Текст книги "Том 12. Ты будешь одинок в своей могиле. Дело о задушенной «звездочке». Это не мое дело"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 34 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

Глава 4

«Звезда» выстроена на земле, принадлежащей ее хозяину. К ней ведет аллея, заканчивающаяся решеткой. Здесь пасутся два сторожевых пса. Заметив сидящую рядом со мной мисс Болус, они тотчас пропускают нас, поприветствовав ее как старую знакомую и не обратив на меня ровно никакого внимания.

Мы подъезжаем к ярко освещенному строению, на крыше которого сверкает звезда. Входная дверь, богато отделанная бронзой, красный ковер, спускающийся по ступенькам… Портье, который открыл нам дверь, одет в роскошную униформу. На девице в гардеробе юбка, из которой едва получился бы носовой платок. Вместе с номерком она дарит мне улыбку. Мисс Болус сообщает, что ей нужно в дамскую комнату, и просит подождать ее. Я не успеваю ничего ответить, как она исчезает, оставив меня в роскошном интерьере, от богатства которого мне становится не по себе. Но я быстро с этим справляюсь.

Тощий тип с лошадиной головой и пуговицами вместо глаз пробирается сквозь толпу, стоящую у дверей. По тому, как он сверлит меня взглядом, чувствую, что он хочет со мной поговорить. Глядя на его куцый смокинг, я определяю, что это служащий заведения, который следит за порядком. И не ошибаюсь.

– Вы кого-нибудь ищете?

У него такой голос, что им можно щелкать орехи.

– Нет. А разве кто-нибудь потерялся?

Он проводит языком по своим тонким губам.

– Вы кого-нибудь ждете?

– Там, – я указываю пальцем в сторону дамской комнаты. – Она должна появиться с минуты на минуту… надеюсь.

Он становится менее суров, но ненамного.

– Мы обязаны проверять всех незнакомых, – говорит он менее агрессивным тоном. – Здесь не любят новичков. Никого, кроме членов клуба и, конечно, их друзей. Есть типы, которым здесь не место, и боюсь, вы из их числа.

– Мне тоже иногда не удается раскусить человека с первого взгляда, – мирно говорю я.

Он почесывает себе щеки, не переставая пристально рассматривать меня. Безусловно, моя особа не внушает ему доверия.

– А… как зовут вашу даму?

– Мисс Болус.

– Ах, она! – восклицает он своим щелкающим голосом, моментально теряя ко мне интерес. У него такая физиономия, как будто он проглотил лимон. Разрешив все свои сомнения, он уходит играть роль великого инквизитора по отношению к другим парням, которые только что вошли и бросают вокруг беспомощные взгляды.

Появляется мисс Болус. Я спрашиваю, указывая на «инквизитора»:

– Кто эта зебра с огуречной головой?

– Гит. Один из телохранителей Бенвистера. Очень обходителен, и никто не ожидает от него пакостей.

– Похоже, он не носит ваш светлый образ в своем сердце. Когда я сказал, что пришел с вами, у него был очень кислый вид.

– В самом деле? Это меня огорчает, – отвечает она равнодушно. – Оставим Гита в покое. Чем займемся?

– Пойдемте выпьем, я нуждаюсь в подкреплении.

Мы проходим через вестибюль, идем по широкому коридору и, минуя стеклянные двери, попадаем в зал внушительных размеров. В нем находится несколько дюжин мягких кресел, толстый, как газон, ковер и бар, за которым четверо барменов в ослепительно белых с золотом костюмах. С большой сноровкой они моментально приготавливают заказанные напитки.

То, что здесь пьют, не хуже, но и не лучше тех напитков, которые можно получить в любом баре города, но значительно дороже. После третьей порции виски я предлагаю мисс Болус пойти поиграть в покер.

– А что вы собираетесь делать?

– Исследовать, – уклончиво отвечаю я. – Расскажите мне расположение помещений. Как вы думаете, где может находиться Анита Серф?

– Скорее всего, на верхнем этаже. У Бенвистера там личный кабинет и, кроме того, еще несколько комнат. Если она находится в доме, то только там.

– Следовательно, мне необходимо попасть туда.

Она пожимает плечами.

– Это совершеннейшее сумасшествие. Я же вас предупреждала: если вы ищете неприятностей, то вы их получите. Но если вы так настаиваете…

– Если эта женщина находится здесь, я найду ее. Если меня остановят, притворюсь, что заблудился.

Бармен ставит перед нами еще две порции виски, я отсыпаю ему немного монет.

– Идемте, – без энтузиазма говорит она. – Со всех сторон вас ожидают неприятности… Не тешьте себя иллюзиями. Уже были случаи, когда с Бенвистером пытались хитрить, но этим ребятам не поздоровилось.

– У вас талант – вселять в меня уверенность! Ведь я занят делом. Глотайте ваше виски и уходите. Если у меня будут неприятности, предоставьте мне самому выбираться из них. Не зовите фликов. Брендон только и дожидается случая подцепить меня.

– Не рассчитывайте на меня, – она допивает виски и спрыгивает с табурета. – В конце концов, это ваш нос, который вы хотите сунуть куда не надо, а не мой. Я иду на второй этаж. Мы можем подняться вместе.

Последняя порция виски придает мне непоколебимую уверенность, о чем я и сообщаю мисс Болус.

– Потерпите, это скоро пройдет, – безразлично говорит она.

Мы выходим из бара и идем по коридору в направлении лестницы. Там стоит небольшого роста парень в синем смокинге и, судя по его виду, очень скучает. У него вид классного боксера: нос сплющен, на лице много ссадин. Он смотрит на мисс Болус, слегка кланяется, вынимает руку из кармана и хватает меня за рукав.

– Вы куда? – спрашивает он глухим голосом.

– Это со мной. Не волнуйся, он не доставит тебе неприятностей.

Страж отводит руку и делает мне знак проходить.

Мы поднимаемся и, когда уже находимся вне пределов досягаемости его ушей, она спрашивает:

– Как тебе нравится этот тип?

– Еще один парень Бенвистера?

– Это Шеммон. Бывший боксер. Если бы мне пришлось выбирать – драться с Гитом или с ним, – я бы выбрала его. Гит вооружен.

Поднявшись по лестнице, мы идем коридором, который ведет к другой лестнице. Около нее находится игорный зал, и по лицам сидящих там можно судить, что игра идет не по маленькой.

– Дальше находится еще один бар, оттуда видна нужная вам лестница, – шепчет мисс Болус. – Будьте осторожны, и если что – мы с вами незнакомы. – С этими словами она проходит в игорный зал.

Я чешу по коридору с видом слоняющегося бездельника. Вскоре я действительно оказываюсь возле другого бара, гораздо меньше первого и расположенного совсем недалеко от лестницы.

Оглядываюсь вокруг. Кажется, я не привлек ничьего внимания. Бросаю взгляд назад: блондинка с каким-то парнем направляются в мою сторону. У блондинки недовольный вид, она толкает своего типа в направлении бара. Им нет до меня никакого дела. Как только они заходят в бар, я форсирую лестницу. И, прежде чем кто-либо успевает крикнуть «Эй!» или всадить пулю в спину, достигаю вершины. Передо мной снова длинный коридор, куда выходит множество дверей. Их такое количество, что я застываю в недоумении, не зная, что предпринять. Вдруг в десяти метрах от меня открывается дверь, и в коридоре появляется женщина в белой кофточке и брюках… Анита Серф!..

ЧАСТЬ ПЯТАЯ

Глава 1

В течение полусекунды она смотрит на меня совершенно ошеломленно, потом, узнав, глубоко вздыхает, как человек, увидевший у своей кровати привидение. И все же, не растерявшись, быстро отступает на два шага и хочет захлопнуть дверь. Я успеваю вставить ногу в щель. Не спуская с меня взгляда, как кролик перед удавом, она медленно отступает, пока не оказывается у противоположной стены комнаты, где находится еще одна дверь. Я успеваю схватить Аниту прежде, чем ей удается открыть эту дверь и убежать. Я оттаскиваю ее от двери, держа за запястье и приговаривая:

– Одну минуточку, мне необходимо с вами поговорить.

Она вырывается и отступает назад. Ее грудь бурно вздымается, в глазах нездоровый блеск. В ней нет ничего общего с той женщиной, которая приходила ко мне вчера вечером, чтобы вытянуть деньги из моего кармана. Сегодня она намного старше, грубее, с несвежим лицом. Это типичная экс-танцовщица, которая жила суматошной жизнью, плыла по течению и заставляла мужчин делать всякие глупости. Она потеряла половину своей привлекательности и шарма, что составляло главные ее козыри. К тому же она перепугана до смерти. в ее серых глазах гнездится страх.

– Уйдите! – говорит она голосом, похожим на вздох.

Мы находимся в спальне. Красивая комната, даже слишком красивая для ночной коробки. На полу пушистый ковер, постель застелена отличным покрывалом, в тон подобраны занавески. На туалетном столике полно косметики и прочих женских безделушек. Даже жена миллионера должна чувствовать себя здесь в своей тарелке.

Об Аните Серф такого не скажешь: у нее вид затравленного кролика.

– Я вас искал… Мне надо задать вам несколько вопросов, миссис.

– Уходите! – она указывает на дверь. – Я не хочу слышать ваших вопросов и уж тем более на них отвечать!

– А ожерелье? Вы его тоже не хотите?

Она отшатывается, как будто я ударил ее по лицу.

– Что вы этим хотите сказать?

– Вы отлично знаете что… Колье, которое вы дали Дане Дэвис. Зачем вы отдали его ей?

Она бросается к туалетному столику, в котором выдвинут ящик. Я видел достаточно фильмов, чтобы сомневаться относительно того, что она оттуда вытащит. Я успеваю подбежать к ней в тот момент, когда она уже почти достала пистолет тридцать восьмого калибра. Я накрываю ее кисть, чувствуя, как ее пальцы пытаются снять предохранитель. Я нажимаю изо всех сил, раздавливая ее пальцы.

– Не будьте же идиоткой! Бросьте это!

Она бьет меня в грудь и падает на меня. Я теряю равновесие, и мы валимся на пол. Я обхватываю ее за шею и крепко прижимаю к себе. Она царапается, как кошка. Так мы катимся до середины комнаты.

– Теперь достаточно? Или я сделаю вам еще больнее!..

Но она продолжает кулаками колотить меня по лицу, а ногами бьет по голени. Перехватив ее руки, я заламываю их ей за спину и начинаю поднимать вверх, пока она, застонав, не падает на колени.

Револьвер валяется на полу, и я ногой отшвыриваю его под кровать.

– Вы сломаете мне руки, – стонет она.

Я отпускаю ее, беру под мышки, ставлю на ноги отступаю на два шага.

– Огорчен, милая дамочка! – хотя вид у меня совсем не огорченный. – Если вы пришли в себя, поговорим. Итак, зачем вы отдали колье Дане?

– Я не давала его ей, – злобно отвечает она, потирая ушибленную руку. – Вы почти сломали мне руку!

– Вы приходили к ней. На вас было ожерелье. Его нашли у нее. Кто ей дал его?

– Я же вам сказала, что ничего не давала ей!

– Но вас видели. Кому вы предпочитаете сказать правду, мне или фликам? Выбирайте быстрее!

Она выбирает – и падает животом на кровать, стараясь рукой дотянуться до револьвера. Фокус не удался. Я наклоняюсь над ней, поднимаю, но она не успокаивается. Это начинает мне надоедать, и я бросаю ее на кровать с такой силой, что у нее перехватывает дыхание.

Стоя над ней, я повторяю:

– Зачем вы дали ей ожерелье?

– Нет, – она задыхается. – Его у меня украли. Я его никому не давала.

– Почему вы, расставшись с ней, поехали на такси в Ист-бич?

Она делает усилие, чтобы встать. Лицо ее искажается от страха.

– Я не понимаю, о чем вы говорите. Я не была там.

– Вы были там, когда ее убили. Это сделали вы?

– Нет, я никогда там не была! Уходите, я не хочу вас видеть!

Самое странное, что она говорит это уверенным голосом. Как-будто она боялась услышать нечто совсем другое. Ее ужас меня беспокоит. Не меня она боится, я в этом совершенно уверен. Каждый раз, когда я начинаю говорить, она напрягается, как в кресле дантиста.

– Вы ничего не знаете, почему же тогда прячетесь? Почему не возвращаетесь домой? Серф знает, где вы находитесь? Ну! Отвечайте же!

Она полусидит-полулежит на кровати, напоминая побитую собачонку. Пытается что-то сказать, но дальше бормотания дело не идет. Вдруг глаза ее широко раскрываются и на лице появляется выражение ужаса. Я не слышал, как отворилась дверь, находящаяся в глубине комнаты, и кто-то вошел. Я быстро оборачиваюсь.

…Ральф Бенвистер, собственной персоной, стоит на пороге комнаты. Это сильный мужчина, одетый в хорошо сшитый белый костюм. Его черные, гладко зачесанные волосы обрамляют высокий лоб. Мешки под глазами создают впечатление, что он не спал уже несколько ночей. У него тонкие губы на бесцветном лице. Я видел его несколько раз в лучших ресторанах города, но никогда не общался, и не думаю, чтобы он знал меня. У него лицо не хозяина заведения типа «Звезды», а скорее адвоката или ученого.

Уголком глаза вижу, как Анита медленно поворачивает голову к Бенвистеру. Ее руки сжимаются, так что фаланги пальцев белеют. Он не обращает на нее никакого внимания. Его глаза внимательно изучают меня, и наконец он спокойно прерывает наступившую тишину:

– Что вы знаете об ожерелье?

– Вам лучше не заниматься этим делом! – отвечаю я. – Вы же не хотите быть замешанным в деле об убийстве?

– Где находится колье?

– В безопасности. Она вам сказала, что замешана в убийстве? Пряча ее здесь, вы становитесь соучастником. Но, может, вы любите такие шутки?

Его неподвижный взгляд перемещается на Аниту.

– Это тот человек, о котором вы говорили?

Она подтверждает, вне себя от ужаса. Вены на ее шее вздуваются и становятся похожими на веревки. Он поворачивается ко мне.

– Как вам удалось пройти сюда?

Я не хочу впутывать в это дело мисс Болус, пока в этом нет надобности.

– Вот как?.. Это запрещено?

Его маленькие глазки сверлят мне лицо, потом он отводит взгляд в сторону. Его бледные губы сжимаются в тонкую линию, он делает несколько шагов по комнате. Потом нажимает на какую-то кнопку. Я с тоской думаю о пистолете-автомате под кроватью. Он мне крайне необходим, но, чтобы достать его, придется стать на четвереньки и залезть под кровать. Об этом не может быть и речи, и я безнадежно жду дальнейшего развития событий. Мне не приходится долго ждать. Дверь резко распахивается, на пороге возникает Гит. Он видит меня, и в его руке моментально появляется револьвер.

– Как он сюда попал? – спрашивает Бенвистер.

Гит приближается ко мне. На лице его злобное выражение.

– Это Гель Болус его привела, – отвечает он голосом, дрожащим от ярости.

За дверью слышатся тяжелые шаги, и в проеме возникает Шеммон. Его глаза смотрят на меня, потом на Бенвистера, потом снова на меня. Мускулы вздуваются под рубашкой.

– Пойди найди Гель, – приказывает Бенвистер.

Шеммон моментально исчезает. Бенвистер поворачивается к Аните.

– Отойди в сторону!

Она встает.

– Я не знаю, о чем он говорит, – начинает она тихим дрожащим голосом. – У меня от него одни неприятности.

– Отойди в сторону, – медленно повторяет он, глядя на нее, как кот на дохлую мышь.

Она продолжает стоять.

Бенвистер подходит к Гиту.

– Я же предупреждал вас, что никто не должен сюда подниматься. Если это повторится еще раз, я вышвырну тебя за порог. Тебя и Шеммона!

Гит молчит. Он даже не смотрит на Бенвистера. Его глаза, горящие, как угольки, впились в меня с совершенно определенным выражением.

– Будьте же благоразумны и не занимайтесь этой историей, – говорю я Бенвистеру. – Выкиньте миссис Серф наружу, и обо всем, что здесь произошло, никто не узнает.

Он бросает на меня взгляд и садится в единственное в этой комнате кресло. Разваливается, как очень старый или больной ревматизмом человек.

– Это было бы очень просто… – говорит он.

Слоновьи шаги Шеммона слышатся в коридоре.

Дверь открывается, и появляется мисс Болус. Шеммон останавливается на пороге и прислоняется спиной к косяку.

Мисс Болус кажется спокойной и безразличной. Она одним взглядом охватывает всю сцену, задерживается на Гите и его револьвере, смотрит на Бенвистера, потом на меня.

– Добрый вечер, – говорит она спокойно. – Как вы сюда попали? И что за идея вытаскивать револьвер?

Бенвистер указывает на меня пальцем.

– Это ты привела его сюда?

– Да, – она поднимает брови. – А разве тебе не нужны клиенты?

– Такие, как ты и он, не нужны. Я знал, что в конце концов ты накликаешь на меня беду.

– Очаровательно, – тянет она. – Ты, как всегда, неблагодарен. Слушай… не пора ли тебе прекратить спектакль и приказать своему церберу, чтобы он спрятал свою игрушку?

Она смотрит на меня.

– Пойдем отсюда. Они не посмеют нас тронуть.

Мужественная речь, но пользы от нее, увы… Я по-прежнему стою неподвижно. Не люблю я такой взгляд, каким смотрит Гит. Такое впечатление, что стоит шевельнуться, как он без зазрения совести всадит в меня пулю.

– Стреляй, если он сделает хоть шаг! – командует Бенвистер. Потом указывает Шеммону на мисс Болус.

Тот подходит к девушке и хлопает ее по плечу. Она отодвигается от него и неожиданно метко бьет в челюсть. Бывший боксер немедленно отвечает, и она отлетает в сторону, падает на туалетный столик, разбивает множество бутылочек и флакончиков и растягивается на полу среди осколков, при этом ранит себе щеку. Струйка крови течет у нее по шее.

Она лежит неподвижно, с полузакрытыми глазами, видимо, ничего не чувствуя и не соображая.

Все это происходит в течение одной секунды. Гит, который не видел сигнала Бенвистера, удивленно поворачивается в направлении шума. Я выдаю ему правой снизу и ребром ладони по пальцам. Револьвер падает из его руки к ногам Бенвистера. Гит кричит и отшатывается от меня, но я хватаю мерзавца за кисть руки и скользящим ударом по виску отправляю на пол. В тот же момент Шеммон подскакивает ко мне и бьет по корпусу левой. У меня такое впечатление, что я столкнулся с паровозом. Я нагибаюсь, чтобы избежать правой, которая чуть задевает мне ухо, и выдаю ему два удара в голову. Шеммон хрюкает и валится на колени. Я отскакиваю от Гита, который вновь надвигается на меня, и еще успеваю съездить ему по зубам, так что он снова падает на четвереньки, но это последний мой успех. Шеммон налетает на меня, а я замечаю его слишком поздно. Получаю от него левой, а потом апперкот правой. Из глаз сыплются искры, я проваливаюсь в какую-то дыру…

Глава 2

Единственная лампа свисает с потолка, запятнанного сыростью. Свет бросает причудливые тени на кирпичные стены и деревянные ставни. На стене напротив видны силуэты мужчин. По всему видно, что они играют в карты. Я закрываю глаза и пытаюсь вспомнить, что же произошло. Интересно, где мисс Болус?

Я открываю глаза и, стараясь не двигаться, осматриваю помещение. Это нечто вроде подвала, вероятно, очень глубокого, вокруг много ящиков. Я перевожу взгляд на тени. Это Гит и Шеммон. Дым от сигарет спиралью поднимается к потолку. Гит тасует карты, и в тот момент, когда я смотрю на него, сдает, причем сдает с такой быстротой, что тень от рук сливается в сплошное мутное пятно. Я лежу на какой-то подстилке. Они не потрудились даже связать меня – так уверены в себе. Я не хочу, чтобы они знали, что я пришел в себя и готовлюсь к сопротивлению. Я все время помню о револьвере Гита. Будь я уверен, что смогу справиться с Шеммоном одним ударом, то на Гита и не посмотрел бы. Но с Шеммоном такой номер может не пройти. Мне нужно ударить так сильно, чтобы сразу вывести его из игры. Но, вспомнив его рожу, я понимаю, что у меня нет шансов даже дойти до него.

Внезапно, словно читая мои мысли. Гит говорит:

– Пора бы этой скотине проснуться. Патрон хочет говорить с ним.

– Если я кого-то вырубаю, он надолго остается без памяти, – самодовольно заявляет Шеммон. И ехидно добавляет: – Что это тебя так забирает?

Я медленно поворачиваю голову. Они сидят метрах в трех от моего изголовья. Я не думал, что они так близко: их тени ввели меня в заблуждение. Мое движение привлекает внимание Гита. В его руке появляется револьвер, и он резко поворачивается как раз в тот момент, когда я ищу опору для своей больной руки, готовясь к прыжку.

– Не будь таким хитрым, – скрипучим голосом предупреждает он, – иначе наживешь себе неприятности!

Я смотрю на него, потом на Шеммона, который встает и играет бицепсами, заметными даже под пиджаком.

– Пойди извести патрона, – говорит Гит. – Я его посторожу.

Шеммон бросает на меня свирепый взгляд, нехотя поднимается и тяжелыми шагами направляется в глубь подвала.

– А где Гель Болус? – интересуюсь я, массируя себе челюсть.

– Думай лучше о собственной участи, – рявкает Гит.

Я сознаю, что слишком опасно сейчас прыгать на него. Он не сводит с меня своего мерзкого взгляда и, я уверен, не задумываясь пустит в меня пулю.

– Это не мешает мне думать о ней. Таков уж я. Где она?

– Ею занимаются, – на его губах появляется улыбка. – Теперь закрой пасть, а не то я тебя успокою.

Я смотрю на часы: 22.40. Следовательно, я нахожусь в этой ловушке уже полтора часа. И не имею ни малейшего представления, как дальше будут развиваться события. Но не нужно быть провидцем, чтобы догадаться: ничего хорошего меня не ждет.

Медленно ползут минуты. Гит курит, не спуская с меня глаз. Внезапно дверь резко распахивается. Входит Бенвистер в сопровождении Шеммона. Он медленно приближается ко мне с ничего не выражающим взглядом, держа руки в карманах. Шеммон подходит ко мае и становится так близко, что я слышу запах пота и табака.

Первые же слова Бенвистера меня совершенно ошеломляют.

– Я должен перед вами извиниться, мистер Мэллой. Почему вы сразу не сказали, кто вы? Я очень сожалею. Я принял вас за другого.

Я опираюсь ногами о пол и встаю, потирая челюсть.

– Вы не дали мне времени представиться, – язвлю я.

– Но и у вас не было никаких оснований находиться в апартаментах Аниты Серф. Это она ввела меня в заблуждение. Опечален, что вам причинили неприятности. Вы свободны и в любой момент можете уйти.

– Вы всегда так устраиваете свои дела? – спрашиваю я.

Гит усмехается, но по знаку Бенвистера убирает свой револьвер и отходит, не переставая, впрочем, наблюдать за мной.

– Очень хорошо, – продолжаю я. – Где миссис Серф?

– Уехала. Я ее отправил.

– Куда она уехала?

– Не знаю. Я сказал, чтобы она взяла свои чемоданы и убиралась из моего заведения. Что она и сделала около десяти минут назад. – Он протягивает мне кожаный портсигар. – Меня интересует это ожерелье. Мне кажется, вы знаете, где оно.

Я беру сигарету, закуриваю и выпускаю струю дыма в его сторону.

– Интересно, почему? У вас же нет никаких прав на него!..

– Она мне его обещала, – задумчиво говорит он. – Кстати, именно поэтому она здесь и находилась.

– Кто?.. Миссис Серф?

– Да. Два дня назад она пришла повидать меня. Просила убежища и обещала заплатить пятьсот долларов за комнату на восемь дней. – Бледная улыбка появляется на его губах. – Но этого мне мало. У нее, несомненно, крупные неприятности, и к тому же она жена миллионера. Я решил, что сдам ей комнату и возьму обязательства по ее защите в обмен на колье… Видите, я совершенно откровенен с вами. Но, появившись у меня прошлой ночью, она заявила, что колье украли. Я был уверен, что она лжет, но все же не знал наверняка. Она была вне себя от страха, хотя и не говорила, по какой причине. Я уже склонялся к тому, чтобы выгнать ее. А тут появились вы… Ожерелье принадлежит мне, или, во всяком случае, я на него претендую. Где оно?

– С этим ожерельем произошла странная история. Его нашли в комнате молодой девушки, которую убили прошлой ночью, – Даны Дэвис. Вы, должно быть, читали об этом в газетах. Полиция пока не знает, где ожерелье, но рано или поздно им все станет известно. Забудьте его, это лучшее, что вы можете сделать. И еще лучше – забудьте миссис Серф.

– Кто она – эта Дана Дэвис? Какая связь между ней и Анитой Серф?

– Дана была моим агентом. Серф нанял ее, чтобы она следила за его женой. Вот и все, что я могу сказать, и, повторяю, забудьте об этом!..

– Вы думаете, что это она убила Дану?

– Не знаю. Но мне непонятен ее страх.

– Мне она ничего не сказала, но с первой минуты пребывала в таком состоянии… Каждый раз, услышав шаги по коридору, она дрожала в своей норе. Когда я потребовал, чтобы она уезжала, у нее был вид осужденной на смерть.

– Она просила у вас защиты?

– Да. Она сказала, что один очень опасный человек угрожал ей, и она хочет спрятаться у меня на некоторое время. Я решил, что это вы – тот человек, о котором она говорила. Обыскав ваши карманы, я догадался, с кем имею дело, и понял, что Анита обманула меня. – Он встает. – Это все. У меня дела. Советую вам больше не появляться здесь, если не хотите неприятностей.

Я тоже встаю.

– А Гель Болус?.. Вы не собираетесь помириться с ней? Ведь она может преследовать вас за нанесенные увечья.

Бенвистер гнусно усмехается.

– Может, но она не сделает этого. Мы ее знаем. Она повадилась приходить сюда плутовать в карты. Удар кулаком в лицо ей будет только на пользу. Во всяком случае, я так надеюсь.

– Что ж, если вы видите вещи в таком свете… – Я пожимаю плечами. – Где тут выход?

– Проводи его, – говорит Бенвистер Шеммону. – Ни он, ни она не должны больше здесь появляться, понял?

Я пересекаю подвал и через дверь попадаю в слабо освещенный коридор.

Шеммон топает сзади.

– Все время прямо, – предупреждает он меня. – В конце имеется дверь, ведущая в гараж. Теперь вали отсюда, а если захочешь, чтобы тебе помассировали харю, приходи снова.

Я поворачиваюсь, и мы оказываемся лицом к лицу.

– А ты привык развлекаться тем, что бьешь женщин в лицо? Можешь нарваться на большие неприятности!.. – Я бью его кулаком в рожу в тот момент, когда он собирается засмеяться. И не даю времени опомниться. В следующий удар я вкладываю всю свою ненависть, и челюсть Шеммона трещит. Пока он старается сохранить равновесие, я добавляю еще и отхожу назад, чтобы полюбоваться на плоды своей работы. Затем ловлю его за руки и разворачиваю спиной к себе. Мне нужно спешить, ибо в любой момент может появиться Гит. Когда Шеммон комфортабельно располагается на земле, я ставлю башмак на его рот и нос и хорошенько надавливаю.