана начинает понемногу налаживаться, нельзя подвергать его опасности.
Дверь распахнулась и ударилась о стену. На пороге застыл Натан с суровым выражением на лице. Подойдя к Сюзанне, он остановился, сунув большие пальцы в карманы джинсов.
– Я хочу знать, что, черт возьми, происходит! Быстрым движением пальцев Сюзанна вытерла слезы со щек.
– О чем ты говоришь?
Он взял ее за подбородок, невольно задевая свежий синяк. Сюзанна поморщилась.
– Что случилось? – резко проговорил он, отпустил Сюзанну и присел рядом с ней на постель.
– Ничего, – ответила она, отворачиваясь.
– Сюзанна! – угрожающе произнес он, заставляя повернуться к нему лицом.
Она упрямо отводила взгляд, и Натан снова взял ее за подбородок, на этот раз успев заметить синяк.
– Что произошло?
– Ничего, – чересчур торопливо отозвалась Сюзанна. – Правда, ничего. – Она пыталась избежать пристального взгляда Натана. – Просто я… разволновалась, думая о нас…
– Нет, – возразил Натан, – тут что-то не то. Если что-нибудь стряслось – признавайся. Разве я смогу помочь тебе, не зная, что тебя тревожит?
– О Натан! – со сдавленным всхлипом воскликнула она. – Думаешь, я смогу просить у тебя…
– Проклятие, Сюзанна, ты перепугала меня до смерти! Выкладывай, в чем дело. – Он попытался обнять ее, но она снова отстранилась.
Ей отчаянно хотелось во всем признаться, излить душу. Закрыв лицо руками, она прижала пальцы к глазам.
– Ты не сможешь помочь мне, Натан, и никто не сможет!
Натан взял ее за руки, и на этот раз она не стала вырываться.
– Позволь, я попробую.
Она прижалась к нему, не зная, что она будет делать, оставшись без его поддержки. Она не хотела втягивать его в свои дела, но какая-то весомая причина, возможно, его признание в любви, побуждала рассказать обо всем.
– Здесь Санни, – наконец отважилась она. Натан выругался и крепче обнял ее.
– Я так и знал, что он когда-нибудь объявится. Расскажи, что произошло.
Сюзанна пересказала ему недавние события – с того момента, как Санни остановил ее возле банка, до его последней леденящей кровь угрозы. Она упомянула о том, что Санни охотится за шкатулкой Харлена и обещает предать ее суду за убийство Харлена, если она не выполнит все его требования, а также угрожает забрать Кори и отправить ее в тюрьму.
– И он правда может это сделать, Натан, – заключила Сюзанна, собравшись с остатками сил. – Он… – она глубоко вздохнула, – он способен на это, потому что… – она прикусила дрожащую нижнюю губу, чтобы боль прогнала страх, – …он – отец Кори.
Рука Натана застыла на ее плече.
– Что?!
Она отстранилась и сжалась на постели.
– В день похорон матери братья Уокеры напоили меня. Санни… сорвал с меня одежду и… изнасиловал меня. Теперь я все вспомнила. Господи, Натан, много лет подряд я просыпалась от жутких кошмаров, в которых Санни насиловал меня. И… всегда при этом чувствовала удушливый запах – даже просыпаясь и приходя в себя. Но все, что я видела в страшных снах, случилось на самом деле. Да, так все и было, Натан. Я вспомнила об этом, когда была в комнате Санни, в гостинице. Он… пил какую-то вонючую гадость – ту же самую, которой вместе с Харленом напоил меня после похорон. Так я и вспомнила, что было со мной тогда.
