Текст книги "Командировка в Копенгаген"

Автор книги: Джессика Стил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Эдни всю ночь вертелась без сна. А разве возможно иначе? Она решилась на самый значительный шаг в своей жизни, а он… он сказал ей: «Идите спать»!

В воскресенье она встала рано без всякого будильника, приняла душ и оделась задолго до их отъезда. Принимая во внимание непостоянный характер Сэвилла, Эдни понятия не имела, в каком настроении он будет при встрече. Но у нее имеется гордость. Черт с ним! Она не хамелеон, чтобы подстраиваться под него. Что бы она ни чувствовала в душе, он никогда не узнает об этом.

Держа в руке одну дорожную сумку, повесив другую через плечо, она вышла из своего номера без двух минут девять, собираясь сохранять отчужденную вежливость. Вот было бы замечательно, если бы он открыл свою дверь как раз в тот момент, когда она подойдет, и она бы влетела в его номер!

Она резко, настойчиво постучала в дверь. Сэвилл открыл. Ее сердце заколотилось. Губы улыбались, а глаза смотрели в какую-то точку около его правого уха.

– Могу я войти и забрать компьютер? – спросила Эдни с запланированной холодной вежливостью.

– Я сам захвачу его, – ответил Сэвилл ровным голосом и, повернувшись, поднял компьютер вместе со своим багажом.

Следовательно, он ясно давал ей понять, что вчерашние любовные ласки, были огромной, достойной сожаления ошибкой, и он не хочет, чтобы она снова входила в его апартаменты.

Повезло, что он не сказал больше ничего. Может быть, она и мягкая в душе, но пересчитала бы ему все ребра, повтори он снова какую-нибудь нелепицу вроде «Нет, я не собираюсь целовать вас». Она наградила его самым надменным взглядом, на какой только была способна. Ответный взгляд был скорее убийственным, чем ласковым.

Эдни была рада, когда их самолет приземлился в Лондоне. Если разговор в самолете на пути в Копенгаген был вялым, то на пути в Лондон его вообще не было. И когда настал момент каждому из них ехать в свою сторону, она решила, что рта не откроет, чтобы попрощаться с ним.

Эдни бросила на Сэвилла холодный взгляд и обнаружила, что он собирается что-то ей сказать.

Она прекрасно обошлась бы без его высокомерного «Спасибо за работу», но он все же произнес эти слова.

Итак, он поставил ее на место! Самодовольный нахал! Эдни чуть не послала его подальше с его благодарностью. Но что-то остановило ее.

– Не за что, – ответила она и заметила, каким ледяным стал его взгляд. Он резко пошел в одном направлении, она – в другом.

Она приехала домой, чуть не плача и ненавидя Сэвилла Крейторна за то, что довел ее до такого состояния.

Кто же еще был в этом виноват! Но почему она по-прежнему хотела работать у него?

Еще никогда не испытывала она такого облегчения, как в понедельник утром, обнаружив, что Аннетт уже на работе. И не потому, что Эдни боялась перетрудиться, а потому, что хотела как можно меньше попадаться на глаза Сэвиллу.

– Как мама? – сразу спросила она у Аннетт.

– Все еще в больнице, но поправляется, – с явным облегчением сказала Аннетт. – Она сломала запястье. Если все будет хорошо, обещают в субботу выписать.

– Я рада, что все не слишком серьезно, – участливо сказала Эдни.

– Я тоже. Хотя, боюсь, мне придется взять отпуск на всю следующую неделю, думаю, что надо будет побыть дома и присмотреть за мамой. Сейчас ей необходим особый уход.

– Конечно, вы не захотите оставлять ее одну, пока не убедитесь в том, что она может обходиться без вас, – улыбнулась Эдни. О Господи! На следующей неделе они останутся вдвоем – она и Сэвилл!

– Не сомневаюсь, что вы прекрасно справитесь, – заверила ее Аннетт. – Вы всегда сможете мне позвонить, если понадобится. Но при том, что Сэвилла не будет в офисе со вторника по четверг – по плану должна быть завершена и подписана сделка в Милане, – единственной вашей проблемой будет совет директоров в пятницу, где вам придется вести протокол.

Боже мой! Похолодев от этой новости, Эдни умудрилась удержать улыбку. Судя по тому, что она слышала об этом совещании, предстояла чрезвычайно напряженная работа для всех, включая того, кто ведет протокол.

– Постараюсь хорошенько выспаться в следующий четверг, – сказала она, зная наперед, что не сможет сомкнуть глаз.

К счастью, ей некогда было думать ни о чем, кроме работы в этот понедельник. Пока еще Эдни не видела Сэвилла, но знала, что он в соседнем кабинете. И хотя она не поднимала глаз, когда открывалась его дверь, однако слышала его голос, когда время от времени к нему заходила Аннетт.

О встрече с ним она думала безо всякого удовольствия. Но, поскольку были распечатаны копенгагенские документы и сняты копии для совещания, которое было назначено на одиннадцать утра, ей пришлось войти к нему. Эдни знала, что, несмотря на плохое настроение, ее внешний вид безупречен. Гордость не позволяла, чтобы она выглядела иначе.

Эдни встала, распрямила плечи и, взяв бумаги, подошла к двери кабинета Сэвилла, храбро постучала и вошла. Он не поднял глаз. Девушка внезапно почувствовала, как запылали ее щеки.

– Документы, – пробормотала она.

Зазвонил телефон.

– Возьмите трубку, – сухо распорядился Сэ-вилл.

Да, сэр, нет, сэр, подуть на ваш кофе, сэр? Эдни кипела. Ну да, конечно, он не хотел, чтобы ему мешали, но…

– Офис мистера Крейторна, – вежливо сказала она, подняв трубку.

– Неужели Эдни! – воскликнул Феликс Стивене.

Только его сейчас не хватало!

– Хотите поговорить с Сэвиллом, Феликс?

– Я собирался позвонить вам позже, но вы сократили мое радостное ожидание.

– Простите, я занята сейчас, – поспешно сказала она.

– Не настолько, чтобы опять отказать мне, я надеюсь?

Господи, помоги! Феликс, видимо, не собирался оставлять ее в покое. Она уже готова была сказать, что пойдет с ним куда угодно, только чтобы поскорее передать трубку Сэвиллу. Но это было бы глупо. Сделав глубокий вдох, она поступила так, как должна была поступить.

– Извините, Феликс. Я очень вам симпатизирую, но не думаю, что мне хочется снова пойти с вами куда-нибудь.

Феликс охал и ахал, говорил, что его сердце разбито, но Эдни была непреклонна. Наконец она передала трубку Сэвиллу. Прежде чем начать разговор с кузеном, он, хмуро взглянув на Эдни, ледяным тоном сказал:

– Рад, что вы наконец ведете себя разумно.

Высокомерный нахал!

– Стараюсь, – ответила она, не придумав ничего умнее, а возвратившись к себе, отметила, что такой ответ совсем не тянул на самый остроумный ответ года.

Слава Богу, она была слишком занята, чтобы мучиться из-за того, что не нашла достойного ответа. А как бы ей хотелось найти для господина Крейторна такой ответ, который бы уничтожил его!

Эдни была рада, когда часы показали пять. На стоянке ее ждал приятный сюрприз. Стоянка была полупустой, и, подходя к ней, она сразу заметила Майлза, своего сводного брата, который стоял возле ее машины.

– Майлз! – просияла она. Они шумно приветствовали друг друга. Последовали объятия и поцелуи, и Майлз объяснил, что приехал в Лондон по служебным делам.

– У тебя есть время заехать ко мне? – спросила Эдни.

– Я должен встретиться кое с кем из коллег, – с сожалением ответил Майлз. – Жаль, что не смог увидеться с тобой вчера.

– Что-нибудь случилось, Майлз? – обеспокоенно спросила Эдни.

– Ничего! – ответил он и, смущенно улыбаясь, продолжил: – Вообще-то говоря, все обстоит как нельзя лучше. Летти согласилась выйти за меня замуж!

– Майлз! – воскликнула Эдни и снова обняла его. – Я так рада! Когда я смогу познакомиться с ней?

– Вот почему я и хотел увидеть тебя. Мне нужна твоя помощь.

– Все что угодно, – радостно согласилась она. Вчера Майлз сообщил родным, что собирается жениться, и хотел в эти выходные познакомить их с Летти.

– Они были так настойчивы, что я вынужден был согласиться. Твоя мама расстроилась, что я не рассказывал о Летти раньше. Тогда я обещал привезти Летти на чай в субботу, но моя дорогая девочка так застенчива! Я уверен, что твоя мама затерроризирует ее. Поэтому я решил просить тебя приехать тоже. Понимаешь, ты бы немного смягчила обстановку.

– Конечно, приеду, – не задумываясь, ответила Эдни. Ее отцу это не понравится, но она твердо решила помочь сводному брату.

– Это очень обрадует твою маму, – улыбнулся Майлз.

Они тепло расстались, и Эдни приехала домой. Услышав новость, отец расстроился меньше, чем она думала.

– У тебя свои личные планы на эти выходные, да? – заподозрила Эдни.

– Не понимаю, почему ты одна должна развлекаться!

Развлекаться? Это она-то развлекалась? Она работала как проклятая все прошлые выходные! Вдруг она вспомнила о Сэвилле – и немедленно выбросила его из головы.

– Проведешь время в компании миссис Эндрюс? – спросила она.

Отец откашлялся и, к полнейшему ее изумлению, сознался, что действительно иногда, а если быть точным, часто, пил утренний кофе и обедал с Бланш Эндрюс. И что во время одного из таких чаепитий они обсуждали совместную поездку на выходные, которую так часто рекламировали. – Мы… э… решили, что можем попробовать поехать куда-нибудь вместе.

Старый плут!

– Вы едете в эту субботу, не так ли? – спросила Эдни.

– В пятницу, – уточнил он. – Вернемся домой в понедельник.

– Уверена, что вы прекрасно проведете время.

– Ты не возражаешь?

– Ты заслуживаешь того, чтобы немного развлечься, – ласково ответила Эдни. Он был прекрасным отцом, и она нежно его любила.

Позже вечером она позвонила матери. Они обсудили помолвку Майлза, и Эдни сказала, что, если все будет в порядке, она приедет в эту субботу.

– Я скучала без тебя в прошлые выходные, – созналась мама.

В эту ночь Эдни легла спать, думая, что родители у нее замечательные.

Во вторник Сэвилл несколько раз выходил в кабинет, где работали Аннетт и Эдни, но, кроме того, что поблагодарил Эдни, больше ничего не сказал. То же самое было и в среду. Приподнятое настроение из-за помолвки сводного брата и от мысли, что у отца, кажется, начала налаживаться личная жизнь, стало угасать. И раздражение накатило с новой силой.

В четверг Эдни ждала неприятная новость. Аннет позвонили из госпиталя и сообщили, что она может забрать свою маму в пятницу. Стало ясно, что в пятницу Аннетт не выйдет на работу.

– Пойду к Сэвиллу, – сказала Аннетт с легкой тревогой в голосе, проходя мимо стола Эдни. От волнения она оставила дверь приоткрытой.

Что говорила Аннетт, Эдни плохо слышала, но зато хорошо расслышала бодрый голос Сэвилла:

– Разумеется, вы должны взять завтра отгул. – Аннетт что-то тихо сказала, и снова послышался голос Сэвилла: – Ваша работа неоценима, Аннетт, но я уверен, что Эдни со всем справится в ваше недолгое отсутствие.

Эдни почувствовала себя необыкновенно польщенной. Он уверен в том, что она со всем справится! Хотя она удовлетворилась бы и половиной его доверия, подслушанный комментарий Сэвилла согрел ее на весь оставшийся день.

Однако на следующий день события, к немалому неудовольствию Эдни, приобрели неприятный поворот. Доставленной почты было больше, чем обычно по пятницам. Эдни надо было сделать работу за Аннетт, завершить свои собственные дела – и при этом все время быть на подхвате у Сэвилла.

Но роптать она не собиралась. Она решила кое-что подогнать в обеденный перерыв. Четверть двенадцатого Эдни сидела за компьютером, когда в ее комнату вошел Сэвилл.

– На диете? – коротко спросил он. Его взгляд скользнул по ее изящной фигурке.

В чем, в чем, а в диетах Эдни не нуждалась.

– Съем бутерброд позже, – натянуто ответила она и поймала его взгляд, устремленный на огромную пачку не обработанных еще документов.

– Похоже, что вам придется работать в субботу и воскресенье, – прокомментировал он, и у нее возникло ужасное чувство, что он зачем-то намеренно подкалывает ее. Возможно, виной тому был ее натянутый тон.

– Ни в коем случае! – ответила она. Пусть ей придется работать сегодня до полуночи. Но ради Майлза и его невесты, Летти, она обязана быть в субботу в Бристоле к пяти часам.

– Ни в коем случае?

О Господи. Сэвилл произнес это так, словно решил, что она пренебрегает его правилом «быть в нужный момент под рукой». Но она же проработала почти все прошлые выходные! Неужели ему мало?

Она знала, что могла бы все ему объяснить. Он человек достаточно чуткий к проблемам других людей – взять хотя бы то, как он относился к проблемам Аннетт, – и он, возможно, понял бы, почему она так непреклонна. Но она не желала сдаваться. Почему она должна объяснять ему что бы то ни было? Он же не просил ее поработать, разве не так?

– Ни в коем случае! – упрямо повторила она.

Сердито фыркнув в ответ, Сэвилл, быстро вышел в коридор и со стуком захлопнул за собой дверь.

Вот тут-то надежный мир Эдни затрещал по швам. Она любила Сэвилла Крейторна! И ей было небезразлично его мнение.

– О, нет! – воскликнула она. Эдни понимала, что глупо любить этого человека. Надо полностью потерять рассудок, чтобы увлечься им.

Увлечься? Если бы она отдавала себе отчет в том, что происходит, тогда могла бы, возможно, принять какие-то предупредительные меры. Но она ничего не подозревала. Любовь к Сэвиллу подкралась внезапно.

Эдни понятия не имела, когда возникли эти чувства. Знала только, что любовь с некоторых пор живет в ней. Было бессмысленно надеяться на то, что любовь не настигнет ее, раз она этого не ждет. Любовь пришла – и никуда не уйдет. Теперь все вставало на свои места. Понятно, no чему она то была готова расцеловать его, то едва сдерживала внезапные приступы ярости, которые сменялись неожиданной покорностью.

Эдни продолжала сидеть в оцепенении, когда в ее кабинет вошел Сэвилл, возвратившийся с обеда. Она опустила голову, не осмеливаясь поднять глаза, пока Сэвилл не положил пластиковую упаковку с бутербродами на ее стол.

Это был один из тех моментов, когда она таяла как воск.

– Сэвилл, – сказала она хрипло. – Это мне?

Он внимательно посмотрел на нее.

– Я не могу позволить вашей красоте поблекнуть, – ответил он гораздо более приветливым тоном, чем раньше. Потом, скользнув взглядом по едва уменьшившейся стопке необработанных бумаг, он спросил: – Вам нужна помощь?

Она понимала, что он имеет в виду, не нужен ли ей в помощь еще один человек. Но справиться самостоятельно было для нее делом чести.

– Я быстро расправлюсь со всем. – Она немного слукавила. Ей нравился Сэвилл, когда он был таким добрым, таким приветливым. Эдни улыбнулась и добавила: – Тогда мне не нужно будет приходить завтра.

На мгновение ее улыбка дрогнула, потому что его взгляд стал чуть холоднее. Но тон оставался ровным, даже приветливым, когда, к ее удивлению, вместо того чтобы удалиться в свой кабинет, он задержался и спросил:

– Так что же настолько важное ждет вас в эти выходные, что вы ни в коем случаене выйдете на работу?

О Господи! Неужели она преступила границы приличий? Надо было исправлять положение. Эдни не могла допустить, чтобы между ними оставалась хоть капля неприязни, прежде чем они расстанутся на выходные. Иначе как она сможет пережить следующие два дня, когда не будет его видеть?

– Простите, – извинилась она. – Я не против поработать в выходные, но я договорилась уехать.

Посмотрев на Сэвилла, Эдни уловила его настроение. Она могла точно сказать, что он был недоволен. Черт возьми!

Сэвилл бесцеремонно спросил:

– С мужчиной, которого вы все время обнимали на стоянке в прошлый понедельник?

Эдни резко подняла голову и удивленно открыла рот.

– Я вас там не видела, – проговорила она.

– Сомневаюсь, что в тот момент вы могли кого-либо видеть.

– Да перестаньте! – Она тут же взяла себя в руки. Черт побери, какая тут любовь! То, что она была на пороге спальни Сэвилла, не дает ему права унижать Эдни подозрениями, что она готова броситься на шею любому. Плевать она хотела на его неприязнь! – Да, я завтра опять увижу Майлза. А что в этом такого? Он…

– Ну и наслаждайтесь его обществом! – раздраженно сказал Сэвилл. – Только, прежде чем лечь в постель, не забудьте посвятить его в свой маленький секрет!

– Животное! – Оскорбленная Эдни налетела на него с кулаками. Как он смеет! – Только за то, что я обнимала своего сводного брата, когда он… – горячо возмутилась она, но договорить не смогла.

– Сводного брата? – резко оборвал ее Сэвилл. – Это был ваш сводный брат?

– Вот именно! И я буду…

– Похоже, что у вас с ним очень теплые отношения, – снова перебил ее Сэвилл.

– Да! – горячо ответила Эдни. – Представьте, я его очень люблю и…

– Это очевидно! – выкрикнул Сэвилл и, агрессивно задрав подбородок, раздраженно сказал: – А он знает, что вы горели нетерпением прыгнуть в мою постель в прошлую субботу?

Непонятно, как Эдни удержалась и не ударила его.

– На нас на всех временами находит затмение! – высокомерно заявила она. Теперь это уже не имело отношения к работе. Это было личное. Пусть увольняет – ей наплевать!

– Да что вы! – злобно сказал Сэвилл и язвительно продолжил: – Будем надеяться, что Майлз не слишком сурово вас осудит, когда ночью вы скажете: «Забавно, в прошлую субботу я чуть не оказалась в чужой постели».

– Животное – слишком ласковое определение для вас! – воскликнула Эдни. – У нас с Майлзом исключительно дружеские отношения. Я… – Она замолчала, едва не расплакавшись. Как горько и обидно! Она резко отвернулась и, пытаясь взять себя в руки, глубоко вздохнула.

Эдни услышала приглушенное ругательство, за которым последовало нечто похожее на стон.

– Не плачьте! – произнес Сэвилл. Но она уже не могла справиться с собой. Сэвилл, оказавшийся прямо за спиной, обнял ее за плечи и крепко держал, пока она не успокоилась. – Так расскажите мне о ваших отношениях со сводным братом, – попросил он, смягчившись.

– Эт-то в-вас не к-касается, – ответила она упрямо немного дрожащим голосом.

– Нет, касается.

– Каким образом?

– Меня терзает чувство, что я должен извиниться, но будь я проклят, если сделаю это, потому что видел собственными глазами, как вы обнимались, – сказал ей Сэвилл.

– Идите к черту! – выпалила она, и ее голос дрогнул от едва сдерживаемой улыбки. – Если бы все было нормально, я бы увиделась с Майлзом в прошлые выходные, потому что каждые две недели я езжу в Бристоль навестить маму и отчима.

– Я так и знал, что окажусь виноватым. – Теплые руки Сэвилла лежали на ее плечах, голос был ровным.

– Разумеется! – Почему она должна была его жалеть – он так ее расстроил! – Из-за вас… из-за нашей работы… я оказалась вместо Бристоля в Копенгагене. Поэтому, когда Майлзу – моему обожаемому сводному брату, понадобилась поддержка, он… – Эдни замолчала. Сознательно или нет, но Сэвилл поглаживал ее плечи, а она теряла способность соображать.

– Поддержка?.. – напомнил ей он.

– Когда Майлз рассказал моей маме и своему отцу о Летти…

– О Летти?

– Они только что обручились – Майлз и Летти. – Эдни замолчала, почувствовав, что Сэвилл повернул ее лицом к себе. В глазах его светилось понимание.

– Мне извиниться сейчас или потом? – спросил он.

Эдни улыбнулась. Она простила бы ему что угодно. Но, поработав с ним, девушка знала, что он любит ясность во всем, вплоть до мелочей. Значит, необходимо опровергнуть остальные его ложные домыслы.

– В понедельник Майлз и сообщил мне о помолвке.

– Специально для этого приехал?

– Он был в Лондоне по делам. И поскольку время ему позволяло, встретился со мной. И вполне естественно, – добавила она, – что радость нашей встречи усилилась от такого известия.

– Если он счастлив со своей невестой, зачем ему вы?

Вопрос был, мягко говоря, некорректный, но чувство к Сэвиллу заставило Эдни объясниться:

– Майлз хотел попросить меня… поскольку никто из нас еще не видел его невесты… приехать в Бристоль в субботу.

– Его отец против этого брака?

Она покачала головой.

– У него замечательный отец. И моя мама тоже замечательная, – поспешно добавила она. – Но иногда она бывает немного…

– Немного придирчива? – помог Сэвилл.

Вот черт. Любовь к нему вступала в противоречие с преданностью матери. Скорее, «строга», хотела она возразить. Однако установившееся между ними понимание было слишком хрупким, и Эдни совсем не хотелось нарушать его снова.

– Скажем, из моего отчима… получился бы идеальный святой, – выкрутилась она и почувствовала слабость в коленях, когда у Сэвилла дрогнули уголки губ. – Летти очень застенчива, – быстро продолжила она, – очевидно, поэтому…

– Поэтому ваш сводный брат считает, что они оба не смогут завтра обойтись без вашей поддержки, – закончил за нее Сэвилл.

Эдни кивнула.

– Я должна поехать, – тихо сказала она.

– Конечно, должны. И я действительно «животное», вы правильно назвали меня.

– Я погорячилась, – выдавила Эдни. Невероятно, что она сказала ему такое прямо в лицо.

– Во всем виноваты рыжие волосы, – засмеялся он, и ее ноги стали ватными. – Вы прелесть, – тихо пробормотал он и запечатлел легчайший поцелуй на ее губах. Эдни изумленно уставилась на него. Тут неожиданно зазвонил телефон. Руки Сэвилла медленно соскользнули с ее плеч.

– Пожалуй, нам надо поработать, – сказал он.

В этот вечер Эдни приехала домой позже, чем обычно – пришлось ликвидировать завал, – но настроение у нее было приподнятым.

Отца не было дома в этот вечер. Засунув пирог в духовку, Эдни поняла, что ее мысли заняты Сэвиллом, только тогда, когда почувствовала запах горелого. Отец, безусловно, съехидничал бы на этот счет. Она поужинала бобами с поджаренным хлебом.

По дороге в Бристоль она все еще думала о Сэвилле. Летти оказалась милой, очаровательной девушкой, и Эдни, хорошо знавшая своего брата, поняла, почему он обожал ее. Если бы Сэвилл относился к ней хоть с каплей такого обожания!

Возвращаясь домой, Эдни старалась выбросить из головы свои мечты. Сэвилл никогда не полюбит ее, так что нечего о нем думать.

Но, вспомнив о завтрашнем дне, Эдни повеселела. Завтра она снова увидит Сэвилла. В приподнятом настроении девушка поднялась наверх и стала готовиться ко сну.

Эдни уже собиралась лечь, как вдруг услышала телефонный звонок. Она взглянула на часы. Половина двенадцатого. Кто мог звонить в такое время в воскресенье?

Скорее всего, это отец, решила она. Девушка быстро сбежала по лестнице вниз, к телефону.

– Алло? – нерешительно произнесла она, надеясь, что ничего плохого не случилось.

– Вы не сразу подошли, – услышала Эдни голос, который явно не был отцовским. Это был голос, от которого подпрыгнуло ее сердце.

Сэвилл! Ее охватила радость.

– Я уже легла! – воскликнула она, пытаясь скрыть восторженные интонации. – Вы что-то хотели сказать?

– Помните наш разговор о том, что вы всегда должны быть под рукой в подходящее время?

Разговор? Она помнила только, что он начальственным тоном разъяснял ей, что к чему, а она внимала.

– Вы хотите, чтобы я что-то напечатала?

В половине двенадцатого ночи в воскресенье – подходящее время?

– Приезжайте за мной. Я явно не смогу сесть за руль.

Что за странное заявление?

– Вы что… выпили? – осторожно спросила она.

– Только лекарство, успокоительное, – ответил он, и у Эдни чуть не остановилось сердце.

– Где вы? – торопливо спросила она, изо всех сил стараясь не поддаваться панике.

– В больнице, – последовал ответ, и после того, как сообщил ей, в какой именно больнице и в какой палате, сказал: – Меня уже тошнит от нее. Приезжайте скорее и заберите меня.

Эдни не стала раздумывать, ехать или нет. Это было очевидно. Раз он зовет ее – она должна быть рядом.

– Еду.