Текст книги "Как разозлить дракона (ЛП)"
Автор книги: Джей Б. Миллер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)
«Эй, а ведь я могла бы разместить на ней весь свой гарем», – подумала я, снова вслух.
– Этому никогда не бывать, Котенок. В этой постели с тобой буду только я. Всегда. Я Дракон, а мы не делимся своими сокровищами. И я убью любого, кто вздумает приблизиться к тебе, так что будь осторожна: ты, конечно же, не пострадаешь, расплачиваться будет несчастный дурак, которого ты решишь соблазнить, наставляя мне рога.
«Скажите мне кто-нибудь, почему это настолько возбуждает? Не иначе, во мне проснулся Стокгольмский синдром (термин, популярный в психологии, описывающий защитно-бессознательную травматическую связь, взаимную или одностороннюю симпатию, возникающую между жертвой и агрессором в процессе захвата, похищения и (или) применения или угрозы применения насилия – прим. пер.)».
Без предупреждений меня перевернули, и я снова торчу головой вверх, Шейн присел на край кровати, а потом снова уложил меня на свое колено. Вы же помните, что из одежды на мне лишь банное полотенце? Излишне говорить, что оно не пережило всех манипуляций.
И вот я голая, прямо как в тот день, когда появилась на свет, и перекинута через колено дракона задницей кверху, словно какая-то непослушная пятилетка.
– Александрия, – вздохнул он. – Мне очень не хотелось бы начинать наши отношения подобным образом, но ты не оставляешь мне выбора. Раз ты ведешь себя как ребенок, то и наказана будешь соответственно.
– Между нами нет никаких отношений, идиот. Ты. Похитил. Меня! – закричала я, яростно выплевывая слова.
Он проигнорировал мою вспышку гнева и снова тяжело вздохнул.
– Мне очень жаль, Kotyonok. Прости.
– Простить тебя? За что? – я всерьез забеспокоилась.
«Что, черт возьми, он собирается сделать?» Мне не пришлось долго мучиться в ожидании, очень скоро я все узнала сама.
Мне не почудилось, я на самом деле услышала свист рассекаемого воздуха до того, как его рука опустилась на мое правое полупопие. Все мое тело дернулось, рот открылся, пытаясь выдать крик, но ни звука не прозвучало. Он в буквальном смысле выбил из меня весь воздух. Однако, ко второму удару я обрела-таки свой голос и издала душераздирающий вопль.
Он проигнорировал мои крики и продолжил порку. Боль волнами разошлась от моей задницы вверх и вниз по всему телу. Я получила все возможные сигналы, которые мое тело посылало к мозгу. Но тот никак не мог понять, как ему реагировать, поэтому меня хватило только на одну возможную реакцию. Я впала в истерику и начала реветь.
– Kotyonok, – голос его прозвучал сломленным, и он ненадолго остановился. – Еще пять раз, мой котенок. Считай их, и на этом мы закончим твое наказание.
Но из всего сказанного я осознала лишь, что он собирается ударить меня еще пять раз. Я начала захлебываться рыданиями.
– Прости меня, – взмолилась я. – Прости меня… пожалуйста, хватит. Мне это не нравится. Пожалуйста, Шейн… пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста перестань.
Даже в своем отчаянии я уловила, как он вздрогнул, но затем его тело снова напряглось, став твердым, как кремень.
– Считай, Александрия. Наказание не закончится, пока ты не начнешь считать.
От следующего удара я чуть не подавилась слезами. Он подождал, когда я смогу сделать вдох и выдавить из себя, – Один. – Затем последовал следующий удар, уже на другую половину моего зада. – Два, – вздрогнула я. Третий удар пришелся сразу на оба полушария. – Три, – хныкала я.
– Еще два, моя красавица. Ты справишься, – подбодрил он.
Следующий удар последовал быстро и больно. Я закричала, едва он коснулся моей раскаленной задницы.
– ЧЕТЫРЕ! – Он замешкался, и я уже было подумала, что на этом все, но его рука, наконец, опустилась в последний раз, наградив мое измученное тело нестерпимой болью, и я заорала в последний раз. – ПЯТЬ.
Шейн поднял меня, притянул к себе и крепко обнял. Тогда я ощутила, как он дрожит, и я тоже дрожала вместе с ним.
– Мне так жаль, Лекси, – прошептал он. – Душа моя, прости меня.
– За что? – сдавленно прошептала я.
– За то, что иначе ты никогда не остановишься. Мне не хочется больше прибегать к таким методам, так что нам нужно прийти к соглашению. Ты моя пара, и я понимаю, тебе сложно осознать это. Я готов не давить на тебя, однако я не намерен терпеть твой сарказм и озлобленность, потому что знаю, какая прекрасная у тебя душа, но твое поведение ни в какие ворота не лезет.
– Ты ведь даже не знаешь меня, – вздохнула я ему в плечо, слезы все еще катились по моему лицу. – Как ты можешь утверждать, что я та самая мифическая пара, когда мы встречались-то всего лишь раз – до того, как ты выкрал меня средь бела дня?
– Kotyonok, я ухаживал за тобой месяцами. Всякий раз, когда ты закрывала глаза, каждый твой сон был реальным. Неделю за неделей мы проводили вместе. Я знаю тебя лучше, чем любое живое существо. И если ты допустишь такую мысль, то осознаешь, что тоже знаешь меня и поймешь, что я говорю правду.
– То были просто сны, – неуверенно пробормотала я. Я уже больше не верила даже собственным словам. И голос мой звучал не особенно убедительно.
– Александрия, я буду ждать тебя, пока ты не будешь готова. Нет ничего на этой Земле, чего бы я не отдал ради твоего счастья.
– Не смей больше бить меня, Шейн. Ощущаю себя такой разбитой…
– Я никогда не прикоснусь к тебе в гневе, котенок. Неужели ты думаешь, что я сделал это ради удовольствия или намеренно хотел причинить тебе боль? Я больше не хочу наказывать тебя.
– Хорошо, – прошептала я. Внезапно на меня накатила волна усталости, словно тяжесть всего мира упала мне на плечи. Мне хотелось лишь одного – забыться сном без сновидений.
– Отдыхай, Kotyonok. Со мной ты в безопасности.
Это было последнее, что я услышала, а потом сон забрал меня, заглушив боль.
*****
Шейн
Никогда в своей жизни я не чувствовал себя так отвратительно. В тот момент я презирал сам себя. Каждый раз, когда моя рука опускалась на ее нежную кожу, мне казалось, что кинжал вонзается в мою грудь. Каждый раз видя, как краснеет ее плоть, и зная, что она испытывает боль, а не удовольствие, частичка меня умирала.
Я наблюдал, как она спит, и слышал, как ее дыхание продолжало сбиваться в нервный всхлип каждые несколько мгновений, даже несмотря на то, что она уснула, пусть и некрепким, беспокойным сном.
Я аккуратно опустил ее на постель, уложив на живот и отошел от кровати, бросив на нее еще один взгляд. Я направился в ванную, которая разделяла наши комнаты. Порывшись в шкафчике под раковиной, нашел мазь, которая поможет снять боль и припухлость с ее пострадавшей нижней части. Но первым делом, я взял полотенце и смочил его холодной водой.
Взяв все необходимое, я прихватил еще одно полотенце, чтобы высушить ее после омовений. До того, как заняться ее раскрасневшимся чувствительным задом, я осторожно провел влажным полотенцем по ее лицу, вытирая следы слез. Смочив полотно еще раз, я занялся пострадавшей частью тела.
Я обтирал ее холодной водой, пока краснота немного не сошла, а затем осторожно нанес лечебную мазь. Все это время девочка лежала, не шелохнувшись.
Да проклянут меня Боги на веки вечные, она была так измотана и спала неровным сном истощенного существа. Тщательно обработав все пострадавшие участки кожи, я взял простыню и осторожно накрыл ее обнаженное тело. Я знал, ей не понравится, если я увижу ее такой уязвимой, когда она проснется.
С тяжелым сердцем я убрал беспорядок, затем опустился в кресло напротив кровати и стал ждать. Я буду охранять ее всю ночь и молиться, что когда-нибудь она все-таки простит меня. Ведь сам я себя никогда не прощу за то, что сделал с женщиной, которую прежде всего должен был защищать и оберегать.
Будь я менее эгоистичным мужчиной, то отпустил бы ее, позволив прожить обыкновенную человеческую жизнь. К несчастью для нее, я был Драконом до мозга костей и всегда ревностно охранял то, что принадлежит мне. И не важно, как вы на это смотрите, Александрия принадлежит мне.
Глава 4
«Тото, у меня чувство, что мы больше не в Канзасе».
Лаймен Фрэнк Баум.
Осознание обрушилось на меня. Знаете, как некоторые люди умеют просыпаться: постепенно, с потягушками, ощущая кожей тепло солнечного света. Ага, вот это точно не про меня. Минуту назад я спала, как убитая, и тут бум! Я проснулась, и на меня потоком хлынули воспоминания о последних двадцати четырех часах моей жизни во всех их нелицеприятных красках.
К сожалению, я лежала на животе, поэтому восстание из мертвых прошло несколько не так, как бы мне хотелось. В общем, в итоге, я скатилась с кровати и приземлилась на пол неуклюжей кучей. Хорошо, что на полу оказался темно-серый ковер с длинным мягким ворсом, очевидно, страшно дорогой. «Драконы помешаны на роскоши», – отметила я про себя.
«Кстати говоря, о Драконах», – оглядев комнату, я обнаружила своего обидчика, спящим в кресле. «Ну просто отлично, а я как раз растянулась у его ног. Пора надеть на меня ошейник и начать называть Фидо (итальянский пес, который попал в поле зрения общественности из-за его демонстрации непоколебимой верности своему мертвому хозяину. – прим. перев.)». Должна признать, он выглядел таким бравым, впрочем, похоже, ему жутко неудобно. Все эти горы мышц и твердые животы – определенно, во сне он не стал мягче.
Его голова склонилась под таким неестественным углом, что когда он проснется, его неминуемо ждет адская боль в шее. В принципе, я вполне оправдала свою новую кличку Фидо, потому что сидела у него в ногах и пялилась на него, будто сучка во время течки.
– Плохая Лекси, – пробормотала я сама себе. – Как ты вообще можешь желать своего похитителя и обидчика, он же прямо-таки надругался над твоим задом?
Из груди «похи-бидчика» раздался недобрый смешок. Ага, вот так я теперь и буду тебя называть. Смирись.
– Если бы я надругался над твоим задом, котенок, ты была бы в курсе. Боль, – он сделал паузу, – была бы ощутимее.
«Ох, елки! Он же не упомянул только что анальный секс и нас в одном предложении?!» – громко подумала я.
– Как там говорят американцы, Александрия? Не спеши критиковать, пока сам не попробовал, – сказал он с усмешкой.
– Окей, во-первых, никто не называет меня Александрией, только мой отец, когда решает меня отчитать. Проще говоря, когда ты так меня называешь, звучит это крайне стремно. Если тебе прям так уж необходимо как-то ко мне обращаться, давай ты будешь называть меня просто Лекси? Ты, бл… – я осеклась, когда он предупреждающе выгнул бровь. – Даже глупые русские клички лучше моего полного имени.
– Тебе действительно настолько не нравится, когда я называю тебя твоим же собственным именем? Неужели такая мелочь настолько важна для тебя?
Я задумалась над этим. Я не из тех, кто врет направо и налево, если только к этому не вынуждают обстоятельства. И дело не в каком-нибудь дурацком принципе, а просто, потому что очень трудно следовать одной сюжетной линии, если уж заврался. Ну, знаете, про «сам себе яму выкопал» и вот это вот все? Стоит лишь один раз солгать и все, пиши пропало – придется до скончания века тащить на себе это дерьмо.
Шейн терпеливо ждал, когда я, наконец, вынырну на поверхность из пучины своих мыслей. Итак, я решила вознаградить его правдой.
– Скажем так, не то чтобы я ненавидела его. Скорее, когда ты произносишь его, мне становится крайне неуютно.
– Как именно неуютно? – Заинтересованно спросил он, подавшись вперед.
– Эммм, крайне неуютно! – Саркастически ответила я.
Шейн продолжал молча сидеть и ждать, когда я тщательно все ему разжую. «Мда, и почему я уверена, что он не отстанет от меня с этим вопросом».
– Слушай, от этого я начинаю нервничать. Я не лгала, когда говорила, что только папа называл меня так. Но, когда он называл меня полным именем, моя кожа не покрывалась мурашками, как это происходит, когда мое имя произносишь ты. Слушай, пойми меня правильно. Ты весьма сексуальный и лакомый кусок среди мужчин. Ходячий тестостерон, я бы даже сказала. И меня несколько парит, что я испытываю кучу противоречивых чувств, когда ты всего лишь произносишь мое имя. Вот такие тараканы, усек? Просто прими это как данность.
Усмехнувшись, он наклонился вперед и поцеловал мой лоб. Когда он отстранился, на его лице играла мальчишеская улыбка, один уголок губ задорно приподнят. «Черт меня побери! Это что, ямочка? Ой-ой, полегче, мое сердце и так готово выпрыгнуть из груди».
– Я, как ты выразилась, смирюсь с этим. – Поколебавшись, он добавил, – Лекси.
Твою ж налево, чтоб мне провалиться прямо на этом месте! Если бы на мне были трусики, их сейчас можно было бы отжимать. То, как он произносит «Лекси», звучит в сто раз сексуальнее. «Вот же хрень, я в полной заднице!» – подумала я вслух.
– Пока нет, Лекси. Пока нет. – Он рассмеялся и встал. – Какое бы удовольствие мне не доставляло лицезреть твою грудь, пытающуюся выпрыгнуть из этой простыни, уверен, ты не прочь нормально одеться. Пойдем со мной, я покажу твою комнату и расскажу о твоем новом доме.
– Новый дом? – спросила я. Кажется, я возвращаюсь к сценарию про собачью преданность. «Он нашел меня и привел домой и, похоже, хочет, чтобы я осталась. Юхуу».
*****
Шейн провел меня в ванную комнату еще более роскошную, чем предыдущая. Ладно, может быть, такую же роскошную. Просто уже ничто не сможет выглядеть также шикарно, если там нет ванны, наполненной горячей водой. Я заметила здесь, как и в предыдущей уборной, сразу несколько душевых леек. Все вот это, однозначно, попадает в мой todo-лист, надо успеть до того, как я решу сбежать. Никто же не говорил, что нельзя хорошенько искупаться в роскоши, а потом по-быстрому свалить.
Как только мы оказались в этом райском месте, я задалась вопросом, «Интересно, а сколько у этого дракона ванных комнат?»
– Шесть, – ответил он.
– Блин, надо перестать думать так громко.
– Прошу, не надо. Я нахожу это очаровательным, Лекси.
Дрожь пробежала по моему телу. «Ладненько, ему и правда не стоит использовать слово «Лекси». Вообще никогда. От этого трусики могут намокнуть. Если бы они, конечно, были на мне».
Миновав ванную, мы вошли в примыкающую к ней спальню, и мой мозг замкнуло. У меня реально перехватило дыхание, а глаза чуть из орбит не вывалились. То, что казалось невозможным, теперь происходит на самом деле.
Я обрела дом. И я сейчас вовсе не о тех местах, в которых мне приходилось жить, я о том доме, где воплотилось все то, о чем я всю жизнь мечтала, но никогда не имела.
Передо мной оказались полностью укомплектованные и очень функциональные апартаменты. Слева от меня – дверь, тонированная чудесным шоколадным оттенком дуба. Должно быть, это выход из покоев, потому что дверь была просто огромной и на вид казалась весьма крепкой. На ней даже имелся массивный замок с внутренней стороны. Я понимала, что такой замок вряд ли удержит старую чешуйчатую задницу, если уж ей вздумается войти, но сама по себе мысль мне очень импонировала.
Дверь прямо передо мной вела в гостинную, чей интерьер был выполнен в золотистых и зеленых цветах. Замечательные насыщенные тона, которые так и манили комфортом.
Полный набор честерфильдской мебели был со вкусом расставлен по комнате, а под ним был расстелен толстый персидский ковер. «Откуда он вообще узнал о моей любви к антикварной мебели и о моих любимых цветах?»
– Пинтерест, – любезно проинформировал Шейн. (Pinterest – социальный интернет-сервис, фотохостинг, позволяющий пользователям добавлять в режиме онлайн изображения и помещать их в тематические коллекции и делиться ими с другими пользователями – прим. пер.)
– Ладно, я ведь знаю, что не произносила этого вслух, – неуверенно пожаловалась я.
– Нет, но по твоему выражению лица понятно, что тебя мучает вопрос, как я умудрился обставить эту комнату так близко к твоим предпочтениям. Твоя страница на Пинтерест – просто кладезь знаний о тебе. Кухня и спальня тоже должны соответствовать твоим стандартам.
Я должна это увидеть. Не теряя времени, я рванула в следующую комнату, которая оказалась кухней. Да это же настоящий сельский домик! Здесь даже имелся огромный сервант, в котором хранился бело-голубой фарфоровый сервиз.
– Он английский? – у меня, кажется, голос дрогнул.
– Королевский Вустерский, как ты и хотела. Припоминаю, что конкретно под этим сервизом значилась подпись: «Я готова ползать на коленях, умолять одолжить на время, украсть и делать другие нелицеприятные и аморальные вещи ради вот этого набора».
– О Боже, я что, правда написала такое?
– Да, котенок, правда. И однажды настанет день, когда ты исполнишь все обещания насчет нелицеприятного и аморального поведения. Но не сейчас, ты пока не готова.
– Да чтоб тебя, Дракон! Может, хватит уже? Не хочу, чтобы ты мне нравился, и тем более, не собираюсь жить с тобой долго и счастливо, родить малыша, который станет драконом – или отложить яйцо, как там принято у драконов? Я даже не уверена, что мы биологически совместимы. Физически так точно, видела твоего дружка, по крайней мере, в той версии, что была во сне. Но ты ведь знаешь о несовместимости кошек и собак.
Шейн усмехнулся.
– Мы очень даже совместимы, Лекси. – Он промурлыкал мое имя так, что у меня едва не потекли слюни.
– С нетерпением жду, когда увижу твой круглый живот, в котором ты будешь вынашивать моего ребенка. И чтобы не мучить тебя понапрасну, поясню: если дитя зачато в человеческой форме, он и родится в той же форме. А яйца мы откладываем когда совокупляемся в форме драконов, но в наши дни это большая редкость. Период высиживания слишком долог, к тому же, для матери небезопасно находиться в облике дракона столь долго. Дракону в его истинной форме несколько трудно не выделяться из толпы, если только он не находится за пределами человеческого мира.
– За пределами человеческого мира? – Окей, это что-то новенькое для меня. – Как вы попадаете за пределы человеческого мира? Улетаете на другую планету, в другое измерение, в другое время? Или что?
– Считай, что это как Земля, но не такая.
– Жду трамвая, – добавила я иронично. Заметив, как в недоумении поднялась его бровь, я вздохнула, – Нам придется заняться твоим образованием, мальчик-дракончик. Это же всем известное выражение.
– Я в твоем распоряжении, Лекси.
– Ну ладно, можешь снова звать меня Александрия. «Лекси» из твоих уст звучит странно.
– Точнее, интимно? – промурлыкал он. – Согласен. Я буду называть тебя Александрия на публике, но когда мы наедине – ты будешь моей Лекси. Это добавляет нечто… очень личное, ты так не считаешь?
– Ой. – Я правда ойкнула.
– Как бы я ни хотел сам показать тебе твою спальню, боюсь, если окажусь там с тобой, то могут произойти вещи, которым пока не время случаться. Так что если ты позволишь, я удалюсь, Лекси.
«Вот же гад, использует мое же имя против меня!»
– Пока я не ушел, хочу напомнить тебе – теперь это твой дом и в нем нет мест, куда тебе нельзя было бы ходить. Напротив, я очень хочу, чтобы ты как можно скорее начала изучать его.
– А ты не боишься, что я сбегу? – внаглую спросила я.
– Если ты сможешь сбежать отсюда, любовь моя, тогда ты заслуживаешь право на свободу.
Наклонившись, он нежно поцеловал меня в разинутый рот и вышел из комнаты. Кажется, я так и не закрыла рот до тех пор, пока за драконом не закрылась тяжелая дубовая дверь.
«Проклятый сексуальный дракон, оставил меня тут стоять, вконец офигевшую».
Глава 5
«Когда достигнете конца веревки, завяжите узел и держитесь».
Франклин Делано Рузвельт.
Лекси
Утро прошло как в тумане, пока я исследовала остальную часть моих покоев и, в конце концов, удостоверилась, что здесь есть все, о чем только можно мечтать. Спальня просто огромная. В центре изголовьем к стене стояла гигантских размеров кровать с балдахином, способная вместить сразу несколько человек. Рубиновый бархат спускался роскошной драпировкой с резных столбов по углам кровати, так и призывая опустить тяжелую ткань и спрятаться в теплом уюте постели.
«Вот почему я обожаю такие кровати. Они словно огромный кокон. Тяжелые портьеры изолируют от всего, что вокруг, и создают иллюзию безопасности на всю ночь», молча подумала я, не сводя глаз с кровати.
Что еще из мебели? У изножья кровати стоял небольшой диванчик для двоих, а огромное зеркало было задрапировано тем же бархатом, что и кровать. По-домашнему уютно. Мне нравится.
Я бы с радостью провела весь день в спальне, изучая книжные полки, тянувшиеся вдоль стен, или огромную развлекательную систему, которую удачно спрятали за тем, что на первый взгляд показалось мне гардеробной.
Какая же я глупышка, ведь под мой личный одежный рай была выделена отдельная большая комната, и она уже оказалась заполненной всем, о чем только я когда-либо могла мечтать.
Что я хочу сказать насчет дракона: жмот – это не про него. И он не поскупился, превращая эту тюрьму во дворец. «Кстати говоря, он сказал, мне можно осмотреться, вот чем я и займусь».
Вытащив из шкафа джинсы, рубашку и кофту с капюшоном, я быстренько оделась. Тут даже под носки и сапоги были выделены свои отдельные полки. Я уверена, многие женщины просто умерли бы от зависти, глядя на то, что сейчас оказалось в моем распоряжении.
Ну да, я совсем не оценила оргазмических размеров обувной рай, раскинувшийся прямо передо мной. Джимми Чу и Лабутен – конечно, мне известны эти имена, но я все равно не могу понять, почему их обувь стоит так дорого. Подождите, там было что-то про красные подошвы. Это про которого из них? Джимми Чу? Я не в курсе, да и плевать, если честно. Просто, где-то читала об этом.
Оставив свое обувное богатство, я вернулась в основную комнату. Я просто стояла и пялилась на входную дверь. «А что если он солгал мне, и дверь заперта? Или снаружи меня поджидают стражники?». Пожав плечом, я решила: «Ну что ж, есть лишь один способ выяснить».
Глубокий вдох, и я распахнула дверь. Твою ж мать, какая же она тяжелая, но все же открылась так плавно, что и не скажешь, что она весит как два здоровенных мужика.
Когда охвативший меня в первый момент шок, что дверь действительно открылась, и никто не велел мне возвращаться назад, отпустил мое сознание, я значительно осмелела. Поджав яйца большой девочки я пошла направо. Ведь всегда лучше начинать справа, я права? К тому же… Лево, право – какая разница? Мне уже не терпелось обнаружить что-нибудь эдакое.
«Отныне зовите меня Индиана Лекси, потому что я конкретно настроена изучить здесь каждую загогулину».
*****
Признаю, я выдохлась. Я заглянула во все комнаты, что попадались мне на пути, и не обнаружила там ничего, кроме кучи скучных вещей. Но мне удалось найти сокровищницу снова, и, ох, ешкин-матрешкин, мне срочно необходимо провести здесь инвентаризацию. Шейн просто свалил все в одну большую кучу! А это, между прочим, бесценные артефакты. Тут можно было обнаружить даже такие штуки, которые, по идее, давно уже перестали существовать на свете. Если честно, не могу дождаться, когда проведу перепись всей этой прелести. Но в то же время, мне до смерти необходимо было выяснить, что еще я смогу здесь найти.
До сих пор я видела лишь подземелье, если можно так выразиться. Где-то должен быть путь на верхние этажи. В принципе, я осмотрела здесь все комнаты, некоторые оказались совсем пустыми, а еще мне попался кабинет, но теперь мне просто необходимо увидеть дневной свет. Я в полной мере осознала, почему люди, страдающие САР (Сезонное аффективное расстройство (САР), также известное как сезонная депрессия, или зимняя тоска, – это расстройство настроения, при котором люди, имеющие нормальное психическое здоровье на протяжении года, испытывают депрессивные симптомы зимой, или гораздо реже летом, весной или осенью, повторно, год за годом. – прим. перев.), нуждаются в искусственном дневном освещении. Я уже на грани депрессии, а ведь провела здесь меньше двадцати четырех часов. Настало время выйти на свет!
Наконец, я набрела на лифт. Кто бы мог подумать, что в древнем подземелье найдут свое место современные технологии. Ну ладно, я могла очень даже. Потому что все в этом месте было необычным.
Нажала кнопочку, и через пару секунд блестящие металлические двери открылись передо мной, и, юху, я вот-вот помчусь ввысь, все выше и выше, и подальше отсюда.
Не потрудившись вглядеться в панель, я нажала на самую последнюю кнопочку, которой оказалась девятка, и стала терпеливо ждать, когда лифт поднимет меня к небесам. Хотя мне показалось странным, что это место имеет именно девять этажей. «Интересно, сколько их них под землей, а сколько над?»
Разговор с собой получился недолгим, потому что, ну, всем же понятно, что доехать до верха девятиэтажного здания не занимает слишком много времени.
Когда двери снова открылись, меня, как гром среди ясного неба, поразила мысль – стоп, а где музыка? Я почувствовала себя обманутой. «Нам с драконом предстоит серьезный разговор об этом», – мысленно рассмеялась я. – «Погодите-ка, я же не особо люблю лифтовую музыку. Впрочем, мы-то можем поставить сюда какой-нибудь крутой музончик. Думаю, лучшие хиты девяностых подойдут идеально. К слову, это лучшее десятилетие в мире музыки». Но мои мысли тут же разбежались, как только я ступила в ласковое тепло солнца.
«Нихрена себе, девятый этаж – это крыша!» Я просто в шоке. Я стояла на крыше дома, который принадлежал Шейну. Так, нет. Это не дом. Это что, бойницы там в стене?
– Что, блин, это за место вообще? – пробубнила я себе под нос.
Часто моргая и пытаясь привыкнуть к яркому солнечному свету, я подошла к краю каменной стены. Чтобы оглядеть окрестности, мне пришлось высунуться между зубьев на стене. Да, я сказала зубья. Именно зубы они мне и напомнили. В общем, я оглядела раскинувшееся передо мной пространство и затаила дыхание. Вид был великолепный. Слева от меня ярко-зеленая трава на холмах переходила в густой лес, а справа сверкал океан.
С моей точки обзора я видела, как волны ударяются о песчаный пляж. Он простирался на мили вперед. И ни намека на цивилизацию. Лишь этот замок и дикая природа.
Я ощутила присутствие Шейна за мгновение до того, как он встал рядом со мной. Я подняла бровь, передразнивая дракона. Ладно, я облажалась, но попробовать стоило.
– Да уж, это определенно замок. Ты ведь в курсе, да?
– Да, в курсе, – ответил он, не глядя мне в глаза. Он стоял рядом со мной и смотрел на океан, раскинувшийся далеко, насколько хватало глаз, до самого горизонта.
– Климат ужасно жаркий, место для замка выбрано так себе. Такое ощущение что мы в тропиках, – добавила я.
– Здесь не совсем тропический климат, скорее, очень умеренный. Здесь всегда лето. Мы больше не в человеческом мире, Александрия.
– Да ты гонишь, – фыркнула я.
Он повернулся ко мне и посмотрел на меня этим своим взглядом. «Почему он может так смотреть, а я нет? Мне срочно надо поработать над моим суровым взглядом а-ля «не связывайся со мной»».
– Извини, – пробурчала я. – Больше не выражаюсь.
– Пожалуйста, – сказал он. – Ты красивая интеллигентная девушка, и использование столь вульгарных выражений ниже твоего достоинства.
– Ты что, общался с моим отцом? Клянусь, ты прям слово в слово цитируешь его традиционные нравоучения.
– Твой отец мудрый человек, Александрия. Тебе было бы полезно иногда следовать его советам.
– Что ж, если бы я так и делала, то мы бы никогда не встретились, смекаешь? – ухмыльнулась я.
– О, мы бы обязательно встретились, разве что мне не пришлось бы тогда преследовать тебя по всей Земле и всему миру снов.
– Умоляю, не напоминай о тех снах. Я понятия не имела, что они реальны. Некоторые из них были слишком откровенными, – ответила я, залившись краской.
Он повернулся ко мне, и на его губах появилась сногсшибательная улыбка.
– Да, так и есть, моя дорогая Лекси. Я с нетерпением жду, когда эти сны станут явью. Всему свое время.
«О, мой Бог!» Я покраснела еще больше. Нужно срочно поменять тему.
– Расскажи мне об этом месте. Где мы находимся конкретно?
– Мы на острове Элея. Первоначально он располагался у побережья Турции, недалеко от Греческих Островов. Позже он был перенесен в другое измерение, чтобы такие создания, как я, могли жить в мире и покое.
Я была настолько шокирована, что просто стояла и пялилась на него.
– В общем, другими словами – сейчас ты на острове, в море, которого не существует в твоем мире, и сейчас ты здесь подобно единственному человеку в раю.
– Вот почему ты с такой готовностью позволил мне все тут исследовать – я не могу сбежать… просто потому, что бежать-то мне некуда, – сказала я.
– Ты можешь ходить, где угодно, Александрия. Я не стану препятствовать. Когда ты освоишься и осознаешь – действительно осознаешь – свое место в этом мире, тогда и только тогда ты будешь готова вернуться на Землю и увидеться с родными и близкими тебе людьми.
– Оууу, большое спасибо, о, могущественный Король Драконов. Я знаю, что ты замышляешь. Как только я поддамся Стокгольмскому синдрому, то буду вольна вернуться домой. Вот только мне уже не захочется. Ах ты, коварный Драконишка. Но знаешь что? Вся эта фигня с синдромом для лузеров.
Он лишь покачал головой и с грустью посмотрел на меня.
– Я не хочу ломать тебя, любовь моя. Я лишь хочу стать небезразличным тебе, также, как ты мне. Я не хочу принуждать тебя делать то, чего ты не хочешь.
– Ага, а если у меня на этот счет свое мнение?
– Я ждал тебя целую вечность, Александрия. Еще немного ожидания мне не навредит.
– Ага, как же, – пробурчала я.
Шейн глубоко вздохнул.
– Исследуй остров, Лекси. Изучи, отыщи тайны и познакомься с жителями этого места. Ты единственный человек здесь, и они знают, что ты моя. Они не причинят тебе зла, ты в полной безопасности. Все, чего я прошу, – быть доброй к обитателям острова. Они уже натерпелись сполна от представителей твоего вида. Здесь их дом и убежище.
– Я никогда не сужу кого-либо по видовой принадлежности и тому подобному. Я отношусь к людям так, как они относятся ко мне, – раздраженно сказала я.
Шейн усмехнулся.
– Ну если это действительно так, то, может, мне начать соблазнять тебя прямо сейчас?
– Шел бы ты отсюда, дракон. Но сначала расскажи, с кем я могу столкнуться на твоем острове?
– Иди и выясни сама, Лекси. Теперь это и твой дом. Выгляни из норки, словно маленькая отважная мышка.
– Ты в курсе, что это оксюморон?
– Надолго ли? – Шейн рассмеялся и спрыгнул со стены.
Я закричала и кинулась к краю, ожидая увидеть его тело распластанным на камнях. А вместо этого поймала взглядом улетающего вдаль дракона. И я больше, чем уверена – ублюдок смеялся надо мной все это время.
*****
Это заняло несколько больше времени, чем ожидалось, но я, в конце концов, все же выбралась из замка. Ну ладно, половину этого времени я потратила, пока возвращалась в мои покои и пыталась переодеться. Я нашла купальник, шорты и пару классных кед в комплект к ним.
