Текст книги "Firefly. Признаки жизни"

Автор книги: Джеймс Лавгроув

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

10

Когда «Транквилити» – он же «Серенити» – вошел в атмосферу, когда потускнели перегретые абляционные пластины его корпуса, в иллюминаторах мостика появился ландшафт Ататы, почти полностью белый, с отдельными черными и темно-зелеными вкраплениями скал и лесов.

Уош вел корабль через стратосферу планеты, сражаясь с воздушными потоками, врезавшимися в «Светлячка». Зои стояла рядом с ним, положив ему руку на плечо. Рядом с ней к панели управления прислонился Мэл, а Саймон, Ривер и Джейн сбились в кучку в задней части мостика. Каждый держался за переборку или какой-нибудь привинченный к стене объект, чтобы не упасть во время внезапного поворота. Не было только Кейли: она осталась в машинном отделении, чтобы присмотреть за капризным, а порой даже сварливым двигателем.

– Мама дорогая! – воскликнул Уош, когда в бок «Серенити» ударил особенно мощный порыв ветра, заставивший корабль опасно накрениться вправо.

– То есть, – добавил он, пытаясь казаться спокойным, – все это я ожидал, и подобной турбулентности совсем не следует бояться, потому я, как обычно, справился с ней – спокойно и невозмутимо.

– Да, милый, – сказала Зои и взъерошила ему волосы. – Никто даже и не заметил.

Еще один воздушный поток потянул «Серенити» вверх, а затем уронил с высоты с такой скоростью, от которой все сжалось внутри.

Джейн стиснул зубы; костяшки его руки, вцепившейся в переборку, побелели. Но увидев вопросительный взгляд Ривер, он принял беспечный вид и даже зевнул, словно этот полет – самое скучное событие в его жизни. Кивнув, Ривер тоже сделала вид, что зевает.

Джейн нахмурился, и его гримаса говорила о многом: ему казалось, что он никогда не поймет, как работает мозг этой странной девушки.

– Ухабы скоро закончатся, – сказал Уош, одним глазом поглядывая на альтиметр. – В тропосфере всегда мягче, а там, куда мы направляемся, есть зона высокого давления. Чистое небо, без ветра. – «Серенити» дернулся, задрожал. – Еще пара минут, и дальше будет гладко.

Его предсказания сбылись: внезапно стремительный спуск превратился в мягкое скольжение. Уош разжал руки, крепко сжимавшие штурвал, и, глядя на него, все остальные тоже успокоились.

– Отлично, – похвалил Мэл пилота. – Я ни секунды не волновался.

– Я тоже, – почти убедительно отозвался Уош. – И когда корвет навел на нас свои пушки, я тоже не боялся.

– А я, если честно, немного поволновалась, – заметила Зои. – Лямур предупреждал, что данные о доставке поступят в систему далеко не сразу. «Транквилити» включили в базу данных командора Левайн практически в последнюю минуту.

– Да, – сказал Саймон. – Если бы информация пришла чуть позже, мы бы сейчас об этом не разговаривали.

– Но мы живы, – ответил Мэл, – значит, тема закрыта. – Уош, далеко еще до посадочной площадки?

– Минут десять. Что будем делать, когда окажемся на месте?

– Лямур сказал, что в полумиле от каждого исправительного заведения находится склад. Груз сбрасывают, пока главное здание находится в изоляции. Затем, после того как транспорт взлетел, заключенные могут пойти на склад и забрать добро.

– И там действительно нет тюремщиков? – спросил Саймон. – Заключенные сами всем управляют?

– Такая там система, – ответил Мэл. – Атата – частная собственность, и владеет ею – сюрприз! – корпорация «Синее солнце». Они решили, что сэкономят на работниках, если этих работников… ну… не будет. Корпорация обеспечивает самый минимум: следит за тем, чтобы заключенные были живы, чтобы они были в тепле и накормлены. Все остальное зависит от самих заключенных.

– Но ведь это слегка бесчеловечно.

– Да, док, это не бережно и не сострадательно, не вопрос. Тем, кого сюда посадили, живется несладко.

– Да уж наверно, – сказала Зои. – Даже в обычной тюрьме плохо, а в этой, где заключенные сами придумывают правила? – Она притворилась, что содрогается от страха.

Притворялась она лишь отчасти.

– Срок жизни среднестатистического заключенного здесь невысок, – сказал Мэл. – На Атате полно способов внезапно оборвать свою жизнь: можно не получить свою законную порцию еды и медленно умереть от голода. Можно разозлить другого заключенного, который больше и злее, чем ты, – и, возможно, обожает убивать. Можно умереть от переохлаждения, потому что назвать отопление в камерах удовлетворительным можно лишь с большой натяжкой.

– Значит, отправка на Атату – это смертный приговор, – сказал Саймон.

– Да, очень часто.

– Похоже, что милосерднее было бы просто казнить этих людей.

– Да и дешевле – патроны-то недорогие, – вставил Джейн.

– Альянсу не нужно, чтобы его считали совершенно бессердечным, – мрачно усмехнулся Мэл. – Все это, – он указал на зимний пейзаж, – наглядная демонстрация сострадания. – Кроме того, они отправили заключенных на планету, на которой в противном случае никто бы не поселился. Не пропадать же добру.

– На Атате у всех пожизненное? – спросил Уош.

– Не у всех, – ответила Зои. – Когда твой срок заканчивается, тебя возвращают на родную планету. Лямур сказал, что в этом случае исправительное заведение изолируют, как при сбросе грузов, и выйти наружу могут только те, кто отсидел свой срок. Один из корветов Альянса спускается с небес, освобожденные собираются на складе, и как только проверка документов заканчивается, их вывозят с планеты и перекидывают на транспортный корабль.

– То есть, если к тому моменту они еще живы.

– Такие условия. Доживи до конца срока, и тогда сможешь снова стать частью общества.

– Не знал, что судебная система столь кровожадна, – сказал Саймон.

– А где бы ты это узнал – на Осирисе, у тамошних слюнтяев? – спросил Джейн. – Удивительно, что ты вообще слышал про Атату. Если таких, как ты, сажают за решетку, то в тюрьму, похожую на загородный клуб, который обнесли забором. Даже если ты забил до смерти родную мать молотком для мяса. Атата – для тех, о ком люди хотят забыть.

– Все равно не могу представить себе, как этот доктор Вен оказался здесь, – сказал Уош. – Он не из тех, кого отправляют на Атату. Если он всего лишь нарушил кодекс врача, то почему он не в обычной тюрьме? Это какая-то сомнительная история.

– Согласен, – сказал Мэл, – но нас это особо тревожить не должно. Наша задача – вытащить отсюда Вена.

Он выглянул наружу. Вдоль горизонта тянулись заснеженные горы, а прямо перед «Серенити» раскинулся густой хвойный лес. Все остальное – искристо-белая тундра.

– Сколько еще, Уош? – спросил Мэл.

Проверив координаты и скорость, Уош быстро произвел подсчеты в уме.

– Осталось пятьдесят километров. Минут через пять будем на месте.

– Значит, пора готовить десантный отряд.

11

Склад оказался огороженным комплексом, квадратом со сторонами около ста метров, окруженным высокими стенами, над которыми виднелась колючая проволока. «Серенити» приближался к земле; поток воздуха от его маневровых двигателей разметал снег во все стороны, окружая корабль спиральными белыми облаками. Расстояние от носа до кормы «Серенити» составляло около 82 метров, а ширина – 52 метра, поэтому особого пространства для маневра у корабля не было, но Уош выпустил посадочное шасси и поставил «Серенити» аккуратно словно чашку на блюдце.

Выключив двигатель, Уош опустил пандус, который протянулся к погрузочной площадке словно разводной мост. Площадка находилась под скошенным навесом, и поэтому снега на ней почти не было.

Уош, Ривер и Кейли принялись вытаскивать из глубин корабля десятки ящиков. В этом им помогал относительно новый байк «мул», пришедший на смену тому, который несколько месяцев назад превратился в торпеду на колесах. Те ящики, что полегче, они снимали с прицепа сами, а более тяжелые – их было четыре – спустили с помощью электрического цепного подъемника, который стоял на платформе.

Три члена экипажа работали быстро, почти не разговаривая – им хотелось закончить работу как можно быстрее. На них была термоодежда – парки с флисовой подкладкой и капюшонами с меховой оторочкой, такие же штаны и перчатки, но холод все равно пробирал их до костей и обжигал ноздри, закрытые тканевыми масками. Брови Уоша, Ривер и Кейли покрылись инеем и стали белыми, как у стариков, а узкие незащищенные полоски кожи на лбу онемели.

Когда последняя часть груза оказалась на платформе, Уош заехал на «муле» обратно на «Серенити», а затем вместе с Ривер и Кейли встал у дверей грузового отсека. Они посмотрели на тщательно сложенные ящики и на стоящие отдельно четыре больших контейнера.

– По-моему, это неправильно – бросить их тут, – сказала Кейли.

– Мы действуем по плану, – ответил Уош. – Мэл знает, что делает.

– Небывалый случай в жизни Малькольма Рейнольдса. Да нет же, они идут прямо в тюрьму! Кто знает, сколько там психов? А что, если они не выберутся оттуда?

– Выберутся. Должны выбраться.

– А если они не найдут доктора Вена, значит, все было напрасно.

– Кейли, все будет хорошо.

– Ты точно это знаешь, Уош? Лично я – нет, черт побери! Если бы все это было не ради Инары… – У Кейли задрожали губы. – Даже не верится, что она умирает. Это неправильно.

Ривер взяла ее за руку.

– Не плачь.

– Поздно.

Из глаз Кейли потекли слезы. Они почти сразу же замерзали и превращались в крошечные жемчужины на ее ресницах.

Кейли беззвучно рыдала, содрогаясь.

– Ненавижу, когда плачут, – пробормотала Ривер, гладя Кейли по голове. – Такое чувство, что из людей течет прозрачная кровь.

Прозвучала сирена – короткие, резкие гудки.

Затем из громкоговорителя, установленного на стене склада, зазвучало записанное сообщение:

«ВНИМАНИЕ. ТРИ МИНУТЫ ДО ОКОНЧАНИЯ ИЗОЛЯЦИИ. ВНИМАНИЕ. ТРИ МИНУТЫ ДО ОКОНЧАНИЯ ИЗОЛЯЦИИ».

– Дамы, нам пора, – сказал Уош. – Не хочу застрять здесь, когда заключенные придут за товарами.

Он щелкнул выключателем, и пандус начал подниматься.

Минуту спустя двигатель «Серенити» начал разогреваться. Через две минуты корабль уже взлетел, создавая вокруг себя снежные вихри.

«ВНИМАНИЕ. ШЕСТЬДЕСЯТ СЕКУНД ДО ОКОНЧАНИЯ ИЗОЛЯЦИИ. ВНИМАНИЕ. ШЕСТЬДЕСЯТ СЕКУНД ДО ОКОНЧАНИЯ ИЗОЛЯЦИИ».

«Серенити» с ревом уходил в синеву.

«ВНИМАНИЕ. ДО ОКОНЧАНИЯ ИЗОЛЯЦИИ ДЕСЯТЬ СЕКУНД. ПЯТЬ. ЧЕТЫРЕ. ТРИ. ДВЕ. ОДНА».

С громким лязгом на воротах склада отодвинулись засовы.

«ИЗОЛЯЦИЯ ОКОНЧЕНА».

12

Рокот двигателя «Серенити» стих, и на складе воцарилась тишина. Через несколько минут крышка одного из четырех больших контейнеров приоткрылась. В щели показалась пара глаз.

Мэл осторожно осмотрел территорию склада и решил, что опасности нет.

Это была самая рискованная часть плана. Мэл исходил из того, что «Бдительный» не настолько бдителен, как можно было подумать, исходя из названия. Но если он ошибся… Ну, тогда он, скорее всего, до последней секунды не услышит ракет, которые прилетят из космоса. Раздастся короткий, пронзительный вой, все вокруг содрогнется, словно бог решил топнуть ногой, а затем – небытие.

Мэл вылез из ящика и замер, разминая затекшие конечности и скрюченный позвоночник. Затем он подошел к ближайшему из больших контейнеров и постучал по крышке. Из контейнера вылезла Зои. Джейн и Саймон последовали их примеру. Каждый из них, как и Мэл, был одет во множество слоев одежды – заплатанной и рваной. Головы они обмотали кусками ткани, игравшими роль шарфов; другие куски ткани выполняли функцию перчаток. Приблизительно так одевались все заключенные на Атате: тюремные комбинезоны считались еще одной статьей расходов, без которой корпорация «Синее солнце» решила обойтись.

Они заново уложили содержимое ящиков, в которых лежали – большие упаковки протеиновых батончиков – и вернули крышки на место.

– Больше торчать здесь нельзя, – сказала Зои. – Нужно уходить.

Они вынырнули из-под навеса и направились к двери. Мэл потянул за ручку и отодвинул задвижную дверь настолько, чтобы они могли проскочить в щель по одному. Сам он вышел последним и закрыл за собой дверь.

Он бросил взгляд на большое, невысокое здание из серых шлакобетонных блоков, стоявшее в полумиле от склада. Исправительное учреждение № 23 – то самое, куда (судя по информации, полученной из базы данных Альянса) отправили доктора Вена. К зданию вела тропа; вдоль нее – на случай тумана или метели – были расставлены ярко-оранжевые флажки.

Насколько мог понять Мэл, из здания еще никто не вышел. Но это не означало, что он и его товарищи не должны поторапливаться. Им нужно было где-то спрятаться.

Пока что все шло по плану. Следовало предполагать, что «Бдительный» будет постоянно следить за «Серенити», от момента, когда корабль войдет в атмосферу, до приземления на складе и последующего взлета. Легенда о том, что корабль принадлежит «Лямур лайнс», сработала, но командор Левайн, похоже, отличалась осторожностью, и с ее стороны было бы глупо не поместить «Серенити» под наблюдение.

Действия «Серенити» на складе не должны были вызвать подозрений, ведь ее команда просто выгрузила контейнеры и сложила их под навесом на погрузочной платформе. Именно там они и должны были находиться, и, что более важно, именно там их не было видно из космоса: навес закрывал их от камер корвета.

В идеальном сценарии «Бдительный» теперь должен был прекратить наблюдение за складом и его окрестностями.

Но, с другой стороны, в действительно идеальном сценарии «Серенити» вообще не встретился бы с «Бдительным». Мэл учел, что они могут наткнуться на один из корветов, но это определенно осложнило задачу.

Он заметил в паре сотен метров сосновую рощу. Не идеальное укрытие, но сойдет. Он показал на нее остальным, и они, пригибаясь, побежали туда.

Добравшись до рощи, они уселись под заснеженными ветвями и стали ждать.

И ждать.

И ждать.

– А зачем мы вообще это делаем? – прорычал Джейн.

– Джейн, это называется «скрытное проникновение», – ответил Мэл, не сводя взгляда с исправительного учреждения № 23.

– По-моему, это называется «отморозим себе хрен».

– Говори за себя, – сказала Зои.

– У нас даже пушек нет, – продолжал Джейн.

– И ты знаешь почему.

– Мы пытаемся выдать себя за заключенных, а у них пушек нет.

– Видишь? Значит, ты все-таки слушал меня, когда я излагал план. Пусть никто не говорит, что ты не умеешь усваивать информацию.

– Но у нас вообще ничего нет, даже ножа!

– Слушай, ты так и будешь все время рыдать словно младенец? – спросил Мэл. – От дока я этого ожидал, но только не от тебя. Не обижайтесь, док.

– Нет, это было немного обидно, – ответил Саймон. – Я бы тоже сейчас рыдал, но мне тяжело шевелить губами.

Они подождали еще, дрожа от холода. Время от времени с сосновой ветки тек ручеек снега. Солнце садилось.

– Оттуда хоть кто-нибудь выйдет? – нетерпеливо спросил Джейн.

– Дай им шанс, – сказал Мэл. – Сейчас они наверняка готовятся, собираются.

– Джейн, мы с самого начала знали, что нам долго придется так прятаться, – сказала Зои. – Тебя не должно это удивлять. Заткнись и терпи.

– Но никто не сказал, сколько нужно ждать, – возразил Джейн.

– Столько, сколько нужно, – отрезал Мэл. – А теперь, пожалуйста, тьян я, заткни пасть!

Они подождали еще, с огромным трудом сдерживая дрожь. В какой-то момент из-под камня неподалеку выскочил белый зверек, похожий на опоссума, но с огромными ушами. Животное село на задние лапы, осторожно понюхало воздух; его уши словно антенны радаров вращались в разных направлениях.

– А это что за зверь? – спросил Джейн, вглядываясь в животное.

Услышав его голос, зверек посмотрел на него и направил уши вперед.

– Террафрик, – сказал Саймон.

– Терра-кто?

– Террафрики – генетически аномальные виды. Они появляются, когда терраформирование идет не так, как задумано.

– Ага, я про них слышала, – подтвердила Зои. – Жуткие гибриды и все такое.

– Это противоестественно! – сказал Джейн.

– А терраформирование – нет? – спросил Саймон.

Круглые черные глаза опоссума-террафрика внимательно следили за ними, словно зверь не понимал, как к ним относиться. Вдруг он бросился обратно под камни.

Его напугала активность в исправительном учреждении № 23. Из него вышло девять человек. Все они были в объемистой, мешковатой термоодежде, и поэтому двигались неуклюже, словно глубоко под водой.

– У нас гости, – сказал Мэл.

– Наконец-то, черт побери, – отозвался Джейн.

Послышался тихий звук работающего двигателя, и десятый заключенный выехал из здания на узкой, низко посаженной машине с открытым верхом – «крепыше». Его создатели предполагали, что он станет надежной рабочей лошадкой, которая пригодится в любой ситуации, но медленный «крепыш» на гусеничном ходу обладал двумя отличительными признаками: им было сложно управлять, и он часто ломался. Механики называли его «машина мазохиста», но скотоводы и лесорубы его обожали. Для людей определенного склада капризность и ненадежность «крепыша» лишь добавляли ему обаяния.

Машина тянула за собой поставленный на лыжи прицеп. Остальные девять заключенных залезли в прицеп, и «крепыш» пополз по тропе к складу.

– Так, – сказал Мэл. – Вот он, момент истины.

13

Мэл встал. Остальные последовали его примеру.

Глядя на них, не каждый бы догадался, что они прибыли на Атату менее часа назад. Посиневшие губы, покрытые инеем брови и стучащие зубы делали Мэла и компанию еще больше похожими на местных жителей.

Собравшись с духом, Мэл вышел из-за деревьев и замахал руками подъезжающему «крепышу».

– Эй, эй! – крикнул он.

Водитель, заметив его, сбросил скорость. Люди, сидевшие в прицепе, обернулись, чтобы посмотреть на Мэла.

Мэл побрел по сугробам в сторону «крепыша». Зои, Джейн и Саймон пошли за ним. «Крепыш» остановился.

– Клянусь всеми богами! Вы кто?! – воскликнул водитель – большой мужчина в очках-«консервах» с зелеными стеклами.

– Я Мэл, а это мои приятели.

– Из какой дыры вы вылезли? – спросила сидевшая в прицепе женщина с изнуренным, покрытым шрамами лицом.

– Из исправительного учреждения № 22, – ответил Мэл.

– Да ты шутишь, – сказал водитель.

– О если бы.

– До него миль двести пятьдесят, – сказал другой заключенный – мужчина с седой щетиной на подбородке. – По такой погоде вы бы точно не дошли. В сезон оттепели – возможно, еще как-нибудь, но до него еще пара месяцев.

– А мы и не шли, – ответил Мэл. – У нас был «крепыш» – такой же, как у вас. – Он указал на машину. – Большую часть пути проехали на нем, но потом он сдох. Тогда мы пошли пешком, протопали миль десять-двенадцать, и, как видите, сбили все ноги и промерзли до мозга костей. Если честно, то мы и не думали, что выживем.

Водитель оглядел их с ног до головы.

– Вы из номера 22, говоришь?

– Да. Известного в народе, как «Большой Куб».

– По слухам, сейчас там несладко.

– Это так. Месяц назад буран сорвал крышу, а ремонтников «Синее солнце» пока не прислало.

Мэл сказал правду – по крайней мере, именно такие данные добыла в «кортексе» Ривер. В глубине одного файла – служебной записки одного из сотрудников «Синего солнца» она нашла упоминание о том, что ИУ-22 пострадало во время бурана, а также комментарий кого-то из руководства корпорации – в нем говорилось о том, что ремонт здания не входит в число приоритетных задач.

– Думаю, ремонтников можно не ждать, – сказала женщина.

– Без крыши Большой Куб превратился в Ледяной Куб. Мы четверо решили, что не хотим больше мерзнуть. Конфисковали «крепыша» и рванули к соседям – то есть к вам. Мы бы прихватили такую термоодежду, как у вас, но у нас не было времени.

– Отсюда до двадцать второго дорога не гладкая, – сказал водитель. – Это просто чудо, что ваш «крепыш» даже полпути проехал.

– Ангелы-хранители про нас не забывают, это точно, – ответил Мэл и протянул к нему завернутые в тряпки ладони. – Мы молим небо о том, чтобы вы тоже оказались ангелами и взяли нас к себе.

Заключенные переглянулись.

– Ну… это не нам решать, – ответил водитель. – Если бы вас привезли люди «Синего солнца», тогда у нас бы не было выбора. А так это будет решать мистер О’Бэннон.

– Мистер О’Бэннон?

– Можно сказать, что он наш босс, – сказал небритый мужчина. – Он управляет ИУ-23. Здесь ничего не происходит без его ведома.

– А как нам с ним повидаться? – спросил Мэл.

Водитель наклонил голову набок.

– Я вам так скажу: нам только что доставили припасы.

– Знаю. Вот эти следы на снегу – наши. Мы увидели, как к складу подлетает «Светлячок» и решили, что попробуем проникнуть на борт – спрячемся, а может, запугаем команду, заставим их увезти нас из этой проклятой дыры. Но только ничего не вышло: дверь склада оказалась заперта, и тогда мы снова спрятались за деревьями.

Следы рассказывали совсем другую историю, но Мэл надеялся, что они настолько перепутались, что никто не заметит, что они ведут только в одну сторону – от склада.

– Мы знали, что рано или поздно кто-то из ваших придет за грузом, который привез «Светлячок», – продолжал он. – Решили действовать по изначальному плану – положиться на вашу милость.

Немного подумав, водитель ответил:

– Припасы нужно погрузить в прицеп, а чем больше будет работников, тем быстрее мы закончим. Помогите нам, и тогда это вам зачтется. Я отправлю кого-нибудь предупредить мистера О’Бэннона. Если он даст добро, тогда сможете остаться.