Текст книги "Попранная справедливость"

Автор книги: Джерри Эхерн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Глава десятая

Дэвид Холден, держа фонарик в зубах, пытался открыть багажник своего «Бентли». Ничего не получалось. Докеры поддерживали «Патриотов», иногда очень активно. Часто они вызывали «Патриотов», если приходили какие-то сомнительные корабли, на которых могли доставлять оружие или взрывчатку для ФОСА. Вертолетчики с воздуха засекали подозрительные места, где могли собираться ФОСА, и сообщали «Патриотам». Благодаря докерам в Сан-Франциско, «Патриоты» одержали маленькую, но очень важную победу над ФОСА, захватив ценный груз электронных детонаторов, которыми «Фронт» взрывал бомбы по всей стране. Но здесь что-то было не так. Даже, если «Патриоты», которые должны были встретить Рози и его самого, не смогли прибыть вовремя, то было еще несколько докеров, которым можно было доверять, потому что они сами были «Патриотами», и которые, в случае чего, должны были выпустить Рози и Холдена из багажника.

Но где они?

Холден продолжал возиться с замком. «Бентли» делали хорошо. Но и нож у него тоже был неплохой. В конце концов он понял, что нож просто неподходящий инструмент. Здесь нужен был ломик.

Все еще держа фонарик в зубах, ощущая на языке противный металлический привкус, он подумал, что проблему можно решить по-другому.

Он мог бы выбраться из багажника в машину через заднее сиденье. Но это займет неизвестно сколько времени. Дэвид Холден начал шарить в поисках рукоятки домкрата. Если только «Бентли» поставлялись с домкратами…

Багажник открылся.

Рози Шеперд зажмурилась от света.

Над ней склонились чьи-то лица, которые она не узнавала, может быть из-за солнца.

– Здравствуйте, – она сжимала в руке пистолет.

– Мы за вами, детектив Шеперд, – сказал чей-то голос.

Она продолжала щуриться, пытаясь их разглядеть. Лица молодые. Может быть слишком молодые?

Рози прикрыла рукой глаза, чтобы лучше видеть.

Оба мужчины держали пистолеты, рядом стояли еще трое, среди них женщина.

– Ребята, что происходит?

– Вылезайте, приехали, – засмеялся один из них. Рози Шеперд увидела, что пистолеты направлены на нее…

Дэвид Холден зажмурился и нажал на рукоятку домкрата, всем своим весом, хотя в багажнике это было весьма неудобно. Раздался щелчок, и какой-то металлический предмет ударил его в правую руку. Удар был довольно сильный, но вряд ли он был ранен. Он достал свой «Магнум» сорок четвертого калибра из открытой сумки.

Подняв крышку багажника, сжимая пистолет, опустив предохранитель, он зажмурился от яркого солнца.

Слева от него док кончался. Справа он увидел шестерых, четырех мужчин и двух женщин, все были одеты в рабочие спецовки. Один из мужчин вытаскивал пистолет, двое других уже держали пистолеты в руках, а женщина пыталась открыть багажник еще одного «Бентли».

Холден вылез из багажника, не сводя с них глаз. Один из мужчин стволом пистолета показал на другую машину. Второй подбежал к ней, пытаясь что-то разглядеть на ветровом стекле – там мелом был написан номер – и закричал:

– Черт, это не та машина, Лес!

Холден уже совсем вылез из багажника, от свежего воздуха у него даже закружилась голова. На борту «Принцессы Марии» были несколько «Бентли». Но только один «Роллс-Ройс»…

Холден вздрогнул.

– Рози!

Все, что у него было в сумке, можно было спокойно выбросить, кроме ножа и плечевой кобуры для «Беретты», которую он снял с мертвого тела Инносентио Эрнандеса. Он выхватил из сумки плечевую кобуру с двумя запасными обоймами. Вытащил нож и ножны, засунул нож за пояс, а кобуру за пазуху. Три запасные обоймы для «Магнума» – он не ожидал, что придется стрелять – рассовал по карманам. Сумку, теперь уже ненужную, он бросил обратно в багажник.

Холден начал отходить, но в это время шестеро, которые возились возле другого «Бентли», повернулись к нему.

Это могли быть докеры-»Патриоты».

Но явно что-то было не так.

Холден услышал выстрел из глубины доков. Он бросился на звук.

– Эй!

Холден оглянулся. Один из парней заорал:

– Это он! Держите его, черт возьми!

На него был направлен изящный, размером с большой пистолет, автомат «Узи». Дэвид Холден бросился за машину, очередь прошила открытый багажник, оставляя в металле рваные дыры.

Дэвид Холден уже вскочил. Он был возле капота «Бентли». Тот, кто держал «Узи», начал перезаряжать магазин. Остальные пятеро открыли огонь, Холден тоже выстрелил. «Магнум» дернулся в его руке, и автоматчик оступился, повернулся вокруг своей оси и упал.

Холден побежал. Позади посыпались стекла.

– Рози!

Впереди слышалась стрельба.

Он обогнул штабель из каких-то ящиков. Холден видел, что три мужчины и женщина присели возле открытого багажника «Роллс-Ройса».

– Рози!

Еще один человек лежал на земле, в какой-то неестественной позе. И еще один наполовину упал в багажник.

– Дэвид!

Это был голос Рози, он слышал его от дальнего штабеля с ящиками.

Холден нажал на спуск, когда один из четверых возле «Роллс-Ройса» повернулся, и выстрелил. Пуля просвистела у Холдена возле уха. Человек, который стрелял, упал, схватившись за грудь.

Холден бросился вправо, оглядываясь через плечо. Пятеро, которых от увидел возле «Бентли», бежали за ним.

Еще трое были возле «Роллс-Ройса».

Он продолжал бежать. Рози выпрыгнула из-за ящиков, держа в вытянутых руках пистолет.

– Дэвид, ложись!

Холден упал и услышал за собой треск выстрелов. Он перекатился. Рози тоже стреляла. Один из его преследователей свалился замертво. Лежа на спине, Холден выстрелил, потом еще раз, прикончив очередного бандита.

Он вскочил на ноги и закричал Рози:

– Беги, ради Бога!

Она еще раз выстрелила и потом бросилась бежать. Холден был уже почти рядом с ней.

Он оглянулся.

Их все еще было шестеро, но один из них держался за левое плечо.

– Дэвид! Это была западня!

– Беги! – выдохнул Холден, оглянулся и два раза выстрелил, попав в одну из женщин.

Не целясь, он выпустил последние два заряда, просто чтобы задержать погоню, потом побежал снова. Рози, пригибаясь возле сходен транспорта, закричала:

– Принимай вправо, Дэвид!

Холден бросился вправо, и очередь врезалась в штабель ящиков. Рози выстрелила два раза, потом еще. Холден засунул в карман пустую обойму от «Магнума» и, присев за ящиками, перезарядил пистолет.

Он выглянул и, прицелившись, два раза выстрелил.

Раненый теперь был мертв. Одна из двух оставшихся женщин каталась по земле, держась за левое бедро.

Холден увидел, что с другого конца дока к ним мчится микроавтобус.

– Смотри!

Дверь распахнулась, и автоматная очередь веером пронеслась над землей. Холден двумя руками сжал «Магнум», выстрелил, потом еще. Ветровое стекло рассыпалось. Микроавтобус потерял управление и врезался в штабель рулонов хлопка. Из машины вылетел человек и, ударившись о землю, больше не двигался.

– Вверх по трапу, Рози! Быстрее!

Холден отходил спиной к трапу. Он еще два раза нажал на спуск, и еще один из преследователей упал. Дэвид посмотрел на разбитый микроавтобус. Из него выбирались двое, один с автоматом, другой с маленьким ручным пулеметом. Холден начал стрелять, опустошая обойму «Магнума». Пулеметчик упал.

Холден повернулся и побежал вверх по трапу. Рози палила из своего «Вальтера» с верхней ступеньки.

– Дэвид, я здесь!

Холден вставил новую обойму. Эта, и еще одна – все, что у него оставалось. Шестнадцать патронов.

Он взбежал по трапу. Судно оказалось каким-то танкером. Это был не плавучий город, как океанские супертанкеры, но все равно оно было длиной как минимум в два-три квартала, это был самый большой корабль в доках.

– У меня все! Кончились патроны. Ничего нет.

Холден схватил Рози за руку, и они побежали. На палубе появился человек. Холден направил на него ствол «Магнума», и мужчина тут же поднял руки. Холден пропустил его и побежал к другому борту танкера. Позади трещали выстрелы. Пули врезались в металлическую палубу впереди них, высекая искры, и жужжа, рикошетили.

Холден отпустил Рози, повернулся и стал на колени возле открытого люка, крикнув:

– Беги дальше!

У него не было времени посмотреть, послушалась она или нет, хотя и так было ясно, что нет. Холден держал «Магнум» обеими руками. Он выстрелил, промахнулся, выстрелил еще раз, на этот раз удачно: человек из микроавтобуса, который держал автомат, опрокинулся навзничь. Оставшаяся женщина и один из мужчин кричали Холдену что-то оскорбительное. Дэвид выстрелил, потом еще. Один из мужчин грохнулся на палубу. Другой, который бежал сзади, теперь подхватил автомат и поливал палубу свинцом. Холден отпрянул, когда меньше чем в трех футах перед ним от борта полетели искры, кусочки свинца и стали. Он зажмурился, чтобы уберечь глаза.

И услышал, как Рози кричит:

– Дэвид!

Холден открыл глаза. Женщина стояла над ним, поднося к его груди дуло пистолета.

– Поцелуй свою…

– Это ты поцелуй свою, дорогуша!

То был голос Рози. Правой ногой она ударила женщину в бок. Пистолет выстрелил, и пуля срикошетила от крышки люка рядом с Холденом.

Дэвид уже вскочил. Оставшийся человек бежал к ним, непрерывно стреляя из автомата. Холден вскинул свой «Магнум» и бабахнул, потом еще и еще. Человек продолжал палить, но после третьего выстрела крутнулся на месте и упал.

Холден взглянул налево. Левой рукой Рози Шеперд держала запястье женщины с пистолетом, та стреляла в воздух. Рози отступила на шаг назад. Ее кулак врезался женщине в горло, потом правая рука снизу вверх ударила женщину раскрытой ладонью в основание носа.

Пистолет выпал из мертвых пальцев. Рози стала на одно колено, потом поднялась, держа в руках оружие женщины – «Беретту» или «Таурус» – Холден не мог сразу определить.

– Еще пол-обоймы.

– На этот раз ты спасла мою филейную часть.

Рози Шеперд улыбнулась.

– Пойдем отсюда, черт! Потом обсудим, что ты мне должен.

Холден схватил Рози за руку, и они побежали.

Глава одиннадцатая

Ужина никакого не получилось.

Джеффри Керни вышел из душа и насухо вытерся, потом быстро натянул на себя светло-серые брюки и светло-голубую рубашку.

Засовывая в петельки ремень, все еще босой, он подошел к окну. Солнце садилось. Если он будет продолжать тратить все свое время, занимаясь любовью с Линдой Эффингем, то так ничего и не сделает.

Но надо было признаться, это прекрасное развлечение. К тому же он действительно походил на ленивого отпускника, что и требовалось.

«Попробуй объяснить это кому-нибудь наверху», – улыбаясь, подумал Керни. Он прикурил сигарету и начал искать пару серых носков. Нашел и принялся натягивать их.

Больше всего его нервировала мысль, что придется работать в тылу врага безоружным. Ему случалось действовать в подобных обстоятельствах в странах Восточного блока (хотя он никак не мог к этому привыкнуть), но в западной стране, если ты не преступник, можно было чувствовать себя более или менее в безопасности.

Правда, это больше не относилось к Соединенным Штатам.

Достать оружие в одном из тайников его «Форда» значило подвергнуть себя риску быть застреленным полицией на месте, но он не для этого приехал сюда.

Он пошел к шкафу, на ходу застегивая воротник и завязывая галстук.

Из шкафа Керни вытащил легкий голубой свитер. Он подошел к столику, взял бумажник с поддельными водительскими правами, поддельными кредитными карточками и так далее. Поддельный паспорт засунул в нагрудный карман куртки.

По крайней мере, деньги в бумажнике были не фальшивые.

– Носовой платок, – громко сказал Керни, возвращаясь обратно к шкафу и засовывая платок в карман вместе с ключами от машины, сигаретами, зажигалкой и ключом от номера.

Он вышел из номера и пошел по коридору, в последний раз затягиваясь сигаретой.

Остановился возле дверей Линды Эффингем, затушил сигарету в маленькой пепельнице на стене.

У него был ключ, но Керни все равно постучал.

Дверь приоткрылась от стука.

Линда была очаровательна.

Но в этом не было ничего удивительного, потому что она всегда была красива. Черные или почти черные волосы были распущены, а белое открытое платье подчеркивало отличный загар.

– Я готова.

Она улыбнулась и потянулась, чтобы поцеловать его в губы. Керни ответил на поцелуй. Если все начнется сначала, он опять не поужинает.

– Я только возьму шаль и сумочку.

– У нас еще есть пятнадцать минут. Мы можем выпить в баре, если хочешь.

– Отлично.

Линда снова появилась в дверях, держа в руках маленькую сумочку, а под мышкой свернутую шаль.

Она прошла мимо него, и он снова почувствовал запах ее духов.

«Расслабься», – прошептал он сам себе, закрывая дверь…

Бар в отеле «Сиамская Отмель» был элегантный. Оформление казалось лучше чем в министерских кабинетах или офисах крупных корпораций. Было темно, но не настолько, чтобы напрягать глаза и заработать головную боль, рассматривая собеседника.

В одном углу стоял очень большой и дорогой телевизор, настроенный на какую-то спортивную программу. Передавали сюжеты с последних зимних Олимпийских игр. Керни переводил взгляд с Линды Эффингем на слаломистов.

Линда потягивала джин с тоником, который заказал ей Керни, как настоящая леди. Керни, который предпочитал что-нибудь покрепче, пил виски.

Человек, который сидел у стойки, не потягивал из стакана, а просто глотал. Керни вяло подумал, что если парень будет разговаривать в том же тоне, то дождется ареста. Свобода слова пока еще не была запрещена каким-нибудь дурацким указом Романа Маковски, но Керни не сомневался, что подобный указ уже лежит у него на столе, дожидаясь своей очереди.

– …эти ублюдки делают с Конституцией. Каждый день вычеркивают по строчке. Жаль, что этого Романа Маковски не грохнули вместо настоящего президента.

Керни прикурил Линде Эффингем сигарету и, ни о чем не думая, положил «Зиппо» в карман. Мужчина у стойки, конечно, немного выпивший, говорил то, что другие думали. Очень многие предпочли бы, чтобы Роман Маковски, а не настоящий президент, не вышел из коматозного состояния. Если выборы когда-нибудь снова разрешат, у него немного шансов остаться на второй срок.

Бармен, прекрасно выглядевший негр, с хорошим баритоном, наклонился к разговорчивому посетителю и что-то прошептал ему на ухо. Керни не слышал да особенно и не прислушивался.

Однако Керни уловил ответ. Каждый в баре, а может даже и в холле «Сиамской Отмели», наверное, услышал его.

– Пусть Роман Маковски приедет сюда и поговорит с людьми. И они ему скажут, какая он задница.

Вдруг человек замолчал, повернулся к Керни и Линде Эффингем и улыбнулся.

– Простите меня, сэр, надеюсь, я не обидел вашу даму.

Керни посмотрел на Линду.

– Ты не обиделась, дорогая?

Она облизала свои хорошенькие губки и уставилась в бокал.

Керни посмотрел на мужчину.

– Я думаю, она переживет. Но, наверное, будет лучше, старина, если вы будете аккуратнее подбирать слова.

Это было единственное, что он мог сказать, не рискуя ввязаться в драку. Только драки с пьяным ему и не хватало. Пусть даже с таким приятным парнем, как этот.

Мужчина улыбнулся.

– Вы настоящий джентльмен, сэр.

– Спасибо, – кивнул Керни.

– Вы ведь не американец, правда?

Керни улыбнулся и кивнул.

– Я, как вы нас называете, брит, но мы, англичане, прекрасно знаем, какие у вас здесь в Штатах проблемы, и отлично вас понимаем.

– Черт, англичане всегда были нашими союзниками, во всех мировых войнах. Вы-то уж наверняка знаете, как они переживают за нас. Жаль, что ваша королева не может приказать Маковски пойти… Может, он бы ее послушался. Но на американцев ей наплевать.

– Конечно, я уверен, королева не сможет этого сказать. Вообще-то, наша монархия больше символ, чем политическая сила. По крайней мере, так считается.

– Ну, тогда ваш премьер-министр.

– Премьер-министр со мной еще не советовался, – улыбнулся Керни, прикуривая сигарету.

Мужчина засмеялся и плюхнулся на стул справа от Керни. Он протянул руку.

– Меня зовут Амос Уислер.

Керни пожал протянутую руку – у парня было крепкое, мужское пожатие – и представил свою даму, потом представился сам. У Линды покраснели щеки.

– Меня зовут Бартоломью Кейтридж. А это мисс Эффингем. Рад познакомиться с вами, мистер Уислер.

– Амос. Приятно познакомиться, мисс. Все зовут меня Амос.

– Друзья зовут меня Барт.

Джеффри Керни почувствовал, как Линда толкнула его локтем в бок. Он слегка повернулся и подмигнул ей.

– А что, Барт, у тебя есть братья Брет и Бо? – Амос Уислер засмеялся.

– Я тоже смотрел старые американские вестерны. Но боюсь, из меня вышел плохой игрок в покер, – соврал Керни.

Амос Уислер опять засмеялся. Керни вдруг понял, почему так много бездарных комиков добились успеха в Америке. Влейте в кого-нибудь нужное количество жидкости, и он будет смеяться над чем угодно.

– Что ж ты делаешь, если не играешь в покер, Барт?

Керни заставил себя улыбнуться.

– Я торгую искусством. Здесь, в Штатах, ищу себе что-нибудь новенькое для своих галерей.

– Искусством? Черт! Я сам люблю искусство. Я собираю все: от китайских кукол до Сальвадора Дали и обратно. Тебе бы надо прийти посмотреть. – Керни не знал, что сказать, поэтому не сказал ничего.

– Я живу милях в двух отсюда, если идти через центр Харрингтона. У меня все свалено в большом старом сундуке.

– Ну, может быть…

– Послушай, Барт, – Амос Уислер повернулся на своем табурете, – почему не сейчас?

Керни посмотрел на свой бокал.

– Конечно, я бы хотел, но дама и я приглашены на ужин.

Керни глянул на «Ролекс» на левом запястье.

– Кстати говоря…

Амос Уислер сказал почти шепотом:

– Искусство, как и красота, – это на любителя. Но если тебе не интересны мои картинки и все остальное, может, ты посмотришь на братьев Домбровски? Они очень хотят тебя увидеть.

Керни начал поворачиваться к нему.

– Мы можем пойти туда прямо сейчас, вместе, а девушка останется здесь и не пострадает, правильно? Она может прогуляться, пока мы съездим. А можешь начать изображать из себя крутого, и тогда эти четверо ребят за последним столиком – давай, посмотри на них…

Керни так и сделал. Двое мужчин и две женщины сидели за столиком, у женщин были большие сумочки, а мужчины были одеты в слишком свободные куртки. Мужчины подняли стаканы, будто здороваясь с Керни.

– Они начнут стрелять в тебя. Это так же точно, как то, что Бог сотворил яблоки. И тогда мисс Эффингем умрет.

Керни посмотрел на Линду Эффингем, потом на Амоса Уислера.

– Старина, ты тоже умрешь, я тебе обещаю. Если с ней что-то случится.

– Барт, – прошипела Линда рядом с ним.

– Все будет в порядке, – сказал Керни, взяв ее руку.

– Вопрос в том, хочешь ли ты, чтобы она умерла. Ты и я влезли во все это, мы по разные стороны баррикад, и все такое, но мы влезли. Она здесь совсем ни при чем. Поэтому выбирай, – он опять заговорил громко: – Я уверен, тебе понравится, пойдем ко мне хоть ненадолго. И ты и твоя дама это не забудете.

Амос Уислер улыбнулся, но Керни его улыбка вовсе не понравилась.

– Ну хорошо, – сказал Керни тоже громко. – Думаю, будет интересно. А может, и полезно для дела. Но ты ведь, наверно, не продашь Дали? Сейчас тяжелые времена, я знаю, но на него всегда спрос.

Уислер подыграл ему.

– Ты прав. Смотря сколько ты дашь, Барт.

– Хорошо, – сказал Керни. – Тогда ты подожди здесь, а я отменю нашу встречу.

Керни поднялся с табурета. Он наклонился и поцеловал Линду.

– Я буду через минуту, дорогая.

Потом вышел из бара.

Керни глубоко вздохнул. Они бы все равно убили Линду, но, по крайней мере, был шанс, что так она останется жива.

Он пошел к столику администратора. Один из двух мужчин с последнего столика вышел из бара и наблюдал за ним, стоя возле телефона рядом с мужским туалетом.

– Здравствуйте, меня зовут Кейтридж. У меня заказан столик на двоих. Боюсь, мы не сможем прийти.

Он не стал ждать ответа, а пошел обратно через фойе. Мужчина из-за крайнего столика все еще стоял возле телефона. Керни подошел к мужскому туалету и вошел внутрь. Действовать нужно было быстро, а иначе ситуация в баре станет непредсказуемой, и Линда умрет.

Он зашел в кабинку, закрыл дверь, ногой сбил с унитаза круг и, пригнувшись, стал на сиденье. Открылась дверь в туалет. Ему повезло, дверь кабинки прилегала плотно, даже без защелки.

– Эй! Доктор Ригли, или как вас там зовут. Выходите сейчас же или она получит свое прямо там, вместе со всеми остальными в баре.

Керни не шевелился.

Он слышал, как распахнулась дверь в первую кабинку, потом во вторую.

Он был в третьей.

Когда кто-то пнул дверь в третью кабинку, Керни ударил по ней изнутри, как можно сильнее и быстрее, спрыгнул с унитаза и схватил человека из бара за плечи обеими руками. В руке у него был пистолет. Коленом Керни ударил в солнечное сплетение, потом еще и еще. Его правый кулак врезался мужчине в челюсть, за ним последовал локоть.

Левой рукой Керни уже держал руку с пистолетом. Он повернулся вокруг себя и схватил мужчину за запястье обеими руками, а каблуком левой ноги пнул его в колено. Потом Керни толкнул мужчину так, что тот ударился головой о стену.

Человек почти выпустил пистолет, Керни вырвал оружие у него из руки, и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, ударил его ногой в живот.

Еще перед тем, как упасть, мужчина из бара потерял сознание, нос был сломан, а изо рта текла кровь вперемешку с содержимым желудка.

Связывать его не было времени, оставалось только убить. Керни так и сделал, сильно ударив парня рукоятью «Кольта» сорок пятого калибра в основание черепа.

Похлопав мужчину по карманам, Керни нашел две запасные обоймы и бумажник.

Керни засунул все это себе в карманы и вышел из туалета.

Какой-то человек хотел зайти, но Керни сказал:

– Там один парень в ужасном состоянии, он облевал все вокруг. На вашем месте я бы не заходил.

Он быстро пошел к двери фойе, прижимаясь к стене, чтоб его не заметили из бара.

Ночь была холодная, а на западе небо было окрашено в великолепный пурпурный цвет.

Выйдя из двери, Керни сразу бросился бежать, на ходу снимая «Кольт» с предохранителя. Один патрон уже был в патроннике, в обойме оставалось еще шесть.

Он добежал до служебной двери в бар. Когда Керни поселялся в отеле, то перво-наперво всегда проверял все входы и выходы, если позволяло время. На этот раз времени у него имелось достаточно.

Он дернул дверь, она не открывалась.

– Черт!

Керни отступил назад, секунду размышляя, что ему делать. Только в кино секретные агенты планируют каждое свое слово и движение. Он постучал в дверь и сказал с самым лучшим американским акцентом, на какой был способен:

– Цветы на свадьбу Смита! Эй, Мак!

Керни подождал. Через шестьдесят секунд, или меньше, мертвеца в туалете обнаружат, и Амос Уислер со своей бандой убьют или похитят Линду Эффингем.

– Эй!

Он забарабанил по двери кулаком, держа в правой «Кольт», снятый с предохранителя.

Дверь открылась.

– Послушай, парень, у меня здесь люди…

Это был черный бармен.

– Иди отсюда, – прошипел Керни, уткнув ему в грудь пистолет. Бармен отступил, а Керни схватился за ручку двери.

– Если захлопнуть, закроется?

– Да, сэр, но…

– Женщина, с которой я пришел, еще в баре?

– С этим парнем, который напился. А что…

– Веди себя тихо и все будет в порядке, – он прочитал имя бармена на ярлычке и добавил: – Херб. Вот тебе за выпивку и за сервис. – Керни сунул ему двадцатку из бумажника убитого.

Керни вошел внутрь и прищурился, пытаясь привыкнуть к слабому свету.

Он оказался в подсобке, где было почти так же темно, как и в баре. В центре комнаты с потолка на проводах свисала голая лампочка. Ящики с дорогими ликерами стояли вперемешку с дешевым пойлом.

Керни пересек комнату, глаза уже почти привыкли к полутьме. Он подошел к двери, которая вела в бар, сжав рукоять пистолета. Все нужно было делать очень быстро.

Когда он вошел, Амос Уислер стоял и тащил Линду Эффингем со стула, держа правую руку в боковом кармане пиджака.

Керни выстрелил, попав Уислеру в правый висок.

– Линда! На пол!

Линда упала.

Одна из женщин за столиком вытаскивала из сумочки пистолет. Керни прострелил ей правое предплечье и грудь, и она откинулась на спинку стула. Вторая женщина уже держала пистолет в руках. Она выстрелила. Бутылка рядом с Керни разлетелась, и он зажмурился, чтобы осколки не попали в глаза, потом прострелил ей шею.

Мужчина выскочил из-за столика и бежал к двери.

Он оглянулся, поднял пистолет, и Керни выстрелил два раза. Один раз в левое предплечье, надеясь попасть в легкое, а второй – в гортань. Даже падая назад, мужчина успел нажать на спуск и пуля разбила зеркало на потолке бара.

– Не повезло ему, – пробормотал Керни. – Бедняга.

Он вытащил из «Кольта» почти пустую обойму, заменил ее на новую, которую достал из кармана, и, перепрыгнув через стойку, бросился к Линде Эффингем.

– Возьми меня с собой. Кто б ты ни был, – прошептала она. От нервного потрясения голос у нее стал хриплым, она вся дрожала.

– Не могу же я тебя тут бросить, – улыбнулся Керни. – Будь рядом.

Он побежал через бар, только сейчас замечая, что остальные посетители вскрикивают и в ужасе перешептываются между собой.

Линда замешкалась, Керни схватил ее за руку и потащил за собой.

– Пойдем!

Они подбежали к двери в фоне.

К ним спешил охранник из службы охраны отеля.

– Проклятье, – пробормотал Керни и, схватив Линду, выставил ее перед собой, ткнув ей в висок пистолетом.

– Сделай испуганный вид.

– Это… Это…

– Стоять!

Охранник пригнулся, двумя руками держа пистолет. В ФБР эта стойка уже давно устарела.

Керни рявкнул:

– Подойди, и я размажу ее мозги по вашим замечательным обоям. Подумай, что скажет начальство. Необдуманные действия и все такое.

Охранник выпрямился, все еще направляя пистолет на Керни.

Керни медленно шел к двери, глядя то направо, то налево и ожидая, что какой-нибудь героический придурок бросится, чтобы остановить его.

Никто не сдвинулся с места, что сильно подорвало его веру в рыцарство и гуманизм.

Они вышли из фойе.

– Мне нужна моя машина. Я в ней кое-что забыл, – сказал Керни, опять таща Линду за собой.

– Но ведь ты бы не…

– Если бы ты думала, что я такой гадкий, ты бы не просилась пойти со мной, правда? – улыбнулся Керни.

Она прижалась к нему.

Машина стояла примерно в двухстах ярдах от отеля, на стоянке, но, к счастью, недалеко от выезда.

– Ходи на пятках, Линда. Это прекрасное упражнение для икр, хотя они у тебя и так красивые.

С одной стороны, дела шли не так уж хорошо, но, с другой, он правильно нашел базу ФОСА и братьев Домбровски. Если бы он мог разговорить одного из них, эта информация была бы самым большим подспорьем, чтобы найти Дмитрия Борзого.

Конечно, оставались кое-какие сложности, например, уехать со стоянки живым. И еще была Линда Эффингем.

С Линдой хуже всего было то, что он действительно любил ее.

– Проклятье!

– Что?

– Ничего. Иди, дорогая.