Текст книги "Том 15. Ловушка мертвеца"

Автор книги: Джеймс Чейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 37 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

ГЛАВА 14

«Только без паники», – вслух сказал я себе эти слова, наблюдая за машиной Мэддакса, исчезнувшей за поворотом.

«Неужели Мэддакс просто играл со мной? – спросил я себя и задал еще кучу неразрешимых вопросов: – Предполагает ли он, что я был любовником Элен? Не готовит ли он мне ловушку, принимая на веру мою историю о блондине, которого я видел около „Браун-Дерби“?» Судя по всему, представитель страховой компании направился в полицейское управление, чтобы договориться о моем аресте. Значит, я не имею права тратить зря драгоценное время. Нужно срочно избавиться от пижамы, халата и перчаток. Если меня арестуют, то рано или поздно полиция узнает о сейфе и обыщет его. Тогда всплывет на свет божий хранящееся там завещание. Эту улику тоже следует поскорее уничтожить.

Я побежал на кухню и вынул из кастрюли тряпку, которой вытирал холодильник. Потом поднялся в спальню, сложил пижаму, халат, перчатки и тряпку в чемодан, а сверху бросил свой старый рабочий костюм и несколько рубашек. Закрыв чемодан, я подошел к окну и посмотрел на террасу. Полицейский разгуливал по ней взад и вперед, заложив руки за спину и надвинув на глаза фуражку, чтобы защититься от солнца. Я решил выйти через черный ход в сад, а оттуда на улицу, где можно сесть на автобус.

Взяв чемодан, я спустился в кухню, оттуда, никем не замеченный, направился задним двором к садовой калитке. Через четыре минуты я был уже на автобусной остановке. Подошел автобус, и я сел в него. Поглядывая в окно, я пытался определить, не преследует ли меня какая-нибудь машина, но улица была пустынна. Я сошел около перекрестка Фигаро-стрит и «Файрстон» и смешался с толпой бизнесменов и продавщиц, спешивших на работу.

Была половина девятого, когда я приблизился к зданию, где я имел свой сейф. Мне нужно было только перейти дорогу, чтобы оказаться у нужной мне двери, но движение было оживленным, и мне пришлось задержаться на противоположной стороне улицы. И к счастью для меня. Потому что я заметил, что около входа в здание стоит большая черная машина, в которой сидят четверо здоровых мужчин с бычьими затылками. Я тотчас понял, что это полицейские, и нырнул в первый подвернувшийся магазин. Что копы делали там? Ждали меня или кого-то другого? В одном я был уверен: они сидели там не для забавы. Холодный страх сжал мое сердце. Я старался убедить себя, что полицейские караулят не меня, но все равно у меня не хватило духу пойти в нужном направлении, и я двинулся в кафе на углу. Там я заказал чашку кофе и стал думать, что мне делать дальше. Выход был один: немедленно убраться из города. Но в моем бумажнике было только пять долларов и немного мелочи. Нужно дождаться, когда откроется банк, и забрать две тысячи долларов. Без денег я не могу сделать ни шагу.

Итак, я стал ждать. Я перешел из кафе в бар, а оттуда в другое кафе. Стрелки часов ползли медленно. Выпив три чашки кофе и выкурив несколько сигарет, я решил, что пора. Я направился к банку по другой стороне улицы. Но перед ним тоже стояла большая черная машина, и в ней тоже сидели четверо. Я отступил под арку магазина. Теперь мне стало понятно, что полиция устроила засаду именно на меня. Это не могло быть совпадением. Копы рассчитывают, что я, потеряв самообладание, возьму деньги и постараюсь бежать. Я снова зашел в кафе, заказал еще чашку кофе и сел за столик около окна. Мои руки так дрожали, что я боялся взяться за чашку. Нужно бежать прежде, чем петля затянется. Но как это сделать без денег? Тут я подумал о Солли. Может быть, он даст мне денег? Ведь у него самого были неприятности с полицией, и он легко сможет понять меня.

Я прошел в телефонную кабину и набрал номер конторы Солли. Ответила Пэтси.

– Джек у себя? – спросил я.

– Нет. Это ты, Глин?

– Да. Послушай, Пэтси, мне очень нужно поговорить с ним. Где мне найти его?

– Он пошел в полицейское управление.

– Куда?

– В полицейское управление. Полчаса тому назад за ним приехал детектив и забрал его туда. Глин, у тебя неприятности?

Я горько улыбнулся. Неприятности?! Это слишком слабо сказано.

– Возможно, – ответил я. – Что было нужно сыщику от Солли?

– Джек выслал меня из комнаты, но я подслушивала у двери, – быстро сообщила девушка. – Детектив расспрашивал его о тебе и миссис Дестер.

Я вытер пот с лица.

– И что говорил твой патрон?

– Не знаю, мне пришлось отойти от двери. Через пять минут Джек вышел и заявил, что он поедет в полицейское управление.

– Какой у него был вид?

– Испуганный. Советую тебе держаться от него подальше, Глин. Он заботится только о себе.

– Наверное, ты права. Спасибо, Пэтси.

– Может быть, я смогу чем-нибудь помочь тебе. Та женщина ведь умерла, верно? Я читала в газетах.

– Да, умерла. И ты ничем не можешь мне помочь. Прощай и спасибо.

Я повесил трубку и вернулся к своему столику. Закурив сигарету, я стал размышлять. Солли, разумеется, расскажет в полиции, что я предлагал ему пятьсот долларов за сведения о прошлом Элен, и там решат, что я собирался шантажировать ее и имел поэтому причины для убийства. Я ощущал кожей, как петля постепенно затягивается туже вокруг моей шеи. Несколько минут я сидел неподвижно, пытаясь найти выход из создавшегося положения, потом вспомнил о Мэриан. Может быть, она выручит меня деньгами? Я снова подошел к телефону и набрал номер Дестеров. Ответил мужской голос. Я совсем забыл о полицейском, который остался дежурить в доме. Там везде параллельные телефоны, так что сыщик, конечно, сможет подслушать наш разговор. Я понимал, что не имею права вмешивать Мэриан в это дело.

– Хэлло, – произнес полицейский. – Кто говорит?

Я повесил трубку и вышел из кабины.

Я чувствовал себя измотанным и опустошенным и уже почти желал, чтоб все поскорей закончилось тем, что мне уготовано судьбой и чего не миновать. Если бы у меня хватило мужества, то я поехал бы в полицейское управление и рассказал бы правду, но на это у меня не было сил. Я еще утешал себя, что у меня есть шанс спастись, если я начну действовать немедленно. Во-первых, нужно избавиться от чемодана. Если меня захватят с ним, то не представляю себе, как я тогда смогу защититься от обвинения в убийстве.

Я поднял чемодан и вышел на улицу. Доехав до центральной автобусной остановки, я попал в камеру хранения.

– Мне нужно оставить чемодан на несколько дней, – сказал я служителю.

Тот равнодушно взял у меня чемодан, наклеил на него квитанцию, выдал мне номерок и закинул кладь на полку. Без своей уличающей ноши я стал гораздо спокойнее. Я вышел из камеры храпения на яркий солнечный свет. Несколько междугородных автобусов готовились к отправлению. Вокруг меня шумели и толпились пассажиры. Я решил уехать в Сан-Франциско и подошел к расписанию, чтобы посмотреть, когда туда отходит автобус. Я водил пальцем по длинному списку цифр и названий, когда краем глаза увидел высокого мужчину, который подошел сзади. Мной овладел ужас, подобный тому, который обычно испытывают в кошмарных сновидениях. Я медленно повернул голову: на меня смотрел солидный краснолицый мужчина в поношенном костюме.

– Вы нам нужны, Нэш, – коротко сказал он. – Пошли.

Я беспомощно озирался по сторонам, мои ноги будто приросли к асфальту. А на помощь первому уже спешил и приближался ко мне второй мужчина.

– Не волнуйтесь, – бросил первый коп. – Лейтенант Бромвич просто хочет поговорить с вами. Идемте.

Я пошел вместе с полицейскими агентами к ожидающей их машине и сел на заднем сиденье вместе с краснолицым сыщиком, а второй сел за руль. Потом я увидел, как из камеры хранения вышел третий детектив с моим чемоданом в руках. Он сел в машину рядом с водителем, поставив чемодан на колени.

– Поехали, – распорядился равнодушно первый коп.

Машина тронулась с места. Я смотрел в окно на прохожих, на проезжающие мимо меня автомобили, на синее небо. Мне хотелось запечатлеть в памяти знакомые вещи, потому что у меня было такое чувство, что все это больше я не увижу.

Комната была маленькая, с грязными стенами и смешанными запахами пота, застарелого табачного дыма и карболки. Обстановка состояла из двух стульев и стола, запачканного чернилами. Усталый полицейский располагался на стуле у двери и уныло разглядывал большую синюю муху, ползущую по потолку. Я сидел на стуле около стола и ждал. Четыре часа прошло с тех пор, как меня привезли в эту комнату. Мне дали чашку кофе, которая так и осталась стоять нетронутой. На блюдце лежали окурки сигарет. За все это время полицейский не сказал ни слова. Он только иногда переводил свой взгляд с мухи на меня и обратно. Я не обманывал себя в отношении своего положения. Я попал в беду. Возможно, меня ждет газовая камера. После долгого размышления я решил рассказать всю правду, и тогда все будет зависеть от адвоката и от того, поверят мне присяжные или нет. От обвинения в убийстве Дестера меня спасает написанная им предсмертная записка. Но поверят ли тому, что я не хотел убивать Элен? Даже если и не усомнятся в правдивости моего признания и в соответствии моих слов действительности происшедшего, все равно мне придется провести долгое время в тюрьме. А это равносильно концу.

Дверь открылась, и вошел тот коп, который взял меня на автобусной станции.

– Лейтенант хочет поговорить с вами, – сказал он.

Я встал и последовал за детективом через длинный коридор в более опрятную комнату, чем та, которую я только что оставил. У окна стоял хмурый Бромвич с сигаретой во рту. Около стола на стуле сидел Мэддакс, попыхивая трубкой.

– Садитесь, – сказал Бромвич, указывая мне на стул.

Пришедший со мной коп вышел, оставив дверь полуоткрытой. Я медленно подошел к столу и сел. Бромвич взглянул на Мэддакса.

– В вашем распоряжении десять минут. Потом им займусь я.

– Благодарю, лейтенант, – ответил Мэддакс. – Этого вполне достаточно.

Бромвич бросил на меня враждебный взгляд и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

Мэддакс начал набивать заново трубку.

– Итак, Нэш, – сказал он, не глядя на меня, – вас не на много хватило, верно? Должно быть, вы немало потрудились над осуществлением своего хитроумного плана и не ожидали, что вас разгадают так быстро. Вы неплохо все придумали и чуть не обвели меня вокруг пальца. Два обстоятельства направили меня на верный путь. Во-первых, я узнал, что в недалеком прошлом вы занимались продажей холодильников, а во-вторых, мисс Темпл сообщила, что ее что-то тревожило постоянно на кухне, и что однажды в сомнамбулическом состоянии она почему-то выходила туда, что вы при этом настаивали держать пустой холодильник включенным. Этих двух моментов для меня было достаточно, чтобы понять ваш замысел. Это была неплохая идея, Нэш. Но она была обречена на провал. Подтасовку выдало бы отсутствие отпечатков пальцев и подтвердило бы ничтожно малое количество крови из смертельной раны. Только на первый взгляд все выглядело как самоубийство, а стоило копнуть глубже – и раскрылось тщательно обставленное убийство.

Я молчал.

– Вы в трудном положении, Нэш, – продолжал Мэддакс. – У моей компании против вас дело уже готово, потому что в вещах подобного рода я специалист высшего класса. Нам даже не нужно ваше признание. У нас вполне хватит улик, чтобы отправить вас в газовую камеру.

– Я не убивал Дестера! – хрипло выдавил я. – Он застрелился сам. У меня есть его предсмертная записка.

– Нет, его убили вы, – заявил Мэддакс, – и я расскажу вам, почему и как вы это сделали. Он взял вас к себе шофером. Вы и Элен Дестер стали любовниками. Она знала, что муж застрахован на 750 тысяч долларов, и хотела получить эти деньги. Вы понимали, что в случае убийства Дестера вы оба будете подозреваемыми номер один. Вы узнали, что ваш хозяин вычеркнул из своей страховки пункт о самоубийстве. Вы также располагали сведениями, что он уже уплатил взносы на сумму сто четыре тысячи долларов, и поняли, что если страховая компания не удовлетворит иск, то все равно она должна вернуть все взносы. – Мэддакс сделал ударение на последних словах. – Вы решили, что гораздо безопаснее претендовать на небольшую сумму, и составили свой план убийства Дестера, а заодно и своей любовницы, так как вам не хотелось делить деньги с ней. Но позже вы попросили Солли покопаться в ее прошлом и выяснили, что она убила Ван-Томлина. И использовали этот факт в своих целях: вы стали шантажировать Дестера, вымогать у него деньги под угрозой сообщить полиции о прошлом его жены. И он дал вам две тысячи долларов, чем он почти исчерпал свой счет.

– Это ложь! – крикнул я. – Он заплатил мне жалованье за год.

– Неужели вы думаете, что кто-то поверит в это? Ну, неважно, спорить вы будете с судом, а я рассказываю вам то, что случилось на самом деле и чему поверит суд. Итак, вас не удовлетворила мизерная сумма в две тысячи долларов, и вы заставили Дестера оставить все его состояние по завещанию вам. Вы видели завещание, и его формулировка устроила вас. В нем говорилось, что в случае смерти Элен Дестер все состояние переходит к вам. Сделать себя наследником всего завещанного вы решили немедленно. Для этого вы замыслили убить свою любовницу. Но сначала вы застрелили Дестера и с помощью Элен положили его в холодильник. Почему вы поступили так, а не вызвали полицию и не сообщили им, что он застрелился? Я скажу вам – почему. Вы добивались того, чтобы Элен Дестер поверила, что вы охотитесь за 750 тысячами долларов для ее же блага. Вы убедили ее в том, что она сможет получить полную страховку, если осуществить ваш план: подстроить все так, будто бы Дестера похитили, а позже убили. Для этого вами была придумана поездка в санаторий. Таким образом вы просто хотели завлечь женщину на лесную станцию. Вы разыграли роль Дестера. Мэриан видела вас отъезжающим в одежде этого бедняги. Привезя Элен Дестер на лесную станцию, вы убили ее, связали и оставили там. Вам предстояло свалить вину на Дестера, заставив всех поверить, что именно он убил жену, а потом инсценировал похищение, но, раскаявшись в своих действиях и потеряв самообладание, вернулся домой, написал записку с признанием и застрелился. Дело казалось вам совершенно безопасным, но тут Хармас начал расследование и указал на ряд сомнительных моментов: отсутствие отпечатков пальцев, недостаток крови из раны и совершенно необъяснимое и таинственное появление Дестера в доме. Я узнал, что вы держите сейф на свое имя, и посоветовал Бромвичу послать туда людей, а также блокировать вход в банк. Что же тогда произошло? Вам изменила выдержка, и вы пытались удрать, как всякий виновный человек.

– Я не убивал Дестера! – крикнул я. – И Элен я тоже не убивал. Это была просто случайность! Я не хотел ударить ее так…

– Я не спешил бы с заявлениями, – прервал меня Мэддакс, выколачивая трубку. – На вашем месте, я не говорил бы ничего, не посоветовавшись с адвокатом. Кстати, у вас есть хороший адвокат? Если нет, то я смогу порекомендовать вам одного. Я знаю человека, который не испугается безнадежного дела и будет драться за вас.

– Не нужен мне ваш адвокат, – зло бросил я.

– Не валяйте дурака. Моя обязанность – ограждать компанию от исков, что я и делаю. Меня не интересует при этом исход вашего дела. Но оно может иметь любой конец. А раз так, то попытайтесь бороться. И защитник вам в этом поможет.

– Ладно, – согласился я, так как не знал ни одного адвоката.

– О'кей. Я пришлю его сюда сейчас же, – пообещал Мэддакс. – Правда, не рассчитывайте на чудо. Он неплохой человек. И можете быть уверены, что он сделает все, чтоб спасти вас, хотя, я думаю, это не под силу никому. – Коротышка встали направился к двери. – Ну что ж, прощайте. Не желаю вам счастья, потому что вы не заслуживаете этого.

Я слушал, как шум его шагов затихает в коридоре. Через две минуты в комнату вошел с двумя детективами Бромвич. Взглянув в его холодные, враждебные глаза, я понял, что это начало моего конца.

Дни печали мисс Халлаген

ПРОЛОГ

Стояла мучительно душная ночь. Жара, не спадавшая весь день, обливала потом тела и сводила с ума собак. Не принес прохлады и вечер. Даже сейчас, ночью, улицы оставались пустынными и знойными.

Филипп, высокий тощий малый с всклокоченной шевелюрой и меланхолическими глазами, сидел в отдаленном уголке клуба прессы и не спеша, но настойчиво заполнял себя выпивкой. По мнению его собутыльника, репортера Франклина, он был похож сейчас на типичного поэта-неудачника.

Филипп развязал галстук и расстегнул воротник. Трясущейся рукой поставил только что наполненный стакан на стол, пролив немного виски на клеенчатую скатерть.

– Что за идиотская ночь! Мне кажется, что я сейчас расплавлюсь, – простонал он. – Который час, Фрэнки?

Франклин, такой же бледный от жары и усталости, тяжело посмотрел на него налитыми кровью глазами.

– Четверть первого, – ответил он, и вновь откинул голову на кожаную спинку кресла.

– Что?! Уже за полночь?! – нервно дернулся Филипп, но тут же обессиленно опустился на место. – Боже мой, что же я натворил… Ты знаешь, где я должен сейчас быть?

Франклин с усилием отрицательно мотнул головой.

– Сегодня вечером я должен был встретиться с одной симпатичной малышкой, – объяснил ему Филипп, вытирая платком лицо и шею. – Думаю, она меня крепко заждалась и вряд ли у нее сейчас хорошее настроение.

Франклин выдавил из себя неопределенное глухое ворчание.

– Фрэнки, старина. Но я ведь не могу к ней сегодня идти. Я понимаю, что поступил подло, но требовать от меня в такую ночь такого подвига… Нет, это слишком. Я, право, не могу.

– Не причитай, – проворчал Франклин, тоже вытираясь платком. – Я и сам сейчас, кажется, согласился бы залезть в большой холодильник.

На худощавом лице Филиппа широко раскрылись глаза. Он медленно и неуверенно поднялся с кресла.

– Это не так глупо, – произнес он и размашистым жестом пьяницы покровительственно похлопал Франклина по спине. – Я всегда считал, что у тебя в голове есть что-то серое… Ты подал мне сейчас великолепную идею…

– Сядь! – отмахнулся от него Франклин. – Ты пьян! Филипп торжественно помотал головой.

– Нет, старик, ты не прав, – проговорил он. – Сейчас мы выпьем с тобой здесь по последней рюмке и уйдем отсюда.

– Никуда я не пойду. Я останусь здесь, – пробормотал Франклин, но Филипп уже схватил его за руки и насильно вытащил из кресла.

– Не сопротивляйся, идиот, я спасу тебе жизнь. Сейчас мы возьмем такси и проведем эту дьявольскую ночь в морге. Франклин разинул рот.

– Не так быстро, – пробормотал он. – Если ты думаешь, что я соглашусь клевать носом в компании мертвецов, ты сильно заблуждаешься…

– В какой еще компании? Они лежат в выдвигающихся холодильных пеналах. А мы с тобой просто отдохнем в пустой и прохладной комнате.

– Ну, хорошо, хорошо, – сдался Франклин, опираясь на стол. – Хоть мне это и совсем не нравится… А ты считаешь, туда можно будет пройти?

Филипп лукаво сощурил глаза.

– Со мной можно. Я знаю там одного типа. Он добрый малый и не станет возражать. Поехали!

Лицо Франклина внезапно просветлело.

– Согласен! – сказал он. – В сущности, это чертовски неплохая идея. Поехали!

Выйдя из клуба, они подозвали такси. Однако шофер, услышав адрес, окинул их подозрительным взглядом.

– Куда? – переспросил он, надеясь, что ослышался. Филипп, заталкивающий Франклина в машину, повернулся к нему:

– В морг, – терпеливо повторил он. – Там гораздо прохладнее… И пока мы не сварились, нам надо туда добраться. Трогай, старина!

– Послушайте, парни, – шофер вышел из машины, – вам нужен не морг, а домашняя постель. Поверьте мне, вам нужно домой. Мне часто приходится иметь дело с нагрузившимися парнями и я знаю, что в таких случаях лучше всего делать. Где вы живете? Ну, будьте же благоразумными! Я без промедления уложу вас обоих в ваши постели…

Филипп бросил на него оценивающий взгляд, затем наклонился к своему компаньону.

– Фрэнки, смотри-ка, этот тип вроде бы хочет со мной переспать!

– Он тебе нравится? – лениво поинтересовался Франклин.

Филипп снова повернулся к шоферу и оглядел его с головы до ног. – Не знаю. Вид у него, кажется, неплохой. Шофер вытер лицо рукавом рубашки.

– Послушайте, парни, – успокаивающе произнес он, – я вовсе не говорил, что хочу с вами спать.

Филипп удобнее устроился на переднем сиденье.

– Фрэнки, этот тип изменил свое мнение, – проговорил он мрачным тоном, – и мне хочется дать ему по физиономии. Шофер наклонился к дверному окну.

– Куда мы все-таки едем? – спросил он. – Сейчас неподходящий момент стоять здесь, черт возьми!

– В морг, – упрямо повторил Филипп. – Ты понял? Это единственное прохладное место в этом паскудном городе, и мы едем туда.

Шофер покачал головой.

– Вам не удастся туда пройти. Вас не пустят, да еще в таком состоянии.

– Что? Ты говоришь, что нам не позволят туда войти? Чепуха! Я хорошо знаю тамошнего сторожа.

– Без шуток? Может, вы сможете замолвить словечко и за меня? Откровенно говоря, мне тоже хочется хоть немного посидеть в прохладе.

– О чем речь! Я могу туда провести кого угодно. Но хватит разговоров. В путь!

…Когда они подъехали к моргу, Франклин спал. Филипп схватил его под руку и вытащил из машины.

– А что ты собираешься сделать со своим такси? – спросил он шофера.

– Оставлю его тут. Думаю, оно не потребуется здешним обитателям.

Пошатываясь и гомоня, они вошли в помещение морга. Сторож, читавший газету за перегородкой, отделявшей приемный покой от мертвецкой, ошеломленно поднял голову.

– Привет, Джое! – крикнул ему Филипп. – Представляю тебе своих приятелей…

– Что означает этот шум? – строго спросил Джое, откладывая газету в сторону.

– Мы хотим переночевать у тебя, – ухмыльнулся Филипп. – Ты можешь относиться к нам, как к мертвецам.

Джое поднялся. Его полное лицо покраснело от ярости.

– Ты пьян, как портовая шлюха, – прорычал он, обращаясь к Филиппу. Советую вам сейчас же убраться отсюда. Здесь неподходящее место для дурацких шуток.

Шофер двинулся было к двери, но Филипп удержал его.

– Скажи мне, Джое, – вкрадчиво спросил он, – кто была та красивая пичужка, с которой ты веселился вчера вечером? Глаза Джое округлились.

– Что еще за пичужка? Ты меня ни с кем не мог видеть. Филипп прямо-таки расплылся в нахальной ухмылке.

– Не валяй дурака, старик! У этой красотки такая грудь, что можно закачаться, а к ней в придачу такие ножки, что невольно замедляешь шаг, чтобы на них полюбоваться. Черт возьми, Джое, где ты ее подцепил?

Он повернулся к своим компаньонам.

– Вы никогда, готов поклясться, не видели ничего подобного. Когда я думаю, что у этого развратного типа дома сидит бедная жена, а он в это время шатается с такими красотками, говорю вам, – это меня убивает.

Джое открыл дверцу перегородки.

– Ладно, твоя взяла, – устало проговорил он. – Проходите. Все это проклятое вранье и ты, Филипп, сам об этом прекрасно знаешь, но мне не хочется рисковать. Моей старухе доставила бы слишком большое удовольствие такая история.

Филипп победно улыбнулся.

– Пошли, парни! – весело пригласил он.

Таксист и Франклин, следуя за ним, стали спускаться по широкой мраморной лестнице. Когда они оказались внизу, на них пахнул запах тления и формалина. Филипп открыл тяжелую стальную дверь, и запах усилился. Они вошли в просторный зал. После удушающей жары раскаленного города переход в атмосферу морга показался им слишком резким.

– Б-р-р, – поежился Франклин. – Кажется я покрываюсь инеем…

За исключением четырех деревянных скамеек вдоль стен зала виднелись лишь черные дверцы металлических шкафов. – Если не знаешь, то никогда не догадаешься, что в этих шкафах хранят трупы, – сказал Филипп. – Я люблю приходить сюда. Здесь прохладно, а мертвецы меня не волнуют.

Шофер нерешительно снял с головы свою засаленную каскетку и нервно теребил ее в руках.

– Так это здесь они хранят тела усопших? – спросил он шепотом.

– Здесь, где же еще, – ответил, усаживаясь на одну из скамеек, Филипп. – Но вам незачем об этом думать. Устраивайтесь поудобнее и спите.

Не отводя глаз от мрачных металлических шкафов, шофер нерешительно и осторожно присел на скамейку. Франклин все еще продолжал стоять.

– Я вот думаю, позволит ли Джое мне придти как-нибудь сюда с моей крошкой? – сонным голосом пробормотал Филипп и с сомнением покачал головой. – Нет, вряд ли, пожалуй, не пустит. Да и она сама ни за что не согласится. Фрэнки, выключи, пожалуйста, свет!

– Ты что, на самом деле сошел с ума?! Или ты думаешь, что я останусь с этими мертвяками в темноте? Ни за что.

Пока я вижу эти шкафы – еще ничего, но в темноте… Мне будет мерещиться, что покойники выходят из своих ящиков и подкрадываются ко мне…

Филипп приподнялся со скамейки и сел.

– Что ты имеешь в виду? Ты хочешь, чтобы покойники вышли из своих шкафов?

– Я не говорил, что хочу этого, и что они на самом деле могут это сделать. Просто мне тут не по себе. У меня такое впечатление…

– Не будь идиотом, – засмеялся Филипп. – Сейчас я вам кое-что покажу…

Он подошел к одному из шкафов и открыл его. Дверца бесшумно выскользнула из хорошо смазанных пазов. Внутри лежал рослый негр. Его глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит, а между белыми зубами виднелся зажатый язык. Филипп быстро закрыл дверцу.

– Ну, этого просто-напросто задушили, – проговорил он слегка дрогнувшим голосом. – Посмотрим, кто тут еще…

Шофер, тоже встав со скамейки, подошел поближе. Но Франклин предпочел остаться на прежнем месте. Филипп открыл другой шкаф. В нем лежал мужчина среднего возраста со взъерошенной бородой.

– Со стороны даже не подумаешь, что он околел, не правда ли, патрон? – спросил таксист.

Филипп снова задвинул дверцу шкафа на свое место.

– Еще бы! У него такой вид, будто его набили соломой. Пойдем, бросим лучше взгляд на девушек, – прибавил он, направляясь через весь зал в противоположный угол. Остановившись у одного из шкафов, Филипп крикнул Франклину:

– А тебе не хочется посмотреть на девушек, как этому парню? – и он кивнул на шофера. Таксист растерялся.

– Не приписывайте мне того, чего я не говорил, патрон! Ведь это не моя инициатива, и если вы считаете, что я не должен на них смотреть, то я не стану этого делать.

Филипп молча открыл очередной шкаф, окинул быстрым взглядом его содержимое и снова задвинул дверцу.

– Можно подумать, что красотки в наше время перестали умирать, – пробормотал он с сожалением. – Здесь старуха, и ее вид вряд ли кому-то доставит удовольствие.

Он перешел к следующему шкафу и открыл его.

– Вот у этой вид несколько получше. Эй, Фрэнки, подойди и посмотри на нее!

Франклин подошел, подталкиваемый любопытством. Все трое стали рассматривать лежавшую в шкафу мертвую девушку. У нее были огненно рыжие волосы. Красивое, но холодное лицо сохранило трагическое выражение человеческого существа, ничего, кроме разочарований, не знавшего в жизни. И у умершей, у нее губы остались нежными, несмотря на кричащее пятно губной помады, запачкавшее ее подбородок.

Филипп откинул покрывавшую девушку простыню. Ему еще никогда не доводилось видеть такого красивого тела. Франклин взял простыню из его рук и собрался было вновь прикрыть тело покойной, но Филипп остановил его.

– Оставь как есть. Она производит на меня впечатление. Господи, я никогда не встречал таких красоток. Ты не находишь?

– Сколько же нужно было денег, чтобы потрогать такую девушку, – с завистью проговорил таксист.

Филипп нагнулся, вынул из шкафа опознавательную карточку и прочел:

«Жюли Каллиган. 23 года, 1 метр 60 сантиметров, 53 килограмма. Адрес неизвестен. Причина смерти: рана, нанесенная острым колющим оружием. Профессия: проститутка».

Он положил карточку на место и трое мужчин молча продолжали смотреть на труп.

– И кто бы мог подумать! – произнес, наконец, Франклин. – А я-то готов уже был расчувствоваться над ней. А она, надо же, всего-навсего профессиональная шлюха…

Филипп с укором посмотрел на него.

– Ну и что из этого? Это совсем не мешало ей быть хорошим человеком…

Франклин прикрыл тело простыней и закрыл шкаф.

– Надеюсь, ты не принадлежишь к породе мечтателей-идеалистов, – продолжал Филипп, – которые создают вокруг девушек ханжеский ореол непорочности. Нет? Я так, например, считаю, что эта девушка просто занималась своим ремеслом. Не слишком уважаемым, может быть, но, тем не менее, она была одной из нас, таким же человеческим существом, как ты или я.

– Брось, Филипп, – откликнулся Франклин со скамьи, на которую снова сел. – Шлюха есть шлюха. И вот что я тебе скажу: я органически презираю и ненавижу шлюх. Что же касается этой, то думаю, она получила по заслугам.

Таксист тем временем снова открыл шкаф и зачарованно рассматривал труп девушки. Филипп и Франклин не обращали на него никакого внимания.

– Неужели ты не понимаешь, что многие девушки, особенно красивые, попадают в безвыходные ситуации, и их сама жизнь заставляет идти на тротуар, – воскликнул Филипп. – Ты-то должен знать это и хоть немного пожалеть…

– Жалеть их?! Не смеши меня! Прежде всего ими и без меня достаточно много занимаются, из разных благотворительных фондов. И если она посвятила себя своему ремеслу, значит, хотела красиво жить, не утомляясь… Ты их жалеешь, а они заставляют таких как ты выкладывать им свои трудовые денежки!

Они улыбаются тебе, а в душе презирают и ненавидят! Это особая порода…

– Скорее всего это одна из девушек Равены, – проговорил шофер.

Филипп и Франклин повернулись к нему:

– Ты что, видел ее там?

– Нет, конечно. Откуда у меня такие деньги, – ответил таксист, с сожалением закрывая шкаф. – Просто у Равены, как говорят, всегда были самые красивые девушки, а эта очень мила.

Филипп снова обратился к другу:

– Ты не прав, Фрэнки. У многих из таких девушек очень нелегкая жизнь. Во всяком случае красоткам Равены не позавидуешь. Слишком просто мешать всех в одну кучу…

– А кто такой Равена?

– Ты не знаешь Равены?! – удивленно воскликнул Филипп, обменявшись взглядом с шофером. – Ну, старик! Можно только спросить, откуда ты появился?

– Ладно тебе, – добродушно пробурчал Франклин. – Так и быть, подавай свою историю. Я же знаю, пока ты ее не расскажешь, не дашь мне заснуть.

Филипп, словно ожидавший этого приглашения, устроился поудобнее на скамейке и закурил сигарету.

– Равена был важной персоной, – начал он. – Он приехал в Сент-Луи около года назад и первым с ним столкнулся один тип, работавший в газете. Любопытно, как все это началось. Если бы не жена старого Польсона, поднявшая скандал, то Равена, скорее всего, занимался бы своими делами и по сию пору…