Текст книги "Настанет день"

Автор книги: Дженел Тейлор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Ты просто боишься встречи с Тайлером, – сказала Сюзанна. С некоторым вызовом, как показалось Кэмми.

– Нет! – быстро ответила Кэмми. – Но тут же поправилась: – Да. Я не хочу его видеть.

– Но почему?

– Я уже тебе все объяснила.

Сюзанна сочно, не по-женски выругалась, и тут же лукаво улыбнулась, словно раскусила игру подруги.

– Хорошо, пусть будет по-твоему, – уступила она. – Однако не думай, что я оставлю тебя в покое. А сейчас мне пора бежать, а то я переодеться не успею. – Она смерила одобрительным взглядом полупрозрачное розовое платье Кэмми. – Ты выглядишь просто сказочно! Нелегко мне будет тебя перещеголять.

– Я и не собираюсь с тобой состязаться, – улыбнулась Кэмми. – Тем более, что мне до тебя далеко.

Сюзанна рассмеялась.

– Тебя просто гложут воспоминания о какой-то истории, случившейся у вас с Тайлером много лет назад, – заключила она. – Перестань бороться с собой, положись на волю течения, и все сразу станет на свои места. Вот увидишь.

– Это вряд ли, – вздохнула Кэмми.

* * *

И вот теперь, взяв под руку своего бывшего мужа, Кэмми бранила себя на все лады, чаще всего обзывая лицемеркой. Ну зачем она послушала Сюзанну – ведь теперь её предсказания все больше походили на реальность.

А беда была в том, что роль Джо Маркса главного действующего лица в сценарии «Ущелья разбитых сердец» была словно специально предназначена для Тайлера Стовалла. Он был просто обречен сыграть эту роль, и Кэмми ничуть не удивилась бы, узнав, что сценарист, создавая этот образ, имел в виду именно Тайлера. Да, роль эта идеально соответствовала облику и характеру Тайлера, и Кэмми, прочитав сценарий, уже не мыслила себе в этой роли другого актера. Да, эта роль предназначалась только для Тайлера. Нужно было во что бы то ни стало отыскать его и познакомить со сценарием.

Если не ты, то это сделает кто-то другой.

Да, вчерашние слова Пола сейчас приобретали совершенно иной смысл. Кэмми всеми фибрами души пыталась воспротивиться им, однако в глубине души понимала: в данном случае Пол прав.

И признать это было равносильно поражению.

– Ты только посмотри на эту мозаику! – завороженным голосом пробормотал Пол.

Этим произведением искусства и впрямь стоило залюбоваться. На огромном мозаичном панно красовались белоснежные фонтаны, окруженные пышным разноцветием цветов, алые бугенвилеи, розовые рододендроны, сочные изумрудные олеандры. Удивительные райские птицы порхали среди крон нефритовых деревьев и кичливых пальм.

Пол позвонил. Кэмми машинально выдернула руку, но Пол тут же вновь положил её ладонь на свой согнутый локоть, для верности удерживая её свободной рукой. Кэмми догадалась, что, несмотря на его уверения, Пол зависит от неё куда больше, чем готов был признать. Неужели только из-за её полуродства с Тайлером? Да, наверно. Кэмми кляла себя последними словами. Как она позволила втянуть себя в эту авантюру?

Горничная в черной униформе открыла дверь, и Кэмми сразу услышала музыку и гул голосов. Войдя в огромную гостиную, она остановилась, словно громом пораженная: зал буквально кишел голливудскими знаменитостями. Не удивительно, что Сюзанна и слышать не хотела о том, чтобы пропустить эту «вечеринку».

«Если Коннелли называют скромным междусобойчиком это, то что же, в их понимании, званая вечеринка?» – подумала Кэмми.

Судорожно сглотнув, она заставила себя шагнуть вперед. Сэм и Клэр никогда подобных вечеринок не устраивали, причем Кэмми всегда подозревала, что это объясняется тем, что Сэм всегда отличался скуповатостью. Или, возможно, предпочитал обходиться без лишних хлопот. Он любил, когда обслуживали и ублажали его, а роль радушного и хлебосольного хозяина была ему не по вкусу.

Кэмми с усилием заставила себя выбросить мысли о бывшем отчиме из головы и сосредоточиться на грандиозном сборище. Разодетые знаменитости беседовали, разбившись на группки. Застланные белоснежными скатертями столы, украшенными ледяными скульптурами, ломились от деликатесов и вин.

Пол, судя по всему, тоже был потрясен увиденным. Этим, должно быть, объяснялся испуганный писк, который вырвался из его горла в ответ на любезное приветствие приблизившейся Норы Коннелли. Кэмми же молча смотрела на очаровательную хозяйку и улыбалась, призвав на помощь все свое актерское искусство.

– Вы, видимо, Кэмми? – осведомилась Нора Коннелли, улыбнувшись в ответ. На ней было длинное черное платье простого покроя, что в сочетании с коротко подстриженными каштановыми волосами придавало ей скорее деловой, нежели элегантный вид.

– Да.

– Пол мне про вас все уши прожужжал, – сказала Нора, покосившись на Пола. – Он оказался очень настойчив.

– Я… я уверен, что Кэмми скоро всех за пояс заткнет, – сказал Пол внезапно охрипшим голосом.

– Он клянется, что вы замечательная актриса, – с улыбкой промолвила Нора.

– А он сказал вам, что я была сводной сестрой Тайлера Стовалла? – неожиданно для самой себя выпалила Кэмми.

Брови Норы изумленно приподнялись.

– Да, – призналась она, застигнутая врасплох прямотой Кэмми.

– Тогда я вовсе не уверена…

– Но ведь это просто замечательно! – перебил её Пол. – Все как в сценарии. Она сама отправится на его поиски и убедит вернуться.

– И это сразит Америку наповал, – заметила Нора с едва различимым оттенком сарказма. В то же мгновение Джеймс Коннелли, оставив незнакомую Кэмми белокурую собеседницу в платье с огромным декольте, присоединился к ним. Серебристые, слегка вьющиеся волосы делали его похожим скорее на музыковеда или театрального критика, нежели на знаменитого продюсера. Он представился Кэмми и вступил в разговор, вежливо стараясь не замечать Пола. Кэмми тут же поняла, что Пол вовсе не на такой короткой ноге с Коннелли, как пытался это представить. Да, он свое дело сделал – подкинул им интересный замысел, но на это его роль, похоже, и заканчивалась.

Все это Кэмми сообразила в считанные секунды. Она уже раздумывала, как бы прервать их учтивую, но совершенно пустую беседу с Норой и Джеймсом и высказать все, что она об этом думает, когда в зал впорхнула Сюзанна. Длинная цветастая юбка и огромные обручи-серьги в сочетании с черными как смоль волосами придавали ей некоторое сходство с цыганкой.

– Всем привет! – провозгласила она и вцепилась в локоть подруги с такой силой, что Кэмми даже поморщилась от боли.

В следующую секунду глаза её расширились.

– О Господи! – невольно прошептала Кэмми. В какой-то дюжине шагов от нее, частично скрытый за ледяной статуей Зевса, стоял Самуэль Стовалл, собственной персоной. Обнимая за талию Фелисию, очередную жену, он оживленно беседовал с какой-то парой.

Кэмми сразу захотелось сбежать отсюда. В течение всех этих лет она ни разу не видела бывшего отчима; они вращались в разных сферах и общих знакомых почти не имели. Ничего удивительного – социальное положение Сэма было неизмеримо выше её собственного. Лишь благодаря предстоящим съемкам «Ущелья разбитых сердец», фильма высшей категории, их дорожки пересеклись.

И вдруг Кэмми стало не по себе. Если Самуэль Стовалл был здесь, то зачем пригласили ее? Что мешало Сэму лично связаться с собственным сыном и вызвать его на съемки? Тут было что-то не так.

Но, как бы то ни было, в одном Кэмми была уверена твердо: с Самуэлем Стоваллом она ничего общего иметь не желает.

Словно прочитав её мысли, он повернул голову и перехватил взгляд Кэмми за долю мгновения до того, как она успела посмотреть в сторону. С пересохшим горлом Кэмми уже повернулась, чтобы удрать, однако Сюзанна её удержала.

– Сюзанна! – прошипела Кэмми, с трудом обретя голос.

– Знаю, – шепнула в ответ Сюзанна. – Дело ещё хуже, чем ты думаешь.

– В каком смысле? – нахмурилась Кэмми.

– Он сам хочет поговорить с тобой насчет Тайлера. – Сюзанна хохотнула. Чуть истерично, как показалось Кэмми. – Хочет обратиться к тебе с просьбой разыскать его!

– Что?

– По его словам, Сэм в течение многих лет безуспешно пытался с ним связаться.

– Не верю, – отрезала Кэмми.

– И тем не менее это так.

К ужасу Кэмми, Самуэль Стовалл оставил жену и её собеседников, а сам направился к углу, в котором стояли Кэмми, Сюзанна и чета Коннелли. Несмотря на всю неприязнь, которую питала к нему Кэмми, она невольно залюбовалась его кошачьей грацией и величавой поступью, которая сразу заставила её вспомнить Тайлера. Неотъемлемая часть его облика, она во многом способствовала его сногсшибательному успеху в кино.

Да и чисто внешне сходство с Таем было громадное. Несмотря даже на возраст и седину. Да и глаза были тоже серые, но, в отличие от теплых и живых глаз Тая, холодные как лед.

При виде Самуэля, в душе Кэмми шевельнулась тоска по Таю. Сколько бы лет ни минуло с времени их разлуки, Кэмми по-прежнему тянуло к нему; всеми фибрами души она мечтала вновь оказаться рядом с Таем. Сам того не желая, Сэм Стовалл всколыхнул в сердце Кэмми затаенные чувства, отчего её ненависть к бывшему отчиму вспыхнула с новой силой.

– Привет, Кэмми, давненько тебя не видел, – жизнерадостно прогудел Сэм и, не обращая внимания на перекосившееся от неприязни лицо Кэмми, заключил её в медвежьи объятия. – Тебя, значит, на роль Ванессы выбрали, да?

– Насколько я знаю, мою кандидатуру рассматривают в числе прочих, – сухо ответила Кэмми.

– Она скромничает, – вставил Пол. – Серьезных соперниц у Кэмми нет.

Самуэль посмотрел на него как на назойливую мошку.

– Вы её агент? – осведомился он.

– Я – её агент, – вступила в разговор Сюзанна, ловко снимая очередной бокал шампанского с подноса проходившего мимо официанта. Кэмми заметила, что пальцы её подруги заметно дрожат. Никто, похоже, не чувствовал себя в своей тарелке.

– Я – её муж, – добавил Пол. И тут же, видя негодование Кэмми, поправился. – Бывший. Но работаем мы вместе.

– Ясно, – Сэм окончательно утратил интерес к его персоне.

Кэмми отчаянно хотелось улизнуть отсюда, но Нора и Джеймс, напротив, принялись с жаром обсуждать предстоящие съемки.

И все же минут десять спустя она сумела, извинившись, отлучиться в туалет. Уединившись в одной из гостевых спален, она прошла в примыкавшую ванную.

Посмотрев на свое отражение в зеркале, Кэмми с трудом удержалась от истеричного смеха. Горящие глазищи, темные волнистые волосы буйно рассыпались по плечам. Да и в душе её бушевали страсти. Внезапно Кэмми отчаянно захотелось вернуться домой, кинуться на кровать и разрыдаться.

«О, Тай, что мне делать? Если бы только знал, как я хочу тебя видеть! Где ты? Счастлив ли ты? Я бы все отдала, чтобы вернуть прошлое и снова быть рядом с тобой.

Самое страшное, что я по-прежнему тебя люблю. Несмотря ни на что. И буду любить всегда.

О, Тай, ну что мне делать? Что?»

Перечитав последние сочиненные строчки, Тай недовольно поморщился. Нажал на клавиатуре клавишу выхода из программы. Компьютер тут же вопросил: «Сохранить изменения в документе?», в ответ на что Тай выразительно щелкнул кнопкой на «мышке» – «Нет»!

Встав со стула, он спустился по лестнице и, подойдя к окну, задумчиво уставился на бирюзовую воду. Почему он с таким маниакальным упорством сочиняет этой сценарий, по которому никогда не будет снят фильм?

В его голове бродили неясные мысли, душу обуревали странные чувства. Десять лет он не замечал за собой такого. Силясь понять, что с ним происходит, Тайлер наконец догадался: это тоска. Его мучила тоска по чему-то неведомому. Чему-то?

Встряхнув головой, Тай недоверчиво фыркнул. Затем решительно приказал себе выкинуть из головы посторонние мысли и, поднявшись в свою клетушку, сжал зубы и снова приступил к делу, которое целиком поглощало все его свободные часы.

Глава 4

– …я, наверно, совсем свихнулась. Ничего из вашей затеи не выйдет. Зови меня паникершей, но я точно знаю: если я соглашусь, то беды не миновать.

Кэмми, сидя за рулем, сжимала его левой рукой, держа в правой сотовый телефон. Разумеется, она и не ожидала, что в субботу застанет Сюзанну на работе. И все же решилась поверить свои мысли автоответчику.

– Даже не знаю, что сказать ей, когда я её увижу, – продолжила она. – Послушай, если по возвращении тебя осенит гениальная идея, не поленись, набери мой номер и поделись со мной. Я ещё некоторое время пробуду в пути. Нанетта ведь довольно далеко забралась.

Кэмми положила трубку и, вспомнив про свою нелегкую задачу, вздохнула. Если Самуэль Стовалл не знал, где находится его сын, то уж Нанетта должна была знать это наверняка. Мать Тайлера даже после окончательного разрыва с Сэмом, продолжала сохранять с сыном самые добрые отношения. Во всяком случае, Кэмми на это надеялась.

С головой ушедшая в свои мысли, Кэмми вздрогнула, когда зазвонил её мобильный телефон.

– Сюзанна? – спросила она в трубку, даже не удосужившись дождаться ответа.

– Ты угадала, милая. Как твои дела?

От участливого тона подруги Кэмми почувствовала комок в горле. Вскоре после вечеринки у Коннелли она поведала Сюзанне о визите к доктору Кроули. Сюзанна восприняла её беду как свою собственную, обняла Кэмми и прижала к груди. Кэмми не выдержала и расплакалась.

– Я думаю, все будет в порядке, – утешала её Сюзанна. – Вот увидишь, тебе удастся родить…

Но сейчас Кэмми удалось быстро овладеть собой, и она спросила:

– Скажи, ты правда уверена, что я должна это сделать? А то я ощущаю себя марионеткой, которой управляют опытные кукловоды.

– Вроде Самуэля Стовалла? – подсказала Сюзанна.

– Да. И ещё Пол.

– Ты делаешь это не ради них, Кэмми, а ради себя. И это правильно.

Кэмми наморщила нос.

– Что ж, тогда деваться некуда. Остается только дождаться и услышать, что скажет Нанетта…

* * *

Кремовый замызганный седан следовал за голубым «БМВ», словно приклеенный. Мужчина, сидевший за рулем, был абсолютно уверен, что его цель настолько поглощена своими мыслями, что не обратит на него внимания. Не говоря уж о том, что она, почти не переставая, трепалась по мобильному телефону; приспособлению, без которого в этом чертовом городе было не обойтись. А в зеркальце заднего вида она за ближайшую неделю ни разу не взглянет. Как и большинство остальных.

Да и кто вообще способен его заметить? Из собственного опыта он знал: людям свойственно смотреть как сквозь него, даже в том случае, вздумай он улыбнуться и попытаться привлечь к себе их внимание, что он делал крайне редко. Чертовски удобное качество и совершенно незаменимое для ведения слежки, подумал Оррен Вессон, машинально глядя на смятый лист бумаги, лежавший на соседнем сиденье. Камилла Пендлтон Меррил. Ни малейших угрызений совести по поводу своего рода деятельности он не испытывал. Не говоря уж о том, что услуги его оплачивались довольно неплохо.

Особенно в данном случае. Его клиент был, похоже, буквально набит деньгами. И тем не менее способ, к которому он решил прибегнуть, чтобы раздобыть интересующие его сведения, был не просто глуп, но даже нелеп. Тем более, что Оррен уже давно этими сведениями располагал. Что ж, острым умом многие его клиенты были явно обделены. Он к этому привык, и это его нисколько не волновало.

Но вот кража со взломом, к которой ему пришлось прибегнуть, была уже не только делом посерьезнее, но и имела очевидный смысл. Оррен выполнил задание с привычным профессионализмом, быстро разыскав нужные сведения и тут же испарившись. Незадачливый домовладелец, вернувшись в свое взломанное жилище, обнаружил лишь тщательно разбросанные бумаги. Это должно было сбить его с толку, увести в сторону от цели обыска. На время, по крайней мере. В конечном итоге и идиот понял бы, что именно искал взломщик. Все это Оррен тоже знал по собственному опыту.

Как бы то ни было, клиент за эту кражу со взломом отвалил ему круглую сумму. Весьма. А потом этот тупица, даже не воспользовавшись полученной информацией, поручил Оррену следить за – Оррен снова сверился с бумажкой, чтобы редкое имя как следует врезалось в память – Камиллой Пендлтон Меррил.

Насмешливо качая головой, Оррен следил за своей целью. Женщина, наконец, перестала разговаривать по телефону и сосредоточилась на вождении в потоке автомобилей. Осмотревшись по сторонам – кретинов на улицах Лос-Анджелеса было хоть отбавляй, – Оррен нажал на педаль газа и припустил за «БМВ».

Сегодня Камилла держала путь на юг; значит, участвовать в съемках не собиралась. Он давно следил за ней и успел хорошо изучить её привычки. Однажды она даже посмотрела на него, когда он караулил на стоянке перед её домом, однако Оррен был убежден: Камилла даже не подозревает, что за ней следят. С какой стати? Он и сам не мог понять, почему этот тип велел организовать за ней слежку.

Как бы то ни было, в этом заключалась его работа, а Оррен в своем деле собаку съел. Без дураков. Чуть притормозив, он пропустил вперед две машины, которые располагались теперь между его седаном и преследуемым «БМВ». Оррен усмехнулся себе под нос. Камиллу он из вида не потеряет. Разве что этот чертом разлом Сан-Андреас разверзнется, и бездонная тихоокеанская пучина поглотит его вместе с Лос-Анджелесом и Голливудом.

Да, Оррен был мастером своего дела.

Карьера удачливой голливудской сценаристки оборвалась для Нанетты сразу после выхода замуж за Самуэля Стовалла, хотя и после этого события по её сценариям было снято несколько неплохих фильмов. И тем не менее от активной работы она отошла уже тогда. Сейчас же Нанетта Стовалл проживала на уединенном ранчо в предгорьях Сьерра-Невады, ведя, как и её сын, полуотшельнический образ жизни, окончательно отказавшись от городской сутолоки и благ цивилизации.

По счастью для Кэмми, адрес Нанетты знали многие; её уход, в отличие от исчезновения Тайлера, не был окутан завесой тайны.

Подъезжая по узкой, извилистой и невероятно пыльной дороге к одинокому дому Нанетты, Кэмми почувствовала, как колотится её сердце. Она всегда питала к матери Тая самые теплые чувства, да и сама Нанетта платила ей взаимностью. Должно быть, она обрадуется их встрече.

Но это вовсе не означает, что она обрадуется желанию Кэмми вторгнуться в личную жизнь Тая.

Голубой «БМВ» посерел от пыли, ветки придорожных кустов, подобно часовым выстроившихся вдоль дороги и первыми встречавших незваных гостей, хлестали машину по бокам. Затормозив у крыльца, Кэмми вылезла из автомобиля и, потянувшись, чтобы размять затекшие конечности, в очередной раз подумала, не ошиблась ли, приехав сюда.

Где-то на задворках послышался заливистый лай, к которому тут же присоединились ещё две собаки. «Одних встречают фанфарами, а других – гавканьем и тявканьем», – подумала вдруг Кэмми и усмехнулась.

Ей оставалось только надеяться, что Нанетта не прогонит её.

Кэмми едва водрузила ступню в запыленной туфле на верхнюю ступеньку дощатого крыльца, как дверь распахнулась, и на пороге предстала невероятно худая седовласая женщина с благородным лицом и длинной косой. Она смерила Кэмми неприветливым взглядом и тут же, не дав ей и рта раскрыть, привычно заговорила:

– Покупать у вас я ничего не собираюсь и ни в какие религиозные секты вступать не стану. У меня все есть. Так что, спасибо большое, и всего вам хорошего!

– Здравствуйте, Нанетта! – Кэмми обезоруживающе улыбнулась. По спине её разлилось приятное тепло. Мать Тая и прежде была женщиной с характером. Никому не удавалось её согнуть, даже Сэму Стоваллу. Гордая и независимая, Нанетта всегда умела настоять на своем.

И сейчас холодный прием Нанетты почему-то привел Кэмми в полный восторг. Годы, по счастью, оказались не властны над этой женщиной.

– Мы с вами знакомы? – нахмурившись, спросила Нанетта.

– Я Кэмми! Одно время, когда моя мама состояла в браке с Самуэлем Стоваллом, я была сводной сестрой Тая. С тех пор, конечно, много лет прошло.

– Господи! Кэмми, ну конечно же! – восторженно вскричала Нанетта, пылко обнимая её. – Девочка моя, я не собираюсь говорить, как ты выросла – это слишком бросается в глаза. Господи, до чего же я рада тебя видеть! Ты всегда была моей любимицей.

Столь неожиданно теплый прием затронул какие-то тонкие струнки в душе Кэмми. На глаза накатили слезы, а в горле застрял комок. Она не смогла вымолвить ни слова, и лишь молча обнимала Нанетту.

– Что тебя ко мне привело? – спросила Нанетта, проводив Кэмми в гостиную.

– Я… просто хотела кое-что узнать, – выдавила Кэмми, и тут же, осмотревшись по сторонам, восторженно ахнула.

– Нравится? – спросила Нанетта, скрестив на груди руки и с гордостью обводя взглядом гостиную.

– Потрясающе! – с подкупающей искренностью воскликнула Кэмми.

– Меня всю жизнь привлекал ковбойский образ жизни, – призналась Нанетта.

Все во внутреннем убранстве гостиной напоминало о временах Дикого Запада. Тяжелые домотканные одеяла со сценками из жизни ковбоев, развешанные на стенах седла, лассо и бизоньи рога, кофейный столик в виде фургона первопроходцев, огромный камин, в котором можно было стоять в полный рост.

Да и сама Нанетта была облачена в джинсы и клетчатую ковбойскую рубашку с расстегнутым воротом. На ногах красовались ковбойские же сапоги. От неё веяло таким теплом и домашним уютом, что сердце Кэмми вмиг растаяло.

«Я люблю вас, Нанетта, – подумала она. – Кроме вас, у меня никого больше не осталось…»

И тут же с горечью отбросила эту мысль прочь. Ведь, по большому счету, они с Нанеттой были всего лишь старыми знакомыми.

– Ну, что у тебя новенького? – спросила Нанетта, усадив Кэмми на софу. Подушки были вышиты классическими индейскими узорами. – Ты виделась с Тайлером?

Глаза Кэмми едва не вылезли на лоб. Неужто Нанетта научилась читать чужие мысли?

– Нет, Тая я сто лет не видела, – ответила она. – С тех пор, как он исчез.

– Да, я понимаю, – кивнула Нанетта. – Просто мне почему-то казалось, что вы должны были увидеться.

– Почему? – изумилась Кэмми.

– Ведь ты была ему так дорога! Я решила, что хоть разок-то вы должны были встретиться.

– Я была ему дорога? – переспросила Кэмми. – Я… но мы… мы с ним никогда не были очень уж близки. – Она с трудом понимала, что говорит.

Нанетта слушала, склонив голову набок, Кэмми вдруг подумала, что мать Тая напоминает ей какую-то птичку. Резвую и стремительную, вроде ласточки. Или стрижа. Нанетта буквально излучала энергию. Кэмми просто не могла представить её женой Самуэля Стовалла или голливудской сценаристкой. Здесь, на ранчо, она смотрелась так, словно прожила на нем всю свою жизнь.

– Но ты хотя бы знаешь, где находится Тайлер? – спросила Нанетта, пристально глядя на нее.

– Нет, – честно призналась Кэмми. – Собственно говоря, именно поэтому я здесь. Мне бы очень хотелось… – голос её предательски дрогнул, – связаться с ним. А вам, судя по вашим словам, известно, где его искать.

– Разумеется.

Не ожидавшая подобной откровенности, Кэмми удивленно вскинула на неё глаза.

– И вы… скажете мне?

Нанетта ответила не сразу. Но наконец сказала:

– Да, если на то пошло, то теперь я уже не настолько в этом уверена. Не зря ведь, наверно, он не давал о себе знать. Ты уж извини, Кэмми, но я дала Тайлеру слово, и не могу его нарушить.

– Да, я понимаю, – Кэмми не могла скрыть своего огорчения. Она почувствовала, что глаза её увлажнились.

– Хотя я убеждена, что от тебя он бы скрываться не стал бы. И тем не менее я хочу сначала сама задать ему этот вопрос. В любом случае, мы не должны говорить об этом Самуэлю.

Нанетта вела себя так, будто Кэмми была известна какая-то их семейная тайна. Но Кэмми не смогла скрыть своего удивления.

– Неужели Тай не хочет, чтобы отец знал место его нахождения? – спросила она.

– Да ни за что на свете! – Нанетта осуждающе покачала головой. – Неужели ты ничего не знаешь? Мне даже не верится. Ведь Тайлер так любил тебя. Он был просто по уши в тебя влюблен.

– Кто? Тай? – Кэмми показалось, что она ослышалась. Но в следующий миг она рассмеялась, сообразив, что Нанетта шутит.

– Ну конечно, – серьезно подтвердила Нанетта. – И не вздумай уверять меня, что не знаешь и этого!

Кэмми недоверчиво замотала головой. Она уже хотела было возразить, но затем, собравшись с мыслями, ответила:

– Я была для него младшей сестрой, только и всего. Вы, видимо, это имели в виду.

Однако Нанетта лишь загадочно улыбнулась. Потом, чуть помолчав, сказала:

– Нет, я имела в виду совсем другое. Видишь ли, в те времена я часто виделась с Тайлером. Самуэль только мечтал о том, чтобы я уехала и никогда больше не мозолила ему глаза, однако Тайлер был… и остается моим сыном. Я люблю его. И память мне до сих пор не отказывает.

Кэмми так и подмывало сказать Нанетте, что на сей раз память её подвела, но вместо этого она промолвила следующее:

– Я уже десять лет даже не разговаривала с Таем. Почему все-таки он не хочет, чтобы отец знал, где его искать?

– Да, потому что Сэм тут же разболтает об этом на весь мир. По большому счету, он ведь только о себе заботится, а на Тая ему наплевать. Что, не веришь? – Она горько усмехнулась, перехватив недоверчивый взгляд Кэмми. – А ведь это чистая правда. Жаль только, что Тай так поздно это понял. Перед отъездом он насмерть с Сэмом разругался.

– А из-за чего, вы не знаете? – с оборвавшимся сердцем спросила Кэмми. – Нет, Тай никогда мне этого не рассказывал. Но он твердо настоял, чтобы Самуэль никогда не узнал, где его искать.

– Понимаю, – промолвила Кэмми, хотя ровным счетом ничего не понимала. Хотя в глубине души догадывалась, что лишь очень серьезное потрясение могло вынудить Тая бросить все и уехать неведомо куда. В её памяти до сих пор сохранились все мельчайшие подробности их единственной и прощальной ночи. Тая снедала затаенная грусть. Так, во всяком случае, показалось Кэмми, хотя чувства, переполнявшие её в ту незабываемую ночь были настолько сильны и противоречивы, что едва ли она могла полностью им доверять. Она отдавалась ему страстно и беззаветно. И отдалась вся, без остатка. Только тогда Кэмми осознала, насколько его любит. Хотя Тай, конечно же, ничего подобного по отношению к ней не чувствовал. Да и не мог чувствовать. Скорее всего, он так толком и не понял, с кем провел ночь, а наутро вообще начисто позабыл о всем, что между ними произошло. Да и в самих его ласках было что-то, порожденное безысходностью и отчаянием. Словно он цеплялся за нее, как утопающий за последнюю соломинку. А в таком состоянии ему, конечно же, было все равно, что за женщина делит с ним постель.

И уж, конечно, он никогда не был в неё влюблен, тут Нанетта ошибалась. Кэмми никогда для него ничего не значила. Как женщина, конечно. И относился он к ней по-братски, и только.

– Я не могу нарушить слово, – повторила Нанетта. – Даже, признав, что знаю, где он скрывается, я рискую навлечь на себя неприятности. Эти чертовы журналюги и папарацци после исчезновения Тая несколько месяцев буквально изводили меня. Прибывали несметными полчищами. В конце концов я не выдержала и вышла к ним с помповым ружьем и в окружении моих верных волкодавов.

– Вы шутите. – Кэмми с трудом удержалась от смеха, представив худенькую Нанетту Стовалл, обороняющуюся от толпы назойливых репортеров.

Нанетта презрительно хмыкнула.

– Они улепетывали как крысы. А потом ко мне самолично местный шериф наведался – эти проходимцы, похоже, ему нажаловались. Что ж, я кривить душой не стала, и прямо ему заявила: если они будут преследовать меня и дальше, то пусть пеняют на себя.

– А он что сказал?

Глаза Нанетты озорно блеснули.

– Он предложил, чтобы в следующий раз, когда она заявится, я ему позвонила. Я, мол, женщина разумная и не должна нарушать закон. Так вот, я вступать с ним в пререкания не стала, но уже на следующий день, увидев, как эти уроды снова околачиваются поблизости, я решила – была не была, и позвонила ему. – Она улыбнулась. – Так вот, Кэмми, ты не поверишь, но он тут же примчался и разогнал их. И с тех пор мне редко кто докучает. – Чуть помолчав, она спросила: – А почему ты наконец решила разыскать Тая?

– Без особой причины, – пожала плечами Кэмми. – Просто захотелось его увидеть. По крайней мере, я счастлива, что он жив и здоров.

– Не говори его отцу, что мы с Таем общаемся. Хорошо?

– Я с этим человеком не разговариваю.

– Ну и молодчина, – рассмеялась Нанетта. – Я всегда знала, что на тебя можно положиться. Не хочешь отведать лимонада? Я сама его готовила.

– С удовольствием.

– Посиди немножко, я сейчас.

Нанетта скрылась в кухне. Кэмми глубоко вздохнула, и только тогда осознала, что сидела, затаив дыхание. Слова Нанетты дали ей немало пищи для размышлений и, хотя Кэмми всерьез и не рассчитывала выведать у матери Тая его адрес, в душе её поселилась надежда.

«Какая же ты все-таки дрянь, – тут же упрекнула она себя. – Ты ведь любишь Нанетту и Тайлера. Разве можно обманывать доверие такой женщины»?

Поразительно, но ответила себе Кэмми не сразу. Порывшись в своих чувствах, она пришла к выводу, в который так страшилась поверить. Истина заключалась в том, что разыскать Тая она хотела вовсе не из-за сценария, который словно специально был написан для него. И не из-за того, что, выполнив это задание, получила бы роль главной героини в фильме Коннелли.

Кэмми хотела увидеть Тая, чтобы разобраться в собственных чувствах. Вот – главная и единственная причина, толкнувшая её на его поиски.

«Господи, Кэмми, да ты совсем помешалась!»

– Ну вот я! – жизнерадостно провозгласила Нанетта, ставя на кофейный столик в виде фургона на колесах поднос с двумя стаканами лимонада.

Чувствуя себя предательницей, Кэмми с наслаждением потягивала вкуснейший напиток и ломала голову, как бы выудить из Нанетты адрес Тая. В том, что Самуэлю Стоваллу она эту тайну никогда не откроет, Кэмми была свято уверена. Предательства с её стороны Нанетта могла не опасаться.

– Да, глядя на ваше жилище, с трудом верится, что когда-то вы были знаменитой сценаристкой, – заметила Кэмми. – А когда, кстати, вы оставили это занятие?

– О, сто лет назад, – рассмеялась Нанетта. – Причем решилась я далеко не сразу. Долгое время я надеялась, что Тайлер пойдет по моим стопам – стиль у него всегда был прекрасный, да и фантазии было хоть отбавляй. Однако он все-таки предпочел стать актером, как и его отец. – Нанетта улыбнулась. – На мой взгляд, он и в этом отношении был куда талантливее Сэма. Хотя, возможно, я и рассуждаю предвзято.

Кэмми промолчала, и Нанетта продолжила:

– Нынешнюю свою жизнь я ни на что не променяю. Я просто влюблена в свое ранчо. Порой мне даже трудно понять, почему я раньше не додумалась бросить всю эту суету и переехать сюда. – Внезапно лицо её омрачилось. – Кстати, я слышала, что ты работаешь на телевидении. Это верно?

– Да, одно время я снималась в сериале «Улица цветущих вишен», – призналась Кэмми. – Три года отдала съемкам. Вы его не смотрите?

Нанетта помотала головой.

– По большому счету, это, конечно, очередная мыльная опера, хотя мне моя героиня была очень близка.

– Ты говоришь так, как будто все это уже в прошлом, – заметила Нанетта.