Текст книги "Поступь смерти (Защитник - 9)"

Автор книги: Джерри Эхерн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Пока Керни и Линда дошли до номера, они решили, что в комнатах вполне могут быть электронные уши, поэтому самые важные вопросы они будут обсуждать в душе, открыв на полную воду. Линда засмеялась и сказала, что это только предлог, чтобы он мог потереть ей спинку. В этом тоже была доля правды.

Глава четвертая

Дэвид Холден посмотрел на часы. Через полчаса их должны были увезти из округа Колумбия в новый лагерь "Патриотов", примерно в шестидесяти милях севернее. Они с Рози почти не разговаривали с тех пор, как им сообщили, что машина уже выехала. Нужно было готовиться к отъезду, и на разговоры не было времени.

Он отрастил бороду и усы за те две недели, пока они жили здесь. Но, чтобы выехать из Колумбии совершенно безопасно, им нужно было еще больше изменить свою внешность. Покрасив ему волосы, Рози заверила его, что краска обязательно смоется, а если не смоется, то ему все равно так лучше. Сама она была теперь рыжей, и ей очень шла смуглая кожа. Специальные контактные линзы превратили ее зеленые глаза в светло-голубые.

Он завязал галстук и одел очки, с небольшим увеличением, в тяжелой оправе. Рози покрасила ему волосы в пепельный цвет, а потом сделала такими же бороду и усы. Одев очки, он не узнал сам себя.

Если машина была специально не оборудована, то прятать в ней оружие, значило искать неприятности. Судя по тому, что передавали в вечерних новостях, военные патрули на дорожных постах использовали электронное оборудование для обыска людей и машин. Если бы их двоих, безоружных, опознали, то арест, а скорее всего не арест, а убийство, были бы неминуемы.

Поэтому они решили стараться избегать посты и ехать по проселочным дорогам, а если придется, идти пешком, но не оставаться безоружными.

Дэвид Холден обнял Рози.

– Когда-нибудь у нас будет дом, я обещаю. Только не забудь мне напомнить, хорошо?

– Я напомню, Дэвид.

Он поцеловал ее в губы и, взглянув на ее волосы, сказал:

– Красиво получилось, но брюнеткой ты мне больше нравишься.

– Ты мне тоже больше нравишься брюнетом, – улыбнулась она.

Он помог ей одеть пальто. Надевая свою тяжелую кожаную куртку, Холден увидел, что Рози, отодвинув шторы, смотрит в окно.

– Они уже здесь.

Дэвид Холден подхватил сумки. Они посмотрели друг на друга, потом еще раз оглянулись на дом. Рози открыла дверь и вышла, он вышел за ней в ночь.

Глава пятая

Пока машина ехала по темным улицам Колумбии, Холден держал руку Рози в своей. Водитель, "патриот", которого звали Боб Амато, похоже, знал свое дело. Женщина, сидевшая рядом с ним на переднем сиденье, наконец, нарушила тишину:

– Говорят, что сегодня президент Маковски...

– Пожалуйста, не используйте вместе слова "президент" и Маковски. Конечно, это каприз с моей стороны, но... – Холден не договорил.

– Маковски должен сегодня объявить, что из-за нарастающего насилия со стороны "Патриотов" он вынужден ввести в некоторых районах военно-полевой суд.

Боб Амато добавил:

– Это значит, что он больше не будет возиться со всеми этими маленькими неудобствами вроде ордера на обыск или на арест. Они просто вешают нас, доктор Холден.

– Зовите меня просто Дэвид, Боб. Вы говорите, они нас вешают. Значит, у нас просто не остается другого выхода. Только бороться против того, что Маковски пытается сделать со страной. Мы не можем больше надеяться на компромисс, потому что дальше будет только хуже.

Руфь сказала:

– Нам нужны люди. Дэвид. Маковски использует против нас армейские соединения. Без людей нам долго не продержаться, но вместо того, чтобы помогать нам, американские граждане сами помогают Маковски обратить себя в рабство. Если бы мы только могли повлиять на общественное мнение.

– Похоже, что люди Маковски составляют список неугодных, совсем как китайские коммунисты. Они проводят выборочные аресты, чтобы нагнать страху на основную массу населения, – сказал Боб Амато.

Руфь Лидс прервала его:

– Одного из нашей местной группы поймали при обыске на дороге. Все, что у него было, это спортивный пистолет 22-го калибра. В официальном отчете сказано, что он пытался открыть огонь по военнослужащим армии США из автомата. Он мертв.

Машина остановилась у светофора, и Дэвид Холден стряхнул пепел в окно.

– Все эти вещи мы должны документировать. Все то, что сможем использовать в мировой прессе.

– Теперь понятно, почему вы захотели со мной встретиться, – засмеялась Руфь Лидс.

Холден затушил сигарету.

– Я не хотел, чтобы вы или Боб рисковали своей жизнью, сопровождая нас. Мы могли сами взять машину...

Боб перебил его:

– Хотя я и полицейский, но, даже со мной, нас могут остановить. Сами по себе, не зная города и местности, вы бы никогда не выехали отсюда живыми. Что касается Руфи, то она не только чертовски хороший журналист, но она еще и отлично стреляет. Кстати, газета Руфи до сих пор старается печатать только правду.

– Неизвестно, сколько мы еще продержимся. Через несколько дней Маковски собирает национальную конференцию редакторов крупнейших газет. Я думаю, он хочет им намекнуть, конечно, пока очень осторожно, что, если они не будут играть в его игры, то их бизнесу конец. Подумайте, ему достаточно объявить чрезвычайное положение в том районе, где печатается оппозиционная газета, а потом прекратить или ограничить поставку бумаги и типографской краски, или просто закрыть газету под предлогом, что она подрывает авторитет местных властей.

Холден почувствовал, как в темноте Рози сжала ему руку.

– Мисс Лидс, если вы сможете доставать информацию о таких случаях, как с тем убитым "патриотом", о котором вы рассказывали, это большая помощь. Если правительство хочет обливать нас грязью, то нам придется обливать грязью правительство. Но, в конце концов, правда на нашей стороне.

Дэвид Холден хотел еще что-то сказать, но потом заметил, что машина останавливается, а в зеркале заднего вида видны мигалки полицейской машины.

– Военная полиция. Может, пронесет. Может, это – служба безопасности, тогда будет сложнее. Ремни пусть будут пристегнуты, – объявил Боб.

Дэвид Холден положил руку на рукоять "Беретты" под рубашкой за поясом, а Рози Шеперд открыла сумочку и вытащила свой "Глок-17", который она носила вместе с ножом.

Глава шестая

Боб Амато вышел из машины. Руфь Лидс прошептала, глядя через голову Холдена и Рози Шеперд:

– Если значок Боба и полицейское удостоверение не сработают, то у нас будут большие проблемы.

Холден посмотрел на Рози. Она держала по пистолету в каждой руке, положив руки на колени и прикрыв их складками платья.

– Что бы ни случилось, – сказала она, – если нам придется бросить машину, мы должны достать чемодан с "Узи". В нем все запасные обоймы, к этим малышам тоже.

Дэвид Холден кивнул, сжимая в руке свою "Беретту". Если это обычная военная полиция и они просто делают свою работу, то надо было найти бескровный выход. У него до сих пор был принцип: не убивать и не ранить служащих правительственных сил безопасности или солдат.

Холдену даже не нужно было поворачивать голову, чтобы понять, что происходит позади машины. Двое полицейских внезапно схватили Амато, он потерял равновесие, и они сбили его с ног. Один из них ударил его дубинкой, попав по голове и плечу.

– Руфь, садитесь за руль, – бросил Холден, видя, что Рози уже выпрыгивает из машины со своей стороны. Он услышал крик Рози:

– Стоять, задницы!

Она держала пистолеты на уровне груди, целясь в обоих полицейских.

– Вы слышали, что сказала дама? Не шевелитесь! К тому же она стреляет лучше, чем я, и уж точно лучше, чем любой из вас.

Дэвид Холден начал подходить к ним, сжимая в руке "Беретту", а второй рукой расстегивая кобуру со второй "Береттой".

Полицейский с дубинкой застыл, как статуя, с поднятой рукой, собираясь ударить Амато еще раз. Второй держал руки по швам. Холден подошел ближе и увидел, что кобура у него расстегнута.

– Дружеский совет – забудь про свой пистолет.

– Ты, с дубинкой, – скомандовала Рози, – подними левую руку и возьми дубинку за другой конец. Стой так и держи руки как можно выше. Если пошевелишься, ты мертвец!

– Сейчас здесь будет подкрепление...

– Заткнись, Чарли.

Холден целился из пистолетов в обоих полицейских. В желтом свете фонаря с другой стороны улицы Холден ясно видел эмблему, нашитую на форме каждого из них. Это была та же эмблема, которую он видел на людях, убивших президента в пансионате, и та же эмблема, что и у солдат, которые едва не прикончили его возле гаража. Рози приказала:

– Ты, болтун! – и она пистолетом показала на того, кто приказал Чарли заткнуться. – Левой рукой очень медленно расстегни пряжку на поясе и медленно опусти пояс вместе с кобурой вниз. Если будешь шевелиться слишком быстро, больше не будешь шевелиться вообще. Давай!

Второй полицейский медленно расстегнул пряжку, и пояс вместе с пистолетом в кобуре упал на дорогу.

– Теперь два больших шага назад, встань на колени, а руки сложи на затылке. Вот и хорошо. Эй, малыш!

Холден не сразу понял, что она обращается к нему.

– Да.

– Покажи ему, как надо пользоваться наручниками, если умеешь.

– Да, мамочка, – усмехнулся Холден.

Он подошел к полицейскому и подобрал пояс, на котором был чехол для наручников. Он открыл чехол и, достав наручники, застегнул их на запястьях первого полицейского. То же самое они проделали и со вторым, а потом Холден обыскал их на случай, если бы у них был запасной ключ. Потом Рози подошла ко второму полицейскому, взяла у него из рук дубинку и, достав наручники, защелкнула их гораздо профессиональнее Холдена.

– Повернись, задница! – рявкнула Рози.

Человек повернулся.

– Ну, так в чем дело, почему ты его ударил?

– Прекрати.

– Что? Парень, в чем дело?

– Я сказал: прекрати обзывать меня!

– Послушай, дорогуша, ты скажешь мне, что я хочу знать или ты получишь что-то похуже клички. Так почему ты ударил этого человека?

– Он сам напросился.

Рози улыбнулась. Потом дубинка у нее в руках начала двигаться, как бы сама собой и шарахнула человека так, что он упал на колени.

– Послушай, задница, или ты ответишь мне, или в следующий раз я тебе вмажу, сам знаешь по чему. Понятно?

Он кивнул.

– Не слышу.

– Да, мэм.

Рози отступила назад.

– Что вам приказали?

– Мы должны были...

– Чарли...

Холден ткнул дулом пистолета в затылок второго полицейского. Он замолчал.

– Ладно, говори, что вам приказали?

– Нам сказали, что детектив Амато – один из руководителей "Патриотов". Мы должны были преследовать его, пока не найдем подходящего места, а потом прикончить. Мы его потеряли, когда он выехал из дому, но потом, через пару кварталов, опять сели ему на хвост.

Руфь Лидс вышла из машины и теперь сидела рядом с Бобом Амато, положив его голову себе на колени. По лицу Амато текла кровь, и хотя он пытался встать – это с трудом ему удавалось.

– Вы те же подонки, которые убили моего лейтенанта, да? Да?!

Он вытащил револьвер из-за пояса, но Руфь Лидс схватила его за руку, пытаясь удержать.

– Ты вызывал подкрепление, Чарли? – рявкнула Рози.

– Нет, мэм.

– Кто приказал его убить?

– Капитан.

– Как зовут капитана?

– Капитан Стивен Ковальски.

– Чарли, что означает ваша эмблема?

– Силы особого назначения в распоряжении президента. Они называются "Ударные отряды".

– Кто ваш начальник, кроме этого ублюдка, который называет себя президентом?

– Мистер Хобарт Таунс, мэм.

– Почему гражданский руководит армейским подразделением?

– Я не знаю.

Рози положила дубинку ему на голову. Он закричал:

– Да не знаю я!

– Где они набирают всякую сволочь вроде тебя?

Он не ответил сразу, и Рози наклонилась, глядя ему прямо в глаза.

– Где они набирают всякую сволочь вроде тебя, Чарли?

– В тюрьмах.

– В тюрьмах?

Холден почувствовал, что у него отвалилась челюсть.

– Да, мэм.

– А ты за что сидел?

– Э... Это была ошибка...

– За что?!

– За изнасилование.

– Не надо... – закричал Холден.

Рози держала дубинку двумя руками и душила беднягу, остановилась она только, когда чуть не свернула ему шею.

– А твой напарник? – рявкнула Рози.

– Он говорит, несколько вооруженных ограблений.

– А как насчет вашего капитана, этой скотины Стивена Ковальски?

– Я точно не знаю.

– Тогда, что о нем говорят?

– Говорят, что он сидел за ограбления и убийства, но я больше ничего не знаю.

Рози отступила назад и ударила его ногой в грудь. Мужчина растянулся на асфальте. Она посмотрела на Дэвида.

– Что с ним делать? Убить? Но я не могу...

– О, Боже, не надо... – мужчина кое-как поднялся на колени, но потерял равновесие и упал лицом вперед. – Пожалуйста.

– Из каких вы тюрем? – спросил Холден.

– Из федеральных.

– Вы – военные?

– Я думаю, все... Послушайте, не позволяйте этой сумасшедшей сучке...

Холден закрыл глаза. Он услышал, что мужчина закричал. Когда он открыл глаза, то увидел, что Рози изо всех сил прижимает дубинкой лицо полицейского к асфальту.

– Что случилось с настоящими военными? – Холден посмотрел на Рози, а потом на мужчину, ожидая ответа.

– Я точно не знаю.

– Говори, что знаешь, Чарли.

– Ребята рассказывают... Говорят, что всех высших офицеров арестовали, потому что они отказались подчиняться. Я имею в виду, все эти генералы и остальное дерьмо, и еще некоторые другие.

– Какие другие? – мягко спросил Холден.

– Военные специалисты. Такие, как офицеры морской пехоты и сил особого назначения.

– Что ты еще знаешь? – спросил Холден.

– Ничего. О, Господи, правда, ничего!

Холден посмотрел на Рози.

В желтом свете фонарей ее рыжие волосы приобрели какой-то неестественный цвет. Ему показалось, что все, что происходит – ненастоящее. Это было, как кошмар. Его жена Элизабет и дети убиты террористами ФОСА. Президент Соединенных Штатов убит людьми в форме вооруженных сил США, на самом деле убийц и насильников, из которых Роман Маковски создал свою личную гвардию, свое личное СС.

– Что мы будем делать?

Дэвид Холден посмотрел на мужчину, которому он надел наручники.

– Ребята, это вы убили того лейтенанта?

Человек молчал. Холден посмотрел на мужчину, которого Рози заставляла говорить.

– Чарли, скажи мне правду. Ты и этот человек по приказу капитана Ковальски убивали других людей, если их подозревали в принадлежности к "Патриотам", да?

– Я не хотел, но нам приходилось, о, Господи!

– Сколько? Только не лукавь.

– Совсем немного. Мы прикончили троих, и они все были...

– Черные? Легавые? Ходили по одному? Или все вместе?

Чарли ничего не сказал. Рози отпустила дубинку, и мужчина приподнялся, у него по щекам текли слезы.

– И что вы собираетесь делать? – спросил человек рядом с Дэвидом Холденом. – Арестовать нас? Ну, давайте, валяйте.

Конечно, это была проблема. Решение нужно было принимать сейчас, но потом нужно будет отвечать за это решение.

Дэвид Холден посмотрел на Рози Шеперд. Если это просто ночной кошмар, то убить их не грех, потому что их просто не существует. А если это действительность, то вряд ли его душа получит искупление от грехов, но убить их было бы просто справедливо.

Холден засунул "Беретту" за пояс и взял пистолет, который он отобрал у полицейского.

– Обойма наверняка не пустая, а, ребята? Да поможет мне Бог. Ты сам сказал, что ты убийца, и он тоже.

– О, Боже, нет... пожалуйста! – закричал Чарли.

Холден даже не взглянул на него. Он смотрел прямо в глаза человеку, который стоял на коленях перед ним. Холден поднял пистолет и ткнул им мужчине в лоб.

– Вы не имеете права! Меня должны судить, а потом...

– Чрезвычайное положение, помнишь? – Дэвид Холден нажал на курок.

Рози Шеперд закричала. У Холдена на глазах показались слезы.

– Отойди, – бросил он. Рози отвернулась. Дэвид Холден подошел поближе, чтобы выстрелить наверняка, и когда Чарли закричал, нажал на спуск.

Эхо от выстрела затихло, а Холден все еще стоял с пистолетом в руке, как будто не зная, что с ним дальше делать.

Рози подошла и взяла у него оружие.

– Что бы с нами ни случилось, я буду всегда тебя любить, даже если мы попадем в ад вместе, – прошептала Рози.

Он обнял ее и только тогда понял, что это не сон, что все это произошло на самом деле.

Глава седьмая

Утро было морозное, и вокруг было так красиво, что с трудом верилось, что все настолько мерзко на самом деле. Внезапно Керни ощутил, что он дома и, хотя он никогда не жил в такой местности, ему показалось, что даже воздух пахнет Англией.

Керни поглубже втянул голову в воротник куртки и взглянул на свой "Ролекс". До встречи оставалось три минуты. Он вышел со стоянки и пошел в парк.

На ближайшей скамейке сидела хорошенькая женщина. Человек, с которым он должен был встретиться, должен был быть одет в красное. На ней было тяжелое, на первый взгляд, красное твидовое пальто и сапоги черной кожи.

Керни держал руки так, чтобы она их видела. Она взглянула на него.

– Я пришла просто посидеть, здесь так спокойно.

– А я здесь первый раз.

– У вас есть сигареты?

– Да, но зажигалка не работает.

Конечно, его зажигалка работала, хотя газ было почти невозможно достать.

– У меня есть зажигалка.

Керни галантно предложил ей сигарету. И очень удивился, когда она взяла ее.

– Вы – Керни, – сказала она.

– Да. А как мне вас называть?

– Как хотите.

Судя по акценту, она была шотландка. Женщина встала со скамейки, и они пошли вдоль голой аллеи. Секунду он думал.

– Хорошо. А если – леди Элен?

Она улыбнулась, потом рассмеялась. У нее была хорошая улыбка и красивые зеленые глаза.

– Это звучит довольно подозрительно, если нас кто-то подслушивает.

– Все мое тело – это оружие, поэтому доверьтесь мне, миледи.

Он дал прикурить ей и прикурил сам.

– О, зажигалка заработала.

Она рассмеялась:

– Вы ведь обольститель, да?

Потом добавила более деловым, профессиональным тоном:

– У меня для вас новые инструкции, новая машина и новое оборудование. В основном то, что вы заказывали с самого начала, но мы не смогли за такое короткое время собрать все это вместе.

– Что и где, миледи?

– Прекратите, пожалуйста, это...

– Что?

– Ничего, – улыбнулась она, выдыхая дым. – Я привезла вам новую машину. Ваша, как говорят, спеклась.

– Если та, что вы привезли, не вездеход, нет смысла менять. Моя еще не настолько спеклась.

Она бросила сигарету на асфальт, растоптала сапогом и пошла дальше, засунув руки в карманы.

– Она именно такая, как вы заказывали в прошлом отчете. И оборудована именно так, как вы просили, конечно, за исключением глупостей вроде ракет, лазеров и всех этих штук.

– Именно эти штуки меня интересовали больше всего. Боеприпасы есть?

– Да. Почти все, о чем вы просили. Что у вас с этой женщиной? Она имеет отношение к работе?

Керни бессознательно улыбнулся:

– Да, она имела отношение к работе, но вы правы, сейчас она для меня значит гораздо больше. Но, в любом случае, она мне помогает. Там, наверху, им не о чем беспокоиться.

– Они беспокоятся об одном, Керни. – Женщина остановилась и взглянула ему в глаза. Керни выбросил сигарету и растоптал ее.

– Они думают, что вы уже слишком втянулись.

– Что? Это ваши идиотские психологи прочитали в моей шифровке?

– Они думают, что вы принимаете ситуацию слишком близко к сердцу. Это проблема американцев. А вы здесь только по одной причине. Найдите эту сволочь и убейте его. Будь это Борзой или кто-то другой. Убейте его.

Керни закурил еще сигарету, сунул свою латунную зажигалку "Зиппо" в карман.

– Черт возьми, если это так просто, почему вы сами не найдете Борзого? Почему один из ваших мальчиков в офисе не прилетит сюда в пятницу после работы? В воскресенье он бы еще успел домой к чаю.

– Кое-кто говорит, что вы тратите время из-за этой девушки. Они согласились с тем, что вы должны бросить ее, пока она не узнала слишком много, а иначе...

Керни смотрел в сторону, но сейчас он повернулся и тяжело взглянул прямо ей в глаза:

– Не говорите мне это. Пусть даже не пытаются что-нибудь сотворить, потому что тогда я просто забуду, на чьей я стороне и приеду домой гораздо раньше, чем они ожидают. Только вряд ли они захотят встречаться со мной.

Она разглядывала туфли. Потом подняла голову, улыбнулась, но улыбка погасла, когда их глаза встретились.

– Вы это серьезно?

– Вы ведь умная девушка, леди Элен. Я быстрый на подъем и горячий. Да.

Она ничего не сказала. Керни отвернулся, разглядывая огонек сигареты.

– Скажите моим замечательным и всезнающим шефам, что я сделаю работу как можно быстрее. И скажите, что девушка – это не их дело. И скажите им... скажите им... черт возьми, придумайте сами, что им сказать! Скажите им, что я говорил очень искренне. Где я найду машину?

Несколько секунд она разглядывала свои руки, потом рассказала.

Как Керни и заказывал, машина была серо-стального цвета, "Шевроле". На ней была установлена усиленная подвеска и все, что необходимо для вездехода: соответствующая трансмиссия, охладитель масла и дублированный аккумулятор, кондиционеры спереди и сзади, основной бензобак на тридцать пять галлонов топлива и такой же дополнительный бак. Под капотом был восьмицилиндровый двигатель объемом четыреста пятьдесят один кубический дюйм. Он имел привод на все четыре колеса и лебедку на две тысячи фунтов.

Откинув заднее сиденье, в машине можно было удобно спать. Там было потайное отделение, защищенное от электронного обыска, где Керни нашел вооружение, которое заказывал в прошлый раз.

Кроме вооружения в машине было несколько других умело спрятанных "штук", как их назвала леди Элен. Стандартный стереоприемник был переделан под радиостанцию широкого диапазона. В ящике для мелких вещей, если открыть его особым образом, был маленький персональный компьютер, к которому был подключен модем. Он же мог служить и факсимильным аппаратом и был связан с радиотелефоном.

И двигатель и баки были защищены броней. На задней двери, вместо одной стандартной запаски было установлено два колеса, а также защищенные тонкой броней канистры на пять галлонов бензина. Второй аккумулятор, полный набор инструментов и запчастей завершали список. Руководство по ремонту и обслуживанию было записано на диске компьютера.

С помощью Линды Керни проверил все системы, знакомясь с новой техникой. В машине были и номера для каждого штата, а также регистрационное удостоверение для каждого номера. Они перенесли свой багаж. Он заказал для них еще кое-что, свитера, куртки и перчатки на случай холода, и в последний раз посмотрел на "Форд".

– Он нам хорошо послужил, – улыбнулся Керни, помогая Линде сесть на переднее сиденье, потом захлопнул дверь.

Пора было приниматься за дело.

Глава восьмая

Сырая осень, почти начало зимы дали о себе знать болью в ноге, которая обычно беспокоила его только по утрам. Но каждый день он чувствовал себя лучше, энергия возвращалась к нему.

Он часто ходил, опираясь на палку, а потом, прихрамывая, просто носил ее с собой. Сейчас он шел по парку, и хотя был полдень, людей встречалось совсем немного, и никто не обращал внимания на трость с латунной рукояткой, которая была с ним. Сейчас трости стали, наверное, единственным оружием, которое еще не запретили. В некоторых районах, кроме двуногих хищников, настоящей проблемой стали бродячие собаки. Безработица росла, и первыми, кто почувствовал это на себе, были домашние питомцы. Люди оставляли их в парках или за городом, и те собаки, которые выживали – обычно самые большие и сильные – собирались в стан. Полиция работала шесть дней в неделю по двенадцать часов, в основном из-за нехватки бензина, и для случайного прохожего неоткуда было ждать помощи при встрече с такой стаей.

Любая самооборона считалась почти беззаконием.

"Фронт Освобождения Северной Америки" каждый день набирал силы, в то время как организация "Патриотов" едва существовала. Американцы охотились за "Патриотами" и вершили самосуд почище, чем солдаты президентских "Ударных отрядов". Сами эти отряды тоже постоянно пополнялись.

Короче, Дмитрий Борзой был весьма доволен этим морозным осенним днем, несмотря на боль в ноге. Единственная мысль, которая, как заноза, не давала ему покоя, была о том, что профессор Дэвид Холден, детектив Рози Шеперд (которая совершенно неожиданно оказалась талантливым руководителем "Патриотов"), Лютер Стил, а также часть его людей были все еще живы.

Машина ждала его у входа в парк. Машина была старая, и он закрыл все двери, так что не очень боялся угона. Подойдя ближе, Борзой увидел, что никто даже не пытался забраться в нее.

Положив трость на сиденье рядом с собой, он включил зажигание, и одновременно заговорило радио.

– ...что двое солдат из "Ударных отрядов", формированием которых лично руководит президент, были убиты, когда попытались остановить какую-то машину для обычной проверки документов. Полиция выяснила, что когда они остановили легковую машину, подъехали еще два или три автомобиля. На обоих телах обнаружены следы жестоких побоев. Один из источников, который отказался себя назвать, заявляет, что на теле, по крайней мере, одного военнослужащего есть следы пыток электротоком. По-видимому, для этой цели использовали автомобильный аккумулятор. Оба были застрелены в упор из автомата, который находится на вооружении так называемых "Патриотов". Расследование пришло к выводу, что небезызвестный профессор Дэвид Холден имеет прямое отношение к этому зверскому убийству. По всей стране люди, возмущенные жестокостью Холдена и его заместителя и любовницы Рози Шеперд, охотятся за ними.

Источники, близкие к начальнику Службы безопасности президента Хобарту Таунсу, сообщают, что президент Роман Маковски собирается обсудить с руководителями "Фронта Освобождения Северной Америки" пути возможного компромисса и восстановления спокойствия в Соединенных Штатах. Таунс прочитал речь президента, где он обращается к американскому народу с просьбой молиться и активно сотрудничать с администрацией в ликвидации шайки "Патриотов", из-за которых насилие затопило страну.

Дмитрий Борзой выключил радио и свернул на оживленное шоссе.

Глава девятая

К десяти часам утра, когда стало ясно, что дальше невозможно объезжать дорожные заставы, они решили бросить машину, которую им дали Боб Амато и Руфь Лидс, и идти пешком до следующего пункта встречи. Рози Шеперд переоделась в свитер, джинсы и кроссовки. Несколько часов они шли молча, изредка останавливаясь на короткий отдых, чтобы переложить сумки из руки в руку.

Но в середине дня Рози, подавленная тем, что Дэвид постоянно молчит, предложила:

– Может, мы на несколько минут остановимся и по едим? У меня есть сандвичи, которые оставила нам Руфь.

– Я думал, на сандвичи не хватило места.

Она засмеялась. По крайней мере, Дэвид попытался пошутить. С тех пор, как они казнили двоих "ударников". Дэвид стал очень угрюмым. Она пыталась убедить его, что не стоит себя обвинять, но он ничего не отвечал, думая о чем-то своем.

Они поставили сумки на землю, Дэвид подошел и обнял Рози. Женщина стояла, закрыв глаза и положив голову ему на грудь. Внизу, в долине, дымчатые клочья тумана плыли между красноватых холмов, окруженных черными, пустыми полями и белыми домиками, которые казались игрушечными, вроде тех, которые продаются для детской железной дороги.

Все казалось ненастоящим.

Игрушечный поезд пересекал долину по игрушечным рельсам. Она чувствовала себя, как маленькая кукла, жизнь которой зависит от каприза ребенка. Он мог выбросить ее на свалку и забыть о ней, а мог соорудить для нее домик и придумать особую кукольную жизнь.

Глава десятая

Он никогда особенно не любил вечеринки с переодеваниями. На таких маскарадах, когда его друзья одевались как привидения, монстры или как ковбои с экрана, он оставался в стороне. Конечно, ему нравились и конфеты, и яблоки, но подсознательно он не хотел притворяться тем, кем он не был, даже для веселья.

Но теперь ему второй раз в жизни пришлось надеть чужую личину. Первый раз привела его на маскарад жена (по которой он очень скучал, и которая вместе с детьми скрывалась под защитой Рокки Сэдлера). Мужчины были одеты, как Зорро или как индейцы, или раскрашены, как дикари. Стил надел старый черный костюм, припудрил волосы детской присыпкой, набил карманы арахисом и заявил, что он оделся как Джордж Вашингтон.

Сегодня тоже был маскарад. Правда, никакой присыпки, никакого арахиса, а просто самая старая и поношенная одежда, которую он смог найти в лагере "Патриотов", а также веник, совок, ведро, тряпки и щетки. Сегодня он играл роль уборщика в научной лаборатории.

Настоящий уборщик сам был "патриотом" и, притворившись больным, позвонил и сказал, что сегодня вместо него придет убирать его двоюродный брат. Руководство лаборатории, конечно, согласилось, потому что найти человека на вечернюю работу, а тем более на уборку лаборатории, которая делала анализы крови для всех крупных поликлиник, было не просто.

Лютер Стил предъявил свои водительские права и разрешение на передвижение ночью – все, кто работал ночью, должны были иметь такое разрешение в районах, где объявили чрезвычайное положение – и его впустили внутрь.

Чтобы у настоящего уборщика не было никаких проблем, Лютер старательно вытер пыль, вытряхнул и протер все пепельницы и урны и аккуратно везде подмел.

Примерно к одиннадцати ночи он навел порядок во всем здании, не трогая пока холла и крыльца. Еще раньше он запомнил, как двигается охранник. Хотя у Лютера было примерно пятнадцать минут времени, он ограничил себя десятью. Он специально не закончил уборку, чтобы, если охранник войдет внутрь, у него было оправдание, почему он до сих пор возится.

Лютер Стил покатил свою тележку с мусором в главную лабораторию. Он вошел и включил свет. Надо было убрать и здесь, но имелась и другая причина зайти сюда. Он оставил тележку прямо возле входа, быстро протер часть пола и отложил тряпку.

Потом подошел к ближайшему лабораторному столу. На столе, на специальной подставке, стоял достаточно мощный микроскоп. Стил подошел к микроскопу и достал из кармана своих потертых джинсов спичечный коробок.

Он открыл коробок и осторожно достал первую спичку, потом, похлопав себя по карманам, вытащил стеклянную пластинку, которую специально принес с собой. Положил спичку на пластинку, а пластинку под линзу микроскопа.

Начал наводить резкость. Как Рудольф Серилья, благослови, Господи, его душу, смог написать что-то на спичке, было для Стила загадкой. Наверное, он использовал такой же микроскоп в лаборатории ФБР.

Из другого кармана Лютер достал маленький блокнот и ручку и, глядя в микроскоп, стал записывать.

Доверяй Артуру Харингтону, Нью-Йорк, Ахмеду Сауду, Чейни, Вайоминг, Арлин Делано, Сиэтл.

Он достал следующую спичку.

Джулиусу Хайду, Сан-Франциско. Доверяй только им. Относись к ним без предубеждения: Хайд – гомосексуалист, но он смелый человек и хороший гражданин.

Стил улыбнулся. Против каждого имени стоял домашний и рабочий телефон. Были адреса и телефоны людей по всей стране, против некоторых имен, как против имени Хайда, стояли маленькие приписки, иногда о политических взглядах, о пристрастиях или вредных привычках, иногда о том, что человек не признает насилие.