Текст книги "Я так хочу!"
Автор книги: Джеки Коллинз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 43 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]
– Ступайте в комнату, посмотрите телевизор! – приказал он детям.
– Я хочу с тобой, папочка! – возразили Лара-Энн.
– Нет, моя сладкая! – ответил отец, слегка подталкивая ее в спину. – Поговорим после ужина, ладно ?
– Идем, драная кошка! – Энди схватил ее за руку и потянул за собой. Заметив улыбку на губах сына, Эллен погрозила ему пальцем:
– Не забудь, Энди! Никаких «Баронов»– сегодня вы смотрите «Приключения Чарли»!
Сидя перед телевизором, Лара-Энн внимательно следила за похождениями медвежонка Чарли, а Энди катал по полу игрушечный автомобиль, при этом он так громко рычал и гудел, подражая шуму автомобильного мотора и сигналам, что Лара не выдержала.
– Потише, Энди! – сказала она, не отрывая, впрочем, глаз от экрана.
– Не-а!.. – Энди снова показал ей язык. – Ты – глупая девчонка. Все девчонки глупые.
– Яне глупая.
– Нет, глупая!
– Нет! Они так громко и горячо спорили, что не сразу обратили внимание на то, что родители в кухне разговаривают на повышенных тонах. Энди первым обратил внимание на шум.
– Тес! – шикнул он. – Они опять ссорятся!
– Сука! – кричал в кухне Дэн. – Лживая сука!
– Как ты смеешь обвинять меня ? – донесся голос Эллен.
– Значит, смею! – проревел Дэн. – Весь город говорит о том, что ты путаешься с этим зубным врачом! Может, он что и вставляет тебе в рот, но только не зубы!.. Нет, не зубы!
– Эллиот Данн просто хороший знакомый, уверяю тебя!
– Знакомый, ха! Скажи лучше, как давно ты спишь с ним?
Эти непонятные обвинения и шум напугали Лару.
– О чем они говорят ? – шепотом спросила она у брата.
– Не знаю, – отозвался Энди, но по тому, как он досадливо дернул плечом, Лара догадалась, что он что-то скрывает.
– Мне надоело быть посмешищем для всего города! – снова заговорил, а вернее, заорал Дэн. – Дэн Леонард еще никогда не ходил в дураках – и не будет!
– Люди любят преувеличить. Уверяю тебя, между нами ничего нет!
– Врешь!
– Это правда.
Последовала непродолжительная пауза, потом послышался какой-то странный шорох и испуганный голос Эллен произнес:
– Дэн…! Что ты… О боже мой!!! Что ты делаешь?!
– Собираюсь наказать тебя, как положено мужчине! Мне давно надо было сделать это, ноя…
– Не глупи, Дэн, – Эллен говорила тихо, но в ее голосе ясно слышалась паника. – Ты сошел сума. Пожалуйста, не надо!.. Не надо!! Не-е-е-е-т!!!..
На кухне что-то грохнуло – оглушительно и звонко, и Лара-Энн зажала уши руками. Она чувствовала – случилось что-то ужасное!
Энди вскочил на ноги.
– Не уходи! – взмолилась Лара-Энн, хватая его за плечо. – Я боюсь! Не ходи ту да, слышишь?!
– Я должен! – Энди вырвался и, толкнув дверь гостиной, выбежал в короткий коридор, ведущий в кухню.
Лара-Энн забилась в самый дальний угол мягкого дивана и зажмурилась. Она слышала голос отца, который выкрикнул что-то неразборчивое, слышала шум возни, потом снова раздалось это громкое «бах!», и в квартире наступила тишина.
Страшная тишина.
Лара не сдвинулась с места. Открыв глаза, она со страхом смотрела на дверь.
В коридоре раздался тяжелый топот, и в гостиную ворвался ее отец. Его глаза блуждали, а лицо исказила какая-то дикая гримаса, Такого отца Лара-Энн боялась, хотя до сих пор он ни разу не тронул ее даже пальцем.
– Пошли со мной, крошка, – скомандовал он и, схватив ее за пуку, рывком сдернул с дивана.
Это было неожиданно и страшно, и Лара готова была разрыдаться, но она любила своего отца, поэтому сдержалась.
– А куда мы пойдем? – спросила она дрожащим голоском.
– Куда-нибудь подальше отсюда, – пробормотал Дэн и, легко подхватив дочь на руки, понес ее к входной двери.
Его путь лежал через кухню. На полу посреди кухни лежала Эллен – в ее груди зияла большая черная дыра, из которой поднимался легкий синеватый дымок.
Энди скорчился у двери. У него не хватало полголовы. Светлые обои были забрызганы яркой кровью.
– Папа, папочка! У мамы кровка идет! – закричала Лара-Энн. – Ей больно, папочка! И у Энди тоже…
Но отец не слушал ее. Выбежав на улицу, он буквально зашвырнул Лару на заднее сиденье своей машины. Усевшись за баранку, он включил мотор и рывком тронул машину с места.
– Папа, папочка!.. – всхлипывала на заднем сиденье Лара. – Мама… что с ней ? И с Энди ? На них напали разбойники ?
– Нет, – сквозь зубы пробормотал Дэн и, достав из «бардачка» початую бутылку скотча, сделал быстрый глоток прямо из горлышка. – Сними все будет в порядке.
В конце концов Лара-Энн свернулась клубочком на сиденье и, подтянув колени к груди, закрыла глаза. Происходило что-то непонятное, страшное, а единственный человек, к которому она могла обратиться, вдруг стал каким-то далеким и чужим.
– Папочка! – снова всхлипнула Лара минут десять спустя. – Кто… кто сделал это с мамой и с Энди?
– Твоя мать получила по заслугам, – пробормотал Дэн и сделал еще один большой глоток виски. – Лживая тварь!
Лара заплакала. Рыдания сотрясали все ее маленькое тело, слезы градом катились по лицу, но при этом она не издавала ни звука. Каким-то шестым чувством она понимала, что сейчас это может быть опасно.
Тем временем Дэн остановил машину у какого-то мотеля и, выйдя из машины, взял у дежурного ключ. Поставив машину перед дверьми их номера, он отпер замок и, взяв Лару на руки, отнес ее в комнату. Лара-Энн все еще плакала – она очень любила своего отца, но в глубине души она знала, что он совершил что-то очень плохое.
– Садись, – скомандовал он, опуская ее на неудобный, жесткий диван. – Можешь смотреть телевизор.
– Но я хочу домой, – всхлипнула она. – Давай поедем домой, к маме!..
– Делай, как я сказал. Включи телек и не распускай сопли, а то ты становишься слишком похожа на свою мать!
Сам он упал в кресло и снова глотнул виски из бутылки, которая была почти совсем пустой.
Лара невольно поежилась. Это не ее папа – ее папа никогда так с ней поразговаривал и никогда не был таким злым. Инстинктивно она чувствовала, что все это как-то связано с бутылкой в его руке, но в чем, собственно, дело, ей было еще не по силам разобраться. Правда, Энди как-то объяснил ей, что, когда мужчины пьют много виски, они иногда напиваются – и становятся неловкими и говорят смешно. Ее отца, правда, качало, но Ларе почему-то не было смешно.
Было уже очень поздно, и вскоре Лара почувствовала, как у нее слипаются глаза. Ее отец успел сходить в машину еще за одной бутылкой и теперь то и дело прикладывался к ней, бормоча себе под нос что-то неразборчивое.
Прошло еще что-то около часа, и Лара услышала вдали вой полицейских сирен. Ее отец тоже услышал этот звук, поскольку он вдруг встрепенулся, выпрямился на стуле и посмотрел на Лару в упор.
– Ты – совсем как твоя мамаша, – проговорил он заплетающимся языком. – Снаружи красивая, но внутри – дрянь. Просто… маленькая… дрянь… шлюха… Все бабы – шлюхи. Ясно?
Глаза Лары снова наполнились слезами. Отец никогда не говорил ей ничего подобного. Он просто души в ней не чаял – баловал, дарил игрушки и катал на коленке. И вот теперь все изменилось, изменилось самым ужасным и, главное, непонятным образом.
– Я хочу к Энди!.. – Лара очень старалась держать себя в руках, но голосок ее дрожал помимо ее воли. – Я хочу к мамочке!
Дэн достал из кармана блестящий револьвер.
Лара в ужасе смотрела на его короткий, толстый ствол, по которому пробегали синеватые блики. Из таких револьверов Черные бароны в сериале Энди убивали своих врагов насмерть. Сейчас отец застрелит и ее – в этом Лара не сомневалась. Точно так же, как он застрелил маму и Энди. Теперь она никогда не вырастет, никогда не станет большой!..
– П-папочка, ч-что ты… – начала она, не в силах оторвать взгляда от револьвера.
– Запомни! – проговорил отец, судорожно кривя рот. – Внутри ты – развратная маленькая дрянь, такая же, как была твоя мать.
Потом он быстро вставил ствол револьвера в рот и нажал на спуск.
Кровь, волосы, мозг так и брызнули во все стороны, и несколько кусочков тепловатой плоти попали Ларе в лицо.
Неделю назад ей исполнилось пять лет.
Лара еще немного постояла на веранде и вернулась в комнату. Впереди была еще одна длинная, одинокая ночь.
Ничего страшного в этом не было; Лара привыкла быть одна.
Она знала, что сумеет справиться с одиночеством.
Во всяком случае, до сих пор ей это всегда удавалось.
Глава 12
Элисон Кэнел впервые увидела Лару Айвори на премьерном показе ее очередного фильма. Она знала, что обязательно встретит ее там, но поначалу все складывалось не слишком удачно – плотная толпа разгоряченных, потных, вонючих мужчин заслонила Лару от Элисон.
Ничего удивительного в этом не было. Коллеги-фотографы терпеть не могли Элисон и при каждом удобном случае ставили ей палки в колеса. Заслонить объект «охоты», оттереть в сторону, толкнуть в самый ответственный момент – таков был далеко не полный перечень приемов, к которым прибегали папарацци по отношению к ней.
Но Элисон было на это наплевать. У нее у самой имелось в запасе не меньше десятка трюков, с помощью которых она могла добиться своего если не силой, так хитростью. Ловкий пинок в лодыжку, укол вязальной спицей в наиболее чувствительную часть тела, наконец, симуляция обморока – эти и еще многие другие уловки неизменно помогали ей в достижении цели. Кроме того, Элисон довольно беззастенчиво пользовалась тем, что она женщина; какими бы свиньями ни были ее конкуренты, они не решались поднять на нее руку.
Один парень, правда, попытался. Он поставил ей подножку и пресильно ударил кулаком в живот. Элисон притянула его к судебной ответственности и сумела выколотить из бедняги шесть «кусков» компенсации. Для всех остальных это послужило более чем наглядным уроком. Репортеры накрепко усвоили, что связываться с Элисон Кэнел – себе дороже, и оставили ее более или менее в покое.
Фотобизнесом Элисон занималась уже восемь лет – с тех самых пор, как дядя Сирил умер от рака горла, и зарабатывала довольно неплохо, снимая знаменитостей и политиков в самые неподходящие для них моменты. Раз в месяц Элисон летала в Нью-Йорк; трижды в год она «прочесывала» Вашингтон, но самые богатые охотничьи угодья располагались, конечно же, в Лос-Анджелесе и Голливуде, поэтому каждый вечер она отправлялась на презентации, премьеры и благотворительные приемы, захватив с собой фотоаппарат с мощным объективом. Среди ее трофеев был и О. Джей во время нашумевшей погони по хайвею, и Джонни Романо с проституткой, и Мадонна в Майами со своим очередным наемным кобелем, и Венус Мария, загорающая без лифчика возле своего бассейна.
Да, Эдисон Кэнел умела делать такие фото, за которыми гонялись все бульварные газеты. И редакторы фотоотделов щедро платили ей за каждый снимок, хотя все они дружно не любили эту некрасивую, неряшливую женщину.
Но Элисон и на это было начхать с высокой колокольни.
В личном плане ее не привлекали ни мужчины, ни женщины; фотоохота была ее единственной страстью в жизни. Секс – этот источник всех зол – нисколько ее не интересовал.
Жила она со своей матерью, к этому времени совершенно парализованной и прикованной к постели, в том же самом доме, который оставил им по наследству дядя Сирил. Большую часть дня Элисон спала, а вечером – натянув пятнистые армейские штаны, надев высокие мотоциклетные ботинки, коричневую майку и жилет со множеством карманов, в которых она хранила свои драгоценные пленки, – выходила на работу. Работала она всегда одна. Ей не хотелось, чтобы кто-то путался у нее под ногами в самый неподходящий момент.
Но за все время ей ни разу не удавалось увидеть Лару Айвори вблизи. И когда это наконец случилось, Элисон почувствовала себя потрясенной. Перед ней была воплощенная красота и невинность с лицом настолько совершенным, что Элисон едва сдержала восхищенное восклицание.
Действуя почти машинально, по старой профессиональной привычке, она подняла фотоаппарат высоко над головой и сделала столько снимков, сколько смогла. Вернувшись домой, Элисон сразу же отправилась в чуланчик, который дядя Сирил приспособил под фотолабораторию, чтобы поскорее проявить пленку.
Уже держа в руках свежие, еще не до конца просохшие отпечатки, Элисон снова поразилась несравненной красоте и свежести Лары. Таких особенных лиц, как у нее, Элисон еще никогда не приходилось снимать, и она сразу же захотела сделать еще несколько кадров.
После этого случая она уже не могла думать ни о ком другом.
Лара Айвори превратилась для нее в навязчивую идею.
Словно голодная львица, выслеживающая свою жертву, Элисон начала собирать все сведения о прославленной звезде. Она даже изменила расписание своей «работы», чтобы присутствовать на всех мероприятиях, в которых участвовала Лара Айвори, и непременно оказывалась в первых рядах толпы, безжалостно пиная и отталкивая всех, кто загораживал ей обзор.
Вскоре Лара начала узнавать Элисон, приветствуя ее улыбкой или легким взмахом руки. Элисон это казалось добрым предзнаменованием. Воодушевленная этими знаками внимания, она стала во множестве печатать снимки Лары и писать письма, чтобы при случае передать их звезде.
Увы, у нее не было ни одной возможности сделать это. Стоило ей только сделать хотя бы один лишний шаг в направлении Лары, как перед ней вырастал какой-нибудь секретарь или телохранитель. Они не давали Элисон даже заговорить с Ларой, и это приводило ее в ярость. Она была уверена, что если бы им не мешали, они с Ларой могли бы стать настоящими друзьями.
У Элисон никогда не было ни друга, ни подруги, с которой она могла бы поговорить по душам. У нее вообще не было никого в целом свете, кроме больной матери, которая только и делала, что скулила и жаловалась на злую судьбу. Ее болезнь прогрессировала, она таяла буквально на глазах, однако это не мешало Элисон злорадно говорить: «Не курила бы – сейчас была бы еще хоть куда!» То же самое она говорила и дяде Сирилу, когда он умирал от рака горла.
Сама Эдисон никогда не курила. Вместо этого она постоянно что-то жевала – особенно ей нравились шоколадные батончики, которых она съедала по семь-девять штук в день. От них она еще больше толстела, однако это было все же лучше, чем курение, во вреде которого Элисон не сомневалась – слишком уж незавидной была судьба обоих ее ближайших родственников.
В один прекрасный день Эдисон решила, что пора нанести Ларе визит. Ее адрес она нашла в справочнике голливудских знаменитостей и, вооружившись картой Лос-Анджелеса, внимательно изучила это место и его окрестности. Карта и справочник лежали на тумбочке в изголовье ее кровати почти целую неделю, прежде чем однажды в субботу утром Элисон села в свой побитый вездеход и отправилась в дальний путь к Оук-Ранч-роуд.
Сидя за баранкой своего автомобиля, Элисон еле сдерживала нарастающее в ней напряжение. Конечно, то, что она задумала, было дерзким и, возможно, бестактным поступком, однако в глубине души она не сомневалась, что Лара будет рада видеть ее.
С собой Элисон захватила толстую папку, в которой лежала настоящая фотолетопись жизни Лары за последние три месяца.
Среди этих снимков было и несколько настоящих шедевров, но малоформатные листки отобрали для публикации только один – тот, на котором были запечатлены Лара и ее нынешний любовник Ли Рэндольф, ссорящиеся друг с другом в вестибюле какого-то отеля.
Этот Ли Рэндольф вообще очень не нравился Элисон. Он был недостаточно красив для ее Лары, к тому же Эдисон, неплохо разбиравшаяся в людях, сразу распознала в нем одного из тех бесхребетных слизняков, которым не хватает ни силы воли, ни характера, чтобы самим добиться чего-то в жизни. Элисон уже решила, что при первом же откровенном разговоре с Ларой она посоветует ей прогнать этого недотепу и заменить его кем-нибудь другим.
Чего она не могла понять, это того, зачем Ларе вообще понадобилось заводить любовника. Мужчины – свиньи, в этом Элисон успела убедиться на собственном опыте. Они грубо ругались, с треском выпускали газы, плевались и всегда были готовы оттолкнуть ее. Больше того, все они были лжецами, лицемерами и бессовестными волокитами, и Элисон ненавидела их всех.
Когда Элисон отыскала наконец особняк Лары, она с удивлением увидела, что он практически не охраняется. Ни высокой ограды, ни железных ворот, ни будки охранника – просто подъездная дорожка, ведущая к самому крыльцу виллы, которая, несмотря на свои внушительные размеры, выглядела достаточно скромно.
Она позвонила в звонок у дверей и стала ждать. Через несколько минут дверь отворилась, и на крыльцо – вот невезуха! – вышел Ли Рэндольф.
– Кто вы? – спросил он равнодушно. – Что вам угодно?
– Я… Я хотела кое-что передать мисс Ларе.
– Дайте мне, я передам.
– Нет, я должна лично повидаться с ней.
Ли Рэндольф посмотрел на нее, как показалось, с насмешливым интересом и, попросив ее подождать, скрылся в доме. Не прошло и десяти минут, как к особняку подкатила полицейская машина, и двое дюжих копов взяли Элисон в оборот.
Эта косоглазая сволочь Ли! Если бы только Лара знала, что сделал этот гад! Он вовсе не защищал ее, как она, верно, думала, а напротив, делал все, чтобы оградить Лару от самых преданных и верных ей людей.
Элисон сообщила копам, что она является подругой и почитательницей таланта мисс Лары Айвори, но эти два разжиревших козла ей не поверили. Ей пришлось уехать, так и не исполнив задуманного.
После этого случая Элисон начала писать Ларе письма – по одному или по два в день, – в которых разоблачала коварство Ли Рэндольфа, жаловалась на тупоумие Лариной секретарши и всех тех, кто мешал им встретиться и поговорить друг с другом. «Если бы, – писала она, – эти идиоты не путались под ногами, мы с вами могли бы подружиться и стать близкими людьми».
Некоторое время спустя она снова стала ездить к дому Лары, но каждый раз, когда Рэндольф, экономка или секретарша замечали ее, они звонили в полицию. В конце концов копы сказали Элисон, что, если они еще раз задержат ее возле дома, она будет арестована за вторжение в частную жизнь и преследование.
Преследование! Ха! Может быть эти болваны думают, что она – новый Джон Хинкли ? Нет, она – просто подруга мисс Айвори, неужели это так трудно понять? И уж конечно, она не хочет ей зла.
Но Элисон не нужны были неприятности, поэтому она перестала ездить к особняку. Вместо этого она продолжала слать Ларе письма и бывать на всех светских сборищах, где ожидалось появление звезды.
Некоторое время спустя Элисон, однако, стала замечать, что окружающие Лару люди, те самые, которым она вверила свою безопасность, делают все, чтобы она не приближалась к Элисон, чтобы не поворачивалась в ее сторону и не заговаривала с ней.
Сначала она подумала, что это ей кажется, но нет – это происходило на самом деле! Лара больше не улыбалась ей и не махала Элисон рукой, словно ее больше не существовало в природе.
Это не на шутку рассердило Элисон. Она чувствовала, что должна срочно предпринять что-то, что вернуло бы ей доверие Лары и открыло ей глаза на коварство мистера Рэндольфа и остальных.
Что-то незабываемое и самоотверженное…
Глава 13
Джоуи и не заметил, как наступила пятница, а до сцены с его участием было еще почти так же далеко, как в начале. Все три дня, за исключением понедельника, посвященного организационным заботам, он так и просидел на табуретке в баре, изображая из себя живую декорацию и наблюдая за тем, как мистер Суперзвезда Карсон гробит один дубль за другим. К его огромному удивлению, Лара продолжала сохранять полное спокойствие и даже ни разу не вздохнула, не пожаловалась.
Кейл оказался тот еще фрукт. Он так и не признал Джоуи и продолжал смотреть на него как на пустое место. Это серьезно задевало Джоуи, поскольку он привык быть в центре внимания.
Впрочем, женщины из техперсонала с лихвой компенсировали ему все моральные потери, связанные с откровенным пренебрежением ведущего актера. Несмотря на то что все они уже знали о его помолвке, Джоуи продолжал во множестве получать как обычные знаки внимания, так и весьма откровенные предложения. Если бы он захотел, он мог бы переспать с любой женщиной из съемочной группы, включая и Трини, но Джоуи не хотел. Щи отдельно, мухи отдельно, рассудил он. В конце концов, Джоуи приехал на съемки вовсе не для того, чтобы уложить с собой в постель с десяток смазливых девчонок – на сей раз у него была вполне конкретная цель.
Было и еще одно обстоятельство… С тех самых пор, как Джоуи впервые увидел Лару Айвори, он никого больше не хотел.
Вот почему Джоуи продолжал выдумывать все новые и новые истории о своей адвокатессе, о том, как она красива и умна, и этим совершенно очаровал женскую половину съемочной группы. Девушки уже поняли, что им вряд ли удастся его заполучить, однако, как ни парадоксально, это лишь еще больше подняло авторитет Джоуи в их глазах. Его верность своей невесте была из области чего-то невероятного, но какая же женщина – хотя бы в глубине души – не верит в сказки?
Он видел Лару каждый день, и она приветствовала его мягкой улыбкой, дружелюбным жестом, парой общепринятых фраз, однако Джоуи чувствовал, что она ощущает его присутствие каждый час, каждую минуту их работы на площадке. Ничего удивительного, впрочем, все равно он вынужден был постоянно торчать у опостылевшей стойки, пока в корзину отправлялся один дубль за другим.
Он также продолжал потихоньку собирать информацию о ней. Трини оказалась совершенно права – Лара не спала ни с режиссером, ни с кем-либо другим. На вилле, арендованной для нее студией, она жила совершенно одна со своей толстухой-секретаршей и охранником, который, впрочем, заступал на дежурство только с девяти вечера и, как понял Джоуи, благополучно дрых в своей машине до самого утра. Никаких близких друзей – во всяком случае, из числа мужчин – у нее не было, несмотря на то, что Лара действительно пользовалась поистине всеобщей любовью и уважением.
На площадке Лара держалась дружелюбно и открыто, но Джоуи легко догадался, что в глубине души она совершенно одинока, совсем как он. Она была в его вкусе, однако впервые в жизни Джоуи колебался, не решаясь начать решительный штурм, заканчивавшийся, как правило, добровольной сдачей крепости..
Что-то останавливало его, но он не знал что.
Джоуи Лоренцо, первоклассный жеребец из неведомой конюшни… Он не мог рисковать и нарываться на отказ. Лучше повременить, подождать удобного случая. Благо времени впереди было еще вагон.
Неожиданно Джоуи вспомнил, что сегодня вечером собиралась приехать Мадлен, а он так ничего и не придумал, чтобы помешать ей. Ну что ж, решил Джоуи, придется использовать самый примитивный предлог – в сочетании с остальными его достоинствами он должен сработать.
Позаимствовав у кого-то из девушек сотовый телефон, Джоуи набрал нью-йоркский номер.
– Привет, – сказал он хриплым голосом, когда Мадлен взяла трубку. – Ты ни за что не догадаешься, что со мной случилось.
– Что? – В голосе Мадлен зазвучали настороженные нотки.
– Похоже, я простыл. Горло болит так, что я едва говорю, – солгал Джоуи. – Хорошо еще, что они так и не добрались до эпизода с моим участием. К понедельнику, однако, мне нужно быть в форме, поэтому выходные мне придется пролежать в постели. Буду пить горячий чай и скучать по тебе.
– Лучшее средства от горла, это чай с… Нет, лучше я сама приеду, чтобы ухаживать за тобой! – решительно заявила Мадлен.
– Нет, дорогая, не надо, – быстро сказал Джоуи. – Все обойдется. Просто мне надо отлежаться.
– Но, Джоуи, – жалобно промолвила Мадлен, – мне так хотелось увидеть тебя. Я мечтала о встрече, а теперь…
– Послушай, – сказал Джоуи чуть более резким тоном, – я же не виноват, что заболел. В понедельник будут снимать мой эпизод. Ты сама знаешь, что это для меня значит!
– Да, я понимаю, – покорно согласилась Мадлен. – Наверное, ты прав.
– Но это не значит, что я не буду скучать по тебе, – проговорил Джоуи, снова включая свое сексуальное обаяние, которое действовало даже на расстоянии.
– Это правда?
– Ну конечно! – В голосе Джоуи зазвучала неприкрытая чувственность. – Ты же знаешь, что буду…
Решив этот вопрос, Джоуи выключил телефон и вернулся на площадку.
Сценарий «Возмездия» Лара перечла трижды, хотя из-за шокирующе-откровенной манеры-изложения, нарочито «непричесанного» языка и обилия натуралистических подробностей его вряд ли можно было причислить к развлекательному жанру. Тем не менее она сразу поняла, что вещь – сильная и что хороший режиссер сможет сделать из этого потрясающий фильм.
Сунув сценарий в сумку, Лара вышла из трейлера и поспешила на площадку. Не успела она, однако, пройти и нескольких шагов, как чуть было не столкнулась с Джоуи Лоренцо, который неожиданно появился из-за угла.
– Простите, – промолвил он и вежливо отступил в сторону, давая ей дорогу.
– Нет, это вы меня простите… – Лара подняла на него взгляд и улыбнулась. – Мне очень стыдно, что мы никак не можем добраться до сцены с вашим участием. Я на вашем месте давно бы сошла с ума от скуки. Сидеть и смотреть, как два бездарных актера гробят один дубль за другим… на свете, я думаю, есть дела и поинтереснее.
Подобное многословие было совсем не в ее характере, и Лара неожиданно поймала себя на том, что говорит все это только для того, чтобы скрыть охватившее ее непонятное замешательство.
– Вы – потрясающая актриса… – Джоуи слегка поклонился, внимательно разглядывая ее через опущенные длинные ресницы. Вблизи Лара была головокружительно красива, и у него едва не перехватило дыхание от волнения. – Наблюдать за вами всегда интересно, – галантно добавил он, стараясь, впрочем, чтобы комплимент прозвучал как можно небрежнее. – Что касается того, что я просиживаю в баре казенные штаны, то и в этом нет ничего страшного. Мне это очень напоминает мою бурную Юность, которая прошла в разного рода веселых заведениях.
– В самом деле? – переспросила Лара и снова улыбнулась.
Про себя же она подумала, что этот Джоуи Лоренцо невероятно красив и мужествен и в то же время довольно… мил. – И давно это было? Я имею в виду вашу бурную молодость?
– Ну, несколько лет назад…
– Стесняетесь своего возраста? – поддразнила она.
– Нет, – Джоуи пожал плечами. – Мне – тридцать, а вам?
Лара вздрогнула. Она успела отвыкнуть от подобных прямых вопросов, однако в Джоуи было что-то, располагающее к откровенности.
– На самом деле мне уже тридцать два, – честно ответила Лара. – Но мой менеджер по рекламе настаивает, чтобы я говорила всем, будто мне двадцать девять. Довольно бессмысленная затея, коль скоро мой настоящий возраст хорошо известен всем журналистам, которые пишут о Голливуде.
Джоуи рассмеялся, и Лара улыбнулась Тоже.
– Должно быть, не так-то просто быть таким знаменитым, как вы, – заметил наконец Джоуи, не в силах удержаться и не таращиться на нее во все глаза.
– Не просто, – согласилась Лара, ответив ему прямым и открытым взглядом. – Но у популярности есть свои преимущества.
– Да, – ухмыльнулся он. – Совершенно с вами согласен.
Он хотел добавить что-то еще, но тут между ними втиснулась Джейн.
– Вас обоих ждут на площадке, – заявила она недовольным голосом.
– Спасибо, Джейн, мы уже идем, – сказала Лара с самой любезной улыбкой. Она действительно двинулась дальше, и Джоуи последовал за ней.
– Я слышала, вы помолвлены, – заметила Лара, на ходу оборачиваясь к нему. – Ваша невеста адвокат, я не ошиблась?
По-моему, это очень интересная профессия.
– Да, – согласился Джоуи. – Благодаря моей невесте я слушал параллельный профессиональный комментарий к действиям защиты и судей, когда показывали процесс над О. Джей. На мой взгляд, она справилась бы с этим делом гораздо лучше, чем Марсия Кларк… Правда, мое мнение весьма субъективно.
– А как давно вы помолвлены?
– Уже год, – солгал Джоуи. – На самом деле у нас что-то вроде брачного соглашения, но у каждого остается возможность к отступлению. Ну, вы понимаете…
Лара негромко рассмеялась.
– Хотела бы я знать, что сказала бы ваша невеста, если бы услышала это!
– Послушайте!.. – быстро проговорил Джоуи, стараясь исправить свою невольную ошибку. – Я не хотел сказать ничего такого. Просто… Видите ли, брак имеет для меня очень большое значение. Если я женюсь, то уж навсегда!
– Он в упор посмотрел на нее. – А вы? Разве вы считаете, что может быть иначе?
Под его взглядом Лара даже слегка смутилась.
– Мне трудно судить, – ответила она наконец, вспоминая, что примерно так же она думала, когда выходила замуж за Ричарда. – Дело в том, что я разведена.
– Я этого не знал.
– Странно… Должно быть, вы не читаете журнал «Пипл», – беззаботно отозвалась Лара. – Мой развод был… гм-м… довольно громким.
– А кто был этот несчастный? Ну, тот богом убитый придурок, который выпустил вас из своих рук?
– Некто Ричард Барри, продюсер и режиссер, – ответила Лара не в силах сдержать улыбки.
За разговором они почти дошли до съемочной площадки, но Джоуи успел задать ей еще один вопрос:
– И как долго вы были женаты?
– Достаточно долго, чтобы понять – мы оба ошиблись.
К счастью, теперь мы с ним – добрые друзья.
– Это действительно неплохо, – согласился Джоуи. – Хотя подобное везение выпадает далеко не всем. А скажите…
– Пора работать, мистер Лоренцо, – перебила его Лара. – И если Кейл снова ничего не перепутает, то уже после обеда мы, возможно, доберемся и до эпизода с вашим участием.
– Ну, раз так, то где-то медведь сдохнет.
Лара посмотрела на него в упор, но Джоуи не отвел взгляда, и некоторое время они оба смотрели друг другу прямо в глаза. На мгновение Ларе показалось, что он видит ее насквозь, что он читает в ее душе как в раскрытой книге – читает все те страницы, о которых она сама очень хотела бы забыть. Бр-р… От этого парня порой просто мороз по коже!..
– Я… Я была рада познакомиться с вами поближе, – сказала наконец Лара, стараясь унять непонятную дрожь.
– Я тоже. – Он продолжал разглядывать ее все так же пристально, но его темные, почти черные, глаза оставались непроницаемыми. Во всяком случае, Ларе так и не удалось ничего в них прочесть.
– Ваша невеста навестит вас в этот уик-энд? – спросила она неожиданно для самой себя. «Бог мой, Лара, что за дурацкие вопросы ты задаешь!»– одернула она себя.
– Нет, она работает над важным делом. А что?
– О… – Лара неожиданно замялась, не сумев с ходу подобрать подходящее объяснение для своего странного вопроса. – Просто я хотела пригласить вас обоих на вечеринку, которая состоится у меня на вилле завтрашним вечером.
– В самом деле?
– Да… – Лара не могла поверить, что она действительно произносит все эти слова. Да что с ней, в конце концов, такое?
Уж не сошла ли она с ума? – Мне казалось, что вам это должно понравиться. Будут Йоко, Рокси и большая часть съемочной группы.
Его черные глаза продолжали затягивать ее словно омуты, словно вязкие асфальтовые лужи, вроде тех, что Лара однажды видела в Йеллоустонском национальном парке. Говорили, что, если какое-нибудь животное попадет в эту трясину, оно уже не сможет выбраться и погибнет.
