Текст книги "Белый джаз"

Автор книги: Джеймс Эллрой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 25 страниц)

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

В транспортной полиции отыскались данные некой Сьюзан Энн Глинн – Оушен-вью-драйв, Редондо-бич.

Двадцатью минутами езды к югу. Домишко, обшитый досками, совсем далеко от океана, на пороге – силуэт беременной женщины.

Я поставил машину и пошел к ней. Блондинка за двадцать – точь-в-точь как в личном деле.

– Вы – Сьюзан Энн Глин?

Она жестом пригласила меня сесть. Ждала: сигареты, журналы.

– Вы и есть тот полицейский, о котором говорил по телефону Дуг?

– Он вас предупредил!

– Угу. Он сказал, что вы просматривали личное дело бывшего клиента, где упоминалось мое имя. И добавил, что вы можете прийти и надоедать мне, как вы надоедали ему. На что я ответила, что надеюсь, что он поспеет до полчетвертого – в это время возвращается с работы мой муж.

Был полдень. «А ваш муж не знает, чем вы занимались до знакомства с ним»?

Изнутри завизжал ребенок – она задумчиво зажгла сигарету. «Угу. И я очень надеюсь, что если я пойду вам навстречу, то вы ему не расскажете».

– Так и есть.

Она закашлялась, улыбнулась. «Ребенок пошевелился. Значит, гм, Дуг сказал, что клиента звали Джозеф Арден, ну, я и начала прикидывать. Надеюсь, это не связано с убийством или с чем-то подобным? Потому что вел тот человек себя как джентльмен».

– Я расследую ограбление.

Закашлялась, поморщилась. «Знаете, я вспоминаю, что тот человек мне понравился. Еще я запомнила его потому, что Дуг тогда предупредил меня: будь с ним поласковей, потому что еще одна девочка из нашего агентства заразила его триппером, и ему пришлось лечиться».

– Он не называл вам своего настоящего имени?

– Нет. Вот я какое-то время работала под своим настоящим именем, но потом Дуг обвинил меня в том, что таким образом я подыскиваю клиентов в обход его заведения, и мне пришлось прекратить.

– Как выглядел этот Джозеф Арден?

– Приятный. Интеллигентный. Лет, может, под пятьдесят. По виду – не бедный.

– Высокий, маленький, толстый, стройный?

– Футов шесть, наверное. Среднего телосложения и волосы, как это – темно-русые, вот.

Я показал портрет. «Этот похож?»

– Слишком молод, по-моему. Хотя… подбородок похож.

Снова шум – Сьюзан поморщилась. Посмотрим, что за журналы она читает. «Фотоплей», «Невеста». «Вы знаете, что это такое?»

– Ну конечно. Это фотографии преступников. По телевизору такие показывают.

Мягко: «Не могли бы вы…»

Затрясла головой – категоричное нет. «Мистер, этот человек не был преступником. Я буду смотреть на эти ваши фотки, пока этому карапузу у меня в животе не стукнет шестнадцать, и все равно его не опознаю».

– Он не упоминал, что у него есть сын по имени Ричи?

– Мы особо не разговаривали, но на нашем втором, типа, свидании он рассказал мне, что его жена недавно пыталась покончить с собой. Сперва я не поверила, потому что многие мужики рассказывают всякие грустные истории, чтобы тебе стало их жалко и ты притворилась, что тебе это очень нравится.

– Вы сказали, что сперва не поверили. Что же вас убедило?

– Он рассказал, что пару недель назад с его женой случился припадок – она вдруг начала кричать, схватила флакон очистителя для труб и принялась его пить. А он отобрал флакон и сбегал за врачом, который жил по соседству, чтобы не везти ее в больницу. Поверьте, это была слишком страшная история, чтобы усомниться.

– А он не сказал, потом он ее отправлял в больницу – долечиваться?

– Нет. Все сделал тот самый сосед врач. Он сказал, что не хотел, чтобы кто-то узнал, что его жена – сумасшедшая.

Одна зацепка точно есть. «А он не сказал, как звали его жену?»

– Нет.

– А имен других членов семьи не упоминал?

– Нет, точно нет.

– А других девочек, которые работали на Дуга Анселета?

Закивала – энергично: «Какую-то девушку с иностранной фамилией – знаете, которая кончается на – ян. Мне еще показалось, что он…»

– Лейси Картунян?

– Да-а.

– И что он о ней говорил?

– Что ей это дело нравилось по-настоящему. У мужиков, которые пользуются услугами девочек по вызову, это чуть ли не пунктик – каждый думает, что именно с ним тебе это понравится по-настоящему.

– А подробней?

– Он сказал: «Попробуй делать это как Лейси». А я спросила: «А как Лейси?» А он ответил: «По-настоящему». Вот и все, что он о ней сказал, – я в этом уверена.

– Так он не говорил, что именно она его заразила?

– Не-а – все, что он говорил, я вам передала. Сама я ни разу ее не видела, и больше никто о ней не упоминал. И вообще, если бы не смешная фамилия, я бы и этого не запомнила.

Восстановим хронологию:

Рождество 57-го: мамашу вуайериста снова посещают мысли о самоубийстве. Сентябрь 56-го – «свидания» Сьюзан Энн Глинн и Джозефа Ардена. Миссис Арден, выпившая очиститель для труб, – тайное лечение на дому. В полиции данные о самоубийствах обычно за семью печатями, а Арден к тому же богат – в случае самоубийства своей супруги он не пожалел бы денег на дополнительные меры.

Ниточки:

Письма, пленка, Анселет.

Цитаты:

Джозеф Арден – Люсиль: «Ты ведь заразила меня кое-чем».

Мамаша – Чампу-вуайеристу: «Твой отец заразил меня тем, что подцепил от той проститутки».

Выводы:

Наш приятель записал, как его собственный отец трахал Люсиль.

Сьюзан: «О чем это вы задумались?»

– Вам бы не захотелось этого знать.

– Ну… спросите еще что-нибудь.

Испытаем ее: «Когда вы работали на контору Анселета, вы не знали девушку по имени Глория Бенсон? По-настоящему ее зовут Гленда Бледсо».

Радостно улыбнувшись: «Помню. Она ушла от Дуга, чтобы стать кинозвездой. Когда я прочитала, что она заключила контракт с Говардом Хьюзом, я так за нее обрадовалась».

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Участок Уилшир – пока жду, работаю.

Первым долгом проверил на наличие отпечатков мамашины письма – отпечатков оказалось два. Просмотрел в Отделе нравов досье Джека Вудса – так и есть, его пальцы.

Почему последнее письмо в ящике датировано прошлым Рождеством?

Я позвонил Сиду Риглю: проверь данные на попытки самоубийств – белые женщин начиная с Рождества 1957 года. Просмотри отчеты коронера, опроси личный состав участков – как городской, так и окружной юрисдикции. Особые приметы: средних лет, состоятельная, муж-сын-дочери. Сид сказал, что поможет мне на полставки – «тебя ведь постоянно нет на месте – вот я и руковожу отделом – кому-то же надо».

Я позвонил в молочную Ардена в попытке определить личность Джозефа Ардена. Холодно: ни владельцев, ни сотрудников по фамилии Арден там не оказалось – основатель фирмы умер бездетным.

Заехал в Университетский участок – 4 утра – перекличка ночной смены продолжается. Разговор по внутренней связи:

– Никто из ваших сотрудников не задерживал человека с таким псевдонимом – это белый мужчина?

Один нашелся: «Вроде я», – ни настоящего имени, ни марки машины, ни сколько-нибудь детального описания он припомнить не смог.

Джозеф Арден – пока никто.

Проверим новости с телетайпной ленты: 187-х в районе Топанга-каньон не отмечено. Пусть себе Мишак разлагается.

Ужин: шоколадные батончики из автомата. Нашел пустую предвариловку, принялся ждать.

Отодвинул стул – фактически я уже вырубался. В полусне: мистер Третий говорит: «Привет!»

Мотель «Красная стрела» – вуайерист взламывает дверь Люсиль. Но взломана и дверь его комнаты – причем следы от отмычек не совпадают. Ограбление Кафесьянов: несчастные псы порублены на куски и ослеплены – причем их глазные яблоки засунуты им в глотки.

Вуайерист всхлипывал, прислушиваясь:

Люсиль со случайными клиентами – и с его собственным отцом.

Назовем вуайериста пассивным.

Назовем взломщика жестоким.

Украденное серебро найдено; распоротый матрац и разорванное одеяло на кровати вуайериста. Предположительно: сам вуайерист. Новый инстинкт: кто-то третий: тот, кто взломал дверь, – он же и ограбил дом, и распорол матрас.

Тоже тот еще маньяк.

Полусон – и в нем меня преследуют демоны, одержимые сексом. Полубодрствование: «Ваша парочка, лейтенант», – сотрудник в штатском заталкивает в комнату двоих.

Один белый, второй цветной. Парень в штатском приковал их наручниками к стульям – руки застучали по перекладинам стульев.

– Блондин – Патрик Орчард, а негр – Лерой Карпентер. Мы с напарником приезжали также на квартиру к Стивену Венцелу – такое впечатление, что парень смывался впопыхах.

Орчард – тощий, прыщавый. Карпентер – пурпурный костюм – мечта прикинутого негра.

– Спасибо, начальник.

– Рад стараться, – улыбнулся тот. – В особенности – что удалось удружить шефу Эксли.

– Проверяли, приводы есть?

– Конечно, проверяли, лейтенант. Лерой – неуплата алиментов, а Пат – неявка к инспектору по надзору – он у нас условно осужденный, в округе Керн.

– Если они согласятся сотрудничать, я отпущу их.

Он подмигнул. «Ну, а то».

Я подмигнул в ответ. «Утром заглянешь в обезьянник, если не веришь».

Орчард улыбнулся. Лерой: «Чего?» Парень в штатском: «А?» – пожал плечами и вышел.

Представление начинается.

Я пошарил под столом – оп-ля! – на сцене появляется дубинка. «Я сдержу свое слово. Ваше задержание лично к вам не имеет ни малейшего отношения. Дело касается полицейского по имени Джордж Стеммонс-младший. Видели, как он задерживал вас двоих и еще парня по имени Стивен Венцел, и все, что мне надо, – чтобы вы рассказали об этом».

Орчард – облизнул губы – рад, мол, стараться.

Лерой: «Пошел ты, белый ублюдок, я знаю свои права».

Ударил его дубинкой – по рукам, по ногам – и опрокинул его стул. Он боком грохнулся на пол – ни вскрика, ни визга – крепкий, гад.

Орчард – не терпится постукачить: «Эй, я знаю этого Джуниора!»

– И?

– И он отобрал у меня бабки!

– И?

– И украл мои… мои…

– Твою дурь, ты хотел сказать. И?

– И он был обдолбанный по самое не балуйся!

– И?

– И еще орал, типа, он «главарь бандитов» или еще что-то.

– И?

– И отделал меня! А потом жрал колеса прямо у входа в клуб «Алабама».

То же самое сказала и Тилли Хоупвелл. «И?»

– И-и-и…

Я двинул его стул дубинкой. «И?»

– И-и… и я знаю Стива Венцела, С-с-стив рассказывал, ч-что Д-джуниор г-говорил ему всякую чушь!

И снова – совпадение с показаниями Хоупвелл. Посмотрел на Лероя – тот вел себя слишком тихо – посмотрим на его пальцы.

Теребит пояс, причем украдкой.

Я рывком подвинул его стул и дернул негра за пояс – оттуда посыпались мешочки с героином.

Импровизация:

– Пат, я нашел это не у мистера Карпентера, а у тебя. А теперь – ты мне больше ничего не хочешь сообщить про Джуниора Стеммонса, Стива Венцела и себя самого?

Лерой: «Гребаный псих». Н-да, раньше был «белый ублюдок».

– ТАК ЧТО, мистер Орчард?

– И-и-и С-стив с-сказал, ч-что з-заключил сделку с психом Джуниором. Д-жуниор по-пообещал С-стиву к-кучу бабок за его д-дурь. С-стив с-сказал мне об этом п-пару дней назад. Он с-сказал, ч-что Д-джуниор п-по-просил с-сутки, чтобы достать деньги.

Лерой: «Скотина дрисливая! Стукач недоделанный!»

Псиииих Джуниор – УБЕЙ его, Джек.

Вертя в руках дубинку: «Хранение героина с намерением продать. Участие в незаконном обороте наркотиков. Нападение на сотрудника полиции, потому что вы замахнулись на меня. И, мистер Орчар…»

– Согласен! Согласен! Согласен!

Дубинкой по столу. «!!?»

– И п-псих Д-джуниор з-заставил меня зайти вместе с ним в клуб «Алабама». 3-знаете легавого, к-который был боксером?

– Джонни Дьюхеймела?

– Д-да, к-который в-выиграл «3-золотые перчатки». Д-джуниор стал приставать к-к-к…

Язык начал заплетаться – снимаю с него наручники, пусть полегчает.

Лерой: «А с меня вы наручники что – боитесь снять, мистер по-лицейский?»

Орчард: «Ч-черт, вот так лучше».

– И?

– И Д-джуниор начал доставать парня… ну, б-бок-сера.

– А что делал Дьюхеймел в клубе «Алабама?»

– Д-да вроде следил за парнями, которые возились в той комнате – знаете, за портьерой?

– Какими парнями? Чем они занимались?

– П-похоже, они спиливали серийные номера с тамошних игровых автоматов.

– И?

– Послушайте, вы все время это говорите!

Я треснул дубинкой по столу – тот аж подпрыгнул. «Я зачем Джуниор Стеммонс заставил тебя пойти с ним в клуб?»

Орчард – руки умоляюще подняты вверх. «Ладно, ладно. Джуниор Как-его-там был обдолбанный по самое не балуйся. Он привязался к тому парню-боксеру и начал нести пургу, типа, у меня есть большие бабки, чтобы купить какие-то норковые шубы. А тот парень, ну, боксер, обалдел и стал затыкать Джуниора. Они чуть даже не подрались, а потом я увидел тех двоих полицейских – ну, еще двоих, – они сидели поодаль и с интересом прислушивались».

– Опиши тех двоих.

– Да сволочного вида. Один – крупный блондин, второй – худой и в очках.

Брюнинг и Карлайл: так, что у нас получается?

Дьюхеймел наблюдает за автоматами – по заданию отдела? Приспешники Дадли наблюдают за ним – подозревают в краже мехов?

Орчард: «Послушайте, мне нечего больше ответить на ваше „и"! Грозите чем хотите – я больше ничего не знаю!»

Попробуем черномазого. «Колись теперь ты, Лерой».

– Пошел ты, я не стукач.

– Конечно нет. Ты – мелкий независимый наркоторговец.

– Чего?

– А того, что твой героин светит на месяц исправительных работ.

– А ни хрена – у меня есть поручитель, готовый внести залог, и классный еврейчик адвокат, чтобы меня вытащить. Ну арестуете вы меня, ну позвоню. Так чего пристал, урод?

Я расстегнул на нем наручники. «Что, Томми Кафесьян прижимал тебя хоть раз, Лерой?»

– Я Томми К. не боюсь.

– Еще как боишься.

– Хрена с два.

– Ты либо платишь ему за крышу, либо стукачишь ему, либо прячешься от него.

– Хрена с два.

– На стукача ты, правда, не похож, но полагаю, что тебе частенько приходится оглядываться через плечо, ожидая, что тебя заметят ребята Кафесьянов.

– Может, и так. Но может, Кафесьянам уже недолго быть наркобаронами южной части города.

– Тебе это не Джуниор Стеммонс, часом, напророчил?

– Может, и он. А может, просто слухи – в связи с этим федеральным расследованием. И так и этак я не стукач.

Крепкий орешек.

– Лерой, почему бы тебе не рассказать о том, как тебя задержал Джуниор Стеммонс?

– Пошел ты…

– И о том, о чем вы говорили.

– … Твою мать!

– Знаешь – если ты сейчас будешь молодцом и поможешь мне, ты поспособствуешь падению Кафесьянов.

– Пошел ты! Я не стукач.

– Лерой, ты был знаком с торговцем марихуаной по имени Уорделл Кнокс?

– Пошел ты. Если и так, что с того?

– Его убили.

– Пошел ты, Шерлок.

– И еще – сейчас повальная тенденция расследовать убийства негров неграми.

– Пошел ты, Дик Трейси. Крепкий орешек, но тупой как пень.

Я отвел Орчарда в соседнюю камеру и приковал наручниками, потом вернулся к Лерою.

– Рассказывай о себе и Джуниоре Стеммонсе, или я сдам тебя Дадли Смиту и скажу ему, что это ты убил Уорделла Кнокса и вдобавок изнасиловал полдюжины белых детишек.

И – последний улар – кладу героин на стол: «Если расколешься, я сделаю вид, что не видел этого».

Лерой схватил свою дурь. Ага! – сразу согласился сотрудничать.

– Все, чем этот урод Джуниор и я занимались, – разговаривали. Точнее, говорил он, а я слушал – он отобрал у меня деньги и еще кое-что, и я знал, что жетон у него настоящий.

– А имени Томми Кафесьяна он не упоминал?

– Нет, специально не упоминал.

– А имени сестры Томми, Люсиль?

– Не-а.

– А парня, который следит за Люсиль?

– Не-а. Он только сказал, что семейка Кафесьян идет на дно, из-за этого федерального расследования. Еще он сказал, что, когда федералы нейтрализуют Кафесьянов, новым наркобароном Южного города станет он сам…

УБЕЙ ЕГО.

– … этот гребаный сопляк-легавый, притом полный придурок и торчок. Он сказал, что у него кое-что на Кафесьянов есть и еще у него есть доступ к материалам расследования его босса, в которых тоже полно дерьма, чтобы шантажировать Джея-Си Кафесьяна…

УБЕЙ ЕГО.

– … и потом выгнать их из города и занять их место, и вот тут-то я аж язык прикусил, чтобы не рассмеяться.

Еще у него якобы есть информация на тех двух братьев, которые работают на Микки Коэна. Что, мол, они собираются шантажировать кинозвезд…

Папки Джуниора – маленький сервис жеребцов Веккио.

– … но самое смешное было в конце – когда сопляк Джуниор заявил, что собирается занять место Микки Коэна – как будто это все еще такое выгодное место.

– И?

– И я подумал, что тех денег и наркоты, которую у меня отобрали, не жалко, раз взамен дали так посмеяться над этим придурочным ублюдком.

Наблюдение Вудса: Джуниор, Томми и Джей-Си в «Бидо Лито». Вудс слышал, как Джуниор предлагал защищать ИХ от МЕНЯ. Двойной агент Джуниор – убить его, хотя бы из жалости.

– Отдавай дурь.

– Ты-ы… ты же сказал, я могу ее забрать.

– Давай сюда!

– Пошел ты, брехло!…

Дубинкой я сбил его с ног, сломал ему запястья, открыл дверь.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

«Посмеяться над придурочным ублюдком».

Дверь в квартиру Джуниора – новые замки – количеством шесть штук – вот идиот! Замки-то все как в Управлении – открываю их своими ключами – у меня есть главный ключ к каждому.

Врубаю свет.

На полу – рисовые хлопья.

Струна от пианино – натянута на уровне лодыжек.

Дверь серванта заколочена, мебель забита мышеловками.

ПСИИИИХ.

Так, на сей раз помедленнее – в прошлый визит я завозился с этим чемоданом.

Вскрываю двери серванта – ничего, кроме остатков еды.

На кухонном полу – россыпь кукурузных хлопьев и кнопки.

Раковина грязная до омерзения: машинное масло, осколки стекла. Дверь морозильника залеплена изолентой. Отдираем:

Ампулы амилнитрита на подносе со льдом.

В кастрюльке – конопля.

Шоколадное мороженое – под ним – пинтовый судок. К черту мороженое, открываем судок.

Фотоаппарат «минокс» – шпионский вариант – пленки внутри нет.

В гостиной – струны натянуты на уровне шеи – пришлось пригнуться. В ванной – снова мышеловки, аптечка с заклеенной крышкой – рывком открываю, а там – какие-то капсулы, а на полочке – две банкноты по сто баксов.

Корзина для белья – крышка плотно заколочена – отдираю, дергаю – окровавленные иглы, использованные шприцы – явно неспроста. Выбрасываю – а под ними – маленький стальной сейф.

Заперт – швыряю о стену, открывается.

Моя добыча:

Одна сберкнижка «Бэнк оф Америка» – на счету девять тысяч сто восемьдесят три доллара сорок центов.

Два ключа от ячеек банковского хранилища, карточка-инструкция. Ч-черт: «Доступ предполагает пароль и/или визуальный контроль».

Вот оно, значит:

В этих ячейках и хранятся доказательства – Джуниор – меры предосторожности: дело почти сделано – ПСИИИИХ.

Логика:

ТАМ хранятся доказательства вины Гленды и доказательства соучастия Клайна, там же – пистолет, купленный Глендой у Инджа.

Найди пароль.

Обшариваю спальню – на ковре – толстый слой битого стекла – чемодан исчез. В ящиках стола – всякая хрень – какие-то обрывки бумаги.

Я содрал с кушетки матрац, проверил и то и другое – а заодно и стулья: ничего, что указывало бы на тайник, не нашел. Разбил телевизор – щелкнула, захлопываясь, мышеловка. Те самые дырки в стене, что я проделал в прошлый раз, – забиты ватой.

Ни пароля, ни папок, ни прочих указаний доступа к треклятой банковской ячейке. Папки с данными Эксли и Дьюхеймела тоже исчезли.

Треск, хруст – рисовые хлопья под ногами.

Дз-з-зинь! – телефон.

Аппарат в гостиной – хватаю трубку.

– Да? Алло?

– Это я, Венцел. Э-э… Стеммонс… послушай, чувак… я не хочу иметь с тобой дел.

Голосом Джуниора: «Давай встретимся».

– Не… Я верну тебе деньги.

– Ну же, давай поговорим о…

– Нет, ты ненормальный! – Щелк – что получается: Джуниор выкупил наркоту Венцела, Венцел – позднее прозрение.

Сберкнижка, ключи – забрал их с собой. Трясущимися руками закрываю замки – убей его, Джек.

Оттуда я поехал к Тилли. Четыре лестничных пролета, стучу – никакого ответа.

Щурюсь в глазок, прислушиваюсь – свет, взрывы смеха по телевизору. Ударом плеча открываю дверь.

Тилли переключает каналы – распростерлась на полу, в наркотической полудреме.

На стуле – мешочки с дурью – в общей сложности примерно фунт весом.

Щелк – Перри Комо, боксерский матч, Пэтти Пейдж. Тилли – ничего не выражающее лицо – кайф ловит.

Я притворил дверь и щелкнул задвижкой. Тилли – с пустым взглядом переключает каналы: Лоренс Уэлк, Спейд Кули. Я схватил ее в охапку, потащил.

Вцепилась в меня, забилась – хорошо. Ванная, под душ, врубаю воду – на полную холодную – ее одежда моментально намокла. Померзнет – очухается. Намок и сам – и черт бы с ним.

Заморозил ее: крупная дрожь, гигантские мурашки. Застучали зубы – пытается умолять – сейчас ты у меня вспотеешь.

Горячая вода – набрасывается на меня с кулаками – позволяю ей пинать и колотить меня, извиваясь в моих руках. Опять врубаю холодную. «Хорошо! Хорошо!» – не бормотание наркоманки.

Вытащил ее из ванной, усадил на унитаз.

– Я полагаю, что Стив Венцел оставил эту дурь тебе на хранение. Он собирался продать ее тому полицейскому, Джуниору Стеммонсу, о котором мы говорили прошлым вечером, и Джуниор уже заплатил ему за нее. А теперь он желает вернуть Джуниору деньги, потому что Джуниор – ненормальный, и он боится его. А теперь рассказывай, что ты об этом знаешь.

Тилли затрясло – крупной, спастической дрожью. Я швырнул ей полотенца и врубил батарею.

Она немедленно закуталась. «Вы расскажете моему инспектору?»

– Нет, если согласишься сотрудничать.

– А как быть с этим…

– С тем барахлом, которое лежит на стуле, – за которое я могу упечь вас в какую-нибудь женскую тюрьму лет на десять, если захочу, конечно?

Холодный пот. «Да».

– Я его не трону. И я прекрасно вижу, что тебе нужна доза, – так чем быстрее ты все расскажешь, тем быстрее сможешь уколоться.

Красные круги, жар. «Стив услышал, что Томми Кафесьян разыскивает его, чтобы убить. Один пушер, Пат Орчард – Стив его знает, – сегодня днем он был в участке. И тот полицейский избил его и вынудил давать показания.

– Это был я.

– Я не удивлена, но позвольте, я все же расскажу. Значит, так: по словам Стива, тот полицейский – насколько я поняла, это были вы, – начал расспрашивать Пата Орчарда о том полицейском, Джуниоре. Он рассказал ему, что Стив продал ему большую часть своей дури и что Джуниор говорил ему всю эту чушь, что он собирается стать наркобароном. Стив сказал, что съезжает с квартиры и собирается вернуть Джуниору деньги, потому что Томми его ищет.

– Выходит, Венцел таки оставил вам дурь на хранение.

Беспокоится – ерзает под своими одеялами. «Так и есть».

– Я освободил Орчарда каких-то три часа назад, а то и меньше. Как же он успел обернуться?

– Перед тем как пришел Стив, приходил Томми. Он рассказал мне, потому что знает, что я знаю Стива, и он решил, что мне может быть известно, где он прячется. Я не стала говорить ему о вашем визите прошлым вечером и еще что не знаю, где Стив, – и это правда. Он ушел, потом пришел Стив и оставил мне свою нычку. Я ему еще сказала: «Беги от этих психов – Томми и Джуниора».

Стив звонит Джуниору – и попадает на меня. «О чем еще вы говорили с Томми?»

Обогреватель парит теплом – с Тилли градом стекает пот. «Он хотел со мной… ну, того, но я отказала, потому что вы сказали мне, что это Томми убил Уорделла Кнокса».

– О чем еще? Послушай – чем раньше я уйду, тем раньше ты сможешь…

– Томми сказал, что ищет парня, который шпионит за его сестрой Люсиль. Он еще сказал, что чертовски зол на него.

– Что еще он тебе про него говорил?

– Ничего.

– Он не упоминал, что его зовут Ричи?

– Нет.

– Что он – музыкант?

– Нет.

– Не сказал, что у него есть предположения, где может быть тот парень?

– Нет. Он еще обозвал его «чертов призрак» и сказал, что не имеет понятия, где он.

– А о еще одном парне – который следит за тем парнем – он не говорил?

– Нет.

– А никакого другого имени того парня – не называл?

– Нет.

– Чамп Динин, например?

– Вы что – думаете, я дура? Чамп Динин – это был такой музыкант, он сто лет назад умер.

– А что еще говорил о Люсиль Томми?

– Больше ничего.

– Не упоминал о человеке по имени Джозеф Арден?

– Нет. Пожалуйста, мне очень надо…

– Томми не говорил, что он сам спит с Люсиль?

– Мистер, у вас какое-то болезненное любопытство относительно этой девушки.

Быстро: в переднюю, назад – с наркотой в руках.

– Мистер, это принадлежит Стиву.

Я открыл окно и посмотрел вниз – прямо под нами, в проходе между домами, играли на деньги.

– Мистер…

Я взял один из мешочков – не самый маленький – и швырнул его в окно. «Так что еще Томми рассказывал о Люсиль?»

– Ничего. Пожалуйста, мистер!

Снизу – крики: дурь, упавшая с небес.

Еще два отправились следом. «Прошу вас, мистер, мне это нужно!» – четыре, пять – снизу уже орали.

«ТОММИ И ЛЮСИЛЬ!» – шесть, семь, восемь.

Девять, десять – «Вы ошибаетесь, если вы так думаете! Вот вы бы стали заниматься этим со своей сестрой?»

Сбылись мечты игроков – слава Иисусу!

Одиннадцать, двенадцать – я швырнул их в Тилли.

В центр – в архив – личное дело Стивена Венцела – приводы, фотографии. Венцел – два срока за наркоту, тот еще урод: белый отморозок со впалыми щеками. Ни сообщников – ни излюбленных мест пребывания – так что я вернулся к НИМ.

К дому – свет горит, у входа – машины. Я припарковался, внимательно всмотрелся в окна, оценивая обстановку:

Подъездная дорожка – темно – я присмотрелся в поисках новых собак. Перемахиваю забор, озираюсь вокруг – Мадж на кухне, Люсиль нигде не видать. Темные комнаты, кабинет хозяина – Джей-Си, Томми и Эйб Уолдридж.

Я пригнулся. Окна закрыты – не слышно ни звука. Что ж, придется смотреть:

Джей-Си размахивает бумагами, Томми хихикает, Уолдридж – посмотрим на его ладони – спокойно.

Приглушенные крики – так, что зазвенело стекло.

Прищурился – Джей-Си все не выпускает бумаг из рук. Подошел поближе – ч-черт – это формы Отдела административных правонарушений.

Наверное, рапорты Клайна Эксли – о вуайеристе. Кто-то спер – или Джуниор, или Уилхайт.

«Томми сказал, что ищет парня, который шпионит за его сестрой Люсиль. Он еще сказал, что чертовски зол на него».

Обогнул дом – к своей машине. Вуайерист-наблюдатель – не свожу глаз с ее окна. Прошло сорок минут – ага! – Люсиль – голая, как ни в чем не бывало. Свет погас чертовски быстро – тупо смотрю на входную дверь, по-прежнему желая наблюдать за ней.

Десять минут, пятнадцать.

Хлоп! – трое мужчин выбегают из дому – все направляются к разным машинам. «Мерк» Томми слетает с тротуара – аж искры полетели.

Джей-Си и Уолдридж отправляются на север.

Томми – строго на юг.

За ним.

Ла Брея, строго на юг, Слоусон, поворот на восток – в края, где водятся негры в пурпурных костюмах. По шоссе на восток, Централ-авеню – на юг.

Рай для вуайеристов.

Машин мало – отстану-ка от нашего любителя чернушек. Шоссе на юг – вновь на восток – Уоттс.

Томми посигналил фарами – дескать, торможу; Авалон и 103-я – длинный ряд ночных клубов.

Негритянский рай.

Два здания, связанные между собой дощатой верандой, – три этажа, открытые окна, пожарные лестницы.

Томми припарковался и вылез из машины. Подъехал – сдал назад – наблюдаю:

Он подошел к тому из зданий, что по правую руку.

Забрался по пожарной лестнице.

Ступил на крышу веранды.

Томми на карачках: шаткие доски, хватается за бельевые веревки.

Томми подглядывает в окно с левой стороны здания.

Нет, я не так выразился: не подглядывает, а просто смотрит.

Я выскочил из машины, помчался по ступенькам. В подъезде – никого, на третий этаж:

У дверей – вышибалы. Смотрят – к кому бы этот легавый? Черт с ними – вхожу в помещение.

Раскрашенные под зебру стены, гуляки: белые, цветные. Музыка. Шум – вечеринка в разгаре.

Осматриваю помещение: никого схожего с фотороботом, Томми тоже нет.

Смотрю в окно: и на крыше веранды Томми нет.

Народу валом: белые любители джаза, разодетые негры – не протолкнуться.

Ноздри защекотал дым марихуаны – длиннорылый Стиви Венцел попыхивает косячком.

Гуляки просачиваются между нами.

За его спиной – Томми, руки в карманах пальто.

Рывок – в руках у Томми обрез.

Я заорал.

Какой-то негр вырубил свет – комната погрузилась во мрак.

Тра-та-та – автомат, ясное дело, – одна длиннющая очередь. Брызги, отдельные хлопки – пистолетные выстрелы – крики – вспышка из дульного среза осветила Стива Венцела – без лица.

Истошные вопли.

Я прорвался к окну, выбрался наружу.

Пополз по дощатому скату; в волосах – стекло и брызги мозгов.