Текст книги "Красная Ярость"

Автор книги: Джеймс Сваллоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Глава VII

 ВЕЛИКОЛЕПИЕ И церемонии предыдущего сбора в Великом Приделе остались в прошлом, сейчас в чертоге находились только старшие Астатрес. Лишь по два воина от каждого Ордена приемника Сынов Сангвиния вошли в высокие двери. Когда створки захлопнутся, их запечатают. Зал не был украшен, никаких вымпелов, никаких штандартов, лишь кольцо простых деревянных скамей. Теперь, без толпы космодесантников, огромная палата казалась еще больше. Косые лучи красного солнца, собрались на одной из стен, готовясь начать неумолимое путешествие через серый мраморный пол.

За исключением дредноута, который стоял среди них как молчаливая рубиновая статуя, никто из собравшихся воинов не носил боевой брони. Только одежды с капюшонами или куртки. Строгость одеяний отражала настроение. Молитвы и обращения к их великому господину произнесены, вопросы традиций удовлетворены, пришло время взяться за суть этого конклава.

Магнитные замки, со свинцовой окончательностью бухали по двери, когда их устанавливали на места. Шаги затихли, последний из собравшихся Астартес приблизился к кругу мужчин.

Данте приветствовал его кивком. Ответный жест пришел, когда Армис, первый Иксирд Легиона Крови, вошел в круг. Магистр провел длиннопалой ладонь по спадавшим до плеч серебристо-серым волосам. Вопрос в застывший глазах космодесантника отражался на лице каждого собравшегося.

Поправка. Почтикаждого.

Данте увидел Сета, склонившегося вперед на одной из скамей, магистр Расчленителей наблюдал за ним полуприкрытыми, пустыми глазами. Словно восприняв взгляд как разрешение, Сет встал и втянул воздух.

– И так, наконец, мы все собрались, – сказал он. – Или, по крайней мере, все кого смогли найти.

Армис кивнул, на бледном лице появилась обманчивая полуулыбка.

– Да. Я рад, что я здесь. Полагаю, что безотносительно того о чем Данте должен говорить, это будет интересно.

Магистра Кровавых Ангелов бросил взгляд на Мефистиона. Псайкер с отсутствующим выражением смотрел перед собой, сосредоточившись на сферах, которые мог увидеть лишь человек, обладающий его сверхъестественными чувствами, но, тем не менее, он ощутил внимание лорда и слегка кивнул. Психическая защита держалась на месте, говорить безопасно.

– У вас есть много вопросов, – начал Данте. – Я отвечу на все так подробно, как только смогу.

– Нужен только один ответ, кузен, – сказал Магистр Орлок, командующий Кровопийц. – Ваш вызов пронес меня через варп из моих храмов на Сан Гисуге. Никаких объяснений, никаких причин, только приказ. И я пришел, из уважения к вам, Великий Данте, – Орлок облизнул губы, лорд Кровопийц казался словно высушенным, внешность характерная для его Ордена. – Но я прибыл не затем чтобы принять участие в шествиях и зрелищах, и не затем чтобы сходить на экскурсию по этой великолепной крепости.

– Действительно, – из вокс-кодера донесся синтетический голос неподвижного малинового дредноута. В высоком бронированном саркофаге, находились плоть и мозг воина Астартес, сохраненные и навечно вмонтированные в тело механической громадины. – У Кровавых Мечей есть битвы, в которых нужно сражаться. Мои братья не потерпят отвлечения от целей Императора без веской причины.

– Я согласен с лордом Дагганом, – продолжал Орлок. – Тогда вопрос. Почему я здесь? Почему любой из нас здесь?

Данте вздохнул.

– Вы прибыли сюда, чтобы принять участие в спасении, кузены. Чтобы спасти жизни сотен ваших товарищей Астартес, чье будущее лежит на чаше весов, – Магистр почувствовал что, будто огромный вес лег ему на плечи, и на миг, словно действительно ощутил меру каждого дня из тысячи ста лет своей жизни, но он, не колеблясь, продолжил. – Я призвал вас сюда, чтобы спасти Кровавых Ангелов от роспуска и забвения.

Молчание нарушил Армис.

– Пустые залы. Тихие казармы, – он огляделся вокруг, высказывая мысли которые до сих пор другие Магистры держали при себе. – Вы пытались скрыть это от нас, но ваши братья размазаны тонким слоем, Данте. Сначала я думал, что вы, возможно, перенапрягли силы в каких-то военных авантюрах, но ведь дело не в этом?

– Ваши люди мертвы, – промолвил Дагган.

– Некоторые, – ответил Данте. Он вздохнул.

Человек, скрытый в глубоких тенях капюшона – Сентикан лорд Сангвиновых Ангелов – заговорил.

– Восстание должно быть дорого вам обошлось, если вы стали искать нашу помощь в таком стиле.

Данте скрыл потрясение, Сентикану и его людям еще не дали сведений об инциденте с Аркио, но лорд Сангвиновых Ангелов явно знал о нем. Данте, задумавшись, поглядел на Сета. Нет, Сангвиновые Ангелы и Расчленители не могли говорить друг с другом по-хорошему. Было очень маловероятно, что они общались. Вопрос, откуда Сентикан узнал, нужно будет решить позже, однако, пока это не главное.

Орлок сложил руки на груди.

– О чем во имя Крови Вы говорите? Какое восстание?

– Мой Орден узнал о некоторых фактах, – спокойно сказал Сентикан. – Полагаю, не весь ход событий, но основное из них. На мире-мавзолее Сабиене было большое сражение, – он поглядел на брата-капитана Ридая, который сидел рядом. – Многие Кровавые Ангелы отправились на поле боя. Многие из них остались там.

– Кто был противником? – спросил Армис.

– Несущие Слово, – ответил Мефистион.

– Хаос, – зарычал Орлок оскалившись. – И как получилось, что Проклятые Сыновья Лоргара, Император порази его имя, ранили вас так глубоко?

Данте напрягся и ощутил взгляд Сета.

– Это были не Несущие Слово, те, кто ранил нас, кузен. Мы сделали это сами. Во имя Сангвиния Возрожденного.

– ЕСТЬ НОВОСТИ, – сказал Серпенс, – и это хорошо и плохо в равной мере, – он беспорядочно махал зажатой в руке пластинкой пикта.

Цек взглянул на нее поверх ректификационного модуля. Свечение устройства проливало мерцающий свет на лабораториум, и бросало странные тени на лицо техноповелителя.

– У меня было мало хороших новостей в последние дни, – признал апотекарий. – лучше скажи сначала первые.

Серпенс выдал подобострастную улыбку и вручил пластинку Ниник. Он, казалось, не замечал Фенна за соседней консолью, который пытался притворяться, будто не слушает каждое слово.

– Это мое твердое и честное убеждение, что я могу распутать ошибки, проникшие в вашу матрицу репликации, – он переплел пальцы. – Это ни в коем случае не будет простым делом, но способ мне хорошо известен. Мои собственные эксперименты продвигались аналогично вашим, но ближе к результату. Я, как и моя ученица, могу вам помочь быстрее пройти эту дорогу. С нашим общим знанием мы сможем не повторить тех же самых ошибок.

– И сделаете новые? – бросил Фенн.

В ответ Цек направил на него строгий взгляд и раб вернулся к работе.

Серпенс говорил, как будто вовсе не слышал, слов Фенна.

– Мутации – результат испорченного генетического кода в базовых образцах. Если эти ошибки могут быть уменьшены, конечный результат… – он кивнул на резервуары зиготами. – Ну, скажем, если вино было бы лучшего года?

– Это я знаю, – сказал Цек. – Но способ устранить ошибки от меня ускользает.

– И от Ниник тоже, – согласился Серпенс. – Но не ускользает от меня, друг мой, – он тряхнул головой. – У меня есть методология, мы сможем ее использовать.

– Это хорошие новости. Какие плохие?

Магос позволил себе вздох.

– Большая наука требует больших жертв, брат Цек. Я так многим поплатился, чтобы прибыть к Ваалу против воли моего господина…

Лицо Кровавого Ангела исказил гнев.

– А я, думаете, нет? – он покачал головой, хмурясь. – Я уже преступил границы этики и чести в погоне за целью, насчет которой я даже не могу быть уверен, что она достижима!

– Тем не менее! – упрямо сказала Ниник. – Мы можем вновь открыть искусство репликации и сделать мечту Великого Коракса реальностью.

– Она права, – сказал Серпенс. – Это может быть сделано. Но продвижение дальше этой точки потребует исключительного ума. Я говорю вам это искренне, как коллега. Мы должны быть готовы пойти на то, что некоторые… – он бросил взгляд на Фенна. – Посчитают чрезвычайными мерами.

Цек погрузился в мерцающее движение молочной жидкости в зиготном резервуаре. Он мог видеть трепет незрелого клона внутри, беспорядочные движения рук с другой стороны бронестекла. Будет ли это новое разочарование, другой уродливый мутант? Сколько еще ошибок свершится, прежде чем он признает провал?

– Мы сделаем то, что должно быть сделано, – сказал он.

Серпенс нетерпеливо кивнул и подозвал Ниник. У женщины в руке был пистолет сангвинатор.

– Тогда, если угодно, я бы взял немного вашей вита.

– Я БЫЛ ТАМ, – промолвил Мефистион, – и я скажу вам, что произошло на Сабиене.

Получив кивок от господина, лорд Смерти вышел в центр зал и раскрыл трагедию Аркио и Копья Телесто. Он говорил без остановки, пока лучи солнца Ваала текли через мраморный пол. Время от времени, собравшиеся воины реагировали на факты, которые он сообщал. Эмоции были разными, от холодной задумчивости Магистра Сета до едва сдерживаемого гнева Магистра Армиса, но никто не перебивал.

Затем он заговорил о сражении на Сабиене, экстрасенсорном взрыве красной ярости, которая обратила Ангела против Ангела. Астартес замерли, все едва дышали, слушая его слова. Заклейменные в самой крови, мчащейся по жилам, генным проклятием Великого Ангела, они испытывали уважение к его ужасающей силе.

Черный Гнев и Красная Жажда. Каждый из них слишком хорошо знал темные силы близнецы, которые отравляют каждого Кровавого Ангела и которые достались их приемникам. Каждый из них видел родичей впавших в безумие, кровожадное безумие берсеркера. То был отзвук жестокого убийства их господина. Их общий примарх был мертв десять тысячелетий, но эмоциональный шок его смерти от рук архипредателя Гора, продолжал гореть во всех наследниках Ангела. Это безумие всегда пряталось под внешним лоском цивилизованности в каждом Сыне Сангвиния. Никто и не подумал вмешаться, прежде чем Мефистион довел речь до конца.

Закончив, он увидел Данте, наблюдающего за ним. И Магистр кивнул, один товарищ другому. Для псайкера было тяжело обращаться к темным минутам на мире-мавзолее, когда Гнев пришел, чтобы поглотить его. Однажды Мефистион рискнул спуститься по Алому Пути к безумию, этот опыт сделал его тем, кем он был сейчас. Пойманный в ловушку под обломками улья Гадес в течение многих дней и ночей, запертый со своим животным подсознанием, он рискнул нырнуть в него и вернуться возрожденным. Но на Сабиене… То была совершенно другая тьма, и часть его постоянно задавалась вопросом – не утонул ли бы он без помощи Рафена?

Псайкер оттолкнул мысль. Это прошло, теперь имели значение последствия событий.

Дагган первым заговорил в ответ, его невыразительный, механический голос, шипел от враждебного раздражения.

– Как вы допустили это? Лакей Ордоса командует военным кораблем Астартес и когортой боевых братьев?

– Стиль принял команду, когда «Беллус» была вне контакта с нашими астропатами, – заметил Данте. – Считается, что он спланировал смерть моего избранного представителя, Верховного Сангвинарного жерца Гекерса, и затем укрепил свое влияние на команду.

Орлок был пепельно-бледен.

– То, что эти порченные ублюдки посмели осквернить память о Сангвинии дешевыми копиями… Это наполняет меня таким отвращением, что я не могу найти слов его выразить!

– Я согласен, – сказал Сет, – но мы должны быть благодарны. Несмотря на ошибки суждения, дело было сделано. Воины лорда Данте разгребли бардак, который устроили. И Кровавые Ангелы в этой сделке заплатили цену за свою слабость и гордыню.

Глаза Мефистиона сузились после открытого оскорбления в словах Расчленителя, но он увидел, что командующий никак не отреагировал.

– Правильно, что вы раскрывали нам всю суть Данте, – сказал Армис. – То, что некоторые могут посчитать лишь делом Кровавых Ангелов, на самом деле куда больше. Сангвиний отец всем нам, а не только Первому Основанию Ваала. Посягательство на его величие – нападение на всех его сыновей.

– Но мы собраны здесь не поэтому, – сказал Сентикан. – Наш кузен Данте не призвал бы нас на Ваал, чтобы он мог поговорить об этом, словно гражданин улья, искупающий вину перед уличным проповедником.

Другой Магистр кивнул.

– Это так, – Данте протянул руки, охватывая всех Магистров и представителей, тех кто говорил и тех, кто молчал. – Кровавые Ангелы первые среди Астартес. Мы занимаем почетное место, мы прокладываем путь, по которому следуют другие. Это можно сказать о каждом из вас. Наше происхождение можно проследить до Ереси и Великого Похода, даже прежде рождения нашего примарха, к началу Эпохи Империума. Такому великому наследию нельзя позволить колебаться. Кровавые Ангелы должны выжить. Они должны жить и встретить день, когда встанет рассвет окончательной победы человечества, так, чтобы Император мог взглянуть на нас, когда Он поднимется с Золотого Трона.

– Но ваше безумие сделало вас открытыми для нападения, для унижения, – сказал Дагган. – Если все как вы говорите, то Кровавые Ангелы стоят над пропастью.

– И одного толчка может быть достаточно, чтобы они вымерли, – вмешался Сет. На его губах появился призрак холодной улыбки. – Каково это вкус, Данте? Какого это для наследников великого и благородного IX легиона, быть так близко к уничтожению? – он фыркнул. – Ручаюсь – я один это знаю.

– Кровавые Ангелы должны выжить, – повторил Данте. – И поэтому, кузены, вы здесь. У меня есть смелая просьба, с которой я хочу обратиться от имени нашего господина и линии крови Ваала.

Затененное лицо Сентикана стало жестким.

– Говорите.

Данте выпрямился в полный рост, и Мефистион видел, как он охватил своим благородным взглядом каждого воина в зале, по очереди встречаясь с ними глазами.

– Чтобы вернуть Кровавым Ангелам силу и стабильность, у меня есть новый набор посвященных и боевые братья возвышенные раньше срока, но мне нужно больше. И для этого я обращаюсь к вам. Кровавые Ангелы нуждаются, в десятине людей каждого из Орденов приемников. Ваши только что принятые новички наполнят наши истощенные ряды, – он раскрыл руки и протянул их ладонями вверх, копируя резьбу с Великим Ангелом на стенах придела. – Я прошу во имя Сангвиния.

Слова Магистра погрузились в тишину, а потом зал взорвался голосами заговоривших разом Астартес.

НИНИК ОТНЕСЛА пузырек крови Цека квадратному слуге техноповелителя и приставила его к открытым губам маски на переднем боку. Машина, жадно присосалась к трубке и быстро опустошила ее. Фенн сделал кислое лицо, но Кровавый Ангел проигнорировал раба.

Он посмотрел на Серпенса.

– Я использовал собственную вита в качестве базового образца в предыдущих итерациях. Это дало лишь незначительные улучшения. Недостаточно чтобы преодолеть неудачи репликации.

– Возможно так, – сказал магос, – но без помощи фильтрации и процесса оздоровления, которые я разработал, – Серпенс приосанился. – Я составил противомутаген, который блокирует деградацию клеточного воспроизводства и рекурсивные дефекты. Мы применим и то и другое.

Цек принял это с кивком. Он знал, что такие вещи теоретически возможны, но до сих пор наука об этом была вне его досягаемости. Если Серпенс был столь же хорош на деле как на словах… Кровавый Ангел нахмурился. То, что произойдет в следующие несколько минут, будет пробным камнем. Он бросил взгляд на Фенна. Скоро они узнают, было ли его согласие допустить магосов в их круг ошибкой или нет.

Коробка-сервитор забулькала, из губ маски донесся мелодичный перезвон. Ниник протянула руку перед машиной и та выплюнула другой пузырек. Жидкость внутри был густой, сиропообразной, темного цвета. Серпенс взял ее у женщины с каким-то пылом, держа пузырек перед светом, он изучал консистенцию. Ученый облизывал губы, похоже, не сознавая это.

На его лице появилось выражение, которого Цек никогда прежде не видел, противоречащее обычно неизменно серьезному виду Серпенса. Страсть.

– Кровь, кровь ключ ко всему, – пробормотал Серпенс. – Я слышал, что в обрядах посвящения вашего Ордена, каждый ваалец принимает крошечную долю крови самого Сангвиния, верно? – он встряхнул пузырек, наблюдая за движением жидкости внутри, – В этой крови, вашей крови, лорд Цек, частица примарха. А примарх генетический сын Императора, таким образом, его кровь содержит частицу Повелителя Человечества, – он выдохнул сквозь зубы. – Это дистиллят величия, друг мой. Сущность совершенства, если бы только можно было раскрыть его.

Серпенс моргнул, как будто внезапно вспомнил где он, повадки магоса вернулись к его обычной легкой улыбке.

– Начнем?

Цек махнул в сторону зиготных резервуаров.

– На ваше усмотрение.

– Милорд, мы не должны идти дальше! – выпалил Фенн. – Мы не знаем что произойдет!

– Именно, – ответила Ниник. – Но наука – поиск знания, раб. Если мы позволим невежеству ослепить нас, мы добровольно двинемся в сторону Эпохи Раздора и тьме Древней Ночи!

Губы раба дрожали, и Цек бросил на него спокойный взгляд.

– Верно, Фенн. Мы должны это сделать, – апотекарий вздохнул и ощутил, как суждение утверждается в нем. – Мы не можем колебаться в нашем плане. Уверен, что, в моих руках спасение Кровавых Ангелов. Я не могу отвергнуть этот зов, – он повернулся и кивнул магосу. – Продолжайте.

– Император следит за нашими усилиями и дарует им успех, – сказал Серпенс.

Техноповелитель вставил пузырек в разъем одного из стеклянных цилиндров.

– Момент истины, – сказал он серьезно.

Жидкость отправилась в гирлянды трубочек, ползущих далеко в молочную среду процессора. Неожиданно клон внутри начал биться и стучать по стеклу. Цек услышал отличный от прочих пузырящийся вопль из резервуара.

Крик.

– Я ЗНАЛ, что Кровавые Ангелы тщеславны, но мне даже не снилось, что их Магистр может проявить такое высочайшее высокомерие!

Голос Сета был самым громким, вырываясь из разноголосого хора.

– Вы превзошли самого себя, Данте! Даете эдикты, как будто вы сам Император!

В ответ Мефистион зарычал на Расчленителя, но Данте предостерегающе коснулся его плеча.

– Я никогда не посмел бы сделать подобное. Я лишь сказал вам то, что необходимо и ничего больше.

– По мне это не походило на просьбу, – проскрежетал Дагган. – У вашего заявления был оттенок приказа, лорд Данте. Так ли это?

Армис покачал головой.

– Нужно так сделать? Я вижу лишь братский Орден в нужде и нашу возможность пойти ей навстречу.

Сет бросил на Армиса лукавый взгляд.

– Меня не удивляет, что Магистр Легиона Крови принимает сторону Ордена Первого Основания.

– На что вы намекаете? – потребовал Армис. – Вы подвергаете сомнению мою лояльность, Расчленитель?

Орлок поднял руки.

– Успокойтесь! Это серьезный вопрос, и я не хочу видеть, как он тонет в мелком соперничестве!

Лорд Кровопийц покачали головой.

– Речь не о «занятии стороны»! Мы все родичи под броней… семья – настолько, этот термин может быть применен к Адептус Астартес.

– Значит, вы согласны на это? – спросил Дредноут Кровавых Мечей.

– Я этого не сказал, – ответил Орлок. – Я говорю только, что теперь не время для разногласий! Ясные головы и рациональные мысли должны продолжить день!

Сет шагнул вперед, и его заместитель, брат-капитан Горн двинулся следом.

– Простите меня, кузен, но мне трудно остаться рациональнымперед лицом этого… этого декрета, – он метнул взгляд на Данте. – Вы хотите моих людей? Кровавые Ангелы хотят разодрать мой Орден, чтобы излечить раны собственного. И потом Расчленители останутся уменьшенные числом, наших лучших и ярчайших заберут… – он оскалился. – Как будто мой Орден и так недостаточно мал!

– Десятина будет пропорциональна, – сказал Данте. – Количество, которое потребуют от каждого преемника, отразит размер и положение его Ордена.

Сет отвернулся.

– Как великодушно. Вы подумали обо всем.

– И что произойдет с людьми, которых вы заберете? – спросил Сентикан. – С новобранцами?

– Мы будем возвышать их как Кровавых Ангелов, – объяснил Магистр. – Им предоставят импланты и ритуалы в соответствии с этим статусом.

– Рекруты потеряют связь со своим прошлым, – проскрипел Дагган.

Данте покачал головой.

– Как сказал лорд Орлок, мы все родичи под броней.

В зале повисла долгая пауза, затем Сентикан заговорил скрипучим голосом.

– Тогда мы должны утвердить это.

Сет обернулся и произнес единственное слово.

– Нет.

– Вы отказываетесь помочь нашему родительскому Ордену? – сказал Армис.

– Больше того, – рявкнул Сет. – Я подвергаю сомнению право Кровавых Ангелов требовать что-либо от нас!

– Мы – Первое Основание, – сказал Данте со сталью в голосе. Наконец вызов, прежде срытый под повадками Сета, вышел наружу.

– Я знаю, кто вы! – отрезал лорд Расчленителей. – Я не могу позволить себе забыть кто вы, даже если бы этого захотел! – он взглянул на других Магистров и представителей. – Мы должны согласиться на это, даже не спросив почему? – Сет навел палец на Данте. – Он позволил этому случиться. Под его управлением Кровавые Ангелы оказались на краю пропасти. Падение, которое привело бы к воротам самого Хаоса! Если бы не милость Императора мы, возможно, созвали этот конклав, чтобы обсудить истребление его Ордена, а не спасение!

Слова Данте были каменными.

– Я знаю полную меру своей ответственности, Сет. Я несу позор, не уклоняясь от него. Но я вел Кровавых Ангелов к славе во имя Терры в течение многих столетий. Я боролся против черных армий Гибельных Сил, еще до вашего рождения, кузен.

Ярость Сета ослабла и стала холодной.

– Верно. Я не оспариваю ваше старшинство или список побед. Но я подвергаю сомнению ваше будущее, Данте. Вы действительно самый старший среди живущих Астартес. И возможно, с учетом этого, вы должны обдумать свою ответственность. Посмотрите на все со стороны, в свете того, чему вы позволили случиться.

Слова Расчленитея вызвали резкий вздох другого Астартес. Для Мефистиона это было уже слишком.

– Ты смеешь… – начал он, выходя вперед.

Дредноут Даггар быстро сдвинулся и преградил дорогу библиарию, тяжелая стальная поступь эхом пронеслась через весь зал, когда гигант развернулся со скоростью невероятной для махины такой тяжести.

– Он смеет, – сказал почтенный воин. – Он должен. В этих серьезнейших обстоятельствах мы не можем уклоняться от даже самых сложных вопросов.

Данте удержал раздражение под контролем.

– Слишком верно, – вздохнул он. – Сет. Вы бросаете вызов моему суждению?

– Я должен? – Магистр вновь заговорил спокойно. – Случившееся, говорит громче, чем смог бы любой голос.

Армис покачал головой.

– Вы заходите слишком далеко, Расчленитель.

– Как всегда, – ответил тот. Сет сделал паузу, рассматривая людей вокруг. – Я выдвигаю контрпредложение требованиям лорда Данте. Если его суждение действительно поставлено под вопрос – так и должно быть в глазах любого нормального человека – тогда, возможно, Кровавые Ангелы сами должны быть привлечены к ответу! – он холодно улыбнулся. – Я выступаю за изменение требований чтимого кузена. Я предлагаю, чтобы не мы отдавали десятину наших людей Данте, а чтобы он отдал десятину нам.

– Мы не можем расформировать Орден Первого Основания! – Орлок был ошеломлен.

– Мы знаем историю Астартес. Это происходило прежде, – настаивал Сет, – мы можем поровну распределить людей среди приемников. Как вы сказали, лорд Орлок, мы все родичи под броней.

Данте осмотрелся и увидел сомнение, очевидное – на лицах Сета и Армиса, скрытое – под капюшоном Ситикана и за неподвижной маской скульптурной передней панели Даггана. Дюжина других выражений, в характерных манерах Ангелов Обагренных, Красных Крыльев, Пожирателей Плоти и всех остальных. Он чувствовал, что момент им упущен.

Слова Сета раскололи родичей, и двигаться дальше по этому пути, значит рисковать разделить их по линии «за» и «против».

– Мы должны сделать перерыв, – сказал он спокойно, почти про себя

– Да, лорд, – Мефистион был рядом. – Если мы станем подталкивать кого-нибудь здесь, это будет означать раздор.

Данте тожественно кивнул.

– Я должен положиться на их лояльность и честь. Сет играет только на их сомнениях, – он заговорил снова, теперь громче, чтобы все могли его услышать. – У нас много пищи для размышлений. Я объявляю перерыв, чтобы мы могли обдумать все здесь сказанное

– Мой ответ не изменятся, – сказал Сет.

Данте снова кивнул, не поднимая голос.

– Что же, кузен, ваше право.

ШУМ И тряска в резервуаре иногда замирали, но Фенн не мог отвести взгляд от цилиндра. Он различал тень человека в жидкости, но не осмеливался думать, на что существо будет похоже в жестком холодном свете лабораториума. Формы мутаций которые он видел в течение многих итераций – создания без кожи, медузы с множеством ртов, конечности превращенные в щупальца, и хуже – они стали кошмарами преследовавшими его сны. И все же он не мог отвести взгляд. Он должен был знать, что сделал Серпенс.

Ниник считала с медик ауспика.

– Смесь принята, техноповелитель. У нас есть стабильность.

– Вы уверены? – в голосе Цека звучало беспокойство.

Серпенс положил руку на плечо хозяина Фенна.

– Есть только один способ убедиться, – он повернулся к рабу. – Открой это.

Фенн бросил на взгляд на господина.

– Милорд?

– Делай, как он говорит, – сказал Цек. – Декантируйте Дитя Крови.

– Дитя Крови, – повторил Серпенс, с восхищенным поклоном. – Подходящее имя.

С трясущимися руками раб Ордена возился с системой управления, молочная жидкость вытекла прочь, когда резервуар открылся, одна половина выпрямилась, другая упала. Масса плоти, опрокинулась вперед и рухнула на настил сетчатого пола. Человек с гладкой, красновато-коричневой кожей, как будто загорелый за сотни дней под солнцем.

Фенн отступил, его руки вскинулись в подсознательном жесте самозащиты. Клон дрожал, когда поднялся на ноги. Влажный и голый, фигура, словно вырезанная из пластов твердого дерева. Группы плотных мускулов, двигались под кожей. Прекрасная копна светлых волос украшала его скальп, безупречные черты лица были идеалом патрицианского лика Кровавого Ангела. Фенн увидел небольшое сходство со своим хозяином во внешности дубликата, без сомнения какой-то артефакт процесса смешения.

Только глаза казались странными, они были пустыми, кукольными. В них не было никакого проблеска интеллекта, только пустота.

– Узрите будущее Кровавых Ангелов, – с благоговением сказала Ниник.

Фенн осторожно шагнул ближе. Клон безучастно наблюдал за ним, как послушное животное.

– Может… это может понять нас?

– У него во многих отношениях ум новорожденного, – сказал Серпенс, улыбаясь как гордый родитель. – Большая часть того, кто он, осталась сжатой в его мозгу посредством генетической памяти. При правильной стимуляции он повторно изучит то, что уже знает, – магос взглянул вдаль. – Дайте мне месяц воспитания и гипносвязывания, и у вас будет космодесантник готовый занять место в строю.

Цек подошел ближе, на его лице отражалась восхищение с удивлением.

– Успех, спустя столько времени. Я едва смею поверить, что это правда, – он завертелся во вспышке активности. – Я должен привести его лорду Данте, немедленно! Один взгляд на это создание и он поймет, что я не ошибался! Он признает правоту моего плана!

– С уважением, лорд Цек, это только образец, – сказала Ниник. – Возможно, нужно еще несколько испытаний, прежде чем мы…

– Нет, – отрезал старший апотекарий. – Я понимаю ваше намерение, но вы должны знать, время имеет важнейшее значение! Как раз когда мы говорим, Данте проводит конклав со своими товарищами Магистрами… я должен довести это до него прежде, чем он сделает выбор, о котором будет потом сожалеть!

Фенн заморгал. Его голова шла кругом, он не мог найти слов чтобы, выразить крутящиеся мысли.

Раб увидел, что Серпенс глубокомысленно кивнул.

– Лорд Цек прав, Ниник. Этот успех не должен быть скрыт. Идите с ним в крепость-монастырь, возьмите Дитя Крови. Покажите Магистру Кровавых Ангелов плоды огромной работы его родича.

Женщина низко поклонилась и Фенн сказал прежде чем успел подумать:

– Лорд, я буду сопровождать вас…

Но Цек покачал головой.

– Нет, Фенн. Я хочу, чтобы ты остался в цитадели. Начни серию испытаний, как предложила Ниник, и подготовь больше итераций для инфузий составом смеси, – апотекарий уже уходил, погруженный в мысли.

Фенн повернулся и кровь застыла в его жилах, когда раб увидел смотрящего на него Серпенса.

– Для нас это будет прекрасная возможность поработать вместе, – сказал магос.

БРАТ-КАПИТАН ГОРН СЛЕДОВАЛ за своим Магистром по площади вне Великого Придела. Он двигался стремительно, чтобы идти с ним в ногу по каменным охряным плитам широкого тренировочного двора. Воин игнорировал косые взгляды от стражей Кровавых Ангелов, которые патрулировали края площади.

Сет замедлил шаг, когда приблизился к высокой статуе Сангвиния, которая стояла в центре двора. Она, делила пространство на четыре меньших участка. Великий Ангел был изображен со сложенными крыльями и головой опущенной к тем, кто шел под ним. В руках он держал огромный меч, обращенный к земле.

– Он наблюдает за нами, Горн, – сказал Магистр. – Ты видишь?

Капитан посмотрел. Действительно, глаза огромной статуи, казалось, следовали за ним, когда он двигался.

– Он наблюдает за нами, и мы не должны выглядеть уязвимыми в его газах, – Сет покачал головой. – Сангвиний хочет силы, брат-капитан. Он не дал бы нам генное проклятие, если бы не хотел. Он сделал это, чтобы испытать нас. Так, он мог убедиться, что его сыновья навечно останутся сильными после его смерти.

– Верно, лорд, – сказал Горн. – Мы будем делать все, что он от нас потребует.

Сет резко остановился в тени статуи.

– Будете ли? Здесь, под его взглядом, ты можешь поклясться в этом?

– Могу, – без колебаний сказал Горн. – От имени Великого Ангела у вас есть моя клятва, как и всегда была. Мои люди и я сделают все, чтобы довести это дело до конца, даже если это касается мер… – он запнулся, не в силах найти правильные слова.

– Мер чрезвычайного характера? – сказал Сет.

– Так точно. Я сегодня услышал правду в ваших словах, лорд, также, как и многие другие. Возможно, солнце Кровавых Ангелов заходит, – он ощутил острое волнение, произнеся вслух такие мятежные слова, – Возможно, более сильный, более жизнеспособный Орден лучше подойдет для господства над Ваалом.

– Орден как наш? – сказал Сет.

Он снова посмотрел на статую, позади нее солнце двигалось по облачному небу, темному, густо-алому, оттенка брони Расчленителей.

– Жди, Горн, – сказал он помолчав. – Будь наготове. Но пока, только жди.