Текст книги "Миссия в Венецию"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

– Мне очень жаль, Черри, но у меня сегодня есть дела поважней обедов. А теперь будьте добры оставить меня в покое.

– Очень хорошо, сэр, – сказал Черри, и его двойной подбородок задрожал. Он величественно вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.

Дон закурил сигарету и одним глотком отхлебнул половину мартини. Зазвонил телефон, и он сразу же отставил стакан.

– Вы заказывали Париж, синьор?

– Да, спасибо. Это отель «Четхем»?

– Да, месье, это регистратура, – ответил мягкий голос по-английски.

– Есть ли среди ваших гостей мистер Джон Трегарт?

– Один момент, месье… Алло, месье, да, мистер Трегарт живет у нас.

Дон облегченно вздохнул:

– Он в отеле?

– Думаю, да.

– Это говорит Дон Миклем. Не могли бы вы соединить меня с мистером Трегартом?

– Один момент, месье.

Последовала долгая пауза, потом раздался щелчок и в трубке прозвучало:

– Алло! Джон Трегарт слушает.

Дон слишком давно разговаривал с Трегартом и не мог вспомнить его голос. К тому же он никогда не говорил с ним по телефону. Этот слабый далекий голос мог принадлежать Джону, но с таким же успехом он мог принадлежать любому другому мужчине. – Это Дон Миклем. Вы помните меня, Джон? Последовала пауза, после чего в трубке снова раздался голос:

– Да, я помню вас, мистер Миклем. Дон прижал трубку к уху, напряженно вслушиваясь в каждое слово:

– Как ваши дела, Джон? Мы давно не виделись.

– Мне кажется, не слишком давно. Как вы поживаете? Что-то казалось Дону странным в этом голосе. Люди так не говорят. Это был безжизненный голос, и исходить он мог от призрака, но не от человека.

– Я в Венеции, – продолжал Дон. – У меня есть письмо для вас. Ваша жена очень беспокоится.

– Беспокоится? Почему?

Этот сухой металлический голос действовал Миклему на нервы.

– Дорогой мой, – строго сказал он, – она уже почти шесть недель не имеет никаких известий от вас. Поэтому и беспокоится. Что с вами случилось? – Последовала долгая пауза. Дон прислушивался к молчащей линии. Ему казалось, что он слышит чье-то прерывистое дыхание. – Алло? Вы еще здесь, Джон?

– Да, – вяло ответили ему. – Что вы сказали?

– Ваша жена уже шесть недель не получала от вас известий. Что с вами случилось?

– Шесть недель? Не может быть, я ей писал.

– Она получила от вас лишь одно письмо. Что с вами случилось, Джон?

– Шесть недель…

Голос умолк, и снова наступила долгая тишина. Дон уже хотел заговорить, но услышал звук, от которого озноб пробежал у него по телу. Это был сдерживаемый плач мужчины.

– Джон! – закричал Миклем. – Что с вами? Вы больны? Длинная пауза, и снова тот же невыразительный голос:

– Не знаю. Просто мне кажется, что я, может быть, сошел с ума. Я не знаю, почему я здесь, я не знаю, что делаю. О, ради бога, Миклем, приезжайте и спасите меня.

– Успокойтесь, – сказал Дон, едва сдерживая волнение. – Я немедленно вылетаю. Я зафрахтую самолет и сразу же отправлюсь в Париж. Через пару часов я буду у вас. Оставайтесь в номере и успокойтесь…

– Поспешите, – сказал голос без всяких эмоций. – Поскорее приезжайте. На другом конце провода явно перестарались. У Миклема вдруг возникло подозрение.

– Я прилечу немедленно, – сказал он. – Успокойтесь, через пару часов я буду у вас.

Он щелкнул ногтем по телефонной трубке, рассчитывая, что человек на том конце подумает, будто он положил ее на рычаг. Сам же он прижал ухо и прислушался. Хитрость удалась. Дон услышал тихий смех.

Голос, который звучал так, словно говорящий был в некотором отдалении от телефона, сказал:

– Он попался на удочку. В ответ кто-то заорал:

– Заткнись, Пауль, ты осел! И связь прервалась.

Глава 6

Миклем долго сидел, задумчиво уставясь в стену. Он не часто терял самообладание, однако сейчас был в раздражении. Он был одурачен, и это задевало его гордость. Если бы этот человек не сказал по телефону лишнего, Дону пришлось бы слетать в Париж. После того как удалось обнаружить ловушку, он понял, что люди, от которых прятался Трегарт, хотят отвлечь его и выманить из Венеции. Самым отвратительным было то, что Мария Нецке хотела его обмануть.

«Ты здорово в ней обманулся, – сказал себе Миклем и с досадой ударил кулаком о стул. – Она и ее братец, безусловно, играют в этой истории не последние роли. Можно было бы догадаться и раньше, но до чего же ловко они все это устроили! Надо быть очень осторожным. Так вот всегда и бывает, когда увлекаешься хорошенькими глазками».

Правда, он ничем себя не выдал, сказал только, что они с Трегартом были друзьями.

Пообедал он на скорую руку, чем окончательно расстроил бедного Черри. Но ему нужно было спешить. В голове Дона созрел план дальнейших действий. Он подошел к телефону и, позвонив в отель «Тритти», попросил соединить его с Марией Нецке. Ему пришлось подождать, пока Мария подойдет к телефону.

– Привет, Дон! Мне очень жаль, что заставила вас ждать. Но я была в ресторане. – Надеюсь, я не слишком помешал вам, – сказал Дон голосом, полным раскаяния, – мне нужно срочно поговорить с вами. Я только что звонил в Париж, в отель «Четхем», и разговаривал с Трегартом. Я очень обеспокоен его состоянием. Он просит меня немедленно вылететь в Париж.

– С ним действительно что-то случилось? – спросила Мария с тревогой.

Если бы Дон не знал, что его обманывают, стараясь спровадить из Венеции, он бы не заметил в этом голосе излишне подчеркнутой озабоченности.

– Я не знаю. Мне не удалось ничего из него вытянуть, но, похоже, он немножко свихнулся. У него, вероятно, нервное расстройство. Он плакал и, казалось, пребывает в совершенной растерянности.

– Это ужасно! – воскликнула Мария. – Наверное, ему не на кого там положиться.

– Вы правы. Похоже, он там совсем один. Он очень просил меня приехать. Я закажу самолет и тотчас же отправлюсь в Париж. Я только хотел спросить, не полетите ли вы со мной? В его нынешнем состоянии необходимо женское участие и уход.

Последовала долгая пауза, и Дон ухмыльнулся холодно и безжалостно.

«Интересно, как она выкрутится», – подумал Миклем. Если бы он не знал точно, что его разыгрывают, он не решился бы попросить Марию о таком одолжении.

– Боюсь, это невозможно, – сказала Мария наконец. – Вы же знаете, что Карл устраивает большой прием, и мне придется развлекать гостей.

– Жаль. Хотелось бы узнать, когда же мы снова с вами встретимся. Я поговорю с Джоном и если ему будет плохо, отвезу домой. К концу недели надеюсь вернуться.

– Это очень мило с вашей стороны. Может быть, я тоже смогу что-то сделать. Если нам удастся выбраться отсюда пораньше, мы сразу же приедем в Париж.

– Нет, если вы сегодня не сможете вылететь, думаю, тогда не стоит и торопиться. Если Трегарту плохо, мне кажется, нужно немедленно отправлять его в Англию.

– Так, пожалуй, будет лучше. Только сообщайте мне обо всех новостях. Мы останемся здесь еще дня на четыре.

– Через два-три дня я вернусь. Постараюсь увидеться с вами прежде, чем вы уедете отсюда. А теперь я должен поторопиться. Мне еще нужно собраться, а потом я отправляюсь в аэропорт. До свидания.

– До свидания, Дон, – сказала Мария, и в голосе ее проскользнула нотка удовлетворения от хорошо сыгранной роли. – Это замечательно, что вы так много делаете для своего друга.

– Ах, пустяки, – ответил Миклем и повесил трубку. «Ты увидишь меня быстрее, чем рассчитываешь, хитрая стерва, – подумал он. – И с твоим грязным братцем мы тоже скоро встретимся».

В дверь постучали, и в комнату вошел Черри.

– Очень кстати, – сказал Дон. – У меня есть для вас поручение. Закройте-ка дверь и садитесь.

– Что вам угодно, сэр? – спросил слуга, который уже не ожидал ничего хорошего и собирался кротко снести очередной удар судьбы.

– Да садитесь же, – поторопил его Дон. – У нас совсем нет времени для всех этих церемоний. Мне надо кое-что вам рассказать, а вы поберегите силы – они вам еще понадобятся, поэтому садитесь.

Черри медленно опустил свое полное тело на стул.

В нескольких словах Миклем рассказал ему о Хильде Трегарт, ее просьбе и обо всем, что за этим последовало. Черри слушал очень внимательно. Он, кажется, позабыл о необходимости всем своим видом демонстрировать оскорбленную добродетель, и выражение его лица постепенно менялось. А когда Дон поведал о встрече с Росси, о несчастной Луизе Покатти и о том, как его избили на улице, глаза Черри широко раскрылись и он забыл о тех неприятных минутах, которые пережил благодаря хозяину. Черри обожал детективы, и рассказ Дона Миклема был тем самым бальзамом, которого жаждала его измученная непорядком в доме душа.

Когда Дон рассказал о телефонном разговоре с человеком из отеля «Четхем», возбуждение слуги достигло апогея.

– Вот такая история, Черри, – закончил Дон. – Я не могу обойтись без вашей помощи. А теперь можете задать мне любые вопросы. И еще одно. Я должен предупредить вас об опасности всей этой затеи. Люди, о которых я вам говорил, ни перед чем не остановятся.

– Уж если вы на кого и можете положиться, так… – горячо начал Черри, но тут же спохватился. Он вспомнил о своем положении в этом доме и, прокашлявшись, ответил с тихим достоинством:

– Конечно, сэр. Я сделаю все, что в моих силах.

Дон улыбнулся.

– Я знал, что вы так ответите, Черри. Рад, что не ошибся в вас. А теперь вы полетите в Париж, пойдете в отель «Четхем» и спросите Джона Трегарта. Я совершенно уверен, что его там не окажется. Но, если вам ответят, что он там, проверьте, правда ли это. Я готов поставить все свое состояние, что там живет подставное лицо, но все же в этом необходимо убедиться. – Он вынул из ящика письменного стола фото Трегарта. – Это очень хорошее фото, здесь Джон снят сразу после войны. Возьмите его и сравните с тем человеком, который выдает себя за Трегарта. Но, если окажется, что вас обманывают, не подавайте виду, что догадались. Расскажите этому человеку, что меня срочно вызвали в Лондон и что я прислал вас забрать Трегарта и привезти его туда же. Я не уверен, что придется это делать, но версия должна быть такой. Скорее всего этого человека там уже нет. Если это так, покажите фото портье и спросите, узнает ли он этого человека? Сможете вы это для меня сделать, Черри?

Черри облизал пересохшие от волнения губы. Глаза его блестели. Все это было гораздо интересней, чем организовывать званый ужин.

– Конечно, сэр! Я должен вести себя, как заправский сыщик, не так ли?

– Именно так, – подтвердил Дон, с усилием подавляя улыбку. – Но будьте осторожны, эти люди очень опасны.

– Я приму все меры предосторожности, сэр. Мой прежний хозяин, герцог, подарил мне кинжал, спрятанный в трость. Я научился ловко обращаться с ним, и каждый, кто посмеет напасть на меня, очень скоро в этом убедится.

Дон взглянул на него с удивлением. Мысль о том, что Черри будет защищаться кинжалом, так развеселила его, что он с трудом удержался от смеха.

– А что в это время предпримете вы? – спросил Черри тоном заговорщика. – Если я не ошибаюсь, наш план заключается в том, чтобы обмануть этих людей: они должны думать, что вы летите в Париж, в то время как вы остаетесь здесь. Не так ли?

– Совершенно верно, – ответил Дон, несколько удивленный тем, что слуга так быстро разобрался в этой истории. – Как только вы уложите вещи, мы возьмем Джузеппе и отправимся в аэропорт. В Падуе мы приземлимся, и я поездом вернусь в Венецию. С вами полетит мой знакомый пилот – Джек Плейделл. Думаю, что Мария Нецке проследит, покинул ли я Венецию. Поэтому вы наденете мою одежду, чтобы хоть на какое-то время обмануть ее. А Джек прямо из Парижа полетит в Лондон. Там он должен разыскать моего шофера Гарри Мейсена и отправить его сюда. Думаю, что он мне понадобится. Гарри сообразительный парень, прекрасный шофер и к тому же силен, как горилла.

Черри взглянул на хозяина с облегчением:

– Я сам хотел предложить вам, сэр, вызвать Гарри. Думаю, он будет здесь очень кстати. К тому же рискованно оставлять вас совсем одного.

– Итак, договорились. Вы будете держать связь со мной через Джузеппе. Вы знаете, где он живет, а я стану сообщать вам о своем местонахождении. – Дон взглянул на часы. – Кстати, он уже должен меня ждать. Мы собирались посетить отца Луизы Покатти, но с этим придется повременить. Укладывайте вещи, Черри, а я закажу самолет.

– Слушаюсь, сэр.

* * *

Высокий бородатый мужчина в темно-синем твидовом костюме и маленькой темной шляпе вышел из вокзала и отправился вдоль набережной. Смешавшись с группой только что прибывших туристов, он стал ожидать мотобот. Как только открылся барьер, бородач схватил свой рюкзак и вместе с группой американских туристов прошел на палубу. Даже близкие друзья не могли бы узнать сейчас Дона. Сразу же после приземления в Падуе он зашел в костюмерную, куда обращался уже однажды перед балом-маскарадом, который он давал два года назад по приезду в Венецию. Он предупредил Бонавенуто, владельца костюмерной, о строжайшей тайне и попросил превратить его в совсем другого человека. Бонавенуто сделал из Дона бедного американского художника, путешествующего по Италии, и очень гордился результатом своих усилий.

Борода скрывала шрам в форме «z». Она очень мешала и попадала в рот, но Дон понимал, что с этим надо примириться. Мешковатый костюм, широкополая шляпа и тяжелые ботинки делали его фигуру тяжелой и громоздкой, и он надеялся, что теперь никто не узнает его.

Миклем сошел с бота на пристани Сан-Хакарио и медленно пошел по площади мимо базилики Маркуса и через торговый центр к дому Джузеппе вблизи собора Святой Марии Прекрасной. Завернув в переулок, Дон оглянулся и увидел, как дорогу пересек мужчина в белом костюме. Глаза их встретились, но мужчина нисколько не смутился. Он невозмутимо прогуливался вдоль набережной; руки в карманах, белая шляпа сдвинута на затылок, солнце блестит в золотых серьгах.

Дон замедлил шаги. Не выдаст ли он себя, прогуливаясь так близко от дома Джузеппе?

Человек в белом костюме оглянулся и равнодушно посмотрел на Дона. Видно было, что бродячий художник ничуть не интересует шпиона. Дон вздохнул с облегчением.

В конце переулка находилась пивная. Человек в белом костюме вошел внутрь и уселся вблизи от входа. Дон подождал какой-то миг, а потом с видом праздношатающегося туриста тоже вошел. Шпион посмотрел на него еще раз и отвернулся. Дон сел за столик, и к нему тотчас же подошла девушка.

– Красного вина, – сказал он громко.

Девушка кивнула и подошла к шпиону, который заказал себе белого вина.

Дон закурил и уставился в открытое окно. Девушка принесла графин скверного красного вина и стакан. Потом она подошла которому столу.

– Ты не видела сегодня синьора Буссо? – спросил человек с серьгами. – Он мне нужен.

– Нет, синьор Куриано, еще слишком рано. Дон выпил глоток вина, потом открыл свой рюкзак, достал оттуда газету и сделал вид, что погрузился в нее. Мужчина, которого девушка назвала Куриано, выпил уже полбутылки вина, когда дверь распахнулась и в проеме возник коренастый человек, одетый в черное.

– Я опоздал, – сказал он. – Но с моей головой творится что-то непонятное. Я едва поднялся с постели.

– Теперь не время заниматься твоей головой, Буссо, – грубо прервал его Куриано. – Это твои проблемы. Я жду тебя уже двадцать минут.

Коренастый натянуто улыбнулся.

– В следующий раз… – начал он.

– В следующий раз, в следующий раз! Следующего раза не будет. Он улетел в Париж. – Но он же вернется.

– Но тогда мы будем уже далеко отсюда, – Куриано встал. – Пойдем, нам нужно еще кое-что сделать. Буссо выругался:

– Но я могу хоть что-то выпить?

– Некогда. Мы и так опаздываем. Вставай. Они вышли из бара, и Дон смотрел им вслед, пока они не скрылись в конце переулка. Тогда он быстро встал и пошел следом. Свернув за угол, он снова увидел обоих шпионов. Они пошли через площадь, а потом остановились возле невысокого дома. Куриано достал ключ и открыл старую грязную дверь. Дон заметил номер дома и название улицы. Через несколько минут он уже стучал в дверь Джузеппе.

– Добрый день, – сказал Миклем резко, когда Джузеппе открыл ему. – Я слышал, здесь живет лучший гондольер во всей Венеции. Это так?

Джузеппе выпрямился во весь рост, и глаза его заблестели.

– Я лучший рулевой в Венеции, – гордо ответил он. – Кто вы такой и чего хотите? Дон засмеялся:

– Ты меня не узнаешь, Джузеппе? Джузеппе посмотрел на него внимательнее и отступил внутрь дома, пропуская гостя:

– Вот это да, синьор!

Дон вошел в большую, бедно меблированную, но чистую комнату.

– Я сейчас без крыши над головой, – признался он. – Могу я в этом доме устроить свою штаб-квартиру? Я буду здесь спать несколько часов в сутки.

– Конечно, синьор, – обрадовался Джузеппе, – чувствуйте себя как дома.

– Спасибо. А теперь слушай меня. Парни, с которыми мы вчера имели дело, находятся в доме двадцать два на площади Селизо. Может быть, они там живут, но я в этом не уверен. За домом надо понаблюдать. Ты знаешь кого-нибудь, кому можно это доверить? Меня интересует, кто входит в дом и кто из него выходит. Там напротив есть кафе, так что это будет несложно.

– Нет ничего проще, – ответил Джузеппе. – Одна моя знакомая птичка как раз работает в этом кафе. Она понаблюдает до полуночи, а потом я ее сменю. Но… возможно, она потребует, чтобы ей заплатили за это.

– Хорошо. Дай ей столько, сколько она попросит, – ответил Дон, доставая из кармана бумажку в сто тысяч лир. – Заплати ей, а остальное – тебе за квартиру.

Джузеппе просиял:

– Хорошо, синьор.

– И еще одно. Лучше, чтобы нас не видели вместе. Сейчас у меня нет для тебя поручений, но скоро ты понадобишься. А сейчас ступай в кафе и поговори со своей птичкой. Ну, а я пока поговорю с этим беднягой Покатти. Через пару часов встречаемся снова.

Стефано Покатти сидел в своей коляске в маленькой пыльной комнатке, где было еще два стула, стол и на полу лежал потрепанный коврик. Его морщинистое лицо выражало глубокую скорбь.

– Я не могу сегодня с вами говорить, синьор, – сказал он тихо. – Я потерял свою единственную дочь.

– Поверьте, я искренне сочувствую вам, – ответил Дон. – Но я знаю кое-что о том, как погибла ваша дочь. И мне кажется, что вы тоже должны знать об этом.

Лицо старика стало суровым.

– Кто вы такой и что можете знать о моей бедной девочке?

– Я – Дон Миклем. Возможно, ваша дочь называла мое имя.

– Я видел Дона Миклема, и он на вас не похож. Так что уходите отсюда.

– Возможно, вы видели шрам на щеке Миклема? – поинтересовался Дон. – Смотрите сюда, – предложил он, слегка отодвигая бороду. – Видите?

Покатти растерялся:

– Я ничего не понимаю.

– Вы все поймете, если выслушаете меня. Говорит ли вам что-нибудь имя «Джон Трегарт»?

– Да. Это имя мне знакомо. Но почему вы спрашиваете?

– Он мой друг, и я разыскиваю его. Дон в нескольких словах рассказал о том, как он встретился с Луизой:

– Ваша дочь успела назвать мне адрес, но и только. Сразу после этого меня сбил с ног человек по имени Буссо. Когда я пришел в себя, то отправился на улицу Монделло, по тому адресу, который мне дала Луиза. В этом доме, видимо, скрывался Трегарт, но, когда я пришел, его там уже не было, а на полу одной из комнат лежала ваша дочь. Она была мертва, на ее теле остались следы пыток.

Старик кивнул головой и сжал кулаки.

Дон отошел к окну, чтобы дать ему время успокоиться. Через некоторое время раздался голос Покатти:

– Синьор, вы хотите сказать мне что-нибудь еще?

– Нет. Теперь вы должны рассказать мне все, что знаете. Дело в том, что я должен опасаться шпионов. Кто-то заинтересован в том, чтобы меня не было в Венеции, поэтому я загримировался. Иначе мне не дадут до конца разобраться в этом деле. Поймите, я должен знать все. Мне нужно не только найти Трегарта, но и рассчитаться за вашу дочь. Вы поможете мне?

– Как я могу помочь? Перед вами всего-навсего беспомощный инвалид, – сказал Покатти горько. – О, если бы я только мог!

– Вы очень поможете мне, если расскажете все , что знаете. Скажите, ваша дочь была знакома с Трегартом? Старик кивнул:

– Синьор Трегарт был другом нашей семьи. Во время войны он спас жизнь моему сыну.

– Где же ваш сын теперь?

– Я не знаю. Уже шесть лет от него нет никаких известий. Говорят, его как-то видели в Риме.

– Трегарт сейчас в Венеции?

– Думаю, да. Конечно, он мог уехать, но вряд ли.

– Расскажите же мне, что произошло. Он заходил к вам?

– Да.

– Когда?

– Семь дней назад. Мы уже спали. Около двух часов ночи я проснулся от стука. Луиза тоже проснулась, и я сказал ей, чтобы она не открывала. Но это был условный стук, которым мы пользовались во время войны. Это была просьба о помощи. И все же я не хотел, чтобы она открывала. Мне вдруг стало страшно. Но, видите сами, синьор, я стар и беспомощен, я не смог помешать моей девочке, и она открыла. За дверью стоял синьор Трегарт. Он был страшно слаб, смог сказать только, что его преследуют, и упал без сознания. Луиза сразу же закрыла дверь. Она перетащила синьора Трегарта в свою комнату и перевязала его. Он был ранен. Луиза потом сказала, что рана старая, дней десять, гноится и доставляет Джону страшные страдания. Джон бредил. Пока моя девочка перевязывала рану, я подъехал в коляске к окну и увидел на улице двух мужчин: высокого и низенького, коренастого. Они повертелись около нашего дома, а потом исчезли.

– Высокий был в белом костюме? Старик кивнул.

– Эти мужчины убили вашу дочь, – сказал Дон.

– Я понял это. Умоляю вас, отомстите этим подонкам.

– Я сделаю это. Сколько дней жил у вас Трегарт?

– Только один день. Ему стало чуть лучше после перевязки, и он даже поел. Я не знаю, что он рассказал Луизе. Думаю, что не слишком много. Утром я спросил, и она ответила мне, что Трегарт прибыл из Вены и что за ним следят. Он только этой ночью прилетел в Венецию, а эти двое уже идут за ним по пятам. Они его почти настигли, но он вспомнил, что мы живем поблизости, и укрылся в нашем доме.

– Он сказал, что за люди преследовали его? Покатти покачал головой:

– Мы его не спрашивали об этом.

– Значит, он оставался у вас весь день? Что было потом?

– Да, было воскресенье, и Луизе не нужно было уходить на работу. Синьор Трегарт сказал, что ему необходимо другое убежище. Мы оба просили его остаться у нас, но он не хотел подвергать нас опасности. Луиза знала об одном доме на улице Мовделяо. Это пустой, заброшенный дом. В одной из комнат оставалась кровать от прежних жильцов. Ночью она отвела его туда. Они шли очень долго, так как синьор был очень слаб. Он сказал, что должен набраться сил, а потом попытается вернуться в Англию.

– Он так и сказал – вернуться в Англию?

– Да. Он сказал, что, как только сможет, сразу же отправится в Англию.

«Если это так, – подумал Миклем, – сэр Роберт Грехэм ошибался, считая Трегарта предателем. Но можно ли быть уверенным, что эта история соответствует действительности?» – Что же было потом? Стало Трегарту лучше?

– Нет, синьор. Луиза не могла часто ходить в тот дом, а больному нужен был уход. У него начался сильный жар. Через два дня человек в белом появился на фабрике синьора Росси. Луиза сразу же узнала его по моему описанию. Росси знал, что Трегарт помог нашей семье во время войны, а этот, в белом, помнил, что он исчез вблизи нашего дома. И они догадались, что мы прячем Трегарта. Тогда они стали следить за нашим домом. Луизе стало еще трудней выбираться к больному. Она сказала ему, что за ней следят, и тогда я вспомнил, что вы собираетесь в Венецию. Синьор Трегарт тоже знал об этом из газет. Он написал открытку своему сотруднику в Лондон. Трегарт боялся писать жене, это могло повредить ей. Вы получили эту открытку, синьор?

– Да. Жена Трегарта принесла мне ее.

– Время шло, а мы никак не могли помочь бедняге. Он был совсем болен. Оставалось ждать вашего приезда. Однажды ночью, когда Луиза ушла, в дом ворвался какой-то человек, Он молча перевернул все вверх дном, но, ничего не найдя, ушел. Я не мог ему помешать. Тогда я окончательно понял, что Луизе грозит опасность. Я очень просил ее не ходить больше к синьору Трегарту, но она сказала, что не может оставить его одного. На следующее утро она ушла на работу и больше уже не вернулась. Ночью пришла полиция и сообщила, что моя бедная девочка мертва.

– Как вы думаете, удалось Трегарту от них уйти?

– Не знаю. Вряд ли. Он был так слаб и почти не мог двигаться. Боюсь, они схватили его.

– А вы не знаете, что этим людям надо от Трегарта?

– Нет, синьор, не имею ни малейшего понятия.

– Я постараюсь его разыскать, – сказал Дон. – Но как же вы теперь будете жить один? У вас нет никого, кто бы мог о вас позаботиться?

Старик вздохнул и покачал головой.

– Ну, что ж. Я возьму это на себя. Ваша дочь помогала моему другу, и теперь, надеюсь, вы не откажетесь от моей помощи?

Старик пожал плечами:

– Ничего не поделаешь. Мне неловко, но другого выхода я не вижу.

– Я пришлю кого-нибудь, кто о вас позаботится. И не тревожьтесь, вы ни в чем не будете нуждаться.

– Я не обременю вас надолго, синьор, – ответил старик. – Я уже стар и очень устал, а теперь, когда нет больше Луизы, жизнь утратила для меня смысл. Спасибо вам за то, что вы зашли ко мне, и, если хотите сделать последние мои дни счастливыми, найдите и накажите этих людей.

– Обещаю это вам. До свидания, – сказал Дон и решительно направился к двери. На улице было совсем темно. Выйдя из дома, Дон задержал шаги и осмотрелся.