Текст книги "Игра киллера"

Автор книги: Джей Бонансинга

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)

Уиллард врезался головой в металлическую коробку с гигиеническими салфетками. Металлическая стенка треснула, и на Уилларда посыпалась волокнистая масса. Он издал какой-то булькающий звук и снова попытался ухватить Джо за горло, но Джо было уже не остановить. Голова его гудела от гнева, раскаленного добела гнева на этого психа и труса, убийцу невинных людей, невинных детей. Джо ревел от ярости, бил Уилларда с локтя, удар за ударом, вбивая его в разбитое зеркало.

То ли на пятом, то ли на шестом ударе он сломал себе руку.

Это случилось, когда голова Уилларда вдруг дернулась вправо и рука, пролетев влево, ударилась о металлическую коробку с салфетками на стене. Костяшки пальцев пронзила внезапная боль, он отлетел спиной к двери, схватившись за больную руку, а Уиллард мешком свалился на унитаз. Джо жадно хватал воздух ртом. Боль была ослепляющей. Будто пальцы правой руки сунули в расплавленную лаву, в глазах потемнело, голова закружилась, подступила тошнота. Джо посмотрел вниз на Уилларда. Тот завалился набок, сидя на унитазе, будто упал в обморок во время испражнения. Глаза его закатились под лоб, белки были как два сваренных вкрутую яйца. Джо с трудом перевел дух и попытался встать поудобнее, потому что самолет шел на снижение, и его качнуло вперед.

Как удар по лицу, раздался стук в дверь и приглушенный дверью тревожный голос стюардессы:

– Сэр? Мы идем на посадку. Если вы вернетесь на свое место, я буду вам очень признательна.

Джо подавил желание закричать.

– Секунду, буквально одну секунду.

Рядом с унитазом висела еще одна коробка – держатель бумажных полотенец. Джо оторвал полосу мягкой бумаги и обернул поврежденную руку. Боль усиливалась, будто в руке пульсировал ток высокого напряжения, палец полностью онемел и начал опухать и менять цвет. Джо сделал несколько глубоких вдохов, выпрямился, стер пот со лба и пригладил волосы. Он уже повернулся к двери, когда услышал звук.

Это стонал Гэбриел Уиллард с окровавленным лицом, сидя на толчке. Слова выходили из его рта пузырями кровавой слюны:

– Старая пьянь... Ты понятия не имеешь... Ты уже труп.

– В самом деле? – Джо повернулся и быстро вдвинул колено в лицо Уилларду с такой силой, что все тело этого труса дернулось, и он моргнул, как собирающаяся перегореть лампа. Джо последний раз посмотрел в его пустые глаза. – Я постараюсь это учесть.

Джо повернулся к двери.

– Сэр, что у вас там?

Снова стук и возмущенный голос стюардессы.

Джо застыл с рукой на щеколде.

Что-то он не учел, что-то страшное, и на мгновение он не мог шевельнуться. Он не мог заставить двигаться ноющие ноги, не мог найти в себе силы повернуться и взглянуть на скрюченное тело террориста. Что-то в мозгу его звенело, как сломанный набат, какое-то предупреждение, что-то, что мелькнуло на краю поля зрения при взгляде на отключившегося террориста. Что-то такое, что много раз являлось ему в кошмарах.

– Сэр!

Джо повернулся и оглядел неподвижное тело Уилларда.

Террорист сидел на дыре, глаза его остекленели и остановились, лямки парашюта запутались под рукавами поношенного кожаного пиджака, одна нога подогнулась под другую под неестественным углом. На полу под ним лежал какой-то блестящий металлический предмет, наполовину заслоненный правой ногой, застрявший под унитазом, куда он упал во время схватки. Размером с книгу в бумажной обложке, какое-то устройство поменьше привязано сверху медным проводом. Выглядит как толстый слой формовочной глины. Серое, как шлакоблок, восковидное. И чем больше Джо на это смотрел, тем больше понимал, что это не формовочная глина, а нечто в миллиард раз более опасное. Небольшое устройство на верхней стороне предмета мигало – на светящемся дисплее шел обратный отсчет.

Ты уже труп.

Волосы у Джо встали дыбом, мускулы напряглись, сфинктер заднего прохода сжался и яйца втянулись внутрь, как мороженые орешки, потому что он вдруг понял, что это за предмет. Это была бомба, бомба, которая должна была сработать через пару минут после того, как Уиллард выпрыгнет в свободный полет, и теперь омерзительная правда металлическим холодом поползла вдоль позвоночника Джо: часы уже тикают.

7

– Мисс Варгас, я пытаюсь вам объяснить, что никаких обязательств с вашей стороны здесь не...

– Так что вы конкретно хотите сказать?

– Говоря упрощенно, когда к нам в «Лэйк Шор Бэнк» вкладывают необычно большие суммы в наличной валюте, мы считаем своим долгом предложить определенную стратегию финансового планирования...

– Так, давайте я вас остановлю прямо здесь, поскольку дело в том, что я никаких вкладов не делала.

– Прошу прощения, но здесь, видимо, произошло какое-то недоразумение.

– Вот именно, недоразумение.

– Вы хотите сказать, что не знаете о пришедшем вчера телеграфном переводе?

– Свой последний вклад в ваш банк я сделала в прошлую пятницу. Что-то около двухсот пятидесяти баксов, которые вернули мне после перерасчета налогов.

– Мисс Варгас, я прошу прощения, но вчера вечером на ваш счет поступил по телексу из Женевы куда более солидный вклад.

– Как?

– Как я уже говорил, согласно нашим правилам, мы предлагаем вам воспользоваться услугами нашей группы распоряжения инвестициями разумеется, совершенно бесплатно.

– Погодите минуту. Вы сказали, что мне телеграфный перевод из Женевы?

– Совершенно верно.

– Из Женевы в штате Иллинойс?

– Нет, мэм, из Швейцарии.

– Это что, ваш рекламный трюк? Я ваш миллионный клиент или что-то вроде?

– Я не шучу, мисс Варгас.

– Вы сказали, большая сумма?

– Совершенно верно, очень значительная сумма.

– Насколько значительная?

– Один миллион долларов.

– Извините, я не расслышала?

– На ваше имя перечислена сумма в один миллион долларов, мисс Варгас, и мне кажется, вам следовало бы явиться лично, чтобы удостоверить...

– Один миллион?

– Именно так, и я хотел бы...

– О Матерь Божья!

– Мисс Варгас? Алло? Мисс Варгас, вы слушаете меня? Алло? Алло?

Мэйзи ударила по тормозам перед домом Джо, а в ушах ее все еще эхом звучал утренний разговор.

Какое-то время она сидела, сбитая с толку, не в силах собраться с мыслями, и через окно своего потрепанного «ниссана» смотрела на собравшуюся у ворот толпу зевак. Толпа состояла из обычного для этого района народа – несколько чернокожих матрон с сетками для волос на голове и цепляющиеся за их юбки дети, пара высохших стариков, стайка подростков и темных личностей, и все они тянули шеи, стараясь заглянуть за желтую ленту с надписью «место преступления». Эти ленты были протянуты повсюду, полощась на ветру, как желтые праздничные вымпелы. Полицейские машины стояли углом у выезда из соседнего переулка, где выстрелами из дробовика были повреждены окна и стены. Минуту Мэйзи не могла пошевельнуться, будто весь мир закружился карнавальной каруселью, и центробежная сила вдавила ее в сиденье.

Всего минуту назад на таких же американских горках эмоций она оказалась в «Лэйк Шор Бэнк».

Миллион долларов оказался настоящим. Ни в банке, ни в Швейцарии никто понятия не имел, откуда появились эти деньги. Все имена в исходных документах были обозначены цифрами, а швейцарцы заявили, что не имеют права давать никакой дополнительной информации. Мэйзи была просто ошарашена. Меньше чем за сутки жизнь ее изменилась от великого до смешного. Только она собралась укрепить отношения с мужчиной своей мечты, как ее возлюбленный Джо сыграл в Джекила и Хайда, бросив ее, как дурную привычку. Постановка «Тристана и Изольды» застопорилась из-за местной забастовки союза театральных рабочих. И плюс ко всему из воздуха возникает миллион баксов и падает на сберегательный счет Мэйзи в «Лэйк Шор Бэнк». Мэйзи уже годами даже не играла в лотерею и вдруг оказалась владелицей полного багажника долларов.

Но почему именно она?

Мэйзи знала, что все нити ведут к Джо.

С той минуты, как она увидела его блеснувшие влагой глаза там, в гримерной, она знала, что случилось что-то серьезное. Не зная, что конкретно, она была чертовски уверена, что Джо вляпался в какую-то мерзость. Ей вспоминались смутные странные впечатления за время их встреч. Блеснувший в шкафу металлический предмет. Звонивший посреди свидания пейджер, вызывавший Джо по каким-то таинственным делам. И теперь, оказавшись на месте свежего преступления рядом с домом Джо, Мэйзи была уверена, что Джо попал в какое-то катастрофическое положение. Значит, таким полным и резким разрывом их отношений он пытался вывести ее из-под удара. Но какого удара? И какое отношение он имеет к этому миллиону долларов? Мысли Мэйзи мешались, нервы были слишком напряжены, душевная рана слишком свежей. Она действительно влюбилась в этого человека, влюбилась так, как только может влюбиться женщина. Но что же ей теперь делать? Что делать с этими глупыми мечтами – домик в пригороде, белый заборчик вокруг садика, ребятишки, собачка, кошечка и еще хрен знает что?

Мэйзи глубоко вздохнула и заставила себя открыть дверь и выйти.

Был буйный весенний день, и ветер полоскал юбку с африканским орнаментом вокруг мускулистых ног Мэйзи, пока она шла к офицеру в полицейской форме, который стоял возле автостоянки. За ним возвышался викторианский дом, прямоугольный монолит кирпича и извести. Солнце отражалось от строя окон, и звук полощущейся на ветру ленты усиливал повисшее в воздухе напряжение.

Мэйзи подошла к полицейскому и обратилась к нему как можно сердечней:

– Извините, э-э... сэр...

– Пожалуйста, не заходите за ограждение, мэм, – перебил полицейский, держа руки на бедрах. Он был молод, от усердия таращил глаза и держался напряженно.

– Вы не могли бы объяснить мне, что здесь произошло?

– Пожалуйста, отойдите назад.

Мэйзи сменила тактику и вдруг выпалила:

– В этом доме живет мой жених, ясно? И я буду очень признательна, если мне кто-нибудь скажет, что здесь творится.

Полицейский уставился на нее:

– Здесь живет ваш жених?

– Вы правильно поняли.

Мэйзи почувствовала, как сердце подскочило к горлу. Она уже давно не врала полицейским, но это вернулось автоматически, как умение ездить на велосипеде.

Полицейский вынул из нагрудного кармана блокнот.

– Имя?

– Мое или его?

– И то, и другое.

Мэйзи на мгновение заколебалась, потом сказала:

– Меня зовут Варгас, Маргарет Варгас, а его – Джо Флад, и я хотела бы получить какие-нибудь объяснения.

Офицер перестал писать и посмотрел на нее неожиданно сузившимися глазами.

– Подождите, пожалуйста, здесь, мэм.

Полицейский зашагал к выходу из переулка, а у Мэйзи кровь зашумела в ушах и побежала быстрее. Возле полицейских машин, рядом с полуразрушенной пожарной лестницей стояли двое в штатском, болтали и пили кофе из бумажных стаканчиков. Молодой полицейский подошел к ним, что-то сказал и показал рукой на Мэйзи. Детективы переглянулись и быстро направились к ней.

Мэйзи задрожала, вдруг поняв, что дела еще хуже, чем она могла даже себе представить.

* * *

– Сэр, ответьте, пожалуйста, если слышите меня!

– Да, да, уже выхожу, – невнятно пробормотал Джо, скорчившись в консервной банке туалета, пытаясь успокоить дыхание и понять, что делать. Взгляд его перебегал с неподвижного тела Уилларда на кусок пластиковой взрывчатки и обратно. Пальцы его оледенели, но он, как никогда в жизни, сосредоточился на своей задаче.

Выжить.

В голове Джо разворачивался сценарий кошмара, все возможные события, прошлые, настоящие и будущие, одновременно бомбардировали мозг; он видел, как Уиллард несет спрятанный в кейсе парашют, детонатор и детали пластикового пистолета пришиты изнутри к брюкам, химикаты в пачке сигарет, контейнер с пластитом в бутылке из-под виски, и часы отсчитывают время сколько? 8:21... 8:20... 8:19... 8:18. Джо решил, что Уиллард должен был дать себе десять минут, чтобы выбраться. Вдруг Джо понял с абсолютной ясностью, что из этой необычной ситуации есть только один выход, и успех или провал зависят от того, насколько хорошо сможет Джо управиться с этим «глоком» в ближайшие восемь минут.

Джо посмотрел на часы, сопоставив время со счетчиком часового механизма бомбы.

Пистолет лежал под Уиллардом, намокая в струйке ароматизированной воды. Джо наклонился, вытащил пистолет из-под ног Уилларда, поднял к свету и проверил магазин. Это была пластиковая обойма с тефлоновыми пулями. Десять патронов. Если Джо правильно понимал, вода не портит механизм пластикового пистолета. Джо обтер обойму о штанину, вставил ее в рукоятку пистолета и взвел курок. Эта хреновина щелкала, как автомат, выдающий конфеты. Джо видал пластиковые «глоки», но стрелять из них ему не приходилось. Пластмассовое оружие было все же пока экспериментальным, поскольку никому не удалось до конца решить физические проблемы. Самой большой трудностью всегда была отдача. Газы, образующиеся при выстреле, разрушали почти любой пластик. Но у «глока», кажется, есть ряд «дульных тормозов» вдоль ствола для выпуска лишних газов. Джо никогда не пользовался подобным оружием, но, по правде говоря, сейчас было наплевать, стреляет ли эта штука или нет.

На ближайшие несколько секунд ему был нужен только маленький дополнительный аргумент.

Джо повернулся к двери, сунул пистолет в карман брюк и собрался. Потом отодвинул щеколду и распахнул дверь.

За дверью стояла, держа руки на бедрах, коротко стриженная азиатка-стюардесса. За ней переминался с ноги на ногу мужчина в деловом костюме, с излишним весом и переполненным мочевым пузырем.

– Надеюсь, с вами все в порядке? – спокойным тоном спросила стюардесса, но в миндалевидных глазах ее сверкали гневные искры.

– Да, все нормально. – Джо смотрел вперед, в сторону кабины. – Укачало немного. Когда будет посадка?

– Мы будем в аэропорту минут через двадцать, не больше. А сейчас, если вы не возражаете...

– Мисс, вы не могли бы уделить мне одну минуту?

Джо изображал нервничающего пассажира. Тем временем толстый пассажир быстро протискивался в туалет.

– Эй, послушайте! – Джо оглянулся на него через плечо. – Может быть, вам лучше подождать, когда освободится другой туалет? Я там оставил жуткий беспорядок.

– Прошу вас, сэр! – Стюардесса пыталась отправить Джо на место. Она явно была не в настроении. – Вернитесь на свое место, прошу вас.

– Послушайте, мисс, мне нужно с вами поговорить. – Джо направился к кухне. – Очень важно. Прошу вас.

Стюардесса вздохнула, завела глаза к потолку и провела Джо в кухню.

Джо взял ее под руку, будто собираясь что-то сказать по секрету. В этот момент из туалета раздался глухой стук и топот, и стюардесса оглянулась через плечо. Она увидела, как толстяк вылетел из туалета с вытаращенными, мигающими глазами и дрожащим подбородком.

– Там кто-то... – закричал он, – кто-то лежит! Там кровь!

– Что?

Стюардесса ринулась к толстяку, но Джо схватил ее за руку и втянул в кухню.

– Простите, мисс. – Джо мягко упер ствол «глока» ей в ребра. – Мне нужно от вас небольшое одолжение.

– Что? Не понимаю.

Она смотрела вниз, на пистолет.

– Послушайте меня внимательно. – Джо прижал пистолет чуть сильнее только чтобы подчеркнуть свои слова. – Помогите мне кое-что уладить, и все будет нормально.

Стюардесса подняла на него глаза. Они вылезали из орбит.

– Я не могу... Мне не положено... Этот самолет не должен...

Женщина судорожно подбирала слова, и Джо видел, что она, несмотря на панический страх, пытается остаться маленьким храбрым солдатом авиакомпании, жить и умереть по уставу. Черт побери, его это даже восхитило.

– Лапонька, оно того не стоит, – сказал Джо и повел ее по салону первого класса, мимо дремлющих важных шишек и попивающих «Кровавую Мэри» богатых разведенных жен. – Жертвуете собой ради компании? Сколько они вам платят? Да во всем мире нет таких денег, за которые стоило бы рисковать жизнью, я прав?

– Пожалуйста, не убивайте меня, – прошептала она.

– Одна маленькая услуга, и можете вернуться в салон.

Они подходили к стене в переднем конце салона первого класса, где была дверь кабины пилотов – фибергласовый овал с большой металлической щеколдой и надписью «ТОЛЬКО ДЛЯ ЧЛЕНОВ ЭКИПАЖА». Джо подтолкнул стюардессу к двери и прижал ствол к ее лопаткам.

– Через десять минут, – сказал он вполголоса, – вы будете сидеть в баре терминала, и вам будет о чем рассказать родственникам в День Благодарения.

– Что вы хотите, чтобы я сделала?

– Проведите меня в кабину пилотов.

Стюардесса поняла, что она в ловушке.

– Но нам запрещено...

– Время, лапонька, – решительно прервал ее Джо и шевельнул стволом, поддев застежку ее бюстгальтера.

Самолет снижался, вибрируя и слегка покачиваясь. У Джо горело в желудке. Поврежденная рука онемела на рукоятке пистолета.

Стюардесса нажала кнопку интеркома рядом с дверью и склонилась к микрофону:

– Капитан Датчинг, это Дженнифер. У нас тут непредвиденная ситуация. Не могли бы вы впустить меня на секунду?

Ответа не последовало.

Джо посмотрел на часы и прикинул оставшееся время: 7:11... 7:10... 7:09...

– Скажите им, что в салоне пожар, что хотите!

У него в мозгу тикал невидимый таймер, сближая концы проводов.

Стюардесса постучала в дверь кулаком:

– Джим, пожалуйста, впусти меня.

Дверь сдвинулась и с шелестом отворилась.

– Боже мой, Дженнифер, что стряслось? – В дверном проеме стоял второй пилот – худощавый рыжеватый молодой человек в голубой форменной рубашке. Под мышкой у него был пюпитр с зажимом, изо рта пахло выпитым кофе и солеными крекерами. – У нас тут сейчас работы по гор...

Джо приставил ствол пистолета к его виску и шагнул в свет и шум кабины пилотов.

– К сожалению, нет времени объяснять, джентльмены. – Джо подтолкнул второго пилота к его креслу. – Нам всем нужно постараться как можно быстрее посадить это корыто на землю.

Кабина пилотов оказалась меньше, чем он предполагал. Тесная клетушка с двумя креслами и полукругом приборной доски с циферблатами и рукоятками. И куча мелочей, которых не ожидаешь увидеть, – рычаг вроде ручного тормоза, звездный коврик на полу, автомобильный освежитель воздуха с сосновым ароматом над приборной панелью. Все это, вместе со взрывами шипения из рации обрушилось на сознание Джо, слегка оглушив.

– Что тут происходит?

Капитан даже не поднял голову от приборов. Это был пожилой мужчина с седеющими волосами и армейской татуировкой на правой руке. Рукава его форменной рубашки были закатаны, а правая рука лежала на переключателях.

– Давайте сажать самолет, ребята, – сказал Джо.

– Ты чего, решил угнать нас в Пеорию?

Второй пилот нервно улыбался, парализованный страхом. Он поднял руки, и в глазах его был заметен ужас.

– Ребята, мне очень неохота так с вами поступать, – произнес Джо ровным голосом, – но если вы не посадите эту штуку pronto[6]6
  Pronto – быстро, немедленно (исп.).


[Закрыть], мне придется стрелять вам по конечностям.

– А кто вы, черт побери, такой?

Капитан Датчинг теперь смотрел на Джо, его ледяные глаза пылали гневом.

– Некогда объяснять, шкипер. – Джо навел пистолет на правый глаз капитана и взвел курок, дослав в патронник девятимиллиметровый аргумент. Через шесть минут будем или на земле, или в другом месте.

– И что ты сделаешь? – У второго пилота случился внезапный взрыв смелости. – Застрелишь нас? А кто будет сажать самолет?

Джо приставил дуло к правому бедру второго пилота и спустил курок.

Резким щелчком прозвучал выстрел, вспышка осветила ткань брюк и тонкие волоски на руке Джо.

Второй пилот конвульсивно дернулся, из легких его вырвался вопль. С виду казалось, будто Джо пришил его к креслу скобкой строительного пистолета, пуля застряла в мягких тканях.

– Ааааа!.. Аааааа!.. Господи Боже мой!

Второй пилот хватал ртом воздух, прижимая ладони к входному отверстию размером с десятицентовик.

– Аааа!.. Ааааа!.. Черт возьми!

Капитан начал бешено переключать рычажки, рявкнув в микрофон:

– Я – Сто девятый «Вестерн игл»! Прошу приоритетной посадки! Земля, кто меня слышит?

В динамиках затрещало, сквозь шорох статики прорвался голос:

– Сто девятый, говорит диспетчер наземной службы аэропорта Спрингфилд Метро, посадку не разрешаю.

– В чем дело, Спрингфилд?

– Мы загружены до предела, Сто девятый. Попытайтесь связаться с другими аэродромами.

Второй пилот все стонал:

– Господи... Боже мой... Боже мой...

– Заткнись, Дуг!

Капитан старался не отрывать взгляд от приборной панели.

– Я ранен, Джим, Бога ради...

– ЗА-А-ТКНИСЬ, ДУГ! – Командир корабля щелкал переключателями рации. Говорит Сто девятый «Вестерн игл», нужна срочная посадка, Куинси? Диспетчер Куинси, вы слышите меня?

Сквозь треск статики донесся новый голос:

– Сто девятый, говорит диспетчер аэропорта Куинси.

– Куинси, нам нужна срочная посадка.

– Посадку не разрешаю, Сто девятый, у нас все забито.

Джо посмотрел на часы: 6:32... 6:31... 6:30... 6:29...

Он подошел сзади к капитану и ткнул стволом пистолета ему в ухо. Пластмассовый ствол был еще горяч и издавал сильный запах авиамодельного клея.

– Нельзя терять время, парни, я уже сказал.

Джо снова взвел курок пистолета, подчеркивая срочность, потому что перед его мысленным взором стояла бомба в туалете, отсчитывающая секунды, и эта срочность отразилась на его лице, потому что капитан, посмотрев ему в глаза, уже не мог оторвать взгляд.

Капитан отвернулся к консоли и просто зарычал:

– Диспетчер Куинси, у нас чрезвычайная ситуация на борту! Запрашиваю немедленное разрешение на посадку и обеспечение всех спасательных служб. Вы поняли меня?

Молчание, треск и ответ:

– Вас понял, Сто девятый, даю коридор подхода и приоритетную посадку.

– Понял, Куинси, мы на высоте семь тысяч футов и продолжаем снижение.

– Вас понял, Сто девятый, принимаю вас на левую полосу один-восемьдесят.

– Понял, Куинси. – Капитан наклонился вправо и в микрофон внутренней связи сказал: – Дженнифер, подготовь пассажиров к аварийной посадке.

И капитан Датчинг вернулся к работе.

Джо смотрел, как командир корабля перебрасывает переключатели, вертит ручки и подает вперед рычаг управления. С резким громом полыхнули выхлопы двигателей, а на изогнутое ветровое стекло стали налетать дымные клочья облаков. С каждым прыжком и падением самолета, с каждой новой перегрузкой прыгало сердце Джо, с уменьшением высоты все сильнее становились свет и шум.

Джо подумал, не помолиться ли.

Второй пилот с гримасой боли держался за ногу.

Через минуту облака исчезли, ветровое стекло заполнила хрустально ясная панорама лежащего внизу ландшафта. Волосы на голове Джо шевельнулись от нервного напряжения, когда он посмотрел на часы и увидел, как секундная стрелка заходит на очередной круг. Капитан потянулся и повернул рычаг перед сиденьем второго пилота. Из-под ног послышался гудящий шум – самолет выпустил шасси и опустил элероны. Самолет дернулся влево, потом вправо и ухнул вниз.

Сфинктер заднего прохода Джо сжался пружиной, и Джо стал обдумывать план ухода. Он пошарил в карманах свободной рукой и нашел там большой носовой платок с монограммой. Платком Джо закрыл лицо, завязав концы на затылке. Как Джесси Джеймс в старом вестерне. Хотя большинство пассажиров и членов экипажа уже достаточно его рассмотрели, чтобы узнать на любом углу или на опознании, Джо хотел во время бегства остаться как можно более анонимным. Если он хотел выбраться из этой истории целым, это нужно делать быстро и осторожно.

– Сто девятый, влево два-два и на высоте двадцать посадка.

– Вас понял, Куинси, захожу на посадку.

Капитан направил нос самолета вниз.

– Сто девятый, сбросьте скорость на полтора узла.

– Вас понял, Куинси.

Джо повернулся к двери, остановился и оглянулся на пилотов.

– Благодарю за сотрудничество, ребята.

Капитан ответил гневным взглядом:

– Да пошел ты на... Джо закрепил платок и вышел обратно в салон.

Возле туалета столпились люди, глядя внутрь на Уилларда и несвязно переговариваясь сквозь заглушенный шум двигателя. Стюардесса стояла в дверном проеме кухни, что-то шепча в телефон, который держала в руке. Джо быстро прошел по проходу, поднимая пистолет так, чтобы всем было видно.

– Всем на свои места, пассажиры!

Все посмотрели на Джо расширенными и застывшими глазами, как зверьки, попавшие под луч фар приближающегося грузовика.

– Убедительно прошу вас не прикасаться к человеку в туалете! – Джо взмахнул пистолетом, как будто это было удостоверение полицейского. Вернитесь на свои места, успокойтесь, дышите глубже и сидите тихо, как хорошие дети. Всем ясно?

Пассажиры стали расползаться по своим креслам.

Джо подошел к стюардессе и отобрал у нее телефон.

– Нам придется сделать непредвиденную остановку, – сказал Джо сквозь промокший платок громко и отчетливо, как воспитатель в детском саду, кладя телефон на столик.

Самолет снижался, тяжесть придавила Джо к полу, кишки тянули вниз. Ухватившись за дверной проем, Джо бросил быстрый взгляд на часы. Осталось менее четырех минут.

– Кто вы? – Стюардесса смотрела на него затуманенным слезами взглядом. Ей было страшно. – Что вы собираетесь с нами сделать?

– Спокойно, детка, – произнес Джо и подмигнул ей. – Никто не сделает вам ничего плохого. – Затем он пристально оглядел салон, пытаясь определить настроение пассажиров. – Всем сидеть спокойно, и все будет хорошо. Просто сидите спокойно и дышите глубже. О'кей? Как можно глубже. Давайте вместе со мной. Глубокий в дох... Все они смотрели на него, не понимая.

Джо направил на них пистолет.

– Давайте, люди, я знаю, что вы можете это делать намного лучше, чем сейчас.

Пассажиры начали делать глубокие вдохи.

– Вот так, совсем другое дело. Прекрасно. – Джо сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. – Видите? Отлично получается! А теперь еще раз. Поглубже, поглубже. А потом выдыхайте, но только не торопитесь, помедленнее. Вот так! Великолепно! Теперь, я думаю, все будет отлично.

Самолет накренился влево и нырнул, заходя на посадку. Джо и сам начал глубоко дышать. Самолет накренился, выровнялся, и через три минуты колеса ударили в бетонную полосу, и двигатели, взревев на реверсе, погасили скорость.

Пассажиры в панике столпились у аварийного выхода, Джо стоял сзади, выгоняя стадо на надувной трап пистолетом и молитвой.

Высадка заняла меньше минуты. 0:08... 0:07... 0:06... Уиллард в последний раз открыл глаза – человек, проснувшийся к концу света.

* * *

– Господи Иисусе и Святая Троица!

Грохот был оглушителен. Огненный шар прожег дыру в небе, как пламенный кулак, ударивший в облака. Ударной волной отбросило в сторону фургон передачи «Глазами очевидца», он закачался. Молодой телерепортер по имени Брэд Троуп взвизгнул. Именно взвизгнул, как перепуганный щенок, ударенный плетью по голове. Он нащупал наушник, заморгал, пытаясь навести на резкость расплывающееся перед глазами изображение на мониторах. Наушник съехал в сторону, и он сам, оказывается, тоже слетел со стула.

Брюки были мокрыми – на них пролился кофе.

– Брайан, ты это снял? Успел? – заорал Троуп оператору в переговорное устройство.

В наушнике трещала статика, доносились звуки хаоса, люди бежали во все стороны, перекрикивая рев пламени, выли сирены приближавшихся машин. На мониторах перед Троупом камера закачалась, теряя фокус, вскинулась к солнцу, потом экран стал ярко-белым. Сквозь помехи вдруг пробился кашляющий, полузадушенный голос оператора:

– Ах ты... ффффжжжззззррр... Чтобы я да это не снял?

– Брайан, оставайся на бетоне!

Помехи.

– Брайан?!

– Да, понял... фффжжжзззррр... камера греется. Я должен... Его голос снова был прерван треском в наушниках.

– Брайан!

Голос у Троупа был хриплым, напряженным от шума и шока. Сам Троуп был худощав, длинноволос, одет в шелковую куртку, как носят менеджеры гастролирующих трупп. Он уже более пяти лет работал репортером на маленькой местной телестудии и до сих пор не напал на сенсацию, которая открыла бы ему путь на север в Чикагскую «Дабл-ю Эм Ай Кью» или Детройтскую «Дабл-ю Экс Уай Зед». И вот сегодня, кажется, удача переменилась. Он снимал заторы на дороге в миле отсюда, когда по сканеру услышал отчаянный призыв какого-то авиадиспетчера к пожарной части. По словам диспетчера, на посадку шел самолет то ли подбитый, то ли с отказом узлов, то ли еще что-то, и аэропорт просит на усиление своей наземной команды прислать дополнительные пожарные, машины. На всякий случай. Троуп тут же приказал своему преданному оператору – чахлому парнишке с золотым сердцем – дескать, складывай барахло и дуем в аэропорт.

– Брайан! Вон там! – Глаза Троупа прикипели к дергающемуся изображению на мониторе. – У южного края полосы человек бежит! Ты его видишь?

– Вижу, – донесся голос из эфира.

– Черт возьми, Брайан, держи его в кадре!

Троуп смотрел на экран. Слегка перекошенное изображение расплывалось, дергалось на каждом шаге испуганного оператора, но можно было разглядеть человека, бегущего поперек полосы на юг, в сторону полей и лугов на горизонте. У человека вокруг лица был повязан носовой платок. Крупный мужик, коренастый, но достаточно спортивный. Бежит, прихрамывая. Троуп был уверен, что узнал оружие, которое человек держал в руке.

– У него в руке пластмассовый пистолет! – возбужденно крикнул в микрофон Троуп. – Из тех, что проходят сквозь детекторы металла!

– Ты думаешь, он... фффжжжзззттт... террорист?

– Террорист? – переспросил Троуп, не отрываясь от монитора. – Не знаю, но точно не стюардесса.

– Я его теряю. Никак не могу... фффжжжзззттт...

– Снимай спасателей, – приказал Троуп.

Изображение внезапно размылось, когда камера быстро повернулась влево. Пожарные окружили самолет, под его днищем расплывалась пенная пелена, в небе таяли волны черного дыма. Было ясно, что большинство пассажиров, слава Богу, выбрались вовремя, но именно этот факт и волновал Троупа. Перед самым взрывом, на одно мгновение, когда пассажиры сыпались по аварийному трапу, он кое-что заметил. Нечто странное. Таинственный человек тогда стоял позади своих жертв, наведя на них свой «глок», но казалось, что он совсем не подвергает их опасности. Наоборот, казалось, он гнал их от опасности подальше.

Троуп вынул из кармана сигарету и зажег, бормоча про себя:

– Ни требований, ни заявлений... Чертовски странное поведение для террориста.

Репортер затянулся, повернулся и выглянул из фургона в черный туман и хаос, сквозь который виднелись на юге стоявшие часовыми тополя за ручьем Фолл-Крик и хайвеем 336. Солнце стояло высоко, и небо становилось все более синим, и воздух прогревался перед ясным весенним днем. Таким днем, когда веришь, что все возможно на илистых берегах реки твоей жизни. И Троуп ощутил, как шевелятся на затылке волосы от предвкушения славы. «Троуп – ведущий репортер службы новостей большого города».

– Одно абсолютно ясно, – сказал наконец репортер в свой микрофон. Этот парень с пластмассовым пистолетом... Кто бы он ни был, но тут через ноль минут будет целая армия тех, кто его ищет.

Репортер выбросил окурок и наклонился к своему сотовому телефону.