Текст книги "Незванный гость (СИ)"

Автор книги: Джейн Анна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

– Разочарована, что ли? – хмыкнул парень.

– Кирилл... – Почти жалобно произнесла девушка, крепко сжав руки, покоящиеся на коленях, в замок.

Они несколько минут молчали. А потом парень все же задал волнующий его вопрос:

– Зачем?

И Снежана сразу поняла, о чем он спрашивает. Черные глаза ее вспыхнули – как будто бы молния в них сверкнула, а на высоких точеных скулах появился нежный румянец, то ли от смущения, то ли от злости.

– Ты ведь знаешь про моего отца. Мы – банкроты. Мы – ничто.

– Тебе так нужны деньги? – взгляд у молодого человека был тяжелым.

– Да, мне так нужны деньги, – проговорила тихо, но твердо девушка.

– А я не знал, что ты такая корыстная.

– Что ты понимаешь? – вспылила вдруг Снежана. В раскосых черных глазах появились злые слезы. – Легко рассуждать, когда ваш отец оставил вам наследство! Делай, что хочешь, покупай, что хочешь, ни о чем не переживай!

– Снежана, ты дура? – тихо проговорил Кирилл. – Твой-то отец жив.

– Лучше бы... – Она не договорила и отвернулась.

– Ты точно дура.

– Это ты дурак. Ты. Что ты устроил? Зачем полез? Это ведь не твое дело! Что ты вообще от меня хочешь? – с надрывом спросила девушка, ожидающая, что Кирилл будет просить ее остановиться, прекратить, но реакция у него была иной.

– Продавать себя за возможность покупать, что хочешь... Отличное решение проблемы.

– Не смей меня судить.

– Я тебя люблю, – вдруг признался он и сам себя обругал за слабость.

– Кирилл, – погладила его по волосам Снежана. – Ты – маленький мальчик, просто глупый маленький мальчик, – проговорила она, глотая слезы и ненавидя себя за них.

– Не трогай меня, – дернулся тот. Было ужасно больно – и ныло не сломанное ребро, а где-то намного-намного глубже. Кажется, даже в душе.

– Кирилл...

– Убери свои грязные руки. Мало ли, кого ты недавно лапала. Я хочу быть чистым, – волком глянул на нее парень, отодвигаясь в угол, подальше. Возможно, он думал, что Снежана начнет умолять, попросит простить, спасти ее – и если бы она так сказала, если бы произнесла заветное слово: "Помоги", он бы ради нее все сделал. А она лишь прикрыла глаза на мгновение, глубоко вздохнула и произнесла:

– Прости, Кирилл. Если бы обстоятельства сложились иначе, я бы тоже тебя любила.

– Любить можно только тогда, когда все хорошо? – почему-то стали эти слова незримой пощечиной для Кирилла.

– Когда все плохо, не до любви, милый. – С этими словами Снежана ушла, и все те, кто лежал в палате, провожали ее такими взглядами, от которых Киру захотелось выть в голос – слишком уж похотливыми они были.

А восемнадцатилетие он все равно справил – друзья приготовили ему сюрприз и устроили вечеринку у него в доме по возращению. Даже мать против не была. А Игорь со своим приколом его тогда очень порадовал – сюрпризы Кирилл все же любил.

О Снежане он рассказал только Дэну, скупо и сухо, а после ни разу не произносил ее имя вслух.

***

Мы вышли в летнюю ночь, верее, сначала попали в подземную стоянку, в которой царила прохлада, а после на машине выехали на улицу. За рулем сидел Дэн, время от времени зевающий, рядом с ним находилась я, а позади расположился довольный Кирилл, прихвативший с собой из дома набитый чем-то рюкзак.

– Ну и каков твой план? – поинтересовался Смерч.– Каким будет возмездие?

– Разведка донесла, что Игорек сейчас в неком суши-баре "Сакура", двигай к нему. Знаешь, где это?

– Знаю, – кивнул Смерч. Я тоже знала – это местечко находилось на другом берегу города, открылось недавно, было претенциозным и пользовалось популярностью у любителей японской суши – шеф-поваром там был самый настоящий японец.

– Что за разведка?

– Инстаграм, – хмыкнул Кирилл. – Его дама сердца минут двадцать назад выложила селфи с ним, в лучших традициях сообщив всем, где они находятся. Честно говоря, я думал, он дома, но так даже лучше. Увидим реакцию.

– На что? – обернулась к нему порядком заинтересованная я. Розыгрыши я любила – главное чтобы разыгрывали не меня.

– На это, – с загадочным видом расстегнул рюкзак парень. В нем лежали какие-то подозрительные баллончики.

– И что ты собрался этим делать? – не сразу врубилась я.

– Игорь очень любит свою машину, – стал еще более загадочным гость.

– В таком случае, сразу пиши завещание, – посоветовал Денис. – Он свой "Мерс" в кредит только два месяца назад взял.

– Обижаешь, чувак, – растянулись губы Кезона в улыбке, – я же не садист. Взял специальные баллончики. Которые водой отмываются.

– Ты хочешь ему машину разукрасить? – запоздало догадалась я и восхитилась безрассудной отваге Кирилла. С Игорем я была знакома хуже, чем других близких друзей Дэна, но точно знала, что за свою машину он задушит.

– Почему бы и нет? Я же говорю, краска легко смывается. Зато впечатления на всю жизнь останутся.

– Как у тебя с военкоматом? – осведомилась я, но не получила ответа. Зря тогда Игорь все-таки так пошутил над злопамятным Кезоном.

В результате мы не просто подъехали к суши-бару с баллончиками наготове, но по инициативе Дэнни еще и побывали в местном супермаркете, где купили пирог и долго выбирали фрукты: а их нам нужно было целых четыре штуки: две сливы, грушу и банан. Их я, весело напевая, укладывала на пирог, дабы изобразить лицо. Сливы стали глазами, груша – носом, а банан – улыбкой. Получилась совершенно зловещая и отчего-то кажущаяся ехидной рожа.

– Напоминает Игорька, – любовался ей остаток дороги Кирилл. – Вот как будто бы как живой. – На капот поставим, – был он в предвкушении от розыгрыша.

Улица, на которой находилась "Сакура", была даже в столь поздний час оживленной, и поэтому, когда мы втроем с баллончиками подошли к ярко-красному новенькому "Мерседесу" Игоря, припаркованному неподалеку от суши-бара, на нас весьма странно поглядывали. А когда мы принялись рисовать на машине, то и вовсе глазели, как на вандалов. Но мы бесстрашно продолжали свое дело. И если сначала было страшновато – мало ли, что может случиться, то затем мы разошлись

Я с упоением рисовала белые ромашки на дверях с одной стороны, Кезон изображал снежинки и сердечки с другой, а Дэн старательно выводил зеленым слова поздравления на капоте. У гостя получалось хуже всех, зато он действовал с чувством и азартом. Видимо, так сильно хотел поздравить своего старого друга с праздником.

– Как Игорек свою тачку называет? – спросил Кирилл в середине нашей усердной работы.

– Ласточка, – отозвался Дэн. Любовь именинника к своему авто была странновата, на мой взгляд.

– Значит, надо нарисовать гнездо, – отчего-то решил его друг, потряс баллончик и изобразил на стекле нечто, напоминающее заштрихованный овал.

– Ты потрясающий художник, – сказала я ехидно, обняв себя за плечи – на улице на улице мне было довольно прохладно в тоненьком сарафане.

Проезжающие мимо машины сбавляли скорость, и на нас с любопытством и изумлением смотрели как пассажиры, так и водители, а редкие пешеходы едва ли не сворачивали головы. Пару раз нас спрашивали, что это мы такое делаем, но ответ: "Поздравляем друга" людей почему-то совершенно устраивал, и они даже давали нас советы, что и как нарисовать, дабы веселее было. С их подачи Кирилл на крыше даже написал: "За ВДВ".

Последними штрихами стал пирог, примостившийся на капоте и весело глядевший на нас глазами-сливами, и несколько крупных купюр, засунутых за дворники, – на автомойку, дабы именинник смог все это безобразие смыть.

А потом мы притаились в ожидании, когда Игорь выйдет из суши-бара и подойдет к своей "ласточке". Ожидание было томительным, а еще мы очень боялись, что кто-нибудь сопрет наш пирог – уж больно странно на него косились выходящие с клуба люди. Кто-то смотрел на разукрашенный "Мерседес" с трепетом, явно жалея хозяина, а кто-то начинал дико ржать и даже фотографироваться на фоне этого безобразия.

Ничего не подозревающий Игорь и его девушка вышли из суши-бара спустя час. Они чинно спустились по лестнице, парень достал сигарету и зажигалку, решив закурить, однако тут его взгляд упал на собственную машину, и сигарета просто-напросто выпала из ослабевших, подозреваю, пальцев.

Мы втроем покатились со смеху.

А его лицо надо было видеть. Как в замедленном действии, пропало с уверенного лица довольное выражение, померк взгляд и открылся рот – в полубезумной кривоватой улыбочке. Было непонятно, то ли Игоря перекосило от смеха, то ли от ярости. А после он захохотал, как безумец; лицо его покраснело, как у сеньора Помидора и какое-то короткое время он просто бессильно стоял и смотрел на "Ласточку" и ржал. Кирилл даже предположил, что у старого друга началась истерика и он сейчас зарыдает.

Однако до слез не дошло. Игорь вдруг бросился к своей изувеченной механической подруге, а его подруга живая – эффектная рыжеволосая девушка с шикарными формами, бросилась за ним. Однако ей было очень смешно, и она прикрывала рот ладонью, видимо, чтобы не засмеяться в голос.

Люди смотрели на Игоря без сочувствия – отчего-то всем было дико смешно.

– Пойдем поздравлять. Пока у него приступ не случился, – первым вылез из машины Дэн. Наверное, ему стало жалко друга. Или он вспомнил глупые розыгрыши своих друзей, тех же автоматчиков.

Мы с Кириллом вылезли следом. Дэн достал из багажника целую связку шаров, которые мы надували во время ожидания, вручил мне, решив, что негоже двум здоровым парням тащить какие-то там шарики, раздал праздничные колпаки, прихваченные также нами из супермаркета, и мы пошли сдаваться на милость врагу. Я на всякий случай шла за Дэном – мало ли, вдруг Игорь взбесится, а я в нашей команде самое слабое по физическим параметрам звено.

Мы неслышно подошли к Игорю тогда, когда его подруга с хихиканьем рассматривала фруктовую рожу.

– Дорогой, это, наверное, ты, – сказала она. – Похож очень!

– Берта, – слабым голосом произнес молодой человек. – Хоть ты не издевайся... Найду, кто меня так поздравил, удушу заразу.

– С Днем рождения! – прокричали в это время , и именинник резко обернулся на нас. Глаза у него только что на лоб не поползли.

– Так это вы?! – заорал он, обычно сдержанный.

– Что мы? – озарил его улыбкой Дэн. Я протянула Игорю шары, и он на автомате взял связку в руку.

– Мою машину... Изуродовали!

– Нет, что ты, – крайне ненатурально выразил изумление Кирилл. – Кстати, а что с твоей тачкой? Ужас какой! Это ты сам или тебе помогли?

– Я тебя ненавижу, скотина! Приехал! – проговорил еще более потрясенный Игорь, но вместо того, чтобы хорошенько вмазать нагло врущему Кезону, как это сделала бы я на его месте, он подошел к нему и обнял, по-братски похлопав по плечу, а после поздоровался за руку с Дэном и кивнул мне. На мне его внимательный взгляд отчего-то остановился.

– Это ты, – тоном обвинителя в зале суда заявил он.

– Что я? – невинно похлопала я глазами.

– Ты мне машину изрисовала! Мария-Мария, – покачал головой Игорь. Глаза его хищно блеснули. – Как за тобой Дэн следит?

– Это за ним следить нужно. И вообще! Причем тут я?! Это они, два друга, развлекались, – тотчас сдала я с потрохами Кирилла и Дениса. – А я в сторонке стояла и смотрела на сие безобразие. Честно, я их отговаривала! – попыталась войти я в роль ангела.

– Да ты что? – покачал головой Игорь. – Хорошо отговаривала?

– Хорошо, – потупила я взор, не понимая, почему Смерч, Кирилл и рыжеволосая девушка откровенно смеются. – Но кто же меня слушаться будет? Понимаешь, Игорь, я, как жертва приколов ваших общих с Денисом дружков, отношусь к ним крайне отрицательно. И когда я узнала, что эти двое готовят, конечно же, решила попросить их не делать подобн...

– Чип, хватит, – закрыл мне рот рукой смеющийся Смерчинский, прижимая спиной к своей груди.

– А что хватит?! – вырвалась я из его объятий, как кошка из лап ребенка. Машенька полностью вошла в роль невинной жертвы, несправедливо обвиненной. – Между прочим, я вам говорила! Что не стоит так поступать с Игорем! А вы говорили, что ему понравится, что смешно будет! А у человека горе теперь! Машина, как у клоуна! А вы боитесь ответственность за содеянное брать!

– Вот подонки какие, а! – ненатурально возмутился Кирилл и даже руками всплеснул.

– А почему красили они, а в краске – ты? – противным голосом осведомился Игорь, шок которого, по-видимому, прошел.

– Чего? – обалдела я и с ошарашенным видом принялась себя осматривать. К своему ужасу, впереди на сарафане, действительно, была краска – как мне удалось испачкаться, ума не приложу! Дэн-то и Кирилл были совершенно чистыми!

В результате, конечно, и Смерчик, и его гость признались, что в деле были и они, и что краска легко отмоется водой – надо лишь заехать на мойку, но все получилось крайне смешно. Кажется, этот День рождения Игорь запомнит надолго.

Отсмеявшись и вволю нафотаграфировавшись – Берта оказалась жуткой поклонницей инстаграма и жаждала запечатлеть не только каждый бок машины, но и лица всех участников забавы. Правда, Кезона не прельщала возможность быть запечатленным на камеру, а затем попасть в Интернет, поэтому он ловко уходил от камеры. Все-таки слава его масштаба накладывала на его жизнь ограничения в свободе, и довольно-таки серьезные. К примеру, на улице или в общественных местах он всегда ходил в кепках, темных очках, капюшонах, и даже сейчас, когда было совершенно темно, не снимал с лица большие солнцезащитные очки, закрывающие пол-лица. Берта, которая не знала, кем является друг ее любимого, странно на него поглядывала. Да оно и понятно – Кезон вообще казался странным типом, этаким несерьезным безалаберным отроком, который мог то весело смеяться, то вдруг резко замолчать, погрузившись в свои проблемы.

После мы все загрузились в машину Дэна, ибо ехать на своем разукрашенном "Мерсе" Игорю совершенно не улыбалось, и поехали кататься по ночному городу. А когда проезжали под мостом, Кирилл вдруг выдал громко:

– Быстро загадывайте желания! И хватайтесь за голову левой рукой!

– Зачем? – несказанно удивилась я, но послушно приложила аж обе руки к голове. Вереница желаний моментально пронеслась в голове.

– Если едешь под мостом, а по нему в этот момент едет поезд, то принято так делать. Чтобы желание сбылось, – с заговорщицким видом отвечал Кирилл, держась за голову.

Берта тотчас последовала моему примеру, и даже Игорь коснулся ладонью коротко стриженных волос. Только Смерч оставался спокойным и на всеобщую суету не поддался. Только головой покачал, глянув через заднее зеркало на нас.

– Загадываем! – скомандовал Кирилл, и наша машина оказалась под мостом, по которому шел, весело громыхая, состав. Мы вчетвером, как дураки, держались за головы. Освещение тут было ярким, а потому, компания в машине с соседней полосы крайне красноречиво принялась коситься на нас, а один из парней даже открыл окно, высунулся и крикнул:

– А что у вас случилось?

– Желание загадывают, – громко отвечал ему Смерч, ускорился и оторвался от автомобиля с любопытствующими.

– И что, сбудется? – с недоверием спросила Берта.

– Конечно, – закивал гость.

– Если ты схватился за деньги, а не за голову, – продолжил Денис. – Это детское развлечение, насколько я помню.

– Ну, за деньги я тоже схватился, – невозмутимо отозвался Кирилл. – Пара монет завалялись в кармане.

Я от злости чуть не позеленела. Опять попалась на его уловочки! В очередной раз! Они так все весело смеялись над тем, как я схватилась обеими руками за головушку, как алчно горели мои глаза, что я

Правда, злиться долго я не могла, и уже вскоре смеялась вместе со всеми.

А пирог оказался вкусным.

5.

На празднование Дня рождения Игоря мы поехали на следующий день, ближе к вечеру. Была пятница, и многие спешили улепетнуть из разгоряченного июльского города, а потому на дорогах образовались заторы и пробки. Если бы не везение Дэна, которому я так и не смогла найти логического объяснения, мы втроем долго торчали бы в машине, но он неожиданно решил свернуть на какую-то новую дорогу, и, о, чудо, транспорта на ней оказалось в разы меньше! В общем, на праздник мы не опоздали и даже приехали чуть раньше других.

Дачный поселок, в котором, собственно, и располагался участок, принадлежащий родителям Игоря, находился в километрах двадцати от города. Это был не навороченное "Жемчужное" с двух– и трехэтажными важными коттеджами, обнесенными высокими заборами – там находился особняк Даниила Юрьевича, и потому мне приходилось бывать в этом месте, а вполне обычный дачный массив со своими новостройками-дворцами и заброшенными халупами, узкими дорогами и тупиками, яблонями, малиной и огурцами.

Дом родителей Игоря халупой точно не являлся, правда, и на дворец не тянул. Это был крепкий двухэтажный деревянный дом с чистыми окнами, резным балконом и большой угловой террасой, на которой уже стояла пара столиков и стулья, еще несколько аккуратных столов были накрыты во дворе перед газоном; неподалеку расположился на тонких железных ножках мангал. Фоном ко всему этому были многочисленные яркие цветы, росшие вокруг дома и вдоль дорожек.

Игорь встретил нас радостно и показал, куда припарковать машину, а после повел к дому, где мы вручили ему подарок: от нас с Дэном ему достался набор кубинских сигар какой-то крутой фирмы – их Игорь очень уважал, а Смерч смог заказать у знакомого своего знакомого; и шикарный хьюмидор – специальную деревянную коробку для хранения сигар. Подумать только – всего-навсего какие-то сигары, но они привели Игоря в восторг!

А Кирилл с обворожительной улыбкой достал из багажника ярко упакованную, здоровенную коробку, которая едва там поместилась, и вручил имениннику, как-то странно улыбаясь. Игорь, подозрительно поглядывая на друга, стал разворачивать подарок и в этой большой коробке обнаружил коробку поменьше – а в ней еще одну. И еще, и еще... Таких коробок было штук десять, честно слово, и каждая из них оказалась тщательно запакованной и украшенной легкомысленными ленточками и бантиками. Игорь, наверное, заколебался разворачивать и открывать их, но упорно пытался добраться до своего подарка. Восторженная Берта, не знающая всей сущности Кирилла, то и дело спрашивала, что там внутри, но Кезон лишь загадочно отмалчивался. Мы с Дэном тоже молчали – наблюдали.

В конце концов, Игорь, вытирая пот со лба, все же добрался до самой маленькой коробочки. Мы, затаив дыхание, смотрели, что же окажется внутри, и каково же было наше удивление, когда именинник с брезгливым лицом вытащил из нее замороженную, но уже изрядно подтаявшую курицу.

– Ой, фу, – не смогла сдержать эмоций Берта, а я рассмеялась. Вот чудак!

– Кирилл, – произнес Игорь, держа подарок за ножку, – спасибо... Ты бы знал, как ты мне дорог.

– Мой подарок дороже меня, – отвечал ему друг. Оказалось, его слова были правдивыми. Не то, чтобы подарок в итоге оказался дороже человека, но, по ходу, стоил он немало – я судила об этом по вытянувшимся лицам Берты и Игоря. Как оказалось, в курице была спрятан мешок с небольшой черной бархатной коробкой, в которой лежали часы – недаром перед отъездом Кирилл копался на кухне, с курицей, видимо, возился.

– Подарил бы мне свои диски, – ухмыльнулся Игорь, нацепив часы на запястье и любуясь ими. – С автографами.

– Перетопчешься.

– Ну, серьезно. Не у каждого же друг детства – звезда.

– Я могу тебе на заднице расписаться, а ты тату сделаешь. Идет? – предложил Кирилл.

– Сам ты иди в задницу, – послал его беззлобно Игорь.

– Вы не виделись пару лет, но все равно посылаете друг друга во все места, – покачал головой Дэн, с улыбкой наблюдающий за перепалкой парней. – Истинные друзья.

– Тебе тоже автограф нужен? – полюбопытствовал Кирилл.

– А у меня есть. Хочешь, я тебе свой поставлю? На челе? – пошутил Дэн

Слово за слово, и они втроем стали бороться – в шутку, разумеется. Мы с Бертой только переглядывались, глядя, как Кирилл и Дэн пытаются закинуть Игоря в бочку с водой. Такие забавы нам были не совсем понятны.

– Пойдем, я тебе покажу тут все? – предложила рыжеволосая.

И, пока парни развлекались, мы пошли бродить по участку, правда, вскоре я осталась одна – Берта, заслышав вопль своего суженного, вынуждена была оставить меня.

Сначала мне показалось, что родителям Игоря, да и ему самому дачей заниматься некогда – я думала, здесь привыкли больше отдыхать, нежели работать, однако на участке мною были обнаружено множество ухоженных грядок с овощами, две теплицы, клубника, смородина, крыжовник, горох и вишня. Клубника, к сожалению, почти отошла, а вот вишневых деревьев было множество. Глядя на сочные красно-бордовые ягоды, я только сглотнула – эту ягоду я обожала. Рука моя сама собой потянулась к кусту. Миг – и несколько вишен оказались у меня во рту.

"Вкуснота!", – немедленно восхитились головастики. Ягода была сладкой и сочной.

– Любишь вишню? – появился, как черт из табакерки, Кирилл. Майка у него была в брызгах воды, видимо, из той самой бочки.

– Люблю, – легко согласилась я. – Ну как, искупали Игорька?

– А куда он денется? – хмыкнул парень.

– Бедняга. Какие вы все-таки ужасные друзья, – шутливо покачала я головой.

– Этот бедняга меня однажды головой в сугроб засунул, – ворчливо отвечал Кирилл.

– Ага, значит ты – злопамятный! – торжествующе воскликнула я.

– Да нет, вроде бы, – даже растерялся немного гость. – Просто к слову пришлось...

Глядя, как у меня глаза бегают в разные стороны, от куста к кусту, он вдруг улыбнулся.

– Тут всегда была классная вишня. Мы часто бывали тут с парнями, – пояснил он, видя недоумение на моем лице. – Устраивали тусовки – предки у Игоря не препятствовали. Только одно было плохо, – вздохнул он, щурясь на ласковом вечернем солнце.

– Что же? – поинтересовалась я.

– Его родители выдвинули два запрета – не пить на даче и не трогать посадки.

Моя рука, только-только коснувшаяся вишен, замерла.

– Но мы нашли выход, – лукаво улыбнулся Кирилл, прекрасно понимающий мое состояние. – Тут неподалеку заброшенный участок есть. Там много вишневых деревьев.

– Ничьих? – заблестели у меня глаза. А что, пока никого нет, может быть, нарвать себе вишенки?!

– Ничьих, – подтвердил Кирилл. – Пойдем, нарвем?

– Пойдем! У Дэна ведерочко есть в багажнике, – припомнилось мне вовремя.

И мы, крикнув, что скоро вернемся, вышли за ограду.

Заброшенная дача находилась неподалеку – на этой же улице. Выглядела она неуютно: покосившаяся, заросшая мхом, окна заколочены, крыльцо вросло в землю... Правда, на участок мы на заходили – шикарные вишневые кусты, прямо-таки ломящиеся под грузом ягод, росли прямо перед домом, за хлипким забором, на гнилые бревна которого отчего-то были надеты банки из-под пива.

– Соберу все! – решила я, что нечего добру пропадать. – Ничего не оставлю!

– Правильно, – согласился Кирилл. – Жалко, если пропадет. Местные не собирают...

– Кстати, почему? – с полным ртом спросила я, пытаясь не проглотить косточку вместе с ароматной мякотью.

– Участок проклят, – сообщил мне с серьезным видом Кирилл. Я от неожиданности подавилась и закашлялась, и ему пришлось хлопать меня по спине.

– Шучу я, шучу, Мария. Почему ты такая доверчивая? – спросил он, качая головой.

– Потому что я верю людям, – отозвалась я хриплым голосом. А гость отчего-то нахмурился. – Ну, блин, спасибо, удружил. А если бы косточка мне не в то горло попала?!

– Тогда бы меня уничтожил твой парень, – серьезно сказал Кирилл. – Поэтому будь аккуратна. Я все еще хочу жить.

Я только злобно покосилась на него и продолжила собирать ягоду, строя планы по захвату вишни. Понятное дело, сейчас мы всю эту вкусноту собрать не успеем, да и ведерко совсем небольшое, к тому же времени мало – судя по голосам и шуму машин, собираться гости, и нам тоже скоро нужно будет идти обратно. Но под покровом ночи я смогу сюда вернуться с дополнительной рабочей силой в виде Дэна и мы наберем вишни домой...

Мы, работая в четыре руки, и не забывая кидать ягоду в рот, быстро наполнили ведро. Оставалось еще чуть-чуть, однако нам помешали.

– А чего это вы тут делаете, засранцы эдакие? – послышался вдруг громкий зычный голос. Я оглянулась, едва не рассыпав от неожиданности ягоду, и увидела выходящего со стороны участка мощного боевого дедка с белой бородой и... топором наперевес.

Глаза у меня широко открылись. Это еще что за напасть?

– А вот и проклятье, – вздохнул Кирилл. – Ты, Мария, беги, я тебя прикрою. Кажется, он буйный.

– Мы не засранцы, – вымолвила я возмущенно.

– Ягоду положи, незасранка, – мрачно отвечал дед. – Ишь, нашлись, умники. Ворье поганое.

– Зачем вы нас обзываете?! – возмутилась я. – Идите себе, куда шли.

А что, ходит тут по чужому участку и топором честных людей пугает!

От моих слов бравый дедушка пошел яркими красными пятнами.

– Ты помелом-то своим не молоти чушь, воровайка, – посоветовали мне, и я разозлилась еще больше. Воровайкой меня еще никто не обзывал!

– Вы вроде бы взрослый человек! В почтенном возрасте! А говорите такие слова! Вот мой дедушка, ваш ровесник, себе никогда такого не позволяет! – несколько покривила я душой. Мой дедушка, бывший военный, знал такие выражение, что у меня легкий ступор случался, когда он их произносил.

– Да вы вообще опупели, – растерялся от такого напора дедок и воинственно взмахнул топором. – Да я вас... Да я вам...

– Маша, замолчи и бежим, – тихо сказал гость.

– Я – честный человек. Никуда не побегу, – громко сказала я, решив бороться за правду до последнего. – И тебе, Кирилл, не советую.

Услышав это имя, дед отчего-то сощурился, пристальнее приглядываясь к моему спутнику, а потом с потрохами выдал его.

– Это ты! – почти радостно заорал он, тыкая пальцем в Кезона – Ах ты ж, гаденыш! Плотников! Вернулся из своих Америк и опять в мой огород лезешь! Да я ж тебя сейчас пополам скручу, лягушара!

И он стал приближаться к нам. Я невольно сделала шаг назад.

– Сколько ты мне нервов попортил, а, – громыхал он. – Сколько крови попил! Сколько яблок переворовал! Я тебя прямо здесь загашу, и мне на том свете зачтется! – от негодования, переполнявшего его, дедушка закашлялся, а я уставилась на Кирилла, сдвинув брови.

– Это еще что такое? Ты же сказал, что дача заброшенная!

– Я тебе дам, заброшенная! Мой это участок! И картошку я тут сажаю! – совершенно невпопад заявил пожилой мужчина. – А этот буржуй с малолетства ворует!

Я таким взглядом посмотрела на Кирилла, что даже дед перестал орать, а тому хоть бы хны – лишь пожал плечами, мол, так получилось, извини.

– Здравствуйте, Василий Иваныч, – поздоровался он очень запоздало. – А я тут вернулся на недельку домой. – И улыбнулся хозяину участка. Тот только седой косматой головой покачал.

Как оказалось, Василий Иваныч был владельцем двух участков – этого и по-соседству. На втором участке он жил в более-менее приличном на вид доме и ухаживал за огородом, а на этом сажал картошку, потому и выглядел тот непрезентабельно и заброшено. И вишня, естественно, тоже была его.

Ведерко с сорванной ягодой пришлось оставить взбешенному Василию Иванычу, ну и конечно, принести ему свои извинения. А после мы вдвоем спешно ретировались прочь, чувствуя на спинах тяжелый взгляд хозяина.

– Ну, ты и козел, – честно сообщила я, шагая рядом с Кириллом, который выглядел безмятежно: засунул руки в карманы бриджей и насвистывал что-то забавное.

– Я просто хотел освежить воспоминания детства. Знаешь, как это было весело, когда мы ночами пробирались за его яблоками – самыми вкусными в округе, а он нас караулил, – улыбнулся воспоминаниям парень.

– Наверное, это было крайне весело, – покачала я головой. – У дедушки при виде тебя чуть тик нервный не начался. И меня дурой выставил!

– Не дурой, а девушкой, горячо защищающей справедливость, – парировал Кирилл. – Серьезно, восхищаюсь тобой.

Я дала ему подзатыльник.

– Не подлизывайся.

– Думай, как знаешь.

На участке Игоря нас уже ждали. Перед воротами стояло несколько автомобилей, среди которых я узнала странное транспортное средство, принадлежащее хорошему другу Дэна – Александра, которого по имени называли только родители, все же прочие обращались к нему исключительно как к Черри. Машина у него была довольно старая, длинная, с длинным квадратным капотом – словно с начала девяностых. Однако, по словам все того же Черри, тачка была надежной. К тому же он постоянно ее "тюнинговал" и вообще обожал сверх меры.

Черри привез с собой не свою девушку, как я думала, – эту развеселую воровку Аннет, а Ланде, своего брата, Марину и малыша Лео, их годовалого сына, беловолосого и голубоглазого и оттого похожего на ангела.

Маринке я была очень рада – мы часто переписывались, но не так часто, как раньше, виделись. Впрочем, Лео я была рада не меньше и почти без опаски взяла на руки. Во рту у ребенка была соска, и он, причмокивая ею, глубокомысленно смотрел на меня.

– Соскучился по Машеньке? – засюсюкала я.

– Конечно, Лео скучал по тете Маше, – согласилась Марина, внимательно следя за тем, как муж и его брат вытаскивают из машины сумки – она словно не в гости приехала на День рождения, а собралась на Северный полюс.

– Какая я тебе тетя? – возмутилась я. – Мне еще рано.

– Такая, – отозвалась подруга. – Я ведь тоже не думала, что так рано стану мамой. Эй! – прикрикнула она на Ланде. – Ты с заднего сидения мою сумочку забрал?

– Зачем она тебе? – несколько сварливо осведомился парень. С момента нашего знакомства два года назад он совершенно не изменился – грациозный, худощавый, с длинными пшеничными волосами, рассыпанными по угловатым плечам; он выглядел вечным подростком, этаким вечно пьяным поэтом с самодельными браслетами на тонких запястьях, когда как лицо Марины стало как-то взрослее – ответственность за ребенка сделала свое дело. А, может быть, дело было в том, что она совершенно не высыпалась.

– Надо, – не стала ничего объяснять мужу Марина. – Ты не можешь просто сделать то, что я говорю? – в ее голосе послышалась усталость.

– А ты можешь взять сама?

– Я с ребенком!

– Ребенок на руках у Маши, – возразил Ланде.

Я вздохнула – мне казалось, эти двое, случайно связавшие себя узами брака, надоели друг другу, но из-за Лео не расходились. Марина часто жаловалась, что устала, и что мужа вечно нет дома – он постоянно пропадает на репетициях в театре, а там куча актрис. Актрис подружка недолюбливала.

На этом она скрылась в доме вместе с Лео.

– Куда ходили? – спросил меня Дэн. Не то, чтобы он ревновал, но то, что я надолго исчезла, ему не понравилось.

– По ягоды, – мрачно отвечала я.

– Что-то я не вижу их, – улыбнулся он.

– Скажи спасибо своему другу. – И я громогласно поведала историю нашего столкновения с воинственным дедушкой.

Парни, услышав ее, грохнули.

– Да Кир тут пол улицы обворовывал, когда приезжал, – разоткровенничался хозяин дома. – А соседи жаловались моим предкам. Разборки потом были... Кстати, а чего ты пошла вишню на другой участок собирать? У нас же ее полно.