Текст книги "Холодные объятия"

Автор книги: Дженнифер Л. Арментроут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Он откинулся на подлокотник дивана, лениво обхватив затылок ладонью. Мышцы под его тонкой рубашкой пришли в движение.

– Тебя что-то беспокоит.

Иногда я ненавидела Зейна за его проницательность. Порой ему достаточно было посмотреть на меня, вот как сейчас, и у меня возникало такое чувство, будто он мог раскрыть все мои секреты одним только взглядом. Но это не значит, что я годилась для пары.

Зейн вздохнул.

– Сегодня ты весь день избегала меня.

– Нет.

– Не спорь. – Он закрыл глаза, пожимая плечом. – Что-то с тобой не так.

Накручивая на палец длинную прядь волос, я скорчила ему рожу, хотя он и не мог этого заметить.

– Я не избегала тебя. – Чистая ложь. – Это все твоя излишняя подозрительность.

Он приоткрыл один глаз.

– Прошу прощения?

– Ты слышал меня, – сказала я, стараясь скрыть улыбку. – Я тебя не избегала. Просто была очень занята сегодня.

Открылся второй глаз, когда он опустил руку, закидывая ее на спинку дивана. Теперь он был весь внимание.

– Ты сегодня ни черта не делала, целый день сидела в своей комнате и смотрела, как Иззи пытается кусать тебя за ноги.

Я прищурилась.

– Почему ты не могла заснуть?

Я продолжала скручивать волосы в длинный жгут.

– Просто не могла.

Пару минут длилось молчание.

– Я на самом деле рад, что ты еще не спишь. Мне нужно кое о чем с тобой поговорить. Это связано с Ротом. – Он произнес его имя с таким отвращением, будто речь шла о каком-то новом венерическом заболевании.

– Нам обязательно говорить о нем?

– Да. – Он нахмурился. – Прекрати портить волосы.

Мои пальцы замерли, и я опустила руку, хмурясь, как и он.

– Что не так с Ротом?

– Я ему не доверяю. Не только потому, что он демон, но еще… из-за того, что он может или не может значить для тебя. – Его взгляд не отпускал меня. – Он… Впрочем, неважно. Я знаю, что ты будешь видеться с ним в школе, но я не хочу, чтобы вы с ним вдвоем куда-нибудь сбегали.

Мой взгляд посуровел. Вернулось чувство неудовлетворенности, защипало кожу, отчего Бэмби нервно заерзала.

– Да, только об этом и мечтаю.

– Послушай, я не говорю, что ты об этом мечтаешь, но знаю, что тебе хочется разведать как можно больше о Лилин, и не хочу, чтобы ты занималась этим вместе с ним.

Я открыла рот.

– Просто не хочу, чтобы ты еще больше страдала, – добавил он, и я не могла ему возразить. Хотя, пожалуй, я настрадалась вдоволь. Куда больше? Одному Богу известно, что наговорили друг другу Рот и Зейн, и теперь, когда Зейн знал, чего можно ждать от Рота, нетрудно было догадаться, о чем он думает.

Поглядывая на него из-под ресниц, я залюбовалась тем, как он плавно потянулся, словно сытая кошка. Зейн чересчур опекал меня, но это не значило, что он ревновал или был в меня влюблен.

– Но есть еще одна причина, почему я вернулся рано, – протянул он лениво. – Я был уверен, что ты скучаешь по мне.

– Еще чего выдумал. – Я запустила в него подушкой, которую он перехватил в воздухе, прежде чем она приземлилась ему на лицо. – Ни капельки не скучала.

Он положил подушку под голову, не сводя с меня глаз.

– Ты ужасная врушка. – Он даже не представлял себе, что практически повторяет слова Рота, но я не собиралась говорить ему об этом.

– Я не вру.

Его губы дрогнули, как будто он хотел улыбнуться.

– Угу.

Я наклонилась вперед, спихнув его ноги с дивана. Они с грохотом опустились на пол. Зейн закинул их обратно.

– Не хулигань, Букашка Лейла.

Отвернувшись, я сделала глубокий вдох, пытаясь унять растущее беспокойство.

– Не называй меня так. Я уже не маленькая.

– Поверь, я это знаю.

Я повернулась к нему, уже собираясь огрызнуться, но язык будто окаменел. Зейн вовсе не шутил. Черт возьми, он был серьезен как никогда. И этот взгляд из-под опущенных век, его раскрытые губы – они говорили о чем-то, для меня непривычном, но таким я видела его в тот день, когда он зашел в мою спальню и застал меня полураздетой.

Мы уставились друг на друга в молчании. В это мгновение вроде бы ничего не произошло, но сразу все изменилось между нами. Густое напряжение повисло в воздухе, накрывая меня душным одеялом. В приглушенном свете его глаза блестели, как драгоценные сапфиры, вызывая озноб, хотя я чувствовала, что пылаю.

Он слегка приподнялся, и я снова подумала о том, что сказала Даника.

Мне хотелось вырваться из этого плена.

Это я и сделала. Быстро поднявшись, я пригладила волосы, надеясь, что он не заметил, как дрожат мои руки.

– Меня утомил весь этот разговор. Я иду спать. Спокойной ночи.

Зейн поднял бровь и остался лежать на диване.

Чуть ли не бегом я выскочила из комнаты и понеслась вверх по лестнице. Что это было, черт возьми? Я и сама не могла понять, но узнала это ощущение нехватки воздуха и тяжести в груди. Должно быть, это все из-за бессонницы и буйного воображения.

Влетев в свою комнату, я стянула кардиган и носки, заставляя себя забыть обо всем. Это оказалось нелегко. Я уже откинула одеяло, когда дверь моей спальни распахнулась, и у меня вырвался испуганный визг.

Зейн, все еще босиком, стоял на пороге, сложив руки на груди. Что, если бы я была голая? Мои щеки стали пунцовыми, когда до меня дошло, что тоненькая майка мало что скрывает.

Борясь с желанием прикрыть руками грудь, я замерла.

– Чего тебе еще?

– Ничего. – Зейн подошел к кровати, улегся, растянувшись во весь рост, и похлопал по кровати рядом с собой: – Иди сюда.

– Зейн?.. – Я замялась в нерешительности, разрываясь между желаниями пулей выскочить из комнаты и прыгнуть к нему в объятия. – Ты сегодня невыносим.

– Ты невыносима каждую ночь. – Он снова похлопал по кровати, и прядь волос упала ему на глаза. – Перестань, ты ведешь себя странно, Лейла.

Это я веду себя странно? Ладно. Возможно, я немного нервничала. В том, что он разлегся на моей кровати, как у себя дома, для меня нет ничего нового. Черт возьми, недавно он и вовсе спал здесь.

Но все казалось иначе после того, что сказала Даника.

– Ты идешь? – пробормотал он, наблюдая за мной. Глубоко вздохнув, я забралась на кровать. Он устроился на боку, и его нога потерлась о мою щиколотку. – Милые шортики.

Конечно, он заметил мои шорты «Хеллоу Китти».

– Ты можешь помолчать?

Он усмехнулся.

– Ты сегодня в таком необычном настроении. Это не из-за сырого теста?

Я повернулась на бок, лицом к нему. Нас разделяло совсем небольшое пространство, и я закрыла рот, но самое странное произошло, когда наши взгляды встретились. У меня перехватило дыхание, когда я посмотрела в его лицо, которое знала как свои пять пальцев. Я могла закрыть глаза и вспомнить все его выражения, за исключением того, что видела сейчас. Это что-то новое, неизведанное.

И это пугало – пугало до смерти, потому что я никогда всерьез не задумывалась о том, что Зейн ответит на мои не совсем сестринские чувства к нему. Пугало то, что я хотела сделать с ним – что могла сделать. К этому страху примешивалось еще кое-что – Рот и глупое, необъяснимое чувство, что я поступаю неправильно. Ведь Рот пожертвовал собой ради меня… хотя потом заявил, что ни его слова, ни поступки ничего не значат.

Перекатившись на спину, я уставилась в потолок. Моя грудь поднималась и опускалась от коротких неровных вздохов. Запах Зейна обострял мои чувства. Я сцепила руки на животе, смыкая и размыкая пальцы.

– Что происходит, Букашка Лейла? – спросил он.

– Ничего, – прошептала я.

– Чушь. – Зейн вдруг сменил позу, приподнявшись на локте, и все произошло так быстро, что у меня мгновенно выбило весь воздух из легких. Он смотрел на меня сверху вниз, приоткрыв рот, будто хотел что-то сказать, но, казалось, потерял нить. И это к лучшему. Я понятия не имела, о чем мы вообще могли говорить.

Наши тела разделял какой-то десяток сантиметров. Мы лежали так близко друг к другу, что кончики его волос щекотали мне щеку. Его взгляд опустился к вырезу на моей майке. Вырез, слишком глубокий, открывал больше, чем мне бы хотелось. Голова Бэмби покоилась на выпуклости моей правой груди. Как обычно.

– Похоже, она облюбовала это местечко, да? – Голос Зейна прозвучал хрипло.

– Думаю, ей там мягко. – Стоило этим словам сорваться с моих губ, как мне захотелось ущипнуть саму себя. – Боже, – застонала я. – Иногда мне нужно…

Зейн положил палец на мой подбородок, заставляя меня замолчать. Это легкое прикосновение вызвало ураган ощущений – голод, жажду и желание настолько сильное, что оно взволновало меня до глубины души.

– Ее можно понять. – Выдержав паузу, он сглотнул, и его взгляд скользнул по демонической татуировке. – Держу пари, это… мягкое место.

Разговор становился… ой-ой! Нет слов.

– Почему ты хранишь это ожерелье? – спросил он, слегка теребя цепочку.

Я с трудом могла говорить.

– Я… я не знаю.

Черты его лица обострились, а в следующее мгновение он как будто отпустил мысль, которая его мучила. Правда о том, почему я хранила цепочку, не имела ничего общего с моей матерью, но тут его рука двинулась, заскользив пальцем по моей шее, спускаясь к ключице, а затем прямо туда, где отдыхала Бэмби, и останавливаясь всего в сантиметрах от ее головы.

Боже мой.

Мое сердце отчаянно билось, словно колибри в клетке, мечтающая вырваться на волю. Тяжесть поселилась в груди, разливаясь приятным теплом. Его палец снова переместился, очерчивая голову Бэмби.

Она слегка пошевелилась, откликаясь на прикосновение, как домашний питомец в поисках ласки. Я затаила дыхание, облизывая нижнюю губу. Что должно взволновать меня сильнее – то, что он ласкает мою грудь или что трогает Бэмби? А может, то, что Бэмби, не ровен час, слезет с моей кожи и попытается его съесть? Но все это не имело никакого значения сейчас, когда до предела обострились нервные окончания.

Он очертил нежные чешуйки вокруг ноздрей Бэмби, а когда я вздрогнула, поднял голову, и наши взгляды встретились. В его кобальтовых глазах было столько тепла и света, что уже не оставалось сомнений в том, как он смотрит на меня.

Как в тот вечер, когда он увидел меня в лифчике.

Уголок его рта дернулся вверх, и у меня екнуло сердце. Его взгляд вернулся к тому месту, где отдыхала Бэмби, где его палец лениво обводил ее чешуйки.

– Мне казалось, что на ощупь она другая. Кожа просто слегка выпуклая, но это действительно татуировка.

Во рту у меня пересохло, и я закрыла глаза, когда его палец пополз вниз, приближаясь к тоненькому кружеву по краю моей майки, надетой на голое тело. Близость становилась опасной.

– Как ты думаешь, ей нравится? – спросил он, обдавая меня теплом своего дыхания.

Я кивнула, полагая, что ей действительно нравится, поскольку она не пыталась его съесть.

– А тебе?

Этот вопрос пронесся сквозь меня разрушительным ураганом. Я резко открыла глаза, и мое дыхание окончательно сбилось. Он все еще был так близко, его волосы щекотали мои щеки, а палец скользил все ниже, повторяя изгибы Бэмби, устремляясь под кружево майки.

Его ресницы снова вспорхнули вверх, и он поймал мой взгляд. Я понятия не имела, как мы дошли до этой точки. Его рука замерла, как и он сам, словно в немом вопросе, за которым стояло непреодолимое желание. Скажи я «нет» – и он бы отстранился. Но что, если я скажу «да»… страшно подумать о том, что произойдет.

Мое «да» изменило бы все между нами – случилось бы то, о чем я даже не помышляла, и финал оказался бы непредсказуемым. Мое сердце билось слишком часто, и странное тепло заливало мое тело.

– Да. – Слово прозвучало слабым шепотом, но Зейн его расслышал.

Он судорожно вздохнул, и его рука потянулась к тонкой лямке моей майки. Его глаза не отпускали меня.

– Можно посмотреть ее целиком?

Мой пульс зашкаливал. Мне это снится? Я упала с лестницы и ударилась головой? Все это представлялось куда более вероятным, чем то, что происходило наяву. Увидеть всю Бэмби – это значит увидеть всю меня. Или, по крайней мере, мою половину.

Я открыла рот, но не произнесла ни звука. Мой взгляд сосредоточился на очертании его рта, на том, как раскрылись его губы, и меня не отпускало желание почувствовать их… вкус.

Только самым краешком сознания я понимала, что хочу попробовать на вкус его тело, а не душу.

Бэмби вильнула хвостом на моей талии, как будто ей не терпелось выставить себя напоказ. Я не нашла в себе сил, чтобы заговорить, и снова кивнула.

Лихорадочный взгляд Зейна опустился, когда он потянул лямку вниз. Такую тонкую и свободную майку можно было снять одним легким движением. В следующие мгновения лямки оказались на моих запястьях, и майка собралась на животе, где так и лежали мои руки.

Я чувствовала его пристальный взгляд, впитывающий каждый изгиб Бэмби и все остальное – каждую частичку моего обнаженного торса. Его взгляд ласкал меня, продвигаясь по длинной изящной шее Бэмби, вытянувшейся между моих грудей, к тому месту, где она свернулась кольцами чуть ниже моей грудной клетки.

– Лейла, – хрипло выдохнул он, и от звука его голоса я поджала пальцы ног.

У меня замерло дыхание, когда его рука проследовала путем Бэмби, и голодное желание взыграло во мне с такой силой, что все мое тело стало оголенным проводом. Мир за пределами этой комнаты перестал существовать – исчезли тревоги, заботы и проблемы. Забылось все, когда его рука снова пришла в движение, заставляя мою спину выгнуться дугой. Хриплый вздох вырвался из моей груди, смешиваясь с рваным дыханием Зейна.

Легкими, трепетными прикосновениями он изучал изгибы моего тела. Он делал это так деликатно, словно для него это был первый опыт, хотя я знала – по крайней мере, догадывалась, – что это не про него. С такой-то внешностью и обаянием у этого ночного охотника наверняка хватало времени на девушек.

Но я не могла думать об этом сейчас, когда он сместился вниз, склонившись над головой Бэмби. Меня охватило страшное предчувствие надвигающейся беды, но я сжала кулаки и закусила нижнюю губу так больно, что ощутила металлический привкус во рту, когда его губы, словно шепча, коснулись…

Дверь в спальню распахнулась и грохнула об стену с такой силой, что комната содрогнулась, как от раската грома. Зейн отскочил от меня и уже в следующую секунду был на ногах. Он развернулся, и я села, натягивая майку, чувствуя, как сердце колотится в горле. Надо же так облажаться, теперь нам обоим уж точно не поздоровится.

Но когда я подняла взгляд, в дверях никого не оказалось – так же, как и за дверью. Ничего, кроме длинного темного коридора и ночных теней.

Зейн подошел к двери и, ухватившись за косяк, осторожно выглянул в коридор. Он выпрямился, закрыл дверь и покачал головой:

– Никого.

Я задрожала, когда холодный, почти ледяной ветер обжег мою кожу. Я огляделась по сторонам, не замечая ничего подозрительного.

– Это… – Я прочистила горло. – Это странно.

Он пробежался пальцами по волосам – пальцами, которыми только что касался меня. Я видела, как тяжело поднимается и опускается его грудь. Он шагнул ко мне, но вдруг остановился. Его взгляд… он снова вогнал меня в краску.

– Я… мне, наверное, лучше уйти.

Я не хотела, чтобы он уходил. Я хотела, чтобы он вернулся ко мне, но понимала, что это не самое умное решение. Действительно, лучше дать ему уйти. Натянув одеяло до подбородка, я заставила себя кивнуть.

Зейн задержал на мне взгляд, а потом тяжело сглотнул и тихо выскользнул из комнаты. Я сидела на кровати, медленно возвращаясь в реальность. Неважно, какие чувства испытывала я к нему или он ко мне, продолжение любых отношений с Зейном опасно.

И у нас нет будущего.

Глава 14

– Я так и знала!

Я уставилась на Стейси, которая уткнулась в зеркальце на двери своего шкафчика, причесывая пальцами густую челку. Потребность рассказать кому-то о том, что произошло между мной и Зейном, заставила меня едва ли не караулить Стейси у школы в понедельник утром. Я чуть ли не залпом выпалила все, начиная с Даники и заканчивая «обнаженкой». Правда, опустила подробности про татуировку.

– Откуда ты могла знать?

Она окинула меня искушенным взглядом.

– Ну, по тому, как он обращался с Ротом, было видно, что этот парень никому тебя не отдаст.

Я отступила в сторону, пропуская девушку, спешащую по коридору.

– Ему просто не нравится Рот.

Стейси закатила глаза:

– И это объясняет, почему он наконец решился сделать шаг. У него появился соперник.

Мои губы сложились в колечко. Надо же, я никогда об этом не думала. Может, из-за Рота Зейн, наконец, перестал видеть во мне маленькую девочку, что прячется в шкафу? Или он всегда смотрел на меня иначе, а сейчас решил действовать, потому что рядом со мной замаячил другой?

Я снова напомнила себе, что все это не имеет значения, поскольку мы с Зейном не можем быть вместе. Эббота хватил бы удар, да и что это за любовь без поцелуев, но тем не менее все это занимало мои мысли до самой биологии.

– Тебе давно следовало догадаться, что Зейна влечет к тебе. Ты очень симпатичная девушка, Лейла. Из тех, что ребятам…

– Только не говори, что я из тех, кого парни мечтают уложить в постель. В это я никогда не поверю.

Стейси рассмеялась, подтолкнув меня бедром.

– Ладно. Я лишь хочу сказать, что эта история с Зейном – обычное дело. Я понимаю, если бы Даника тебя подставила или Зейн… – она понизила голос, – трогал тебя совсем не платонически. А так – все просто. Дерзай.

Дерзай.

Я покачала головой, хотя мое сердце забилось сильнее.

– Все сложно.

– Прекрати. – Она остановилась перед кабинетом биологии, и в ее глазах зажегся огонек. – У меня родилась самая потрясающая идея за всю историю идей.

Я выгнула бровь. Обычно фантазии Стейси меня пугали, а иногда они еще и грозили тюремным сроком.

– Что?

– Помнишь, как ты подстроила нам с Сэмом свидание в кино во время каникул на День благодарения? – Ее глаза поблескивали от возбуждения. – Ты должна пригласить Зейна в кино и объясниться.

– Киносвидание? – протянул низкий голос. Мы обернулись и увидели ухмыляющегося Рота. – Как мило. Кто будет платить за попкорн?

Я ощетинилась от злости, когда посмотрела в его насмешливые янтарные глаза. Черт, я даже не заметила, как он оказался рядом, и это лишний раз доказывало, что я совсем расквасилась. Вот и слово какое-то придумала – расквасилась.

– Подслушивать нехорошо.

Он пожал плечами:

– Загораживать дверь в класс тоже нехорошо.

– Пожалуйста, проходи. – Я отвернулась, готовая пропустить Стейси вперед, когда он остановил меня.

– На самом деле я хочу украсть тебя на минутку, – сказал он, покосившись на Стейси, которая буравила его угрожающим взглядом. – Если ты не против?

Стейси сложила руки на груди.

– Я сомневаюсь, что она хочет быть украденной именно тобой.

– Самое верное замечание, которое я когда-либо слышала, – сказала я с натянутой улыбкой.

– Я уверен, что она передумает. – Рот многозначительно посмотрел на меня. – Это важно.

Наверняка что-то связанное с Лилин, или демонами, или Стражами, или чем-то еще, чем мне совсем не хотелось заниматься. Я вздохнула, отступая в сторону. Стейси изумленно смотрела на меня, и я поморщилась.

– Все нормально.

Она с прищуром посмотрела на Рота.

– Не заставляй меня ненавидеть тебя еще сильнее.

У Рота глаза на лоб полезли, когда она величаво проследовала в класс.

– Что ты ей наговорила обо мне?

Я пожала плечами.

– На самом деле я не сказала ей ни слова. Должно быть, она сама сложила два и два, и у нее получилось, что ты придурок.

Он перевел на меня взгляд и усмехнулся:

– Ох, малышка.

– И не делай вид, что тебя это очень задело. – Я заглянула в маленькое окошко двери кабинета биологии. Мистер Такер уже сидел за учительским столом – миссис Клео когда-нибудь вернется? – и до звонка оставалось не больше минуты. – Что ты хотел сказать?

Он полез в карман, вытащил листок желтой бумаги и помахал им перед моим носом.

– Угадай, что я нашел?

– Очевидно, еще какую-нибудь гадость, – заметила я.

– Ха. Смешно. – Он коснулся листком кончика моего носа и улыбнулся, когда я шлепнула его по руке. – Я раздобыл домашний адрес Дина.

– Вау. Быстро.

– Еще бы.

Я не хотела расспрашивать, как ему это удалось. Я почти не сомневалась в том, что он проник в канцелярию и обманом втерся в доверие. Я потянулась за адресом, но он убрал руку за спину. Я нахмурилась.

– Мне нужен адрес, чтобы мы с Зейном могли пойти туда и все проверить.

– Вы с Каменным? – Рот засмеялся, убирая листок в карман.

Мои глаза сузились.

– Да.

– Ты хочешь повеселиться без меня? Как бы не так. Повеселимся втроем. – Он озорно усмехнулся, когда я закатила глаза. – Сегодня. После школы. Жди меня со своей игрушечной горгульей на улице.

Я хотела сказать «нет», но он подмигнул мне и похлопал по карману, после чего повернулся и зашел в класс.

Поездка обещала быть презабавной.

С той самой минуты, как Рот залез на заднее сиденье «Импалы», я уже знала, что этот маленький экспромт плохо кончится. Даже если они оба согласились, что мы все должны работать сообща, никто из них не обещал, что будет легко.

Конечно, я и не рассчитывала, что они возьмутся за руки и хором споют «Будь рядом с нами, Господь»[17]17
  Будь рядом с нами, Господь (амер.; сокр. от Come by here, my lord; = Kum Ba Yah) – популярная народная песня, которую поют под гитару у костра, взявшись за руки.


[Закрыть].

Между мной и Зейном и так возникло ощущение неловкости. А теперь, когда вмешался Рот, стало в десять раз больнее. Если Зейну казалось, что я избегала его в субботу, то насчет воскресенья уже не оставалось никаких сомнений. Я даже не знала, как смотреть на него, не краснея каждой частичкой своего тела.

– Это примерно в трех кварталах отсюда. Он живет в одном из тех старых кирпичных особняков, – сказал Рот, обхватывая спинки наших сидений. – В общем, рукой подать, но только если ты прибавишь скорость, иначе нам и года не хватит, чтобы добраться туда.

– Заткнись, – ответил Зейн.

– Просто говорю, – продолжал он. – Я уверен, что малыш Дин, сбитый с ног ударом в челюсть, ходит быстрее, чем мы едем.

– Заткнись, – повторила я.

Я перехватила его прищуренный взгляд в зеркале заднего вида и широко улыбнулась. Он откинулся на спинку сиденья, и на его лице промелькнуло обиженное выражение. Остаток пути Рот просидел молча. Зейн нашел дом Дина, и мы смогли втиснуться в парковочное место в нескольких шагах от входа.

Бурые и золотистые листья тихо покачивались на ветру, пока мы шли по тротуару. Ступеньки, ведущие на крыльцо, потрескались от времени, как и фасад дома.

Зейн обогнал Рота и схватился за железный дверной молоток, не обращая внимания на недовольный взгляд, которым проводил его принц.

– Прекрати, – шепнула я Роту, когда открылась дверь.

На пороге стояла пожилая женщина. Ее густые рыжие волосы были собраны на затылке, но выбивающиеся короткие кудряшки торчали во все стороны, отчего макушка казалась пушистым одуванчиком. Тонкие морщинки окружали ее карие глаза и бледно-розовые губы. Она выглядела усталой, даже измученной, и пока ее взгляд блуждал между Зейном и Ротом, рука разглаживала серый вязаный свитер.

– Могу я… чем могу помочь? – спросила она, наконец остановив тусклый взгляд на мне.

– Да. Мы… мм, друзья Дина и хотели узнать, можно ли поговорить с ним пару минут, – сказала я.

Она одернула свитер, словно возвращая ему прежнюю форму.

– Дин сейчас не может никого видеть. Я сожалею, но вам придется прийти в другой раз, когда кончится его домашний арест.

– Понимаете, для нас это будет сложно, – спокойно произнес Рот, оттесняя Зейна в сторону. Как только миссис Макдэниел встретилась глазами с Ротом, ее лицо разгладилось. Он снова заговорил, и его голос полился шоколадным сиропом: – Нам необходимо поговорить с Дином. Сейчас.

Зейн напрягся, взглянув на Рота, но ничего не сказал. Пожалуй, немного демонической убедительности нам не помешало бы, если только мы не собирались брать дом штурмом.

И это сработало.

Медленно кивнув, она отступила в сторону, и, когда заговорила, ее голос прозвучал неестественно и равнодушно:

– Он наверху. Вторая комната слева. Хотите что-нибудь выпить? Или, может, печенья?

Рот хотел было ответить, но я его опередила:

– Нет. Ничего не нужно, спасибо.

Лицо его вытянулось.

Миссис Макдэниел кивнула еще раз и, повернувшись, отошла от двери, напевая себе под нос «Райский город»[18]18
  «Райский город» (англ. Paradise City) – сингл американской рок-группы Guns N’ Roses, выпущенный в 1987 г.


[Закрыть].

При звуках знакомой мелодии у меня задрожали коленки. Я ни разу не слышала, чтобы Рот напевал ее с тех пор, как он вернулся, и на какое-то мгновение я застыла, уставившись на него.

– А я бы не отказался от печенья, – пробормотал Рот, поднимаясь вверх по лестнице, перешагивая через две ступеньки.

Зейн закатил глаза.

– Вот беда!

Очнувшись, я последовала за парнями на второй этаж. В узком коридоре царил полумрак. Старые бежевые обои отслаивались, осыпалась и белая лепнина. Когда мы приблизились ко второй двери слева, чувство тревоги поползло у меня по спине, и накатило странное удушье. В воздухе висела тяжесть, и меня будто накрыли теплым шерстяным одеялом в знойный летний день. Я взглянула на Зейна и по тому, как напряглись его плечи, догадалась, что он чувствует то же самое.

Возникло стойкое ощущение присутствия зла, чистого зла. Иначе не скажешь.

Когда Рот открыл дверь, даже не потрудившись постучать, это ощущение усилилось. Страж во мне стремился поскорее вырваться из этого кошмара или уничтожить его, а что же демон? Он изнывал от любопытства.

Оба моих спутника остановились на пороге, загораживая мне вид на комнату. Мне пришлось выглянуть из-за спины Зейна, чтобы хоть что-то рассмотреть. Комната представляла собой одно гигантское противоречие. Половина ее выглядела опрятной. Книги аккуратно расставлены на полках, бумаги подшиты в скоросшиватели, старательно надписанные каким-то свихнувшимся педантом. Небольшая табуретка стояла перед телескопом, направленным в сторону окна. Другая половина комнаты выглядела так, будто по ней пронесся ураган. Одежда разбросана по полу. Коробки с недоеденной китайской стряпней валялись как попало в полукруглом кресле. Гора бутылок из-под «Маунтин дью»[19]19
  Товарный знак безалкогольного газированного напитка с фруктовыми вкусовыми добавками производства компании «Пепси-кола».


[Закрыть] доросла почти до края кровати.

И на кровати распластался Дин Макдэниел.

Он, раскинувшись, лежал на спине, в широких голубых трусах и простых носках. В наушниках, он ногой отбивал ритм, неслышный нам.

Дин знал, что мы здесь. Его тяжелый взгляд из-под опущенных век скользнул в нашу сторону и вновь устремился к потолку. Он явно давал понять, что ему все по барабану. Я проследила за его взглядом и ахнула.

Там, на потолке… о, господи, маркером были нарисованы круги со звездами в середине. Прямые линии, пересекающие их, создавали формы – точь-в-точь как в «Малом ключе Соломона».

Рот внимательно оглядел потолок и, подойдя к кровати, сорвал наушники с головы Дина.

– Игнорировать нас нехорошо.

Парень, который всегда слыл тихоней, придерживая дверь для других ребят при входе в класс, ухмыльнулся, закидывая руки за голову:

– По мне разве не видно, что плевать я на вас хотел?

– А по мне не видно, что я сейчас оторву тебе башку? – парировал Рот.

– Стоп, – сказала я, бросая на него выразительный взгляд. – Это не поможет.

Дин посмотрел на меня и сел на кровати. Он просунул руку между ног и проделал то, от чего у меня загорелись уши.

– Ты можешь остаться, детка. А эти два олуха пусть мотают отсюда.

У меня отвисла челюсть.

– Ладно. Начинай отрывать башку.

Рот ухмыльнулся.

– Мы с тобой не знакомы. – Зейн шагнул вперед, видимо, пытаясь предстать голосом разума. – Меня зовут…

– Я знаю, кто ты. – Дин плюхнулся на спину. – Magnam де cњlo, et tu super despectus[20]20
  Великие на небесах, а ты презренный (лат.).


[Закрыть].

– Теперь он говорит на латыни? – Мы стремительно двигались в никуда. – Что он сказал?

Рот хмыкнул.

– Боюсь, Каменного это не обрадует.

– Я знаю, зачем вы приперлись. Вы, парни, ни черта от меня не получите. Где дверь – сами знаете. – Он посмотрел на меня. – Ну, а ты, как я уже сказал…

– Еще одно слово – и будешь хромать всю оставшуюся жизнь, – предупредила я, и Зейн улыбнулся. Вглядываясь в Дина, я все пыталась увидеть безобидного мальчишку из нашего класса, но он щерился, как идиот, и смотрел на меня мутными глазами сорокапятилетнего пьяницы. – Ты в себе, Дин?

– Я думаю, мы и так знаем ответ, – сказал Рот, опускаясь на колени возле кровати. Дин переключил внимание на него. – Сколько бы человеческого в нем ни осталось, я ни хрена не вижу.

Я не могла в это поверить. При мысли о том, что из этого мальчика постепенно уходит душа, мне стало тошно. Может, потому, что меня это задело за живое. Неужели он безнадежен? Я вышла из-за спины Зейна.

– Ты знаешь, кто это сделал с тобой?

Дин замер на мгновение, а потом вдруг спрыгнул с кровати, да так быстро, что показался мне размытым пятном. Я не видела, бросился он ко мне или нет, но Зейн перехватил его, поймав за плечо. Один мощный пинок – и Дин отлетел обратно на кровать, приземлившись на задницу.

– Еще раз так рыпнешься, пеняй на себя.

Дин сделал рваный вздох, и в следующее мгновение мощная судорога сотрясла его хлипкое тело. Он повалился на бок, подтянув колени под подбородок. Его тело ходило ходуном, будто кто-то раскачивал кровать.

– Это происходит постоянно, – простонал он, закрывая уши руками.

Мой пульс резко подскочил.

– Что постоянно?

– Это. Я все время слышу это. – Его пальцы зарылись в волосы. – Оно никогда не останавливается. Не дает мне передохнуть.

– Что это? – спросил Зейн.

Лицо Дина сморщилось, щеки побледнели.

– Это не останавливается.

– Ему больно. – Я посмотрела на Зейна, рассчитывая на его помощь. – Что мы можем сделать?

Зейн вскинул брови.

– Он не одержимый. Это видно по глазам.

– Похоже, у него забрали приличный кусок души, и это как пулевое ранение. – Качая головой, Рот плавно поднялся с колен. – Дин, нам нужно знать, что с тобой произошло.

– Я не понимаю, – простонал он.

Он все раскачивался взад-вперед и выглядел таким несчастным, что мне захотелось обнять его и держать в руках, невзирая на его мерзкое поведение. Рот снова задал ему тот же вопрос, а потом его повторил и Зейн. Ни один из них не получил внятного ответа.

Я приблизилась к кровати.

– Когда это началось, Дин?

Дин поначалу не ответил, а потом произнес:

– Много дней назад.

Рот взглянул на меня и кивнул, чтобы я продолжила.

– Где это началось? В школе?

– Да, – прохрипел Дин. – Все началось там.

Зейн подошел и встал рядом со мной.

– Кто это начал? – спросила я.

Раскачивание замедлилось, когда Дин опустил руки, мрачно уставившись в мою сторону. Я переминалась с ноги на ногу, чувствуя себя неуютно под его тяжелым взглядом. Он смотрел на меня так, будто я и сама все знаю, но я решительно ничего не понимала.

Не дождавшись от него ответа, Рот положил руку на его голое плечо. Дин дернулся, как если бы его клеймили раскаленной кочергой. Он открыл рот и громко завыл, как раненый зверь.

– Что ты сделал? – спросил Зейн.

Рот убрал руку.

– Ничего я не делал.

Я повернула голову, когда распахнулась дверь. В комнату вошла его мама, очевидно, очнувшаяся после транса, в который ее ввел Рот.

– Что тут происходит? Что вы сделали с моим сыном?

– Черт, – пробормотал Рот и направился к ней. Обхватив женщину за щеки, он прервал ее тираду. – Ш-ш, все хорошо. С вашим сыном все в порядке.