Текст книги "Сингулярность. Извлечение (СИ)"

Автор книги: Джей Би Рем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Иррациональность его заявления резала мое сердце на мелкие кусочки, заставляя меня умирать или, по крайней мере, желать немедленной смерти, облегчающей ментальные терзания души.

Алекс сел рядом, накрыв мою дрожащую руку своей ладонью. Все тело было внезапно охвачено лихорадкой, вибрируя в унисон стучащим друг о друга зубам.

– У меня есть идея, как это остановить, – сказал он тихим голосом, сжимая мои пальцы.

Я перевела на него взгляд, цепляясь за каждое его слово, словно психически больная за остатки разума.

– Как?

– Тебе не понравится.

– Мне последнее время почти все не нравится… Но, если есть шанс, я схвачусь за любую возможность, – я села, и мы оказались лицом друг к другу. Озноб уменьшился, возвращая системы организма в норму.

– Отец передает мне сейчас часть дел, но этот проект он из рук так просто не выпустит. Если только… не предоставить ему равноценной выгоды. Например, объединения наших семей. Слияния всех владений. Ты можешь потребовать от моей семьи отсрочку для Земли в условиях договора. Далее я позабочусь, чтобы Извлечение не состоялось. Твой отец просто продолжит исследования, а планета будет жить дальше, не подозревая о нависшей угрозе.

– А будут ли в безопасности остальные планеты Солнечной системы? А Солнце? Это разве не основная их цель? В нем самая большая концентрация энергии! И оно необходимо для существования Земли!

– Эту звезду компания не тронет. Солнце – актив, который никто не подумает извлекать, когда он может в будущем принести неограниченное количество выгоды. Я прослежу, чтобы осталось все необходимое для жизнедеятельности этой планеты, как только войду в Совет компании, ты же знаешь.

– А ты успеешь?

– Должен.

– С какой стати твой отец откажется от Земли ради меня?

– Понимаешь, после того, как случились разногласия, начался суд, вопрос об объединении наших семей был забыт на неопределенное время. Когда я заметил отцу, что, несмотря на его юридическую борьбу, положительно к тебе отношусь, и даже готов принять обязательства, он поддержал меня. Отец всегда имел целью объединение именно с твоей семьей. Я упомянул, что тебе импонирует планета Земля, и ты, возможно, согласишься, если мы предложим сделку. Думаю, это будет выгодно и для твоего отца, тем более если мой откажется от иска.

Я ошарашенно смотрела на него, не в силах вымолвить ни слова.

– Я уже говорил, тут живут, руководствуясь логикой, и думают на опережение, а не чувствами, как ты. Ты – сбой в нашей системе, – усмехнулся он, но тут же принял серьезный вид. – Отец сделает это, потому что все достанется его наследникам. Нашим наследникам.

– Неужели тебя не заботит то, что я люблю и всегда буду любить только его, – я опустила глаза, понимая, насколько по-детски прозвучал мой последний из аргументов.

– Меня заботит Земля…и заботишь ты, – последнего я совсем не ожидала от человека, который все время отчитывает меня за проявленные эмоции и неконтролируемое свечение, поэтому сейчас же пронзила его изумленным взглядом.

– Подумай об этом, но помни, времени совсем нет. Ты должна дать ответ и поставить свои условия завтра. Потом будет поздно. А теперь вставай, мы начнем тренировку.

Пожалуй, это помогло бы мне немного прийти в себя. В голове вертелись мысли, стараясь выработать путь к бегству из сложившейся ситуации, но выход был только один. Тот, который предложил Александр Хорс.

Алекс кидал в меня свои огненные шарики, перед которыми я только и успевала ставить озоновую защиту(это словечко я вычитала в родовых книгах) или уворачиваться, группируясь. Потом он окончательно разозлил меня, и пришла ярость. Как будто и так было мало! Возможно, огромную роль сыграли размышления, беспрестанно прокручивающиеся в моей голове, но я сама не поняла, как начала отправлять в сторону своего оппонента синие микромолнии, вырывающиеся из моих рук. Те, что попадали прямо к нему, он спокойно блокировал световыми вспышками. А те, что летели мимо, натыкались на установленные вокруг нас, невидимые глазу, стены, растворяясь в них или поглощаясь ими.

Улыбка парня росла пропорционально тому, как исчерпывались мои силы и распалялось бешенство. И тем больше мне хотелось стереть ее с самодовольного лица братишки Макса.

– Алекс, где твоя сестра? – зло крикнула я, напрямую касаясь темы, волновавшей меня с недавнего времени. Одновременно я старалась представить, как уплотняется воздух и несется по направлению к партнеру по спаррингу, чтобы ударить его в грудь на манер взрывной волны. К моему удивлению, у меня получилось, а мой каверзный вопрос застал Алекса врасплох. Он пропустил маневр и, несколько раз провернувшись в свободном полете, рухнул в высокую траву.

Теперь, зная, что синги довольно крепкие особи, я неспешными шагами подошла к нему и спросила, подражая его поведению в предыдущих наших тренировочных боях:

– Ты в порядке?

– Да. Рад, что энергия начала лучше поддаваться материализации.

– Извини. Это было низко и получилось благодаря все той же нестабильности эмоций. Но меня на самом деле интересует этот вопрос. Я изучила некоторую информацию, и узнала, что синги рождаются по двое. Значит, у меня должен быть брат. Я бы спросила у родителей, но боюсь лишний раз открывать рот. Да и со своей сестрой ты не спешишь меня знакомить.

– Ее звали Алексия, а твоего брата Киан. Они погибли в один день. Около двух лет назад произошел несчастный случай в лабораториях, – голос его был ровный, но я чувствовала, в какой-то момент он дрогнул, выдавая печаль.

Я не помнила брата, но в душе все же ощутила болезненно щемящую поскребывающую боль потери. Я подозревала, что неспроста никто не говорил мне о нем, но надеялась, все окажется не настолько трагично. Но что еще могло случиться, если он ни разу не появился с момента моего прибытия.

– Что произошло?

– Взрыв в одной из резиденций лаборатории компании, спровоцированный неопознанным потоком энергии. Погибли многие, расследование до сих пор не завершено. Имелись подозреваемые в этом деле, сотрудники корпорации, но они исчезли вместе со своими семьями, не оставив и следа. За все прошедшее время нейрофаги не поймали ни одного из них. Возможно, они ни в чем не виноваты, но вряд ли смогли бы доказать свою невиновность. И факты, что люди одновременно пропали, и их крипты перестали работать в один момент, являются косвенными доказательствами, что они все-таки причастны к диверсии.

– И Киан, и Алексия были сотрудниками научной лаборатории? Учеными?

– Если ты имеешь в виду термин, принятый на Земле, то здесь есть некая тонкость. Все синги с детства получают разностороннее образование и являются, своего рода, учеными с земной точки зрения. Каждый находит свою область со временем и закрепляется за ней, разрабатывая новые научные теории, применяя их на практике и улучшая разные сферы жизни. Алексия была еще очень молода и не выбрала четкий предмет изучения, но всегда следовала по пятам твоего брата. Я подозревал, что она была к нему действительно неравнодушна, и только надеялся, как бы у нее хватило сил, не выставлять напоказ свои чувства. О конкретных разработках ей было еще рано думать в пятнадцать лет. Ты напоминаешь мне ее. Она была тоже немного эмоциональна.

– Подожди, но ведь вы же с ней близнецы! Не понимаю… Значит, тебе сейчас должно быть семнадцать!

Он смутился.

– Ну да. Семнадцать, но только я шесть лет провел на Земле, и организм адаптировался под ее условия. Поэтому мой биологический возраст сейчас – двадцать три года.

– Сколько же мне лет? – наконец догадалась я спросить то, о чем должна была узнать уже давно.

– До того, как ты попала на Землю, тебе было двадцать. Ну а теперь считается, что двадцать два.

Я уже думала, что сегодня меня ничего не шокирует, но утром встать восемнадцатилетней, а вечером ложиться двадцатидвухлетней – это просто фантастика! Нет, вернее, это чертовщина какая-то!

– Значит, я старше тебя на пять лет…

– Нет, это я теперь старше тебя.

– Боже, какой ужас. Еще утром казалось, что мне восемнадцать.

– Не делай из этого трагедию. Мы живем довольно долго и практически не стареем. Через десять-двадцать лет такая несущественная разница стирается из памяти.

Он неожиданно по-мальчишески улыбнулся.

– Что? – удивилась я внезапной смене его настроения.

– Ты всегда норовила поддеть меня по поводу своего старшинства.

– Для меня все это действительно очень странно, – я пожала плечами с неуверенной улыбкой.

– Ты привыкнешь, – опять его любимая фраза.

– А какую отрасль науки выбрала я?

– Космология.

– Поразительно. Учитывая, что я вообще об этом ничего не знаю.

– Ты была одержима ею. Сейчас ты совсем другая.

– Да, про космос придется забыть. Теперь моя стезя – вечные поиски себя. А ты в какой области?

– Я? В скучнейшей, не то что исследование космических прерий. Политология.

– О… действительно, сплошное веселье, – я понимающе кивнула.

– Выбора у меня не было. Будущим членам совета корпорации особо не из чего выбирать. Киан тоже шел в этом направлении. Ну на самом деле у меня есть еще одно увлечение. Не догадываешься, какое?

– Ни малейшего понятия.

– Я так же занимаюсь квантовой физикой. Поэтому и помогаю тебе обуздать сингулярность. И именно благодаря этому твои родители так быстро согласились, чтобы я обучал тебя, – на лице его застыла самоуверенная ухмылка.

– К сожалению, не могу связать два этих суждения, – сухо заметила я.

– Я понимаю, как происходят эти процессы. Как запустить их. При условии, что ты синг.

– Уже не знаю, кто я. Итак, … Политика и физика. Удивительно. Ты поможешь мне еще кое с чем?

Парень только вздохнул, почувствовав неладное.

– Алекс, я должна увидеться с Максом и все ему рассказать. Я хочу попрощаться с ним. Он заслуживает знать правду.

– Хорошо. Но я пойду с тобой, – снова удивил он меня.

Глава 5

Той же ночью мы уже находились на Земле. Под четким руководством Алекса, я переместилась практически сама. Я мастерски справилась с задачей, потому что надо было сконцентрироваться на образе человека, к которому ты хочешь перенестись. Переживая в голове яркое событие, связанное с ним, я протянула нить к Солнечной Системе, к планете Земля и еще более детализированным координатам местонахождения. Здесь помог Алекс.

Оказались мы в том же коридоре жилого комплекса, где я нашла Макса в прошлый раз. Перед его дверью мы замерли в молчании, объединенные гнетом и тяжестью предстоящего разговора. В груди нарастало предчувствие катастрофы. Затем Алекс все-таки постучал, и через несколько секунд Макс уже сжимал брата в крепком объятии.

– Алекс! Рад, что ты в порядке! Где ты был все это время, брат?

Хотя я не могла оторвать жадного взгляда от Макса, периферическим зрением отметила, что на секунду на лице эмоционально уравновешенного синга мелькнула радостная ухмылка. Но он ее тут же подавил, так же как и свое свечение, которое пробило брешь в его броне в первый раз с момента нашего знакомства. У меня на душе кошки заскребли от жалости. Когда Макс узнает, почему мы здесь, они уже не смогут так искренне друг другу улыбаться.

– Для твоей безопасности лучше не знать. Я тоже рад, – ответил Алекс.

– Ты всегда казался не от мира сего. Но я не думал, что настолько… – мужчины закрепили встречу крепким рукопожатием.

Затем любимый человек шагнул ко мне и, обхватив мое лицо ладонями, соединил наши губы в долгом нежном поцелуе. Тело моментально ответило на его ласку, прильнув к родному обжигающему торсу и посылая импульсы жара через всю мою сущность. Как глоток свежего воздуха после долгого погружения, рядом с ним меня накрыло успокоение, плавно варьирующее между наслаждением и душевным равновесием.

«Я так люблю тебя», это была единственная мысль, которая бесконечно крутилась у меня в голове, отдаваясь многократным чувственным эхом.

«Я тоже люблю тебя», отчетливо услышала я голос Макса. Его удивленные и смеющиеся синие глаза смотрели на меня сверху вниз, но, могу поклясться, что рот он не открывал. Как это возможно?! Я была так поражена, что не заметила, как в шоке вцепилась в его руки, впиваясь ногтями в кожу. Осознав это, я поспешно ослабила захват, расстраиваясь, что причинила ему боль.

«Макс, ты что, меня слышишь?», – послала я мысль, не отрывая от него испуганного взгляда.

«Если я не сошел с ума, то слышу».

«Никому не говори», – не знаю почему я так решила, но почувствовала необходимость сохранить это в тайне.

«Что происходит?»

«Прости меня за все, что сейчас узнаешь. У меня нет выбора. Помни, я люблю тебя».

«О чем ты?» – брови он свел вместе, и его лицо помрачнело.

Раздалось сигнализирующее оторваться друг от друга покашливание Алекса, который в затянувшемся молчании наблюдал за нами с явным интересом.

– Максим, мы здесь по настоянию Киары, хотя я считаю, что ее план, во все тебя посвятить, опрометчив. Это разглашение информации, которую здесь никто не должен знать.

– Да что происходит? – кажется, он уже начинал злиться.

– Алекс, можно я сама все скажу?..

– Конечно, – тот будто почувствовал некоторое облегчение.

– А ты не мог бы прогуляться? – я послала Алексу самую милую улыбку, которая у меня имелась в арсенале. Он был уже не так доволен, но скромно кивнул и исчез из квартиры.

– Вы все-таки знакомы?

– Да, мы с одной планеты, выходцы одной цивилизации и мы одной расы, к сожалению, – я опустила голову.

– Это я уже и так понял. Что ты имеешь ввиду, упоминая о сожалении?

Я не знала, как говорить и что говорить, чтобы не ранить его.

– Я не совсем человек, ты знаешь… Я отношусь к расе сингов… – как же тяжело это все говорить. – Синги – люди с определенными способностями, передающимися из поколения в поколение.

– Со способностями, да…

– Они существуют очень давно и рьяно охраняют чистоту крови. С самого детства их воспитывают с огромным чувством долга перед семьей и обществом. Поэтому еще в раннем возрасте им определяют пару.

– Пару?

– Заключают предварительные сделки между семьями детей, равными по силе и власти. Когда они становятся старше, то образуют пару.

– Зачем ты это рассказываешь? – он сузил глаза.

– Макс, я тоже синг. И мне также была определена пара с самого детства.

– И?

– Я не помню себя настоящую. И мне по сути не так важно это чувство долга перед семьей. Но все равно… у меня нет возможности отказать.

– Что за бред?! Ты что, пытаешься мне сказать, что решила выйти замуж?!!

– Это не совсем так, но… – я закрыла глаза, страшась его разъяренного взгляда, в котором ярость перемешалась с разочарованием и печалью, и кивнула.

– Нет выхода?! У вас точно развитая цивилизация? Потому что больше похоже на средневековье!

– Множество раз у меня возникало подобное возмущение, но это так, – все мои оправдания сейчас казались жалкими.

– Просто забудь все и останься со мной.

– Я так этого хочу, ты даже не представляешь! – я подошла к нему ближе и взяла его за руки, прижала их к своему сердцу, которое выскакивало из грудной клетки, сопротивляясь ужасу происходящего.

– Ну так сделай! – он резко вырвал руки, и в следующий момент схватил меня за плечи и встряхнул, будто пытаясь выбросить вздорные мысли из моей головы. Затем с силой прижал к груди. Его дыхание шевелило мои волосы, а ритм сердца отбивал последние секунды единения с любимым. Позже он возненавидит меня, и путь к нему будет закрыт навсегда. Я посмотрела в его потемневшие глаза, провела пальцами по волосам, убирая челку со лба и впитывая ощущение прикосновения к нему. Как же хотелось замолчать и оттянуть расставание.

– Я должна, и дело тут гораздо серьезнее, чем требования семьи. У меня есть возможность предотвратить катастрофу, грозящую Земле.

– Но ты моя.

– Знаю. И всегда буду. Я люблю только тебя.

– Мы придумаем другой выход, чтобы все исправить.

– Прости. Я пришла попрощаться, чтобы ты знал, я не просто исчезла, нарушив все свои обещания. Я… я не хочу, чтобы ты продолжал ждать меня, напрасно растрачивая свою жизнь, – мне было тяжело отпускать его, а на уме вертелась тысяча отговорок, но я не могла с ним так поступить. Я хотела, чтобы он был счастлив. И если сейчас я сделала его несчастным, то в будущем, я надеялась, он начнет новую жизнь.

– Я не согласен. Ты останешься здесь со мной.

– Ты что не слышишь?! Дело не во мне и не в тебе! Здесь все серьезнее! Земля может пострадать! Ничего нельзя сделать, только подчиниться. Меня все равно найдут нейрофаги! А если бы и не нашли, в любом случае все бессмысленно, потому что синги уничтожат Землю, – я начинала злиться на себя, на него и на весь мир.

По его расширенным от удивления глазам, я поняла, что он шокирован. Я до последнего не хотела описывать масштабы нависшей над планетой угрозы, но Макс должен знать, ради какой цели я оставляю его.

– Я не понимаю, они уничтожат Землю, если ты не выйдешь замуж? У тебя солнечный удар.

– Да. То есть, нет. Я тут ни при чем. Это было их целью изначально. Косвенно, я могу этому помешать, если создам пару, – я всячески старалась избежать подробного изложения проблемы. Никто не заслуживает вот так внезапно узнать, что его мир существует лишь благодаря негуманному эксперименту, направленному на получение прибыли.

– Какая ты благородная, – саркастично сказал он, отталкивая меня. Гнев сочился из каждого слова, наполняя мое сердце болью. Макс неровно дышал, кулаки его были сжаты, и мне показалось в какой-то момент, что он хочет меня ударить.

– Прости, – я опустила взгляд вниз, не в силах смотреть в его полные ярости и обиды ледяные глаза.

Появился Алекс, будто ему было ведомо, что все необходимое уже сказано. Он положил руку на плечо Макса успокаивающим жестом. Надеюсь, он хоть немного облегчил его чувства, как сделал это при нашей первой встрече тогда в больнице.

– Не волнуйся. Я буду заботиться о ней, – сказал он.

На секунду выражение лица Макса, действительно, смягчилось, но тут же мгновенное понимание ситуации промелькнуло в глазах парня, моментально приводя того в бешенство. И внезапно он опрокинул брата, впечатывая кулак в его лицо. Алекс пошатнулся.

– Макс! Нет! – завопила я, напугавшись, что Алекс может навредить ему.

– Как ты мог?! – взревел Макс, занося руку для следующего удара. Его аура плотного серого цвета изобиловала черными всплесками агрессии.

– Отойди, Киара. Пусть выпустит пар, – спокойно бросил Алекс.

– Макс, пожалуйста! Алекс здесь ни при чем! У него нет выбора так же, как и у меня!

Он абсолютно проигнорировал мои слова и снова двинулся на брата, который отбивал его атаки, стараясь свести их к минимуму, даже не пытаясь нападать в отместку. У обоих были сосредоточенные лица, сведенные брови и сжатые губы, что усиливало их схожесть. Будто названых братьев действительно связывало биологическое родство.

«Что ты делаешь, Макс? Он может навредить тебе. Не делай этого!», – попыталась я воззвать к нему мысленно.

Его брови дрогнули, и на миг мне показалось, что сейчас все прекратится. Но затем он с неестественной быстротой и мощью толкнул Алекса, заставив того перелететь через гостиную и врезаться в стеллаж, ломая его в щепки и опрокидывая все кругом.

Мое удивление его фантастической для человека силой было настолько масштабным, что я забыла про Алекса, про все окружающее. Я стояла, замерев, и смотрела на гордый, четко очерченный, профиль парня, которого, думала, что знаю.

– Сюрприз, дорогая, – сказал Макс, не поворачиваясь в мою сторону и оглядывая брата с холодной усмешкой.

– Макс…

– Вам лучше уйти, – перебил он, голос его был спокойный и ровный.

Алекс, уже стоявший на ногах, хмуро и подозрительно поглядывал на брата, а затем двинулся в мою сторону, кивая мне.

«Макс», – я из последних сил старалась поймать его взгляд, но у меня ничего не выходило. Слезы, оплакивающие его боль, мои душевные муки, эфемерные моменты хрупкого счастья, пережитого нами, наше иллюзорное будущее вместе, беззвучно заливали мое лицо. Не так я хотела попрощаться, но что еще я могла ожидать, привнося в его жизнь только боль, неприятности и разочарования…

«Пожалуйста, прости. Я так сильно люблю тебя», – послала я ему заключительную мысль за секунду до того, как рука Алекса опустилась мне на плечо, и он направил нас, прокладывая дорогу в мой теперь уже единственный дом.

– Тебе надо успокоиться, – сказал Александр, как только мы оказались во мраке ночи родового парка Стратимов. – Мне жаль, – добавил он тут же.

Водопад, обретающий начало в моих слезных железах продолжал орошать меня своими неиссякаемыми водами, пытаясь смыть отчаяние, но безуспешно.

– Киара, Земля будет жить благодаря тебе, Макс будет жить. Разве этого мало?

Я кивнула, соглашаясь с ним.

– Он даже не посмотрел на меня…

– Максим смирится.

– А я не смогу жить, зная, что он ненавидит меня.

– Он просто обозлен, но со временем поймет, что так было необходимо.

– Мне надо было пойти одной.

Что-то большое и всепожирающее грызло мою душу, и, самое ужасное, я хотела, чтобы оно поскорее покончило со мной, отправив меня куда-нибудь в небытие, где я не буду ничего чувствовать.

– Может быть, но дело сделано. Меня волнует, почему он так силен. Никогда не замечал за ним этого раньше. Насколько я знаю, земляне вообще не обладают подобного рода физической силой.

– Да, это странно.

– Лучше бы это выяснить.

– Не думаю, что он настроен разговаривать с кем-то из нас.

– Время покажет. Он остынет. К тому же во времени мы имеем преимущество.

При упоминании о разноплановости хронологических рамок наших миров я подумала, а вдруг за тот период, что мы здесь разговариваем, Максу стало уже легче, и боль от обиды, которую я ему причинила, пошла на убыль. Это немного усмирило мои терзания и осушило слезы.

– Завтра ты должна быть спокойна и беспристрастна, как истинный потомок своего рода. К вечеру все закончится, Земля будет спасена. Все будут в безопасности.

– Хорошо, – я развернулась и устало побрела в сторону дома. Он возвышался огромным замком, почти закрывая собой живописную гору, которая каждое утро приветствовала меня своим величавым видом в окне спальни.

Всю оставшуюся ночь я ворочалась в постели, прокручивая в голове каждый счастливый момент, проведенный с Максом. Особенные первые встречи, которые сопровождались постоянным чувством смущения. Воспоминания даже сейчас вызывали улыбку на моем зареванном лице. Первые касания, нежные поцелуи, переходящие в страстные объятия, первые важные слова, признания. И внезапно все это перечеркивалось его ледяным взглядом, заставляя сердце бешено колотиться, тело дрожать в панике, а слезы пробивать намеченный маршрут по уже проторенным руслам.

Как же было бы легче, если я могла бы отключить все чувства, сфокусироваться на решении основной проблемы. Жить дальше и не испытывать эмоции, доводящие меня до пароксизма.

Как живут все синги, внезапно пришло осознание в мою измученную стенаниями голову. Я – синг. Значит, теоретически, я могу побороть себя и сделать это. Вот и Алекс говорил, что в обучении управлению энергиями мне мешает моя нестабильность.

В мыслях, разрывающих душу, словно стая дерущихся гиен, не поделивших долгожданную добычу, я уснула, чтобы через несколько часов открыть глаза навстречу дню, который сулил необратимые перемены для очень многих людей.

За завтраком родители всячески поощряли меня, выказывая одобрение моему решению. Можно подумать, меня кто-то спрашивал. Отец уж точно не похож на человека, который понял бы мои обстоятельства, простил и отпустил на четыре стороны в объятия землянина. Хотя теперь даже это не поможет нам примириться.

Мысли о Максе я заперла за самой надежной дверью на огромный амбарный замок, зная, насколько дезориентирующие, лишающие сил и рассудка, они для меня были в этой тупиковой и безрадостной ситуации. Я запретила себе думать о нем, так как мое бесконтрольное свечение вызвало бы нескончаемый поток вопросов у окружающих.

Скорее хотелось оказаться подальше от этих чуждых мне людей, являвшихся родными по крови, но абсолютно инородными по чувствам. Я хотела увидеть Алекса, потому что в логове эмоциональных роботов он был моим единственным другом, а мне требовалась настоящая поддержка. Алекс тоже синг, но я ощущала, что этот человек чуточку более экспансивный, чем все остальные вместе взятые. Хотя он никогда не признался бы в этом, но я видела в его глазах теплоту, а в его действиях дружескую привязанность. А если вспомнить момент встречи с братом…

Макс объединял нас даже при том, что мы оказались в безвыходном и очень печальном положении. Тем больнее было Максиму, который отнесся ко всему, как к заговору и предательству двух людей, которых любил. К сожалению, именно так для него все и выглядело. Я тут же остановила себя, находясь в опасной близости от нового приступа истерики.

– Рад, что Хорсы приняли положительное решение по вопросу Эрго системы. Солнечной системы, – уточнил отец, кивая на мой вопросительный взгляд.

– Я тоже, – я позволила улыбке скользнуть по лицу, не затрагивая глаз. Новость о Земле – единственный согревающий лучик солнца, надежды, во всей этой истории.

– Уже долгое время относительно нее идет наше судебное противостояние, – продолжил отец. – Мы достигли всех изначально ожидаемых результатов исследований, и, действительно, пришло намеченное в договоре время для Извлечения, но такой исход должен быть продиктован только в случае ее несостоятельности. Хорсы, к сожалению, считают именно так, но теперь у нас есть время доказать им, что они ошибаются. – Я сидела, опасаясь упустить даже толику из его неожиданного откровения.

– Ты понимаешь, что за пределы семьи эта информация выходить не может?

– Да, конечно.

– Тернус вводит Александра в курс всех дел, и он скоро займет место в совете. То, что его сын на нашей стороне в этом вопросе, играет нам на руку. После процедуры слияния вы станете одним целым, и ты узнаешь всю информацию, которой владеет он.

Я не понимала, к чему отец клонит. Наверное, принято, что между местными супругами нет секретов, но он не знает, что мы с Алексом станем нетипичной парой. Я его бесспорно уважаю, но мы никогда не будем настолько близки. В общем, я решила, что родителям это знать не обязательно, и просто кивала, впитывая материал и пытаясь уловить больше сведений.

– Ты удивила меня. Поступила благородно, вытребовав время для Земли. Твоя просьба по поводу нее – хитрый ход и неожиданный. Эрго вызывает у тебя интерес, потому что ты побывала там?

Я сказала честно:

– Да.

– Твои действия дали возможность продолжать крайне важные исследования. Ты доказала свою преданность семье и делу, которому мы служим. Я предлагаю тебе должность в нашей компании. Работа связана с Землей, – он многозначительно посмотрел на меня, выдержав паузу. – Это, конечно, довольно далеко от космологии, но все твои знания и навыки исчезли вместе с личностью.

Я сидела, не в силах поверить в только что услышанное, и старательно сдерживала свечение, бурлящее от шока и радости.

– Будешь заниматься под моим руководством в одном из отделов «Эрго» нашей корпорации. Ты согласна?

– Да, – на удивление спокойно сказала я, хотя во мне все гудело и шумело не меньше, чем на заполненном футбольными фанатами стадионе во время решающего броска.

В столовую чинно вошел Кенек, исполняющий в доме роль привратника, и, остановившись около отца, произнес, ни к кому конкретно не обращаясь:

– Пришел доминус Александр из рода Хорс. Просит разрешения для аудиенции с доминэ Киарой.

Через несколько минут мы уже шли к нашему любимому месту в родовом парке, более-менее спрятанному от вездесущих глаз и ушей.

– Что случилось? – настороженно спросила я, как только мы отошли на приличное расстояние. – Что-то с Максом?

– Нет, – он явно мялся, и мне показалось, что от его обычного самоуверенного поведения не осталось и следа. – Я хотел удостовериться, что ты все знаешь о процедуре образования пары. Я подумал, ты ведь можешь считать, что это то же самое, что и на Земле.

Нехорошее предчувствие начало заполнять меня, расширяясь и расползаясь по груди отравляющим страхом.

– Ну да. Так я и думаю… Что ты имеешь в виду? – спросила я шепотом.

– Тебе рассказывали родители или, может, ты изучила, как происходит слияние сознаний?

Ну вот, опять это пугающее слово «слияние».

– Слияние – это метафора? – попыталась я схватиться за последний шанс выплыть из болота, в котором безнадежно утопала.

Алекс поморщился и потер виски, заставляя меня нервничать еще больше.

– Нет. Это объединение сознаний пары, интеграция генокода, духовное сращивание.

– Я…я не понимаю, Алекс. Ни черта!.. И ты меня сейчас действительно пугаешь! – вопреки моим словам это был крик отчаяния. Я не хотела знать детали, потому что произнесенное ранее уже звучало, как приговор моей жизни, моей свободе, моей любви к Максу, вообще мне, как личности, которой я стала за эти два года.

– Мы объединимся и станем одним целым организмом, просто размещенным в двух разных телах, – он не поднимал на меня глаз.

– ЧТОО? Нет! Я хочу остаться одна в своем теле! И сознание мне нужно одно! Мое! Так я не хочу! – меня просто колотило от ужаса.

Он снова поморщился. Неподалеку прошел незнакомый человек. Алекс резко сел, утягивая меня за собой и размещая на расстоянии вытянутой руки.

– Так я и думал. Вряд ли ты интересовалась этой информацией в сети. И я не догадался все рассказать тебе раньше, – теперь от его привычного равнодушного спокойствия уж точно ничего не осталось.

– Боже… – я чувствовала, как искривилось мое лицо против воли. Во мне все кипело. – Это еще большее предательство по отношению к Максу, чем я думала. Можно как-то по-другому все устроить, без слияний? – не унималась я.

– Нет. Так принято, без вариантов. Объединяясь в пары, мы разделяем все: знания, силы и…чувства.

– Ну чувств у вас нет, чтоб их делить! – зло заявила я.

– Это не так… – сказал парень. Он выглядел на самом деле задетым. – Просто мы не выставляем их напоказ, как земляне, не бросаемся ими налево и направо, и руководствуемся логикой, а не эмоциями во всех делах! Ты не понимаешь! Мы с детства знаем, кто будет нашей парой, и учимся уважать, любить и принимать человека, с которым будем впоследствии объединены! Все это не вызывало бы у тебя удивления, если бы твоя личность не была потеряна! – и тут я увидела его ауру, она сверкала красным цветом. Это могло означать только одно…

– Алекс, что это? – тыкнула я в него пальцем, не веря своим глазам. – Твое свечение…

Мгновенное осознание его истинных чувств, которые он так мастерски скрывал, поразило меня. Неужели Алекс все это время относился ко мне не только по-дружески?!

– Да, Киара. Когда погибли Алексия и Киан, это была огромная трагедия для всех. Мы остались единственной надеждой на объединение наших семей и сохранения сил обеих родовых линий. Но меня и не надо было принуждать. Я всегда восхищался тобой и хотел, чтобы мы были вместе. И ты, в конце концов, ответила бы мне взаимностью. Да, ты не упускала шанса задеть меня по причине разницы в возрасте, но все мы понимали, что со временем грань сотрется. Мне жаль, что не смог защитить тебя от похищения. Теперь ты не помнишь всего, что было между нами.