Текст книги "Командировка в Копенгаген"

Автор книги: Джессика Стил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

В аэропорту их встретили и отвезли в отель. Номера их были на одном этаже, по соседству. Достаточно близко, кисло подумала Эдни, чтобы она со своим портативным компьютером в считанные секунды была к его услугам в случае срочной необходимости. В любое время суток. Они приехали сюда, чтобы работать!

И работа закипела! Едва они успели оставить вещи в отеле, как оказались на совещании. Эдни была потрясена тем, что, все девять участников, шестеро мужчин и три женщины, свободно говорили по-английски и смогли выразить свою точку зрения сжато и четко на чужом для них языке.

Эдни делала заметки. Она должна была признать, что испытывала бесконечную гордость, видя, как Сэвилл внимательно слушает, быстро все обдумывает, а потом спокойно излагает решение с потрясающим тактом и обаянием. В безвыходных ситуациях он вежливо предлагал отложить решение до утра, чтобы подумать над ним.

То, что им всем придется работать в субботу, оказалось неожиданностью. Совещание закончилось, Эдни и Сэвилл вышли первыми. В лифте она взглянула на часы. Ничего удивительного, что Сэвилл закрыл совещание. Было уже десять минут девятого!

Она изумленно подняла глаза и увидела, что Сэвилл смотрит на нее.

– Как случилось, что уже так поздно? – воскликнула она.

– Я и сам не заметил, – ответил он, ласково глядя на нее. Это был один из тех редких моментов полного единодушия. Эдни смягчилась: она нисколько не будет возражать, даже если придется поработать до десяти минут первого ночи. Но момент этот длился недолго. Взгляд Сэвилла снова стал ледяным, когда он заявил:

– Если вы сможете занести все в компьютер сегодня, это бы облегчило нам завтрашнюю работу.

– Может быть, я могу хоть бутерброд проглотить между абзацами? – живо отреагировала она. Не станет же она говорить ему, что у нее не было сегодня времени на то, чтобы пообедать.

Он не удостоил ее ответом, и Эдни поняла, что, рассчитывая на малейший шанс остаться на работе, о которой она так мечтала, ей придется серьезно следить за своим языком. Она никогда раньше не замечала за собой особой склонности язвить, но он, казалось, обладал необыкновенной способностью приводить ее в ярость!

Они вернулись в отель в молчании. Но поскольку он все-таки был ее начальником, Эдни предприняла попытку заговорить.

– Я смотрю, сегодня всё вынесли на обсуждение, – начала она.

Подойдя к двери своих апартаментов, он остановился.

– У вас будут возникать вопросы, – проговорил он, – лучше работать в моем номере.

Она знала, что он прав. Если она будет трудиться в его гостиной, это освободит ее от необходимости часто звонить ему.

– Хорошо, – натянуто ответила Эдни и подождала, пока он открыл дверь в свои апартаменты.

– Сначала освежитесь, – распорядился он, и она круто повернулась.

Ну, спасибо! Может быть, он таким способом хотел намекнуть ей, что она выглядит жалко, но Эдни в этом не нуждалась. Придя в свой номер, она не только освежилась, но и переоделась в брюки и белую блузку. Проведя расческой по волосам, Эдни взяла портативный компьютер и вышла из номера.

Первый сюрприз ждал ее, когда Сэвилл открыл дверь. Он тоже переоделся, сменив деловой костюм на брюки и рубашку. Она улыбнулась ему – разве можно было не улыбнуться? Он явно устал от деловой одежды не меньше, чем она.

– Входите, – пригласил он, глядя на ее улыбающуюся физиономию. На этот раз в его взгляде не было никаких намеков на холодность.

– Надеюсь, что не заставила вас ждать, – проговорила Эдни со странным трепетом.

Не ответив, он провел ее в гостиную, одновременно служащую столовой, где ее ждал второй сюрприз. В номер доставили бутерброды и кофе.

Она повернулась к Сэвиллу.

– Вы…

– Бутерброды, как вы и просили, – невинно произнес Сэвилл, и, просияв, Эдни поняла, что была прощена за едкое замечание насчет бутерброда между абзацами.

– Вы с самого начала планировали заказать что-то поесть? – спросила она.

– Я должен заботиться о своих служащих, если хочу, чтобы они были в состоянии работать.

Без всякой обиды Эдни признала, что он обладал способностью сбивать ее с толку.

– Налегайте, – пригласил он.

– Я голодна как волк, – произнесла она и – о, чудо из чудес! – увидела, как дрогнули уголки его губ, словно он нашел ее признание забавным.

Не прошло и пятнадцати минут, как бутерброды были съедены, кофе выпит и они приступили к работе. Следующие полтора часа Эдни работала до изнеможения, сидя за столом, а Сэвилл писал в блокноте, сидя на софе. Разумеется, он был прав. Время от времени ей приходилось консультироваться с ним по тому или иному вопросу. Но она не очень огорчилась, когда в десять вечера принесли еще кофе и Сэвилл предложил сделать десятиминутный перерыв.

Он налил ей чашку кофе. Как ни странно, Эдни скорее обрадовало, чем обидело, что он не доверил ей налить кофе.

– Спасибо, – вежливо пробормотала она, когда он, наклонившись над ней, поставил на стол чашку с блюдцем.

– Это я должен вас благодарить, – ответил он ровным голосом.

– Вы? – удивилась Эдни.

– За то, что отложили свои планы на выходные и согласились поехать вместо Аннетт.

Господи! Что делается! Он действительно благодарит ее!

– Подумаешь, проблема.

– У вас не было планов на выходные?

Она внимательно взглянула на него. Его и правда это интересовало.

– У меня… вообще-то были, – призналась она и увидела, как приветливое выражение его лица сменилось почти враждебным. Ну вот, опять недоволен?

– Надеюсь, ваш ухажер все понял?

Ей вовсе не хотелось объяснять, что самым интересным событием в эти выходные должен был стать поход по магазинам с матерью.

– Это не последние выходные в моей жизни, – сказала Эдни и поняла, что предполагаемый десятиминутный перерыв истек уже через пять минут, когда, демонстрируя безразличие, Сэвилл допил свой кофе и взял ручку.

Когда-нибудь она поймет, как работают его мозги – он менялся каждую минуту! Эдни задумалась над тем, будет ли у нее возможность проработать в «Ай Эл инжиниринг» настолько долго, чтобы она смогла разобраться, что он за человек.

Прошло еще три четверти часа, и Эдни захотелось спать. День был долгий и напряженный. Однако совершенно непостижимо, но какая-то часть ее существа сопротивлялась разлуке с Сэвиллом. Она же устала! Эдни схватила блокнот и неосторожно порезалась.

– Ой! – вскрикнула она.

– Что случилось?

Сэвилл молниеносно оказался рядом. Она почувствовала себя по-идиотски.

– Ничего. Я просто… порезала палец, – пробормотала она и ощутила, что ее словно пронзило электрическим током, когда совершенно неожиданно Сэвилл схватил ее руку и поднял, чтобы рассмотреть.

– Кажется, швы накладывать не потребуется, – заявил он, исследовав капельку крови, показавшуюся из крошечной царапины.

Он иронизировал! Невероятно, но Эдни поняла, что Сэвилл подтрунивает над ней!

– Вам не кажется, что… мне необходимо проконсультироваться с человеком более знающим? – высокомерно спросила она, и тут же ее усталость как рукой сняло.

– Вы мне не доверяете? – прорычал он.

Внезапно Эдни испытала прилив неодолимой симпатии к этому человеку. Она взглянула в его глаза, и ей показалось, что она видит, как в них искрится смех. Разве не мастерски он скрывал свои эмоции?

– Ну что вы! Вы заслуживаете доверия. Вполне! – ответила она, отчетливо осознавая, что он продолжает держать ее руку, но куда менее отчетливо понимая, что ход ее мыслей определенно начинает нарушаться, так же, как и координация движений. – Со мной никогда ничего подобного не случалось, – посчитала она необходимым оправдаться. Что-то происходило с ней, когда Сэвилл оказывался рядом. – М-может, отпустите мою руку? Будьте добры, – пришлось ей попросить. Ее мозги, кажется, не очень хорошо работали, когда он прикасался к ней.

Он немедленно выпустил ее руку, и Эдни почувствовала себя гораздо спокойнее. Она все еще смотрела на него с глупейшим выражением, когда Сэвилл заметил:

– Вам следует быть более внимательной, тогда и травм можно будет избежать. Уже поздно, – добавил он. – Вам лучше пойти спать.

– Мне не девять лет! – вырвалось у нее.

– А я никогда так и не думал, – парировал он. – Однако вы устали.

– Но… – начала возражать она. – Я еще не закончила.

– Я сам могу это сделать.

– Вы умеете печатать? – спросила она и тут же обругала себя за то, что задает такой глупый вопрос.

– Я имел в виду, что смогу закончить свои дела, – лукавый огонек появился в его глазах, – а вы свои сможете закончить утром. – Не успела она напомнить ему, что совещание было назначено ровно на десять утра, как он, в доказательство того, что не нуждается в напоминаниях, сказал: – Нам не нужно появляться там до десяти, так что у вас будет уйма времени.

– Может быть, закажете мне булочку с беконом, чтобы я смогла съесть ее по дороге?

Она расхохоталась, как только вошла в свой номер. Сэвилл Крейторн неподражаем! Эдни почувствовала, что устала гораздо больше, чем предполагала. Девушка наскоро приняла душ и легла в постель.

Но сразу уснуть ей не удалось. Почему-то она начала сознавать, что, хотя Сэвилл продолжал на-пускать на себя строгость, в нем проглядывала тщательно скрываемая мягкость.

Эдни крепко спала без всяких сновидений, когда ее разбудил телефонный звонок.

Это звонил гостиничный дежурный, чтобы разбудить ее. Девушка поблагодарила его, повесила трубку и заставила себя сесть.

Стряхивая остатки сна, она взглянула на свой дорожный будильник – и тут же окончательно проснулась. Было без пяти шесть! Она не помнила, чтобы вообще просила себя разбудить! Зачем ей было делать это, если она поставила свой будильник на четверть седьмого?

Нахал! Сэвилл Крейторн – вот кто попросил разбудить ее! Он считает, что раз он встал, то и все должны встать! Эдни вошла в ванную комнату, быстро приняла душ, натянула белье и нанесла легкий макияж. Потом опытной рукой закрутила длинные рыжие волосы в аккуратный пучок и надела модный темно-синий костюм.

На ходу влезая в туфли, она схватила сумку и в половине седьмого тихонько постучала в дверь Сэвилла. Она предполагала, что, когда Сэвилл наконец откроет дверь, он будет заспанный и небритый.

Ничего подобного! Дверь почти тут же открылась, и перед ней предстал выбритый, холеный, безукоризненно одетый Сэвилл. Ее сердце застучало как безумное, и она почувствовала, что ей крайне необходимо что-то сказать.

– Надеюсь, я не заставила себя ждать, – хрипло произнесла она.

Он улыбнулся. В самом деле улыбнулся. Ей стало тепло от его улыбки.

– Вы еще наполовину спите, – ласково заметил он.

Эдни подумала, что в этом виноват ее охрипший голос.

– Вот уж неправда, – улыбнулась она и с колотящимся сердцем прошла мимо него в комнату. Что это с ней, черт возьми?

Она услышала, как Сэвилл закрыл дверь и прошел за ней следом в гостиную. Она заметила, что здесь уже стояли два больших подноса с завтраком.

– Надеюсь, вас разбудили не слишком рано, – заметил Сэвилл, когда она повернулась к нему.

Он беспокоился!

– Нет-нет, – ответила она как можно беспечнее, думая о том, что только один взгляд на него выводит ее из равновесия. – Хотя у меня был будильник, – добавила она. Ему совсем не обязательно было знать, на какое время она его поставила.

Сэвилл, казалось, пребывал в хорошем настроении, но по опыту Эдни знала, что это может скоро измениться. Он был расположен к дружеской болтовне, пока они завтракали. Вскоре Эдни убрала свой поднос и приступила к работе.

Ее своенравное сердце успокоилось к тому моменту, когда она закончила работу, и они отправились на десятичасовое совещание. Однако Эдни вынуждена была признаться, что ощутила какой-то внутренний трепет – видимо, это была гордость, подумала она, – когда шла рука об руку с Сэвиллом через вестибюль отеля и выходила к поджидавшей их машине с водителем.

На совещании продолжилось обсуждение затронутых накануне проблем. Прервавшись вскоре после часа дня на короткий перерыв, они снова продолжили работать. Гордость Эдни за босса, за то, как искусно он вел переговоры, не знала границ.

Время приближалось к шести, когда все вопросы были успешно решены. Все обменивались рукопожатиями и улыбками, когда уходили с совещания. Эдни была взволнована тем, что принимала в нем участие, хотя ее роль была не такой уж значительной.

– Мы рано закончили, правда? – спросила она, когда машина привезла их обратно в отель.

– Вы очень торопитесь домой? – резко спросил Сэвилл, прежде чем она успела перевести дыхание.

– В такой замечательной компании мне хотелось бы еще задержаться! – сыронизировала она, не успев подумать. Может быть, он и был замечательной компанией для кого-то, но совершенно очевидно – не для нее.

Она едва не извинилась сразу же – чтобы не потерять работу! Но, к ее изумлению, извинился Сэвилл.

– Простите, Эдни, но у меня назначено совещание в одиннадцать утра в понедельник, и моя голова забита тем, что нам предстоит сделать до того времени.

– Разве я смею выразить вам свое неудовольствие? – сказала она и, почувствовав вдруг, что сейчас расплачется, отвернулась к окну. Думай о чем-нибудь веселом, ну, давай! Она просто умерла бы, если б по щеке ее скатилась хоть одна-единственная слеза. Господи, что это с ней? Она не могла припомнить, когда последний раз была так переполнена чувствами!

– Гораздо эффективнее завершить работу здесь, – продолжал Сэвилл, – а домой вернуться завтра утром.

– Меня это вполне устраивает, – спокойно согласилась Эдни. Ей пришло в голову, что, согласившись поработать здесь, она лишала себя возможности, находясь в Копенгагене, увидеть сад Тиволи и Русалочку из сказки Ганса Христиана Андерсена, сидящую на камне в воде у самого берега. Ладно, забудем об этом. Как-нибудь в другой раз.

Когда они выходили из лифта на своем этаже, Эдни, испытывающая смешанное чувство раздражения и душевного волнения, чтобы не дать Сэвиллу возможность снова, как вчера, сказать ей «сначала освежитесь!», заявила:

– Пятнадцать минут! – И, не дожидаясь ответа, зашагала дальше, к своему номеру.

Однако, отпирая дверь, она, не удержавшись, оглянулась. Сэвилл не вошел в свои апартаменты, как она того ожидала, а стоял и смотрел на нее. О, Господи, она почувствовала, как у нее все задрожало внутри. Открыв дверь, она поспешно шагнула в комнату и прислонилась к двери с другой стороны, осознавая и в то же время отметая мысль, что влюблена в своего босса. О Бога ради, возьми себя в руки!

Эдни растянула пятнадцать минуть до двадцати. Ей было необходимо время, чтобы прийти в себя. Она быстро приняла душ, нанесла свежий макияж – немного пудры и помады – и надела брюки со свежей блузкой. Густые рыжие волосы свободно падали на плечи – так она чувствовала себя увереннее.

Эдни вышла из комнаты, напомнив себе, что личные чувства здесь ни при чем. Она приехала сюда, чтобы работать, и будет работать. Сэвилл открыл дверь на ее стук. Она собиралась извиниться за то, что задержалась на пять минут, но передумала. Судя по его влажным волосам, он тоже принял душ.

– Вы нетерпеливы! – прокомментировал он, когда, войдя в гостиную, она сразу же направилась к рабочему столу. – Сначала выпейте чашку чая.

У нее потеплело на душе.

– С удовольствием, – улыбнулась она и, увидев поднос с чайным сервизом на низком столике, подошла и налила чай в обе чашки. Она протянула одну Сэвиллу, но, внезапно отчего-то смутившись, подошла со своей чашкой к окну и посмотрела вниз, едва ли замечая происходящее на улице. Отпив глоток, Эдни почувствовала, что к ней возвращается раздражение. Она осушила чашку и сказала: – Чем скорее я начну, тем скорее закончу, – и принялась за работу.

Она работала не одна. Сэвилл тоже был занят. Его ручка так и летала по блокноту, замирая только тогда, когда Эдни поворачивалась к нему с каким-нибудь вопросом или когда он хотел дать ей какие-то указания. Однако он был занят не настолько, чтобы забыть о еде. Ужин, который он, видимо, заказал заранее, прибыл около восьми.

Она была рада сделать перерыв и пошла в его ванную вымыть руки. Он, видимо, инстинктивно почувствовал, что она захочет чего-то легкого. Эдни действительно обрадовалась омлету и салату.

– Вина? – спросил Сэвилл, потянувшись к бутылке, которую заказал.

Улыбнувшись, Эдни покачала головой.

– Лучше не надо, если вы не хотите, чтобы я уснула над компьютером.

Взгляд Сэвилла упал на ее губы.

– Вы устали. Я перегружаю вас работой! – сказал он с сожалением и снова перевел взгляд на ее глаза.

– Ничего подобного! – героически опровергла она, готовая работать хоть до зари, если это понадобится.

– Может быть, вы хотите отложить оставшуюся работу до утра? До тех пор, пока не выспитесь?

Эдни удивилась тому, что он проявлял к ней такое внимание. Но он ведь тоже работал, и она понимала, что он хотел все, закончить, чтобы завтра днем передохнуть и со свежими силами приступить к работе в понедельник.

– Я лучше продолжу, – твердо сказала она. – Как вы сказали, если мы закончим все сегодня, то сможем утром улететь домой.

– У вас завтра днем свидание? – спросил он резковато, как ей показалось, если учесть, что до этого он был тактичен, если не сказать – любезен.

– Не совсем, – уклончиво ответила она. – Хотя…

Почему Сэвилл раздражается всякий раз при упоминании о ее свиданиях? Не кроется ли причина его недовольства в том, что он беспокоится о работе? Не нужна ему такая помощница личного секретаря, которая, возможно, выйдет замуж, заведет семью…

Эдни показалось, что сейчас идеальный момент, чтобы задать важный вопрос о том, как проходит ее испытательный период.

– Э… – С чего начать? Он внимательно посмотрел на нее. – Можно вопрос?

– Давайте, – подбодрил он, и удивление вдруг вспыхнуло в его глазах.

– Я… хотела бы узнать… – Эдни замолчала. Может быть, ей следовало спросить об этом у Аннетт? Да, наверное, так будет лучше.

– Вам не хватает слов? – съязвил Сэвилл в ответ на ее молчание.

А Эдни подумала: как он прав.

– Я… – начала она снова.

Тут она увидела, что Сэвилл вдруг посерьезнел:

– Видимо, речь пойдет о чем-то очень важном, Эдни.

– Не совсем, – выдавила она. – Просто мне интересно, как… как проходит… мой испытательный срок? – наконец спросила она. И невольно покраснела от смущения.

Сэвилл молчал. Выражение его лица было несколько озадаченным. Такое впечатление, что он не понимает, о чем она говорит.

Он подтвердил ее предположение.

– Срок? – спросил он.

– Мой трехмесячный испытательный срок. Место помощницы личного секретаря. Аннетт сказала, что, поскольку у вас нет возможности побеседовать со мной, она берет меня с трехмесячным испытательным сроком.

– Ах да, – согласился он.

И ей захотелось стукнуть его, потому что после всех терзаний, которых ей стоил этот вопрос, «Ах да» было единственным ответом. Эдни кипела. Она почувствовала непреодолимое желание немедленно уйти.

– Должен сказать, что вы прекрасно справляетесь с работой, – сказал Сэвилл наконец, словно прочитав ее мысли.

Не сказав больше ни слова, Эдни снова занялась работой.

Через час десять минут каким-то чудом она все закончила. Эдни расправила спину и плечи и почувствовала, что больше не испытывает ни злости, ни мятежных чувств. Она подумала, что, должно быть, их вытеснила работа, и, повернувшись, увидела, что Сэвилл смотрит на нее.

– Работы было много, но, кажется, я все закончила, – сообщила она ему.

– Вам не кажется, что вы вообще слишком много работали последние два дня?

Ей нравился свет в его темных глазах, он согревал ее.

– Теперь, когда вы упомянули об этом, кажется, – притворно-застенчиво ответила Эдни и, чувствуя, что готова рассмеяться, снова отвернулась к столу и сладко потянулась перед тем, как встать. – На какое время мне поставить будильник? – спросила она, закрыв компьютер.

– Мы уедем из отеля в девять, – ответил Сэвилл.

– Ну, тогда пожелаю вам спокойной ночи. – Она вдруг почувствовала смущение. Эдни знала, что должна уйти, однако совсем не хотела уходить.

Она так и не услышала ответа на свое пожелание и уже направилась к двери.

– Эдни!

Она остановилась, но не обернулась. Эдни чувствовала, что теряет над собой контроль, и не хотела, чтобы он это заметил. Она ждала.

– Э… – Это было так не похоже на него – проявлять нерешительность. Он был самым решительным человеком из всех, кого она знала. – Еще рано, – сказал он наконец. – Мы так и не открыли вино. Самое малое, чем я могу отблагодарить вас за труд, – предложить выпить.

Она взглянула на свои часы, заинтересовавшись тем, что значит, по понятиям Сэвилла, «рано».

– Пожалуй, с удовольствием выпью бокал, – согласилась Эдни. Она вернулась, положила портативный компьютер и направилась к креслу, рядом с которым стоял Сэвилл.

Однако волнение ее было настолько велико, что Эдни споткнулась о какую-то словно возникшую специально для нее складку на ковре. Сэвилл! Опять этот Сэвилл! Вечно она теряет душевное – и не только – равновесие по его милости.

Сэвилл отреагировал немедленно и подхватил ее.

– Опять… – выдохнула она и посмотрела на него. – Извините… что я там говорила насчет моей невезучести?

Ее попытка пошутить не удалась. Глаза Сэвилла по-прежнему смотрели серьезно. Но в них было и что-то еще. Что-то, чего она не могла понять.

– Нет! – сдавленно пробормотал он, словно в душе его происходила какая-то борьба.

– Нет? – переспросила она, и сердце ее неожиданно гулко забилось, потому что Сэвилл продолжал удерживать ее, и ей пришла в голову сумасшедшая мысль, что он не хочет ее отпускать. – Нет – в каком смысле?..

Он сделал глубокий вдох, отпустил ее, кажется, неохотно, но снова притянул к себе.

– Нет. Я не собираюсь целовать вас, – ласково сказал он, отчего ее сердце забилось сильнее.

Она проглотила ком, неожиданно вставший в горле.

– И это хорошо, – задыхаясь, сказала она, – потому что я бы не позволила вам.

Он наклонил голову, и их губы встретились. Это было совершеннейшее блаженство. Эдни чувствовала его тепло. Ей хотелось быть к нему чуточку ближе. Она прильнула к нему. Сэвилл застонал. Его поцелуй стал еще горячее.

Прервав поцелуй, он посмотрел на нее. Ей не хотелось шевелиться, чтобы не разрушить волшебство момента. Она надеялась, что он снова поцелует ее.

– Это… все вино виновато, – смогла произнести она, сама не сознавая, что говорит, ведь ни один из них не выпил ни капли.

– Вы опьяняете сильнее всякого вина, мисс Рейнер, – пробормотал Сэвилл, и желание Эдни исполнилось: он снова поцеловал ее.

Сердце Эдни готово было выскочить из груди, когда он стал нежно ласкать ее. Бесконечно долго он целовал ее, его теплые прикосновения волновали. Осторожно, чуть ли не с благоговением, он коснулся ее груди. Она чувствовала тепло его руки сквозь тонкую ткань блузки.

Она схватила его за руку, когда опытные пальцы начали расстегивать пуговицы на ее блузке. Он остановился.

– Кажется, вы застенчивы, – поддразнил он.

Ей нравилось его поддразнивание.

– А вы, похоже, нет, – улыбнулась она и, чтобы показать, какая она застенчивая, вытянулась и поцеловала его, хотя вскоре роли поменялись. Он осыпал нежными поцелуями ее щеки и шею. Его руки забрались под блузку и ласкали ее разгоряченное тело.

Он снова целовал ее долгими неторопливыми поцелуями, от которых у Эдни замирало сердце, и вскоре начал продвигаться с ней вместе к спальне. Эдни, в ее состоянии блаженства, подумала, что это лучшее, что он мог сделать.

Никогда прежде она не оказывалась наедине с мужчиной, и если раньше решительно пресекала всякие попытки соблазнить ее, то теперь подобного желания не испытывала. Эдни больше ни о чем не думала. Она знала только, что быть в объятиях Сэвилла предначертано ей судьбой. Она сгорала от любви к нему, мечтала о близости с ним.

Вероятно, заметив ее застенчивость, Сэвилл остановился у двери в спальню. И, целуя ее с такой нежностью, от которой едва не растаяло ее сердце, выдохнул:

– Я мечтаю о тебе, Эдни. Мечтаю, чтобы ты осталась со мной до утра.

Он спрашивал ее. И что же она могла ответить? Она ответила на его вопрос поцелуем…

– Я хочу остаться, но…

– Но? – нежно спросил он.

– Н-но… я слышала, ч-что не всегда… что вы можете не получить удовольствия… – Лучше бы она не начинала. Сэвилл никак не мог взять в толк, о чем она говорит. – Простите, – тихо извинилась она, вытягиваясь, чтобы снова поцеловать его.

– Пока что я получаю удовольствие, – ласково поддразнил он ее. – Что же может мне не понравиться, Эдни?

Ей снова стало приятно, что он подшучивает над ней.

– То, что это в-впервые, – наконец выдавила она.

Он замер и слегка отстранился.

– Впервые – для нас?

Очевидно, ему требовалось разъяснение. Эдни дала ему это разъяснение. Застенчиво улыбнувшись, она сказала:

– Впервые – для меня.

Сэвилл замотал головой, словно пытаясь избавиться от тумана в голове. Она хотела поцеловать его, но он отстранился. Похоже, ему были нужны дополнительные объяснения.

– Вы хотите сказать, что никогда прежде не были в постели с мужчиной?

– Разве это имеет значение? – спросила она. – То есть я знаю… Я хочу сказать, что не настолько наивна… – Ее голос замер, когда Сэвилл отпустил ее и сделал шаг назад. – Значит, для вас это имеет значение? – спросила она. И не получила ответа. Сэвилл, опустив руки, просто стоял, словно не веря ничему, что она сказала. Удивленная, Эдни пытливо смотрела на него. – Я не понимаю. Черт побери, не понимаю, – произнесла она. – Половину своей взрослой жизни я только и делала, что осаживала мужчин, у которых было только одно на уме – лишить меня невинности…

– Идите спать, Эдни! – оборвал ее Сэвилл, у которого запульсировала жилка на виске.

– Идти спать? – Она была ошеломлена и, несмотря на все, что испытывала к этому мужчине, выпалила: – Будь я проклята, если лягу в вашу постель!

С этими словами, мечтая всем сердцем, чтобы он бросился за ней, остановил ее, она ушла.

Он не бросился за ней и не остановил ее. И несмотря на то, что сгорала от желания испытать с ним то, чего еще никогда ни с кем не испытывала, Эдни почувствовала: она ненавидит его!