Текст книги "Рози – моя родня (с иллюстрациями)"

Автор книги: Джеральд Даррелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Глава пятая
БАТАЛИЯ ПРИ МОНКСПЕППЕРЕ

Солнце грело, чистое небо синело, живые изгороди и рощицы, одетые в зеленый пышный кринолин весенней листвы, кишели щебечущими птицами, напрашиваясь на сравнение с музыкальными шкатулками. Как чудесно, говорил себе Адриан, шагать вместе с загребающей ногами пыль Рози по отороченным ярко-желтыми каскадами примулы узким дорожкам под звуки поскрипывающих колес двуколки и приятное позвякивание упряжи. Вскоре он снял пиджак и бросил его на багажник. Еще через полчаса туда же отправились жилет, целлулоидный воротник и черный галстук, и в приливе залихватской удали он даже завернул рукава рубашки. В черных брюках с полосатыми подтяжками и в беспечно сдвинутом набок котелке он являл собой довольно странное зрелище, однако это его нисколько не тревожило. Адриан был опьянен картинами сельской местности, и перед ним открывался путь к приключениям.

Он обнаружил, что мистер Паклхэммер был совершенно прав, когда говорил, что Рози любит пение. Усладив ее слух исполнением эстрадных песенок и убедившись, что они пришлись ей по вкусу, Адриан принялся бренчать на банджо. Возможно, он был небольшой мастер игры на этом инструменте, но Рози была слишком хорошо воспитанной аудиторией, чтобы акцентировать на этом внимание, а потому все складывалось как нельзя лучше.

К полудню они ушли достаточно далеко от всех городов. Карта помогла Адриану проложить маршрут по глухим проселкам, ибо он вовсе не желал попадаться людям на глаза, и до сих пор они не встретили ни души, словно два странника в необитаемом краю. Непривычный к свежему воздуху, Адриан успел заметно проголодаться. За Рози он не волновался, она преспокойно закусывала зеленью с кустов на обочине, ему же требовалось нечто посущественнее. Наконец глазам его предстало то, в чем он нуждался – спускающийся к речке, расцвеченный маргаритками просторный бархатно-зеленый луг, на котором тут и там стояли могучие дубы, увенчанные, словно огромными париками, пышными облаками поблескивающей листвы и отороченные внизу отрадной темно-синей тенью.

– Вот оно, Рози, девочка моя, – сказал Адриан. – Здесь мы устроим привал, перекусим.

Сквозь просвет в живой изгороди он провел Рози на гладкий зеленый пятачок под двумя-тремя дубами. В шести шагах ниже журчала среди камышей переливающаяся солнечными бликами речушка. Адриан выпряг Рози и достал провизию. Осторожно наполнил две большие кружки пивом из бочонка, на что Рози отозвалась продолжительным трубным звуком. Расположившись на траве, Адриан живо уплел пирог с мясом, изрядный кусок сыра и половину батона. После многих лет общения со стряпней миссис Дредж эти нехитрые припасы показались ему экзотическими деликатесами. Рози, присмотрев на дубах подходящие ветки, закусила ими, после чего принялась энергично скрестись боком об один из стволов, чем изрядно напугала пару обитающих в кроне сорок.

Откинувшись на спину, Адриан смотрел прищуренными глазами через кружево листвы на синее небо, и душой его овладел великий покой. «А что, – сказал он себе, – не так уж плохо все обернулось, как я опасался. Просто замечательно!» Он со вкусом зевнул, закрыл глаза и погрузился в сон.

Проснувшись вдруг спустя некоторое время, он полежал, напрягая слух, чтобы определить, какой звук его разбудил. По-прежнему поодаль гомонили сороки, высоко в небе рассыпал свои трели жаворонок, но внимание Адриана привлекло какое-то бульканье и громкий плеск. Он сел, тревожно осмотрелся. Рози исчезла. Ему стало страшно. Куда она делась? Терроризирует какого-нибудь злополучного дачника? Или – при этой мысли он похолодел – обнаружила поблизости пивную? Адриан вскочил на ноги, лихорадочно озираясь.

Внезапно над прохладной гладью речушки вырос серебристый фонтан, и следом за ним показалась Рози. Она легла в воде на бок, и обычно серая кожа ее казалась черной от влаги. Слониха с наслаждением плескалась в речке, время от времени погружая хобот в воду и выдувая журчащие пузырьки. Несказанно обрадованный, что обнаружил ее, Адриан спустился на берег, и Рози приветствовала его веселым писком.

– Ну, ты у нас просто умница, девочка моя, – сказал Адриан. – Что, хорошо тебе там… понравилось купаться?

В ответ Рози перевернулась на другой бок, вызвав тем самым волну, которая совершенно накрыла ее на несколько секунд.

– А знаешь, старушка, мне что-то захотелось присоединиться к тебе, – продолжал Адриан. – Очень уж соблазнительно выглядит.

Он осмотрелся украдкой, проверяя, не следит ли кто-нибудь за ними, живо разделся, оставив на себе только кальсоны приличия ради, и с пронзительным криком прыгнул с травянистого берега в речку. Ледяная вода взбодрила его, он встал, отфыркиваясь, добрел до Рози и взобрался на ее плечо. Рози радостно пискнула и легонько коснулась хоботом его лица и мокрых волос.

– Замечательно, – выдохнул Адриан, поглаживая ухо слонихи. – Восхитительно! Отличная идея, Рози. Ты умное, умнейшеесоздание!

С трудом выпрямившись во весь рост, он принялся отплясывать на широком боку Рози, восклицая: «Замечательно, восхитительно!» – пока не поскользнулся на влажной коже и не шлепнулся в реку. Только вынырнул, смеясь и откашливаясь, как Рози, ласково глядя на него маленькими яркими глазами, окатила его водой из хобота. Следующие полчаса они продолжали резвиться таким образом, пугая лысух и камышниц и нервируя зимородка, свившего себе гнездо на берегу.

– Как только дойдем до какого-нибудь селения, – объявил Адриан, когда они выбрались из реки и легли на траву, – я куплю большую-пребольшую щетку, чтобы как следует скрести тебя, моя девочка, и будешь ты настоящая красавица слониха.

Утомленные возней в воде, они задремали, подсыхая на солнце. Лежали так тихо, что заметили пересекшую весь луг лисицу, лишь когда она очутилась совсем близко.

– Привет, – сказал Адриан, садясь. – А ты хороша, ничего не скажешь.

Лиса замерла, насторожив уши и подняв одну лапу. Тут Рози взмахнула ушами и вытянула любопытствующий хобот. Лиса отпрянула, испуганно тявкнув, круто развернулась, сбежала к воде и поспешно поплыла к другому берегу. Выбравшись там из воды, энергично встряхнулась и скрылась в кустах, наградив Адриана и Рози ненавидящим взглядом.

– Что скажешь, Рози, – не больно-то любезная скоба, верно? – заметил Адриан. – Совсем не компанейский товарищ…

И он уже приготовился прочитать Рози краткую, но исчерпывающую лекцию о лисах, но тут до их слуха донеслись звуки гона.

– Господи! – ахнул Адриан, вспомнив, что на нем одни кальсоны. – Как же это… мне надо одеться… живо!

Вскочив на ноги, он побежал к двуколке, где на оглоблях была аккуратно развешана его одежда. Поздно… Через широкий просвет в окружающей луг высокой живой изгороди хлынул коричнево-белый каскад возбужденно лающих псов, за которыми верхом на лоснящихся, словно каштаны, гордо скачущих конях следовала целая армия охотников и охотниц в красных куртках. «Хороший переплет, – сказал себе Адриан, – лучше не придумаешь… Быть застигнутым, судя по всему, местной аристократией на лугу в обществе слона и разноцветной двуколки – уже несколько необычная ситуация, если же ты при этом стоишь в одних кальсонах, то жди беды».

А тут еще Рози, взбодренная купанием в речушке, чрезвычайно оживилась при виде охотников со сворой собак. То ли она приняла сигналы охотничьего рога за трубные звуки какого-то другого слона, то ли множество гончих, красные куртки и вся атмосфера праздничного действа напомнили ей счастливые дни, проведенные в цирке, так или иначе она взгромоздилась на ноги и затрусила, радостно трубя, через луг навстречу гону.

Собаки разом удивленно остановились. По выражению их морд нетрудно было понять, что они возмущены таким подвохом. Им было поручено преследовать и отловить небольшого рыжего зверька, а тут перед ними вдруг возникает некое серое чудовище из тех, что снятся в кошмарах совсем юным щенкам. Одновременно и все холеные, лоснящиеся кони увидели Рози, и зрелище это подействовало на них примерно так же, как на тех смирных трудяг, что прилежно тянули лямку в городе. В одно мгновение зеленый луг уподобился полю кровавого боя. Охотники в красных куртках сыпались на траву, будто осенние листья, а оставшиеся без всадников кони метались взад-вперед, пытаясь прорваться сквозь окаймляющие луг кусты.

Рози ликовала. Она окончательно уверовала, что очутилась в неком подобии цирка и что царящая на лугу сумятица – элемент театрализованного представления. Возбужденно трубя, она гоняла по кругу собак, иногда останавливаясь, чтобы шлепнуть хоботом широкий зад какой-нибудь из обезумевших от страха лошадей. Адриан, в одних лишь сырых подштанниках, прятался ни жив ни мертв за деревом. Предыдущие злоключения не шли ни в какое сравнение с тем, что происходило сейчас, к тому же Рози откровенно наслаждалась своей ролью в потешном спектакле.

Работая в цирке, она была приучена завершать свой номер притворным нападением на шпрехшталмейстера, ибо ей полагалось, в частности, изображать вражду к мечущимся по арене униформистам. Собаки успели улизнуть через кусты, бьющиеся в истерике лошади сгрудились в дальнем углу луговины. И Рози, вполне логично заключив, что номер подходит к концу, остановила влажный взгляд на егермейстере, который, весь в грязи, барахтался на траве, силясь освободиться от черного цилиндра, съехавшего ему на нос при падении. Решив, что это не кто иной, как шпрехшталмейстер (вполне простительная ошибка, если учесть, что егермейстер был мужчина видный, тучный, облаченный в измазанную грязью роскошную куртку, с цилиндром на голове), Рози прошагала к нему и, издав пронзительный трубный звук, ласково обняла его хоботом и подняла высоко вверх. После чего на мгновение замерла в этой позе, явно слегка удивленная тем, что не слышит обычно сопровождающих этот трюк аплодисментов.

Одна из охотниц, достопочтенная Петуния Мэгглебруд, только что, вся дрожа, поднялась с травы, когда взору ее предстала поразительная картина: сам егермейстер плавно покачивался в воздухе над головой сжимающего его хоботом слона. Нет слов, чтобы описать ее чувства при виде столь ужасного святотатства; должно быть, нечто в этом роде испытал бы крестоносец, видя, как некто разводит костер, поджигая хворост щепкой от истинного креста.

– Опусти его на землю, грубое животное! – крикнула она. – Сейчас же опусти!

После чего издала пронзительный нервный вопль и упала в обморок. Рози, продолжая помахивать в воздухе егермейстером (как если бы огромный кот тряс розовую мышь), задумчиво огляделась кругом. Вопль достопочтенной Петунии с трудом можно было принять за бурную овацию, но, видно, на большее тут не приходилось рассчитывать. Глаза слонихи остановились на бледном лице выглядывающего из-за дуба Адриана, и, протрусив туда, она положила на траву у его ног егермейстера, уподобляясь охотничьей собаке, подносящей хозяину первого в сезоне тетерева. При этом цилиндр наконец слетел с головы егермейстера и покатился по траве, открыв взору Адриана великолепные черные бакенбарды и усы на лице такого пурпурно-красного цвета, что казалось – либо хозяин его сейчас скончается от апоплексического удара, либо весь вспыхнет и растворится в облачке черного дыма. Егермейстер сел и уставился на Адриана, издавая звуки, которые даже самые его пылкие поклонники не смогли бы назвать иначе как нечленораздельным кулдыканьем.

– Э… Добрый день, – растерянно изрек Адриан.

Он не особенно удивился, когда после этой реплики лицо егермейстера почернело. Распорядитель охоты задохнулся от ярости и лишь с великим трудом обрел контроль над голосовыми связками.

– Как вас понимать? – глухо и несвязно прорычал он. – Как это понимать: добрый день? Эта грязная, отвратительная, безобразная тварь – ваша?

Он направил дрожащий указательный палец на Рози, которая, сорвав пучок травы с маргаритками, обмахивалась им, разгоняя мух.

– А… эта, – отозвался Адриан, как будто только сейчас приметил слона. – Эта…ну да, в каком-то смысле ее можно назвать моей.

– Как вас все-таки понимать, сэр, черт возьми? – бушевал егермейстер. – Бродите тут на лугу вместе с каким-то проклятым страшилищем… в таком непристойном одеянии… пугаете псов… наводите страх на женщин… даже лошадейпугаете… как вас понимать, черт возьми, сэр?

– Ради Бога, извините, – покаянно молвил Адриан. – Понимаете, мы тут искупались в речке, откуда нам было знать, что вы здесь появитесь.

– У вас так принято, – с зловещим спокойствием продолжал егермейстер, – у вас принято в обществе безобразного слона странствовать в сельской местности, купаться в чужих речках, распугивая лосося?

– Что вы, вовсе нет, – признался Адриан. – Боюсь, однако, что объяснение случившегося заняло бы слишком много времени.

– Я готов объяснить случившееся! – крикнул егермейстер, вставая. – Вы – ненормальный, невменяемый преступник, вот вы кто! Носитесь тут, распугивая рыбу, а заодно и птицу… ненормальный! Уж я позабочусь о том, сэр, чтобы вы и эта ваша тварь очутились в кутузке, помяните мое слово. Подам на вас в суд за нанесение ущерба личности и нарушение владения. Добьюсь, чтобы вам присудили пять лет каторжных работ. Вас можно даже обвинить в покушении на убийство, что вы скажете на это, сэр? Как только вернусь в деревню, обращусь в суд, так и знайте.

– Послушайте, – в ужасе произнес Адриан, – я умоляю вас извинить меня, позвольте только объясниться… Понимаете, ваши кони и собаки…

– Собаки? – прошипел егермейстер, и лицо его снова побагровело. – Собаки?Гончие, сэр, гончие.

– Хорошо, ваши гончие. Все дело в том, что они не привыкли общаться со слонами.

Распорядитель охоты сделал длинный прерывистый вдох и окинул свирепым взглядом луг, где помятые охотники медленно поднимались на ноги и пытались отловить испуганных лошадей.

– Да уж, вижу, что не привыкли, – сказал он. – И скажу вам по секрету, недоношенный пейзанин: они необязаны привыкать к общению со слонами!

Адриан вынужден был признать в душе справедливость этого замечания. Тем временем егермейстер поднял с земли злополучный цилиндр и водрузил себе на голову.

– Так и знайте, – повторил он, – как только вернусь в деревню, распоряжусь, чтобы вас и вашего чертова слона арестовали.

После чего присоединился к своим хромающим, потирающим ушибы спутникам. Один за другим они сели на коней. Проводив последнего охотника взглядом, Адриан обратился к Рози.

– Смотри, что ты натворила, – укоризненно произнес он. – Причем в тот самый момент, когда мне представлялось, что все идет на лад. Опять ты все испортила… Теперь нас арестуют. Не миновать тебе пяти лет каторжных работ.

Быстро одевшись, он снова впряг Рози в двуколку.

– Лучше уж нам убраться подальше от его деревни, – сказал Адриан, выведя Рози на дорогу.

Вскоре им встретился перекресток, где указатели извещали, что, пойдя налево, они попадут в деревню Феннел, а направо – в деревню Монкспеппер. Адриан остановился в нерешительности. Он не знал, из какой деревни явились охотники. Сам-то он вместе с двуколкой сумел бы кое-как укрыться от блюстителей закона, иное дело Рози. Поглядев в сторону Феннела, он рассмотрел вдали опушку леса, и это определило выбор маршрута. В лесу хоть можно попытаться спрятать слона. А потому он потянул Рози за ухо, чтобы шла побыстрее, и они направились в сторону Феннела.

Глава шестая
АРИСТОКРАТИЧЕСКИЕ ВЫКРУТАСЫ

Высокие зеленоватые стволы обширного букового леса окружало море колокольчиков. Деревья стояли так тесно, что за ними даже такое крупное создание, как Рози, никто не рассмотрел бы в тридцати метрах от дороги. Тем не менее Адриан предпочитал не рисковать и торопился уйти подальше от охотников. Вскоре ему встретилась отходящая от дороги под прямым углом, теряющаяся в чаще узкая просека, и он прошагал по ней вместе с Рози около двух километров. В листве высоко над ними хрипло ворковали вяхири, кругом сновали кролики, вверх по стволам, распушив рыжие хвосты и негодующе стрекоча, испуганно взбегали белки. Постепенно Адриан начал успокаиваться, говоря себе, что здесь, в гуще тенистого леса их никто не отыщет.

Просека привела их на просторную поляну с посеревшим стогом прошлогоднего сена. Впрочем, сено было сухое и теплое, и Адриан решил, что здесь отлично можно переночевать. Он распряг Рози и с ее помощью закатил двуколку в подлесок, чтобы не бросалась в глаза, после чего, забрав провизию и одеяла, вернулся к стогу. Рози следовала за ним с озабоченным видом, но внезапно вернулась к двуколке и вышла затем из подлеска, осторожно неся хоботом бочонок с пивом. Завернувшись в одеяла, Адриан расположился на сладко пахнущем сене и приступил к вечерней трапезе; Рози, плавно покачиваясь, стояла рядом, неся караульную службу. Восходящая луна обратила на них свой лик и посеребрила поляну, где-то в чаще гулко ухали совы.

На рассвете Адриана разбудил стоголосый птичий хор, наполнявший лес звонким эхо. Поляна побелела от росы, и утренний холодок заставил его поежиться. Они быстро позавтракали и выпили по кружке пива, причем Адриан сказал себе, что, кажется, перенял дурную привычку мистера Паклхэммера пить пиво с утра. Затем он запряг Рози, и они продолжили путь, озаренные ярким утренним солнцем; ноги слонихи оставляли огромные круглые следы на росистой траве.

Одну за другой они пересекли еще три лесные поляны, не встретив ничего опаснее фазана с ярким оперением, когда за просветом в живой изгороди вновь увидели проезжую дорогу. Помешкав, Адриан решил выйти на нее, однако в эту минуту до его слуха донесся стук копыт. Шикнув на Рози (которая производила куда меньше шума, чем он сам), он осторожно выглянул из-за кустов, ожидая увидеть отряд охотящейся за ним конной полиции. Вместо этого его взору предстало весьма элегантное черное ландо с позолоченными колесами и внушительными крестами на дверцах, влекомое идущей крупной рысью парой великолепных серых коней. На сиденье полулежал мужчина в бледно-лиловой куртке, белых бриджах и надвинутом на нос блестящем, как черный жук, цилиндре.

Пораженный этой картиной, Адриан неразумно выпустил ухо Рози, и она, полагая, что проезжая дорога открыта для всех странников (включая слонов), протиснулась через изгородь, увлекая за собой двуколку. Адриан уже успел привыкнуть к тому, как лошади реагируют на появление слона, а потому ничуть не удивился, когда серые круто остановились, взбрыкнули и сделали отчаянную попытку форсировать кустарник вместе с экипажем наперекор попыткам побледневшего кучера удержать их от опрометчивого поступка.

– Что это пришло тебе на ум? – лениво осведомился мужчина в бледно-лиловой куртке.

– Простите, милорд, – откликнулся кучер, – но тут это животное!

Мужчина в бледно-лиловой куртке сдвинул цилиндр на затылок, открыв взгляду Адриана рыжеватые кудри и элегантные бакенбарды, обрамляющие изящное, длинное, бледное лицо, на котором выделялись огромные ярко-фиолетовые глаза. Судя по всему, его нисколько не обеспокоил тот факт, что ландо грозило вот-вот опрокинуться. Не спеша засунув пальцы в жилетный карман, он извлек из него монокль и тщательно вставил в правый глаз. Тем временем серые уже просунули головы через кусты, и экипаж раскачивался, точно корабль на высокой волне.

– Клянусь Юпитером! – сказал мужчина в бледно-лиловой куртке, созерцая Рози. – Это же слон… самый настоящий слон! Невероятно, разрази меня гром.

Адриан уперся руками в голову Рози, изо всех сил толкая ее назад, но она словно вросла в землю.

– Эй, вы, – сказал мужчина в бледно-лиловой куртке, – это ваш слон?

– Боюсь, что мой… в известном смысле, – ответил Адриан, продолжая толкать Рози.

– Поразительно, – задумчиво произнес седок. – Случайно, это не вы сорвали гон охотникам из Монкспеппера? Должно быть, вы… вряд ли в наших местах мог появиться второй слон?

– Боюсь, это наша вина, – ответил Адриан. – Ужасное недоразумение, честное слово. Мы никому не хотели причинить вреда, но вы сами видите, как реагируют лошади.

– Да уж, – согласился мужчина в ландо, – этот слон явно плохо влияет на них. Могу я, дружище, попросить вас немного подвинуться, чтобы мы могли проехать?

– Конечно, – сказал Адриан. – Я постараюсь. Однако Рози, овладев дорогой, не видела веских причин

отступать на поляну. Единоборство не сулило успеха Адриану, наконец его осенило, он подбежал к багажнику двуколки и наполнил пивом кружку слонихи. Соблазненная приманкой, Рози попятилась за кусты. Теперь серые не видели ее, и кучеру удалось справиться с ними. Мужчина в бледно-лиловой куртке увлеченно следил за происходящим и, когда Адриан вновь вышел на дорогу, наклонился к нему, покрепче ввинтив в глаз монокль.

– Скажите, дружище, – вопросил он, – этот слон пьет пиво или только обливается им?

– Пьет, – мрачно ответил Адриан.

– Поразительно… Пьющий слон.

– Ради Бога, извините, что мы напугали ваших лошадей, – сказал Адриан. – Рози не хотела никому причинить вреда, честное слово.

– Ерунда, дружище. – Седок взмахнул тонкой рукой. – Не думайте об этом, умоляю. Замечательный случай. Скажите, ваш слон пьет что-нибудь кроме пива?

– Да, – коротко ответил Адриан, – все.

– Восхитительно! – В фиолетовых глазах седока мелькнула веселая искорка. – Вон как мои серые реагировали – хотел бы я видеть, что было с теми охотниками.

– Что говорить, зрелище было эффектное, – усмехнулся Адриан. – В жизни не видел, чтобы столько всадников одновременно слетели со своих коней.

Мужчина в ландо хохотнул, потом снял цилиндр и протянул Адриану тонкую руку:

– Лорд Феннелтри, рад познакомиться.

– Спасибо, сэр, – пролепетал Адриан. – Моя фамилия Руквисл, Адриан Руквисл, а это – Рози.

– Очаровательные имена, – рассеянно произнес лорд и устремил задумчивый взгляд в пространство.

Адриан впервые встретился с лордом, а потому пребывал теперь в некоторой растерянности. Кажется, его милостиво отпустили? Только он хотел приподнять котелок и проститься, как лорд вдруг словно проснулся, подправил монокль и уставился на него.

– Я думал, – гордо молвил лорд Феннелтри, словно речь шла о редком явлении. – Скажите, вы сейчас не слишком заняты?

– Как сказать… да нет, – ответил Адриан. – Я всего лишь направляюсь к морю…

– Отлично! Великолепно! – горячо воскликнул лорд. – Вот ведь какая удача!

– В самом деле? – удивился Адриан. – Почему?

– Званый вечер, – сообщил лорд, – званый вечер, о котором я денно и нощно думаю весь последний месяц.

– Понятно, – молвил Адриан; он ровным счетом ничего не понял, но не хотел показаться невежливым.

– Как, по-вашему, Дженкинс, – обратился лорд к кучеру, – ведь это будет замечательно – слон на званом вечере?

– Да, милорд, – тупо отозвался кучер, – как скажете.

– Люблю, когда со мной соглашаются, – сказал лорд Феннелтри, улыбаясь Адриану.

– Извините, – сказал тот, – но какую именно роль вы отводите мне?

– Здесь неподходящее место для обсуждения этого вопроса, – твердо произнес лорд. – Вести интеллектуальную беседу, сидя в ландо, чересчур утомительно. Если вы проследуете дальше по этой дороге, километра через два увидите слева мой дом. Заходите ко мне, дружище, вместе с вашим слоном. Там мы и потолкуем за ленчем, идет?

– Вы чрезвычайно любезны, – ответил Адриан.

– Пустяки, – возразил лорд. – Домой, Дженкинс. Ландо покатило, стуча, по дороге, а весьма озадаченный Адриан вернулся на поляну к Рози.

– Ну и дела, – сказал он, ведя ее в указанном направлении. – Сперва ты покушаешься на жизнь представителя аристократии, а он потом приглашает нас на ленч. Во всяком случае, он пригласил меня,но я полагаю, у него найдется для тебя кочан капусты или что-нибудь в этом роде. Интересно, о каком таком званом вечере он талдычил? Не вижу, чем мы ему можем помочь. Во всяком случае, девочка моя, не забывай, где находишься, и веди себя как следует. Я не желаю, чтобы меня повесили за убийство лорда.

Вскоре они поравнялись с огромными коваными железными воротами на высоких столбах, увенчанных оскаленными каменными грифонами, поросшими зеленым мхом и желтым лишайником. За воротами начиналась дорожка, которая петляла через изысканный парк с величественными деревьями, а вдали, розовея на солнце и поблескивая широкими окнами, возвышалась резиденция лорда Феннелтри. Из сторожки вышел пожилой мужчина и распахнул ворота.

– Доброе утро, сэр, – поздоровался он, с опаской поглядывая на Рози. – Его светлость предупредил, что вы пожалуете.

Адриан и запряженная в двуколку Рози зашагали по длинной извилистой дорожке. Ближе к дому парковые лужайки сменились аккуратно подстриженными газонами, цветниками и кустами тиса, коим ножницы садовника придали сходство с павлинами, единорогами и прочими достопримечательными представителями фауны. Его светлость стоял на крыльце, нетерпеливо ожидая прибытия гостей. Окружающие его лакеи и почти шарообразный дворецкий с нескрываемым волнением смотрели на Рози.

– А вот и вы, – сказал лорд Феннелтри. – Отлично. Прошу вас, дружище, входите, перекусим вместе. Кстати, что предпочитает Рози, помимо пива?

– Ну, любые фрукты или овощи, – ответил Адриан.

– Реймонд, – обратился его светлость к дворецкому. – Проводите мистера Руквисла и Рози до конюшни и скажите садовникам, чтобы предложили ей какие-нибудь овощи и фрукты.

Как только Рози была помещена в просторное стойло, явились садовники с полными тачками сочной зелени, при виде которой у Адриана потекли слюнки, а Рози издала радостные трубные звуки. Тут были персики и виноград, горох, морковь и капуста, яблоки, груши и абрикосы. Предоставив Рози поглощать эти деликатесы, Адриан последовал за дворецким в дом, где в огромной гостиной полулежал на диване лорд Феннелтри, окруженный собаками всевозможных пород и размеров.

– Прошу вас, садитесь, – сказал его светлость. – Сейчас мы слегка перекусим. Надеюсь, Рози благополучно устроена?

– Да, – ответил Адриан, – знай себе уписывает, только успевай подносить. Вы так добры, а ведь чуть не погибли из-за нее. Я чрезвычайно вам благодарен, честное слово.

– Ну что ж, – заключил его светлость, – если вы и впрямьтак благодарны, может быть, окажете мне небольшую услугу?

– Все, что могу.

– Я насчет этого проклятого званого вечера, – объяснил его светлость, закрывая глаза, как будто сама мысль о сем мероприятии причиняла ему боль. – Понимаете, у меня есть дочь, скажу притом – не потому, что я отец – отнюдь не безобразная. На днях ей исполняется восемнадцать лет, и по этому случаю мы устраиваем вечер, понимаете? Моя дражайшая супруга, женщина, прямо скажу, своевольная и честолюбивая, настаивает на том, чтобы вечер этот по своей оригинальности и экстравагантности превзошел все, что когда-либо видели в нашей округе. Так вот, финансовую сторону я как-нибудь обеспечу, что же касается оригинальности, до сих пор ничего не мог придумать. И тут появляетесь вы.

– Понятно, – осторожно произнес Адриан.

– И я подумал, – продолжал его светлость, – что появление на званом вечере большого, ручного, пьющего пиво слона – весьма оригинальная идея, как по-вашему?

– Да-а, – протянул Адриан.

– Нет, если вы не согласны, дружище, если не считаете такую идею оригинальной, так и скажите, прошу вас.

– Почему же, – сказал Адриан, – идея и впрямь очень оригинальная. Просто после каждодневного общения с Рози я уже не воспринимаю ее как нечто оригинальное.

– Вот именно, – отозвался его светлость. – Теперь послушайте, что у меня задумано: мы облачим Рози в наряд, соответствующий ее восточному происхождению, и я в надлежащем убранстве въеду верхом на ней в бальный зал, словно какой-нибудь махараджа. Как вам эта идея?

– Что ж, думаю, она справится с этой ролью, – ответил Адриан.

– Отлично! – просиял лорд Феннелтри. – У нас есть примерно неделя, чтобы отработать детали. На это время буду рад видеть у себя в гостях вас и вашу Рози. К счастью, жена и дочь уехали в город покупать всякие побрякушки и финтифлюшки, так что мы без труда сохраним все в секрете.

– Уверен, ваша идея всем понравится, – сказал Адриан.

– Надеюсь, что так и будет, дружище, – заключил его светлость, вставая с дивана. – А теперь пошли слегка перекусим.

После того что лорд Феннелтри назвал легким ленчем (на стол были поданы суп из спаржи, палтус в белом вине и сметане, перепела, начиненные виноградом, оленья нога, нашпигованная каштанами, и миска клубники со сливками), они приступили к приготовлениям. Увлеченный своей оригинальной идеей, его светлость не был намерен скупиться на расходы. Трех местных портных наняли шить роскошное облачение для Рози, трем плотникам поручил смастерить паланкин. Эта идея принадлежала Адриану. Он посчитал, что будет не совсем разумно посадить лорда верхом на загривок Рози и предоставить ему управлять слонихой, а потому тактично предположил, что махарадже следует удобно восседать в паланкине, возложив деликатные обязанности пилотирования Рози на одного из своей челяди (то бишь на Адриана). Лорду Феннелтри сия идея пришлась по душе.

Облачение Рози выглядело изумительно. Темно-синий бархат, покрытый сотнями блесток и кусочков цветного стекла, был расшит золотым узором, изображающим, как полагал лорд Феннелтри, индуистские письмена. Четыре человека с трудом могли поднять великолепное убранство, и при ярком свете сверкание стекла и блесток ослепляло человека. Не менее замечательно выглядел украшенный резьбой паланкин "с матерчатой бахромой по верхнему краю. Его покрасили в темно-синий, желтый и красный цвета, подобно двуколке Адриана, которая так пришлась по вкусу лорду Феннелтри. Паланкин тоже был декорирован восточным орнаментом из блесток. Его светлость и Адриан были весьма довольны изделиями плотников и портных.

Далее надлежало сшить костюмы для его светлости и Адриана, и озадаченные портные не один час потратили на примерки. Озадачены они были потому, что никогда еще не шили ничего подобного, а тут еще лорду Феннелтри все время приходили в голову новые идеи. Дошло до того, что один портной вынужден был целый день отлеживаться в постели, когда на него обрушился страшный гнев лорда за то, что он принес для примерки красный тюрбан вместо белого.

Конечный продукт смотрелся поистине великолепно. Его светлость настоял на том, чтобы самолично придумать фасон своего платья, и, поскольку он совершенно не представлял себе, что носят махараджи, его изобретение, возможно, не было бы одобрено придирчивым восточным властелином. Перевязанные у лодыжки длинные малиновые шаровары, щедро украшенные блестками и расшитые золотом остроносые персидские туфли, роскошный длинный нефритово-зеленый и желтый кафтан… Венчал всю эту конструкцию белоснежный тюрбан с воткнутыми в него четырьмя павлиньими перьями. Украсить перьями головной убор тоже придумал Адриан, и несколько дней подручные садовников все свое свободное время только и делали, что преследовали злополучных птиц.