355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Джейк Хорсли » Джейк Хорсли - Воин Матрицы » Текст книги (страница 1)
Джейк Хорсли - Воин Матрицы
  • Текст добавлен: 17 октября 2016, 03:24

Текст книги "Джейк Хорсли - Воин Матрицы"


Автор книги: Джейк Хорсли


Жанр:

   

Публицистика


сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Джейк Хорсли
Джейк Хорсли – Воин Матрицы

ГЛАВНАЯ ЛОВУШКА МИРА

Прочитав книгу Джейка Хорсли, можно убедиться в правоте вывода Мартина Хайдегтера, заявившего однажды, что все крупные мыслители говорят об одном и том же. Любой автор, пытающийся идти магистральным путем европейской метафизики, неизбежно оказывается мыслящим вслед, независимо от того, насколько ему известны собственные предшественники. «Воин матрицы» посвящен вопросам, которые являются естественными для всякого работающего сознания. Почему я не свободен? Кто или что ограничивает мою свободу? Почему подлинное бытие находится всегда не здесь, а истина скрыта за семью печатями? И, наконец, есть ли выход, возможно ли обрести подлинность, найти себя, открыть истину и что для этого нужно делать?

Джейк Хорсли пытается дать ответ на все эти вопросы. С должной мерой бесстрашия, как и подобает истинному художнику, не увиливая в сторону, не оправдываясь трудностью взятой на себя миссии. Такая позиция изначально уязвима, она открыта для критики со всех сторон – хотя бы потому, что у каждого

есть своя версия порабощения и освобождения. В подобных случаях читательское внимание и читательская пристрастность гарантированы одновременно: иными словами, легко заинтересовать, но трудно не разочаровать. Уязвимость усугубляется еще и тем, что автор отнюдь не перегружен философской эрудицией: ему известны далеко не все предшественники. Зато знаниями, которыми Хорсли владеет, он владеет в совершенстве, и построенная на их основе объяснительная схема работает на пределе возможностей. Это значит, что обладатели аналогичного культурного багажа могут найти в авторе «Воина матрицы» долгожданного гуру или пророка: все накопившееся напряжение невысказанности и косноязычия воплощается в стройную, изящную теорию, возможное кредо нового компьютерного поколения.

Авторитеты, на которые опирается Хорсли, у всех на слуху: Карлос Кастанеда, Филип Дик, популярные дзенские коаны, не менее популярные мотивы экзистенциализма, усвоенные еще рок-культурой. Самый универсальный и доступный набор для достижения просветления, давно уже перешедший национальные границы и ставший достоянием встревоженной части глобализованного человечества. Но главным источником вдохновения является киношедевр братьев Вачовски – фильм «Матрица». Хорсли с самого начала предлагает отнестись к фильму предельно серьезно, как к самодостаточному СD-Евангелию, нуждающемуся в разгадке и требующему вдумчивой интерпретации. Персонажи «Матрицы» – Нео, Морфеус, Тринити, агент Смит – это одновременно и герои книги, на «опыт» которых автор ссылается для обоснования важнейших своих выводов.

Таким образом, перед нами весьма необычное явление культуры – книга, написанная по мотивам фильма. Причем речь никоим образом не идет о критическом исследовании; в данном случае кино служит исходной реальностью, чем-то вроде «жизненных впечатлений», которые писатель традиционно предлагает читателю, не испытывая никаких сомнений по поводу ценности своего приношения. Кино как зрелище и как событие уже давно обладает определенными преимуществами перед прочими жизненными впечатлениями. Во-первых, интенсивность переживаний диктует первоочередность запоминания. Во-вторых, неповторимость собственно житейских сюжетов давно уже отошла в прошлое – нам только кажется, что мы живем разные жизни, утверждает Джейк Хорсли, – на самом деле каждому предъявляется к проживанию примерно одно и то же. А извлечь нечто уникальное и индивидуально-поучительное из фильма ничуть не труднее, чем отыскать действительно свое в шаблонной стандартной повседневности. Жизнь, прожитая зрителем в кино, порой куда более содержательна, чем жизнь, проведенная клерком в офисе. Следовательно, и писатель, собирающийся делиться впечатлениями, имеет полное право руководствоваться опытом более интересной и насыщенной жизни – даже странно, что такое очевидное соображение никому прежде не приходило в голову.

Автор «Воина матрицы» решился на эксперимент по пересмотру контуров «реальной жизни, требующей осмысления»; эксперимент завершился успехом, свидетельством чего и является эта книга. Может быть, начинание окажется пророческим, станет первой ласточкой в ряду опирающейся на кинореальность литературы. Во всяком случае, благодаря Хорсли мы теперь располагаем удивительным «мультимедийным» произведением, отдельные части которого создавались в разное время разными людьми, причем между видеорядом и фильмом нет отношений первичности и вторичности: книга является путеводителем по фильму и прилегающему к нему пространству воображения – но она же служит и органичным философским обобщением зрелища. В едином языке произведения нет никакого разнобоя.

Что же представляет собой грозная и вездесущая Матрица? Прежде всего это новое имя и новый облик сверхперсональной силы, давно уже известной в своих прежних воплощениях. Когда-то не видимые невооруженным глазом существа, избравшие своей средой обитания человеческий мир (социальность), напоминали мифических чудовищ – таков, например, Левиафан, описанный Томасом Гоббсом. Сюда же относятся и инфернальные обитатели иномасштабных пространств, выслеженные Даниилом Андреевым: уицраоры, питающиеся великодержавными аффектами, игвы, жаждущие гавваха, тучнеющие от эпидемий ужаса и отчаяния… Затем звероподобных монстров вытеснили порождения беспечной и бесконечной человеческой любознательности: кажется, все началось с доктора Франкенштейна. Но достаточно вспомнить Паровоз, тотемное животное постреволюционной России и постковбойской Америки – сколько жертв было принесено этому ненасытному монстру…

Везде, где человек отказывается от своей суверенности, возникает квазисубъект, произрастающий как на дрожжах на наших отчужденных правах, ненасытное существо, больше всего на свете желающее собрать в единую плоть рассыпанные атомы-индивиды и построить из них (из нас) собственное тело, тело социума. Матрица – последнее из этих воплощений, самое хитрое и изощренное, способное управлять не только с помощью страха и энтузиазма, но и посредством программирования наслаждения, крайне стереотипных, но рассылаемых каждому в индивидуальной товарной упаковке. Изобличение матрицы, определение границ ее присутствия и, так сказать, пределов досягаемости является одной из важнейших задач для Джейка Хорсли. На страницах книги можно найти немало проницательных наблюдений.

Вовлеченные в сферу влияния матрицы («подключенные»), рядовые граждане общества потребления прежде всего дезориентированы в проявлениях своей воли, желаний и, конечно же, в осуществлении свободного выбора. Подключенный может страстно желать любую вещь (хоть всю тысячу мелочей сразу), может стремиться к тому или иному статусу, не подозревая, что предметы его вожделений предварительно заготовлены и подсунуты ему. Индивидуальные проявления фальсифицированы уже на уровне основных мотивов: секса, тщеславия, стремления быть не хуже других, наконец, на уровне самого мощного и действенного мотива – инерции повседневности. Все проявляемые старания добиться своего только способствуют консолидации матрицы, поскольку их траектории уже заранее предусмотрены и как раз проходят по линиям регенерации воплощенного тела. Порывы, спровоцированные основными мотивами, активируют команду «Распечатать!» – и появляется очередная распечатка самотиражируемого текста. Ее по инерции называют судьбой, тогда как правильнее было бы называть инструкцией.

Распознать выполнение инструкции в кажущемся проявлении свободной воли – задача не из легких. Для этого надо стать Воином. Подключенные не пересекают границы иллюзии и, соответственно, не могут взглянуть на нее с другой стороны, из пустыни реального. Ведь матрица неразрушаема даже принципом превратности, даже бунт она может обратить в свою пользу. Достаточно вспомнить участь, которая постигла движение хиппи. Эти выразители протеста против всего буржуазного, отвергающие общество потребления в самых различных его проявлениях, предпочли рваные джинсы приличному костюму, ночевку под открытым небом комфортной спальне и гитарный перебор слащавой музыке. Но, едва оглянувшись, они увидели все свои предпочтения в витринах, снабженные товарной упаковкой и соответствующими ценниками. Матрица не просто выдержала удар, она использовала энергию удара для наращивания собственной массы и упрочения невидимых цепей.

Хорсли старается не упустить ничего в своем расследовании всевластия матрицы. Скажем, своеобразной ловушкой для вовлечения и утилизации подключенных служит идея рациональности. Навыки рационального мышления помогают размещать задания в удобных персональных ячейках. Не нужно никакого экстатического единения, никакого гавваха– просто сделай свои выводы, пользуясь правилами, которыми пользуются все. Полученный индивидуальный результат легко суммируется со всеми прочими результатами, порядок нигде не нарушается, а рациональность оказывается высшей формой политкорректности, неизменно приводящей к желанному компромиссу. Затем компромисс заимствует имя у истины, и дело сделано.

И все же выход из-под юрисдикции матрицы возможен. Смутные подозрения относительно своей несамостоятельности время от времени испытывают и подключенные (именно это препятствует повсеместному распространению дешевого оптимизма), но только восставшие против матрицы (воины) способны понять, как в действительности обстоит дело. Лишь познание степени собственного порабощения дает шанс обрести подлинность и суверенность. Для этого требуется зоркость, в полной мере доступная только Просветленным, но уже воин, бросивший вызов матрице, способен к самому главному: отличить состояние мной живут от состояния я живу.

Джейк Хорсли подробно описывает путь воина, вступая в перекличку с Кастанедой и опираясь на опыт Нео, главного героя кинореальности братьев Вачовски. Перечисляются подстерегающие опасности и способы их преодоления, рассматриваются источники силы и возможные союзники воина против матрицы: перед нами разворачивается картина болевых точек современного общества. Анализ выполнен в традициях социологического очерка, идущих от «Восстания масс» Ортеги-и-Гассета с привлечением даосских и буддистских рецептов.

Воин руководствуется стратегией неподпадания миру, он учится преодолевать диктатуру основных мотивов, опознаваемую благодаря особой алчности и сосредоточенности порабощенных. Воин понимает: если в поисках счастья ты наткнулся на очередь, значит, ты забрел не туда. Восставший против матрицы культивирует чистые и интенсивные состояния души, лишенные лишенности, самодостаточные в своих проявлениях подобно произведениям искусства. Эти состояния могут иметь те же самые названия, что и аффекты порабощенных: любовь, независимость, благодать, но инфляция имен остановлена, и для каждого имени восстанавливается соответствие с сущностью.

Несомненным достоинством книги является свободное ориентирование в картине мира, сложившейся после появления виртуальной реальности. Вечные проблемы переведены на язык компьютерного поколения, язык, еще недавно казавшийся беспомощным детским лепетом, непригодным для глубоких обобщений и точных формулировок. Джейк Хорсли справился со своей нелегкой задачей, теперь мы можем видеть, как происходит самозарождение новых богов в оставленной без присмотра реальности. Например, как в мелькании клипов постепенно материализуется грозный Юкста, Бог Рекламы, требующий от своих адептов собрать три упаковки, четыре обертки, пять вкладышей, а заодно избавиться от шести признаков нездоровых волос. Уже сейчас видно, что по своему нраву новый бог ничуть не менее ревностен, чем Иегова. От Матрицы отпочковываются новые химерные матрицы, подстерегающие Нео и его последователей на пути освобождения. И Воину всегда следует помнить мудрое изречение чаньского монаха: «Последняя иллюзия состоит в том, что можно обойтись без иллюзии».

Александр Секацкий

Миптчу – за то, что назначил красную таблетку. Волшебникам и ведьмам озера Атитлан, дону Хуану Магпусу и команде Просветленных– с вечной признательностью

Энергия и есть единственно Жизнь, и есть от Тела; Рассудок же есть энергия, вервье и привходящее.

Сегодняшняя истина прежде была лишь догадкой.

Все достойное веры есть образ истины.

«Истинна древняя вера в то, что мир в конце шести тысяч лет погибнет в огне», – так мне сказали в Аду– Ибо, когда Херувим с пламенеющим мечом оставит стражу у древа жизни, все творение испепелится и станет святым и вечным, как ныне греховно и тленно.

Если б врата познания были открыты, людям открылась бы бесконечность.

Но люди укрылись от мира и видят его лишь в узкие щели своих пещер1.

Исходя из своей силы разума человек может сравнивать или судить только о том, что он познал.

Познав три чувства или три стихии, нельзя вывести четвертое или пятое.

Желания человека ограничены его познанием, никто не может желать того, чего он не познал.

Уильям Блейк

ПРЕДИСЛОВИЕ

«ЭТО НЕ ПРОСТО ФИЛЬМ, ЭТО СОБЫТИЕ!»

Когда в пасхальные дни 1999 года вышел фильм «Матрица», миллионы зрителей с энтузиазмом откликнулись на его потрясающие спецэффекты и дерзкий сюжет и выразили благодарность за то, что было ими воспринято – и совершенно справедливо – как высшего качества голливудское развлечение. Однако горстка зрителей, людей не ортодоксальной точки зрения, чьи ряды тем не менее с каждым годом растут, нашла в этом фильме нечто большее, чем просто развлечение. Она нашла в нем смысл.

Большинство этих людей-до сих пор подростки, и когда они увидели фильм, круто изменивший их жизнь, им было всего лет десять-двенадцать. Многие из них наверняка курят слишком много марихуаны, играют в жестокие видеоигры, слишком много времени проводят в одиночестве и редко берут в руки книгу, если вообще ее берут. Вполне возможно, что среди проницательных взрослых есть люди, которые постигли «смысл» фильма, но их явно немного. Большинство взрослых зрителей (поскольку они уже выросли) утратили гибкость, воображение, а возможно, и иллюзии, необходимые для понимания фильма на более глубоком уровне и для осознания его как «истины». Но тысячи, а то и миллионы подростков были готовы к идее о том, что реальность – это «дерьмо» без малейшей надежды на улучшение, они-то всей душой и телом восприняли «Матрицу» и без сомнений и сожалений с жадностью проглотили красную таблетку. Остальные же из нас, как сказано в фильме, к отключению еще не готовы.

Вероятность того, что все рассказанное в фильме – абсолютная правда (пусть даже в замаскированном и искаженном виде), оказалась для многих молодых людей слишком дразнящей, слишком приятной, слишком бунтарской и радикальной, чтобы ей противостоять. Они восприняли фильм целиком и, соответственно, приспособили к нему свое мировоззрение. «Матрица» – не просто еще один научно-фантастический запудривающий мозги фильм, она – сигнал, посланный из реального мира (мира Морфеуса, Зиона и «Навуходоносора») в мир иллюзорных лабиринтов, где все мы в ловушке. Сигнал послан, чтобы сообщить нам о том, что с нами происходит, и передать необходимые сведения о том, как выбраться из это– го мира, пока это еще возможно, и возвратиться в реальность.

Однако вера в это вовсе не так безумна, как может показаться на первый взгляд, и вовсе не должна тревожить родителей, уже обеспокоенных все более и более углубляющейся пропастью между отцами и детьми. Быть может, дети и безумны, но они не глупы. И даже если они не могут отличить Пана от Диониса, а Юнга от Джозефа Кэмпбелла, все равно они знают о мифах и легендах всё. Они знают об интеллектуальных упражнениях, или головоломках, как они их называют, и они знают, что все это метафора. Они инстинктивно понимают, что смысл, просачивающийся к нам через различные каналы СМИ, то есть через матрицу, утрачивает свою чистоту, и однако же его суть чудесным образом остается нетронутой. Эту суть можно свести к трем главным истинам или условностям:

Мир – это тюрьма, сотканная из наших мыслей, грез, страхов и желаний; ее цель ослепить нас и скрыть правду о нас. Мы – рабы. Своей жизнью и судьбой мы распоряжаемся не больше, чем скот в стаде или куры в курятнике. Мы находимся во власти у сил, о которых совершенно ни чего не знаем и которым совершенно нет дела до нашего благополучия. Человечество – это пища, а тот мир, который мы воспринимаем, – это искусно сконструированный механизм, посредством которого нас отвлекают от того факта, что мир – это ферма, а мы – стадо скота. Все наши мечты – это мечты мяса, перед тем как его съедят.

Я утверждаю, что принять эти три идеи как имеющие отношение к реальности могут только люди с широким кругозором или абсолютно лишенные иллюзий (а лучше то и другое вместе взятое). Эти идеи удерживаются в удобных границах фантазии, будь то научно-фантастические фильмы или книги, античная мифология или голливудский боевик. Но на самом деле эти идеи вовсе не новы.

Эти идеи, сохранившиеся в большинстве культур, являются центральными для систем человеческих верований и известны на протяжении всей письменной истории. Например, на том, что мир вовсе не то, чем он кажется, настаивали все религии, на это указывали все мифы, к этому, вопреки всем здравым и даже не здравым сомнениям, пришла в прошлом веке наука.

Мы лишены права голоса при принятии решений; воля – всего-навсего самая любимая нами и рьяно защищаемая иллюзия; мы – всего лишь крохотный элемент гигантского механизма, огромной системы, которую с наших сегодняшних позиций мы даже не способны себе представить, – именно этому нас, с младых ногтей до старости, учат все религии. Мифы подразумевают точно те же аргументы: если Бог или боги есть, человеческие усилия неизбежно превращаются в глупое безрассудство, в лучшем случае это своеобразное божественное испытание, в худшем – шутка холодного и безразличного Рока. Хуже всего то, что современная наука, от Дарвина до теории хаоса, приводит те же самые аргументы, излагая их в рациональной, а не мистической форме, и заменяя такие понятия, как Бог и Рок, на гравитацию и субатомные частицы.

Остается рассмотреть третью идею. Ни религия, ни наука до сих пор даже мимоходом не утверждали, что человечество существует для того, чтобы служить пищей для существ, о которых мы ничего не знаем. Они пожирают нас, как каждый вид существ пожирает те виды, что ниже его, – пожирает ради собственного выживания. Конечно, человечество всегда считало человека главным хищником в мире хищников, надежно обосновавшимся на вершине пищевой цепочки. К тому же некоторые гностические тексты называют Бога «пожирателем людей», и если не считать этой довольно неловкой промашки (а ведь именно за такого рода промахи гностические тексты были удалены из Библии), то какие-либо важные параллели с этой крайне неприятной идеей мы находим только в древних мифах и оккультизме. Но к этому мы еще вернемся.

На данном этапе я хочу показать, что в фильме «Матрица» в развлекательной и даже легкомысленной и упрощенной манере поставлены вопросы, важные для понимания удела современного человека и того, что значит быть человеком. Как и все основные мифы, фильм затрагивает проблемы как частного, так и всеобщего характера, относящиеся к истинному и к мирскому, и переносит их в воображаемый мир. Несмотря на то что эти проблемы вынесены за пределы нашего повседневного опыта, или, скорее, благодаря этому, они приобретают для нас совершенно новый смысл. Пробуждается истина, хотя бы на те два часа, когда мы переносимся в другой мир, где нет ничего истинного, а значит, все возможно. Иными словами, безнадежность, отчаяние, паника, скука, тревога, паранойя, утрата собственного «я», чувство нереального, ощущение, будто ты загнан, лишился воли и энергии, будто против тебя строят заговор, ты находишься в тупике и выхода нет, а главное, чувство полной бессмысленности и бесполезности, которое охватывает общественную и частную жизнь в XXI веке, – все это обретает свой точный смысл в рамках созданной в «Матрице» системы ценностей.

Именно об этом говорят и мифы. Они не столько рационально объясняют нашу жизнь, сколько эмоционально ее истолковывают. Мифы созданы не для того, чтобы объяснить происходящее, а для того, чтобы прояснить наши чувства по поводу того, что происходит. Мифы – это коллективные фантазии. Поэтому «Матрица», в которой жизнь рассматривается как коллективная фантазия, – это действительно мифическая история. Миф самого человечества, фантазия в фантазии, миф о мифе, метафора ради метафоры. В фильме переплетаются наука и религия, при этом обе они оказываются всего лишь взаимодополняющими друг друга формами мифологии: рациональной и интуитивной, левым и правым полушариями головного мозга. Истина постигается не через одно или другое, а через правильное расположение и сочетание обеих. Если жизнь – это всего лишь временная, иллюзорная и, в конце концов, произвольная интерпретация энергии, то мифы – это схемы, следуя которым мы придем к пониманию умственных процессов, приводящих к данной интерпретации. И это не значит, что если они меньше реальности, то они вне нее, напротив, они вне реальности потому, что они – те самые механизмы, посредством которых эта реальность создается. В этом случае фильм, являясь голограммическим комплексом внутри голограммы самой жизни, вполне может быть окном и даже дверью в реальность, которая лежит за ее пределами. Возможно, именно то, о чем пытаются нам поведать наркоманы и компьютерщики, – это и есть истина.

Как и все настоящие мифы, «Матрица» – это процесс индивидуации, во время которого душа посредством испытаний и страданий очищается от всего чуждого и обретает себя как целостность. В фильме апофеоз этого «я» приобретает форму просвещения, когда мир оказывается всего лишь миражом, который играет с душой, испытывает ее и бросает ей вызов. Как только Нео способен «прочесть код», игра окончена или, как минимум, переходит на следующий уровень. Он насмешливо и чуть с грустью качает головой и ленивым движением руки останавливает летящие в него пули, как будто хочет сказать: «Довольно». Воспринимая мир таким, каков он есть, Нео превращает его из неприятеля в союзника, возможно, даже в благодетеля… Мир – объект его воли: Нео формирует то, что считает нужным. Эта сверхъестественная кульминация делает «Матрицу» самым великим и самым популярным приключенческим фильмом, не просто мифом, а метамифом, мифом о внутреннем процессе, посредством которого создаются мифы и люди. В «Матрице» мир представлен как миф, а Человек – как Мессия и его Враг, как разрывающийся на части между двумя противоположными сторонами своей сущности.

Поскольку слишком многие подростки и даже взрослые верят в то, что «Матрица» скрывает тайны, разгадать которые способны только они, – тайны могущества, просвещенности и независимости, – отвергнуть эту веру с порога было бы с нашей стороны неразумно. Если мы доверяем наркоманам, киноманьякам и киберпанкам – всем этим глашатаям грядущего Духа времени, интуитивно способным отличить обычный научно-фантастический блокбастер от подлинного откровения, – тогда мы обязаны, как минимум, допустить, что «Матрица» – это нечто большее, чем просто фильм. Поскольку современные дети предпочитают читать с компьютерного экрана и средством их коммуникации являются образы и свет, поскольку жизнь, вселенную и все прочее они толкуют при помощи боевиков, фэнтези, романтических приключений, триллеров и спецэффектов, а религия и наука, равно как и мифология, видятся составной частью тайного заговора, обманом направляющего нас к молчаливой покорности и превращающего в стадо «спокойных индусских коров» (как заявил Тайлер Дёрден, герой фильма «Бойцовский клуб»), постольку единственным источником, где остается искать смысл, являются кинофильмы и СМИ. Двадцать пять лет назад панк-рок дал подросткам нечто такое, во что можно верить и чему можно подражать, он служил той же цели, какой служила бы и религия, если бы те же подростки еще раньше не заклеймили религию как нечто «некрутое». Сегодня с каждой пролетевшей наносекундой молодежь становится все более эклектичной и черпает вдохновение и информацию (как руководство к действию) где только можно. Кино – это главное из искусств, а фильмы вроде «Матрицы» сочетают в себе чувствительность панков, философскую интуицию, мистицизм кун-фу, теорию тайного заговора оккультизма, шик массового уничтожения, галлюциногенные образы и эффекты, параноидальную убежденность и, наконец, мессианское послание спасения. Такое кино для молодого поколения – как минимум, священная книга нашего времени.

Возможно, этот фильм – миф нашего времени. Искусно сработанная программа, карта, следуя которой (если делать это прилежно и упорно) мы, как и Томас, сумеем отыскать фундаментальную истину о себе. Во всяком случае, не сделав этого, мы были бы просто дураками. Ибо, как утверждает последний великий миф нашего времени (христианство), «Истина сделает вас свободными». Свобода– вот о чем «Матрица». Чтобы это понять, вовсе не обязательно быть киберпанком.

Джейк Хорсли, август 2002


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю