Текст книги "Игра с огнем"
Автор книги: Джейн Анна
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 38 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]
– А я никогда не видела его девушку, – задумчиво сказала я, пристегиваясь. – Мне прям интересно, какая она. Он нам ее покажет?
– Не думаю, – вновь поехал вперед Смерч.
– Почему?
– Тебе точно не покажет. Он не из таких, кто будет заставлять ревновать.
– Что ты имеешь в виду? – не поняла я, открывая бутылку с минералкой и делая глоток.
– Ты ему нравишься, – отозвался Дэнв, перестраиваясь в другой ряд. Он сказал это очень не вовремя – я подавилась и только чудом не облилась.
– Димке? Очень смешно, – покачала я головой, прокашлявшись. Вообще-то это было не очень смешно. Потому что в кафе Чащин вел себя очень странно. И Ник тогда сказал, что думал, будто мы – пара.
– Я не смеюсь, – вздохнул Денис. – Я говорю тебе то, что вижу.
– Я немного думала об этом, но… Да неправда это! Мы – друзья.
– Это ты его считаешь другом, глупый мой Бурундучок, – грустно улыбнувшись, отозвался Дэн.
– Думаешь, я не смогу спросить его об этом прямо? – несколько рассердилась я. Или занервничала?
Орел, вальяжно разлегшийся на крыше машины, недовольно перевернулся, подтянулся и, опустив голову, заглянул в окно, уставившись немигающим взором на нас двоих. Монстрик повторил его маневр и тоже уставился на нас, высунувшись в противоположное окно. Стекло не было преградой для обоих обладателей крыльев – любопытный клюв и любопытная пасть с легкостью просовывались сквозь него.
– Нет, я серьезно могу у него спросить насчет этого.
– Сможешь, Чип. Ты смелая и порой безрассудная, – все также спокойно отозвался брюнет. – Только подумай, к чему это приведет? Ты спросишь, он ответит правду, потому что твой внезапный вопрос его обнадежит. И в результате вы не сможете общаться, как прежде.
– Почему? – не слишком-то укладывалось у меня в голове, как могло случиться такое, что я стала нравиться Чащину. Чащину! Тому, кто воровал у меня конспекты, пугал, ржал, обзывал, участвовал вместе со мной в КВН и делал кучу пакостей.
– Потому что он для тебя только друг, – отозвался Денис. – Он хороший парень, веселый, надежный.
– Я знаю и без тебя, что хороший. А откуда ты знаешь, что он просто друг, может, он мне нравился тоже? А?
– До этого ты любила Кларского и вообще никого вокруг не замечала, Маша.
– А что мне мешает полюбить Димку сейчас? – с вызовом спросила я. Ответ мне понравился до усиления пульса.
– Я.
Я с изумлением посмотрела на его четко очерченный профиль – синие глаза устремлены на дорогу – и поняла, что щек легонько коснулся жар. И сразу же вспомнился вчерашний холодный дождь и поцелуи под ним.
– Ты всегда мешаешь, – пытаясь скрыть неуверенность, произнесла я. С Димкой перестать общаться мне вовсе и не хотелось, а в словах Дениса была логика. – Так почему мы не сможем общаться, если он мне просто друг?
– Потому что ему нужны будут твои отнюдь не дружеские чувства. – Дэн на несколько секунд повернулся в мою сторону, глядя на поток машин. – Ты готова дать ему то, что он хочет? Нет, – сам же ответил он на свой вопрос.
– Так, все. Завязываем с этими разговорами. Иначе мы поссоримся, – честно предупредила я Смерча.
– Да, как скажешь. – Дэн стал отстраненным, и мне это не понравилось. Показалось, что тонкая светлая, светящаяся в бархатной темноте нить, связывающая нас, стала истончаться. А этого мне совершенно не хотелось! Чтобы Смерч не обижался, я положила руку на его ладонь, сжимавшую руль, и проговорила не своим голосом:
– Ладно, мешай.
– М-м?
– Можешь мешать, Смерчинский.
Вместо ответа он склонился к рулю и поцеловал мою ладонь. Я этого совершенно не ожидала, и жар на щеках стал сильнее. Как же не хватает вчерашнего ливня, чтобы остудить его!
– Какой ты все-таки ребенок, Маша.
– Помоги мне повзрослеть, – подмигнула я ему неожиданно для себя. – И это… Я все еще помню про все твои обещания, особенно про то, что ты обещал после зачетов… – Мой взгляд случайно упал на панель приборов, на которой зелеными цифрами высвечивалось время. – Я же опаздываю домой! – возопила я.
– Опаздываешь? Сейчас доставлю тебя домой в лучшем виде, зайка моя, – тут же отозвался Дэн, заметно повеселевший.
– Как ты меня назвал? – не поверила я своим ушам.
– Зайкой.
– Ты же говорил, что тебе не нравится, когда парочка сюсюкается. А сам меня так называешь, – припомнила я его слова.
– Это шло от сердца, Чип, – не обиделся Смерч. – Сегодня я хочу тебя называть именно так. Погнали к твоему дому?
– Давай. Буду признательна. Если мама не убьет меня за то, что я опаздываю на встречу с будущими родственничками… Не, она меня точно прикончит!
Лучше бы я не соглашалась на его в ту минуту такое привлекательное предложение.
Этот безумный день продолжался дальше.
Смерч плавно затормозил неподалеку от моего подъезда. Удивительно, но как раз одно из мест на обочине дороги перед домом, которую жильцы использовали как парковку, оказалось свободным! Он, истинный джентльмен, перегнувшись через меня, не забыв чмокнуть в щеку, открыл дверь.
– Какой ты галантный, – засмеялась я польщенно, вновь надевая босоножки, которые снимала в салоне, чтобы дать ногам отдохнуть.
– Какой есть.
Я поспешно вылезла из автомобиля.
– Стой, – окликнул меня Дэн.
– Что?
– Подожди минуту. – Он тоже вышел из машины и приблизился ко мне. Мы вновь оказались стоящими под фонарем, как и вчера. И вновь так же близко друг от друга. – Я тут хотел кое-что получить от тебя, как знак благосклонности.
– Что же? Мне бежать надо…
Денис наклонился ко мне, не глядя в глаза, дотронулся до вьющихся волос и аккуратно поправил пару прядок.
– Прическа растрепалась.
А я в свою очередь заворожено уставилась на его губы.
Параллельно на волосы. Чего тормозишь? Давай уже, делай свое наглое смерчинское дело. Ну же…
«Требуем поцелуя!» –сговорившиеся головастики мигом вытянули вперед огромные плакаты с кривыми сердечками всех цветов радуги.
Да и орел тоже бы не отказался от продолжения банкета, но… не суждено было ему сегодня попировать за богатым столом романтики и отпить из бокала пьянящей нежности.
Монстрик что-то сердито ухнул и забрался под капот.
Дэн наклонился еще ближе. Но не успел он коснуться моих губ своими, положив одну руку мне на талию, а другой осторожно взяв за подбородок (я чуть не испарилась от счастья, словно эфирное масло под ветром), как нам кто-то «очень вовремя» помешал. Какой-то грешный умник, которого объятия влюбленных явно не умиляли, громко просигналил нам пару раз, остановившись неподалеку.
Дэн вздрогнул. Я пожелала умнику провалиться сквозь землю. Ну вот, я не сорву свой положенный поцелуй!
– Эге-гей, оголтелые! – раздался зычный окрик за моей спиной. – Отставить! Не положено!
Смерч помедлил с поцелуем, которого я так ждала, распахнул глаза (орел тут же плотоядно сравнил его ресницы с лакомыми бабочками) и поднял слегка затуманенный, но сердитый взор на тех, кто ему помешал.
Я, тут же взяв назад слова о том, чтобы умник провалился, потрясенно замерла, махом убрав руки с плеч парня. Глаза у меня забегали туда-сюда, как у мультяшного провинившегося героя.
– Что это вы тут делаете, ребятки? – Второй голос, более молодой, чем первый, и до ужаса вкрадчивый, поверг меня еще в больший шок. – Чем это таким вы тут занимаетесь? Кто тут мою сестричку лапает?
Удивленный бедняжка Смерч отпустил меня. Я же в панике оглянулась, а после отшатнулась от парня на пару шагов назад, усиленно делая вид, что стою тут просто так и вообще, вышла на улицу подышать свежим воздухом.
– Здравствуй, Мария, – степенно кивнул мне один из помешавших.
Я обреченно вздохнула. Ну вот, дедушку Смерча я знаю, а он моего пока – нет. Но сейчас у него есть превосходный случай познакомиться с ним. Потому что дед как раз вылез из Федькиного внедорожника и приблизился к нам, изучающе склонив голову набок.
– Привет, дед, – улыбнулась я подхалимски маминому отцу. – Как дела?
Дед выглядел внушительно даже в преклонном возрасте: высокий, подтянутый, с прямой спиной, абсолютно седыми коротко стриженными волосами и всегда гладко выбритый. Сейчас же величественности ему добавлял военный парадный мундир, в который он облачался по особо торжественным случаям. Дедушка дослужился до звания полковника ракетных войск и артиллерии и очень этим гордился. Федька, кстати, его точная копия в молодости, стоял тут же и точно так же буравил меня взглядом. Оба моих родственника выглядели сейчас суровыми-пресуровыми, будто б были разведчиками, ловившими в военное время шпиона в главштабе и наконец настигнувшими его.
Видя их лица, я забеспокоилась. Эти двое – не папа. Они сейчас Смерча расчленят морально, а потом еще и маму позовут. Доделывать то, что у них плохо получится.
– Уходи, сваливай, – нервно прошептала я Дэну, косясь то на джип, то на парня. Он, однако, к моим словам не прислушался и продолжал спокойно оставаться на своем месте.
– Иди, – прошипела я, но мои слова вновь не возымели толку.
Я перевела взгляд на подозрительно щурившегося дедушку и принялась заискивающе ему улыбаться. Он у нас старик суровый, но прикольный. Поиздевается, может, над Дэнвом, и отпустит его на все четыре стороны. А вот братец…
– Что ты мне улыбаешься, Мария? Доложи-ка лучше, что тут происходит?
– Да так… Тебя Федька привез знакомиться с Настиными родственниками, да? А я вот тоже домой иду, – с натянутой улыбкой вернувшегося пьяного клоуна отозвалась я.
– Вижу я, как ты идешь. Ты кто таков будешь? – рявкнул дед на Дэна.
Тот не смутился и четко ему представился – совсем как моему папе недавно. Поймал «ритм» деда, так сказать. Братишка только головой покачал туда-сюда.
– Это мой прия… – хотела сказать я, радуясь, что родственнички не увидели нашего поцелуя во всей его красе.
– Имею честь быть молодым человеком вашей внучки, – перебил меня Смерч.
– Так вот ты какой, северный олень, – оглядывал с огромным интересом Дэна Федька, словно пришел в зоопарк и впервые в жизни увидел чудное животное. – Вот я тебя и увидел во всей твоей красе!
– Молодой? Человек? Вот оно как, – заложил руки за спину дед, обходя парня кругом. Он не слушал внука, а пристально рассматривал Смерчинского, но если взгляд Федьки был насмешливо-изучающим, то дедушка больше походил на прапорщика, разглядывающего новобранца. – Жених, значит? Хм… В армии служил, малец? – строго поинтересовался дед вдруг.
– Отстань ты от него, – возмутилась я. – Он и не…
– Марья, когда старшие разговаривают – молчи, – махнул дедушка на меня рукой. – Ну, служил?
– Нет, – тут же отозвался Смерчинский довольно бодро, – моя служба еще впереди. Пока учусь в университете.
Я, несмотря на очередную глупую ситуацию, прыснула в кулак, представив Дениску лысым, с автоматом в руках и в форме новобранца каких-нибудь сухопутных войск. Не, его по-любому отмажут!
– Какую профессию получаешь? – продолжал допрос дед.
– Переводчика.
– Военного?
– В нашем университете отсутствует военная кафедра, – отозвался Смерч.
– Прискорбно. Нравится учеба?
– Да.
– Сколько еще осталось учиться?
– Год.
– Ну, хорошо… к-хм… Денис, – пробормотал дедушка, явно посмеиваясь про себя. – А я – родной и единственный дед нашей Маши. Полным званием представляться не буду, ни к чему это. Можешь называть меня Павлом Георгиевичем. Ракетные войска в моем лице, так сказать, открыты для тебя. Круглосуточно и без перерыва на обед. Приходи и выполняй свой долг.
– Машкин старший брат, Федор, – небрежно представился и Федька, скептически продолжая оглядывать бедного Смерчика, которому, наверное, не улыбалось служить в армии, и так пожал ему руку, что у него едва заметно дрогнули уголки губ, но улыбаться Дэн не перестал. Рукопожатие братца не каждый выдержит, честно сказать, если тот постарается. Ну, вы знаете, сила есть, ничего другого не надо.
– Ну, мотоциклист, вот мы с тобой и встретились. Я прям рад, – хищно проговорил братец, который явно задумал затерроризировать Дэйла. – А мотоцикл, кстати, где? Разбил уже?
– Я сегодня на машине, – похлопал черный джип по блестящему боку Смерчинский.
Федька тут же уставился на машину, пожевал нижнюю губу, прикинул в уме стоимость и, кажется, по достоинству его оценил.
– Богатенького нашла? – прошептал брат мне на ухо, пока дед вновь задал какой-то вопрос Дейлу. – Ну ты, Машка, даешь. Не ожидал. Пусть нас всех обеспечивает. Права-то есть? – повернулся он к Дэнву.
– Обижаешь. Есть, – улыбнулся тот.
– Отлично, парень. Как там тебя? Денис? Эх, ну и хороший же сегодня день, а, Денис? Вот я когда к девушке своей приходил, тоже на ее батю наткнулся однажды, но ничего, выдержал, – положил Федька руку на плечо поскромневшему Смерчу. – И ты выдержишь. Семья у нас славная, дружная, а найти женишка нашей Машке мы уже и не пытались. Но теперь есть ты, и все в ажуре.
– Что ты несешь! Какого женишка? Отпусти Дениса, и пусть он уезжает, – рассердилась я.
– У нас сегодня праздничный ужин намечается, – пробасил дед тем временем. – Идем с нами, Денис. Представишься семье, так сказать, официально. Расскажешь о своих намерениях касательно нашей девочки.
– Что? – переспросил Дэнни несколько изумленно.
– Точно-точно, – поддержал его и Федька. – Вот и я о намерениях хочу узнать. А мать в каком восторге будет! Так что вперед, за нами, парень.
– Вы что, с ума сошли? – закричала я на весь двор. – Никуда он не пойдет! Дэн, уезжай.
– Дэн, ты – настоящий мужик, не уезжай. Идем с нами, – тут же заговорил Федька, явно наслаждаясь ситуацией. – Мне сегодня тоже с родней невесты общаться, так что ты будешь не одинок.
– Уезжай. Ты же спешишь, да? – подняла я взгляд на Смерча, моля, чтобы он сел в машину.
– Если твой брат настаивает, – растянулись губы в улыбке у моего якобы парня, – не буду отказываться.
– О, молодец! Наш человек, – закивал довольный Федька.
– Та-а-ак, за мной, рота в два идиота, – отдал приказ дедушка и первым зашагал к подъезду. – Не отстаем.
Орел только крякнул.
А монстрик Смерча решил попасть в квартиру через открытое окно.
– Павел Георгиевич, разрешите сказать, – произнес вдруг мой лжепарень несколько нерешительно, и я уже обрадовалась, что он сейчас скажет, что никуда идти не может – у него, видите ли, дела. Однако меня ждало громадное разочарование.
– Разрешаю, – замер около подъездной двери дедушка.
– Я не могу пойти к вам…
– Правильно, не ходи! – согласилась я радостно. – У тебя ведь куча дел, да? Друзей с поезда встретить… Собаку выгулять…
– … не купив цветов Машиной маме, – закончил Смерчинский.
Каких еще цветов, идиот! Спасай свою шкуру и беги отсюда! У нас дома такие монстры сидят, что твой монстрик по сравнению с ними просто ничтожен. И вообще! Ты не должен быть таким… идеальным! Покажи себя с плохой стороны, а не будь таким хорошим, ты ведь мне все больше и больше нравишься, тупица!
– Чего не купив? – обалдел братишка-простофиля, не обремененный особыми манерами.
– Цветов. Или хотя бы конфет, – серьезно произнес Дэн, незаметно вновь касаясь моей ладони, словно говоря, что все в порядке. – Я не знаком с родителями Маши и поэтому не могу прийти просто так.
Я чуть на асфальт не села.
– Вежливость не порок, – кивнул дед, явно оценив своей широкой офицерской душой красивый порыв души ветрилы. – Исправлять не будем. Так, Федор, цветочный магазин недалеко. Даю вам десять минут. И купи цветы теще. Совершенно чокнутая женщина, – подмигнул мне дедушка, вспомнив деятельную тетю Лину.
– Мы не опоздаем. Веди к магазину, – посмотрел на Федьку Смерч совершенно спокойно, будто всю жизнь готовился покупать подарки для моей мамы.
Я ударила себя по лбу. Вот валенок-самоубийца!
– Ну что же, не думал, что мотоциклисты – такие вежливые парни, – хмыкнул брат, явно удивленный.
Они оба под одобрительный взгляд дедушки действительно загрузились в Федькину машину и отъехали. Цветочный магазин располагался совсем недалеко от нас – буквально в пяти минутах ходьбы от дома. Дед тут же засек время на своих командирских часах, подаренных сослуживцами. Он человек старой закалки и пунктуальный до невозможности. Парни опоздают – хорошенько им потом на уши присядет. Мол, опоздание – это первый шаг по скользкой дорожке, ведущей к предательству чести и родины.
– Деда, что за дела ты устроил? Зачем Дэна позвал с собой? – начала возмущаться я вновь.
– Не хнычь, девочка моя, – улыбнулся мне он. – Надо ж мне знать, кто с тобой тут так бессовестно миловался прямо на дороге.
– Не миловался… Мы просто стояли. А я кто, кстати, если они два идиота? – вспомнила я про роту и идиотов, захихикав.
– А ты – моя любимая внучка, – захохотал дед, прижал к себе, положив руку на плечо, и добавил важно: – Замуж за него пущу, только когда в армии отслужит! Так и скажи матери.
– Его матери?
– Своей! Нет. Сам скажу. Та-а-ак, и что на тебе за платье такое? – явно стал шутить надо мной дедушка, который знал, что я юбки и платья терпеть не могу. – Распутное. Непорядок у тебя с одеждой, Маша, непорядок. Вера совсем тебя распустила.
– Да она меня заставила это надеть! – возмутилась я. – Вот, еще и босоножками ноги натерла…
И я принялась со вкусом жаловаться деду на маму, и на брата, и на весь мир. Он слушал и качал головой, посмеиваясь.
А Дэн и Федька вернулись через девять с половиной минут – им об этом сообщил дед, как только автомобиль брата вновь припарковался около подъезда. В руках у обоих были совершенно идентичные, но очень элегантные букеты с яркими герберами, тюльпанами и хризантемами. Я тут же залезла носом в один из букетов, вдыхая весенний свежий цветочный аромат.
Блин, даже моя мама сегодня цветы получит, а я остаюсь в глубоком пролете!
«Жизнь штука печальная, жизнь – штука несправедливая!» –заныли головастики и картинно зарыдали.
– Почему одинаковые? – поинтересовался дед. Но, раз не критиковал букеты, значит, они и ему по вкусу пришлись.
– Наш Денис сказал, купить одинаковое надо, чтобы ни моя теща, ни его будущая… не разобиделись, – тут же доложил брат. – А что ты, Машка, так на меня смотришь? Дениска сказал мне, что у него на тебя большие планы! И попробуй только разочаровать его. Если не он, то кто же?
– В смысле, балбес?
– В прямом. Кто же освободит наш дом от твоего гнета? Парень, у тебя квартира есть?
– Есть, – кивнул Дэн.
– Вот и ладушки, – потер руки довольный Федька. – Ну, Денисище, ты скоро моим кумиром станешь! Я тебе даже Машку помогу от нас выкурить.
Я замахнулась на брата, чтоб ударить по плечу, но он увернулся и попросил Дэна «защитить его, бедненького, от сестринской тирании». То, что «бедненький» был выше Смерчинского на полголовы и гораздо шире, Федьку не волновало.
Дедушка, прикрикнув на внука, развернулся и царственно кивнул парням.
– Ну, Федор, Денис, в подъезд. Мария, особое приглашение? Нас заждались.
Пришлось шагать вперед.
Брат зашел в подъезд самым последним – явно изображая конвой для Смерчинского, на случай, если тот решит вдруг сбежать. Каждый раз, когда я оглядывалась на Федьку, он начинал мне подмигивать и усердно шевелить бровями, тыкая пальцем в спину поднимающегося впереди него Дэна. Я окидывала Федора жгучим взглядом, в душе обещая свершить над ним жуткую месть, но молчала. Дэнв тоже молчал, покорно поднимаясь наверх по ступеням и оглядывая кое-где исписанные стены подъезда. На одной из них углядел надпись: «Все дураки – одна я хорошая!» и потом, уже в универе, сказал мне между делом, что писать на стенах некрасиво – оказалось, он запомнил мой почерк и узнал его.
Мы молчали, а дед же, напротив, разглагольствовал о том, какой приятный нас сегодня ждет вечер. Что греха таить, он действительно оказался приятным.
Дверь нам открыла мама – быстро, едва брат успел надавить пальцем на звонок. Тут же стали слышны смех, музыка и веселый гомон – такой, какой бывает только в праздничные дни, когда в квартире собираются гости.
– Ну что вы так долго? Почти все уже в сборе! – напустилась нарядная и сердитая мама на нас прямо с порога, дирижируя лопаточкой для торта. – Федя, тебя только за смертью посылать! Ой, папа, я не тебя имела в виду. Папа, раздевайся и проходи, пожалуйста. Настенька, выключи, пожалуйста, духовку! – крикнула она почти без перехода, а потом вновь повернулась к нам. – Сынок, Настина мама и родственники уже пришли, ждем только ее отца и брата. Лина отправила их за сладким. И зачем? У нас же все есть… Но Лину не переубедишь. Ее никто и ни в чем никогда не переубедит. Федя, раздевайся и иди к гостям и развлекай их. Папа, и ты иди. Та-а-ак. А где эта девчонка… Маша! Ты тоже здесь? Слава Богу, а то я думала, ты, как всегда, пропала, уже собиралась тебе звонить и… – И тут она заметила Смерча. – Ой, а что это за мальчик с вами? Федя, это твой друг?
– Друг, друг, – гнусно, как мне показалось, ухмыльнулся брат, разуваясь. – Но не мой. Мама, это цветы Лине Антоновне.
– А чей? – не сводила с Дэна мама пристального взгляда, не обращая внимания на цветы. – Папа… это твой, что ли, друг?
– Вера, – поправляющий перед зеркалом тщательно отглаженную форму дед весьма выразительно посмотрел на нее. – Что ты несешь? Ты понимаешь, что у меня в мои шестьдесят с гаком лет не может быть друзей – ровесников внуков? А мои товарищи Василий Петрович и Игорь Вадимыч не делали пластики, чтобы зелеными юнцами предстать перед тобой и твоими гостями.
– Папа! – возмутилась мама, но любопытство в ней победило, и она, переведя взгляд на меня, неожиданно изогнула брови и заулыбалась. – Так ты – Машин друг! – сказала мама так радостно, словно только нашла потерянного сыночка.
– Мама, это Денис, – сказала я, вздыхая. – Парень… мой. Дедушка его позвал к нам в гости, когда увидел нас около подъезда.
Мама засияла – вокруг нее только искры света не летали.
– Твой парень? – впилась она в Дэна взглядом. – Папа, ты совершенно правильно сделал, что его позвал! Совершенно. Здравствуй, Денис!
– Здравствуйте, – искренне улыбнулся ей Дэн.
– Я Вера Павловна, Машина мама. Какой милый мальчик! Я так хотела тебя увидеть – интересно же, с кем моя дочка встречается, – но Маша упорно тебя скрывала. – Маминому воодушевлению не было конца.
– Это вам, – протянул ей цветы Дэнни, и она тут же совсем растаяла, уткнувшись в них носом. Акции Смерчинского на личном фондовом рынке мамы заметно увеличились.
– Какой замечательный букет, Денис. Со вкусом подобран. Так приятно, когда делают такие неожиданные подарки, – улыбнулась мама парню, и даже я умилилась – только торчавший в прихожей Федька закатил глаза и удалился в гостиную вслед за смеющимся в кулак дедом.
– Я рад, что вам понравились цветы, – искренне, как мне показалось, произнес Смерч.
– А я рада, что тебе понравилась моя дочка, – рассмеялась мама. – Она у нас девочка хорошая, яркая. И ты такой замечательный. Высокий, красивый, обаятельный.
– Машенька очень похожа на вас, – опустил глазки в пол Денис. Я ущипнула его в бок – за «Машеньку». – Поэтому она такая милая. И такая красивая.
– Ой, скажешь тоже. – Мама даже рукой махнула, но все равно было видно, что она польщена. – Пойдемте знакомиться! Денис, вперед, не стесняйся! Чувствуй себя как дома.
За спиной Смерчинского она принялась мне подмигивать – как будто бы я домой живого Деда Мороза приперла, а не парня!
Сначала мама потащила его в гостиную – представлять гостям. Там, кстати говоря, уже был накрыт огромный прямоугольный стол, уставленный всевозможными блюдами, сотворенными сегодня умелыми мамиными и Настиными руками. А гости в лице крестных Федьки, дяди, тети и их малолетнего сына, а также незнакомого бородатого мужчины, крохотной бабушки в шляпке и девушки-подростка увлеченно играли в мафию под умелым, но эмоциональным руководством Настиной мамы – Лины Антоновны, или, как она просила называть себя – тети Лины.
– Наши опоздавшие прибыли! – сообщила громко мама. Все тут же прекратили выяснять, кто из толпы играющих и есть зловредная мафия, и уставились на нас с интересом. – Это Машенька, моя младшая дочь, а это – Денис, ее молодой человек. Знакомимся!
Настина мама, тетенька активная, молодящаяся, добрая и восторгающаяся по поводу и без, увидев нас, всплеснула руками.
– Ой, здравствуйте, здравствуйте! – заверещала тетя Лина. – Какая пара красивая!
– Какой видный юноша, – пропела тоненьким надтреснутым голоском старушка в шляпке. Она оказалась Настиной бабушкой.
Прочие были с ней совершенно согласны, и я, смущаясь, выслушивала ото всех присутствующих, как я и Дэн классно смотримся вместе. Особенно ехидно это сказал дядя, намекнув, что одна свадьба – хорошо, а две – еще больше водки. Я дико смущалась и нервно долбила носком пол. А Смерч, сволочь, только и делал, что улыбался, и со всеми общался, кивал – только не раскланивался! – и шутил, завоевывая всеобщее внимание.
– У нас сегодня, так сказать, двойные смотрины, – заявила тетя Лина. – Верочка, очень удачно, правда?
– Правда, – согласилась мама. – Ой, Денис, а как вы с Машей познакомились? Муж говорил, будто ты сказал ему, что вы в университете познакомились, в коридоре? Ох, у меня на кухне же дела еще… Ребята, идемте со мной, там мне и расскажете… Я хочу все знать!
Я и Дэн покорно переместились на кухню – вслед за мамой, которая была не в силах оставить без своего общества моего парня, но и кухню на одну Настю оставить тоже не могла. Тетя Лина потащилась следом за нами. И они вдвоем с мамой принялись над нами кудахтать и между делом подкармливать Смерча бутербродиками, явно считая, что он недоедает. Они так разговорились, что не давали ни слова вставить ни мне, ни Насте (она мне только подмигнула, мол, бедные мы). И даже забыли, что хотели узнать о нашем со Смерчем знакомстве.
– У нас будет очень большая и дружная семья, – вещала Настина мама, – как хорошо, что Настена встретила Феденьку! Он жутко положительный мальчик. И родственники, вы, то есть, еще жутче, то есть, я хотела сказать, еще лучше и положительней.
– И Настенька – очень хорошая девочка, – не оставалась в долгу мама, успевая что-то строгать на доске, – прямо как вторая дочь мне. Такая помощница…
– А Феденька такой молодец, отцу на выходных прошлых с теплицей на даче помогал!
– А Настенька…
Их восторги прервал звонок.
– А это, наверное, наш папа и сыночек, – обрадовалась тетя Лина и тут же радостно пояснила нам: – Муж и сыночка поехали в кондитерскую, вот и опоздали. Машенька, тебе обязательно понравится мой младшенький сыночек! Его зовут Рафаэль, он умница и красавец. Будет тебе прекрасным братиком. И тебе тоже, Деночка, – обласкала взглядом она и Смерча, после чего ласточкой вылетела в прихожую встречать сына и мужа. Мама и Настя убежали следом за ней.
– Ой, блин, вот дурдом, – вздохнула я, болтая ногами на подоконнике – стула мне, как самой левой, не хватило. Смерч сидел за столом, прикрыв слегка покрасневшие глаза. У меня было такое чувство, что он физически устал, хотя и старается не показывать этого. Не спал же всю ночь, дурачина, вот и намаялся… Даже жалко его стало… И как он сонный поедет на машине обратно?
– Слушай, прости, что ты… тут оказался, – сказала я со вздохом. – Я не думала, что ты настолько неудачлив, что встретишь моего деда с Федькой.
– А может быть, мне стоит расценивать это как удачу? – Смерч открыл глаза. – Все хорошо, Чип. У вас прикольно. Когда к нам приходят гости, у нас все гораздо официальнее, чиннее. А у вас абсолютно неформальная обстановка. Здоровая.
Он встал, потянулся, как кот, и подошел ко мне с игривым блеском в синих глазах.
– Пока никого нет… Бурундучок, продолжим то, что начали? – предложил он, наклоняясь ко мне, опершись одной рукой о подоконник.
Я внимательно на него посмотрела и, не будь дурой, первой притянула к себе за шею. Может быть, слегка грубовато, но зато мне понравилось касаться его волос. А потом так же резко отодвинула Дэна назад.
Поцелую опять помешали новые действующие лица.
– А вот и ваш новый братик! – влетела в кухню тетя Лина, буксируя за собой высокого парня в кожаном пиджаке и черных джинсах, в котором я мгновенно узнала господина Бритые Виски. Я, не удержавшись, вскочила на ноги, и даже спокойного, как удав, Смерча появление недавнего соперника в моей кухне проняло. Я заметила, как дрогнули у него плечи и инстинктивно напряглись мышцы рук.
Бритые Виски тут!! С ума сойти!
У орла, ворующего еду из миски котэ, тут же возникло такое чувство, что его виски тоже кто-то хочет побрить. Насильно и эпилятором. Он даже кормиться перестал.
– Рафаэль, познакомься, это Машенька и Денис, наши будущие родственники. Ребята, вот мой сыночка, он умничка и лапочка, только чуточку застенчив и угрюм, – не умолкала тетя Лина. – Вот ты все говорил, что тебе будет скучно в гостях, дорогуша. Но теперь тебе точно будет весело – тут ведь такие замечательные ребята. Твои ровесники, между прочим! Машенька – сестра Феди, а Денис – ее жених. Ой, Рафаэль, осталось теперь тебе невесту найти, и вы будете семьями дружить! Как же замечательно!
Мама, тоже вернувшаяся на кухню, глядя на мое жалобное лицо, пожала за спиной Лины Антоновны плечами – та ее слегка замучила своим энтузиазмом.
Бритые Виски, волосы которого сейчас вновь были забраны в низкий хвост, мрачно уставился на мать, держащую его за руку, а потом медленно перевел взгляд на меня. Он удивился, ничего не скажешь. Явно не ожидал увидеть меня здесь. Но все-таки рокер нашел в себе силы сохранять спокойствие и даже подмигнул мне. Правда, без былого огонька в серых глазах.
Но когда он заприметил Смерчинского, эти глаза у него только что на лоб не полезли. Изумление размашисто расписалось на его скуластом симпатичном лице с жесткими чертами.
– Ну, где твои манеры, Рафаэль? Поздоровайся с ребятами! – топнула ногой Лина Антоновна. – Что они о тебе подумают?
– Привет, ребята, – произнес парень с кривой улыбочкой. Нет, он точно был в шоке! И я была в шоке! И Дэнни – тоже. Нас троих как будто одним обухом ударило.
На пару мгновений воцарилось молчание. Мы пялились на него, он – на нас.
– Привет, Рафаэль, – сказала я ему тоном сюсюкающейся с малышами воспитательницы детского садика. Вот, блин, имечко так имечко! Особенно такому бугаю-неформалу оно подходит!
– И тебе привет, Машенька, – точно таким же тоном отвечал Рафаэль, будто бы видел во мне умственно отсталого ребеночка.
– И с Дэночкой поздоровайся, – не умолкала тетя Лина.
– Мама, они же не дети! – возмутилась Настя.
– Молчи, дочь. И вообще, бери эти тарелки и пошли за мной! – скомандовала Лина Антоновна.
– Здравствуй, Рафаэль, – протянул длинноволосому руку Дэн, и Настин брат (Невероятно! Это чмо оказалось Настиным братом!!) пожал ее, чем безмерно обрадовал собственную мать. Она удовлетворенно кивнула и скрылась за дверью. Мы остались на кухне втроем. В воздухе трещали слабые электрические молнии.
– Привет, Дэночка, – сквозь зубы произнес рокер. – Вот это встреча. Вот это накал страстей.
