Текст книги "Не мой уровень"

Автор книги: Джеймс Чейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Джеймс Хэдли Чейз
Не мой уровень

James Hadley Chase

NOT MY THING

Copyright © Hervey Raymond, 1983

All rights reserved

Серия «Звезды классического детектива»

Перевод с английского Елены Королевой

Серийное оформление и оформление обложки Валерия Гореликова

© Е. А. Королева, перевод, 2020

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2020

Издательство АЗБУКА®

* * *

Глава первая

Мужчина лет сорока, высокий, красивый, с темными вьющимися волосами, остановился в дверном проеме элитного игорного зала казино Парадиз-Сити. Одетый в безукоризненный костюм оттенка «белая ночь» и темно-синюю рубашку с кроваво-красным галстуком, он внимательно оглядел зал.

Часы показывали половину одиннадцатого. Зал, в котором стояло всего три стола с рулеткой, предназначался для игры по-крупному. Самая маленькая ставка составляла пятьсот долларов, поэтому туристы и мелкие игроки держались отсюда подальше. Это изысканно украшенное помещение предназначалось для жителей Парадиз-Сити, штат Флорида, и было настоящей игровой площадкой миллиардеров.

Высокий мужчина, которого звали Джулиан Лукан, также известный в мире криминала под кличкой Счастливчик[1]1
  Шутка Чейза. Имя героя перекликается с именем знаменитого гангстера Чарльза Лучиано по прозвищу Счастливчик (1897–1962). Лучиано получил свою кличку, когда чудом выжил, избитый до полусмерти членами конкурирующей группировки. Герою Чейза подобное вряд ли грозит, у него другая специализация и не тот уровень.


[Закрыть], одобрительно кивнул. Где-нибудь в этом зале найдется женщина, способная удовлетворить его жажду денег.

Лукан специализировался на дамах среднего возраста и на пожилых вдовицах, у которых денег было больше, чем здравого смысла. Он жил на широкую ногу. Если уж ему приходилось ложиться в постель с какой-нибудь жирной старухой, то он выкладывался по полной, позволяя ей испытать напоследок острые ощущения, однако всегда требовал справедливого вознаграждения, неизменно высокого.

В Парадиз-Сити он пробыл уже три дня. Как бы дорого ни обходились его услуги, он вечно был на мели. Впрочем, это его не беспокоило. Лукан ни в чем себе не отказывал и играл на скачках. Ведь деньги существуют для того, чтобы их тратить. До сих пор всегда удавалось найти какую-нибудь щедрую старуху, однако за последние три дня ему не попалось ни одной достаточно богатой, чтобы расточать на нее свое обаяние. Но Лукан был оптимистом. Надо всего лишь проявить терпение и поболтаться в обществе, однако он сознавал, что его финансы поют романсы. И дернул же черт поставить пять тысяч на клячу, пришедшую последней!

Сияющими голубыми глазами он изучал женщин, сидевших за столами. Может, вон та толстуха с подсиненными волосами, сплошь увешанная бриллиантами? Или эта тощая старушенция, которая делала подтяжку лица не меньше пяти раз, – на ней такие интересные рубины и изумруды. Обе женщины, кажется, просто томились от скуки и одиночества, передвигая по столу фишки стоимостью в тысячу долларов. Сигналом к действию станет момент их выигрыша, тогда они придут в благостное расположение духа. Лукан прошел в зал, вынул золотой портсигар, подаренный ему одной французской графиней, выбрал сигарету и прикурил от золотой, инкрустированной алмазами зажигалки, которую преподнесла ему некая престарелая румынская миллионерша.

– Мистер Лукан, если не ошибаюсь?

Лукан оцепенел. Мужской голос, отрывистый и жесткий. Он быстро обернулся и увидел перед собой крепко сбитого мужчину одного с ним роста: на вид около пятидесяти, черные, коротко остриженные волосы с проседью, резкие черты лица и холодные серые глаза.

По роду деятельности Лукан научился разбираться в мужчинах и женщинах, и он моментально понял, что перед ним стоит человек из категории «большая шишка». И дело было не только в холодном, суровом лице – темный костюм на этом человеке, должно быть, обошелся в баснословную сумму. Лукан с раздражением признал про себя, что на фоне этого костюма, белой рубашки из тонкого полотна и расписанного вручную галстука в сдержанных тонах сам он имеет несколько плюгавый вид.

Он придал лицу наглое выражение, стараясь выдержать пронзительный взгляд незнакомца, но в итоге ему пришлось отвести глаза.

– Да, я Лукан, – подтвердил он. – Кажется, мы не встречались раньше.

– Мистер Лукан, хочу предоставить вам на рассмотрение одно выгодное предложение, – продолжал мужчина. Голос его звучал тихо и жестко. – Не откажитесь выпить со мной.

Выгодное предложение!

Лукан насторожился. Он буквально ощущал запах денег, которым веяло от этого человека, однако не терял бдительности.

– Любопытно. – Он включил свою обворожительную улыбку, которая помогла соблазнить стольких престарелых дам, но его собеседнику это было как об стену горох. – А как ваше имя? Кто вы?

– Может быть, пройдем в бар, мистер Лукан? Там можно поговорить без помех.

И, развернувшись, незнакомец повел его из зала с рулеткой по короткому коридору в пустынный в эту минуту бар.

Лукан последовал за ним, словно хорошо выдрессированная собака.

Выгодное предложение.

Что ж, по крайней мере, послушать можно. Он не сомневался, что такой человек не станет тратить время на околичности.

Незнакомец выбрал столик в тускло освещенном углу, подальше от нескольких выпивох, которые заливали горечь проигрыша. Когда Лукан сел, появился бармен.

– Вы что пьете? – спросил незнакомец.

– Скотч. Спасибо.

– Два скотча, Чарльз. Двойных.

Незнакомец молча уставился куда-то в дальний конец бара. Лукан неловко заерзал, раздавил окурок в пепельнице.

– Вы так и не представились.

Собеседник пропустил его слова мимо ушей, по-прежнему глядя куда-то в пустоту. Покосившись на него, Лукан ощутил, как нарастает смятение. «Ничего себе! – подумал он. – А этот парень действительно крут. И лицо у него как будто высечено из гранита». Лукан ерзал на стуле и испытал облегчение, когда бармен вернулся с напитками.

Как только бармен отошел, незнакомец развернулся и пристально посмотрел на Лукана. Его серые глаза стального оттенка как будто исследовали, неприятно ощупывали собеседника.

– Я все о вас знаю, Лукан, – заговорил человек тихим, жестким голосом. – Вы стервятник, который успешно охотится на глупых богатых старух. Вы лишены моральных принципов. Вы готовы на что угодно, если вам достаточно заплатить.

Лукан окаменел, багровея.

– Я понятия не имею, кто вы такой, – взорвался он, – но оскорблений я не потерплю ни от кого!

– Избавьте меня от этой чепухи! – отрезал незнакомец. – Мне нужен человек вроде вас, и плата высокая. Двести тысяч долларов.

Лукан чуть не охнул вслух. За двести тысяч долларов он готов сносить любые оскорбления. Он расслабленно откинулся на стуле.

– Звучит многообещающе, – признал он.

Незнакомец всматривался в лицо Лукана, и в его стальных глазах сквозило презрение.

– Хочу поручить вам избавить меня от жены.

Лукан расслабился окончательно. В прошлом он устроил более дюжины разводов, но получал за это сущие гроши по сравнению с тем, что обещал ему этот человек.

– Без проблем, – сказал он. – Вам нужен развод… я все сделаю.

– Вы невнимательны! – (От резкого тона Лукан снова напрягся.) – Я ни слова не сказал о разводе. Я сказал, что вы должны избавить меня от жены.

Лукан уставился в это жесткое, безжалостное лицо и ощутил дурноту.

– Кажется, я вас не понимаю, – проговорил он медленно.

– Я хочу, чтобы вы устроили моей жене несчастный случай со смертельным исходом, и за это я заплачу вам двести тысяч долларов наличными, – сказал незнакомец.

Несчастный случай со смертельным исходом!

«Он что, псих? – недоумевал Лукан. – Он признается, что замыслил убийство своей жены!»

– Кажется, я не улавливаю суть. Я не понимаю, о чем вы говорите, – произнес он дрогнувшим голосом.

Незнакомец сердито сверкнул глазами:

– Куда уж проще. Я хочу, чтобы вы организовали несчастный случай, в результате которого моя жена погибнет, и за это я дам вам двести тысяч долларов.

Лукан сглотнул ком в горле.

– Вы… вы предлагаете мне убить вашу жену за двести тысяч?

Невероятно!

– Ну наконец-то, Лукан, до вас дошло, что́ я вам предлагаю, – сказал незнакомец.

Первым движением Лукана было вскочить с места и покинуть бар, однако врожденная алчность удержала его.

Двести тысяч долларов!

«Не пори горячку, – сказал он себе. – Выслушай, что еще скажет этот человек. Соскочить всегда можно».

– Что ж, такого я не ожидал, – признался он, вынимая носовой платок и утирая вспотевший лоб. Затем он залпом проглотил весь скотч. – Так вы серьезно?

– Нечего тянуть резину! – отрезал незнакомец, раздраженно дернувшись. – Я сделал предложение. Отвечайте либо «да», либо «нет»!

Живой, хитрый ум Лукана заработал. Замышляется убийство, и он не собирается ввязываться в подобное дело. Глупые богатые старухи – да, убийство – нет! Но все-таки от такой суммы нельзя просто так отмахнуться. Эти деньги покроют все его карточные долги, позволят остаться в этом роскошном городе на весь сезон и забыть о жутких старухах.

– Так да или нет? – повторил незнакомец.

Лукан колебался, затем осторожно произнес:

– Думаю, я смогу вам помочь.

Первый раз с момента их встречи незнакомец улыбнулся, криво и мрачно.

– Поразительно, – проговорил он вполголоса, – чего только нельзя купить за деньги!

Лукан почти не слушал его. Его мозг трудился на пределе. Среди его многочисленных знакомцев из криминального мира было несколько человек, готовых без колебаний пустить в расход кого угодно, если предложить хорошую цену. Он выступит посредником, возьмет себе часть вознаграждения, а потом забудет об этом деле.

Наконец успокоившись, он взглянул на собеседника, внимательно наблюдавшего за ним.

– Вы должны понимать, что подобного рода дела – не мой уровень, – сказал он, – но у меня имеются связи. Это можно устроить. Вы дадите мне пару дней, чтобы все взвесить?

– А вы должны понимать, – ответил незнакомец с угрозой в голосе, – что дело необходимо выполнить безупречно. Убедительный несчастный случай со смертельным исходом, не вызывающий никаких подозрений. Да, пару дней я вам дам. Я жду от вас безукоризненный план, чтобы комар носу не подточил. Вы где остановились?

– В мотеле «Звезда».

– В таком случае послезавтра встретимся там в одиннадцать утра. Жду от вас план, который меня удовлетворит. – Незнакомец поднялся. – Доброй ночи.

С этими словами он стремительно вышел из бара и скрылся из виду.

Лукан выждал три минуты, затем, покинув бар, подошел к выходу из казино.

Швейцар тронул свою шляпу:

– Подать вашу машину, сэр?

Лукан извлек из бумажника десятидолларовую купюру.

– Нет, спасибо. – Он сложил банкноту пополам. – Кто был тот высокий джентльмен, который только что вышел? Кажется, я его узнал.

– Ну конечно, это же мистер Шерман Джеймисон, – ответил швейцар, не отрывая взгляда от купюры.

– Я так и подумал, что это он.

Деньги сменили владельца, после чего Лукан поспешил на парковку, сел во взятый напрокат двухсотый «мерседес» и выехал на бульвар.

А на парковке казино, предназначенной для особых клиентов, поглощенный своими мыслями Шерман Джеймисон уселся в «роллс-ройс» модели «Серебряный призрак».

Начало операции положено, думал он. Теперь лишь предстоит убедиться, что этот человек сможет найти решение проблемы.

Он признался самому себе, что иметь дело с Луканом, этим алчным, изворотливым жиголо, ему неприятно, но выбирать не приходилось. Среди его знакомых не было потенциальных киллеров, хотя он не сомневался, что таких людей на самом деле немало. Придется зависеть от Лукана, который вполне подходит в качестве посредника и, кажется, уверен, что сумеет найти нужного человека. Похоже, одна богатая старуха была права, когда бросила в сердцах, что «этот негодяй за деньги готов на что угодно».

Джеймисон мысленно отметил, что при общении с Луканом следует соблюдать крайнюю осторожность. Но хотя бы месяц в запасе у него имеется. План должен быть идеальным: никакого полицейского расследования, не вызывающий сомнений несчастный случай со смертельным исходом. Никаких шероховатостей. Через два дня он выяснит, способен ли Лукан разработать подходящий план, а затем, разумеется, придется быть осторожным вдвойне.

Его мысли переключились на жену Шэннон. Они прожили в браке уже восемь лет. В ее приходную статью он вписал бы то, что она привлекательная блондинка и великолепная хозяйка, а это важно, когда у тебя деловые связи. Оба их дома она вела безупречно, управляя персоналом твердо, но доброжелательно. Она была любящей и добросердечной. В постели вполне удовлетворительна: всегда отвечала согласием, когда он хотел ее. Однако ее расходная статья сильно перевешивала.

У Джеймисона была навязчивая идея – заиметь сына. Он женился на Шэннон, когда ему уже исполнилось сорок. Он унаследовал от отца «Компьютерную корпорацию Джеймисона», значительно расширив и укрепив ее. И он мечтал, чтобы огромное королевство, которое построили они с отцом, перешло к его сыну. «Пусть компания всегда остается в семье», – часто повторял его отец. Джеймисон хотел сына, чтобы направлять его, учить, сделать таким же успешным, как он сам. А когда Джеймисон чего-то хотел так сильно, он делал все, чтобы добиться этого любой ценой.

За последние шесть лет у Шэннон случились три выкидыша. Ни в одном из них не было ее вины. Она была до крайности осторожна, но они происходили. И с каждым новым выкидышем Джеймисон испытывал к ней все большую неприязнь. А потом, в прошлом году, показалось, что у них все получится. Но на седьмом месяце беременности Шэннон оступилась и упала на лестнице. Ее спешно доставили в больницу. Ребенок родился мертвым… сын.

Джеймисон, глядя на крохотное мертвое тело, был охвачен отчаянием, гневом и разочарованием. Он едва мог смотреть на жену. На следующие две недели он совершенно отстранился от нее, отправившись по делам в Лондон и Париж. Шэннон проконсультировалась с лучшими специалистами, и те заверили ее, что это какая-то необъяснимая игра природы и ничто не мешает ей родить сына. Более того, они уверены, что она сможет родить. Благосклонно улыбаясь ей, они говорили, что нужно набраться терпения и попробовать еще раз. Она уговорила их написать об этом Джеймисону, но тот не был впечатлен.

То был первый жирный минус, выставленный Шэннон.

Второй минус, не такой жирный, но все же минус, был поставлен за то, что Шэннон была ревностной католичкой. Джеймисон считал себя агностиком, и, когда они поженились, он принял тот факт, что она воспитана в католической вере, просто пожав плечами. На деле же это означало, что Шэннон каждое утро отправляется к мессе, и это быстро ему надоело, его выводило из себя, что свою религию она предпочитает завтраку с ним.

Еще он выяснил, что она довольно талантливая музыкантша, играет на виолончели и желает участвовать в разнообразных музыкальных фестивалях и присутствовать на многочисленных концертах в Нью-Йорке. Любая музыка нагоняла на Джеймисона тоску, поэтому Шэннон моталась по бесконечным концертным залам в одиночку, оставляя его в привычном водовороте коктейльных вечеринок и ночных клубов, где он часто проводил переговоры с заезжими бизнесменами. Трещина, которую дал их брак, стремительно расширялась.

И однажды вечером, когда Джеймисон присутствовал на полуделовом коктейле, а Шэннон в концертном зале была поглощена трио-сонатой Баха, он познакомился с Тарнией Лоуренс.

Он разговаривал с президентом одного важного банка, порядком заскучав от глупой болтовни этого старика, а потом, поглядев мимо него, увидел высокую темноволосую женщину, которая только что пришла. Она остановилась в дверях, хозяин вечеринки заторопился ей навстречу, а Джеймисон рассматривал ее со все нарастающим интересом.

«Боже! – думал он. – Вот это женщина!»

Безукоризненная в своем простом вечернем платье, которое, должно быть, стоило кругленькую сумму, она показалась ему самой прекрасной женщиной, какую он когда-либо видел, а от изгибов ее фигуры кровь в нем забурлила.

Президент банка говорил:

– Экономический климат, похоже, неуклонно ухудшается…

– Да. – Голос Джеймисона прозвучал резко. – Вы знаете, кто эта женщина?

Изумленно вздрогнув, президент обернулся:

– А, да, конечно. Это мисс Тарния Лоуренс. Она наша клиентка.

– В самом деле? – продолжал Джеймисон, не сводя глаз с гостьи, пока хозяин вел ее через зал к группе других гостей. – Кто она такая? Чем занимается?

– Мисс Лоуренс – самый удачливый дизайнер верхней одежды из работающих сейчас на рынке. Дела у нее идут на изумление хорошо. Я все советую ей преобразовать компанию в открытое акционерное общество, но пока что она сомневается. Но если она когда-нибудь решится, советую вам, Джеймисон, прикупить пакет акций.

– Неужели все настолько хорошо? – удивился Джеймисон, приклеившись взглядом к длинной стройной спине и идеальной укладке.

– Да, настолько. – Президент просто сиял. – Она держит три процветающих бутика и небольшую фабрику. А цены у нее… – Он закатил глаза. – Моя жена меня просто разоряет.

– Я бы хотел познакомиться с ней, – сказал Джеймисон, чувствуя, как учащенно забилось сердце.

– Запросто, – ответил президент.

Однако «запросто» не получилось, потому что гостья разговаривала с толстым гомиком с розовыми волосами, и их оживленная негромкая беседа длилась, как показалось Джеймисону, целую вечность, пока они с президентом дожидались своей очереди.

– Мисс Лоуренс приходит на эти коктейли только ради бизнеса, – шепотом сообщил президент. – Было бы нехорошо прерывать ее. Этот жуткий тип – один из самых модных закройщиков.

– Я могу подождать, – сказал Джеймисон, изучая гостью.

Он решил, что ей не больше тридцати. Он рассмотрел ее стройную фигуру и ее грудь. И снова ощутил бурление в крови. Да! Вот это женщина!

Президент опять залопотал какую-то ерунду о грядущей рецессии, однако Джеймисон не слушал. Он ждал, пытаясь вспомнить, когда последний раз ему приходилось кого-то ждать.

Наконец Тарния похлопала гомика по плечу и развернулась.

– Мисс Лоуренс, – быстро заговорил президент, – разрешите представить вам Шермана Джеймисона.

Имя Шермана Джеймисона, одного из богатейших и самых успешных компьютерных магнатов, было хорошо известно.

На мгновение Тарния нетерпеливо нахмурилась, но затем улыбнулась.

«Господи! – думал Джеймисон. – Что за улыбка! Какая женщина!»

Она взглянула на него.

Когда они обменялись взглядами, Джеймисон понял, что не только он в это мгновение влюбился в нее, но и, судя по тому, как внезапно засияли ее глаза, она тоже влюбилась в него.

Такое случается очень редко, но все же иногда мужчина и женщина, встретившись, мгновенно понимают, что повстречали свою подлинную половину. Именно такая удивительная химическая реакция произошла между Тарнией и Джеймисоном.

Повисла долгая пауза, пока они всматривались друг в друга, а затем Тарния негромко сказала:

– Приятно познакомиться, мистер Джеймисон. Очень жаль, что мне пора уходить. У меня столько дел.

Джеймисон плечом отодвинул в сторонку совсем ошалевшего президента.

– Я тоже как раз ухожу, – ответил он. – Позвольте, я отвезу вас, куда только пожелаете.

Все это случилось год назад.

Тарния летала из Парадиз-Сити в Нью-Йорк дважды в неделю. Несмотря на занятость, Джеймисон умудрялся выкраивать время, чтобы ужинать с ней в одном неприметном ресторанчике. А оказываясь в Парадиз-Сити, они вели себя еще более осмотрительно.

Джеймисон объяснил Тарнии, что его жена ревностная католичка и, хотя он поднимал вопрос о разводе, жена упорно отказывается. Она согласна на раздельное проживание по постановлению суда, однако ни за что не пойдет против правил своей церкви и не даст ему развода.

Тарния понимала суть проблемы. Она знала, что, если останется с Джеймисоном, это обернется настоящей катастрофой, однако была поглощена им. Он притягивал ее словно магнит, силе которого она не могла сопротивляться.

Джеймисон тосковал по ней. Он хотел, чтобы она постоянно была рядом. А какая из нее получится чудесная мать для их будущего сына!

Спать с ним Тарния отказалась мягко, но решительно, и Джеймисон это уважал. Он понимал, что, если не женится на ней, с их волнительным тайным партнерством придется в итоге покончить.

Они часто сиживали вдвоем в ее шикарной пятикомнатной квартире в Парадиз-Сити, где большое панорамное окно выходило на океан, пальмы и пляж. Они откровенно рассказывали друг другу о себе. Джеймисон был счастлив расслабиться в ее обществе и говорить о себе и о ней.

Он спросил, почему она до сих пор не вышла замуж. Ей ведь уже тридцать. Она сказала, что, по ее мнению, замужество и карьера плохо сочетаются, и Джеймисон согласился.

– Дела у меня идут хорошо, – сказала она Джеймисону. – Пришлось бороться жестко и упорно, но я победила. В молодости у меня был один роман… так, юношеская привязанность. Ну а теперь я работаю в основном с геями. – Она улыбнулась своей обворожительной улыбкой. – Никаких искушений, пока не появился ты.

А потом, две недели назад, он пережил потрясение. Они только что великолепно поужинали в морском ресторане, когда Тарния, такая красивая в лунном свете, сказала:

– Шерри, милый, мы обязаны посмотреть фактам в лицо. Так больше нельзя. Развод ты не можешь получить. Каждый раз, встречаясь с тобой, я страдаю. – Когда он начал возражать, она подняла руку. – Пожалуйста, выслушай меня. Сегодня утром мне позвонил Джузеппе, лучший римский кутюрье. Модные тенденции в Риме развиваются семимильными шагами. Умные и богатые женщины теперь одеваются исключительно в Риме. Джузеппе хочет, чтобы я стала его ведущим дизайнером. Это фантастическая возможность. Он предлагает мне баснословный заработок и оплату жилья, если я перееду в Рим. Он дал мне месяц на размышления.

Джеймисон слушал, сознавая, как неприятно трепещет сердце.

– Шерри, милый, я не могу и дальше поддерживать с тобой такие отношения, – продолжала Тарния. – Я просто погибаю. Я даже не в силах сосредоточиться на работе, потому что постоянно думаю о тебе. Поэтому прошу, Шерри, пойми меня. Пожениться мы не можем, а я должна думать о своем будущем. Я хочу, чтобы мы расстались. Мы сохраним дорогие воспоминания, но нам необходимо расстаться.

Джеймисон в прошлом пережил немало кризисных моментов, но этот был настолько неожиданным и ужасным, что один долгий миг он не мог выговорить ни слова. А затем его жесткий, безжалостный разум заработал.

– Разумеется, я понимаю, – произнес он, и его лицо при этом оставалось совершенно бесстрастным. – Перед тобой открывается возможность блестящей карьеры. Но прежде чем мы примем окончательное решение, я хочу задать один вопрос. – Он подался вперед, глядя ей прямо в глаза, и взял ее за руку. – Если бы я был волен жениться на тебе, ты была бы готова отказаться от карьеры, стать матерью моих детей, заниматься домом и сопровождать меня в деловых поездках? Чувствовала бы ты себя при этом счастливой?

Она долго смотрела на их сплетенные руки, затем перевела взгляд на его лицо и улыбнулась:

– Да, Шерри. Я бы все бросила и была счастлива с тобой, и мне очень хочется родить тебе детей. – Она отняла у него руку. – Такие вот дела. Но это невозможно, поэтому прошу тебя, забудь обо мне, а я забуду о тебе.

Джеймисон кивнул.

– Дай мне месяц, – попросил он. – Мне кажется, что Шэннон понемногу начинает меня понимать. Думаю, я смогу ее уговорить. Прошу, дай мне один месяц.

– Шерри, ты же понимаешь, что строишь сейчас воздушные замки, – мягко произнесла Тарния. – Воздушные замки недолговечны. Ты не сможешь жениться на мне, и я должна сама о себе позаботиться. Давай поставим на этом точку.

– Но ты дашь мне месяц? – спросил Джеймисон, поднимаясь из-за стола.

Она колебалась, но затем кивнула:

– Да, через месяц, считая с этого дня, я уеду в Рим.

– Договорились. – Он нежно коснулся ее лица, затем вышел.

Возвращаясь к своему «роллс-ройсу», он понимал, что выбора у него нет. Ему придется пойти на убийство Шэннон.

Счастливчик Лукан подъехал к офису «Парадиз-Сити геральд». Хотя время шло к полуночи, в окнах еще горел свет. В этот час свежий номер как раз сдавали в печать.

Прекрасно знакомый с этим местом, Лукан поднялся на пятый этаж, где в маленьком кабинете в дальнем конце коридора сидел Сидни Драйсдейл.

Драйсдейл вел в «Герольде» колонку светских сплетен. Этот человек всегда держал и нос по ветру, и ухо востро. Если он не знал чего-то об обитателях и гостях Парадиз-Сити, значит это не стоило внимания. У него было пять работников, которые постоянно снабжали его информацией, и его скандальную колонку охотно читали.

Коротко постучав, Лукан открыл дверь и вошел в кабинет, где за письменным столом сидел Драйсдейл, размышляя о чем-то и ковыряя зубочисткой во рту. Он был доволен тем, что очередная колонка отправилась в печать и сам он может теперь поужинать где-нибудь и поехать уже домой.

В прошлом Лукан много раз поставлял ему скандальные сплетни, и у них сложились деловые отношения. Драйсдейл всегда хорошо платил за каждый жареный факт, принесенный Луканом.

Драйсдейлу было около шестидесяти; невероятно толстый, лысеющий, он напоминал Лукану огромного жирного слизня, удобно устроившегося на капустной грядке. Небрежно одетый, с расстегнутым воротничком, в очках с толстыми линзами и с красным носом, Драйсдейл производил обманчивое впечатление мелкой сошки в «Герольде».

– Привет, Сид, – сказал Лукан, закрывая дверь.

Драйсдейл уставился на Лукана с наигранным интересом.

– Кого я вижу! Счастливчик! – воскликнул он. – А я думал, ты в тюряге.

Лукан выдавил улыбку. Шуточки Драйсдейла его раздражали.

– Как жизнь, Сид?

– Что ты мне принес? – спросил Драйсдейл. – Я уже собрался домой.

Лукан уселся в кресло для посетителей, вынул свой золотой портсигар и протянул его Драйсдейлу.

Все знали, что Драйсдейл никогда ни от чего не отказывается. Он взял сигарету, с сомнением поглядел на нее, затем сунул в ящик стола.

– Я больше не курю, – сказал он. – Какой симпатичный портсигар! Что за старая кошелка тебе его подарила?

– Так я тебе и рассказал, – отозвался Лукан, обаятельно улыбаясь. – Сид, окажи мне услугу.

Драйсдейл поднял косматые брови.

– Никаких услуг, – твердо заявил он. – Если тебе нужно только это, проваливай. Я проголодался.

– А тебе интересно узнать, что дочка одного местного богача на этой неделе делает аборт?

Жирная физиономия Драйсдейла оживилась. Как раз новости подобного сорта питали его колонку.

– Расскажи мне, Счастливчик, – предложил он, поудобнее устраивая свою тушу в кресле.

– Я же сказал «услуга».

– Услуга за услугу?

– Ну да, ты понял.

– И что же ты хочешь?

– Все, что у тебя есть на Шермана Джеймисона.

Драйсдейл, по-настоящему встревожившись, уставился на него с разинутым ртом:

– Шерман Джеймисон! Да ты выжил из ума! Слушай, Счастливчик, я тебя не люблю, но ты человек полезный. Свяжешься с Джеймисоном – точно угодишь на нары.

– Да брось ты. Я всего лишь хочу немного разузнать о нем. Расскажи, какой он.

– Джеймисон? Он большая шишка, владелец «Компьютерной корпорации Джеймисона», которую оставил ему в наследство отец. Он жесткий, безжалостный и неприлично богатый. Я никогда не упоминаю его имя в своей колонке. Он может купить «Герольд» с той же легкостью, с какой ты покупаешь сигареты, поэтому я старательно обхожу его стороной, чего и тебе советую. У него в Нью-Йорке дорогая квартира. Дорогая вилла здесь. Он на короткой ноге с президентом и всеми крупными чиновниками в Белом доме. Он действительно важная персона и чертовски опасен.

Лукан, слушавший с неподдельным интересом, спросил:

– Насколько он богат?

Драйсдейл пожал плечами:

– Кто знает? Если сравнивать, я бы лично сказал, что рядом с ним покойный Онассис – сосунок.

«Господи! – думал Лукан. – Так это и правда Высшая Лига! И этот человек обратился к нему и хочет, чтобы он убил его жену! Человек, который стоит уйму денег!»

– Расскажи мне о его жене, Сид.

Драйсдейл снова разинул рот:

– О его жене? Ради бога, ты же не собираешься ее кадрить, правда? Я знаю, чем ты зарабатываешь, но это же просто глупо, а неприятностей потом не оберешься.

– Расскажи мне о ней, – повторил Лукан.

Драйсдейл пожал плечами:

– Шэннон Джеймисон? Она играет на виолончели. Она занимается домом Джеймисона, и она ярая католичка. О ней нечего рассказать. Сомневаюсь, что они с Джеймисоном хорошо ладят. Детей у них нет. Каждый раз, когда она беременеет, что-то идет не так. Я точно знаю, что Джеймисон мечтает о сыне. На свои концерты Шэннон Джеймисон ходит в одиночку. Джеймисону то ли медведь на ухо наступил, то ли еще что. – Он снова пожал плечами. – Лично мне от нее никакого проку – в новости она не попадает. Никаких скандалов. Никаких любовников.

– А Джеймисон? Он с кем-нибудь флиртует?

Драйсдейл засопел своим коротким, в красных прожилках носом:

– Если и да, то делает это крайне скрытно. Я знаю, что он часто видится с Тарнией Лоуренс, дизайнером одежды. Лакомый кусочек. Несмотря на многочисленные возможности, я так и не смог ничего на нее раскопать. Она работает, и весьма успешно. – Драйсдейл шевельнулся в кресле. – Это все, что ты хотел знать?

Даже больше, подумал Лукан. Надо многое обмозговать. Он снова включил свою обаятельную улыбку:

– Отлично, Сид. Большое спасибо. – Он поднялся на ноги. – Не хочу и дальше оттягивать твою встречу с ужином.

И он двинулся к двери.

– Эй! – рявкнул Драйсдейл. – Подожди-ка. Кто та цыпочка, у которой на следующей неделе аборт?

Лукан уставился на него с невинным видом.

– Одна из многих, я думаю, – заявил он бодро. – Откуда же мне знать? Пока.

И он ушел.

Лукан возвращался к себе в мотель «Звезда», погруженный в размышления.

Значит, этот Джеймисон, человек невероятного богатства и положения, хочет избавиться от жены! Предлагает двести тысяч долларов. Лукан фыркнул. Какие-то крохи. Конечно, соблазнительно получить такую сумму, но теперь он понимал, что, если Джеймисон настроен серьезно, это будет стоить гораздо дороже. Возможно, полмиллиона. Лукан довольно насвистывал себе под нос. Вот наконец-то настоящие деньги! Из того, что он узнал от Драйсдейла, получается, что Джеймисон не может развестись, а он, наверное, нашел себе новую подружку. Такой крутой парень, как Джеймисон, не постоит за ценой, чтобы получить то, что хочет.

Действительно важная персона и чертовски опасен – так сказал Драйсдейл.

В это Лукан верил. Придется действовать осторожно. Но все равно, сделав ему подобное предложение, Джеймисон становится уязвимым.

Вернувшись в свой уютный номер в «Звезде», Лукан принял душ, переоделся в пижаму и забрался в постель. Все это время он не переставал размышлять.

Теперь, рассуждал он, необходимо найти киллера. Именно за это мне и платит Джеймисон.

Несчастный случай со смертельным исходом – так сказал ему Джеймисон. И чтобы выглядело убедительно. Никакого полицейского расследования, комар носу не подточит, очевидный несчастный случай.

Он вспомнил о нескольких профессиональных убийцах, с которыми был знаком в Нью-Йорке. Грубые, никакой утонченности. А потом он подумал об Эрни Клинге. Его охватило сомнение. Клинг был не просто профессионалом. Если верить слухам, Клинг отправил на тот свет по меньшей мере два десятка ненужных людей. Он был настоящий кудесник или, скорее, блистательный организатор. У полиции на него ничего не было. Он благополучно поживал в своей трехкомнатной квартире в деловой части Вашингтона. Лукан признался себе, что ему страшновато связываться с таким человеком, как Клинг. Он несколько раз встречал его в ночных клубах Нью-Йорка. Они выпивали вместе. И он чувствовал, что Клинг смертельно опасен. Этот человек точно не из круга Лукана, но он идеально подходит для дела Джеймисона.