Текст книги "О красивом белье и не только"

Автор книги: Дженнифер Эшли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Ник сразу заулыбался и обернулся к Дэвиду:

– Прошу прощения, это мое. Бренда купила это для меня.

Дэвид перебросил пакет вперед, и он упал на контейнер с картофельным салатом.

– Никаких подробностей. Не нужно ничего рассказывать.

– А с каким оно запахом? – Кларисса выпрямилась, и ее черные волосы рассыпались по плечам.

Ник стал изучать этикетку.

– С запахом клубники.

– А… мне так больше нравится с манго, – заявила Кларисса.

Ник засмеялся. Господи, как мне нравился этот смех!

Когда мы подъехали к причалу, мать и Джерри вышли встречать нас: они с самого утра готовились к предстоящей прогулке.

Мы оказались отнюдь не единственной семьей, которая решила отметить Пасху на воде: машин перед причалом скопилось столько, что яблоку упасть было негде. Весь залив пестрел разноцветными парусами. Интересно, что праздновали все эти люди? Воскресение Христа? Или они просто радовались славному солнечному деньку?

Ник понес мой источающий ароматы картофельный салат на яхту, а когда я уже собралась ступить на сходни, Дэвид взял меня за руку.

– Послушай, Бренда, это ведь ты спрашивала про белую «тойоту»?

Я быстро оглянулась: в самом конце парковочной площадки действительно стояла белая «тойота» с ободранными дверями.

Ник тоже обернулся, и от его глаз не укрылся мой испуг.

– Что такое?

Я не отрываясь смотрела на «тойоту».

– Вон он, мой преследователь.

Теперь я уже не сомневалась, что этот человек на «тойоте» преследовал именно меня.

Мать и Джерри тоже уставились на парковочную площадку.

– Бренда считает, что этот человек преследует ее. – Ник нахмурился.

Лицо Дэвида помрачнело.

– Почему ты не сказала мне об этом раньше?

Я пожала плечами:

– Поначалу я думала, что все дело в моем воображении, никогда не видела этого человека в нашем доме, он никогда не следил за мной. Даже когда я попадалась ему на глаза, он не проявлял ни малейшего интереса ко мне. И вот теперь он здесь…

Как ни странно, я была даже рада тому, что этот преследователь на «тойоте» вдруг обнаружился именно тут: благодаря этому обстоятельству встреча матери и Дэвида прошла гладко, без неловких взглядов, упреков и натянутости – общее беспокойство объединило их в дружескую коалицию.

Ник передал матери мой картофельный салат, затем обернулся и сказал:

– Мы пойдем и узнаем, что ему нужно.

Мать взяла контейнер с салатом и бережно прижала его к груди, словно это был Священный Грааль.

– Но он может быть опасен. Вызовите лучше полицию.

– В полицию позвонит Бренда, – решил Ник, – а мы пока поднимемся к машине, а то он может ненароком сбежать. Этот тип наверняка уже понял, что его заметили.

Тут же трое мужчин – светловолосый, брюнет и рыжий, все крепкие и мускулистые – направились к «тойоте». Они выглядели великолепно, и люди, мимо которых они проходили, невольно оглядывались на них.

Немного поколебавшись, я тоже пошла за ними. За мной пошла мать с моим картофельным салатом, а Кларисса замыкала процессию. Никто из нас не стал вызывать полицию: с тех пор как мой телефон разбился на Тори-Пайнз-роуд, я так и не удосужилась купить себе новый; что до Клариссы, то у нее никогда не было телефона, поскольку она не любила, чтобы ее беспокоили. На мою мать рассчитывать также не приходилось: по ее утверждению, она спокойно прожила пятьдесят лет без мобильника и собиралась так же спокойно обходиться без него и дальше.

Единственным обладателем мобильного телефона оказался Джерри, но этот телефон висел у него на ремне.

Мы прибавили шагу, и когда поравнялись с Джерри, он вдруг неожиданно остановился.

– Подождите минутку.

– Что такое? – спросила мать. – Что-то не так, дорогой?

Лицо Дэвида покрыла смертельная бледность.

– Кажется, я знаю этого парня, – сказал Джерри.

– Знаешь? – удивилась я.

– Понимаешь, я не знаком с ним лично, но как-то я видел его в Чикаго… Он журналист и по совместительству частный сыщик или что-то вроде того.

Мне показалось, что Дэвид сейчас грохнется в обморок.

– Частный сыщик?

– Да. В одной статье он рассказывал о том, как просто похитить важную бизнес-информацию и как можно предупредить подобную кражу. Это была очень хорошая статья.

– Выходит, он никого не преследует, – с облегчением вздохнула Кларисса, – а это значит…

– Это значит, что он преследует меня, а не Бренду, – мрачно закончил Дэвид. – Если сказать точнее, он за мной охотится.

Глава 22
КАРТОФЕЛЬНЫЙ САЛАТ И ДРУГИЕ НАПАСТИ

– Должно быть, это твоя жена наняла его. – Лицо Джерри потемнело от гнева.

– Ну, это вряд ли. – Дэвид горько усмехнулся. – Она уже давно и думать перестала о нищем парне, который когда-то был ее мужем.

– Почему бы нам в таком случае не спросить этого сыщика напрямую, зачем он преследует Дэвида? – предложил Ник.

Дэвид недоуменно заморгал:

– Как это?

– Очень просто. Почему бы нам не предложить ему присоединиться к нам? Если он хочет наблюдать за тобой, то вот пусть и наблюдает непосредственно в нашей компании. Ты получишь возможность сам рассказать ему то, что он так хочет знать, а он может сделать фотографии на память.

Я засмеялась, но, когда Дэвид бросил на меня хмурый взгляд, тут же замолкла.

– Здесь нет ничего смешного, Бренда, – отчеканил мой брат.

Кларисса обняла Дэвида за плечи.

– А я считаю, что Ник прав, и это замечательная идея. Пусть лучше этот человек узнает правду, а не выдумывает небылицы.

Дэвид внимательно посмотрел на Клариссу, и его взгляд смягчился.

– Да, но я не хочу, чтобы он втягивал во все это тебя. Если уж он возьмется за дело, то просто обольет всех нас грязью.

– Как раз чтобы этого не произошло, мы и возьмем его с собой, – не сдавалась Кларисса. – Пусть он знает, что мы просто друзья.

Дэвид задержал взгляд на Клариссе, затем кивнул.

Я опустила глаза. Мать, разумеется, тоже все поняла. Ник и Джерри тактично стали рассматривать старую «тойоту». Платоническая любовь, конечно, хорошая вещь, но не всем дано это понять.

Ник и я вели себя совсем по-другому: мы сразу же легли в постель, а теперь все еще раздумывали по поводу того, что же все-таки с нами произошло и что нам теперь со всем этим делать.

– Ладно, пошли, – наконец скомандовал Ник, и мы дружно зашагали к «тойоте». Разумеется, ее водитель тут же заметил наше торжественное шествие, но сделал вид, что просто любуется прекрасными видами и заливом.

Когда мы окружили машину, преследователь медленно повернул голову и оценивающе взглянул на рыжую копну моих волос, на бледное лицо Клариссы, затем на мою мать, державшую в руках картофельный салат, а также на трех мускулистых парней, взирающих на него с довольно мрачным выражением на лицах.

Как я уже заметила, водитель выглядел моложаво и у него были черные волосы, а еще на нем был надет тот плащ, который я видела раньше на заднем сиденье машины, где теперь лежали камера и небольшая записная книжка.

– Добрый день, – приветливо улыбнулся Джерри. – Вы, случайно, не Реджинальд Уэз, частный сыщик?

– Это Джерри узнал вас – он тоже из Чикаго, – проговорила мать сладким голосом.

– О!.. – смутившись, воскликнул водитель и начал заводить мотор.

Но Ник проворно сунул руку в окно и выдернул ключ из замка зажигания, а затем, поигрывая ключом, весело сказал:

– Мы как раз собираемся немного поплавать под парусом. Почему бы вам не присоединиться к нам?

– Да-да, мы планируем приготовить пасхальный обед и все такое… – снова вмешалась мать. – Это будет куда приятнее, чем вот так сидеть целый день в душной машине.

Реджинальд вцепился в руль с такой силой, что даже косточки на пальцах побелели.

– Вы в самом деле хотите, чтобы я поплыл вместе с вами?

– Ну да, конечно. – Мать просияла. – Видите ли, я приготовила шоколадный пирог на десерт…

– М-м… – снова замычал Уэз, но тут Ник решительно открыл дверцу:

– Выходите же, все равно нам нужно поговорить. Далее Ник и Джерри почти силком выволокли Реджинальда из машины.

– Это будет квалифицироваться как похищение человека, – жалобно пропищал Уэз.

– А вот тут вы не правы, – заметил Джерри. – Мы ведь е требуем за вас выкуп или чего-нибудь еще в том же духе. Вы умеете управлять яхтой?

– Нет.

– Вот и хорошо. Нам как раз не хватает человека на кухне.

– И еще вот что, – уже совсем серьезно прибавил Дэвид, – если вы обвините нас в похищении человека, то мы обвиним вас в незаконной слежке.

Реджинальд окинул нас усталым взглядом, он, вероятно, полагал, что мы собираемся увезти его в океан и выбросить за борт. Разумеется, мы могли бы так сделать, по крайней мере нам этого очень хотелось.

Прихватив камеру, футляр от нее и записную книжку, я пошла вслед за Ником и Джерри, между которыми нетвердой походкой двигался Реджинальд. Камера была тридцатипятимиллиметровая, страшно дорогая, с большим объективом; без сомнения, в ней уже имелось множество снимков Дэвида и Клариссы.

К счастью, никто из толпившихся у причала людей не обратил внимания на странную компанию, затаскивающую на яхту угрюмого парня. Кларисса и мать несли картофельный салат и пакеты с зеленью, и это придавало всему действу вполне мирный характер.

Поместив Реджинальда в каюту, Ник и Джерри бросились наверх, помогать готовиться к отплытию.

– Привет, Сара, добрый день, Бренда, здорово, Дэвид, – доносилось до нас со всех сторон. – Отличный денек для прогулки! – кричали нам с улыбками наши соседи по воде.

День действительно выдался удивительный, а присутствие Ника делало его особенным.

– Я.могу занять место у штурвала, – сказала Кларисса, когда дело дошло до распределения обязанностей. С этими словами она потеснила Дэвида и положила руки на штурвал. – Когда-то я училась управлять яхтой.

Кларисса и в самом деле уверенно вывела яхту из узкого горла залива, хотя Мишен-Бей сейчас кишел лодками, катерами и яхтами, а к тому времени, когда мы доплыли до Ла-Джолла, она превратила нашу команду в единый слаженный механизм. Дэвид весьма ловко управлялся с брашпилем, я перематывала, закрепляла, подтягивала лини, а Джерри успевал вовремя повернуть парус в соответствии с направлением ветра.

Добравшись до места, мы приспустили паруса и бросили якорь, после чего Кларисса присела на скамью; в ее позе не ощущалось ни малейших признаков волнения или усталости, как будто она только что встала из кресла парикмахера.

Яхта мягко покачивалась на волнах, море было спокойным, дул легкий бриз, не предвещавший непогоды или шторма.

Джерри и Дэвид посмотрели друг на друга. Только что они были одной командой, слаженно, дружно работали и Дэвиду даже в голову не приходило задирать Джерри или предъявлять ему какие-либо претензии. Однако как только яхта остановилась, Дэвид нахмурился и ушел от Джерри на другой ее конец.

Джерри, немного подумав, отправился на камбуз, где Ник и мама, смеясь, обсуждали, стоит ли добавлять в одно из блюд морковь.

Оставив Дэвида, Клариссу и Реджинальда, который все еще выглядел измученным и подавленным, я пошла на нос яхты, туда, где было мое любимое место, и, усевшись на палубу, стала любоваться на скалы Ла-Джоллы и раскинувшиеся широкой лентой пляжи. Вдоль пляжей скользили каяки и маленькие лодочки, а на белом песке отдыхали люди. Некоторые просто лежали, другие в гидрокостюмах и масках готовились нырнуть под воду. Время от времени на поверхности моря появлялась любопытная мордочка морского котика: он осторожно втягивал воздух черным носом и снова уходил под воду, а над всем этим великолепием на фоне синего, как глаза Ника, неба с криками носились белые чайки.

Мне всегда нравилось здесь сидеть, потому что я любила побыть в одиночестве. Несущиеся из камбуза голоса казались отсюда каким-то далеким неясным шумом, принадлежащим другому миру и не имеющим никакого отношения к тому, что происходило внутри меня.

Оглядываясь вокруг, я вдруг пришла к выводу, что идея матери отметить Пасху под парусом не так уж и плоха, и тут в мои мысли внезапно ворвались громкие голоса.

– А что, хотел бы я знать, лежит в этом загадочном контейнере? – с притворным недоумением спросил Ник. – Ах да, это же картофельный салат!

– Да, это фирменное блюдо Бренды, – подтвердила мать.

Я мгновенно вскочила, словно во мне развернулась пружина, и бросилась к окну, потом просунула в него голову и громко крикнула:

– Ник, не ешь это! Это ужасная гадость!

Увы, было уже слишком поздно: Ник успел положить ложку моего салата в рот и, глядя на меня, стал жевать. Постепенно его лицо становилось каким-то неподвижным, а потом и вовсе окаменело.

– Он… – Ник сделал глотательное движение, – очень оригинальный.

Я застонала и уперлась лбом в раму.

– Он ужасен.

– Вовсе нет… – Ник вздохнул и наконец сдался. – Передайте-ка мне, пожалуйста, оливковое масло, кажется, я знаю, что нужно с этим сделать.

Я снова вернулась на нос яхты, недоумевая, почему вовремя не выбросила контейнер с салатом за борт. Каждый год я позволяла своей семье потешаться над моим салатом и уже привыкла к этому, но мне вовсе не хотелось, чтобы к матери и Дэвиду присоединился еще и Ник: я и так чувствовала себя уже в достаточной степени униженной.

За моей спиной послышался новый взрыв хохота, и я поежилась.

– Реджинальд, вы любите ветчину? – поинтересовалась мать.

– Что? О нет, мэм, в моем меню только кошерное.

Через некоторое время я услышала звук шагов – кто-то шел ко мне, и я не сомневалась, что это Ник. Дэвид, Кларисса и Джерри вряд ли захотели бы утешить меня, а мама вообще никогда не подходила сюда, утверждая, что, стоит ей встать на носу, как ее начинает тошнить.

Ник подошел ко мне и, немного постояв, сел рядом.

– Отличный денек, – сказал он.

– Да, неплохой. Скажи, а как ты узнал, что мы сегодня собирались поплыть на яхте?

– Ну… – Ник поправил очки. – Сначала я позвонил Джерри, и он сказал, что…

– О! – Я смотрела на маленькую яхту с цветным парусом, направляющуюся к берегу. – Почему ты не захотел провести Пасху с братом?

Ник покачал головой:

– Мой брат сейчас с девушкой, у которой огромная семья, и они уже почти приняли его в свои ряды, так что…

– Ты чувствуешь себя одиноким без брата?

– Пожалуй. – По тону Ника я поняла, что ему неприятен этот разговор.

– Все равно тебе не обязательно было приезжать сюда и развлекать мою безумную семейку. Я вообще считаю, что вся эта затея какая-то нелепая.

Ник улыбнулся:

– Возможно, но… Знаешь, мне бы совсем не хотелось, чтобы ты демонстрировала свое нижнее белье какому-нибудь другому парню. Кстати, я очень удивился, когда, приехав сегодня к тебе, не застал его в твоей спальне.

Я растерянно заморгала.

– Кого ты не застал в моей спальне?

– Того парня, которого ты хотела пригласить вместо меня.

– О нет, – смущенно пробормотала я, внезапно вспомнив то, что сказала Нику по телефону. – Это была шутка.

И правда, кого я могла пригласить? Тони Била? А может, Тима?

– Ну и отлично! – Ник внимательно посмотрел на меня через стекла солнечных очков. – Не хочу лгать тебе, Бренда: я ездил в Сан-Антонио, чтобы встретиться со своей бывшей невестой.

Мое горло мгновенно скрутил болезненный спазм.

– Собственно говоря, я так и подумала.

– Но у меня было и другое дело: я вернулся в Техас, желая убедиться, что не поторопился уехать оттуда. И…

– И?..

– Я так и не встретился с Кейти. – Ник не отрываясь смотрел на береговую линию и поднимающиеся над морем скалы. – Как только я вышел из самолета, то сразу же понял, что не хочу ее видеть.

– И почему же?

Ник улыбнулся:

– Мне хотелось видеть другое лицо. Такое, как у тебя: с веснушками и с голубыми глазами. В ту минуту я почувствовал себя ужасно одиноким и понял, что мне нужна только ты.

Я прикрыла рот рукой.

– Ник!

– Разумеется, я понимаю, что ты не можешь дать мне ответ прямо сейчас. Ларри, скажем прямо, не улучшил твое представление о мужчинах, и ты совсем не жаждешь повторения этого печального опыта.

– А чего же, по-твоему, я хочу?

– Ты хочешь простора в жизни, если так можно выразиться, для удовлетворения своей внутренней потребности в безумствах и непредсказуемости. Не знаю, смогу ли я дать тебе это – я ведь совсем обыкновенный парень и люблю стабильность во всем…

Боже, неужели все это говорит мне мужчина, который занимался со мной сексом на кухонном столе!

– Ник, поверь, ты невероятно сексуальный мужчина, я таких никогда не встречала…

– Вот уж не ожидал услышать это от тебя. – Ник неловко засмеялся. – Но знаешь, я становлюсь таким только рядом с тобой. Это ты меня делаешь таким.

Я почувствовала, что краснею.

– А по-моему, ты пытаешься заговорить меня только для того, чтобы я забыла, какое впечатление произвел на тебя мой картофельный салат.

– Картофельный салат здесь ни при чем. – Ник положил мне руку на плечо, а потом поцеловал меня, и его губы снова показались мне особенно теплыми и мягкими.

– Я хочу тебя, Ник. Прямо сейчас…

Он тихо засмеялся:

– А я хочу тебя. Жаль, что за нами наблюдает сыщик из Чикаго со своей дурацкой камерой.

Я скосила глаза в сторону: голова Реджинальда и в самом деле маячила в окне каюты.

– Не думай о нем. Он наблюдает не за мной, а за Дэвидом.

– И все же мне хотелось бы обойтись без зрителей. – Ник обнял меня и пододвинул к себе так, что моя спина уперлась ему в грудь. – Но я все равно хочу тебя, – прошептал он мне на ухо. – Сегодня ночью…

– Боже, как хорошо! – пробормотала я. Я закрыла глаза, чувствуя себя абсолютно счастливой. Солнечные лучи щекотали мое лицо, легкий бриз шевелил волосы, Ник вернулся из Сан-Антонио и теперь целовал меня. А еще он хотел снова заниматься со мной любовью.

Я сильнее прижалась к нему, и он засмеялся:

– Тебя невозможно поймать, красавица: ты приходишь и уходишь, когда сама хочешь. Ты кошка, которая гуляет сама по себе. – Его рука легла мне на талию. – Но теперь тебе не вырваться и не сбежать.

– Так и быть, пожалею тебя. Если мы сейчас встанем, все заметят некую выпуклость у тебя между ног, не так ли?

Ник улыбнулся:

– Дело не только в этом. – Он прижался губами к моим волосам. – У меня никогда не было такой девушки, как ты. Ты дикая, и когда я оказываюсь с тобой рядом, то просто не знаю, как себя вести.

– Замечательно, прекрасно! – Я почувствовала, как пальцы Ника скользят по моей шее. – Еще немножко. Вот так… А теперь поцелуй меня.

Ник наклонился, поцеловал меня в губы и…

Как мне нравились его губы! Теплые, шелковистые, пахнущие корицей. Его щеки были прохладными от ветра, но губы – теплыми. Наши языки сплелись. Ник положил руку мне на грудь и стал ласкать ее.

Я, застонав, потянулась к молнии на его шортах. Сейчас я расстегну ее, потом доберусь до его маленьких трусиков, коснусь шелковистой полоски волос, спускающейся к самому низу живота…

– Эй вы, там! – неожиданно послышался голос Дэвида откуда-то с другого конца яхты. – Все идите немедленно сюда, а то мы уже проголодались.

Ник засмеялся и помог мне подняться.

Проходя мимо камбуза, я заглянула в окно и увидела, что мать и Джерри стоят посередине кухни. Загорелые руки Джерри лежали на плечах матери, и он, наклонившись, целовал ее в губы так, как Ретт Батлер целовал Скарлетт.

– Кха… – громко кашлянула я.

Мать вздрогнула, и Джерри тут же выпустил ее из объятий.

– Бренда, я не слышала, как ты подошла. – Мать выглядела смущенной. – Джерри, дорогой, поднимайся наверх к Нику, а Бренда поможет мне на кухне. Через минуту мы принесем обед.

Когда Джерри поднялся на палубу, Ник дружелюбно улыбнулся ему.

– Теперь уже скоро, – сказал Джерри и оглянулся на Реджинальда, который, видимо, тоже решив пообедать, вышел из каюты.

Но едва Реджинальд шагнул к лестнице, ведущей на палубу, как мать подскочила к нему и зажала его в углу. Лицо Реджинальда покрылось красными пятнами, он явно нервничал.

– Я вот что хотела спросить вас… Почему вы преследуете моего сына? – решительно приступила она к допросу.

Реджинальд нахмурился.

– И вовсе я не преследую его, а просто выполняю свою работу.

– Вы снимаете на пленку каждый его шаг, ходите за ним по пятам, как будто он какой-нибудь преступник. Дэвид ничего никому не сделал, а вот его бывшая жена и правда ободрала его как липку. Возвращайтесь в Чикаго и скажите ей, чтобы она оставила Дэвида в покое.

Лицо Реджинальда стало красным, как вареная свекла.

– Ваш сын спит с этой черноволосой девушкой с того самого момента, как приехал в Сан-Диего. Если я докажу, что он забрался к ней в постель еще до развода с моей клиенткой, то получу за это кучу денег гораздо больше того, что вы сможете заплатить мне за прекращение расследования. Кроме того, вы должны понимать, что такое профессиональная этика.

– Вы что, думаете, я собираюсь предложить вам деньги. – Мать всплеснула руками. – А вы хотя бы понимаете, что такое справедливость? К тому же Дэвид не спит с Клариссой, у него и без этого хватает неприятностей.

– Да, но он ездил с ней в Мексику, и там его арестовали готов поклясться, он покупал в Мексике наркотики… Тут уж я не выдержала и вмешалась:

– А я говорю вам, что он покупал всего лишь сувенир – вазу с надписью «Мексика»!

Реджинальд ткнул в меня пальцем:

– Он вернулся назад на большом «лексусе». Может, это его приятели-наркоторговцы внесли за него залог и вытащили его из-за решетки, а? Как вам такое предположение?

– О Господи, – не выдержала я. – Да вы просто идиот! Просто Ларри Брайант оказал мне любезность, но Ларри не наркоторговец, а просто кусок дерьма.

– Вы, вероятно, очень нравитесь ему, раз он отправился в мексиканскую тюрьму за вашим братом?

– Мне пришлось принять его помощь, потому что у меня не было выбора.

На палубе воцарилась гробовая тишина, все на мгновение замерли.

Мать смотрела на Реджинальда такими глазами, как будто она и впрямь была готова выбросить его за борт, однако, когда она снова открыла рот, намереваясь обрушиться на чикагского сыщика с ругательствами, Джерри опередил ее:

– А почему бы вам и правда не вернуться в Чикаго и не рассказать своей клиентке об истинном положении вещей? Просто скажите ей, что Дэвид спит на диване в гостиной своей сестры и ищет работу, что он готов наняться даже поваром в закусочную. Он заработал для своей жены целое состояние, обеспечив ее деньгами на долгие годы, так чего же ей еще надо? Она что, хочет его совсем уничтожить?

Разумеется, Реджинальда ничуть не тронули страстные призывы Джерри, тем не менее, придав своему лицу глубокомысленное выражение, он сделал вид, будто тщательно обдумывает данную информацию.

– Послушайте, – неожиданно прозвучал позади меня голос Ника, – может, мы оставим все выяснения на потом, а пока просто пообедаем? Ведь мы для этого приехали сюда Бренда, помоги-ка мне, пожалуйста. – Ник взял большое блюдо с разогретыми ломтиками ветчины, вокруг которых кольцом лежали кусочки фруктов, и передал блюдо мне.

Вскоре выяснилось, что вся наша небольшая компания предпочитает есть на свежем воздухе. Реджинальду вручили пакет с пластмассовыми тарелками, мама взяла хлеб, Кларисса несла фасоль и горошек, а Джерри – салат.

Мы стали устраиваться за раскладным столом, стоявшим в самом конце палубы, где я постаралась как можно красивее расставить тарелки и разложить вилки, ножи и ложки.

Когда стол был уже накрыт, я потянулась к блюду с ветчиной, чтобы передвинуть его, и вдруг поскользнулась на скользкой влажной палубе. Пытаясь удержать равновесие, я схватилась руками за край стола, и он сначала закачался, а потом начал падать. Все это выглядело как в замедленной съемке – просто какой-то фильм ужасов, да и только!

Мать, Дэвид, Кларисса, Джерри и даже Реджинальд стояли неподвижно, будто вдруг разом потеряли способность двигаться, и молча наблюдали за тем, как блюдо с ветчиной, зеленая фасоль, макароны, сыр и хрустящий батон хлеба медленно заскользили по столу и, проскочив под перилами, каскадом посыпались в море, где и исчезли навсегда в мерно колышущихся волнах.

Я протянула руку, пытаясь спасти хоть что-нибудь со стола, но все было напрасно. Мои глаза застилали слезы, и я ничего не видела, но все же мне удалось схватить какой-то пластмассовый контейнер и передать его Нику.

Ник не спеша снял пластиковую крышку, затем отодвинул контейнер подальше от носа и важно объявил:

– Картофельный салат!