Текст книги "Морской орел"

Автор книги: Джеймс Олдридж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

– За это не убивают, – выкрикнул молодой.

– Спросите Метаксаса. Он убивал и за меньшее.

– Не я убил вашего Хаджи Михали, – сказал толстяк. – Я даже пытался помешать.

– Сволочь, – крикнул красивый. Лицо у него исказилось от ярости и боли.

– Сам ты сволочь, – сказал толстяк. – Ты один виноват во всем.

– Вы все виноваты, – сказал Нис устало и с раздражением.

Теперь все четверо метаксистов кричали наперебой. Литтосийцы и ловцы губок угрюмо ждали, когда все это кончится или когда Нис прекратит это.

– Мы бы вас оставили железноголовым, – холодно сказал Нис, – но вы слишком много знаете. И вы сейчас выложите им все, что знаете.

– Если бы мы хотели рассказать им, мы давно могли это сделать, – сердито выкрикнул толстяк. Он все еще не терял головы, все еще боролся, хотя и знал, что конец неизбежен.

– Да, когда можно было выбирать себе старшего брата, вы выбрали англичан. Но любой метаксист, попав в руки железноголовых, не задумается вырезать кусок мяса из братнего тела и съесть его.

– Неправда, – крикнул тщедушный, и все четверо снова закричали сразу голосами, в которых были ярость, и предельный ужас, и смерть.

– Не знаю, – сказал наконец Нис, глядя не на них, а на толпу. – Пусть решают литтосийцы и все остальные. И австралос тоже.

Тогда поднялся шум со всех сторон:

– О чем тут еще говорить!

– Они и Экса, видно, убили.

– За Сарандаки, за наших литтосийцев…

– Прикончить их, и все.

Нис не останавливал никого. Слегка пожав плечами, он повернулся к Энгесу Берку.

– Требуют их смерти, – сказал он. – Всех четверых. Что скажете вы? Они разоблачили себя. Они – метаксисты. Этого довольно. Они тут много говорили.

– Я знаю, что они говорили.

Энгес Берк движением головы указал на английского майора, который сказал:

– Черт побери, нельзя же так, в здравом уме и твердой памяти, убить человека.

А Берк стоял рядом, невысокий, коренастый. С удивленно наморщенным лбом и редкими волосами, еще слипшимися от соли. Глаза широко раскрыты, а тонкие губы сомкнуты плотно. Стоял и слушал самого себя, внутренний голос, звучавший только ему… и английского майора слушал тоже и Ниса.

И тишину кругом. Толпа примолкла, когда увидела, что Нис обратился к нему, к австралос. Ждали молча, с большой деликатностью, с большим уважением к австралийцу.

А Берк думал о себе, о том положении, которое создавалось. Вот он, австралиец, чужой здесь, и он тоже должен решать, выносить смертный приговор за политическую борьбу и за убийство бедняги Стоуна, потому что все смешалось тут в одно. И Гавдос и все вместе. Но в основе всего – политическая борьба, и это он понимал. Он должен решать, исходя из одного: они – метаксисты. Так решал Нис. Но ко всему припутывался еще и Стоун. Бедняга Стоун, славный рыжий великан.

И перед глазами у Берка был только Стоун, желтое лицо, страшные дыры в животе, чернота вывалившихся внутренностей. Стоун в земле, на сушильной площади. Большой почет ему от литтосийцев. В красной литтосийской земле, с самим Хаджи Михали рядом, скорченный, застывший так, как упал. Так и сгниет там, в земле, и смешается с ней…

Не было колебаний. Только чувство удивления перед самим собой.

– К черту их, – сказал он с силой.

И когда Нис повторил его слова, снова поднялся шум кругом. Даже английский майор кричал, выражая свой протест и свое отвращение. И маленький старик солдат кричал тоже, но только одобрительно. Он с самого начала был за смертный приговор, о том и кричал. Зато лейтенант растерялся совершенно. Все это было слишком сложно, слишком стремительно для него. И он ни к какому решению не пришел, только сбился совсем.

И все литтосийцы кричали тоже. Голос Талоса звенел громче всех. Эхо разносило шум.

И только Нис хранил молчание, стоя посреди всего этого и все стараясь охватить. Гнев и горе, бушевавшие кругом. И Стоуна и Хаджи Михали, зарытых здесь же, под его ногами. И метаксистов, которые за это должны умереть. И близость железноголовых, тенью надвигающуюся на все.

38

Потом толпа молча отхлынула, и метаксисты остались посреди площади совсем одни. Все четверо понимали, что это конец, и потянулись за литтосийцами, крича и в страхе оглядываясь, здесь ли пулемет. Точно перья, подхваченные мощным течением, они устремились вперед, но толпа распалась на маленькие кусочки, и снова они остались одни. Ясно было, однако, что кому-то придется держать их, иначе не выйдет ничего.

Тогда кто-то сказал, что здесь, прямо над Хаджи Михали и австралос, не место для этого. Другие заспорили, утверждая, что именно потому и надо все сделать здесь. Потом четверо с лицами мертвецов, из спасенных гавдосских узников, и с ними еще несколько литтосийцев схватили отчаянно отбивавшихся метаксистов и повели.

– Куда вы их ведете? – спросили из толпы.

– К известняковым скалам, – ответил один рыбак.

– Их же оружием надо, – сказал еще кто-то.

– Слышите, как надрываются? – сказал другой рыбак. Метаксисты теперь не переставали сыпать проклятиями, красивый громче всех.

– Если так страшно, не надо было идти против нас.

Метаксистов увели. С ними пошли те четверо, с Гавдоса, и еще несколько рыбаков. Остальные не тронулись с места. Зрелище не интересовало никого. Вынесенного решения было довольно.

Нис не смотрел, как их уводили. Он разговаривал с Талосом. Берк стоял рядом и ждал, когда он кончит. Но Нис все продолжал говорить о чем-то настойчиво и быстро.

Берк взглядом проводил метаксистов, все еще испытывая чувство удивления перед самим собой, потом оглядел толпу, которая не расходилась.

– Черт возьми, Берк, идемте же наконец, – сказал майор.

– Надо запастись провизией, – неопределенно ответил Берк. – Вы пока ступайте на берег.

– А вы не задерживайтесь и тащите своего грека, – сказал майор.

Но у Берка не нашлось, чем огрызнуться на слова майора, и даже не захотелось этого. Он просто не обратил внимания. Лейтенант и майор повернулись и пошли вниз, к берегу. Старик солдат остался ждать Берка.

Потом Талос тоже ушел куда-то. Берк спросил Ниса:

– Вы уже достали провизию и воду?

– Нет. Сейчас займусь этим, – сказал Нис.

– Пожалуй, пора нам ехать, – сказал Берк как-то безразлично.

Нис заговорил по-гречески, обращаясь к литтосийцам, стоявшим кругом:

– Австралос сейчас уезжают отсюда, потому что бензинас железноголовых уже близко. Им нужен бурдюк с водой и какая-нибудь еда на дорогу. Они едут на лодке, которую им дал Хаджи Михали. – Это была просьба, и несколько литтосийцев тотчас же повернулись и пошли к своим домам, и Нис сказал Берку, что вода и провизия будут и он может идти на берег.

– А вы что же? – спросил его Берк.

– Я тоже приду, – сказал Нис. – Через несколько минут.

Толпа расходилась, и вскоре только два-три человека осталось на опустевшей площади. Берк пошел тоже, оглядываясь на ходу. Он видел дома, неправильными рядами окружавшие маленькую площадь. Кучу белых и коричневых сетей, приготовленных для просушки. Грубо сколоченные стойки на взморье, где волны тихо плескались о берег, и утлые рыбачьи лодки, покачивавшиеся у каменной стены. А посреди площади – серо-белые плиты и мелкие красные обломки раскрошенной породы. Красная земля, а под нею то, что осталось от великана Стоуна.

Он прибавил шагу и пошел к лодке; старик солдат молча следовал за ним.

У лодки они долго ждали Ниса, но он все не шел. Приходили литтосийцы. Они натаскали много всякой еды – соленую рыбу, изюм, гирлянды чеснока, принесли два козьих меха с водой, похожих на мехи волынки. Берк, старик солдат, майор и лейтенант ждали Ниса. Греки говорили что-то, что только майор мог понять. Но майор не слушал, он все повторял Берку:

– Черт знает что. С минуты на минуту могут подойти немецкие моторки. Куда он запропал?

Так они ждали Ниса, и нетерпение их все росло.

Наконец он появился. Талос шел с ним рядом, и они говорили о чем-то, оживленно жестикулируя. Они вплотную подошли к лодке и только тут остановились. Литтосийцы деликатно посторонились, давая Нису дорогу.

– Едем, – сказал Энгес Берк. И повернулся к лодке, чтобы столкнуть ее в воду.

– Я не еду, – сказал Нис.

Берк выпрямился.

– Талос отвезет тебя, – сказал ему Нис. Он стоял, широко расставив ноги, и его быстрые глаза смотрели не мигая и спутанные волосы стояли торчком.

– Это еще что за выдумки? – сказал Берк. – Едем, – повторил он уже с раздражением.

Но Нис покачал головой и твердо ответил:

– Талос отвезет тебя. Я рассказал ему, как надо держать курс. Он справится. Не беспокойся. Вы все доберетесь до Египта.

– Ладно, ладно. Не в этом дело, – сердито сказал Берк. – Вам-то здесь зачем оставаться? Не валяйте дурака. Едем.

– Нет, – сказал Нис. – Я очень сожалею. Но я не могу теперь ехать с тобой, австралос. Это будет бесполезно.

– Оставаться еще бесполезнее, – сказал Берк.

Нис сказал что-то литтосийцам, и несколько человек взялись за лодку, чтобы столкнуть ее на воду. Майор и остальные влезли в лодку. Талос обнял и поцеловал Ниса, потом тоже влез. Только Берк не трогался с места.

– Пойми, – сказал ему Нис. – Мы все будем драться с железноголовыми, все, кроме метаксистов. Они пойдут и против нас и против всей Греции, чтобы только захватить в свои руки власть после войны. А что нам даст победа над железноголовыми, если им на смену придут опять метаксисты! Для нас и те и другие одинаковы. Мы должны уничтожить и тех и других, а это можно только в самой Греции, только здесь. Я хочу драться с железноголовыми, но не для того, чтобы расчистить метаксистам дорогу в Грецию. И чтобы наша кровь лилась недаром, нужно и метаксистов уничтожить навсегда. Это достаточно важно. Разве ты не понимаешь, австралос? Неужели ты не понимаешь?

Берк сжал губы, словно с досады.

– Да, – сказал он, наконец. – Пожалуй, что понимаю.

– Ну вот. А теперь адио, и благодарю тебя за Хавро Спати.

– Ладно, – сказал Берк, и видно было, что он покорился.

– Адио, австралос.

– До свидания, – медленно произнес Берк.

Они торопливо и неловко пожали друг другу руки, и Берк влез в лодку.

Нис вдруг шагнул в воду и пошел за лодкой.

– Ты там расскажи об этом, – сказал он с неожиданной страстью. – Расскажи, австралос. И Талос тоже расскажет. Обещаешь? Расскажи всем, что мы здесь будем драться с железноголовыми. Но только не для метаксистов. А там пусть дерутся тоже. Разбить железноголовых должны они, англичане, и все, кто вместе с ними. Но не для метаксистов. Не для тех, кто еще недавно был с железноголовыми заодно. Объясни им: если сейчас метаксисты и готовы драться с железноголовыми, этого недостаточно. Они сами фашисты. Хорошенько объясни это там. И скажи, что мы не примем никаких правителей обратно, кто бы ни поддерживал их. Расскажи им все, что ты видел здесь сам, ты и брат твой Стоун. Скажи, что мы против всех фашистов, всех решительно. И скажи, что греческое правительство можно образовать только в Греции. Обещаешь, австралос? Все скажи им.

Нис задыхался. Он все шел по воде, стараясь не отставать от лодки. Но лодка вдруг рванулась вперед – это Талос, крикнув адио, поднял грот и разворачивался, чтобы лечь на курс.

– Скажи им, – повторил Нис Энгесу Берку, глядя ему прямо в глаза.

И Берка вдруг охватило то самое чувство, что и тогда, в мэрии, когда он увидел Стоуна. Он в упор посмотрел на этого своевольного грека с сердито взъерошенными волосами, с неистовой прытью в глазах. Грек стоял по пояс в воде литтосийской бухты. Грек молча, напряженно ждал… И Энгес Берк почувствовал, как внутренняя скованность вдруг отпустила его, и он сказал быстро, негромко, почти про себя:

– Скажу. Все им скажу.

– Я принимаю твою дружбу, австралос, – крикнул Нис ему вслед.

– А я принимаю твою, – как прежде, подтрунивая, крикнул Берк в ответ.

И оба они улыбнулись. Нис широко и восхищенно, а Энгес Берк с сердечностью Стоуна и пониманием Ниса. И это было все. Нис стоял, улыбаясь, и смотрел вслед лодке, пока она не вышла из залива и не повернула в открытое море, держа курс на юго-восток.

Потом он повернулся и пошел назад, к литтосийцам, ждавшим на берегу. Он теперь думал о том, как быть с остальными метаксистами, с теми, которые сидели в мэрии. Что-то нужно было придумать, пока железноголовые не пришли.