Текст книги "Туз в рукаве"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава 4

Хельга переоделась в своем номере в отеле «Эдем» к обеду, когда зазвонил телефон.

Нахмурившись, она посмотрела на аппарат. Она не ждала звонка ни от кого. После второго звонка она взяла трубку.

– Это ты, Хельга?

Этот звучный голос она могла узнать из тысячи. Арчер!

– Джек, вот неожиданность! Я только час назад приехала сюда.

– Как твои дела? Как поездка из Бонна?

– Так себе. Шел сильный снег. Где ты сейчас?

– Внизу, в баре.

– Ты остановился здесь?

– Да, я вчера прилетел сюда из Лозанны. Ты же предупредила о том, что приедешь сегодня.

Хельга вспомнила, что она звонила Арчеру из Парадиз-сити. С легкой дрожью она подумала, как ей повезло, что Арчер не приехал на виллу Что было бы, если бы он нашел там Ларри!

– Так или иначе, я собиралась завтра утром к тебе в Лозанну, – сказала Хельга, с радостью отметив, что ее голос звучит достаточно спокойно и уверенно.

– Я могу избавить тебя от этой поездки, мы обсудим дела в Цюрихе. Ты одна?

– Конечно.

– Значит, мы сможем вместе пообедать?

– Хорошо. – Она посмотрела на часы. Было 8.35. – Я сейчас спущусь вниз.

Хельга постояла несколько секунд в нерешительности. Дважды в год она встречалась с Джеком Арчером в Лозанне, и они вместе обсуждали проблемы капиталовложений Рольфа. Их интимные отношения прекратились тогда, когда Хельга стала невестой Рольфа, и больше не возобновлялись. Теперь они были только добрыми друзьями и деловыми партнерами. У Арчера было хорошее чутье на банковские операции. Порой он лишь бывал слишком любопытен. Если Хельга делала ему замечание, он с усмешкой отвечал:

– Как хочешь. Когда-нибудь эти деньги станут твоими, и если ты не хочешь ввязываться в спекуляцию – пожалуйста.

Хельга нашла Арчера за маленьким столиком в баре.

С искренним сожалением она констатировала, что никто не властен над временем. Каких-нибудь два года назад Арчер был одним из самых красивых мужчин, каких она знала. Теперь же его белокурые волосы поредели, он растолстел, хотя его фигура все еще была отличной. Должно быть, он лет на пять старше меня, подумала Хельга, пожимая его руку. Он уже заказал для нее коктейль и стал расспрашивать о делах, усаживаясь за столик. Хельга чувствовала себя хорошо в обществе Арчера. У него было много обаяния, которое особенно проявлялась, когда он имел дело с богатым клиентом.

Хельга рассказала ему о поездке и о своей новой машине.

– А что поделывает Герман? Она пожала плечами.

– То же, что и всегда, – работает. Арчер задумчиво смотрел на нее.

– Ты никогда не жалеешь, Хельга?

– Не будем говорить об этом.

Она выпила коктейль. Не хотел ли он этим вопросом напомнить ей, что это он устроил ей брак с Рольфом? Ну, Арчер ей обязан тоже не одной удачной сделкой. И ни в коем случае она не собирается вспоминать о тех сценах в его кабинете, когда он «для скорости» тащил ее на диван или прямо на ковер.

– Пошли обедать, – сказала она. – Я умираю с голода. Обед был, как всегда, отличным. Ожидая десерта, Хельга сказала:

– Я не знала, Джек, что у тебя есть клиенты в Пугано.

– Одна пожилая супружеская пара, – усмехнулся он. – Я бываю у них раз в полгода, вот и решил совместить две деловые встречи. Ты не против заняться сейчас немного делами?

Хельга кивнула. Это поможет ей отвлечься. Она была рада обществу Джека.

– Только все бумаги у меня в номере. Поднимемся туда после кофе?

«Стоит ли идти к нему в номер»? – подумала Хельга. – Не вызовет ли это недоумения?» Заметив ее нерешительность, Арчер предложил другой выход.

– Можно пойти в комнату для совещаний. Там есть большой стол, где можно разложить все бумаги.

Хельга кивнула с улыбкой. Это было типично для Арчера и послужило отчасти причиной, почему он в свое время так нравился ей: он был чуток и тактичен.

Спустя полчаса они сидели за столом, на котором лежала кипа деловых документов. Арчер закурил сигару.

– Последнее полугодие было не слишком удачным, – сказал он. – Акции европейских компаний упали. Но это не страшно, они уже начали подниматься. Кроме того они и так приносят неплохие проценты. Должен ли я составить для Германа список ваших убытков или ты сама ему расскажешь?

– Это сделаю я сама. Как котируются эти акции сейчас? Арчер пожал плечами, наблюдая за тлеющим кончиком сигары.

– Гораздо ниже, чем другие капиталовложения.

– Другие капиталовложения меня не интересуют, Джек. Итак, сколько мы потеряли на этом падении акций?

– Ну, около десяти процентов. Но в ближайшее время они опять поднимутся.

– Десять процентов! – воскликнула Хельга. – Но ведь это почти 2 миллиона долларов. – Да, но у твоего мужа осталось еще 20 миллионов. Мои клиенты – пожилая супружеская пара – потеряли тысячу долларов, а для них это гораздо существенней.

– Покажи мне перечень акций.

Пожар плечами, Арчер достал из портфеля папку со списком акций.

– Ты собираешься все просмотреть? Но ведь это займет часа два! – Он бросил взгляд на часы. – Ты же устала.

– Нет.

Хельга положила список перед собой.

– Для экономии времени ты можешь подписывать каждую просмотренную страницу, – предложил Арчер, подавая ей авторучку.

Хельга закурила сигарету и стала проглядывать акции. У нее была прекрасная память, но их было такое количество, что она не могла помнить котировку всех за последние полгода.

Однако, она установила, что хотя они и упали, но всего на два-три пункта, так что Арчер наперсно драматизировал события. Хельга переворачивала страницу за страницей и проглядывала ряды цифр. Арчер сидел в кресле и наблюдал за ней, спокойно дымя сигарой.

– Здесь не хватает одной страницы, – наконец, сказала Хельга.

– Не может быть.

Она резко взглянула на Арчера.

– Нет, одной станицы не хватает. Нет некоторых акций европейских компаний: Нобиля, Трансильвана, Национальных финансов и Шеров. – Бросив взгляд ни список, Хельга дополнила: – И акций Си-Би-Эс.

Арчер рассмеялся.

– А у тебя прекрасная память. Да, их не хватает. И ты еще забыла Дженерал Моторс. Хельга отложила листы.

– Так отдай мне недостающие страницы. Кстати, что все это значит? Ты проверяешь мою память?

– Как ты думаешь, Герман тоже заметит их отсутствие? Хельга удивленно посмотрела на Арчера.

– Вряд ли. Ты же знаешь, что он их не проверяет. С него вполне достаточно того, что мы с тобой их просматриваем. – Она пристально вгляделась в Арчера. – Что все это означает, Джек?

– Ты подписала страницы?

– Нет. Я сделаю это не раньше, чем увижу недостающую. Нахмурившись, Арчер смотрел на кончик сигары, потом перевел взгляд на Хельгу. В его светлых глазах было какое-то незнакомое ей жесткое выражение.

– К сожалению, тебе не удастся это сделать, дорогая.

– Почему?

– Потому что ее не существует.

Хельга похолодела. Она достаточно долго занималась финансовыми делами, чтобы не понять, что он имел в виду.

– Объясни мне все, пожалуйста.

– Ну, дело обстоит так, – сказал Арчер, пожав плечами. – Я влез в дело с австралийским никелем, а потом оно лопнуло, как мыльный пузырь.

– То есть?

Арчер сделал нетерпеливый жест.

– Хельга, это был мой единственный шанс в жизни.. Я купил акции никелевых разработок. Представляешь, всего за десять долларов штука? Потом их цена дошла до 120 и 150 долларов… ну, а в конце концов оказалось, что там нет никакого никеля. Вот так все и получилось.

– Где же ты взял деньги на покупку акций?

– Неужели ты не понимаешь? Я продал некоторые акции твоего мужа. Послушай, Хельга, Герману не обязательно знать об этом. Ты сама сказала, что он никогда не проверяет список. Ты подписываешь, и этого для него вполне достаточно. Я прошу тебя помочь мне выбраться из трудного положения. У Германа останутся 60 миллионов – вряд ли он заметит потерю двух несчастных.

– Ты продал наши акции? – Хельга изумленно смотрела на Арчера. – Как же тебе это удалось? Ведь под актом продажи должны стоять обе наши подписи.

Он смотрел на кончик сигары, потом бросил быстрый взгляд на Хельгу и отвел глаза.

– Я не раз говорил, что у тебя очень простая подпись. Хельга не верила своим ушам.

– Ты хочешь сказать, что подделал мою подпись? Арчер слегка покраснел.

– Звучит отвратительно, правда? Но именно так я и сделал.

– Ты сошел с ума. Он развел руками.

– Наверно. Но дело казалось таким верным. Я мог заработать на нем три миллиона.

Хельга закрыла рукой глаза, потому что ей просто был невыносим вид Арчера. Наступило долгое молчание, которое он, наконец, решился прервать.

– Мне очень жаль. Могу только повторить, что дело казалось мне стопроцентно верным.

Хельга опустила руки и презрительно посмотрела на него.

– Так говорят все неудачники! Но со мной этот номер не пройдет. Ты злоупотребил доверием клиента. Хуже – ты украл чужую собственность и подделал подпись.

Он сжался.

– Что же, я заслужил эти упреки.

– Как ты мог, Джек? Как тебе в голову пришло это? Он загасил сигару.

– Минутное помешательство. Разве с тобой такого не бывает? Сердце Хельги упало.

– Обо мне сейчас нет речи.

– Что ты собираешься делать, Хельга?

– А что мне остается? Придется сообщить все Герману, я не могу скрывать это он него. Ты сам начал это аферу, теперь придется пожинать последствия. Единственное, что я могу тебе обещать – это то, что я постараюсь смягчить Германа.

– Хельга, ты знаешь своего мужа. Это безжалостней, хладнокровный негодяй, – сказал Арчер. – В любом случае он подаст на меня в суд. Хельга, во имя нашей старой любви, помоги мне. Мы ведь были близки, и я устроил твой брак. Ты многим обязана мне.

– Нет и ты сам это прекрасно знаешь. Ты помог мне выйти замуж за Рольфа, чтобы удержать в Швейцарии его капиталы.

– Но я сделал это с самыми лучшими намерениями. А что если ты скажешь Герману, что я вложил деньги для него в акции австралийского никеля, что я рисковал многим и проиграл, хотя дело казалось многообещающим. Как он к этому отнесется?

Хельга подумала. Она не могла хладнокровно отправить Арчера в тюрьму, так как воспоминания о прошлом были очень сильны. Конечно, она могла сказать Герману, что санкционировала эту спекуляцию. Ее ждет разнос за неудачу, ей придется пообещать, что она никогда не решится впредь на такое рискованное предприятие. Если она правильно поведет себя, то Герман не отнимет у нее право вести его финансовые дела, разумеется при условии, что они расстанутся с Арчером. Придется передать их капиталы в ведение другой юридической фирмы, например, «Спенсер, Гроув и Мэнли».

Хельга закурила сигарету, чтобы успокоиться.

– Хорошо, я представлю Герману дело так, как ты предлагаешь, – спокойно сказала она. – Но мне придется сказать ему, чтобы он передал свой текущий счет в ведение компании «Спенсер, Гроув и Мэнли». Как ты понимаешь, я не смогу продолжать работать с тобой.

Арчер наклонился вперед. На лице его было облегчение.

– Ты думаешь, он проглотит это?

– Я постараюсь.

– Зачем же тогда переводить счет?

Хельга посмотрела на него так, как будто видела его впервые в жизни.

– Как только Герман приедет, я представлю ему на подпись письмо, в котором он уведомит тебя, что передает все свои дела в ведение фирмы «Спенсер, Гроув и Мэнли», – Хельга взяла себе список акций и встала. – Мне бы тоже не хотелось больше иметь дело с тобой.

Она направилась к двери.

– Хельга?

Она повернулась. Арчер закурил новую сигару.

– Да?

– Это твое последнее слово?

– Да.

Она взялась за ручку.

Не спеши. – В его голосе прозвучала жесткая нотка. – Мы еще не все обдумали. – Он помолчал секунду и посмотрел на нее.

– Ну, как тебе понравился Ларри? Не правда ли красивый парень?

* * *

В студенческие годы декан юридического факультета, помимо прочих вещей, сказал однажды Хельге, что блефовать можно во многих случаях, нужно только наверняка знать, уместен ли блеф.

Слова Арчера попали Хельге прямо в сердце. Если уж блефовать тут, то с точностью и уверенностью игрока в покер, в противном случае надо покориться неизбежному.

Внутри нее как будто сжалась стальная пружина. С непроницаемым лицом она вернулась от двери и села.

– Так о чем ты еще хотел поговорить со мной? – спокойно спросила она.

Арчер с восхищением взглянул на нее.

– Я всегда говорил, Хельга, что у тебя железные нервы. Как ты перенесла этот удар!

– Так о чем ты хотел поговорить? – повторила она.

– О тебе и обо мне. – Он откинулся на спинку кресла. – Ты должна понять, Хельга, что мне не хочется выпускать из рук финансы Германа. Надеюсь, ты понимаешь, что я не продал бы акции и не подделал твою подпись, если бы не был в страшных тисках. Я потерял не только деньги Германа, но и свои собственные. У нашей фирмы очень неустойчивое положение. Мы можем еще держаться на поверхности с помощью денежных поступлений из США. Текущий счет Германа – вот единственное, что нас поддерживает.

– Об этом надо было думать раньше, – возразила Хельга.

– У меня нет выбора. Остается или тонуть, или выплывать… А я не тот человек, который сдается без борьбы.

– Это я вижу.

– Итак, мы останемся деловыми партнерами и я скажу тебе почему: мы оба подонки – я вор и мошенник, а ты – шлюха. Если Герман выведет нас на чистую воду, ты потеряешь 60 миллионов, а я сяду в тюрьму. Поэтому нам придется работать рука об руку.

– Чем же ты хочешь заставить меня? Арчер достал из портфеля конверт.

– Вот этим.

Хельга взяла его и открыла. Внутри лежала еще влажная фотография. Хельга стала рассматривать ее, сохраняя невозмутимый вид, хотя у нее было такое чувство, как будто ее окатили ушатом холодной воды.

На снимке была изображена она на кровати, обнаженная, расстегивающая молнию на брюках Ларри, тогда как он, казалось, стягивал пиджак. Несмотря на самоконтроль, Хельга знала, что она сейчас бледна, как мел. Она сунула фотографию в конверт и положила на стол.

– Воровство, мошенничество, а теперь уже и шантаж, – сказала она. – Наконец-то я узнала тебя.

Он усмехнулся.

– Все это я уже сам себе сказал, Хельга, – заметил он. – Но теперь не время для стыда. Я не хочу пойти ко дну, а это единственное средство выплыть. Кроме того, ты тоже не святая.

– Как ты сделал этот снимок?

– Тебя это действительно интересует? – Он уселся поглубже в кресло. – Это было хорошо спланированная операция с применением различных технических фокусов. Неделю назад я посетил твою виллу (если ты помнишь, у меня есть ключ от нее) и укрепил в оконной нише фотоаппарат, объектив которого был направлен на кровать. Электрик, которого я с собой привел, соединил спуск аппарата и «блитца» с выключателем около твоей кровати. Ларри оставалось только нажать кнопку и привести механизм в действие.

Хельга глубоко вздохнула, чтобы справиться с охватившим ее гневом.

– А Ларри?

– Занятный тип, правда? – Арчер затянулся сигарой, глядя в потолок. – Я заранее предвидел, что мне будет нелегко с тобой поладить. Когда дело не выгорело и деньги пропали, я понял, что нужно изобрести какой-нибудь способ заставить тебя не выдать меня Герману. У каждого человека есть свои слабости, на которых можно сыграть. Я достаточно долго был знаком с тобой, чтобы знать твою главную слабость. – Он посмотрел на Хельгу. – Уже несколько лет ты замужем за калекой и Импотентом. Твоя награда за это – наследство в 60 миллионов долларов, если ты останешься с Германом. Но я понимал, что ты не живешь, как монахиня. Поэтому я решил приготовить для тебя приманку. Я знал, когда ты собираешься в Гамбург, чтобы купить машину, и за два дня до твоего приезда вылетел туда для подготовки ловушки. Мне был нужен юноша с красивой мужественной внешностью и достаточно неразборчивый в средствах – так я нашел Ларри. На Ранербанне можно найти за соответствующие деньги человека для любой грязной работы. После короткой паузы Арчер продолжал.

– Ларри сам заговорил со мной на улице. Он просил у меня денег взаймы. У него удивительно располагающая манера говорить, ты согласна? Я быстро оценил возможности Ларри и предложил ему работу. Он должен влюбить в себя красивую женщину и получить за это тысячу долларов. Я не раздумывая предложил ему это. Ведь он меня не знал и если бы отказался, то мы расстались бы, вот и все. Но он, конечно, не отказался.

Арчер нагнулся и стряхнул пепел с сигары.

– Я не знал, остановишься ли ты на ночь в Гамбурге, но мне было известно, что ты собираешься в Бонн и я знал, в каком отеле ты обычно там останавливаешься. Я нанял машину и отвез Ларри в Бонн. Чем дольше я с ним общался, тем больше убеждался, что ты должна прореагировать на него, но этого мне было мало. Мне нужна была стопроцентная гарантия успеха. Поэтому я придумал эту небольшую ситуацию с паспортом. Ларри так или иначе был нужен новый паспорт: он дезертировал из армии и впутался в какие-то дела с полицией. Для того, чтобы обеспечить себе окончательную уверенность, я вмонтировал в твою машину небольшое подслушивающее устройство – размером не больше ногтя, но с поразительной дальностью действия. Ну, и когда ты приехала в «Кенигсхоф», я показал Ларри тебя…

Когда он доложил мне, что познакомился с тобой и ты предложила ему поехать в Швейцарию, я понял, что ты проглотила приманку.

На следующий день я выехал незадолго перед тобой, опережая твой «мерседес» примерно на 200 километров, и стал следить с помощью подслушивающего устройства за всеми вашими разговорами. Перед Базелем я оторвался от вас, поехал к Фридлендеру и договорился с ним. Ему ничего не стоило устроить так, чтобы его помощник сфотографировал тебя с ним. У меня есть снимок, на котором ты передаешь ему три тысячи франков. Конечно, это мелочь, но Германа, возможно заинтересовало бы, почему ты отвалила за паспорт такую сумму, если Ларри не был твоим любовником.

Передохнув, Арчер продолжал:

– Но самые большие надежды, конечно, я возлагал на то, что ты пригласишь Ларри на свою виллу. И когда я по дороге в Лугано услышал, как ты предложила ему это, – понял, что выиграл. – Он засмеялся. – У меня чуть не лопнули барабанные перепонки от восторженного вопля Ларри. Мы обсуждали с ним заранее такую возможность и я обещал ему, если это произойдет, надбавку в 500 долларов. Хельга погасила сигарету и зажгла новую. Она хорошо помнила восторженные крики Ларри:

– К вам домой? Этого я не ожидал! Черт возьми, вот это здорово!

Тогда этот взрыв эмоций ее озадачил, – теперь она знала объяснение.

– Конечно, еще оставалась возможность, – продолжал Арчер, – что ты его примешь в одной из нижних комнат. Но я знал твой стиль – если где-то поблизости есть кровать, то ты предпочтешь ее.

Итак, теперь у меня есть фотография, и я думаю, что наше партнерство скреплено.

– Ты прекрасно устроил все, чтобы спасти свою шкуру, – заметила Хельга.

– Я ведь сказал тебе, что не хочу пойти на дно. Ну как, ты все еще собираешься рассказать Герману обо всем?

– А что ты предлагаешь мне взамен?

– Ах, ты имеешь в виду негатив. Его ты не получишь. Но не беспокойся, он находится в надежном месте.

– Где?

Арчер усмехнулся.

– В конверте, запечатанном сургучом, в моем банке. С надписью: «Вскрыть в случае моей смерти». Ты опасная женщина, Хельга. Конечно, я не думаю, что ты захочешь убить меня, но на всякий случай я себя обезопасил. У меня чуть не случился инфаркт, когда ты выстрелила в дверь.

Их взгляды встретились.

– Ах значит это был ты? То-то я слышала какой-то шум.

– Да. Пока ты искала Ларри, я забрал фотоаппарат.

– Итак, негатив хранится в твоем банке, – размышляла вслух Хельга. – Что сделает директор с ним, если найдет после твоей смерти? Он просто выбросит его.

– Ошибаешься. Открыв конверт, он найдет в нем второе запечатанное письмо с надписью: «Вручить Герману Рольфу». Я не доверяю тебе, Хельга, как я уже сказал, ты опасная женщина.

– А это ты находишь безопасным? Ты живешь в свое удовольствие, ты потолстел и обрюзг. У людей твоей комплекции не сегодня-завтра может быть удар. Кроме того, ты летаешь на личном самолете и можешь разбиться или попасть в автомобильную катастрофу. Что же тогда будет с негативом и со мной?

– Мне очень жаль, Хельга, но тебе не остается ничего, кроме как молиться за мое здоровье и безопасность. – Арчер посмотрел на часы. – Сейчас уже поздно, а завтра у меня трудный день. Не будешь ли ты теперь добра подписать эти страницы?

– Когда ты уезжаешь?

– Завтра днем. А что?

– Мне хотелось бы еще раз все спокойно обдумать, – сказала Хельга, вставая. – Завтра в три часа я дам тебе ответ.

Арчер вскочил и с него впервые соскочило все его обаяние.

– Обдумать? Что это значит? У тебя не остается другого выбора. Сейчас же подпиши документы! Хельга зло усмехнулась.

– Хотя ты держишь меня в руках, Джек, и я держу тебя в руках. У меня поставлено на карту 60 миллионов, а у тебя – десять лет заключения в швейцарской тюрьме. А ты знаешь, что это не курорт.

– Не угрожай мне. Я хорошо знаю, что значат для тебя деньги. – Глаза Арчера опасно сверкнули. – Ну, подписывай Хельга покачала головой.

– Я должна решить, стоят ли деньги того, чтобы связаться с вором и шантажистом. Пока еще я в этом не убеждена. Взамен шестидесяти миллионов я получу свою свободу, зато ты сядешь за решетку. А это тебе вряд ли понравится. – Она взяла папку с документами. – Итак, завтра в три. Позвони мне на виллу.

С этими словами она вышла из комнаты.

Очутившись в своем номере, Хельга подошла к окну и задернула занавески. Она с удивлением отметила, какой спокойной она была. Нужно преодолеть шок и подумать над тем, какие шаги следует предпринять.

Отойдя от окна, она надела бледно-голубую пижаму, легла в постель, зажгла лампу на столе и закурила сигарету. В постели и с сигаретой ей обычно думалось лучше всего.

Прежде всего она спросила себя, насколько важно для нее оставаться женой одного из богатейших людей в мире. Для сравнения она припомнила свою прежнюю жизнь в качестве личной помощницы своего отца, а позже – Арчера. Она зарабатывала вполне достаточное количество денег, имела сколько угодно радости, свободы и секса.

Но с другой стороны, она жила в небольшой квартирке, у нее не было машины, и она не могла позволить себе покупать те туалеты, которые хотелось. Во время отпуска она останавливалась в дешевых отелях и завидовала богачам, жившим в роскошных номерах. До замужества она не знала, что такое кататься на лыжах или нестись в моторной лодке по голубой воде или сидеть в «мерседесе».

Хельга подумала и о том лестном приеме, который ей всегда оказывали в отелях и самолетах, как жене Германа Рольфа.

Так что она пришла к решению сохранить свое положение, даже если для этого придется связаться с Арчером.

Но стоит ли это делать? Может быть ей удастся найти другой выход?

Она вспомнила замечание Арчера о том, что, возможно, захочет его убить.

Она покачала головой.

Нет, это ей не подходит. Об этом не может быть и речи.

Тогда что же?

В конце концов ей пришло в голову, что наилучшим выходом из положения была бы смерть ее мужа. В его возрасте (семьдесят с лишним лет) это могло произойти в любой день и тогда Арчер ничего не смог бы поделать с ней. Тогда она держала бы его в руках, как он держит ее. Она представила себе, как в таком случае она протомила бы Арчера завтра до трех часов дня, а потом пригласила бы к себе на виллу. «Мне нужно с тобой поговорить», – сказала бы она. Арчер пришел бы. Она поиграла бы с ним в кошки-мышки, выслушала его угрозы, а потом расхохоталась бы ему в лицо.

Все устроилось бы великолепно, если бы только Герман сегодня распростился с этим светом!

Потушив сигарету, Хельга посмотрела на потолок. Жаль только, что с ним никогда это не произойдет. Врач сказал недавно, что у Германа сердце юноши.

Жаль!

Хельга попыталась вернуться к реальности. Она была в трудном положении и должна из него выбраться. Но в любом случае она заставит эту толстую скотину попотеть до трех часов завтрашнего дня и только тогда подпишет документы.

Она вынуждена принять требование Арчера, но это не помешает ей призвать все проклятия на его голову. Только пусть он не умирает.

Хельга взяла три таблетки снотворного, проглотила их, не запив, поворочалась еще немного в постели и потушила свет.

На следующее утро в 10 часов Хельга позвонила вниз к портье.

– Мистер Арчер еще в отеле?

– Нет, мадам, он вышел 30 минут назад.

Она ожидала такого ответа и хотела только убедиться, что Арчер уже ушел. Ей не хотелось наткнуться на него в холле и увидеть его торжествующую физиономию.

Хельга надела норковую шубку, окинула себя взглядом в зеркало, взяла под руку папку с ценными бумагами и вышла из номера.

На вилле находились другие документы, и Хельга хотела свериться с ними, чтобы установить точную сумму потерь. Арчер назвал три миллиона, но она хотел убедиться.

Швейцар открыл дверцу «мерседеса», она поблагодарила его и села за руль.

Еще один день, – думала она, маневрируя в уличном движении, и она поедет на аэродром в Агню, чтобы встретить самолет с Германом. Кроме всего прочего нужно не забыть вынуть своевременно продукты из морозильника, чтобы Хинкл смог приготовить еду. Пожалуй, телячье желе со спагетти.

В Кассарите Хельга остановилась у магазина и купила лук, немного очищенных помидор и томатной пасты. Спагетти были дома. Кроме того она купила дюжину яиц и литр молока. Сложила покупки в сетку и вернулась к машине. В Кастаньоле она зашла на почту и взяла накопившуюся корреспонденцию. Девушка-служащая встретила ее приветливой улыбкой.

– Вы надолго останетесь у нас, мадам?

– Да конца месяца. Прошу вас, пусть доставляют почту на виллу.

После этого Хельга повернула «мерседес» на горную дорогу, ведущую к вилле. Было скользко и машину заносило.

Наконец, Хельга добралась до дома, поставила «мерседес» в гараж, рядом с «фольксвагеном» Хинкла, взяла с собой покупки, почту, папку с документами и прошла по подземному коридору в дом.

При этом она вспомнила, что оставила незапертой дверь. Рассердившись на свою забывчивость, вернулась, заперла ее и потом поднялась в большой холл. Она положила почту на столик, а покупки отнесла в кухню. Бросив взгляд на часы, увидела, что было без четверти одиннадцать. Прежде всего, чего-нибудь выпить, – подумала она, – а потом можно заняться всем остальным… Но, прежде всего, выпить.

Она быстро прошла в гостиную и остановилась на пороге, окаменев. Перед большим панорамным окном, сжимая в руке шапку, стоял Ларри.