Текст книги "Каньон Дьявола"

Автор книги: Джексон Коул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Цепочку работников, с трудом передвигавших ноги, привели к длинному бараку с решетками на окнах. Хэтфилд услышал, как захлопнулась тяжелая дверь, как загремел ключ. Конвоиры вернулись обратно в пещеру. До рейнджера донеслись запахи приготовляемой пищи. Тогда он развернул свой узелок с остатками пирога и ветчины, с удовольствием поел и запил холодной водой из реки. Ему очень хотелось закурить, но риск был слишком велик.

А тьма становилась все гуще и гуще. Далеко над головой все еще ярко светилась полоска голубого неба, но на дне каньона царила темень и без устали журчала вода.

Впрочем, у входа в пещеру наблюдалось какое-то оживление. Вспыхивали и гасли огни, приходили и уходили люди. Хэтфилд мог видеть огоньки сигарет. Доносились голоса, странная смесь языков. Звенели стаканы. Один раз рейнджер увидел высокую фигуру, закутанную в покрывало, ее очертание мелькнуло в свете факела. Он подумал, что это тот, без лица, но не был уверен. Теперь звезды высыпали на небе узкой и длинной дорожкой, да еще проникал в ущелье слабый лунный свет.

Прошло несколько часов, и наконец оживление у входа пещеру стало стихать, пока совсем не сошло на нет. В длинном коридоре замелькали, удаляясь, огоньки, становясь все меньше, потом исчезли совсем. Воцарились темнота и тишина, нарушаемые только журчанием воды да низким гулом, доносящимся из входа в пещеру, неустанным голосом бушующего пламени недр. Но рейнджер по-прежнему тихо лежал в своем укрытии и лишь когда перед рассветом наступил час мертвой тишины, он осторожно выбрался из зарослей. Миновал приземистый сарайчик, где хранилась взрывчатка, прилепившийся на берегу реки, незаметно и тихо спустился по тропе и подошел вплотную ко входу в пещеру. Почти в полной темноте зев ее, казалось, слегка светился и походил на обглоданный череп, у которого нижняя челюсть отвисла в ухмылке. Мгновение спустя эта зловещая пасть смерти поглотила его высокую фигуру.

Глава 17

Бесшумно, как привидение, твердо зная чего он хочет, рейнджер крался по тоннелю в полной темноте. Снаружи казалось, что камень слегка светится, отдавая остатки угасшего дневного света, но здесь тьма была кромешная. И лишь когда воздух задрожал от гула подземного пламени и стали накатывать волны тепла, во тьме проступили стены тоннеля. Еще минута – и он, прижавшись к стене, притаился у входа в большую пещеру, всматриваясь в зловещую картину, открывшуюся перед ним.

Сейчас высокий зал был безлюдным и пустынным, без каких-либо признаков жизни, и лишь бьющие снизу столбами струи горящего газа колебались из стороны в сторону. Под тиглями огня не было, по-видимому, отверстия в полу пещеры просто прикрыли толстой каменной плитой. Не было и изможденных, измученных людей, мешающих в котлах железными черпаками, или сгибающихся под тяжестью мешков с рудой. Не было и бронзоволицых надсмотрщиков, стоящих с винтовками наизготовку. Но массивный пласт песчаника был все тот же; и те же необычные прожилки желтой или черной руды с подстилающим слоем зеленоватого глинистого сланца.

Хэтфилд удовлетворенно кивнул головой.

– Да, это они, – размышлял он, – тонкие плоские массивы, «трубки» и «цилиндры». Но эти, похоже, толще, длиннее и богаче, чем о них пишут в книгах. Другого такого месторождения, наверно, нет нигде в мире. А еще говорят об Эльдорадо, которое искали испанские, конкистадоры, о семи городах Циболы, богатых золотом, которые искал Коронадо! Даже если все, что о них говорят – чистая правда, этому они все равно и в подметки не годятся!

Он бесшумно развернулся и тихонько пошел коридором, очень осторожно, слегка касаясь стены справа. кончиками пальцев. Ощутив под пальцами шероховатые грубые доски двери, он остановился.

– Должно быть, это лаборатория, где я был, – пробормотал он себе под нос. – Ну-ка посмотрим… та, другая дверь должна быть шагах в пятидесяти отсюда…

Примерно через полсотни шагов, как он и предполагал, поиски его увенчались успехом – пальцы коснулись второй двери, той самой, которой охранники невольно сторонились, когда вели его этим коридором к месту заточения, в старую хижину. Он тщательно ощупал дверь сверху донизу и обнаружил засов, запирающийся примитивным висячим замком. Он покрутил в руках замок, достал один из своих «Кольтов» и просунул мощный ствол в отверстие скобы. Нажал пару раз и хрупкий металл скобы с треском лопнул. Замок, негромко звякнув, упал на пол.

Медленно текли минуты. Рейнджер внимательно вслушивался в тишину, держа «Кольт» наготове. Ни звука, только негромкий гул пламени. Стараясь не шуметь, он отодвинул засов и толкнул дверь. Она открылась, он вошел в темную комнату, где не было слышно ни звука и закрыл за собой дверь.

Комната была не совсем темна. – Слабое неровное свечение, казалось, рассеивало время от времени тьму. От стен исходило бледно-голубое сияние, как будто вокруг были развешены, как гирлянды сказочных светлячков, дрожащие, загадочные огоньки. Было что-то фантастическое и прекрасное в этом ожерелье живых огоньков на черном теле тьмы. И Хэтфилд, глядя на все это, затаил дыхание, а душа его ликовала.

– Ну вот, на этот раз я не промахнулся, – прошептал он еле слышно. – На этот раз – прямо в точку, без дураков. Вот оно, все, как я и думал!

Он осторожно чиркнул спичкой; Огонек осветил нишу, вырубленную в толще скалы. В ней на полках стояли небольшие стеклянные сосуды, тускло мерцавшие при свете спички; но как только пламя спички погасло, волшебные огненные мушки опять ожили.

Хэтфилд, направившись к двери, покачал головой. В эту минуту он подумал о Человеке Без Лица.

«Как бродяга, который нашел банкноту в тысячу долларов. В руках у него богатство, а воспользоваться им не может. Если попытается ею расплатиться, его спросят – где взял, и тогда настоящий хозяин придет и заберет. Также и этот: держит такое богатство в руках! Но если попытается им воспользоваться, его спросят, откуда оно у него – а объяснить он не может. Пока не может. Вот он и хитрит, изворачивается, замышляет что-то. И его надо остановить. И я это сделаю!

Глаза его стали холодными, как дыхание водопада зимой, и обычно добродушная усмешка уступила место непреклонной решимости. Он сжал губы и шагнул через порог, закрыв за собой дверь. И вновь мысленно обратился к Человеку Без Лица: «У тебя был шанс. У тебя была возможность спастись, пока все это еще не погубило тебя. И ты мог бы спасти остальных, тех, кто с тобой, если бы не был подлецом. Но ты этого не сделал. Да, у тебя была возможность. Но ты ее упустил».

Он приладил сорванный замок на место. Со стороны, если специально не присматриваться, все выглядело по-прежнему.

«Если обнаружат – будут осложнения, – беззвучно усмехнулся он, – но выяснить, кто и как его поломал, это тоже непростая задача».

Когда он вернулся в свое укрытие в зарослях, небо над головой начало светлеть. Полдела сделано. Вторую половину, более трудную, еще предстояло сделать.

«Надо узнать, как они попадают в этот каньон, – пробормотал он. – По веревке они не лазят, это точно. Конечно, должен существовать ход, и, думаю, такой, что по нему может пройти лошадь. Но чтоб на него наткнуться случайно, может понадобится целый год, а на везение надеяться нельзя».

Укрывшись поглубже в зарослях, он свернулся калачиком и уснул, а через несколько часов его разбудил шум, доносившийся из входа в пещеру.

Это охранники загоняли едва волочивших ноги рабочих в мрачную дыру. На скулах у Хэтфилда заходили желваки, когда он вгляделся в эти лица, потерявшие всякую надежду, изуродованные шрамами и следами побоев, в эти мутные и потухшие глаза. И ему почудилась костлявая рука смерти, протянутая к этим сгорбленным спинам, смерти, которая одна могла принести им избавление от мучений. И он заерзал, стараясь поудобнее пристроить ноющую левую руку.

Последний охранник скрылся в тоннеле. Хэтфилд доел остатки хлеба и мяса, запил водой из речки и решил продолжить наблюдение. Но вдруг раздался какой-то новый резкий звук. Рейнджер бросился к речке раздвинул ветви и стал высматривать источник шума. «Ага, так вот как они сюда добираются! – пробормотал он. – Как же я раньше-то не догадался!»

Этот внезапный шум издавали весла, поскрипывающие в уключинах. Наискосок через речку плыла неуклюжая тяжелая лодка. В ней сидели пятеро: двое гребли, а еще двое стерегли пятого, по-видимому, пленника. Когда лодка пристала к берегу рядом с сараем для взрывчатки, и пленника выволокли на берег, Хэтфилд даже присвистнул от удивления.

Лицо у пленника было разбито в кровь, он пошатывался, но голову держал высоко.

Это был Сид Маккой.

Глава 18

Хэтфилд напряженно следил за тем, как охранники выгрузили пленника на берег. Двое повели его, подталкивая в спину револьверами, к длинному бараку, где ночевали рабочие. Остальные двое, привязав лодку, направились ко входу в пещеру и исчезли в ней. Вскоре один из тех, кто отводил пленника в барак, вернулся и прошел в пещеру вслед за ними. Другой, очевидно, остался сторожить.

В течение бесконечно тянувшихся минут Джим Хэтфилд лежал неподвижно. Он лихорадочно перебирал в мыслях варианты, пытаясь перестроить свои планы и приспособить их к неожиданному повороту событий.

– Я не имею права оставить его здесь, – бормотал он, имея в виду Сида Маккоя. – Черт их знает, что они собираются с ним сделать. Парень он отчаянный и, наверняка, выкинет какой-нибудь номер, который доведет этих мерзавцев до белого каления. А им для этого много не надо. Нет, рисковать нельзя ни в коем случае».

Проклиная эту внезапную и неприятную случайность, спутавшую его тщательно продуманные планы, рейнджер осторожно крался берегом реки к длинному бараку.

Теперь надо перескочить через опасные открытые отрезки местности, и Хэтфилд преодолевал их не дыша. Возле барака, впрочем, заросли были погуще и подступали к самому зданию. Хэтфилд подполз к краю кустарника и, выглянув, увидел охранника, лениво опершегося на угол, с сигаретой в руке. Стоял он к рейнджеру, спиной, и сама поза его говорила, что он не ожидает никакой угрозы.

Подобно колечку дыма Хэтфилд преодолел расстояние до часового и уже готов был схватить его за горло, как вдруг наступил на сухую ветку и та громко хрустнула у него под ногой. Охранник повернулся к Хэтфилду, его челюсть отвисла от удивления и он на какое-то мгновение остолбенел. И именно в этот момент к нему подкралась смерть. Слишком поздно он потянулся к оружию, слишком поздно он решил закричать…

Пальцы рейнджера как стальные клещи стиснули его горло. Другой рукой Хэтфилд перехватил запястье правой руки противника, не дав ему дотянуться до револьвера. Схватка длилась несколько мгновений – часовой взлетел в воздух и тело его глухо шмякнулось на каменный грунт. Он коротко захрипел, сжался как узелок с тряпьем и затих. Хэтфилд быстро обшарил его карманы, нашел большой ключ и вставил в замок. Дверь барака распахнулась и он увидел Сида, сидящего на грязной койке, обхватив голову руками. Сид поднял голову и удивленно вытаращился на Хэтфилда. Рейнджера передернуло от жуткого смрада, запаха тления и смерти, стоявшего здесь.

– Не задавай вопросов! – выпалил он, когда Сид попытался заговорить. – Выбирайся отсюда, да поживее!

Маккоя не пришлось долго уговаривать. Он рванулся к двери и выскочил вслед за Хэтфилдом. Тут же наклонился над бесчувственным охранником, содрал с него ремень с кобурой и застегнул у себя на бедрах.

– Ну, приятель, – бросил он, – не знаю, откуда ты взялся, но я с тобой!

– Это как раз то, что нужно, – одобрил Одинокий Волк. – Подробности – позже. Двигай за мной! И как ты попал к ним в лапы?

– Ехал на свидание с Карин Уолтере, – немногословно ответил Маккой. – Мы с ней встречаемся после того вечера в «Первом шансе». Мне «Ниггер» Майк привез сообщение с просьбой встретиться на ранчо «Ригал», у края каньона Дьявола. Вот мы с ним и ехали прошлой ночью, когда на нас набросилась банда. Меня они сцапали и приволокли сюда. А Майк удрал…

– Еще бы, – загадочно заметил Хэтфилд. – Ты видел, как тебя сюда привезли?

– Похоже, что через тоннель. Мне глаза завязали а сняли повязку только в лодке. Спускались мы, наверно, по ступенькам, или чем-то вроде того, судя по тому, как цокали лошади, и по наклону тела в седле. А вот расстояние, которое мы проплыли в лодке, думаю, могу высчитать.

– Хорошо бы, чтобы ты все правильно высчитал, – угрюмо заметил Хэтфилд. – А сейчас поосторожней. Если проскочим этот последний открытый участок, то у нас появится шанс.

Однако проскочить им не удалось. Как раз на середине их застиг окрик со стороны пещеры, а потом раздался выстрел.

Пуля просвистела между ними, когда они нырнули в заросли. Хэтфилд шепотом чертыхнулся: Они все еще находились по другую сторону от входа в пещеру, им надо было проскочить мимо, но попытка сделать это была равносильна самоубийству. Рейнджер молниеносно выхватил оба «Кольта» и, непрерывно стреляя, послал град визжащего свинца в сторону пещеры. Выскочившие было оттуда едва различимые фигуры бросились назад с проклятьями и воем. Кто-то стонал от боли.

– Ты в одного попал, приятель, – бурно обрадовался Сид Маккой. – Дай-ка я уложу следующего!

– На нашу с тобой долю хватит, и даже с избытком, – сказал ему Хэтфилд. – Лучше ложись. Они прячутся за камнями, а нас прикрывают только листья и ветки.

В проеме пещеры вспыхивали огоньки выстрелов; пули стегали по листве, откалывали щепки от стволов, щелками по камням и с визгом рикошетировали. Хэтфилд и Маккой отстреливались, но находились они сбоку, и стрелять приходилось наискосок. Это мешало бить прицельно.

– Через минуту-другую они пристреляются, и накроют нас, как пить дать, – пробормотал Одинокий Волк, вставляя патроны в пустой барабан.

– Хоть бы пристрелить одного-другого, прежде чем меня достанут, – проникновенно взмолился Сид Маккой.

Хэтфилд палил из револьверов, а глаза его рыскали по сторонам в поисках выхода. Вдруг губы его плотно сжались.

– Ложись! – велел он Маккою. – Если я не ошибаюсь, сейчас здесь будет ад.

Наведя револьверы на приземистый сарай со взрывчаткой, Хэтфилд стал стрелять из обоих «Кольтов». Хлопки выстрелов зазвучали частой дробью. В стене сарая виднелись трещины, и в эти трещины он посылал одну пулю за другой. И вдруг треск его выстрелов утонул в громе страшного взрыва. Оглушенный и ошеломленный, брошенный на землю мощной ударной волной, рейнджер увидел, как пороховой склад вздымается кверху гигантским грибом желтого пламени и клубов дыма! Какое-то мгновение он лежал, не в состоянии шелохнуться, потом ему удалось приподняться на локте и широко раскрытыми глазами увидеть вызванные им ужасные разрушения.

На месте порохового склада на берегу возникла огромная воронка, и в этот пролом бешено устремилась река.

Ревущий, пенящийся поток хлынул прямо к пещеру. Сквозь его рев еле пробивались отчаянные вопли обреченных охранников. Несколько человек пытались выбраться из тоннеля, но их смыло стремительно мчащейся водой. И лишь один, высокий и широкоплечий, сумел прорваться против бурного течения, отшвырнув при этом находившегося рядом и уцепившегося в его руку человека. Хэтфилд сразу же узнал эту могучую фигуру и вскочил на ноги, заряжая револьверы.

Но руки его были как ватные и дрожали. Он зло чертыхнулся при виде того, как безлицый целый и невредимый исчез в кустах. Рейнджер повернулся к Сиду Маккою, чтобы помочь ему встать.

Молодой человек находился в полубессознательном состоянии, у него шла кровь, но серьезных повреждений, очевидно, не было. Хэтфилд попытался заговорить с ним, но тут со стороны входа в пещеру раздался страшный грохот. На какое-то мгновение рейнджер оторопел, но потом понял, в чем дело. Схватив Маккоя за плечо, он потащил его к реке. Вся вода теперь уходила в пролом, и ниже него от реки остались лишь мелкие лужи и мокрый ил.

– На другую сторону! Быстро! – рявкнул он.

Спотыкаясь и скользя, увязая и барахтаясь в тине, они со всех ног кинулись через лужи и грязь к противоположному высокому берегу. А сзади нарастал глухой рев, грохотали взрывы. Вода из реки докатилась до огненной преисподни. Добежав до скалистой стены каньона, Хэтфилд и Маккой оглянулись на другой берег.

Вдруг вода забурлила, вспенилась и хлынула назад, как будто вытолкнутая из недр горы какой-то страшной нарастающей силой. Вскоре на какое-то, время напор ослаб, забурлила пена в водовороте, забушевали волны, накатываясь на берега и поднимая тучи брызг. Затем вода вновь хлынула с ревом в отверстие, как будто затягиваемая внутрь такой же стремительной силой. На какое-то мгновение стало тише – жуткое леденящее мгновение неопределенного равновесия противоборствующих стихий. И вдруг тело скалы вспучилось, как будто под воздействием страшного удара кулаком изнутри, из самого чрева земли. Какую-то долю секунды казалось, что скала выстояла под этим ударом, что она упорно сопротивляется страшному напряжению – но тут она лопнула и раскололась на отдельные куски. Уродливые глыбы медленно подались вперед. Из открывшегося отверстия вырвался черный дым с лилово-синими языками пламени, за ним из жерла ударил белоснежный столб пара, мгновенно разбухший в огромную лавину, несущую черные каменные глыбы и многоглавые огненные зарева.

С грохотом, как будто враз ударила тысяча громов, рухнула передняя часть скалы, тысячи тонн каменных обломков обрушились вниз, замуровав вход в пещеру, при этом возникшая насыпь преградила путь воде и вернула реку в прежнее русло. Огненное чудовище внутри горы победоносно удалилось с прощальным раскатистым рыком. Из-под каменных обломков поднимались тоненькие струйки пара и таяли в вышине. Воздух стал прозрачным, в темном ущелье установилась тишина, и только речка всхлипывала и рыдала. Сид Маккой глубоко вздохнул и вытер кровь с лица.

– Ну, приятель, – сказал он убежденно, – когда надо устроить преисподнюю, ты просто король!

– Пошли, – сказал ему Хэтфилд с усмешкой, – дьявол все еще не пойман, хоть преисподнюю мы вроде прикрыли. Посмотри-ка, сколько камней набросало в речку. Сдается мне, мы сможем по ним перебраться – промокнем не больше, чем уже промокли. А выпачкаться сильнее все равно невозможно!

Они перебрались на другой берег, хоть и не так легко, как предполагал Хэтфилд, – кое-где пришлось выдержать напор стремительного и бурного течения. Оказавшись на другом берегу, Одинокий Волк вскоре отыскал следы Человека Без Лица.

– Он так спешит, что ему некогда следы скрывать, – заметил Маккой. – За ним идти – все равно что по колее за телегой.

Они пробирались через заросли не один час; но чем дальше они шли, тем меньше и светлее становился каньон. У последней горы они замедлили шаг и дальше пробирались очень осторожно. Вдруг Маккой воскликнул:

– Вон там, видишь – расщепленная молнией сосна, а за ней – расщелина в скале.

– Угу, угу, – кивнул рейнджер. – А под выступом справа лошади в стойлах – у них здесь, видно, постоянная конюшня.

– А вон мой Пинто-Пегаш! – добавил Маккой. – И седло с уздечкой висят рядом!

Через пять минут они оба уже сидели на лошадях и осторожно ехали по темному тоннелю, полого поднимающемуся в теле скалы. Огня не зажигали, боясь засады. Потом были широкие ступени, вырубленные в камне, и по ним лошади шли медленно, время от времени спотыкаясь. Затем еще один отрезок плавного подъема и наконец в конце тоннеля забрезжил свет. Недалеко от узкого выхода они слезли с лошадей и дальше пробирались пешком.

Коридор выходил на каменную площадку среди обступивших каньон невысоких выветренных холмов. Вокруг было множество трещин, провалов, зияющих щелей.

– Можно проехать в двух шагах от этой дырки и не заметишь, что там ход, – проворчал Хэтфилд. – Надо хорошенько запомнить место, иначе потом черта лысого найдешь!

– Я запомнил, – сказал ему Маккой. – У меня на такие вещи нюх. А как ты считаешь, кто-нибудь из тех спасся?

– Уверен, что нет, – ответил Хэтфилд, и глаза его помрачнели, когда он подумал о судьбе бедных работяг, погребенных внутри горы.

– Все равно, им лучше быть мертвыми, – сказал он себе. – Они в сущности и были трупами. А так, как они погибли, это, на мой вкус, быстрая и легкая смерть.

И он умостил ноющую левую руку поудобнее.

Глава 19

Они неслись вскачь вдоль края каньона, пока не добрались до зарослей, где Хэтфилд оставил Голди. Он соскочил с пегаша, снял с него седло и уздечку и отпустил на все четыре стороны, дружески хлопнув ладонью по костлявому крупу.

– Иди, – сказал он. – Мы там внизу отвязали твоих приятелей, можете немного порезвиться на воле.

А потом повернулся к Сиду Маккою.

– Подожди, здесь в кустах мой гнедой. Я пересяду и рванем. Есть у меня еще одно неотложное дельце…

Маккой посмотрел на него пристально, но вопросов задавать не стал.

Недалеко от края Каньона Дьявола они пересекли ограду ранчо «Ригал» и выехали на дорогу. Маккой взглянул на запад:

– Смотри, со стороны Вегаса кто-то едет сюда. Несется, как угорелый, – заметил Маккой и добавил. – Да это Хайпокетс Хилтон!

Подъехав ближе, помощник шерифа вскрикнул от радости:

– Хэтфилд! Вот ты-то сейчас мне больше всего и нужен! И Сид Маккой! А ты, черт возьми, ты откуда тут взялся?

– Что случилось, Хилтон? – быстро спросил рейнджер.

– «Ниггер» Майк Брокас прискакал на ранчо Маккоя, – быстро сказал Хайпокетс, – с воплями, что дон Себастиан со своими людьми захватил Сида и собирается разделаться с ним! Старик Анси и его ребята тут же остервенели и поскакали разбираться на гасиенду «Ригал». Сейчас они уже там, и один черт знает, чем это кончится! Я послал дона Остина и Борова искать шерифа – тот поехал на ранчо, «Три креста», которое сегодня должны продавать, вот он и решил присмотреть… как только они его найдут – сразу прискачут сюда.

Все это Хайпокетс объяснял на скаку, потому что тройка всадников уже мчалась по дороге. И у него, и у Сида Маккоя были отменные лошади, но крупный гнедой рейнджера все больше и больше вырывался вперед. Он опережал их уже на несколько сот ярдов, когда показались железные ворота усадьбы дона Себастиана. Но еще задолго до этого они услышали зловещий треск, будто сухие сучья в костре… Треск этот все нарастал. Так что, когда Хэтфилд направил распаленного гнедого в открытые ворота, вокруг вовсю гремели выстрелы.

Прячась за деревьями, парни Маккоя палили напропалую. Из окон хозяйского дома, где вместе со своими людьми забаррикадировался дон Себастиан, были видны вспышки ответных выстрелов. Могучий гнедой молнией вылетел прямо в центр сражения. Хэтфилд быстро спрыгнул на землю, шагнул вперед и застыл. Суровый, непоколебимый, с двумя револьверами на поясе. А на левой стороне его груди блестела серебряная звезда в круге. Хэтфилд поднял вверх руку, и его голос перекрыл грохот выстрелов:

– Именем штата Техас! Прекратить огонь! Всем выйти! Хватит уже этого безумия!

Тут он повернулся к большому дому:

– И к вам это тоже относится, парни, – гремел его голос. – Все сюда выходите! Мне надо кое-что сказать всем вам.

На секунду стало так тихо, что зазвенело в ушах.

– Боже правый! – удивленно воскликнул Чет Мэдисон. – Рейнджер!»

– Именно он! – подтвердил, не жалея глотки, Хайпокетс Хилтон, резко осаживая лошадь. – Рейнджер, и если хотите знать – сам Одинокий Волк! Слыхали про такого?

Да, это имя знали все. Не было человека, который не слышал бы о знаменитом лейтенанте, правой руке угрюмого старого капитана Билла Макдоуэлла.

И снова воцарилась напряженная тишина. Ее нарушил резкий крик Анси Маккоя:

– Сид! Откуда, черт побери, ты взялся? И что, в конце концов, здесь происходит?

Тут хлопнула парадная дверь хозяйского дома, и на крыльцо выбежала девушка с развевающимися на ветру рыжими волосами.

Сид Маккой соскочил с седла, бросился к ней и крепко обнял. Старик Анси чуть не задохнулся от изумления, и глаза его полезли на лоб. И тут он встретился взглядом с доном Себастианом Гомесом, который как раз спускался по ступеням в окружении своих людей. Джим Хэтфилд посмотрел на одного, на другого – и глаза его лукаво засветились, а губы растянулись в улыбке.

– Ну что, вы оба по-прежнему намерены продолжать в том же духе, – говорил он растягивая слова, – и оставить детишек без прадедушек?

Старик Анси взглянул мельком на своего рослого внука и рыжеволосую девушку, затем вновь уставился на Себастиана Гомеса. И тут дон Себастиан улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами. В ответ старик Анси распялил в ухмылке беззубый рот.

– Ну, – скрипуче засмеялся он, – я всегда мечтал стать прадедушкой. Надеюсь, Гомес, ты тоже не против?

Педро Зорилья задумчиво скреб подбородок.

– Ты помнишь, как я сказал тебе однажды, что мне легче броситься в объятия пумы, чем снести пощечину от этого человека. Можешь считать, что со мной это сегодня случилось. Но я по-прежнему предпочел бы объятия пумы!

Катрин посмотрела Педро в глаза.

– А ты помнишь, что я тогда сказала? Мое мнение тоже не изменилось.

И она, улыбнувшись, заглянула в лицо Сиду.

А Хэтфилд тем временем все высматривал кого-то. И вдруг зазвенел его голос – властно и строго:

– Брокас, стой! Стой, я тебе говорю!

Майк Брокас украдкой перебегавший от дерева к дереву, чтобы добраться до привязанных лошадей, с проклятьями развернулся на месте. «Кольт» в его руке бахнул, выбросив сноп пламени, и пуля обожгла щеку Хэтфилда.

Но прежде чем он успел опустить курок во второй раз, его достал выстрел рейнджера. Майк рухнул на землю как мешок: револьвер выпал у него из пальцев. Хэтфилд подошел к нему, взглянул на кровоточащую рану, сорвал с него рубаху, разодрал ее на длинные ленты и начал перебинтовывать метиса. Майк уставил на него свои черные непроницаемые глаза. Сид Маккой, поняв наконец роль, которую сыграл Брокас, объяснял взбудораженным людям, что произошло. А Майк все смотрел и смотрел на рейнджера.

– Почему ты не дашь мне умереть? – наконец спросил он.

Хэтфилд добродушно улыбнулся.

– А я не хочу, чтобы ты умер, Майк, – ответил он. – Мне не нужна твоя смерть – мне только нужно, чтобы ты не мешал жить другим.

Майк задумался, посмотрел на раненую ногу и кивнул.

– Ты настоящий мужик, – сказал он в конце концов.

Хэтфилд присел возле него на корточки.

– Мне показалось, в тебе тоже есть что-то хорошее, Майк, – заметил он мягко. – И я хотел бы понять, что именно. Хорошо, если бы ты мне все рассказал – может, мы б разобрались вместе что к чему…

Майк кивнул:

– Ладно… Я расскажу.

Хэтфилд выслушал его, встал, подтянул повыше ремень с кобурами и позвал Хайпокетса Хилтона.

– Поехали, – сказал он помощнику шерифа. – Ты должен присутствовать при последнем акте этого представления. Нет, Сид, ни ты, никто другой мне не нужен. Ты лучше присмотри за Майком, пока приедет доктор. До скорого свидания!

И вместе с помощником шерифа они поскакали через земли ранчо «Ригал» в северо-восточном направлении.

– Послушай! – вдруг воскликнул Хайпокетс. – Тут же тебе письмо! Ты ведь вроде ждал его, просил передать! Оно пришло сегодня утром. На мой адрес.

Хэтфилд взял у него толстый конверт, вскрыл его и прочитал письмо капитана Макдоуэлла. Потом развернул приложенный к нему листок, взглянул на него с удовлетворением и приложил, сравнивая, к странице, которую вырвал из минералогической книги доктора Остина, и с угрожающей запиской, переданной барменом.

– Вот оно, последнее недостающее звено! – загадочно заметил он и пришпорил коня.

Возле прохладной веранды ранчо Пэйджа они спешились. Но никто не вышел принять лошадей, никто не встретил их у входа. Хэтфилд толчком распахнул дверь и вошел крупным шагом. Помощник шерифа следовал за ним.

– Уложи любого, кто тут начнет дергаться, – бросил ему Хэтфилд на ходу. – Не думаю, чтоб нам что-нибудь угрожало, но береженого Бог бережет.

Нельсон Пейдж сидел за большим письменным столом. Он повернул свое белое, без всякого выражения лицо к открывающейся двери, и его горящий взгляд остановился на рейнджере и его спутнике.

– Чему обязан этим визитом, господа? – спросил он ровно.

Хэтфилд шагнул к столу.

– Вот и все, Пэкстон! – сказал он, резко выбросил вперед руку и сорвал с него искусно сделанную и безупречно раскрашенную маску.

Перед ним открылось жуткое лицо – без носа, с изъеденными губами, все обезображенное шрамами и перекошенное – а иссушенная серая плоть была вся в буграх и волдырях, как спекшийся шлак. И лишь подобно углям среди золы, горели глаза, полные ненависти и безумия.

Со страшными проклятьями Нельсон Пэйдж, бывший некогда старателем Пэкстоном, резко убрал со стола мускулистые руки. Хэтфилд успел оттолкнуть Хайпокетса в сторону за мгновение до того, как грохнул дуплетный выстрел из спрятанного в столе дробовика. Выстрелом пробило насквозь тонкие передние доски стола; заряд дроби вырвал клок кожи из плотно облегающих рейнджера чаппарахос. Пейдж вскочил на ноги, а рука его рванулась к кобуре – движения были ловкие, отработанные.

Но тут прогремел длинноствольный «Кольт» Хэтфилда и из ствола заструился тоненькой змейкой дым. Тело Пэйджа с глухим стуком повалилось на стол, перекатилось на бок и упало на пол. Хэтфилд перевернул его и поднял голову. Глаза Пэйджа уже начали стекленеть. Из них ушел дикий лихорадочный блеск, осталось только удивленное выражение обиженного ребенка.

– Я сошел с ума! – прошептал он. – Я сошел с ума с тех самых пор, как пожелал власти. До того я был красивым парнем. А потом от одного моего вида женщины содрогались в ужасе, а дети заходились криком. Да, ты тогда, в пещере, был совершенно прав…

Хэтфилд накрыл безобразное мертвое лицо носовым платком, встал, подошел к двери в соседнюю комнату и распахнул ее. За маленьким столиком сидел доктор Цянь; перед ним стоял открытый пузырек. Огромный китаец дружески кивнул рейнджеру.

– Да, он был сумасшедшим, – сказал Цянь. – Я лечил его. Мне удавалось приостанавливать приступы, возвращать его к жизни. Но вернуть его разум я не мог. Он был мне другом, и он полностью подчинил меня…

Хэтфилд наклонился к нему:

– Ты лечил его от последствий облучения? И ты действительно можешь остановить прогресс болезни?

Цянь кивнул:

– Да, могу. Один во всем мире. Это тонкое и сложное. лечение. И я очень жалею, что не успел передать тебе эти знания. Секрет умрет вместе со мной.

Показав пальцем на пустой пузырек, он еле заметно улыбнулся, и его могучая голова упала на грудь. Когда Хэтфилд дотронулся до него, он был уже мертв.

Рейнджер долго смотрел в оцепенении на умершего ученого, потом повернулся и через открытую дверь взглянул мельком на труп на полу.

– Это самое мерзкое из всего, что ты натворил, Пэкстон, – сказал он печально. – Такую голову загубил!.. Хилтон, помоги мне подвязать руку…