Текст книги "Амазония"

Автор книги: Джеймс Роллинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

– Господи Иисусе, – выдохнула Каррера, подойдя следом.

Капрал Конжер, молодой техасец, стоял чуть поодаль с платком на лице, в самом центре побоища. Он размахивал винтовкой, отгоняя грифов, окруженный тучами роящихся мух.

Вся земля была усеяна трупами. Они лежали на тропе, под деревьями, на берегу ручья – мужчины, женщины, дети. Судя по виду, индейцы, что трудно было утверждать наверняка, глядя на растерзанные лица, конечности, обглоданные до костей, вывалившиеся наружу внутренности. Здесь явно успели поживиться крупные падальщики, оставив мухам, мертвоедам и червям довершать начатое. Только небольшие размеры тел выдавали в них яномамо, беглецов из деревни. Судя по масштабам бойни, все ее жители полегли здесь.

Нат закрыл глаза. В его памяти всплывали знакомые образы, лица индейцев, среди которых он жил, – маленькой Тамы, благородного Такахо… Он неудержимо бросился прочь от тропы и скорчился над ручьем. Тяжело дыша, Нат пытался сдержать подступающий к горлу ком, но напрасно – желудок свело в рвотном спазме. Его вывернуло прямо в поток, разлившийся от последних дождей. Он еще долго стоял, уперев руки в колени и тяжело дыша, пока Костос не рявкнул на него сзади:

– Эй, Рэнд, мы не можем весь день тут торчать. Как полагаете, что тут случилось? Битва с другим племенем?

Нат не отходил от воды, боясь, что желудок снова взбунтуется.

Рядовая Каррера подошла к нему, участливо положила руку на плечо.

– Чем раньше закончим, – тихо сказала она, – тем раньше уйдем.

Натан кивнул, сделал последний глубокий вдох и усилием воли прошел туда, откуда открывался вид на побоище.

– Ну, что скажете? – спросила Каррера.

Подавляя тошноту, Нат ответил вполголоса:

– Похоже, они бежали ночью.

– Почему вы так думаете? – спросил Костос.

Нат взглянул на сержанта, затем ткнул ногой в палку, лежащую возле одного из тел.

– Видите – факел. Верхний конец подгорел. Деревня пустилась в бега в полной темноте.

Он осмотрел тела, пытаясь восстановить ход этой жуткой резни.

– Когда на них напали, мужчины попытались защитить женщин и детей, а когда они погибли, женщины взяли оборону на себя – хотели спастись бегством вместе с детьми. – Нат указал на женский труп подальше в лесу – тело матери, сжимающей мертвого ребенка. – Враг подошел со стороны ручья. – Его рука дрогнула, направленная в сторону груды мужских тел на берегу и в воде. – Видимо, их застали врасплох. Они не успели как следует защититься.

– Мне все равно, в каком порядке их убивали, – оборвал его Костос. – Главное, кто это сделал?

– Не знаю, – ответил Нат. – Нигде нет следов стрел или копий. Правда, противник мог подобрать их после атаки, чтобы восполнить арсенал или замести следы. По таким изувеченным телам невозможно определить причину повреждений, будь то оружие или когти падальщиков.

– Значит, иными словами, у нас ни одной паршивой зацепки…

Костос тряхнул головой и развернулся. Сделав пару шагов в сторону, он заговорил в рацию.

Нат вытер промокший лоб. Его передернуло. Что, черт возьми, здесь случилось?

Наконец старший сержант подошел к остальным и громко сказал:

– Слушай новый приказ. Велено подобрать одно тело, из тех, что обглоданы меньше остальных – доктору О'Брайен на изучение, – и возвращаться в деревню. Есть желающие?

Когда никто не ответил, Костос недобро ухмыльнулся.

– Ладно. Почему-то я так и предполагал.

Он указал на Карреру.

– Не отвести бы вам этого болезного в лагерь? У нас тут мужская работа.

– Есть, сэр. – Каррера поманила Ната к тропе, после чего они вместе спустились в деревню. Отойдя так, чтобы их не услышали, она еле слышно буркнула: – Вот ведь гад…

Нат молча согласился, хотя, по правде сказать, был страшно рад покинуть место побоища. Пусть Костос думает что хочет. Жаль только Карреру. Сам он мог лишь вообразить, что приходилось терпеть женщинам на службе в мужской организации.

Остаток пути проделали в тишине. На подступах к шабано различались знакомые голоса. Натан ускорил шаг. Как хорошо будет вновь оказаться среди живых!.. Он надеялся, что там догадались развести костер. Огибая шабано, Нат встретил Эдди Джонса, рядового, стоящего на страже у входа. За ним расположилась пара рейнджеров, живописно отражаясь в реке.

* * *

Когда они с Каррерой подошли к дверям, Эдди Джонс их поприветствовал, а потом не удержался и выпалил:

– Братцы, вы не поверите, кого мы отловили в джунглях!

– И кого же? – спросила Каррера.

Джонс ткнул большим пальцем на вход.

– Сами гляньте!

Каррера махнула прикладом, отправляя Ната вперед.

Внутри шабано, посреди открытого дворика собралась небольшая толпа. Манни с Тор-Тором стояли чуть в стороне. Завидев Ната, Манни помахал рукой, но в лице не переменился. Остальные о чем-то спорили на повышенных тонах.

– Он мой пленник!

Капитан Ваксман стоял в компании трех рейнджеров, каждый из которых целился в кого-то, скрытого за группой гражданских.

– По крайней мере, развяжите веревки, – отвечала Келли. – Думаете, легко старику сидеть с перетянутыми ногами?

– Если хотите содействия, – поддакнул Коуве, – так вам его не добиться.

– Сейчас он мне все расскажет, – произнес Ваксман с явной угрозой.

Фрэнк встал у него на пути.

– Я все еще командую операцией, капитан. И я не намерен терпеть издевательств над пленными.

Нат тем временем прошел внутренний двор и присоединился к остальным. Анна Фонг посмотрела на него испуганными глазами. Ричард Зейн стоял немного поодаль, довольно ухмыляясь. Он кивнул Натану.

– Прятался в джунглях. Котяра Манни помог нам его отловить. Слышали бы вы, как он орал, когда ягуар прижал его к дереву.

Зейн сделал шаг в сторону, и Нат наконец увидел пленника. Низкорослый индеец скорчился в пыли со связанными пластиковой лентой руками и лодыжками. Его длинные седые волосы до плеч выдавали в нем одного из старейшин. Он сидел напротив остальных, бормоча что-то себе под нос. Его взгляд перебегал с винтовочных дул на Тор-Тора, прохаживающегося взад-вперед неподалеку.

Нат прислушался к бормотанию. Язык яномамо. Он придвинулся ближе и услышал шаманский наговор, оберег против злых духов. Нат понял, что перед ними, несомненно, шаман. Пришел ли он из деревни? Неужели уцелел в резне?

Взгляд индейца неожиданно уперся в Ната, ноздри раздулись.

– Смерть коснулась тебя, – произнес он на родном наречии. – Ты знаешь. Ты видел.

Нат понял, что старик, должно быть, почувствовал трупный смрад, исходящий от его одежды и тела. Он сел на колени перед индейцем и спросил на языке яномамо:

– Хайя. Дедушка, кто вы? Вы из этой деревни?

Тот покачал головой, насупив брови.

– Эта деревня помечена шавари – злыми духами. Я пришел сюда, чтобы отдаться в руки бан-али. Но было поздно.

Споры вокруг прекратились. Все следили за их разговором. Келли прошептала сзади:

– Никто до вас не мог из него слова вытянуть, даже профессор.

– Зачем вы ищете встречи с «ягуарами крови», бан-али?

– Хочу спасти свою деревню. Мы ослушались их – не сожгли тело набе, белого человека со знаком раба бан-али. Теперь всех наших детей поразило их колдовство.

Внезапно Нат понял. Белый, отмеченный бан-али, это, несомненно, Джеральд Кларк. Если так, то…

– Вы из Вауваи.

Старик кивнул и сплюнул в пыль.

– Будь проклято это место. Будь проклят тот день, когда мы ступили за ворота этой деревни набе.

Нат догадался, что перед ним был тот самый шаман, который пытался лечить заболевших детей, а потом поджег деревню в надежде защитить остальных. Как шаман и признался, он потерпел неудачу. Зараза продолжала распространяться среди детей его племени.

– А почему вы выбрали эту деревню? Как вы сюда добрались?

– Я проследил по следам набе и нашел его каноэ. Увидел роспись и понял, что он приплыл отсюда. Мне знакомы все здешние тропы. Я пришел искать встречи с бан-али, отдать им себя. Умолять, чтобы сняли заклятье.

Нат опустился на землю. Мучимый виной, шаман пришел принести себя в жертву.

– Но я опоздал. Я застал в живых лишь одну женщину. – Он посмотрел туда, где случилась резня. – Я дал ей воды, и она поведала мне о гибели деревни.

Нат резко выпрямился.

– Что он сказал? – спросил капитан Ваксман.

Нат отмахнулся.

– Что же произошло?

– Три луны назад охотники нашли белого человека, больного и отощавшего до костей. Увидели знаки. Испугавшись, что он придет в деревню, они отобрали все его пожитки, заперли в клетку и оставили далеко в лесу, собираясь держать там, пока не заберут «ягуары». Охотники приносили еду и ухаживали за ним, боясь причинить вред тому, кто принадлежал бан-али. Но набе становилось все хуже. Потом, с новой луной, заболел один из сыновей охотников.

Нат кивнул. Зараза начала распространяться.

– Шаман объявил их проклятыми и потребовал смерти набе. Они должны были сжечь его тело, дабы умилостивить гнев бан-али. Однако на следующее утро клетка белого человека оказалась пуста. Решив, что его взяли бан-али, они поначалу утешились. Только потом обнаружилась пропажа каноэ, но было уже поздно.

Индеец понизил голос.

– Через несколько дней сын охотника умер, и болезнь перешла на других. А неделю назад одна из женщин пошла в сад за бананами и, вернувшись, увидела рисунок на внешней стене шабано. Неведомо, кто его сделал. – Индеец качнул головой в юго-западную часть постройки. – Он все еще там – знак бан-али.

Нат прервал рассказчика и обернулся к остальным. Он быстро пересказал все, что узнал от индейца. По ходу рассказа глаза членов экспедиции округлялись все больше и больше. Потом капитан Ваксман послал Йоргенсена осмотреть стену. Пока дожидались, Нат убедил Ваксмана разрезать путы на запястьях пленного шамана. Капитан согласился, поскольку тот уже пошел на сотрудничество. Через несколько минут шаман сидел на земле с флягой в руках и пил чуть не взахлеб.

Келли присела рядом с Натом.

– С точки зрения медика, его история не лишена смысла. Держа Кларка на расстоянии, племени удалось почти полностью его изолировать. Но с развитием болезни то ли он сам стал заразнее, то ли охотник, чей сын заболел первым, как-то ухитрился ее подхватить. Так или иначе, вспыхнула эпидемия.

– И племя запаниковало.

У них за спиной в дверях показался Йоргенсен, хмурый, как туча.

– Старикан прав. На стене кое-что намалевано. Один в один татуировка агента Кларка. – Он брезгливо поморщил нос. – Правда, пахнет она, словно рисовали поросячьим дерьмом или вроде того. Вонь жуткая.

Фрэнк помрачнел и обратился к Нату:

– Поспрашивайте шамана, может, удастся выяснить еще что-нибудь.

Нат кивнул и повернулся к индейцу.

– Что произошло после того, как нашли символ?

Шаман скривился.

– Племя пустилось в бега той же ночью, но… что-то настигло их по дороге.

– Что именно?

Тот насупился.

– Женщина, рассказавшая все это, была при смерти. У нее начался бред. Что-то о реке, которая поднялась, чтобы их поглотить. Они повернули обратно, но что-то пробралось по ручью и отрезало им путь назад.

– Что? Кто отрезал им путь? Бан-али?

Шаман отхлебнул из фляги.

– Нет, судя по ее словам.

– Кто тогда?

Старик заглянул Нату в глаза, чтобы тот убедился в его искренности.

– Джунгли. Она сказала, что джунгли поднялись из реки и напали.

Пришла очередь Натана хмурить брови.

Шаман пожал плечами.

– Остальное мне неизвестно. Женщина умерла, и ее дух отошел, чтобы воссоединиться с духами племени. Через день – сегодня – я услышал, как вы поднялись по реке, и пошел посмотреть, кто такие. – Он глянул через плечо на ягуара Манни. – Меня выследили. Запах смерти пристал ко мне так же, как к тебе.

Нат уселся на пятки и окинул взглядом Манни. Биолог держал Тор-Тора на поводке – зверь ощетинил загривок и возбужденно метался из стороны в сторону, одержимый страхом.

Остальное перевел Коуве:

– Это все, что он знает.

Ваксман подозвал Йоргенсена, и тот перерезал путы на лодыжках старого шамана.

– Что скажете? – спросила Келли, по-прежнему сидящая рядом.

– Не знаю, – пробормотал Нат, вспоминая усеянный трупами лес вверху по тропе.

Он-то решил, что нападение началось с той стороны ручья; однако, если верить рассказу очевидицы, враг таился в самом ручье.

В беседу включился Коуве:

– Эта история тесно переплетается с легендой о бан-али. Говорят, они способны повелевать джунглями.

– Но кто мог напасть из ручья и убить всех туземцев? – недоумевала Келли.

Коуве медленно покачал головой.

– Не представляю.

Их внимание привлекла суета у дверей. В шабано протиснулся старший сержант Костос, волоча за собой носилки. Поверх лежало мертвое тело. Тело одной из жертв.

У них за спиной раздался пронзительный вопль индейца.

Нат обернулся.

Шаман пятился к стене с выпученными от страха глазами.

– Уберите проклятье! Вы призовете на нас бан-али!

Йоргенсен попытался обуздать старика, но, несмотря на возраст, индеец был поджарым и мускулистым. Он вырвался из его рук, перебежал к другой хижине и, взбираясь по гамаку, как по лестнице, поднялся на кольцевидную крышу шабано.

Один из десантников прицелился.

– Не стреляйте! – воскликнул Нат.

– Отставить, капрал, – приказал Ваксман.

Шаман остановился на крыше и повернулся к стоящим внизу.

– Мертвые принадлежат бан-али. Они своего не оставят, увидите!

С этими словами шаман нырнул с крыши вниз и растворился в лесу.

Ваксман послал ему вдогонку двух рейнджеров.

– Зря время тратите, – поморщился Коуве. – От страха он так спрячется, что вам его не найти.

Профессор как в воду глядел. Шамана больше не видели.

Для расследования причины смерти погибшего индейца Келли ближе к вечеру отгородила себе в шабано рабочий уголок, где и принялась за дело. Нат повел капитана и Фрэнка к дереву, на котором Джеральд Кларк оставил координаты пути.

– Как пить дать, написал перед поимкой, – произнес Фрэнк. – Бедняга. Так близко подобраться к цивилизации – и угодить в плен, а потом под замок. – Фрэнк покачал головой. – Почти на три месяца.

По возвращении в шабано они застали команду за приготовлениями: на ночь разжигали костры, выставляли патрули, готовили ужин.

Назавтра планировалось распрощаться с рекой и дальше идти пешком, придерживаясь пути Джеральда Кларка.

Солнце уже садилось, а на столе появились готовые рыба и рис, когда Келли наконец выбралась из своего передвижного морга. Устало зевая, она опустилась на раскладной стул и, глядя в огонь, сообщила:

– Насколько мне удалось выяснить, он умер от отравления. Остались свидетельства мучительной агонии – прокушенный язык, признаки судорог спинных мышц и конечностей.

– Чем же он был отравлен? – спросил Фрэнк.

– Для анализа потребуется целая токсикологическая лаборатория. Я даже не знаю, как яд попал в тело. Может, с дротиком, стрелой или копьем. Не будь тело так разодрано падальщиками, я, может, и смогла бы дать определенный ответ.

Нат смотрел на закат, прислушиваясь к обсуждению. Он вспомнил слова исчезнувшего шамана: «они своего не оставят» – и задумался над резней у тропы и болезнью, поражающей все новые жертвы здесь и на его родине. У него появилось тягостное предчувствие, что последний час уже не за горами.

9
Ночное нападение

14 августа, 0 часов 28 минут

Джунгли Амазонии

Келли внезапно проснулась и едва не выпала из гамака. Ей приснился кошмар. Содержание его Келли не помнила, кроме того, что он был как-то связан с погоней и мертвецами. Она глянула на часы. Светящееся табло показало, что уже за полночь.

Окружавшее ее шабано было объято сном. Не спали только часовые – тот, что стоял у костра, и его напарник, стерегущий вход. Еще одна пара патрулировала снаружи. Остальные улеглись по гамакам, восстанавливая силы после ужасов прошедшего дня.

Неудивительно, что ей снились кошмары – вспомнить хотя бы рассказы о резне, изуродованный труп на ее столе, растущее напряжение, и все это на фоне постоянного страха за семью, оставшуюся дома, в Виргинии. Подсознанию Келли многое пришлось перемолоть, пока она лежала, забывшись сном.

Вечерняя сводка из Штатов оказалась не лучше дневной. Были выявлены еще двенадцать случаев заболевания и три смертельных исхода – скончались двое детей и пожилая сиделка из Палм-Бич. В то же время в бассейне Амазонки смерть и болезнь бушевали подобно пожару в засуху, охватывая все новые поселения. Люди либо замуровывали себя в домах, либо спасались бегством. В Манаусе покойников жгли прямо на улицах.

Мать Келли заверила, что среди исследовательской группы «Инстара» пока не зарегистрировали ни одного случая. Однако и победу было праздновать рано. Согласно последним данным, собранным при анализе отчетов из Амазонии, где развитие эпидемии прослеживалось с самого начала, инкубационный период продолжался от трех дней и более, вплоть до недели. Все зависело от состояния здоровья пациента в момент заражения. Чаще других заболевали дети, не получавшие достаточного питания или ослабленные паразитами.

Бактериальные патогены, судя по заверениям центра по контролю заболеваний, не могли спровоцировать такую вспышку, тогда как различные вирусологические экспертизы были еще не закончены. А значит, причина до сих пор оставалась невыясненной.

Несмотря на общую тревожность статистики, были известия и похуже. Мать выглядела бледнее обычного, когда сообщала Келли подробности по спутниковой связи.

– Теперь мы знаем, что болезнь может передаваться воздушно-капельным путем, не требуя физического контакта.

Келли понимала, что это значит. Раз патоген свободно передается от человека к человеку, изолировать больных будет невероятно сложно. А при таком коэффициенте смертности…

– Остается одна надежда, – подытожила мать. – Нам нужно лекарство.

Келли достала из-под гамака фляжку и медленно отпила из нее. Мгновение – и она села, почувствовав, что заснуть уже не удастся. Стараясь не шуметь, выбралась из гамака. Постовой у костра заметил движение и резко повернулся. Одеваться не было нужды – она спала не раздеваясь. Отряхнув слегка помятые серую футболку и коричневые брюки, Келли сунула ноги в ботинки. Рейнджеру она показала на дверь – мол, захотела размяться, не будя остальных.

Тот кивнул.

Келли крадучись прошла к выходу из шабано. Вынырнув из дверей, она столкнулась с рядовой Каррерой, караулившей выход.

– Вышла подышать, – шепнула ей Келли.

Десантница кивнула и показала винтовкой в сторону реки.

– Не вы одна.

Келли увидела чью-то фигуру, стоящую у реки в нескольких ярдах дальше по тропе.

Очертания подсказали, что перед ней Натан Рэнд. Он был один, если не считать двоих рейнджеров чуть выше по реке. Тех выдавали огоньки фонарей.

– Держитесь подальше от воды, – предупредила рядовая Каррера. – У нас и так мало датчиков движения, чтобы охранять реку помимо всего прочего.

– Обязательно. – Она слишком хорошо помнила, что случилось с капралом Де Мартини.

Удаляясь от шабано, Келли заслушалась песней кузнечиков и приглушенным кваканьем бесчисленных лягушек, сливающимися в умиротворяющий лесной напев. Вдалеке порхали среди ветвей светлячки и чертили над рекой изящные огненные дуги.

Одинокий наблюдатель услышал ее шаги и обернулся. В зубах у него торчала сигарета, кончик которой красной искрой рдел в темноте.

– Не знала, что вы курите, – сказала Келли, становясь рядом с ним и глядя на реку.

– Я и не курю, – усмехнулся он, выпуская долгую струю дыма. – Только немного. Стрельнул у капрала Конжера. Месяца четыре, а то и пять не притрагивался, а тут… не знаю, в чем дело… наверное, нужен был повод прийти сюда. Развеяться.

– Понимаю. Я сама якобы вышла подышать.

Она протянула руку, и он передал сигарету. Келли глубоко затянулась и выпустила дым, а с ним – свое напряжение.

– Что может быть лучше чистого воздуха!

Она вернула сигарету. Нат сделал последнюю затяжку, уронил окурок и затоптал его.

– Пора с этим кончать.

Они постояли молча, глядя, как река струится под берегом. Над водой промелькнула пара летучих мышей-рыболовов, откуда-то издалека послышался птичий крик – протяжный и заунывный.

– У нее будет все хорошо, – вдруг проговорил Нат, точнее, прошептал.

Келли посмотрела на него.

– Что?

– Я о Джесси, вашей дочери… все будет хорошо.

На мгновение у Келли перехватило дыхание. Она не нашла что ответить.

– Простите, – пробормотал Нат. – Лезу не в свое дело.

Она тронула его за локоть.

– Нет, я вам очень признательна. Честно. Просто я не думала, что мое беспокойство так очевидно.

– Даже для опытных врачей семья – прежде всего.

Келли ненадолго замолкла, а затем проговорила вполголоса:

– Дело не в этом. Джесс у меня одна, одной и останется. Других детей у меня быть не может.

– А что случилось?

Келли сама не понимала, почему она взялась обсуждать это с Натом. Достаточно того, что так ей стало легче озвучить свои опасения.

– Когда я рожала Джесси, возникли осложнения, меня срочно прооперировали. – Она посмотрела на Ната и отвела взгляд. – С тех пор я больше не могу иметь детей. Извините. Давняя история, я уже свыклась. Но теперь Джесси в опасности, и…

Нат вздохнул и уселся на поваленный ствол.

– Мне все это знакомо. Застряли здесь, в джунглях, волнуетесь за родных, а приходится двигаться дальше, как-то крепиться.

Келли присела рядом.

– Как и вам приходилось поначалу, когда потеряли отца.

Нат уставился в реку и медленно произнес:

– Дело не просто в страхе и беспокойстве. Начинаешь винить себя…

Келли отлично его понимала. Что она сделала, чтобы вызволить дочь из беды? Шатается в джунглях, вместо того чтобы лететь домой первым рейсом.

И снова повисла неловкая пауза, становясь все горше с каждой секундой.

Наконец Келли задала вопрос, который беспокоил ее с тех пор, как они встретились.

– Тогда зачем вы здесь?

– Что вы имеете в виду?

– Ведь вы потеряли в Амазонии и мать, и отца. Зачем вы вернулись?

Нат потер ладонь о ладонь, молча глядя вниз между ботинок.

– Простите. Вы правы, это меня не касается.

– Нет, – поспешно возразил он, глянул на нее, затем отвел взгляд. – Я… я просто пожалел, что раздавил тот окурок. Сейчас бы он мне пригодился.

Келли улыбнулась.

– Точно, сменим тему.

– Да нет, все нормально. Просто вы застали меня врасплох. А ваш вопрос… не так-то просто разобраться в себе самом, да еще суметь это выразить. – Он откинулся назад. – Когда я потерял отца – то есть разуверился, что вообще удастся его найти, – я уехал из джунглей и поклялся не возвращаться. Но и в Штатах боль преследовала меня. Я пытался топить ее в выпивке, заглушать наркотиками… ничего не вышло. Затем, год назад, я очнулся – по пути сюда. Трудно сказать почему. Пошел в аэропорт, купил билет в кассе и не успел опомниться, как приземлился в Манаусе.

Нат замолчал. Келли слышала за спиной его дыхание – тяжелое и взволнованное. Она робко положила руку ему на колено. Не говоря ни слова, он накрыл ее своей.

– Когда я снова очутился в лесу, боль стихла, ее стало легче выносить.

– Почему?

– Не знаю. Да, здесь родители умерли, но и жизнь они прожили тут же. Здесь их вторая родина. – Нат тряхнул головой. – Наверное, я говорю чепуху.

– А по-моему, нет. Здесь вы гораздо ближе к ним.

Она почувствовала, как Нат позади напрягся. И замолчал.

– Нат?

Он ответил севшим голосом:

– Я не мог описать… Но вы правы. Здесь, в лесу, они окружают меня повсюду. Здесь я вспоминаю их отчетливее всего. Как мама учила меня толочь маниоку для крахмала, а отец – определять деревья по листьям… – Нат повернулся к ней. – Здесь и мой дом.

На его лице читались сразу и радость и горе. Келли почувствовала, как ее манит к нему, как притягивает глубина его чувства.

– Нат…

Вдруг их насторожил странный плеск на реке. Всего в нескольких ярдах от берега из воды выстрелила узкая струя высотой фута в три. Там, откуда она поднялась, колыхнулось в воде что-то крупное и тотчас исчезло.

– Что это было? – вскрикнула Келли.

Она приподнялась, готовая бежать без оглядки.

Нат обнял ее за плечи и удержал рядом.

– Не бойтесь. Это всего-навсего бото, пресноводный дельфин. Чаще встречаются в глухих местах вроде этого, плавают небольшими стайками.

Словно в подтверждение из воды вырвалась еще пара «гейзеров», поднимая высоко над рекой тучи брызг. На этот раз Келли, будучи предупрежденной, не испугалась и успела разглядеть некрупные спинные плавники, вздымающиеся на поверхность и уходящие в глубину – и все за считанные секунды.

– Как быстро они плывут, – заметила Келли.

– Наверное, охотятся.

Усевшись на старое бревно, они увидели, как мимо пронеслась целая вереница дельфинов – выпрыгивая из воды и пуская фонтаны. Посвист и щелчки, которые издавала стая по пути, разносились по округе пугающим эхом. Вскоре начало казаться, будто река закишела дельфинами, рвущимися против течения.

Нахмурившись, Нат поднялся с места.

– Что случилось? – спросила Келли.

– Не знаю.

Один из дельфинов вылетел на отмель у их ног. Он шлепнулся в береговой ил, едва не впечатавшись в него, после чего вильнул хвостом и ушел на глубину.

– Они чем-то напуганы.

– Чем же?

Нат покачал головой.

– Ни разу не видел такого странного поведения. – Он оглянулся в ту сторону, где стояли патрульные рейнджеры, тоже зачарованно глядя на дельфиньи гонки. – Нужно раздобыть свет.

Нат поспешил вдоль береговой кромки, направляясь к солдатам. Келли – за ним, все больше приходя в волнение. Постовые стояли в том месте, где от реки отделялась небольшая протока.

– Капрал Конжер, могу я одолжить ваш фонарь? – спросил Нат.

– Это просто дельфины, – произнес другой голос, старшего сержанта Костоса. Смуглолицый сержант покосился на них. – Мы-то за ночь уж навидались чертовых тварей. Правда, о чем это я – вы же все по ночам дрыхнете, как сурки.

Младший рейнджер оказался более сговорчивым.

– Держите, доктор Рэнд, – сказал капрал Конжер, передавая ему фонарь.

Нат взял фонарь, пробормотав слова благодарности, и пошел вдоль ручья, светя против течения. Дельфины продолжали прибывать, но уже в меньших количествах. Келли видела, как Нат слегка расфокусировал луч, направляя его на воду.

– Черт, – выругался он.

Там, где свет фонаря почти обрывался, река у поверхности бурлила и пенилась, словно волны катились по острым порогам. Вот только «пороги» плыли прямо в их сторону, как будто их сносило течение.

– Что это? – удивилась Келли.

Тотчас на берег выскочил другой дельфин, распластавшись в грязи. Этот не сразу соскользнул в воду – он скорчился на берегу с тонким и жалобным визгом. Нат осветил его. Келли ахнула и попятилась.

Дельфин был без хвоста. Их взглядам предстало разорванное брюхо, вывалившиеся внутренности. Затем несчастное создание смыло набежавшей волной.

Нат заново осветил реку. Пенные гребни приближались с пугающей быстротой.

– Это еще что? – спросил капрал Конжер с техасской неспешностью. – В чем там дело?

Выше по реке тишину ночи прорезал свиной визг. Птицы вспорхнули из гнезд. Обезьяны сердито затявкали спросонья.

– В чем дело? – повторил техасец.

– Дайте мне свой прибор ночного видения, – потребовал Нат.

Келли встала у него за спиной.

– Что там?

Нат вцепился в прибор, поданный рейнджером.

– Я пару раз видел, чтобы река вот так пенилась, но не настолько.

– Из-за чего это? – спросила Келли.

Нат поднес прибор к глазам.

– Пираньи. Адски голодные.

Сквозь линзы ночного видения все вокруг вспыхнуло однотонно-зеленым. Очень скоро Нат направил окуляры туда, где река пенилась, и навел их на резкость. В бурлящей воде он заметил мерцающие плавники дельфинов, загнанных острозубыми убийцами, и серебристый блеск чешуи самих хищников, дерущихся за кусок мяса.

– Нам-то что за беда? – спросил Костос с нескрываемым презрением. – Пусть чертовы твари прикончат дельфинов. На суше до них дела нет.

Так-то оно так, но Нату вдруг вспомнились изувеченные тела индейцев и их водобоязнь. Не этого ли они страшились? Неужели здешние воды так кишели пираньями, что даже индейцы побоялись путешествовать по реке? Не это ли погнало их пешком среди ночи? А повадки пираний, нападающих на дельфинов… было в них что-то неестественное. Нат никогда прежде не слышал о таких бойнях.

Его внимание привлекла какая-то возня. Он отвел прибор от бурлящей воды и увидел чей-то остов, лежащий на берегу. Тот, по-видимому, принадлежал дикой свинье – пекари. Была ли это та самая свинья, чей визг они слышали еще секунду назад? Вокруг остова прыгали твари помельче – несколько существ, которых можно было бы принять за лягушек-быков, если бы они не вгрызались в останки свиньи, волоча их к реке.

– Что за черт… – пробормотал Нат.

– Что там? – спросила Келли. – Что вы видите?

Нат пощелкал регулятором расстояния, настраивая окуляры на передний план. Он увидел, как все больше и больше «лягушек» выпрыгивали из воды и набрасывались на свиной остов. К ним присоединялись все новые и новые, вылетая высоко на берег, скрываясь в прибрежной листве. У него на глазах из леса выскочила крупная капибара, припуская вдоль скользкого берега. Казалось, огромная морская свинка несется вскачь у реки. Внезапно она рухнула на землю, словно запутавшись в собственных ногах. Тело животного забилось в судорогах. Из воды взмывали и падали странные твари, набрасываясь на новую жертву.

Нат осознал, что перед ним. Должно быть, то самое, что видели деревенские жители. Ему вспомнились шамановы слова: джунгли поднялись из реки и напали на них. Капибара больше не трепыхалась. Разве Келли не упоминала о признаках судорог у исследованного ей тела?

Он сорвал с себя окуляры. Линия вспененной воды оказалась всего в тридцати ярдах от них.

– Скорей! Надо перебираться подальше от реки! От любых водоемов!

Сержант Костос хмыкнул.

– О чем, черт побери, вы толкуете?

Капрал Конжер забрал свой прибор.

– Может, нам стоит прислушаться к доктору…

Что-то вдруг сбило каску капрала набок, влажно плюхнувшись наземь.

– Господи Иисусе…

Натан опустил горящий фонарь. В грязи перед ним сидело странное существо, немного оглушенное от удара. Выглядело оно как уродливый головастик, но уже с развитыми задними ногами. Не успел никто пальцем пошевелить, как оно подпрыгнуло снова, вцепляясь в бедро Конжера зубастыми челюстями. Капрал охнул и сшиб тварь прикладом, затем сделал несколько нетвердых шагов.

– Эта дрянь еще и кусается!

Костос занес ногу в сапоге и припечатал тварь пяткой, раздавив ее и разбрызгав по берегу потроха.

– Уже нет.

Плотной группой они поспешили прочь от реки. Конжер прихрамывал рядом, ощупывая ногу в спецовке. В плотной ткани зияла дыра, а когда солдат поднял руку, Нат заметил у него на пальцах кровь.

– Прямо кусок отхватила, – нервно усмехнулся Конжер.

Не прошло и минуты, как они уже стояли у входа в шабано.

– Что случилось? – спросила рядовая Каррера.

Нат показал на реку.

– То, что сгубило индейцев, движется прямо на нас. Надо убираться отсюда.

– Пока охраняйте свой пост, – приказал Костос Каррере. – Конжер, срочно показаться врачу, я на доклад к капитану.

– Моя аптечка внутри, – сказала Келли.